ВДОХНОВЕНИЕ. Откровения бывшего поэта

ВДОХНОВЕНИЕ

Откровения бывшего поэта

Алексей Аимин

© Алексей Аимин, 2020

ISBN 978-5-0051-4269-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пить вино и любить должен каждый поэт.

А иначе не выпустить душу на свет.

Не достичь высоты гениальных творений,

даже жить если будешь ты тысячу лет!

Омар Хайям – авторское прочтение

От автора

Подписывать свои произведения «МЫ» имеют право только монархи и авторы больные солитером.

Памятка в редакции

Будучи в меру наглым и общительным, предпочитал в свою компанию с подписью МЫ включать талант и вдохновение.

Сначала коротенькая справка:

Талант – это способности от рождения помноженные на мастерство.

В античные времена оценивалось весовой единицей серебра примерно в 25 кг. Если художнику, скульптору или литератору платили такие деньги – он признавался талантом. Например, Геродоту за его «Историю» заплатили 10 талантов и это уже тянуло на более высокое звание гения.

Вдохновение – состояние творческого подъема поступающее извне благодаря нескольким факторам. По сравнению со стабильным талантом эта инстанция более эфемерна и весовых характеристик не имеет. Потому летает себе неизвестно где и поймать ее – дело случая:

Вдохновенье изредка приходит,Ждешь, не ждешь, – приходит невзначай.Интересно, где оно там бродит,Сколько раз уж приглашал его на чай.Чай хороший, я на нем не экономлю,Сам, к примеру, с удовольствием я пью,Но чтоб заходило, не припомню,В тот момент, когда я заварю.Вот когда допью, тогда приходит,– Посиди, – ему я говорю.А оно посмотрит и уходит,Не дождавшись, когда снова заварю.

Это видение процесса его посещения возникло у меня в зрелом возрасте – уже за 30, когда Музы стали облетать стороной. Они ведь слишком умных и занудных не любят. К этому времени у меня юношеские мечты уже растворились.

Мой поэтический путь от любителя до профессионального автора уместился в два десятилетия. Пока не почувствовал, что лучше уже не напишу. И тогда сменил амплуа. Как оказалось, что очень вовремя. Правда, это понял позже, когда перешел в очередной свой жанр – литературоведение.

Разбирая свершения предшественников заметил, что поэты больше всего востребованы в годы реформ и революций. Пушкин и Лермонтов, Есенин и Маяковский, Владимир Высоцкий стали символами своих эпох.

Все они начинали писать в юные годы и активное стихотворчество у всех уложилось тоже в два десятилетия. И потом почему-то все заканчивалось, часто трагически.

Это наводит на грустные размышления и возникают определенные выводы.

Поэты и писатели очень боятся этого слова – исписался.

То, что такой момент наступает у каждого – сужу по себе. Но для тех кто еще молод, азартен, спешит и не может остановиться – это наиболее опасно. Огромная психологическая травма, особенно для талантливых и гениальных творцов ближе к сорока.

Примеров этому – хоть отбавляй. Они либо уходят в себя и спиваются, либо становятся фаталистами и играют с судьбой.

Поэтому практически все смерти известных поэтов можно подвести под одно определение — суицид.

Шекспир, пережив опасный возраст,  прокомментировал свое известное произведение:

«Молодости свойственно грешить поспешностью.»

Кто-то цинично пошутил -;тот кто слишком торопился оказывается первым на кладбище. Хотя это данность от которой никуда не деться, но все же грустно.

У каждого своя жизнь, своя стезя, свой отрезок всплеска вдохновения. Эта книга – творческая автобиография с историческими отступлениями и психологическими оценками поступков. Думаю, тем, кто не прочь сотворить что-то стоящее, мой опыт придется «ко двору».

Постараюсь ненавязчиво.

ВДОХНОВЕНИЕ

Следуй за своим вдохновением, и Вселенная откроет тебе двери там, где раньше были стены.

Джозеф Кэмпбелл

Тема вдохновения наиболее актуальна в писательской среде, особенно у поэтов.

Они часто пускаются в пространственные рассуждения по этому поводу. Особенно в период творческого застоя или загула, сваливают все на отсутствие Вдохновения.

На мои вопросы о контактах с этой субстанцией конкретных ответов от собратьев по перу я так и не получил. По-видимому тема насколько актуальна, настолько и интимна.

