Седьмое Солнце: игры с вниманием

– Смотри, как трясется. Уже возбудилась.

И ладонь двинулась выше…

Но вдруг давление руки исчезло. Он дернулся. Отстранился. Замолчал. В салоне машины повисла тишина.

Катя так и осталась сидеть, сжавшись в комок. Боясь шевелиться и вообще дышать. Затаилась. Лишь сердце громко бухало в груди. Похоже, похитители временно оставили ее в покое. Что-то случилось или нашлось занятие поважнее?

– Ты удивишься, – прошептал В.Д, – но они спокойно любуются проплывающими мимо пейзажами.

Девушка не ответила. На какое-то время она утратила способность думать связно. Однако, когда автомобиль замедлил ход, свернул направо и окончательно остановился, уже успела скинуть неудобную обувь. Расслабиться. Видимо, начинали действовать таблетки. Это сильное успокоительное только по рецепту можно купить. Ну или в маминых заначках тщательно покопаться.

Девушку вытащили на улицу и довольно грубо куда-то поволокли.

Хлопнула дверь и асфальт под босыми ногами сменился ковровым покрытием. Толкнули на деревянный стул, примотали к нему веревками и холодный металл перестал сковывать запястья. Позвякивая пустыми наручниками, похитители удалились. Около четверти часа из-за стены доносились лишь их приглушенные спорящие голоса. И все стихло. Но теперь в комнате вновь обозначилось движение. Катя различала осторожные шаги, скрип мебели, шорох одежды и…

– Чпок! – звук откупоривающейся ампулы. Уж его-то точно ни с чем не спутать.

Еще сильнее напрягла слух. И вдруг повязку бесцеремонно сорвали с лица.

Заморгала, щуря глаза и пытаясь привыкнуть к яркому свету. Когда, наконец, зрение вернулось, в фокус попало бежевое кресло в двух метрах напротив. Потом тело в кресле. Взгляд заскользил выше и уткнулся в знакомую рожу. Глаза восседавшего горели нескрываемым торжеством, а щеку пересекала рана, аккуратно заштопанная и уже успевшая поджить до тоненького рубца. Это был Максим, а рядом в вальяжных позах раскинулась его былая кампания.

Девушка хихикнула. Потом снова и снова. Надо же, целый спектакль разыграли. И ее начало неумолимо клонить в сон. Успокоительное заработало в полную силу, но вторая таблетка явно оказалась лишней.

Подонок в кресле жадно вглядывался в лицо, пытаясь обнаружить и впитать любое проявление страха. Смех он, видимо, воспринял за нервный срыв.

– Ой! – девушка вздрогнула, ощутив укол в плечо. Скорее от неожиданности, ведь боли не было. Это какой-то левый мужик подкрался сбоку и всадил под кожу кубик желтоватой жидкости.

– Видишь объектив? – Макс самодовольно осклабился, кивком указав на камеру в руках своего подельника. Сейчас наркотик подействует, он ее включит и ты сама нас обслужишь. По очереди. А потом я предъявлю запись брату и он поймет, что ты просто продажная девка. Позволит мне делать с тобой что угодно… я тебя еще и не так порежу! – он машинально погладил шрам на щеке. – Но если будешь на коленях умолять и хорошенько ублажишь, то так и быть, пожалею и подарю жизнь. Я же не изверг какой-нибудь, все по справедливости делаю… – и он в том же духе продолжил свои разглагольствования.

Катя тяжело вздохнула. Ее всегда умиляли злодеи, которые в фильмах вот так вываливали врагам свои планы, а иногда еще хохотали дурным голосом. И, пока они упивались своим превосходством и гениальностью, главный герой успевал спастись. Девушка знала, что их снимают. И в ней разыгралась несвойственная доселе смелость. Это Макс думал, что кино начнется позже, но оно уже шло и по ролям.

Громкий смачный зевок оборвал монолог злодея.

