Если б я был султан

«Материалы дела вряд ли Вам кто-то даст читать».

От неожиданности я подпрыгнула и естественно поскользнулась в ванной. Упала больно, подвернув ногу. Боль была резкой и сильной. Нет, только не голеностоп! Как же он меня подводит постоянно в неподходящий момент. Хотя тяжело представить подходящий момент для травмирования голеностопа.

«Я передам Вам полотенце. Постарайтесь завернуться в него, а я Вас достану из ванны. Сами Вы вряд ли выберетесь», – голос Давида звучал спокойно, ровно, но очень уверенно. Спорить с ним совсем не хотелось. Я взяла протянутое мне полотенце. Как смогла обернулась им и стала ждать неминуемое. Давид отодвинул дверцу душа, наклонился надо мной, присел и закинул меня себе на плечо. Да, видок еще тот. Полотенцем я прикрылась то только спереди и немного сзади, да так насколько позволяла боль в ноге. В результате моя пятая точка не миниатюрных размеров и не прикрытая полотенцем возвышалась на плече у Давида, голова свешивалась ему на спину, а за ноги он меня держал. Как только эта картинка пронеслась у меня в голове и в зеркальной поверхности двери шкафа, я принялась сопротивляться.

«Если будете дергаться сделаете только хуже. Нога Ваша явно сломана – голеностоп посинел и распухает просто на глазах. Так что лучше успокоится и замереть», – Давид явно волновался, так как вдруг в его чистом русском начал проскальзывать едва уловимый акцент. Я еще пару раз дернулась, но вариант упасть с плеча спасителя на пол, в непотребном виде и со сломанной ногой мне не подходил. Я замерла, тем более Давид в качестве угрозы шлепнул рукой меня по заду, прошу заметить голому заду, чтобы успокоить мои дерганья у себя на плече. Звук получился звонкий, что вызвало злость у меня и смех у Давида.

«Я сейчас Вас положу на кровать. Успокойтесь. А я пока вызову неотложную помощь, пусть Вам приведут в порядок ногу»

«Мне нужна одежда», – я покраснела до корней волос.

«Угу, одежда. Окей. Вас носить на руках к Вашим гардеробам, чтобы Вы выбрали одежду или разрешите мне подобрать Вам что-то?»

Лицо Давида было из разряда pokerface (покерфейс – покер лицо, лицо без эмоций), поэтому я пояснила ему где и какая лежит у меня одежда. От помощи одеться я отказалась. А зря. Нижнее белье с горем пополам я одела, а дальше больше. Верх одела без сложностей, но низ… Подпольно насмотревшись в зеркало на дверце шкафа на мои мучения переодеваниями, Давид устало вздохнул, взял из шкафа первое попавшееся платье, на поверку оказавшееся сарафаном на тонких бретельках, снял с меня кофту, на футболку натянул сарафан сверху кофту, на ноги толстые теплые носки и с чувством выполненного долга отошел на расстояние, чтобы полюбоваться со стороны на то, что он создал. Ну, ничего криминального в моем облике он не углядел, поэтому со спокойной душой вызвал неотложку. Подробно описывать как мне накладывали гипс я конечно не буду. Остановлюсь только на том, как Давид, не выдержав моих прыжков на одной ноге и легких подвываний от боли при каждом «прыг и скок», взвалил опять меня к себе на плече и потянул меня в машину скорой помощи. Пятая точка моя, будучи прикрытой только сарафаном и частично бельем из серии «скорее нет, чем есть», периодически представала пред очи всех присутствующих во всей красе. Поэтому Давид невзирая на мои сопротивления (а сопротивлялась прошу заметить я в тот момент всему: и почти голой заднице, и тому что нога сломана, и тому что Давид оказывает мне посильную и непосильную помощь – девочка я ведь не лёгонькая), так вот, несмотря ни на что, Давид одной рукой прикрывал мой зад, не полностью конечно, но для более или менее приличной визуализации достаточно. По крайней мере медбрат и доктор перестали ехидно ухмыляться.