Выяснил только то, что молодые творцы предпочитают видеть Вдохновение в виде прекрасной и зажигающей музы Эрато и то, что вдохновение приходит (прилетает) откуда-то извне. Решил подойти к вопросу с другой стороны – появляющейся тяге к писанине.

Однажды попался на глаза стих Леонида Филатова на тему чрезмерной разговорчивости:

Человек начинал говорить!..И, не в силах бороться с искусом,Обнаружил великую прытьВо владении этим искусством.Он придумывал тысячу тем,Упиваясь минутным реваншем.Говори-и-ть! – А о чем и зачем —Человеку казалось не важным.

Писать человек начал значительно позже, чем говорить. До изобретения бумаги люди писали на камнях, глиняных и деревянных табличках, бересте. Поначалу это были короткие записи: заклинания, долговые расписки, календари, рецепты.

Еще в древние времена уже было замечено: тех, кто умел хорошо говорить, быстро забывали; чаще помнили о тех, кто даже плохо писал. Возможно тогда и появилась эта мания: заявить о себе и оставить след на камнях истории, так сказать- пометить территорию.

С отголосками той мании мы сталкиваемся и сейчас читая на стенах, скамейках и заборах:

«Здесь был Вася» и «Вова + Света = любовь».

Но обычно эти каракули долго не живут – до очередного ремонта подъезда или сноса дома. Хотя не все надписи в пещерах каменного века расшифрованы и там несомненно могут быть древние шедевры…

Возможно это первые стихи

В школе всем нам втолковывали: чтобы оставить на земле свой след и запомниться на века, надо создать что-то более значимое, чем надпись на заборе, например, шедевр.

На тему, как создавать гениальные творения, сказано много.

Сам я так думаю:

От замысла до шедевра, будь то поэт, писатель, художник или музыкант, надо преодолеть три ступени – талант, мастерство и вдохновение.

Если эту формулу разобрать на слагаемые, то первое в нас заложено генетически, второе зарабатывается упорным трудом, ну а третье – это уж как получится.

Нулевой километр

Все в нашей жизни начинается с маленькой буквы и нулевого километра. В принципе это уравнивает возможности всех и поэтов и художников. Однако стоит оговориться: с каждым годом число тех кого предстоит догнать и обогнать – становится все больше и больше.

Правда, как говорили знаменитые полководцы – мечта не только определяет цель, но и «заряжает». Особенно по молодости. Большая часть поэтов взяла в руки перо именно в юные годы. Происходит это с появлением первых сильных чувств – любовь, ревность, обида. Возникает мечта завоевать сердце любимой – выделившись из серой массы поклонников зарифмованными любовными посланиями.

У меня юной любви не было – детской хватило. Меня к первым шагам в поэзии подтолкнули общительность и дружба, где в чести были веселый «треп» и словоблудие.

Мой настоящий старт в поэзии состоялся ближе к сорока. Правда, я не первый «проснулся» с таким опозданием. На вскидку: пророк Заратустра и Омар Хайям начали за 30. Один писал гимны Богу, другой доносил до людей житейскую мудрость.

Библейский царь Соломон стал писать для самовозбуждения ближе к сорока, когда любовные утехи во дворце ему приелись. Тогда, когда ласки тысячи (на выбор) наложниц, он променял на любовь к сельской девушке и посвятил ей свою «Песнь песней» 30 веков назад.

Посмотрел и современных авторов – и там тоже есть такие, правда, больше прозаиков. А среди поэтов – Арсений Тарковский выпустил первый сборник стихов в 64 года – я же в 44.

Понял. Причинами для начала стихотворчества первая любовь вовсе не обязательна. Ричард Львиное Сердце, например, начал писать стихи сидя в темнице от одиночества. Эльдар Рязанов от тоски по прошлой жизни.

Так что кроме обычных общечеловеческих эмоций на начальный этап влияет и социальная среда – политика, религия, мода – тот виток человеческой цивилизации того момента когда поэт начинал.

Вперед – к победам над собой!

Из истории дитературы

На развитие поэтического жанра влияли и внешние факторы. Гимны богам и любовные послания переросли в жанр эпической поэзии. Одним из ее зачинателем был Гомер. Повествование о далеких странах и значимых событиях потрясали и возбуждали слушателей. Их исполняли под музыку нараспев. Потом появились первые чтецы. Античная поэзия дала толчок в развитии театральных представлений – комедий и трагедий.

