Огненная артерия

– Когда он привез к нам в медицинский центр мальчика, он назвал мне совсем другое имя. Сказал, что его зовут Илер Мбомбо и он приехал из Зухугу. А насчет позывного… Ну, что он его знал. Так он и не знал его. А доктором называл меня потому, что видел меня в деревне, в медицинском центре.

– Да, я уже это понял, – кивнул полковник Сорокин.

– Я искал его в деревне Зухугу, – продолжил рассказывать Наум. – Но там жила только его сестра. Я не спрашивал у нее настоящего имени ее брата, но потом понял, что он назвался мне именем ее мужа.

– Ага, вот оно как, – кивнул Сорокин. – А сестра была в курсе, что ее братец воюет на стороне повстанцев?

– Да, она знала об этом. Но ее потом убили, после моего прихода к ней. Бандиты пришли к ним в село и хотели отнять у нее продукты, а она им ничего не отдавала. Ей надо было кормить своих детей. Все, что привез ей брат после ограбления склада в Бангао, она спрятала. Поэтому они и убили ее. За то, что не хотела отдавать еду.

– А это ты откуда знаешь? – поинтересовался полковник.

– Мы заезжали в ту деревню, когда искали следы бандитов, – ответил за Наума Михаил и взглянул на Наума. – Ты ведь именно там узнал, что ее убили?

– Да, там, – подтвердил Наум и добавил: – Я рассказал Байо Джадже о смерти его сестры Эсти. Сказал, когда пытался уговорить его не причинять вреда капралу Нгаме.

Михаил и полковник переглянулись, и Сорокин опять попросил Наума рассказать подробнее о тех событиях. Наум рассказал, как Синга взял в заложницы Элизабет Луну.

– Получается, что ты спас жизнь капралу дважды, – похлопал Наума по плечу полковник. – Молодец. Я обязательно расскажу об этом вашему начальству. Но вот для чего мы тебя позвали, Доктор… – Полковник на этот раз назвал Наума по позывному, и лицо его стало серьезным и сосредоточенным. – Этот Байо Джаджа оказался не простым рядовым бандитом. Он – руководитель одной из бандитствующих группировок. Небольшой по своей численности, но все же. Поначалу, когда ты вместе со своими сослуживцами вынес его и капрала к дороге и мы отвезли его в больницу, он пошел на поправку. Разведка, узнав от других пленных о том, кто такой Синга, пыталась его расспросить, где могут прятаться главари других группировок и повстанческих формирований, но он так ничего им и не сказал.

Полковник нахмурился и долгим пристальным взглядом поглядел на Наума. Тот молчал, не понимая, к чему клонит Сорокин, и ждал, когда ему объяснят, что именно от него хотят.

– Вчера Байо Джадже неожиданно стало хуже. Поднялась высокая температура. Он стал бредить. Врачи констатировали заражение крови. Ночью ему сделали переливание, но это не помогло. Процесс зашел слишком далеко. Синга, скорее всего, умрет, не сегодня, так завтра. Он иногда приходит в себя и осознает свое безвыходное положение. Он сказал лечащему врачу, а тот передал разведчикам его просьбу, что хочет видеть тебя и что только тебе он расскажет какую-то секретную информацию, которая касается какой-то будущей большой военной операции, задуманной боевиками.

– Какую информацию? – не понял Наум и отчего-то посмотрел на Михаила. – Почему именно мне? Почему он не может сказать это вашей… нашей разведке?

– Мы этого не знаем, – ответил полковник. – Мы не знаем даже, действительно ли у него есть важная информация для нас. Но мы не можем пренебречь его словами. Поэтому тебе нужно будет с ним увидеться как можно скорее. Сейчас Михаил отвезет тебя к нему в больницу, и ты поговоришь с ним. Постарайся узнать от него все подробности.

Полковник Сорокин встал, давая понять, что ему пока что больше нечего сказать Науму.

* * *

– А, это ты, доктор. – Байо Джаджа с трудом открыл глаза. Все его лицо и руки, лежащие поверх простыни, были опухшими из-за съедавшего изнутри его тело заражения крови. – Я знал, что они найдут и привезут тебя ко мне. – Он попытался улыбнуться, но его губы скривились от боли. – Они вкололи мне какое-то обезболивающее, но оно почти не действует. Я гнию, доктор. Заживо гнию…

Наум молчал и с состраданием смотрел на умирающего. Тот заметил его взгляд и сказал:

– Я уже говорил, что тебе нужно служить в церкви и проповедовать людям о Христе?