Домой ехали на такси. Сначала в тишине. Неловкость ситуации не позволяла вести беседу. Тишину нарушил Давид.

«Давайте попробуете мне пояснить то, что поняли Вы о преступлениях», – и он буквально просящим взглядом уставился на меня в упор, – «Для меня это очень важно… из-за брата… да и вообще из-за семьи». Горестный едва уловимый звук вдоха повис в воздухе. Да, ему было больно. Особенно больно. Ведь он не просто брат, родственник погибшего. Он полицейский, который не смог уберечь близкого ему человека, более того, найти и наказать убийцу. Ой, даже не знаю, как бы я себя вела на его месте, а что бы чувствовала даже представить страшно. Я сделала глубокий вдох и выдох – беседа предстояла не из легких.

«Понимаете Давид, то что убийства совершил не один человек – это было очевидно сразу. Более того, открою Вам тайну следствия – подобные ритуальные убийства происходили не только в Вашей стране, но и в других странах тоже». И я без зазрения совести выдала Давиду всю известную мне информацию по убийце. Давид очень внимательно слушал, периодически делал какие-то заметки в телефоне и опять вкрадчиво на меня смотрел и весь растворялся в моем рассказе. Закончив сливать информацию по убийствам и убийце в частности, я как будто бы очнулась от забвенья. Мы давно уже стояли по адресу прибытия, слушателей у меня прибавилось на плюс один человек – водитель такси заинтересованно слушал меня, развернувшись в салоне авто на водительском месте в сторону заднего пассажирского сиденья. Я встрепенулась и со словами: «Давид, мне неловко, но денег я не брала с собой, если Вам не сложно, то расплатитесь с водителем. А я возмещу Вам дома».

«Хм, дома, возместите, ну, договорились», – и Давид нахально улыбнулся поздновато пряча мимику лица под pokerface от меня. Водитель скорчил обиженную гримасу, взял денег и с хитрым взглядом попросился в туалетную комнату ко мне домой. От удивления я разинула рот. Вот право слово, первый раз встречаю водителя такси, который просится на горшок к клиенту домой. Ответить не успела, как Давид уже дал свое согласие, при этом согласие пописать или что там собрался делать этот хитрющий водитель у меня дома. У МЕНЯ дома. Да чтож такое-то! Это мой дом и согласие должно быть мое! Пока у меня в душе происходил бунт, Давид по привычке забросил меня себе на плечо и опять потащил, но уже в дом, а не из дому, все также безапелляционно прикрывая мой зад ладонью. Я горестно вздохнула, и повисла безмолвным мешком у него на плече, видать успокоительные и обезболивающие дали о себе знать. Мое безволие дало почву наглости окружающим меня мужчинам. Давид усадил меня в кресло на кухне, предварительно удобно укутав пледом, а ногу в гипсе положив на стульчик, на подушечку. «Чтобы не отекала». Костя сунул мне в руки чашку с ароматным куриным супом, заохал, что забыл посушить сухарики для полноты вкуса, которые надо было добавить в суп вместе с зеленью. Тут же визуализировался таксист, который с гордым видом героя дня, достал из своих бездонных карманов две пачки снеков «Ржаные сухарики – вкусняшки от Наташки». Костя радостно ухватил упаковки, высыпал содержимое в мисочку. Через минуту на обеденном столе уже исходили паром три тарелки с супом, большая миска с салатом и чайник, от которого исходил травяной аромат мяты и еще чего-то прекрасного лугового. Мужчины расселись аккурат напротив тарелок с супом, набросали себе сухариков и уставились на меня. «В ожидании чуда что ли, блин!», – зло подумалось и упорхнуло, потому комедийность ситуации переборола злость. Я хмыкнула себе под нос, отхлебнула суп и продолжила рассказ. Костя хоть и не был мною посвящен с подробности преступлений, был судя по всему достаточно осведомлен, и я даже знаю кем. Видать Елизавета наша свет Марковна держала своего помощника в курсе дела и даже нагружала кое-какими заданиями необходимыми в расследовании. Да, уж. Многовато людей оказались ознакомленными этим сверхсекретным (если верить словам Тимура) преступлением. А что это я осуждаю спецотдел, если сама заняла первое место по болтливости. Это у меня на кухне сидит Давид – родственник погибшего, и… ТАДАААМ! Случайный таксист, который оказался безумно любопытным. Настолько любопытным, что, отказавшись от заработка, сидит сейчас с нами кухне, поедает куриный суп и с нетерпением ждет продолжения моего рассказа.

