Интервью

Он однозначно был замечательным мужчиной и очень привлекательным вариантом для меня, но ни о какой любви речи не шло с обеих сторон. И это устраивало обоих.

С ним было хорошо в постели, не скучно было проводить время вне её, и даже вместе смотреть глупый фильм, завалившись в груду подушек и укутавшись пледом было уютно и комфортно. Мы прекрасно ладили и были друг для друга “наилучшим вариантом”, если речь шла о браке. Но, как я не вспомнила о нём, ни когда представился шанс быть с Андреем, ни когда нужно было спасать свою жизнь, так бы и он не вспомнил обо мне при случае. Знать это было хорошо, спокойно и всё равно немножечко обидно. Что же у нас всё не по настоящему? Эти отношения были прекрасным дополнением к мирной спокойной и сытной жизни, как вишенка на торте. Но зачем нужна вишенка, когда торта нет и не предвидится?

Вот тут всё было понятно с пугающей ясностью и без лишних эмоций. Мне не стоило даже звонить и объясняться.

Андрей оставил симкарту из телефона в прозрачном чехле на дне пакета с вещами, безошибочно угадав, где именно был самый важный для меня номер.

Однако пользоваться ей было слишком рискованно. Даже просто включить и выйти в сеть. Лучше бы выкинуть подальше, чтобы не было соблазна.

Я встала и долго смотрела в окно на жаркие солнечные будни Негомбо, не испытывая ни малейшего желания выходить. На улице стояли самые жаркие часы, а кондиционер в номере работал, вопреки ожиданиям, вполне себе сносно. Конечно, температура была выше двадцати градусов, и фоном постоянно слышалось назойливое жужжание древнего прибора, но, лёгкий ветерок и отсутствие нестерпимой духоты уже было приятно.

Я включила ноутбук и села за изучение сверхсекретных материалов корпорации. Если уж решила отложить разговоры по душам, то стоило хотя бы понять, что именно попало мне в руки.

Данных было потрясающе много. Достаточно счетов, позволяющих жить и не работать не только мне, но и всем последующим поколениям. Простые схемы получения финансирования в любой стране мира. Схроны с валютой и драгоценными металлами на случай глобального сбоя в банковской системе.Не только слитки, но и неприметные золотые украшения, которые приняли б в любом ломбарде. Подробные техпроцессы производства металла, бетона, деревообработки, получения энергии на основе атомного распада, нефтепродуктов, течения рек и океанических приливов. Подробное описание производства солнечных батарей. Глобальные исследования в области социологии. Принципиальные схемы устройства разных форм государственности. Учебные планы основных специальностей ведущих русских университетов. Краткие сводки по политике и экономике разных стран. Наверное, всех существующих стран, судя по количеству. Материалы для изучения языков. Словари.

Я открыла пару десятков файлов, чтобы убедиться в качестве материала. Не во всех сферах я разбиралась хорошо, но там, где разбиралась, изъянов не нашла.

Было ещё кое-что. В папке со скромным названием “Досье”. Вместо того, чтобы начать с себя, я вбивала в поиске фамилии знакомых людей и почти всегда находила соответствующий документ. Не все описания были подробные. Например, про того же Ала я могла бы рассказать намного больше чем прочитанный документ, и в досье мистера Авторский Надзор для меня ничего нового не было. Но про многих сослуживцев и собственных сотрудников я узнала немало новеньких фактов, иногда весьма шокирующих. Досье не было одинаково для всех. Про кого-то была подробная информация, вплоть до сексуальных предпочтений и кличек домашних животных, а про других – только резюме. Причем до последней запятой то самое, которое я когда-то рассматривала.

Очередную версию истории корпорации я прочитала в досье Дикой. Тут в целом не было ничего нового, кроме списка сотрудников. Еще пару часов я развлекалась чтением их досье. Кроме обширных списков навыков и перечня сверхспособностей, во многих файлах было и весьма подробное жизнеописание. Некоторые вполне тянули если не на полноценный приключенческий роман, то на краткий сюжет к нему точно.

В голове против воли собралась новейшая история Руси без купюр.

Я поискала досье на действующих министров и даже на президента. Потом на предполагаемых бандитских авторитетов. Из полученной информации стало ясно, что решали не они. Более того, в ключевых моментах в файлах вылезало тесное сотрудничество с корпорацией.