Следующим значимым шагом стала средневековая поэзия, где все явственней к лирическим мотивам прибивался социальный подтекст. С появлением бродячих театров и первых университетов вышли на свет трубадуры и ваганты:

Будет ныне учрежденНаш союз вагантовДля людей любых племен,Званий и талантов.Все – храбрец ты или трус,олух или гений —принимаются в союзбез ограничений.

Постепенно поэты из народа стали проводниками чаяний простолюдинов и трибунами побуждавшими к борьбе. Это они стали главными возбудителями духа первых революций Европы:

Отречемся от старого мира!Отряхнем его прах с наших ног!Нам враждебны златые кумиры;Ненавистен нам царский чертог!

ХХ век оказался страшным по количеству войн, революций и социальных потрясений. Особенно это сказалось на России. Уже в начале века светское общество перешло в колхозно-пролетарское а потом в советское.

Я так думаю:

Революции всегда все переворачивают верх дном и выплескивают с него осадок.

Поэзия тоже пережила мутный период, когда поэты разделились на старых и новых. В основном по классовому принципу. Поэты «серебряного века» пытались задержать романтичность и культурные ценности прошлого:

Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.

А. А. Блок

Легки оковы бытия…

Так, не томясь и не скучая,

Всю жизнь свою провёл бы я

За Пушкиным и чашкой чая.

Георгий Иванов

Но время уже было не остановить. Всеобщая грамотность и безграмотность тоже внесли коррективы и поэтов стало – не счесть. Это была вторая волна графомании после первой дворянской – пролетарская. Стали писать просто и понятно, особо не гоняясь за рифмой:

Соблюдай чистоту рук – уничтожай мух!

В заводских газетах поэты от станка клеймили буржуазные замашки:

До чего ж была славная парочка!Он был парень рабочий простой,А она была пролетарочка,Всех пленяла своей красотой.Но расставили им буржуазныеСети нэпманы и торгаши.И девчоночка безотказнаяИзломала рабочую жизнь.

Пролетарские поэты вдохновлялись мировой революцией, темой классовой борьбы и бессмертия вождей. Личная жизнь стала аппендиксом общественной жизни.

Обилие новых тем рождало изобилие поэтов. Революция, война, работа, изредка природа и только потом любовь, семья, материнство.

Новые поэты все больше подходили под известные нам строчки посвященные бюрократам:

Мы не пашем, не сеем, не строим.Мы гордимся общественным строим.Мы бумажные, важные люди…

Советские поэты стали штатной номенклатурной единицей. Каноны им были установлены. Так что давай – загоняй туда свое вдохновение и талант.

На самом деле поэты у кого основными источниками Вдохновения были вера, любовь и надежда (мечта) продолжали творить и менялась лишь атрибутика.

Например, стюардессы стали Музами, а проводницы в поездах Валькириями. А вместе с ними менялась и скорость жизни и мода в творчестве.

После золотого века поэтов классиков творческую стезю уже изъездили вдоль и поперек.

И что же – приехали?

Неужели современные поэты в тупике?

Неужто все места в этом виде творчества давно распределены и заняты?

Эти вопросы по прежнему остаются без ответа…

Путь к пьедесталу

Мечты забраться на пьедестал у большинства постепенно тают… Но не у всех.

Юношеский эгоизм начальной стадии творчества – влюбленность в свои творения возрастное заболевание и отмечено в японской пословице:

Чем меньше умения – тем больше самомнения.

Чаще всего со временем оно проходит как прыщавость. Иногда профилактику проводят пародисты. Но вряд ли эта толпа доморощенных гениев исчезнет – потребность к самовыражению и уверенность в своей исключительной гениальности неистребима. Иной раз это переходит в хроническую форму и мне приходилось встречать графоманов пенсионного возраста.

Беспокойные сны графомана

В наше время деньги, конечно, могут нанести позолоту, но она быстро стирается. Знал в своей жизни поэтов скупавших под свои стихи страницы в литературных журналах и победы в литературных конкурсах.

Все это было в конце ХХ века – начало свободы выражения после краха коммунистической идеологии. Гласность и свобода слова нагнали новую волну «гениев пера». Число поэтов и писателей вновь резко подскочило. А число читателей наоборот.