«Возвращаясь к рассказанному, я хочу повториться. Совершить все эти преступления одному человеку было не реально. И пусть трупы имели одинаковые элементы декорации, что свидетельствовало о общности (серийности) преступлений, все-таки убивали их разные люди, о чем свидетельствуют эксперты», – я допила суп и по привычке попыталась встать, чтобы отнести бульонницу в раковину, напрочь забыв о сломанной ноге. Ближайший ко мне мужчина (им оказался таксист) проворно перехватил посуду из моих рук, усадил меня обратно в кресло, водрузил ногу в гипсе на положенное в ближайшие дни ей место, и с довольным лицом умостился опять за стол.

«Я – Роман», – таксист улыбнулся на все свои зубы искренней улыбкой, а нас словно током проняло.

«Рома! Что же там с Раманычем?!», – Костя горестно захрустел сухариками, – «я не верю, что он убивал. Этого просто не может быть, потому что просто не может быть».

«Костя, быть может все, что угодно, и я думаю, что Сергей и его сослуживцы разберутся в этом рано или поздно», – Давид со спокойным лицом поглощал суп.

«Главное, чтобы не поздно. Ромыч, он такой тщедушный, но упертый, как баран! Боюсь, чтобы сам себе не навредил, своим упрямством», – и Костя еще более яростно захрустел сухариками.

«А это Рома кто вообще?», – таксист Рома как-то быстро обосновавшись у меня на кухне разливал уже всем чай и устанавливал на столе чайную композицию из сахарницы, варенья и печенья. Его жилет висел на спинке стула вместе с курточкой, а сам Рома будучи в клетчатой рубашке с закатанными по локоть рукавами выглядел очень даже уютно по-домашнему. Мы как смогли, так и пояснили Роме кто такой наш Рома и почему его с нами нет. Да и рассказывать то было особо нечего. Квартирант себе и квартирант, которого по какой-то причине забрал Сергей в отделение или куда там еще забирают подозреваемых. Почему он подозреваемый я не знала.