Вот тебе и три силы. “Мы не лезем в политику, не контролируем криминал”. Может, потому что никакой политики и криминала попросту нет, как самостоятельной единицы? И, если есть только корпорация, то в чём же была ошибка, кому же они проиграли? внешним врагам? А может, самим себе? Или действительно макиавельской “гнилой человеческой натуре”, которую не переделать и в принципе не победить? Так много вопросов и так мало ответов.

Я встала и немного размялась. Поясница привычно ныла, но с некоторых пор вопрос здоровья отошел на задний план. Если мне опять нужно будет бежать, хватит ли долгих лет заботы о себе, чтобы тело не подвело в самый неподходящий момент?

По-хорошему, уже сейчас стоило найти спортзал, а в ближайшее время – медицинскую клинику с хорошим гинекологом. Я упала на кровать, стараясь не представлять, как стремительно деградирует при отсутствии нагрузки мышечный корсет, заработанный в зале под присмотром тренера. Да уж, для сильного тела нужны нагрузки и сбалансированное питание, а сейчас у меня ни того, ни другого.

Что я, по мнению корпорации, должна была делать с этой информацией? Переждать бурю и занять пустующую нишу их покойного лидера? Конечно, я давно уже привыкла к изрядной доли ответственности и к роли крупного руководителя, но стать новым лидером сверхдержавы вряд ли смогу.

Конечно, я гордилась своим положением в обществе. Сначала не поверила, что смогла прыгнуть так высоко и составить конкуренцию тем, кого пропихивали на подобные должности. Затем отчаянно стремилась соответствовать, пересматривая своё воспитание, манеры, гардероб. Наконец привыкла, прижилась, и стала чувствовать себя тем, кем являлась. Не “мне нужно притвориться главным инженером”. а “я один из ведущих специалистов строительной отрасли”.

Переезжая в новом образе, я чувствовала себя максимально неуютно. Мотели, эконом класс в самолёте, дешевые хостелы – это было уже не моё. Хотя когда-то минимализм мне нравился куда больше роскоши. Никак не могла понять, зачем в номере на одного нужна полноценная гостиная, отдельный кабинет и видовой балкон. Сейчас я точно не собиралась ни работать, ни принимать гостей, но в простом номере было неуютно. Хотелось снять двухэтажную виллу с балконом, террасой и приходящей прислугой.

С оставшимися деньгами это определённо было мне не по карману. У меня была пара карт, которые с натяжкой принимали на Шри-Ланке, но пользоваться ими было бы весьма недальновидно. С другой стороны, был ещё местный схрон от корпорации вблизи Анураджхапуры. Сто тысяч долларов наличкой и двести в ювелирных украшениях. Этого бы хватило на много лет спокойной жизни. Только лезть в подобные места – это открыть ящик Пандоры. Или нет?

Пока была возможность подождать, я бы не хотела рисковать и высовываться. Лучше бы выдохнуть, поплавать в океане и затаиться где-нибудь в горах, сняв жильё прямо на месте, и желательно без документов.

С началом военных конфликтов вокруг Руси, появилось большое количество наших программистов, работающих удалённо с курортов всего мира. Появление ещё одного вряд ли кого-то удивит. Хороший программист из меня не получится, максимум средней руки веб-дизайнер, но тоже хлеб.

Мысли текли вяло и размеренно, мне вполне успешно удалось отвлечь себя от глобальных проблем. Кажется, я даже немного подремала.

Когда бесцельное валяние мне надоело, часы показывали половину пятого. Если я сегодня хочу сходить на пляж, то стоит это сделать до заката. Вместе со мной проснулся аппетит, но ужин я решила всё же отложить.

Накинув поверх купальника своё монашеское платье, я поспешила к океану. Отель находился на первой береговой линии и имел несколько шезлонгов, скромненький бассейн и небольшой пляжный бар. За барной стойкой в углу я заметила Ала. Ещё здесь, хотя уже не должен бы. У него был тур в Хиккадуву, но он упорно сидел тут, наплевав на оплаченный отель, и ждал меня. Это немного напрягало, так как совершенно не было похоже на человека, которого я знала. Ал деньги ценил и просто так не тратил. Да он не прикладывал карту в автобусе и в метро проходил вслед за мной, когда мы ещё оба пользовались общественным транспортом. И в том видении он пропускал свой вылет, ожидая моего звонка. Я здорово недооценила его ко мне отношение.