Многие начинающие тогда ошалели от того, что у них оказывается есть мозги и чувства, которые они тут же бросились выражать:

«Я всегда найду себе покой,

Онемев над новою строкой»

«Чувства прорвались словно ручей,

полноводных лучей горячей…»

«Как странно мысль рождается моя:

вот только что её не знала я…»

Многие поверили в новое, светлое, но уже капиталистическое будущее:

«Гуляя по траве мы бредили мечтой…»

«Лечу во сне весенним ветром

Во взмахе весь воздушных крыл…»

Естественный отбор тогда шел болезненно – печать не справлялась бумаги не хватало. Так было почти два десятилетия – вплоть до информационной победы Интернета.

Талантливые, мудрые а тем боле скромные люди, понимали бесполезность такой гонки и ее не очень нравственные нюансы. Не всем удается реализовать свои способности и талант при такой массовости, ведь надо же идти по головам конкурентов. Не у каждого наглости хватает.

Вот, например, как Эльдар Рязанов осветил этот момент:

В трамвай, что несется в бессмертье,попасть нереально, поверьте.Меж гениями – толкотня.И места там нет для меня.В трамвае, идущем в известность,ругаются тоже, и тесно.Нацелился было вскочить,Да черт с ним – решил пропустить.

Престижность звания поэта резко упала. Некоторые даже стали стеснятся своего увлечения, хотя часто пишут лучше тех кто кричит на всех углах: – Я ПОЭТ!

Определение поэт более широкое, чем многие думают. Человек может быть поэтом в душе и не обязательно писать стихи. Поэт это скорее звание, не очень престижное и оплачиваемое, но это ДАР.

По этому вопросу спор до сих пор не утихает:

Поэтами не рождаются ими становятся!

Эта известная поговорка устраивает отнюдь не всех:

Зачем трудиться когда достаточно родиться.

При этом ссылаются на высказывания известных литераторов:

Кто не родился поэтом, тот им никогда не станет, сколько бы к тому ни стремился, сколько бы труда на то ни потратил.

Брюсов В. Я.

Решил тоже в этом вопросе разобраться, проанализировав свое проживание в амплуа начинающего поэта. Пришлось вспомнить когда я начал в настоящие поэты записываться…

Из личного опыта

Первая часть жизненного отрезка как автора у меня была пройдена в звании дворового поэта.

Помню как тогда я ловил взгляды в которых читалось некое пренебрежение и даже сочувствие:

«не от мира сего…»«Что с него взять? – он же поэт…»

В начале творческого пути большинство поэтов прошли стадию самоутверждения. Хотелось подтвердить свою исключительность и врожденный талант. Не всегда это проходило удачно – часто можно было нарваться на неприятности.

Вот и у меня была знаковая встреча с серьезным «литературным критиком» в пригородной электричке. Позже эта встреча всплыла в моих «лирических» воспоминаниях:

Читал стихи я раньше всем подряд,Тогда, когда я их еще писать учился.В ответ, то снисходительный мне взгляд,А то советы, чтобы подлечился.На людях графоманство проверял, —Ну, наивняк же был, ни сном ни духом,Пока мужик мне в электричке не сказал,Дыхнув несвежим перегаром в ухо:– Фонтаны отключаются зимой,Поэтому меня послушай, милый,Зима настала, слышишь, дорогой? —Поэтому заткнись, не фонтанируй!Та фраза так застряла в голове,Хотя поэтом и нормальным уж считаюсь,И вроде бы и лето на дворе,Но очень редко я теперь включаюсь.

Переосмыслил. Понял, что все ранее сотворенное в лучшем случае надо сжечь, в худшем сдать в макулатуру или наоборот.

Успокаивало то, что не мне одному такое перепадало на начальном этапе. Критики они не только озлобляют но подзадоривают, заставляют работать над собой а иногда и вдохновляют.

Многоликий и неподражаемый…

Из жизни классиков

Пушкин не сразу стал классиком. В школе его первые стихи не афишируют.  Он часто расставлял ударения невпопад, щеголял знанием французского языка и греческой мифологии. Это постоянно раздражало и злило его первых слушателей – друзей и учителей юного поэта.

Осталась их запись о характере 12 летнего лицеиста:

«Мало постоянства и твердости в его нраве, словоохотен, остроумен, приметно в нем и добродушие, но вспыльчив с гневом, легкомыслен».

Его дразнили, он обижался, дерзил, писал эпиграммы, причем такие от которых учителя литературы могли упасть в обморок. Он явно обгонял в развитии сверстников – владел несколькими языками в том числе и «народными диалектами». Лицеисты вспоминали о юном Пушкине:

А наш французСвой хвалит вкусИ матершину порет…

(1813 – 1815гг.)