– Вообще-то я против, – Катя с трудом шевелила языком, – но продолжай говорить… твой голос так убаюкивает.

– Что?! – белугой взревел Максим. Физиономии его товарищей также повытягивались от изумления.

– Тварь подзаборная, – взвизгнул он. Вскочил и замахнулся, – Да я тебя сейчас!!!

Катя с вялым равнодушием отметила, что дальше последует удар по лицу… но даже не попыталась отвернуться.

Однако тип со шприцем перехватил занесенную руку.

– Если будут синяки на видео, ваш брат не поверит, что она это добровольно… что сама согласилась.

Макс позеленел от злобы, грязно выругался и вытащил из кармана ножик-пугалку.

Девушка с большим трудом удерживала веки открытыми. Она наблюдала как клочок ваты с места укола скользит по коже вниз, медленно парит в воздухе, катится по полу… Вата была везде. Она попадала в рот, забивала уши, проникала в голову и набухала там кучевыми облаками… Попыталась что-то сказать. Но язык тоже полностью состоял из ваты. Катя клюнула носом.

И вдруг дверь позади с грохотом отворилась. Резкий звук заставил дернуться, а шок от увиденного мгновенно вытолкнул из дремы. Глаза широко распахнулись, сердце пропустило удар, сделало сальто и ухнуло вниз. На пороге стоял Влад. И во взгляде кипела такая дикая ярость, что, казалось, он способен испепелить на месте. «Он знает про план Нила», – ужасное подозрение шевельнулось в сознании. Ведь Влада в их плане как раз и не значилось.

Глава 15. План старосты

За пять дней до похищения с Катей связался староста и вызвал на разговор тет-а-тет. В то время она не могла знать, что Максим нанял шпану и задумал недоброе. А Нил предложит свою помощь. Разработает план, подключит к операции других людей… думала, как обычно наговорит гадостей, осыплет оскорблениями или высмеет. А оказалось… Ну да, да! Антон говорил, что тот хороший. Но у него вообще язык как помело. Ну не могла она знать заранее, ну серьезно – никак не могла! Во всяком случае в дальнейшем она именно этим оправдывала свою постыдную выходку.

А сразу после его звонка девушка впала в ступор. Но это снаружи она демонстрировала поведение замерзшей ящерицы, внутри головы же роились полчища мыслей. Как дать достойный отпор Нилу при встрече? А еще лучше – проучить нахала? Отыграться за себя и Сашу. Приспустить на землю. Объяснить доступно, что такое обращение терпеть не намерена. Как? Как?? Ну как???

Избиение вряд ли прокатит – гад явно в отличной форме. Если только из-за угла и в маске… Хотя нет, не стоит, так недолго и самой отхватить. Тут нужно все обмозговать и взвесить.

Какое-то время она сидела неподвижно, затем вперед-назад раскачивалась на стуле и, наконец, недовольно проворчала:

– Нил умен. Это раз, – тяжело вздохнула. – И, в довесок, богат. Это два. Неприятное сочетание для врага. Или же второе… показуха? И он просто хочет таковым выглядеть?

– Не… – подал голос В.Д, – слишком цельный образ. Это заметно в мелочах. Он богат. Не сомневайся.

Катя сникла, прикусила губу и сощурила веки:

– У каждого человека есть слабое место. У каждого! Страхи, комплексы… Обычно такие вот типчики красуются перед другими, пускают пыль в глаза, а сами внутри прогнили до основания. Опозориться боятся или еще чего…

Тело на стуле резко замерло, глаза расширились, а по лицу змеей поползла улыбка.

– А ну постой-ка… Ты помнишь, как мы Женьку с его фифой сделали?!

– Только не это… – обреченно простонал В.Д.

Но девушка лишь шире улыбнулась, потерла руки и нетерпеливо заерзала мягким местом.

