Фамильное древо

«Это всего лишь зелье», – безнадежно напомнила я себе и спрятала ноги под одеяло, будто оно могло защитить меня от предвкушающей дрожи, колких мурашек и слабого жжения в месте прикосновения.

– Ты не успеешь доложить охране вовремя, – севшим голосом предупредил Синд Ривз. – Меня, конечно, поймают – но это не поможет ни тебе, ни Мелкой. Так отчего бы не договориться миром? Дай мне возможность уйти.

– И создать еще одну контрабандистскую империю? – с горькой усмешкой спросила я.

Все мое воспитание вопило о том, что настоящая леди пожертвует собой, чтобы не допустить новых преступлений, появления сект и обезумевших людей. От своей чести я бы отреклась без сомнений – как, впрочем, и от жизни.

Но у нас с Третьим неожиданно обнаружилось общее слабое место, и контрабандист, чтоб ему в жерло нырнуть, знал, куда давить.

– Нет, чтобы вести размеренную, честную жизнь, – саркастически отозвался Ривз. – Ты точно готова пожертвовать Мелкой ради вселенской справедливости?

– Нет, – машинально ответила я. – Нет. Но отвлекать лорда асессора целый день…

– А вот это уже элементарно, – перебил меня контрабандист, и в его голосе мне почудилась жестокая насмешка. – Главное – твое согласие. Остальное предоставь мне.

– Что вы собираетесь… – начала было я – и осеклась, почувствовав знакомую магическую щекотку у себя в голове.

Внушение. Слабейшее внушение, ради которого требовалось согласие реципиента – видимо, для более грубого воздействия у Синда не хватало сил. А я попалась на самый идиотский крючок, какой только можно было представить!

Но кто мог предположить, что у мага со специализацией на порталах и мухах обнаружатся столь сомнительные таланты?

Чтоб ему в жерло нырнуть!..

***

Это было даже страшнее паралича после станнерного попадания.

Я будто оказалась всего лишь бесправным наблюдателем в своем собственном теле. Оно само поднялось с постели, накинуло пеньюар, но позабыло домашние туфли и отправилось в потайной ход босиком. Я ничего не видела, но тело уверенно отсчитывало шаги и повороты и откуда-то знало, что, чтобы выбраться в нужной комнате, нужно переставить потушенный факел из одного держателя в другой и отойти в сторону, давая место поворотному механизму.

Шаги Синда Ривза я перестала слышать почти сразу, но в тот момент это занимало меня меньше всего.

Чем, по замыслу контрабандиста, я могла отвлекать Рино целые сутки? Мы не настолько хорошие друзья, чтобы провести их за светской беседой, и, если Ривз действительно шпионил за нами все эти дни, для него не осталось секретов.

Что бы мое тело ни начало творить, нужно придумать способ, как донести до начальства, что мне нужна помощь менталиста. Вот только как говорить с лордом асессором, если сенсоры по-прежнему выдают сплошные осечки, а голос мне неподвластен?..

Словно в ответ на мои метания часть стены передо мной подалась вперед и отъехала в сторону, пропуская в коридор золотистую полосу искусственного света, и я поняла, что все будет гораздо проще – и одновременно сложнее, чем я ожидала.

Ответвление потайного хода вело в кабинет третьего принца. Его Высочество, как назло, не спал, а предавался тайному ночному трудоголизму: сидел за традиционно основательным столом и сосредоточенно строчил что-то в планшете, порой отвлекаясь на стопку записей от руки. Казенная лампа золотила его макушку и придавала синякам под глазами феерический зеленоватый оттенок.

– Вега? – удивился Третий, поспешно поднимаясь на ноги. – Вам не спится?

– Мне нужны два чистых листа, – ровным голосом отозвалось мое тело, – и ручка. Если Вас не затруднит, Ваше Высочество.

Интонация была немного неправильная, и Третий слегка нахмурился, но покорно выдал мне бумагу и тяжелую ручку в металлическом корпусе – похоже, именную: взгляд предсказуемо соскользнул с надписи, не позволив запомнить ее содержание. Зато содержание того, что моя рука начала выводить на первом листе, я рисковала не забыть до конца своих дней.

Заявление на увольнение из Ордена Королевы. В связи с некомпетентностью.