«Я, кажись, догадываюсь, почему Ромыча загребли». Мы дружно уставились на Костю. Так вот. Когда произошло то злополучное убийство в доме, Елизавета Марковна очень уж засуетилась. Возраст давал свое знать, поэтому она решила взять Костика себе в помощники. Предварительно Костика проверили по всем статьям великие и могучие знакомы Елизаветы Марковны. И только после столь тщательной проверки Костя был допущен к делам Елизаветы Марковны. Со слов Кости мадам оказалась не из простого десятка. Богата, независима, влиятельна. Французского мальчонку Сашу она приютила под собственное крыло в виде опекунства, Костя получил официальное трудоустройство через какое-то агентство и теперь гордо носил должность – помощник руководителя. Вот только руководителя чего Костя наотрез отказался рассказывать, ссылаясь на тайну, коммерческую тайну. Ну, нет так нет. Меня и Сергея Елизавета Марковна также проверила и осталась довольна результатом, судя, по ее словам, «Я так и думала, все просто и неинтересно». А вот Рома – ее квартирант, стал очень даже достоин внимания ее любопытства. «Мальчик-то не простой», – протяжно процедила Елизавета Марковна, выпуская струйку табачного дыма и читая досье на Романа. Корни парня в Германии, известная всему миру семья Шернер была его родней, самой близкой родней, единственной родней. Почти все представители этой семьи вели тихий, размеренный образ жизни, наученные горьким опытом их знаменитого родственника генерал-фельдмаршала нацистской Германии Фердинанда Шернера. Чтобы не утомлять подробностями Ромкиной подноготной можно в вкратце пояснить. Рома, живя на Юге Украины, не имея ни малейшего понятия о своих корнях, часто слышал от мамы – жгучей брюнетки с курчавыми волосами: «Эх, сынок, это ж надо было так генам на тебе отразиться. Даже по отцу твоему не так заметно, а ты прям вылитое фашистское отродье». При этом она нежно целовала его в лоб, и со слезами на глазах крепко прижимала его к своей материнской груди. Судь да дело, Ромке надоело быть в неведенье. С помощью своего интеллекта, упрямства и терпения Рома выявил свое прямое родство с семьей Шернер. Связаться с ними труда не составило. На письма Ромы откликнулось два человека – благовоспитанная Матрена почти ста лет и юная девчушка (ветреная и веселая). Матрена очень доходчиво пояснила Роману, что не совсем рада такому знакомству, и что была война, а на войне разное случается, поэтому признавать Рому в качестве родственника официально не собирается, и делить с ним наследство не будет, несмотря на то, что делить то и нечего кроме памяти их знаменитому предку. А вот девчушка очень весело восприняла новость о возможном родственнике и даже согласилась оплатить генетическую экспертизу, если таковая понадобится. Марианна (так звали новоиспеченную родственницу) приняла активное участие в жизни Романа, и вот он совместными усилиями оказался в столице, на съемной квартире знакомой, знакомой родственницы знакомой Марианны. Короче седьмая вода на киселе, но факт остается фактом – Роман заселился в квартиру Елизаветы Марковны. Парень вел замкнутый образ жизни. Его привлекали IT технологии, которые позволяли работать на дому, имея под рукой хороший интернет, компьютер или какие еще там существуют гаджеты (gadget – в переводе с английского приспособление, устройство). Марианна очень часто, особенно в последнее время, обращалась за помощью, а в итоге и с рабочими задачами, которые нужно сказать щедро оплачивались. Рома был в глубине души очень рад таким отношениям. Во-первых, заработок лишним не бывает, а во-вторых, Марианна пусть и дальняя, но родня. Хоть образ жизни, да и философию жизни Марианны Рома и не признавал, более того, не понимал, но мириться с этим ему было не сложно, так как жили они далеко друг от друга и общаться начали очно не так давно. А так обычно общение было максимум по видеосвязи, и то, если у Марианны был на тот момент хороший выход к интернету. Обычно она Рому видела, а она его нет, так как звуковой сигнал проходил намного лучше, если не был утяжелен видео. Рома снисходительно улыбался такому пояснению от Марианны, но на видео особо не настаивал – его и так все устраивало. Марианна появилась на пороге его дома очень неожиданно, о чем Рома сказал Марианне сходу. Та не осталась в долгу и одарила его каламбуром черного юмора: «Привыкай, Ромочка, так уж принято в нашей семье – без объявления войны приходим на чужую территорию», – хищно улыбнулась и зашла в квартиру. Беседа была не долгой, Марианне нужна была помощь, помощь в… тут Рома не мог поверить собственным ушам… в поиске сокровищ. Сокровищ, когда-то припрятанным их общим родственником из далекой фашистской Германии. После долгих споров и препирательств Рома помог-таки Марианне в поиске сокровищ, ни где-нибудь, а на заброшенном кладбище. Ночью. В холод. С лопатой в руках. Сокровища, на удивление, они отыскали и передали какому-то странному человеку, молчаливому и мрачному, словно статуя с того же пресловутого кладбища. Рома не хотел сильно впутываться в происходящее, поэтому безропотно отдал найденное, приличия ради послушал еще недолго болтовню Марианны и отправился во свояси. Жизнь пошла своим чередом, но не на долго. Его вновь приобретенные друзья-товарищи (соседи по дому) решили уехать на отдых. Елизавета Марковна оставила Костика для компании Роману со словами: «Мужчины, дайте дамам отдых. Побудьте вместо Машеньки управляющими, а точнее заместителями управляющей». И со змеиной улыбкой на устах благополучно отбыла на курорт вслед за Машей и ее boyfriend (в переводе с английского – друг мужского рода).