Пушкин был заводилой и хулиганом. Это оставило заметный след в раннем творчестве. Позже он об этом вспоминал:

…Знаешь ли какого рода?У меня закон один:Жажды полная свободаИ терпимость всяких вин.Погреб мой гостеприимныйРад мадере золотойИ под пробкой смолянойСен Пере бутылке длинной…

Вслед за вином дерзкий юноша познавался мир и другими утехами. Появились интимные темы о которых Пушкин писал так же страстно и красочно:

Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,Стенаньем, криками вакханки молодой,Когда, виясь в моих объятиях змеей,Порывом пылких ласк и язвою лобзанийОна торопит миг последних содроганий.

В юные годы запретный плод… был стимулом к познанию мира!

Раз нельзя – значит там что-то неведомое и удивительное.

Девушки млели читая такие стихи и мечтали о таких мгновеньях… Эротическая поэзия была ключом к женским сердцам. Стихи молодого ловеласа переписывали в альбомы, заучивали наизусть.

P.S. Позже, занимаясь литературоведением. заметил сходство начальных этапов у людей склонных к творчеству.

Если обратиться к статистике, то в общей массе

их от 3 до 5% и потому, как правило, они становятся белыми воронами в серой стае. Хотя в юные годы стремящихся к вершинам значительно больше. Сказки с хорошими концами пробуждают мечты о счастливом будущем – его принесут на блюдечке.

Фальстарт

В юности впечатлений и переживаний у всех было предостаточно.

А сколько было страсти и любви!

Но в противовес эмоциям у юных поэтов ощущался дефицит опыта и разума тоже. Для любимой в омут с головой? – запросто!

Помню, на наивно-возвышенный вопрос моей девушки:

– А ты можешь написать мне стихотворение? —

тут же тветил:

– Конечно! Нет проблем!

Да и правда, не звезду же она с неба просила достать, а десяток строк зарифмовать. Но нехитрое, как мне казалось, дело оказалось не таким уж простым.

Свое первое в жизни посвящение, я писал четыре часа. И хотя в нем просматривается подражание классикам, мне за него и сейчас особо не стыдно:

Так почему же я, не писчая душа,Взял в руки то перо и ту бумагу?Быть может показать свою отвагу?..Да, – это ведь отвага для меня,Тем более, что я пишу о той,Кого бы смог назвать своей мечтой…Но я не назову, и потому лишь,Давным-давно уже как девушке одной,Сказал в влюбленный юноша хмурясь,Всю жизнь готов идти за той мечтой!Но кто же ты?Злой или добрый гений?Неписаный закон не давший обойти,Что о любви напишет каждый смертный,Влюбившийся до двадцати.И я пишу…

Получив от дамы сердца комплимент с недоверием что это написал я, продолжил. Однако вскоре остыл к этой писанине и долго не вспоминал об этом увлечении. А самые первые творения уничтожил.

Так я в 20 лет и сошел с дистанции. Получилось, это спонтанно и без особых раздумий. Возможно даже очень вовремя – вполне мог стать заштатным стихоплетом.

Но впоследствии об уничтоженных стихах пожалел и и в дальнейшем всех предостерегал от таких шагов.

Они пригодились бы мне для переосмысления и анализа поэтического роста. И потом, не было жизненного опыта, не было мастерства, но чувства-то были… те, что уже не вернешь…

В дальнейшем вся моя любовная лирика имела ностальгический налет осмысленности, хотя и чувства из далекого прошлого еще проскальзывали:

Заумные слова слетают с твоих губНепринужденно и интеллигентно,В сравнении с тобой, конечно же, я груб,Хотя когда молчу – не так заметно.Ты высоко берешь, в том не моя вина,Мне за тобой, конечно, не угнаться;Что нам не по пути, ты видишь и самаИ говоришь, что надо нам расстаться.Слова ушли в песок, вернее, в сеновал,Ты поняла, что все слова впустую,Для нас тот сеновал был словно бы вокзал,Где встреч и расставаний поцелуи.Где ты теперь? Где я?Судьба нас развела,Друг друга мы давно уж потеряли,И только утонувшие словаОстались в том далеком сеновале.

С появлением житейских забот у людей нарастает дефицит времени. Происходит естественный «отсев» пишущих от безделья. Другие, столкнувшись с непониманием окружающих тоже сходит с дистанции. В юные годы повышенной амбициозности особенно тяжело переносятся обиды.