И, как назло, даже поспорить трудно! Так попасться… когда Рино узнает, он это заявление подпишет с превеликим удовольствием и лично в отдел кадров отнесет!

Но сначала будет возмущен до глубины души и примчится выяснять, что на меня нашло. День не день, но несколько часов форы Синду обеспечено.

– Вега, что-то не так? – Третий все еще едва заметно хмурился. Кажется, он видел меня насквозь.

Я промолчала, дописывая вторую бумагу.

Кое-что действительно было не так – фантазии Синда хватило на приложение к брачному договору, согласно которому Его Высочество обязывался дать мне развод, как только спадет проклятие. Объяснялся этот абсурд якобы опасениями за мою безопасность: еще ни одна жена Третьего не осталась здорова и счастлива. Адриана стала причиной межпланетного скандала, репутация Джиллиан оказалась серьезно подмочена из-за покушения на королевскую семью Ирейи, Кейли же и вовсе погибла.

Видит Равновесие, я действительно опасалась пополнить этот список, но меры безопасности мне в голову приходили совершенно другие!

А что хуже всего, вот в этот ход Третий поверит безоговорочно, потому как и впрямь до сих винил себя и считал, что приносит своим женщинам несчастья. Недаром же он был готов так легко отказаться от меня, когда в моем доме появился Крейг Ривз и я едва не потеряла голову, одурманенная зельем очарования!

– Прошу, ознакомьтесь, Ваше Высочество, – произнес мой голос, по-прежнему подобающе ровный и спокойный.

Я не разговаривала так с Третьим уже давно. Но Синд вряд ли мог различить все нюансы придворного общения – а со стороны, должно быть, казалось, что я все еще держу причитающуюся дистанцию и ни в коем случае не позволяю себе открытого выражения эмоций.

Третий, на свою беду, подобные тонкости чувствовал на подсознательном уровне, и моя речь заставляла его заметно нервничать, а уж содержимое заявлений и вовсе выбило из колеи.

Его Высочество бледнел с каждой строчкой, пока не сравнялся с цветом с собственной рубашкой, и только дворцовое воспитание позволило ему удержать на лице приличествующее нейтральное выражение. Зато его самообладания вполне хватило на то, чтобы спокойно положить оба заявления на стол и взглянуть мне в глаза.

Будь это настоящая я, выдержать этот взгляд не удалось бы.

– Могу я поинтересоваться настоящей причиной увольнения? – вежливо спросил принц.

Было что-то нестерпимо тревожное в том, что он даже не попытался заговорить о втором листе.

– Полагаю, будет лучше, если Вы обсудите это с лордом асессором, – перед титулом голос вдруг запнулся, и я с ужасом осознала, что мое лицо искривляется в совершенно непристойной гримасе: смесь испуга, брезгливости и обреченного фатализма.

Кажется, Третий как-то ловил меня на подобном выражении при обсуждении мотивации Мастера Вейела – аккурат после попытки изнасилования.

Его Высочество не мог этого не помнить.

– Вега, – растерянно произнес он, подавшись вперед. – Расскажите мне, что случилось, прошу Вас. Не мог же Рино… только не он!..

– Я не смогу с ним работать, – неестественно ровным голосом отозвалось мое тело и все-таки отвернулось. – И оставаться здесь… простите, мой принц, это невыносимо. Позвольте мне покинуть Нальму. Я вернусь в условленный срок, обещаю. Но провести здесь всю беременность выше моих сил.

На этих словах меня прошиб холодный пот – как назло, выглядело весьма кстати.

Неужели из-за моего опрометчивого согласия силы внушения будет достаточно, чтобы сорок недель держать меня в глуши, бесправной узницей в собственном теле?! Я же сойду с ума раньше, чем доеду!..

Ну же, Ваше Высочество, вы же не можете просто взять и поверить, что ваш единокровный брат способен сотворить что-то такое, из-за чего я откажусь от работы, от маленькой принцессы, от собственной семьи, от вас – и позорно сбегу?!

– Вега, Вы не пленница здесь, – с обманчивой мягкостью сказал Третий, чуть подавшись вперед. – Разумеется, Вы можете покинуть столицу. Его Величество будет недоволен, но я смогу убедить его, передав Ваши слова. Вы ведь объясните мне, что произошло?