«Марианна связывалась с Ромой пару раз по viber. Связь действительно была никудышная, но то, что я увидел меня немного насторожило. Рядом с Марианной всегда находился какой-то наглючий карлик и в отдалении всегда маячил какой-то странный чел. Именно этого чела вы все сегодня догоняли, когда Марианна приехала на такси со своим карликом», – Костя отсербнул чай с блюдца и захрустел баранкой.

«Ты знал, что на такси приехала родственница Ромы и молчал об этом?!», – моему возмущению не было предела.

«Да, уж Костян, это залет», – таксист Рома по привычке попытался сдвинуть кепку на затылок, но на голове ее не оказалось, тогда он почесал свободную от головного убора часть головы, что, по его мнению, отвечала за мыслительный процесс, и наконец-то выдал: «Может ты и мужика того знаешь…ну, тот, что в отдалении… ну, того, что догоняли…».

«Вообще-то знаю», – и Костя невозмутимо сербнул чай.

Звали незнакомца Константин Фишер (от немецкого fischer – рыбак). От роду ему было 74 года, если верить данным паспортного контроля. С молоду парень был странным. И это, мягко говоря. Он всегда находился в поиске. Был очень замкнутым. В детстве ему поставили диагноз аутический синдром. В принципе ничего страшного, но мальчик рос в среде не себе подобных детей, а в обычном стандартном окружении, поэтому к своим странностям в виде немецкой родословной, ему еще навесили ярлык «шиза», то есть шизофреник или сумасшедший. Если кратко, то во дворе его дразнили уродом, в школе психом, а дома мама сквозь слезы называла его майн либста думкопф (в переводе с немецкого mein Liebster der Dummkopf – мой любимы дурачок). Константин очень, очень и очень страдал от сложившейся ситуации, но ничего не мог поделать ни с ситуацией, ни с собой. Дураком себя он не ощущал, но и сильным настолько, чтобы доказать это другим тоже не был еще. Вся эта психотравма росла в нем из года в год. Организму необходимо было найти выход, отдушину, чтобы слить весь этот негатив. Обычно люди направляют свою энергию в мирное русло и тогда происходят очень даже благовидные дела. Но не вся дурная энергия уходит в мирное русло. Порой воспаленный мозг находит умиротворение ой, не в славных материях. Так произошло и с Константином. Фишер окунулся в науку, это было похвальным, но выбранная им наука была оккультизмом. Это была тайная наука о скрытых способностях человека и незримых силах природы. Еще туда входило огромное количество всякой всячины, которую здравомыслящий человек обходил на уровне – «узнал, почитал и отставил в сторону». Фишер увлекся всем этим настолько не на шутку, что признал в себе совершенство оккультизма. Со временем он начал приручать к себе людей, потерявших себя и ищущих, и страждущих. Он создал оккультное общество, которое росло из года в год. Катаясь по странам, он искал себе подобных, но слабых духом. В его окружении находились все возможные люди от откровенных отбросов общества (убийцы, педофилы, зоофилы и остальные всевозможные –филы) до людей, элементарно попавших на крючок вседозволенности и банально денег. Очень ярким примером последних оказался горный спасатель. Он банально проиграл много денег в кости и вынужден был оказывать услуги оккультистам за погашение его долгов. Многие представители власти были затянуты в омут Фишера. Он оправдывал свою фамилию на все сто процентов. Как Заядлый рыбак он выуживал из водоёма жизни все, что было можно, а что было нельзя взращивал, лелеял, а потом пожирал с извращенной любовью.

«Это все мы выяснили с Елизаветой Марковной не без помощи ее влиятельных знакомств», – при этом Костя хитро так улыбнулся своим внутренним знаниям, которыми явно не собирался с нами делиться. В кухне воцарилась неспокойная тишина. Она просто звенела напряжением. Каждый из присутствующих переваривал информацию, пытаясь как-то осознать и разложить по полочкам услышанное. И только Костя беззаботно поглощал чай, баранки и варенье. Звонок дверной всех, как обычно взбодрил и выкинул, так сказать, из вод мыслительного процесса на сушу реальности.