Однако узнавать меня тот не спешил, и опять оставил женщину в бесформенном балахоне без внимания. Я скинула платье на близжаший свободный шезлонг, сняла тапочки и отправилась к океану.

Нормально поплавать в открытом океане практически невозможно и я удовольствовалась прыжками на волнах, стоя по грудь в воде. И даже так было несколько страшновато, особенно когда волны захлёстывали меня с головой, оставляя на теле куски водорослей и песок в невообразимом количестве.

Вышла из воды я спустя полчаса, будучи гораздо грязнее, чем заходила, однако намного умиротвореннее.

Наплевав на прилипший песок, я дошла до шезлонга и с удовольствием опустилась в него, закрывая глаза. Закат уже догорал и на пляж опустились сумерки, но лежать было удивительно комфортно. Не жарко и не холодно. Я порадовалась, что из новой причёски гораздо проще будет вытряхнуть песок и водоросли, да и волосы отжимать не надо. Всё-таки стоило пойти искупаться чуть раньше, вместо сидения в номере. До сегодняшнего дня я себе не позволяла такого расточительства отпускного времени.

– Привет! – раздался знакомый голос из-за спины, – и давно ты приехала, начальница? Я-то наивно полагал, что сначала ты найдёшь меня и лишь потом будешь прохлаждаться на пляже… —

Ал обошел шезлонг и замер передо мной с растерянным выражением лица, – Я… обознался… простите… Сории… эскюзми.

Он уже хотел развернуться и уйти, но я всё же набралась решимости и остановила его.

– это я, Ал. Ничего ты не обознался.

Он стоял, застыв, ещё пару минут, внимательно меня разглядывая.

– Тогда ты давно приехала, мадам в парандже, – он кивнул на спинку шезлонга, где покоилось платье, – объяснишь?

– Объясню, – вздохнула я и замолчала. В голове было пусто. Что говорить? Про сверхспособности? Ядерный взрыв? Рассказать про свои весёлые приключения?

– Мы сюда насовсем приехали, я правильно понял? – уточнил Алексей обманчиво спокойным голосом. Никакой паники для человека, который тяготился даже переездом в Москву из родного села. И искренне недоумевал, зачем я путешествую по миру, трачу огромные на его взгляд деньги.

– Посмотрим, – я опять вздохнула и опустила ноги на пол, освобождая место на шезлонге, – скоро нам будет некуда возвращаться. ПРО пропустит ядерный удар по Московскому конгломерату. Как такое произойдёт, не знаю, но знаю что это будет, и очень скоро. Твой отпуск даже не успеет закончится.

– А когда закончится, то что? Будет всё понятно?

– Посмотрим новости, и решим. Я боюсь, “всё понятно” нам не будет уже никогда.

Ал помялся ещё немного и всё-таки неуклюже присел на край шезлонга.

– А я говорил тебе, нужно держать сбережения на иностранных счетах. И что? Всё пропало? И как ты будешь теперь? У меня у самого не так уж чтобы много, учитывая ситуацию. Но могу помочь, если жить поскромнее. Ты же сможешь найти нам работу?

– У меня есть на первое время, как-нибудь буду. Я ничего не знаю Алексей. Кроме того, что мы, пожалуй, всё-таки друзья. По-настоящему.

Он неловко протянул руку и я её сжала в своей. Он ответил на рукопожатие.

– Конечно. Я всегда тебе это говорил.

Он смотрел мне в глаза и улыбался уверенно, без малейшей паники, так характерной для него в любой сколько-нибудь нестандартной ситуации.

– Ну и замечательно, – подытожила я, и перевела взгляд на горизонт, который теперь едва угадывался из-за резко потемневшего неба.

Глава 8

Наконец, утро наступило вовремя. Когда я открыла глаза и нашарила телефон на прикроватной тумбочке, часы показывали 7:05. Вдоволь наплескавшись в волнах и приняв душ, я разместилась на веранде ресторанчика в ожидании завтрака.

Думать о глобальных вещах не хотелось, да и честно говоря, не имело смысла. Политическая ситуация вскоре непредсказуемо изменится, и все решения стоит принимать с учётом этого. Я закрыла глаза и осторожно скользнула на неделю вперёд.