– Я не могу об этом говорить! – неприлично всхлипнуло тело и спрятало лицо в ладонях – но все же поймало тот момент, когда принц, не выдержав, поднялся на ноги и обогнул стол, явно намереваясь обнять меня. – Не прикасайтесь ко мне!

Его Высочество застыл – и покорно опустился на одно колено возле моего кресла, не пытаясь дотронуться и глядя на меня снизу вверх.

– Вам неприятны мои прикосновения? Или Вам страшно?

– Я… со мной все время случается что-то подобное!.. – тело утирало слезы руками, пока принц не подсунул свой платок. – Я словно меченая, испорченная, и все вокруг это видят!.. Да еще этот ребенок!.. А теперь еще и… Не могу больше так жить! – вдруг с неожиданной яростью выкрикнуло тело и швырнуло промокший платок на пол.

– А как Вы хотите жить? – спросил Его Высочество.

– Не знаю! – тело ударило кулаком по подлокотнику и отвернулось, пряча лицо. – Не знаю, хочу ли!..

– Вы – здоровая, нормальная женщина, самая решительная и мудрая из всех, кого я встречал, – серьезно сообщил принц. – Что такого могло случиться, что Вы засомневались в ценности своей жизни?

Вместо ответа тело скорчилось и позорно разревелось, не реагируя на подначки и вопросы и крупно вздрогнув, когда Его Высочество все-таки рискнул коснуться руки. В конце концов принц, не выдержав, застыл – и активировал вживленные сенсоры, явно рассчитывая получить объяснения от Рино.

При всей напряженности ситуации я не могла мысленно не поаплодировать Синду Ривзу. Перессорить двух братьев из-за женщины, добиться смуты и брожения внутри Ордена – не стерпят же агенты над собой начальство, способное покуситься на невесту принца, да еще против ее воли?! – и улизнуть, пользуясь неразберихой. Я сама не придумала бы лучше.

Но мою участь это никак не облегчало.

Похоже, во мне умерла великая актриса, потому что Его Высочество в истерику поверил сразу и безоговорочно. Магов, способных почувствовать ментальное вмешательство, во дворце находилось ровно трое – двое в составе хелльской делегации, мирно спят в своем крыле, а третьему хорошо за девяносто, и он испытывает определенные трудности с тем, чтобы проверять всех рыдающих девиц.

Кто еще может заметить, что со мной что-то не так, и как бы это попасться ему на глаза?..

***

В кабинет ворвался сперва нецензурный вопль, адресованный охране, затем – нецензурный вопль, адресованный принцу, и только потом – сам Рино, взмыленный, запыленный, с застрявшим в волосах зеленым листочком, будто лично инспектировал дворцовые кусты.

Впрочем, я бы не удивилась, выяснив, что именно так дела и обстояли.

– Вега, что за… – начал было лорд асессор, но тут мое тело испуганно вздрогнуло и болезненно выпрямилось, словно королева на эшафоте, и он осекся, с откровенным недоумением разглядывая мое заплаканное лицо. Третий вопль (без сомнения, тоже нецензурный, только адресованный уже мне) застрял у него в горле, и оттуда вырвалась только пара слов из наиболее экспрессивной части, и то с какой-то странной задержкой.

Третий поднялся с колен, как-то ненавязчиво загородив собой мое кресло.

– Полагаю, сейчас ты – не самая подходящая компания для леди Альгринн, – интонации его голоса чем-то неуловимо напоминали мягкость кошачьей лапки, в которой до поры прячутся острые хищные когти. – Именно поэтому я и начал разговор по сенсорам.

– Х… городить ты начал, – не удержался Рино. – Именно поэтому я и пришел.

А я мысленно возликовала.

Конечно же, вот оно, слабое место в плане Синда Ривза! Последние дни Рино неустанно носился по делам Ордена, практически не появляясь дома, а Сестра, напротив, проводила время то со мной, то в детской. Контрабандист не видел их рядом, не видел, как они понимают друг друга без слов, как в любой толпе вдруг находят друг друга взглядами, как королевский бастард темнеет лицом, стоит какому-нибудь высокопоставленному красавцу опрометчиво приблизиться к его жене – словно до сих пор боится, что однажды свободолюбивая жрица не станет отшучиваться в ответ на привычный светский флирт…

При дворе порой говорили об их браке как о заключенном исключительно ради укрепления связей между духовной и светской властью. Но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы заметить: насквозь прокуренный, вечно матерящийся, безмерно циничный лорд асессор, которого иррационально побаивался весь Орден, был влюблен в свою супругу, как мальчишка. Синд Ривз этого не знал – а вот грязных сплетен, похоже, наслушался сполна.