– Катя! – попытался остудить ее пыл собеседник. – Времена были другими! К тому же, мне не все нравится в той истории… Давай понаблюдаем, соберем компромат, а уже потом…

Но она отмахнулась и захихикала как безумная. Вспомнила минуту Жениной «славы» и заново упивалась победой.

Это случилось в восьмом классе. В то время от нее уже не слабо доставалось сыну директрисы и ее перевели в класс «А», последний из четырех, в котором она не успела побывать. Уж проще было школу сменить, но эта рядом, а до другой ехать.

С задирами разобралась сразу – благо, слухи о «шизанутой» впереди нее бежали. Особо отбиваться не пришлось, сами стороной обходили. А среди драчунов, на радость, одни хиляки попадались – таких стукнешь пару раз, и больше не подойдут. Да еще и расплачутся как девчонки.

Но этот Женя… Из очень обеспеченной семьи, спортивно сложен, на дзюдо призовые места брал. И на олимпиадах по математике выигрывал. Да, такое бывает. И с барышней встречаться успевал, школьной красавицей, а по факту той еще гадючкой. Сильный, умный и хитрый, прирожденный лидер. Другие ему в рот заглядывали, самые достойные ели с рук и прыгали на задних лапках, высовывая язык и ожидая команды. Весь класс стоял горой, учителя любили, школа гордилась. А внутри отъявленным подлецом оказался. Не понравилось присутствие новенькой на «своей» территории. Бесполезна, своевольна и лишь портит окружающие пейзажи убогим видом. Он не действовал сам, нет! Всегда исподтишка, через кого-то. Начал с мелких укусов со стороны шестерок и постепенно перешел на более серьезные вбросы. Даже подставу с браслетом своей пассии организовал – типа его украли. А ей драгоценность в сумку подкинули. Как в мыльном сериале, но было не смешно. Хорошо, что вовремя заметила и успела спихнуть ценную вещь в рюкзак к соседу. Перевела стрелки. Его-то, удивленного и напуганного, и повязали в итоге. Мальчик в принципе был не виноват и не в курсе, но что поделаешь… осуждать всегда легко, а поживешь с волками – еще и не так завоешь.

С тех пор Катя стала предельно осторожной и внимательной в школе. В один сплошной клубок нервов превратилась. Присматривалась, прислушивалась и подслушивала, чтобы очередную гадость не пропустить. Напряжение ощущалось колоссальное, дома просто без сил от усталости падала. Нужно было что-то предпринять. И поскорее. Но вот только – что?! Одноклассники на его стороне, учителя не поверят, решат, что из зависти наговаривает. А с директрисой уже имела несчастье пересечься ранее. Девочка снова и снова ломала голову над проблемой. И видимо, в тот день на кухню ее привело само провидение. Застала родительницу за «делом». Та стояла спиной и по-тихому капала отцу что-то в суп. Присмотрелась. И замерла, пораженная. Ее осенило. Ну конечно! А еще диву давалась – зачем в аптечке слабительное в таком количестве. Ведь проблем со стулом ни у кого нет.

Жидкость без цвета и запаха в тот же день перекочевала в чистый пузырек, а на смену ей пришла обычная вода. Кате – радость, а отцу – передышка.

Тот пузырек она две недели проносила в кармане, все возможности не было. Охотилась, выжидала, высматривала. Даже в азарт вошла. И звезды наконец сошлись – Женя стакан без присмотра оставил. Секунд на десять, но она успела. Правда думала, на первом уроке прижмет, и он контрольную по физике завалит. Та училка никому в туалет выходить не разрешала, только если в один конец. Но конфуз случился на последнем – физкультуре. Да какой! Везению своему не поверила – не иначе, как Боженька подсобил.

