скачать книгу бесплатно
– Дальше, – помрачнев, приказала Алиса. Она хорошо знала мужа и чувствовала, что его взволновал не сам факт нападения на нее больного, а что-то другое.
– А дальше, дальше ты целовалась с ним. И это произошло на второй день твоей работы в больнице. Ты только второй день на работе и уже позволила себе целоваться с каким-то санитаром, – истерично закричал Владимир.
– Кто тебе об этом сказал? – пристально посмотрела на мужа Алиса.
– Женщина. Она позвонила мне на работу и рассказала, что на тебя с топором напал убийца-насильник, а потом ты целовалась с санитаром. Я убью его! – нервно закричал Владимир.
– Кого? Убийцу?
– Нет. Санитара!
– Не по Сеньке шапка. Он вооруженного топором двухметрового громилу скрутил голыми руками, а тут ты, интеллигент в пятом поколении, профессорский сынок, – осадила мужа Алиса. – Ты думай, о чем говоришь. Что меня может связывать с санитаром? Мой папа за тебя голосовал, потому что ты из хорошей интеллигентной семьи, сын профессора, кандидат наук. И ты думаешь, что я брошу тебя ради какого-то санитара, который по пять раз зачеты по хирургии пересдает. «Острый живот» в училище сдать не может.
– Ты тоже «острый живот» на шестой раз сдала, – напомнил Владимир.
– Я уже забыла, а ты помнишь. Да, я шесть раз пересдавала этот зачет, зато теперь симптомы «острого живота» от зубов отлетают. Ночью разбуди, перечислю все до единого.
– А последний раз тебя срезали за то, что ты хотела до осмотра хирурга наркотик вколоть больному, чтоб не мучился, – успокаиваясь, напомнил Владимир.
– Его тоже на обезболивающем подловили сегодня.
– Кого подловили?
– Гарика, – вдруг вспомнила Алиса.
– Ты опять думаешь о санитаре?
– А о ком думать, если этот Гарик мне сегодня жизнь спас, а ты все время о нем говоришь. Мы же с тобой договаривались, что ты меня не будешь больше ревновать. Или уже забыл, что у тебя красавица жена, мимо которой ни один мужик спокойно пройти не может. Если ты хотел спокойной жизни, то выбирать нужно было какую-нибудь серенькую заучку из политеха. А ты выбрал победительницу конкурса красоты мединститута, 90—60—90. А теперь, все. Шутки закончили. Еще раз заговоришь о своей ревности – выгоню на мороз. Если я захочу уйти от тебя, то об этом первым узнаешь ты.
Психи – будущее Окраины
Часа через два Ядвига успокоилась, достала сигарету и закурила. Казимир сбегал на кухню и поставил рядом с ней пепельницу.
– Кровать неплохая, – затягиваясь, проговорила Ядвига. – Да и ты сегодня не подкачал. Мне понравилось. Скажи, а у этого Зиновия жена есть?
– Есть, а чего ты про него вспомнила? – подозрительно посмотрел на супругу Казимир.
– Ну, и как она?
– Кто?
– Жена Говорова.
– Никак, она повариха.
– А повариха, что, не женщина? Или она очень толстая? – продолжила расспросы Ядвига.
– Ты на что намекаешь? – возмутился Казимир. – Ты думаешь, что я способен опуститься до поварихи, к которой каждую ночь муж пристает, а днем, между первой и второй подачей блюд, ее ставит в традиционную для аборигенов позу повар-мясник Беридзе.
– Прямо на кухне ресторана? – удивилась Ядвига.
– Да. На столе для готовой пищи. Он по кругу обвешан поварешками, ложками, вилками, ножами. Так что верхнюю часть Беридзе и поварихи я не видел, а все, что ниже пояса, доступно к обозрению.
– Значит, ты проверял его окружение! И чего возмущался? Я хочу знать, можно ему доверять, или нет? – попыталась успокоить мужа Ядвига.
– В посольстве сказали, что можно привлекать к разовым акциям по сбору компромата на участников благотворительной акции.
– Короче, первый уровень аккредитации, – кивнула головой Ядвига. – Я так и думала.
– Послушай, я что-то с этим фондом не понял. Зачем его создают, и чем он поможет в реализации наших программ? – спросил Казимир.
– Объясняю особо талантливым. В программах «Пятая колона», «Управляемый хаос», «Церковь последнего дня» и «Золотая молодежь» задействованы психически ненормальные люди. Для работы с ними нужно привлекать профессионалов. Вот и проверим через фонд врачей-психиатров и медсестер на жадность, и уже из тех, кто больше всего любит деньги, отберем себе помощников. Да и списки больных получить будет проще. Мы ж им продуктовые наборы передавать будем, а за каждый пакет роспись в получении надо ставить, фамилию и домашний адрес.
Погром в хирургии
На часах было 14—30, когда Лариса Ивановна вызвала на беседу Алису.