Зато Третий, имевший возможность наблюдать за этой парой с момента их знакомства, уж точно был в курсе.

Оставалось надеяться, что брату он поверит больше, чем паре моих гримас и внезапной истерике.

– Я же сказал… – с легким раздражением начал принц, но его перебили:

– Что ты сказал, я понял, – буркнул Рино. – А вот с чего ты взял, что это действительно был я? Или ты уже вызвал специалиста по иллюзиям, чтобы Вегу проверили на остаточные колебания?

– Вызвал, – признался Третий и обернулся, одарив меня виноватым взглядом.

Мое тело продолжало изображать оскорбленную и перепуганную жертву произвола – хотя, по совести, если уж кто и имел право на подобный вид, так это сам Рино. Лорд асессор мог восхищаться моей выдержкой, ценить как сотрудника и требовать скорейшего возвращения на службу, но он никогда не смотрел на меня как на женщину.

Только вот принцу, видевшему меня в слезах дважды в жизни, хватило даже этой незначительной приязни, чтобы начать мелочно, безосновательно – но все же сомневаться.

Кажется, он сам себя за это презирал.

– Вы сами выдали мне амулет с защитой от иллюзий, – напомнил мой голос, и своевольное тело продемонстрировало принцу ониксовый цветок на цепочке, которую принц действительно собственноручно застегнул у меня на шее не далее пары дней назад в числе прочих защитных приспособлений.

Его Высочество снова повернулся к брату. Тот ответил ему растерянным взглядом.

Третий, разумеется, и не думал всерьез в чем-либо обвинять королевского асессора, но чем объяснить мои внезапные слезы, не представлял – как и сам Рино.

Немая сцена продлилась недолго: где-то во внутренней стене раздался быстрый легкий топот, и братья, мгновенно узнавшие эту походку, как по команде уставились на выход из потайного коридора. Я внутренне сжалась.

– Папа! – показавшаяся в проеме потайного хода маленькая принцесса выглядела так, будто попыталась задержать контрабандиста лично: ночная сорочка обгорела по бокам, ботиночки зашнурованы только до середины по причине отсутствия половины шнурков, на личике сажа. – Папа, мне приснился плохой сон, и я… – девочка осеклась.

Третий попытался загородить меня и от нее, но было поздно. Наблюдательный ребенок все рассмотрел.

– Мама, ты плакала? – выдала Мелкая и поспешно сжала кулачки – но все-таки обронила из-под ногтей пару серебристых искорок сырой силы.

Маленький необученный маг в состоянии, близком к истерике, – это уже практически стихийное бедствие, и окружающим следует быть предельно осторожными, чтобы не спровоцировать неконтролируемый выброс. Я это отлично понимала, но в тот момент не разрыдалась только потому, что околдованное тело было не способно на подобные проявления умиления. Оно не отреагировало вообще никак.

Похоже, Синду Ривзу и в голову не могло прийти, что среди ночи в рабочий кабинет принца может зайти его трехлетняя дочь, и он не вложил никакой коррекции в заклинание внушения. С точки зрения бездушной магии, девочка не имела никакого значения.

К счастью, маленькая принцесса, как и любой нормальный ребенок, и мысли не допускала о том, что может не иметь значения, а потому без единого сомнения прошмыгнула мимо остолбеневшего отца и шокированного дяди и запросто залезла ко мне на колени. Обхватила за шею, прижимаясь, но, не дождавшись ответных объятий, чуть отстранилась и беззастенчиво уставилась мне в лицо.

– Мелкая, где няня? – первым оправился от удивления Рино. – Ты что, опять ее подпалила?

– Да, мне сон плохой приснился, а она подошла к кроватке в темноте, – виновато обернулась маленькая принцесса, не выпуская, впрочем, моей шеи, точно не могла решить, обнимать меня или душить. – Я случайно! Папа обещал мне показать заклинание от магических ожогов, но не успел…

Третий принц, не удержавшись, хлопнул себя по лбу, выдавая: не только не успел, но еще и забыл.