Костя неторопливо отправился открывать дверь. На пороге стоял Ромка.

«Ромыч!», – Костя радостно раскинул объятья и как в клещи сграбастал тщедушного Рому. Рома улыбнулся как-то виновато, не без труда выбрался из медвежьих объятий Кости и, покачиваясь, отправился на кухню. Мужчины засуетились и усадили Ромку за стол. Подали тарелку горячего супа, насыпали сухариков и зелень. Рома с благодарностью в глазах принялся молча есть. Тарелка опустела за считаные минуты. Рома утерся рукавом, откинулся на спинку стула и с робкой улыбкой на устах спокойно нас уведомил: «Меня отпустили. На все убийства у меня подтвержденные алиби. Отпустили правда под подписку, так как мне инкриминируют незаконное присвоение найденного клада и что еще хуже – вандализм. Но главное – я дома, и меня больше не бьют». Рома выглядел хуже побитого песика. Сердце сжалось в груди. Этож сколько бедолаге досталось в последнее время! Слезы навернулись на глаза при этих мыслях. Чтобы скрыть свои эмоции, я взяла большую чашку с чаем со стола и прикрыла ею лицо.

«Мария, а Вас тоже подозревали?», – вопрос Ромы просто сбил меня с ног.

«С чего Вы взяли?!», – от удивления, я мгновенно забыла какие нежные чувства испытывала только что к Роме.

«У Вас нога в гипсе. Вас тоже пытали?»

«Бог мой, Ромочка да что за мысли у Вас голове! Какие пытки?! Разве Вас пытали? А меня…? Глупости какие Вы говорите, право слово», – я возмущенно фыркнула.

«Ну, я не скажу, что меня пытали, но обращались со мной грубо», – Рома возмущенно поджал губы.

«Милок, это ты еще до кпз не дошел, а уже оскорбленный какой», – таксист Рома хмыкнул как бывалый, – «Подумаешь, помяли слегка бока, так по делу же, ведь все улики указывали на тебя».

Завязался спор, не громкий, а так себе спор – скорее диспут на тему можно ли оказывать давление на подозреваемых. Я немного абстрагировалась и окунулась в размышления. Что у нас есть на данный момент по факту? А по факту у нас есть преступления, серийные убийства на почве оккультизма. Есть организация, которая занималась этими оккультными убийствами. Более того есть лидер, создатель и вдохновитель этой организации. Так сказать, имена, фамилии, явки… а толку. Эти люди как будто бы испарились, провалились под землю. Я понимаю, что искать их будет весь полицейский мир, и найдет, но… вопрос времени – КОГДА? И что произойдет еще за время поиска этих преступников? Залягут ли они на дно или несмотря ни на что дальше будут убивать? Эти мысли просто разрывали меня на части. Волнение хотелось погасить чем-то позитивным. Набрала номер Сережи. Он не ответил, а только черкнул в viber: «Малыш, я на работе. Улетел на пару недель. По возможности буду писать и звонить. Не злись». Не злись?! И это все?! А где «Люблю» или хотя бы «Целую» … начала злиться. Ведь это классика, когда человеку говорят «только не оглядывайся», у него тут же возникает жгучее желание обернуться. Так и я. «Не злись». Ну, как не злись то… стало горько и обидно. В телефоне прозвучала трель viber. О, видать опомнился и написал что-то приятно романтичное. А не тут-то было. Сообщение было от Елизаветы Марковны. «Машенька, душа моя. Скорблю из-за твоего перелома. Сожалею о своем отсутствии. Буду через месяц. Сейчас с Сашенькой отдыхаем в горах. Не забудь отправить Костю выгулять собак. И вообще эксплуатируй его по полной – в моё отсутствие он полностью в твоем распоряжении. Целую». Вот тебе и нежности, и романтика, и Костя в придачу с собаками.

«Я могу остаться и помочь Вам управляться с бытом», – Давид мирно попивал чай и вопросительно взглянул на меня. А действительно, а почему и не оставить Давида в качестве помощника?..