Как раз нормативы сдавали. Видимо резко схватило – сообразить не успел. Через козла побежал прыгать. И прыгнул. Раздалось характерное: «Пффф…». Козел такого еще не видывал. Зачет был сорван. Только вонь и коричневые пятна в зале, да похожие следы в коридоре указывали на позорный путь к отступлению. У Кати потом долго болел живот. От смеха. А серун сам в другую школу перебежал. Но, поговаривали, слава за ним и туда потянулась. Фифа его сразу бросила, но это помогло не особо – репутация первой красавицы школы была сильно подгажена. Обожание сменилось молчаливым презрением, и из опасной гадюки она превратилась в потрепанного ужонка.

– Тут что-то не так… – бормотание В.Д. вернуло девушку к реальности. – Не верю я в подобную удачу…

– Ну… Тебе по жизни заговоры мерещатся. Не всегда же злу безнаказанным оставаться? В торжестве справедливости нет ничего странного.

– Но все равно, – забулькал он дальше. – На этот раз я с тобой не пойду. Это перебор уже. Ребячество какое-то… мне будет стыдно. – И, ворча и ругаясь, В.Д исчез со всех внутренних радаров.

Катя кинула взгляд на часы: пора действовать. Желание поквитаться с Нилом пересилило здравый смысл. К тому же попытка не пытка. Выпадет шанс – воспользуется, а на нет и суда нет.

Она облачилась в старье и оставила лицо без грима. А то на посвящении как дура выряжалась зазря. Но на всякий случай черные очки нацепила – вдруг кто знакомый встретится. Обычно, когда вся такая из себя по городу ходишь, их днем с огнем не сыщешь. Однако стоит с мусорным ведром к контейнерам выскочить – обязательно натыкаешься на целую делегацию.

Забежала в аптеку, прыгнула в маршрутку и выскочила у кафешки в центре. Немного опоздала.

Нил встретил хмуро. Сегодня он казался потрепанным и усталым. Пробежался взглядом с головы до ног и лицо немного просветлело.

Подошла официантка. Он выбрал кофе, Катя чай, и та принесла заказ.

– Ты прям молодец, – акцент неприятно резанул по ушам. Собеседник громко зевнул: – Одобряю. Отлично выглядишь.

Уууу… Вот же гад! Опять подстебывает. А она, между прочим, чуть от своей мести не отказалась, когда его измученным увидела. Жалость шевельнулась. Ну-ну, теперь держись!

– Дзинь! – пришло смс и он уткнулся в телефон, набирая кому-то ответ.

Девушка осторожно выслеживала напротив, смакуя чай и удовлетворенно отмечая, как старый добрый слабилен приятно оттопыривает карман. По дороге предусмотрительно сняла с флакона капельницу-заглушку. Теперь и одной секунды хватит. Только бы Нил вышел… выйди… ну выйди… И … о Чудо!!! Он ругнулся на очередное сообщение и вскочил с телефоном в руке:

– Я на минутку по работе. – И уточнил, как будто сам для себя: – Вечером предварительное слушанье в суде по одному делу, а эти олухи решить ничего не могут. Сейчас вернусь и поговорим. – И выбежал на улицу.

Через стекло было видно, как он кого-то рьяно отчитывает по телефону и при этом отчаянно жестикулирует. У него трудности? Стоп, только не прогибаться. Никакой жалости. Вот оно, везение. Да здравствует совещательный позор! Плесь – и готово. Да! Да!! О да!!!

Нил быстро вернулся и уселся на прежнее место.

– Вообще-то я хотел извиниться: был слишком резок. Не учел твою ранимую натуру.

Катя дрожащими руками сжала сумочку и опустила глаза, чтобы не выдать волнение. Он сейчас насмехается или взаправду?

– Я не считаю членство в группе веселым времяпрепровождением, – собеседник поднял кружку и поднес к губам, – просто не хотел тебя втягивать в эту муть и поэтому пытался вынудить уйти самой…

Мгновение Катю терзали мучительные сомнения. Ладони вспотели и сделались холодными.