– Я о вчерашнем ЧП хочу поговорить с вами. У вас желание не пропало по особо опасным больным ездить? У меня в три часа машина будет. Или мне другого доктора назначить?
– Зачем. Это больные с моего участка.
– Значит, поедете сегодня с Гариком по адресам.
– Мне уже пять раз из хирургии звонили. У них там алкогольный психоз, – сообщила Алиса Викторовна.
– У всех хирургов сразу? – рассмеялась Лариса Ивановна.
– Там больной палату разгромил полностью, стекла побил, капельницу.
– Алиса, у меня эти иждивенцы уже вот где сидят, – провела по горлу Лариса Ивановна. – Там шесть здоровых мужиков-хирургов. У них такие же дипломы, как у меня. И эти мужики больного не могут зафиксировать и доставить к нам по «скорой»? А у меня одни бабы. Кого я туда пошлю? Может быть, вас?
– Я поеду.
– И что вы будете с ним делать? Стекла выбьете из рук, свяжете его? Это работа для санитара. Врачам там делать нечего. Но санитар у нас работает на полставки и на работу приходит после занятий в училище не раньше трех. Вот в этом-то и главная проблема. А теперь, о вчерашнем ЧП. Если я сказала построже быть с санитаром, это не значит, что вы должны лезть к больному сломя голову. А если б Гарик не успел, замешкался, испугался… У больного в руках топор был, а не детская игрушка.
– Я хотела показать ему, кто тут врач и кто санитар.
– И что, установили дистанцию?
– Нет.
– Ну, тогда скажите мне, Алиса, хоть как он целуется? Вам понравилось?
– Я не буду обсуждать с вами эту тему.
– Обсуждать мы эту тему с вами не будем, но я вас должна предупредить, свои личные проблемы решайте за пределами больницы. Мне еще скандалов с вашим мужем тут не хватало. Мне доложили, что он грозил побить санитара, – повысила голос главврач.
– У меня муж ревнивый, не обращайте внимания.
– При ревнивом муже нельзя целоваться с кем попало.
– Я не целовалась. Он сам. Он мне этим поцелуем хотел показать, кто в доме хозяин.
– И что, показал?
– Нет. Я его поставлю на место. Вот увидите.
– Только мужа не втягивайте в эти разборки. Гарик сильнее его. Он настоящий мужик, хоть и молодой, а муж ваш типичный ботаник, – усмехнулась главврач. – И еще один совет, на настоящих мужчин, способных на все, женщины начинают засматриваться в сорок лет. Вам – двадцать четыре. В вашем случае роль мамочки при инфантильном муже-ботанике более привлекательна, чем роль ненасытной дамы, умирающей от страсти в руках испанского мачо.
– Ваш Гарик меня еще не знает. Я заставлю его подчиняться, – повысила голос Алиса.
– Похвально стремление, только палку не перегните во время общения с кучерявым. Он всегда добивается поставленной цели.
– У меня есть еще один вопрос, – решила сменить тему разговора Алиса. – Вы разрешаете использовать при задержании больных полотенце и удушающие захваты? Профессора на кафедре говорили, что это запрещенные приемы.
– Никто ничего не разрешает, но в уголовном кодексе есть статья о крайней необходимости. Если больной представляет реальную опасность для окружающих, то против него могут применять различные приемы рукопашного боя, в том числе и удушающие захваты. Если б Гарик не придушил Петю Петушка, то мы бы сегодня собирали деньги на ваши похороны. В той ситуации он мог и убить больного, и его б оправдали. Вооруженное нападение на врача. После такого больные долго не живут.
– Вы хотите сказать, что Лугового могут убить в больнице?
– Я сказала то, что хотела сказать! – повысила голос главврач.
В этот момент бесшумно открылась дверь, и на пороге появился Гарик.
– А тебя стучать не учили, герой-любовник? – недовольно спросила Лариса Ивановна.
– В регистратуре сказали, что у вас совещание без меня не могут начать. Вот я и без стука, как опоздавший, – расплылся в улыбке санитар. – Но если я не вовремя, могу и уйти. Я не гордый.
– Садись, рыцарь без страха и упрека. Поговорить хотим с тобой. Ты зачем на доктора напал в кабинете. Она замужняя женщина, врач, а ты к ней с поцелуями.
– Лариса Ивановна, клевета, не было такого, чтобы я по своей воле прикоснулся своими руками к Алисе Викторовне. Да она и не в моем вкусе. Мне нравятся толстые, маленькие и с кривыми ногами, пятидесятилетние бабки, такие, как наш регистратор.
– Цирк уехал, клоун остался. Я с тобой о серьезных вещах говорю. В Америке тебя бы в тюрьму уже посадили за физическое оскорбление женщины.
– Так мы ж не в Америке, – расплылся в улыбке Гарик. – А женщины любят сильных и наглых.
– Кто тебе такую чушь сказал. Женщины умных любят, опрятных и красивых. Ты почему халат не сменил? Ходишь, как подстреленный воробей. Халат должен прикрывать колени.