Всё тот же пляж, и Алексей стоит рядом. Смотрим на закат, как романтическая парочка, но я чувствую, что романтики в этом ни грамма. Просто всё уже обсудили и поговорить не о чем, только и остается, что любоваться волнами. Ал уезжает, я остаюсь. Вот и закончилась наша пятнадцатилетняя история.

– жизнь длинная, планета круглая, – возвращает он мне мои же слова.

Я выныриваю, не желая досматривать. На столе соблазнительно стоит пепельница, и мне снова хочется закурить. Но делать этого никак не стоит, так что желание я перебарываю. Судя по тому, как мы вчера ждали в баре две тарелки местной лапши, завтрак тоже придётся ждать долго.

Ал уже не спрашивал, почему я не пью, только забавно чихал над моим бокалом имбирного лимонада. И заказал себе коктейль с ним в конце концов. Весьма странный мазохизм. Больше о туманном будущем не разговаривали, только о весёлом прошлом.

Наконец принесли тосты с джемом. Потом недожаренную яичницу – ещё двадцать минут спустя. Гадать, почему так происходит, я не стала. Просто съела всё, что подали и допила чай из огромного чайника. Наверное, стоить сходить поискать себе пару более приятных платьев и толковые сандалии.

Расплатившись, я вышла на улицу и пошла направо. Стоит сказать, что все туристические города устроены примерно одинаково, так что в поисках сложно ошибиться.

Самая дорогая, но и самая оживлённая улица проходит вдоль пляжа. Так сказать, первая линия. Здесь открыта куча мелких магазинчиков для туристов, и цены на товар выше в два раза. По-хорошему надо было идти вглубь, там должно быть что-то для местных, но, судя по картам, дальше была совсем деревня, так что я рисковала не купить ничего вовсе. Гораздо проще найти нужный магазинчик и переплатить.

Приобретя три простеньких сарафана и ещё раз посетив пляж, я направилась в обратный путь по другой стороне улицы. На этот раз высматривала кафе, где можно было бы пообедать. Хотелось поесть мяса с овощами, но на Шри с привычной пищей было туговато.

Поедая с таким трудом добытый стейк, я смотрела на дорогу, тонущую под дождевыми струями, и всё никак не могла привыкнуть к реальности происходящего.

В моём видении мы с Андреем любовались ядерным грибом на закате. Московский закат наступал примерно в девять вечера по Шри-Ланкийскому времени. Сейчас едва перевалило за полдень. Оставалась ещё куча времени, которое непонятно куда девать.

И проклятый проливной дождь.

Тропические ливни в моём представлении были примерно пятиминутными, а этот затянулся уже минут на сорок и, судя по всему, заканчиваться вовсе не собирался. Да и какая в принципе разница где именно ждать?

На то, что сегодня Андрей неожиданно появится в “Аквамарине” я уже не надеялась.

Настолько не надеялась, что, расплатившись и завернув покупки поплотнее, пошла назад в отель прямо под проливным дождём, удивляясь тому, как забытая тревога трогает сердце.

Надоевший чёрный балахон я скинула прямо перед входной дверью в номер, вместо коврика. Он упал на плитку со звонким шлепком мокрой тряпки. Пусть. Всё равно больше не нужен. Я приняла душ и устроилась на кровати с ноутбуком, завернувшись в одеяло. В конце-концов, на флешке оставалось ещё очень много интересной информации. И моя анкета.

Я набила в поиске собственное ФИО, и открыла файл. Информация о себе самой неожиданно взволновала больше, чем все анкеты, изученные до этого. Я же не узнаю ничего нового, в конце-концов! Кто бы мог знать меня лучше меня самой? Или всё же со стороны виднее? Они же смогли разглядеть во мне могущественное нечто.

Я успокоила дыхание, пока загружался файл. С листа на меня смотрела знакомая рамка с общей информацией

Драгомилова (Кельмер) Инга Валерьевна

дата рождения 16.08.1989

Общеобразовательная школа №….

Строительный техникум…

Университет

Повышение квалификации….

Я промотала пару страниц, поражаясь объёму своих многочисленных учебных курсов. Ну надо же! А ведь казалось, что на обучение забила совсем.