– Рино, позови Сестру, – быстро сориентировался Его Высочество. – Пусть побудет с Вегой. А я схожу в детскую и попытаюсь убедить госпожу Риану не увольняться… опять. Пойдем-ка со мной, Ваше Высочество, принесешь извинения.

Но Ее Высочество сосредоточенно рассматривала мое лицо, проигнорировав отца. Шею слабо жгло: что бы там ни разглядела маленькая принцесса, оно ей не понравилось.

– Папа, а у нее какой-то узелок в мозгу, – объявила Мелкая.

– Естественно, раз она до сих пор не уволилась, – хмыкнул Рино, не сразу сообразив, о чем она. – Лично я бы удрал после первого же выброса!

– Не у госпожи Рианы, – обиженно буркнула принцесса, даже не обернувшись. – У ма… у леди Альгринн! – быстро исправилась она и мучительно покраснела.

Я едва не разрыдалась повторно – уже от облегчения. Спасение пришло воистину с неожиданной стороны.

Да, да, радость моя, там узелок! И хвала Равновесию, если один!

– Не вижу, – чуть нахмурился Его Высочество и подошел ближе. – Где?

– Вот! – торжественно ткнула пальцем мне в лоб маленькая принцесса.

Заклинание внушения, сбитое с толку неправильным числом действующих лиц, не подавало никаких сигналов, и я осталась недвижима. А принц, внимательно всмотревшись в мое лицо, растерянно моргнул.

– Все равно не… а, ты же только что после выброса! – спохватился он и повернулся к Рино, сходу выдавая необходимые (не только ему, кстати) объяснения. – В такие моменты чувствительность мага вырастает в разы. Возможно, Эмори видит что-то, на что у меня не хватает сил. Кто из магов выше шестого класса сейчас во дворце?

– Полная Северная башня! – восторженно воскликнула маленькая принцесса и с надеждой воззрилась на отца.

Лорд асессор не удержал нервный смешок.

– Еще есть мастер Кордин, – вспомнил он. – Но он, боюсь, среди ночи работоспособен чуть менее, чем нифига. Разбудить леди Лавиану?

– Только не ее! – поспешно скомандовал принц. – Давай так. Тот хеллец, который исследовал стакан, – господин Кайгиль, кажется? – упоминал, что работал в отделе магических преступлений на Хелле. Буди его, организуй охрану на всякий случай, и веди сюда. А к госпоже Риане вышли Сестру, она знает, что делать.

«Какую охрану, все патрулируют дворец!» – мысленно застонала я.

Но отправить среди ночи высокопоставленного гостя без сопровождения в другое крыло – и впрямь моветон. С точки зрения международных отношений лучше снять с постов часть стражи.

Как и с точки зрения Синда Ривза, которому позарез нужно выбраться из дворца…

***

Напольные часы – основательные, как и вся мебель в кабинете, с огромным маятником и резными стрелками на циферблате, – назидательно демонстрировали половину пятого утра. С момента посещения Синдом Ривзом моей спальни прошло почти полтора часа – лично мне бы хватило, чтобы выскользнуть из дворца, воспользоваться порталом на Облачной площади и изрядно удалиться от выходной точки.

Контрабандисту же не пришлось бы даже до площади идти. Он и сам преотлично строил порталы. Главное – выбраться из защитного контура дворца…

Поэтому Рино, хоть и помчался лично руководить поисковыми отрядами, имел чрезвычайно мрачный и обреченный вид.

Неприлично зевающий господин Кайгиль, убедившись, что никаких «узелков», кроме врожденных, у меня в мозгу не осталось, ушел досыпать, глухо ворча что-то на хелльском про неумех, которые колдовать не научились, а запрещать – это да, всегда пожалуйста. Его Высочество проводил недовольного гостя задумчивым взглядом.

– А он ведь прав, – вздохнул принц и скрестил руки на груди. Из высунувшегося из-под локтя кулака все еще торчали два моих заявления (одно из которых Рино, расчувствовавшись, действительно подписал – правда, совершенно не в том ключе, которого я ожидала и заранее опасалась). – Уже который раз сталкиваюсь с тем, что хелльцы, при всем их безответственном отношении к магии, гораздо лучше нас знают, что с ней делать.

– Потому и знают, – сонно, но все равно донельзя логично пробурчала маленькая принцесса мне в шею, – что постоянно что-то с ней делают!