– Нет у меня другого. Что вы с этим халатом пристаете? Они мне врачебные с пуговицами дают. Я однажды надел такой. И что, на первом же вызове четыре пуговицы с мясом. А пуговицы эти большой дефицит.
В этот момент зазвонил телефон.
– Это из хирургии звонят. Мы не знаем, что с вашим больным делать. Он в палате переломал все, что мог.
– Успокойтесь. Вышлю сейчас врача к вам. Шесть мужиков с одним алкоголиком справиться не могут, – главврач, положив телефонную трубку, повернулась к Алисе. – Посетите вначале хирургию, а потом по списку. И пристыдите вы их, шесть мужиков в палату зайти боятся. И героя-любовника не забудьте. Гарик, если еще раз ты хоть пальцем прикоснешься к доктору…
– Да понял я уже все, понял. Я пошутил, а вы тут целую историю раздули.
Врач и санитар вышли в коридор.
– Алиса, это судьба! – в самое ухо зашептал Гарик. – Просто всю жизнь мечтал больных из хирургии забирать. Кто бы знал, как я люблю хирургию.
– Хватит ерничать, и если еще раз назовешь меня по имени, пожалеешь, – повысила голос Алиса Викторовна.
– Все, понял. Я теперь буду вас называть правильно и торжественно: «Алиса из страны чудес».
– Только попробуй. Я тебе такие чудеса устрою. А где твое полотенце?
– Отдыхает от трудов праведных. У мужика с черепушкой непонятки. Травматикам «сухой бром» противопоказан.
– И как ты его забирать будешь? – подозрительно посмотрела на Гарика врач.
– А я не один, я с доктором. Как доктор скажет, так и сделаю.
– Я бы тебе сказала, кучерявый, но воспитание не позволяет, – поддела санитара Алиса.– Колпачок где от пустой головы? Ты в хирургию едешь.
– Во, блин, а вы правы. Фридман увидит меня без колпака – умрет. Поэтому я всегда ношу в кармане медицинскую шапочку, на всякий случай, но не надеваю, чтобы не портить прическу, а сейчас придется.
Доктор Фридман
В хирургии атмосфера была накаленной до предела. Две санитарки стояли под дверями палаты с огнетушителями в руках. Из-за закрытой на ключ двери слышался мат и угрозы.
– Бить человека по лицу огнетушителем запрещает международная конвенция по защите прав ребенка, – сообщил санитаркам Гарик.
– А мы его бить не будем. Мы его пеной остановим, – объяснила одна из санитарок.
– Психушку вызывали? – широко открыв дверь ординаторской, спросил Гарик.
Четыре хирурга с разных сторон тут же напали на санитара.
– Пять часов психовозку ждем! – стал кричать на санитара хирург Осипов.
– Так у нас машина с трех работает. Могли бы по «скорой» привезти. Делов-то, – огрызнулся Гарик.
– Да что вы с ним говорите, Иван Иванович. Это самый тупой студент нашего училища. Он мне кости черепа шесть раз сдавал, а острый живот за сегодняшнее издевательство вообще не сдаст. Слово даю, – пригрозил Сергей Моисеевич Фридман санитару. – Пять часов назад я сообщил вашему главврачу о том, что тут происходит. Я докладную в горздрав напишу.
– Давайте с больным разберемся сначала. Меня зовут Алиса Викторовна. Я врач-психиатр. Не могли бы вы рассказать, что тут произошло.
Хирурги, увидев красавицу-врача, тут же успокоились. Они усадили ее за стол, предложили кофе, шоколадные конфеты. Женщину буквально засыпали комплиментами. Гарик стоял в стороне и с улыбкой смотрел на хирургов, увивающихся за Алисой.
– Красота – страшная сила! – громко произнес он. – Может, делом займемся, а то у нас вызовов море. Алису Викторовну убийцы ждут и извращенцы. Она без них жить не может.
– Что ты тут комментируешь, – подлетел к Гарику Фридман. – Ты еще не понял, что с больным теперь и без тебя разберутся. Иди, отдыхай, лентяй. «Острый живот» учи. Я тебя спрошу завтра по всей форме.
– Да не вопрос. Отдохнуть, я всегда, с удовольствием, – буркнул под нос санитар и спустился вниз к машине.
– Я вам расскажу сейчас все об этом больном, – подкатился к Алисе Иван Иванович Осипов. – Это мой больной. Поступил он к нам с закрытой черепно-мозговой травмой. На третий день развился психоз. Появились слуховые галлюцинации. Бред преследования. Я вызвал невропатолога. У нас же к психиатрам без консультации невропатолога звонить нельзя. Они у нас белая кость. Невропатолог свое исключил, говорит, звони главврачу психбольницы. Пять часов назад позвонили первый раз. У нас операционный день сегодня, а мы не можем работать.
– Поговорить с больным сами не пробовали?