– Стой! – голос сорвался до шепота. – Не пей…

– А что такое? – невинно поинтересовался он. Ухмыльнулся. Поставил кофе на место. Откинулся на спинку стула, вытянул ноги и сложил руки на животе. Прищурился: – Неужели совесть проснулась? Колись, что подсыпала.

– Слабительное… – одними губами выдала девушка.

– Вот она, черная неблагодарность! – голосом, преисполненным глубокой печали, изрек Нил.

И ей вдруг стало противно и стыдно. Уши горели, а горло мучительно саднило. Облизала пересохшие губы. Схватила свой чай и поднесла ко рту.

– Замри! – неожиданно скомандовал он.

– Ччто?! Что такое?! Паук на плече?

Он устало выдохнул, покачал головой и спросил:

– Тебе ничего не кажется странным?

– Э … – быстрее задвигала глазами, пытаясь ухватить куски окружающей действительности. – Где?!

Молча указал пальцем на нее саму. Катя в уме дорисовала его направление. Так… у нее что-то на лице? На руке? Палец слегка шевельнулся вперед-назад. А… Он указывает на ее кружку. Взяла чай в фокус. В нос ударил знакомый запах. Осознала – это кофе. Непроизвольно дернулась – посудина с грохотом упала на стол, расплескав коричневую жидкость. Она только что чуть не выпила его кофе с сюрпризом!!!

Несколько секунд Катя ошалело таращилась на растекающуюся по столу лужицу. Это невозможно. Она не могла так перепутать кружки.

Отшатнулась. Взвизгнула:

– Ты! Ты их подменил!!!

Парочка за соседним столиком оторвалась от еды и уставилась с интересом, а официантка развернулась на крик и засеменила к ним.

Нил закатил глаза:

– Ну зачем так орать. Я ничего не трогал.

Любопытные синхронно отвернули шеи и как ни в чем не бывало продолжили трапезу. Официантка плавно сменила траекторию движения и занялась другими делами. Даже со стола не вытерла.

– Но я же не слепая, чтобы…

– Я тоже.

На пол плюхнулась первая кофейная капля. За ней еще и еще. Нил скормил коричневому пятну стопку бумажных салфеток. Капать перестало.

– Ты все время думала обо мне, кружке и о чем-то в кармане. Выдала себя с головой. – Собеседник слегка запрокинул голову и прикрыл глаза.

– Ты умеешь читать мысли? – удивилась девушка. Она отстранено наблюдала, как жижа на столе проедает белые квадратики. Ответа не последовало, и Катя продолжила: – Но почему я перепутала кружки? Ты применил гипноз?

Он медленно покачал головой:

– Просто сместил фокус твоего внимания с чая, и ты на автомате схватила мой кофе. И даже ничего не заметила. Как и те люди, – он кивнул в сторону, – не поняли, почему вдруг утратили к нам интерес.

Девушка потрясенно уставилась на него:

– Ты хочешь сказать, что можешь э…

Нил резко выпрямился, положил ладони на стол и криво улыбнулся:

– Если бы ты не созналась, я бы сказал: «Пей, Катенька, свой «чаек». Давай-давай». – Он выдержал паузу в несколько секунд. – Скажи, что это за мелкие пакости? Ты в детском саду? Не любили родители? Обижали в школе? Еще раз выкинешь подобное – и будут последствия. Я тебе не по зубам, запомни.

Катя уткнулась невидящим взглядом в пол, вся сжалась и сильнее стиснула сумочку на коленях.

Староста испустил тяжелый вздох:

– Не важно… – зевнул и потер переносицу. – Я позвал тебя не чаи гонять. И уж тем более не сеанс психотерапии проводить. У тебя есть проблема.

– У меня? – переспросила рассеянно.

– Ага. Вот одевалась бы как сейчас и жила бы спокойно. А то Максимка хочет… как бы это сказать мягко… – он поднял одну бровь и задумался, – совершить в отношении тебя преступное злодеяние.

Катя вздрогнула и подняла глаза.