– Говорил, – ответил Наум.

– Я был прав. Полицейский из тебя никудышный, наверно, такой же и солдат… Хотя стреляешь ты метко – печень мне прострелил, – глухо рассмеялся он, и струйка крови вытекла у него изо рта.

Наум взял лежащий на тумбочке марлевый тампон и, макнув его в миску с водой, вытер Байо Джадже губы.

– Зачем ты хотел меня видеть? – спросил он у Синга.

– Моя сестра умерла… Она единственная, кто у меня еще оставался. Еще, конечно, племянники… Наши родители умерли два года назад, но я сестре об этом не рассказывал, – не отвечая на вопрос Наума, заговорил Байо Джаджа. – Я много думал над твоими словами, доктор. Над теми, которые ты мне сказал тогда в овраге, о сиротах. Припоминаешь? Я как-то раньше не задумывался над такими вещами. Ты прав, нельзя забирать хлеб у одних сирот, чтобы отдавать их другим. Это несправедливый, кровавый хлеб. Но я хотел как лучше. Я хотел накормить голодных.

– И поэтому забирал еду у других бедняков, – с горечью заметил Наум.

– Не тебе меня судить, доктор. – Байо Джаджа говорил, тихо и тяжело дыша. – Меня судить будут на небе те, кто главнее тебя.

Наум не останавливал его, не уговаривал помолчать, чтобы набраться сил. Он понимал, что Сингу нужно было выговориться перед смертью, исповедаться, что ли. И он отчего-то выбрал для своей исповеди его – Наума. Хотя тут лучше подошел бы католический или протестантский священник. Наум не знал, какой веры был Байо Джаджа. Но все же он был христианин и имел право на исповедь.

– У меня к тебе просьба, доктор… Вернее, не просьба, а условие. Ты сейчас должен поклясться мне именем Спасителя нашего, что не оставишь моих племянников в приюте и при первой же возможности заберешь их и воспитаешь, как своих детей…

– Но я не могу… – начал было возражать Наум, но Байо Джаджа прервал его:

– Молчи. Я понимаю, что ты сейчас солдат и у тебя нет своей семьи. Ведь нет? – уточнил он и вопросительно посмотрел на Наума.

– Нет, – коротко ответил тот.

– Твои родители живы? Ах, ну да. Твой отец – начальник полиции. Вот и хорошо. У него наверняка есть возможность позаботиться о четырех сиротах. Его семья точно не голодает и получает от государства неплохой куш за преданную службу…

Больной снова закашлялся, и опять Наум вытер ему рот влажной марлей.

Байо Джаджа замолчал. Он впал в забытье, у него снова начался бред. Пришла медицинская сестра и сделала ему укол.

– Он будет спать, – сказала она и ушла, не предложив Науму тоже выйти из палаты.

Наум остался в палате. Он думал о своем: об отце, об Элизабет Луне и не заметил, как задремал.

– Эй, доктор, – разбудил его тихий голос Байо Джаджи. – Ты что, уснул?

– Да, – ответил Наум и добавил: – Ты тоже спал. Вот и я решил вздремнуть.

– Скоро я усну навсегда, – заметил умирающий. – Так что ты надумал? Заберешь моих племянников к себе? Я ведь это не просто так спрашиваю. За твое обещание я расскажу тебе, что задумали лидеры формирований «За мир», «Селеков» и «антибалаков»…

– Постой, разве «Селеки» не воюют против «антибалаков»? – прервал Байо Джаджу Наум.

– Когда кошке надоедает есть мышей и она хочет сала, она вступает в союз с мышами, которые помогают ей это сало красть, – с усмешкой сказал Синга. – На этот раз роль сала играет гуманитарная помощь из России. Но больше я тебе ничего не скажу, пока ты не пообещаешь мне позаботиться о моих племянниках. Ваше племя считается самым грамотным в нашей стране. Вот и выучи детей моей сестры. Выведи их в люди. Пусть они научатся зарабатывать свой хлеб не тяжким трудом, а головой, как твои соплеменники.