Семейное положение

Родственники

Дружеские связи

“Друзей” у меня оказалось неожиданно много, так что на этом списке я зависла. Список начинался со школьных друзей, там всё было без подробностей: ФИО и краткая запись “не поддерживает связь”. А вот между школьными и институтскими затесалась интересная запись:

2005 – 2009 майор Кобров Андрей Николаевич, полковник Никифанов Станислав Васильевич. Общение прекращено после смерти майора Коброва. Дальнейших контактов с полковником Никифановым не выявлено. Причины дружбы не установлены. Романтическая связь?

Никогда не думала, что узнать информацию о загадочных приятелях, что до сих пор для меня были просто Андреем и Стасом, окажется столь… просто. Что ж, теперь я смогу прочитать ещё две анкеты. Эта загадка преследовала меня с того самого 2005 года, когда мы познакомились. Ни фамилий, ни отчеств, ни родственников, ни даже конкретного места работы. Я даже подпрыгнула от неожиданности, прочитав приставку “майор” перед его именем. Ведь знала, знала же! Но прямо он никогда мои догадки не подтверждал. Да и звание Стаса стало сюрпризом. Из их общения между собой я вынесла ещё одну догадку: Стас был подчинённым Андрея и его школьным приятелем. Откуда тогда такой разрыв в званиях? Конечно. Глаза вновь нашли скупую строку в анкете:

Общение прекращено после смерти майора Коброва.

Андрей умер майором, а Стас ушел на пенсию полковником.

Я ещё раз прочитала строку, запоминая имена.

Далее по списку шли все мои однокурсники, с кем я во время учёбы поддерживала хоть какой-то контакт. Все мои коллеги, нынешние и бывшие. Подчинённые. А ведь Дикая была права. Картина моего влияния на строительную отрасль Руси читалась в этом даже в этом простом перечислении фамилий. То там, то здесь, сидели на ключевых местах люди, которых я приучала работать по-своему. Те, кто заглядывал мне в рот и спрашивал совета. Вот они, результаты профессиональной деятельности, а вовсе не должность главного инженера. Заместитель министра по строительству слушал мои рассуждения и принимал их к сведению внимательнейшим образом. А я даже и не знала, что он теперь замминистра.

Был в списке и Мистер Авторский надзор с коротким описанием наших отношений.

Интимная связь. Деловое партнёрство. Совместный досуг.

Нынешние сотрудники были просто перечислены списком. Я долистала список до конца и потянулась. За окном по-прежнему лил дождь. Хотелось бросить всё и пойти на пляж. И куда только пропала вечная любознательность?

Я вернула взгляд в ноутбук, хоть и не хотелось отлипать от идиллического пейзажа. Кто вообще читает, когда за окном океанский берег?

Талант: способность к анализу данных, прогнозу развития ситуации, физические расчёты в уме особенно решения задач движения – интуитивно с высокой скоростью. Дар предвидения отсутствует.

Текст опять меня, мягко говоря, удивил. Люди из корпорации совершенно точно знали про видения и даже намекали на них. Одна стюардесса со своим “посмотри что со мной будет?” чего только стоит. И всё же. Дикая сказала мне, что я – не единственная провидица. Да и не провидица вовсе.

Видения сбывались не всегда, это верно. Взять хотя бы вылет из Новосибирска, который прошел совсем не так, как представлялось. Но всё же они сбывались достаточно часто, чтобы это было простым совпадением. Тот же рейс в Стамбул с того же гейта, что я видела, был на месте.

Я изучила достаточно анкет, чтобы понимать: под словом “талант” корпорация подразумевала сверхспособности. В анкетах достаточно талантливых людей частенько стояла надпись “отсутствует”. Такая же была и у Ала, хотя я до последнего надеялась, что смогу ему открыться.

Хотя корпорация могла и ошибаться. Как они меня изучали? откуда брали данные? Просто свели с человеком, умеющим угадывать чужой дар? Или у них есть какие-то особые технологии? Это тоже можно поискать в исследованиях. Но это займёт слишком много времени. С моим весьма скромным уровнем в области биологии невозможно бегло просмотреть наработки в области генетики и вычленить главное. Это будет чтение с гуглом в лучшем случае. В худшем придется начинать с изучения основ генетики. Если мне это нужно, то куда как проще будет добраться до Австралии и обратиться к профессионалу.