«Чтож, друзья мои, а действительно почему нам не оставить Давида в нашем так интересно сложившейся компании?», – и я натянуто весело оглядела нашу гоп-компанию. Да, уж тот еще коллективчик подсобрался.

«Если никто не против, то я свяжусь с Елизаветой Марковной по viber? Она только что написала мне эту просьбу», – и Костя, не дожидаясь положительного ответа от нас, соединился по видеосвязи с Елизаветой Марковной.

«О, какая у вас интересная компания собралась. Костя меня просветил по поводу Давида и еще одного Романа. А где, простите, Иван Иванович и Венечка? Они обещали приехать к этому времени, заодно и Машеньку проведать». Дверной звонок. Деликатный. Иван Иванович видать жмет на кнопку. Костя по вновь приобретенной привычке дворецкого открывает дверь. Эксперты вваливаются в прихожую шумно и уже над чем-то смеясь.

«Ромочка, рада Вас видеть в полном здравии», – лилась соловьем Елизавета Марковна с динамиков смартфона Кости.

«Господа, раз уж мы все тут собрались, беру на себя ответственность за ведение нашего собрания». Звучало это до колик смешно, но также и интересно. Я, прикрывшись волосами отхихикала в чашку с чаем, и уже с серьезным выражением лица примкнула к собранию.

«Так вот, господа. Начну с главного. Костя уже в курсе, но как преданный помощник он никого не посвятил в нашу святая святых», – при этих словах Елизавета Марковна вопросительно уставилась в Костика прожигающим нутра взглядом. Костя нервно заёрзал на стуле, но нашел в себе силы бодро ответить, что был нем, как рыба и предан, как цепной пес. Роман подозрительно покраснел. «Видать Ромычу Костя все-таки проговорился. Но не суть. Сейчас и так все обо всем узнают…»

Разговор был длинным и витиеватым, так сказать, в духе Елизаветы Марковны. Чтобы не напрягать постараюсь передать своими словами и ёмко. Елизавета Марковна с «детской юбочки гимназистки» (это дословно), что должно было означать – с юных лет была подвержена любви к розыску. В процессе жизни она то тут, то там пересекалась с различного рода преступлениями и их раскрытиями. И только на склоне лет она смогла позволить себе открыть сыскное агентство. Причем самое настоящее Совместное предприятие с разрешенной сыскной деятельностью, нарезным оружием, дорогостоящей техникой и лабораторией. Нафаршированный бронированный автомобиль с повышенным клиренсом был подарен Елизавете Марковне ее тайным поклонником. Оставалось дело за малым – сотрудники. Но это малое оказалось таким большим, что Елизавета Марковна охотно начала верить в слова Феликса Эдмундлвича Дзержинского, который считал, что сотрудники в рабочем процессе – это самое главное. На данный момент Елизавета Марковна была более, чем рада приветствовать в нашем сыскном агентстве «ЭлМарк» водителя Романа, IT гения Романа, администратора Константина, восхитительных экспертов и криминалистов Ивана Ивановича и «любовь мою Венечку» (дословно), представителя власти, юриспруденции и силы – Давида и «мозг, честь и совесть нашего собрания – Машенька» (опять дословно). Времени на обдумывания предложения нам выдано не было. Мы были поставлены перед фактом. После этих слов Елизавета Марковна горяче с нами попрощалась и экран смартфона потух. Костя ознакомил нас с ведомостями на зарплату, адресом офиса и гаража при нем, где поджидал нас чудо автомобиль. Плюс из каких-то тайных закромов как по волшебству в руках Кости появились папочки с документами. Он каждому их раздал с довольным деловым видом. Свою я открыла с нескрываемым любопытством. Там лежали документы (трудовой договор) о принятии на работу, должностные обязанности, очень подробно прописанные. Краткий список требований ближайших требований: от научиться стрелять (мы все были записаны на уроки по стрельбе в известный стрелковый клуб Сапсан, расположенный за городом) до выучить тот или иной язык. Прилагалась клубная карта в спортивный зал.