– Что?!

– Сначала он пытался убедить братца, что ты согласилась прокатится с ними за деньги, а потом опоила, хотела ограбить и порезала лицо…

– Но это неправда! – она возмущенно ахнула.

– Правда – это такая газета. С рисуночками. И каждый ею вертит, как вздумается, а кто-то вместо туалетки использует, – поморщился. – Особенно в России. Однако Влад подлец, но не идиот. Само собой, не поверил. И теперь младшенький замыслил темное дельце – провернуть все так, что типа ты и сама не против.

Девушка открыла было рот, но не смогла ничего из себя выдавить.

Собеседник понимающе кивнул:

– Да. Но что поделать – малыш туповат. Решил, что, если накачает тебя наркотой и заснимет свои развлечения на камеру, братцу будет все равно – жива ты или нет.

Катя побелела, как меловая стена. До нее наконец дошла суть нависшей угрозы.

– Вот, держи. Допивай свой чаек, – староста придвинул кружку. – Да не пугайся ты так, – он неожиданно оживился, глаза загорелись. – Мальчик хочет поиграть, а мы подыграем. Снимем кино в своей киностудии. Без нарезки. И засадим уродца на нары. И его гоп-компанию следом. В тюряжке им самое место.

– Но… Ввлад ввероятно, – от страха девушка начала заикаться, – не позволит…

Нил сузил глаза:

– В этой сфере мои связи посерьезней его. И не таким крылья обламывал, не сомневайся. Твоя задача – не препятствовать похищению и, главное, дать потом показания в суде. Согласна?

Катя быстро закивала и всхлипнула, пытаясь сдержать внезапно вспыхнувшие слезы облегчения.

– Вот и славно! Не волнуйся, я лично обеспечу твою безопасность. А колоть «витаминки» будет мой человек, – смерил собеседницу задумчивым взглядом. – Хотя нет, продолжай волноваться, так правдоподобнее. Когда они решатся осуществить задуманное, я пришлю смс.

Оставшиеся дни прошли как на иголках. Девушка считала углы комнаты и боялась выходить на улицу. Оглядывалась и вздрагивала, выбегая в магазин, и сразу пулей неслась обратно. Чтобы отвлечься, пыталась делать практики. Получалось плохо – страх перед предстоящим похищением черной дырой вращался в сознании, затягивая и переключая на себя все остальные мысли.

А по поводу Нила… ну не взаправду же он может управлять вниманием? Что это вообще за способность такая? Нет, скорее, обычный гипноз.

Только к первому сентября ее отпустило, институтские хлопоты вытеснили страх. К тому же, староста обещал предупредить заранее.

Глава 16. Грани реальности

Когда Влад ворвался в комнату, в его взгляде пылала ярость. Она изливалась наружу настолько плотным потоком, что буквально пришпиливала к месту. Но… девушка и так была привязана; и, скользнув по ней лишь слегка, взгляд проследовал дальше и вонзился прямиком в Максима. Тот сразу сдулся, поник, попятился назад, неуклюже пряча в карман нож, а двое прихлебателей замерли на диване морскими фигурами.

– Я … – залепетал недозлодей, – она… я не… она сама…

И тут, собрав остатки былой самонадеянности, закричал срывающимся голосом:

– Она мне лицо изуродовала, эта сучка! Мы хотели попугать… только попугать!!! – Он перешел на визг: – Ты же мой брат! Ты…

Под шумок его гоп-кампания начала трусливо съезжать на пол. Надеялись по-тихому ускользнуть не прощаясь.

– Я же предупреждал, – ледяной тон гостя прервал блеяние, – что будет, если ты ее снова тронешь.

Он подошел ближе.

– Но она сама… – продолжил скулить младший.

Хлопок – и его голова резко откинулась назад, а тело, не удержавшись, завалилось в кресло. Катя шире распахнула глаза, – он ударил Максима!