Я погладила ее по спине и поцеловала в золотисто-рыжую макушку, даже не пряча невольную улыбку. Девочка завозилась, устраиваясь удобнее, но ни на минуту не разомкнула объятий – и так и не решилась посмотреть мне в лицо.

Я не настаивала. Маленькой принцессе явно нужно было немного времени, чтобы понять, что никто не собирается ее осуждать за невольно вырвавшиеся слова – и перестать осуждать себя саму. Когда будет готова, сама выберет, как ко мне обращаться.

– Несомненно, – вздохнул Третий, похоже, пришедший к тому же мнению. – Что самое досадное, свод законов действительно придется откорректировать. За последние пять лет это уже четвертое преступление, совершенное с помощью магии внушения, и в четвертый раз никто не сумел своевременно определить состояние жертв. За прошедшее десятилетие зафиксировано шесть аналогичных правонарушений. А с учетом нынешней общедоступности начального магического образования в противовес прежней обязательной фиксации главных каналов силы у магов дошкольного возраста, число достаточно одаренных будет расти – а вместе с ними и число потенциальных внушителей. Сыск и Орден Королевы явно нуждаются в формировании обособленных подразделений, специализирующихся на преступлениях, совершенных с помощью ментальной магии. Но они не раскроют ни одного дела, если не будут знать хотя бы основы отрасли внушения. А обучать ей, как и всей магии свыше четвертого класса, согласно нынешнему законодательству, строжайше запрещено.

Я подняла голову и молча встретилась с ним взглядом.

Его Высочество криво усмехался.

Шесть лет назад аналогичное изменение в законодательстве Альянса частично разрешило использование некромантии. Произошло это с подачи первой жены принца, которая стала жертвой преступных намерений недобросовестных магов и сумела не только справиться с ними, но и в буквальном смысле слова вытащить с того света своего мужа – при помощи все той же некромантии. История хоть и попортила леди Адриане репутацию, но все же послужила достаточной причиной для того, чтобы отношение к таким, как она, было кардинально пересмотрено.

А сколько магов-менталистов, способных пробивать естественную ментальную защиту мозга, старательно скрывают свои таланты, как когда-то таились некроманты?

Шесть лет назад запрещены были даже книги, посвященные Смертельному ремеслу. А сегодня без него невозможно представить реанимационную медицину и судебную практику, касающуюся толкования завещаний.

Словом, я, как заинтересованное лицо, была готова решительно выступить «за» пересмотр законодательства в части запрета магии внушения. Его Высочество тоже отлично осознал подобную необходимость.

Но это по-прежнему означало, что ему придется одновременно вести переговоры с Тейнаром, участвовать в разработке амулетов отслеживания, развлекать хелльскую делегацию, следить за зачисткой пиратской базы – и в придачу еще и заниматься законотворчеством.

Потому что он – незаменимый, блистательный, высокородный Третий. Кто же справится, если не Его Высочество?

А что ему уже пора начать думать, каким образом преподнести общественности новости о четвертом браке, с кем обручить дочь после грядущего разрыва помолвки с лордом Константом ди Эмбером, где найти ей новую няню, как уговорить отца предоставить возможность свободного выбора обоим нашим будущим детям, а не только одному, как гласило соглашение…

Что ж, наверное, об этом могла бы позаботиться его супруга. Все равно ей еще долго не доверят никакую работу на благо Ордена.

– Эмори спит? – тихо спросил Его Высочество и, дождавшись моего осторожного кивка, с улыбкой покачал головой. – Всегда засыпает, стоит начать готовить о законодательстве.

Принц вздохнул и показательно помахал у меня перед носом второй бумагой за моей подписью, заставив внутренне напрячься и начать подбирать слова. Бумага имела весьма помятый и жалкий вид – как, подозреваю, и я сама.

– Что касательно этого, – ровным голосом заговорил Третий, опередив меня, – Вега… нет, прошу Вас, позвольте мне закончить.

Я обреченно кивнула и снова начала поглаживать по спине тихонько сопящую принцессу. Процесс успокаивал.

– Судя по тому, что Синду Ривзу пришлось Вас уговаривать и шантажировать, ему не хватало сил на полноценное внушение. Он привык взламывать максимум волю мух, а Вас не смог бы заставить делать что-то, что никоим образом не перекликалось с настоящими порывами и желаниями.