Брата я не видела уже много лет, но в его готовности помочь не сомневалась. К тому же он будет очень рад увидеть меня живой и здоровой когда узнает о…

Я посмотрела на часы. Половина четвёртого. Время за изучением материалов шло незаметно, но сейчас это было только на руку.

Значит, корпорация считает мои видения результатом анализа данных и умением просчитывать движение?

Никогда не видела в себе особых талантов к кинематике, но мне действительно хорошо удавалось водить любой транспорт, кататься на лыжах и стрелять. Это вполне может быть проявлением дара. Тем более что длительного обучения мне не требовалось. Достаточно было понимания, как управлять тем или иным оборудованием, и я, только запомнив расположения рычажков и скорректировав силу воздействия, неизменно выдавала почти профессиональный результат.

Вот тебе и пожалуйста, информация обо мне, которую я и сама не знала.

Я закрыла глаза и прислушалась к себе. Тому, что было написано в анкете я верила. Возможно, новый взгляд на “видения” поможет мне развить дар.

Можно попробовать просмотреть весь путь, а не конкретный момент из будущего по наитию. Конечно, не факт, что выйдет что-то путное, но за окном дождь, я сыта и заняться совершенно нечем. Мысленный эксперимент не повредит.

И про кого же я хочу посмотреть? Сразу откинув очевидное, я выбрала максимально безобидный вариант.

“Стюардесса” – сказала я себе. Первое, что пришло в голову, но на самом деле выбор всё же объяснить смогу. Она интересовала меня, но не настолько, чтобыбыл соблазн сжульничать и пойти по старому пути.

Само по себе перед глазами ничего не возникало.

Я попробовала просто представить её себе. Образ получился мутный, совершенно не похожий на картинку видения. Не удивительно, визуализация давалась мне тяжело.

Следующим шагом я попробовала максимально воссоздать нырок, как я обычно себе его представляла, только тянуться не ко дню, а к образу. Немного напрягая воображение, я нарисовала умозрительную картину. Представила мутноватую воду и образ стюардессы за этой гранью. Нырула. Перед глазами встала чернота.

Я резко отпрянула назад, выныривая. Ничего толкового не получилось, но отток сил, привычный для моих погружений, я почувствовала.

В следующие полчаса я упражнялась в остроумии сама с собой. Ныряла к ней через тазик, портал, и даже в буквальном смысле в неё. Последнее получилось лучше всего, показав мне реалистичную картинку внутренних органов человека и вызвав отток силы.

Я бы упражнялась и дальше, но в дверь постучали.

Наспех натянув на себя новое платье, я пошла открывать.

– Может, сходим в бар на пляже? – Ал выглядел немного раздасадованным, видимо из-за дождя. Или из-за того, что я неизвестно куда ушла утром, и он провёл ещё один день маясь со скуки, вместо того чтобы отдыхать как планировал. В забронированном отеле наверняка нашлась бы куча экскурсий или весёлая компания из соотечественников, наконец.

В “Аквамарине” русскоговорящих не было.

– Сходим, – бодро согласилась я, – давай я соберусь и встретимся там, минут через пятнадцать.

– И что ты будешь “собирать”? – кисло уточнил он, – мне казалось, ты заехала без багажа.

– Хотя бы отрежу этикетку с платья, – я повернулась боком и продемонстрировала торчащий картонный прямоугольник

Он проследил за ним и наконец разглядел очевидное. Тонкое платье явно не скрывало того, что наспех было надето на голое тело.

Он отвёл взгляд, прикрывая глаза и краснея, и я невольно позавидовала в очередной раз тому, как ярко выделяются его длинные угольно-чёрные ресницы на бледной коже. Красным пятнам, вспыхнувшим на щеках, я могла только посочувствовать.

– И бельё надень пожалуйста, – недовольно буркнул он и, покраснев ещё сильнее, стремительно развернулся и двинулся по коридору почти бегом.

И так каждый раз. Пытается смутить меня и в итоге сам же чувствует себя неловко.

Я скинула платье, срезав с него этикетку, и быстро расчесала волосы пальцами, любуясь отражением.

Кожа лица, конечно, оставляла желать лучшего, но в остальном образ получился неплохой. Собственное отражение всё ещё казалось немного чужим, но уже более привычным, чем в первые пару дней. Невозможность увидеть в зеркале себя сильно выбивала из колеи. И сейчас я тоже явно задержалась здесь больше, чем следовало, отыскивая знакомые черты.