– Ты перешел черту, – голос Влада стал спокойным и твердым. – Завтра улетишь из страны, будешь учиться. И твои расходы теперь станут скромнее.

Схватив брата за майку, поставил на ноги. Затем отволок в сторону, видимо, для более приватного общения.

Девушка вздрогнула от прикосновения к руке. Это мужик, сделавший укол, начал торопливо развязывать веревки.

– Я не буду давать показания, – прошептала Катя, – пусть уезжает… все и так уже разрешилось.

– Нилу не понравится такое, – также тихо ответил он. – Уверена?

И она спешно закивала.

– Глеб! – позвал Влад и подтолкнул Макса к двери. – Забери и завтра сопроводи в самолет. Толчок был слабый, но тот притворно рухнул на колени.

В комнату вошел внушительного вида Глеб и, взяв уже одной ногой эмигранта под мышки, возвратил в вертикальное положение.

– Я сам! – младший растер по лицу кровь вперемешку с соплями и понуро побрел следом.

Его дружкам вначале повезло больше: по стеночке они успели пробраться к выходу, но тут переменчивая фортуна повернулась задом. Они наткнулись на серьезное препятствие в лице двух амбалов.

– А этих проучите хорошенько, – догнал приказ.

Бывшие подельники заскулили в два голоса, падая на карачки, завывая и умоляя отпустить, но их пинками погнали на улицу.

Влад скользнул взглядом по использованному шприцу на столике, мужику у стула и замер на Кате.

– Что ты ей вколол?

– Ваш брат заставил меня, – залопотал тот, – это просто легкий наркотик… через пару часов отпустит. – Он всхлипнул и дальше понес что-то еще, про жену, детей и свою нелегкую долю, причем так правдоподобно и жалостливо, что Катя невольно начала проникаться. Его слова оживали в мимолетные картинки сна, она просыпалась, вздрагивала и вновь пресыпала. Стул оплавился и превратился в нечто бесформенное и пушистое, он плавно покачивался, как кораблик на море.

– Пошел вон! – резкая команда на секунду привела ее в чувство.

А мужик будто только этого и ждал – мгновенно бросился к двери и исчез.

Они с Владом остались вдвоем.

– Ты в порядке? – прохладные пальцы легли на подбородок. Пол сменился стеной, а та перешла в потолок. Что-то заслоняло обзор. Сосредоточилась. И провалилась в омуты глаз напротив. На их дне застыло беспокойство, окруженное всполохами недавней ярости. Потрясла головой, но лишь взболтнула сонную дрему.

– Я … нормально, – попыталась встать, но не удержалась на ватных ногах. Внезапно повело в сторону, мир качнулся навстречу и… руки подхватили, а его запах окутал со всех сторон – она носом уткнулась в грудь. То, что парень все-таки пришел и спас ее, казалось нереальным сном. Он был мягким, теплым и до боли родным. Вероятно, происходящее сейчас – просто шутка Морфея.

Катя обняла его за шею, погладила по щеке и … поцеловала. Без языка конечно, просто по щеке слюнями проехалась. Он вздрогнул, но сжал крепче:

– На тебя действует наркотик.

– Ага! – девушка улыбнулась своей наиглупейшей улыбкой. – Ты!

Затем кожей ощутила дуновение ветра – Влад вынес на улицу. Распахнул дверцу машины. И она отключилась.

Проснулась резко, как от удара. Тьма вокруг убаюкивала и шептала: «Спи дальше…». Проморгалась и села. Она вновь оказалась на знакомом диване. Только на этот раз ее заботливо укрыли пледом. Извлекла из сумочки телефон – три часа ночи ровно. Никто не звонил и никаких сообщений. Напрягла память и события вчерашнего вечера неясными образами затопили сознание. До появления Влада картинка худо-бедно была различима, а дальше сон напрочь размывал границы реальности. В попытках отделить одно от другого лишь растревожила головную боль.