Наум молчал. Он знал, что, пообещай он сейчас бандиту взять на воспитание его племянников, он это обещание исполнит. Чего бы это обещание ему ни стоило, а исполнит. Наум не умел лгать и считал ложь проделками дьявола, поэтому сдержал бы данное им слово. Но сможет ли он его дать? Вот ведь какой вопрос, и это очень непростой вопрос! Согласится ли отец на такой шаг – принять в семью чужих детей? И как к этому отнесется Элизабет Луна? Наум думал, и весьма серьезно, со временем жениться на этой девушке. С другой стороны, и не пообещать тоже нельзя, это было бы неразумно. Этого требует от него долг гражданина страны, долг солдата. Ведь если он сейчас не узнает, что задумали бандиты, это может обернуться катастрофой для многих и многих голодных. И для правительства тоже. Смогут ли люди доверять президенту, который только обещает им защиту, но не может ее дать? Который не может изгнать из страны бандитов, обкрадывающих мирных жителей, забирающих у них хлеб?

Наум задумался. Но потом все-таки ответил:

– Хорошо, я обещаю, что позабочусь о твоих племянниках. Они не будут жить в приюте и голодать. Я буду заботиться о них, как о своих детях.

– Хорошо. – Наум услышал одобрение в голосе Байо Джаджи. – Я верю тебе, доктор. Ты не станешь мне врать, чтобы выманить у меня ценные сведения. Я расскажу тебе все, что я знаю о планах захватить гуманитарный груз из России. Сироты не будут больше голодать.

И Байо Джаджа рассказал Науму все, что знал о секретной операции боевиков. А потом слабым голосом произнес:

– А теперь иди и выполни свое обещание, а меня оставь. И скажи своим начальникам, что я рассказал все, что знал. Пусть меня оставят в покое. Мне сейчас нужен священник, а не…

Он не договорил и снова впал в забытье.

Глава 8

При выходе из палаты, где умирал Байо Джаджа, Наума ждал не только Михаил, но и сотрудник службы внутренней безопасности.

– Нам нужно проехать в резиденцию президента, – сказал он. – Глава государства желает узнать информацию из первых уст. Вы лично расскажете ему все, что узнали, – обратился он к Науму. – На основании этой информации и будет приниматься решение.

Наум, честно сказать, несколько испугался такого поворота событий. Он-то наивно полагал, что передаст слова Байо Джаджи Михаилу или кому-нибудь из разведки, и на этом его миссия закончится. Но встречаться с самим президентом! Об этом он даже не помышлял. Но что поделать? Раз президент даже ночью готов выслушать его, то, значит, эта информация очень важна и для него лично, и для безопасности и спокойствия государства.

Наума посадили в специально для этого присланный бронированный автомобиль, Михаил сел в джип, в котором они приехали в столицу из Беренго, и кортеж тронулся. Никогда еще Наум не чувствовал себя так взволнованно. Ему предстоял разговор с самим президентом, и он должен был честно признаться самому себе, что ему сейчас было даже страшнее, чем на поле боя.

…Но ничего страшного не произошло. Президент был не один. В его резиденции находились начальник разведки и какие-то другие военные чины. Глава государства был спокоен, вежлив и даже предложил Науму выпить кофе, а потом сказал:

– Вы ведь понимаете, что все, что вы сейчас расскажете в этих стенах, ни в коем случае не должно стать достоянием общественности?

– Да, конечно же, я понимаю, – ответил Наум.

– Что ж, тогда мы внимательно вас слушаем, – разрешили ему говорить.

– Собственно, мне известно не так уж и много, – начал Наум. – Синга рассказал, что должен был вместе со своими людьми присоединиться к операции по захвату гуманитарного груза в случае, если захватить столицу у повстанцев по каким-то причинам не получится. Когда стало ясно, что боевиков из Судана вытеснили с территории страны, а местные формирования рассеяны, то главы повстанческих соединений ушли на территорию Чада. Но, как сказал Байо Джаджа, у них осталась связь с командирами группировок.

– Постой, не торопись, – остановил его начальник разведки. – Как же они собираются нападать на гуманитарный груз, если мы их разбили и не позволили занять столицу?

– Синга сказал, что в случае, если не удастся захватить столицу, предусмотрен иной план. То есть если не получится осуществить план «А», то в действие будет введен план «Б». Он так мне и сказал.

– Хм, они все рассчитали. Даже вариант неудачи, – усмехнулся президент. – В этом явно чувствуется рука французской разведки. Что ж, расскажи нам, какой у них план «Б».

– Бандиты знают, что груз гуманитарной помощи из России будет доставлен в порт Момбаса в Кении уже через три дня…

– Да, это так, – кивнул начальник разведки, отвечая на вопросительный взгляд президента.

– Потом зерно, медикаменты, продукты и все прочее будет перегружено с кораблей в фуры, которые уже ждут гуманитарный груз в кенийском порту. Байо Джаджа сказал, что груз по территории Кении повезут по трассам А109 и А104, а в Уганде опять по А109…

– Постой, – перебил Наума какой-то военный начальник. – Получается, что им известен весь путь передвижения груза. Хорошо, это мне понятно. Но для чего им такие подробности, если они могут напасть на гуманитарные фуры только в одном месте – возле столицы страны? Банги ведь практически стоит на границе с Демократической Республикой Конго. Чего проще – напал на въезде в город, и все. Нечего выдумывать еще что-то. Нам надо просто усилить охрану моста на границе, и все будет в порядке.

– Почему вы перебиваете? – нахмурился президент, сердито посмотрев на военного. – Пускай человек сначала выложит всю информацию, а решать, что с ней делать, будем потом. Говори, – повернулся он к Науму.

– Все дело в том, – смутившись из-за того, что его перебили, ответил Наум, – что бандитами было задумано отбить машины еще до пересечения фурами границы нашей страны.

– Хм, но это же провокация, – заметил президент. – Наш груз, который идет по территории чужой страны, отбивается военизированными формированиями, перешедшими границу, опять же с нашей стороны. Кто понесет ответственность, если это произойдет? Я практически уверен, что и Уганда, и Конго, по чьей территории пойдет груз, станут в случае чего отнекиваться и не захотят брать на себя ответственность за нападение на грузовики. Скажут: это ваши бандиты, ваша гуманитарная помощь, сами и разбирайтесь. Бандиты ведь не их зерно и продукты разворуют, а наши, – возмущенно заметил он. – Этот Синга сказал тебе, где и когда будет совершаться нападение на гуманитарный груз? – вопросительно посмотрел на Наума президент.

– Нет, он этого не знает, – ответил Наум. – Подробности операции он не успел узнать, потому что был ранен и его отвезли в больницу. Почти все его люди были убиты. А если кто-то и остался, то присоединился к другим формированиям. Но знали они об операции или в курсе ее были только командиры, он мне не сказал.

– Это плохо, что нам не известны такие важные подробности, – нахмурился президент.

– Мы можем выслать своих военных для охраны груза, – предложил один из военных чиновников.

– И сколько человек вы предполагаете послать в Кению? – резко повернулся к нему президент. – Груз ожидается большой, значит, в нападении на него будут участвовать не десять человек повстанцев. Скорее всего, раз к этой операции готовились заранее, в налете будет участвовать человек двести-триста, а то и больше. Поэтому и нам нужно выставить против них не десяток человек. – Президент беспокойно заходил по комнате. – Бандиты ходят через границу туда и обратно так, словно весь континент для них дом родной. А как вы пошлете своих бойцов на охрану? Мы ведь не можем посылать своих военных вот так запросто в другую страну. Пока мы получим официальное разрешение на перемещение наших военных в Кению, потом их проход через Уганду и ДРК[3], это сколько же времени пройдет?

– Надо попросить русских, – сказал Наум и сам испугался своей смелости. Разве может он, простой боец, давать какие бы то ни было советы генералам армии?

Все сразу же посмотрели на него, и он еще больше смутился.

– Вот! Вот как надо правильно думать, – указал на него пальцем президент. – Русские могут себе позволить то, что не можем позволить себе мы. Они в хороших отношениях практически со всеми странами Африканского континента, и им уж точно позволят сопровождать свой груз, который они будут провозить по территории трех стран, – бодро заметил глава государства и спросил Наума: – Думаете, что надо послать для охраны груза кого-то из инструкторов?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Буш (от англ. Bush – кусты, кустарник) – обширные не освоенные человеком пространства, обычно поросшие кустарником или низкорослыми деревьями, в Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке, Канаде и на Аляске.

2

ЦАР – Центральноафриканская Республика.

3

ДРК – Демократическая Республика Конго.