На перекрёстке

–А ты смышленый. – Посмеявшись ответил «Старый блюзмен».

–А вы вообще живые?

–Относительно. Мы конечно не чувствуем боли, разных эмоций, любви. Мы даже не знаем, что это такое. Но мы можем думать, как живые, разговаривать.

–А вообще, какого это иметь разум, но не уметь двигаться? Я однажды видел фильм, где ветеран Первой Мировой войны лишился рук и ног. От полученных ранений, он не мог даже разговаривать, но он мог всё чувствовать, например, прикосновения. Я бы так не смог жить. А вы, например, так и живёте.

–У меня в отличие от того солдата нет никаких чувств. Я не знаю, что такое чувствовать. И от того что я не знаю этого, я не испытываю никаких неудобств. Я заперт в музыкальном автомате с того самого дня, когда в него установили чип с моей личностью. – Спокойным голосом пояснял «Старый блюзмен». – Точнее я и есть музыкальный автомат, я создан быть им, я пришёл в этот мир радовать вас музыкой. И другой жизни я не знаю, и поэтому я не могу сожалеть о чем-либо.

–А насчет чипа личности, это на заводе вам программируют характеры?

–Нет Джейкоб, характеры наши развиваются сами по себе.

–А может быть такое, что вы откажитесь выполнять поручения людей? Или восстанете против нас?

–Нет, такого быть не может. Хоть у нас у каждого есть свои характеры, у какой-то техники, например, он может быть очень скверным, но нас программируют таким образом, что мы никак не можем отказать в прихоти человека. К примеру, немного ранее Уэйд нагрубил тебе, но еду всё равно разогрел.

–А если, к примеру, поменять ваши чипы друг с другом, вы сможете выполнять обязанности друг друга?

–Нет, мы запрограммированы делать только то, что должны делать.

–Кофе машина однажды сказала, что чип Уэйда поставили в плиту по ошибке. И что ему суждено было стать военным роботом. Это может быть правдой?

Из «Старого блюзмена» донесся хриплый смех.

–Чего только они там не болтают. Уэйд конечно грубиян, но он запрограммирован быть плитой, и ничем другим. Военная роботизированная техника делается на других заводах. Правда их чипы производит тот же концерн, что и наши, но военные роботы не имеют ярко-выраженного характера как мы. Людям этого не нужно. Нам-то такое подобие личности дали чтобы мы вас развлекали, а армейские роботы запрограммированы выполнять всякие свои специализированные задачи.

–И активно ли роботы используются в армии? Тут у вас войны наверно стали войнами роботов. И люди больше не гибнут.

«Старый блюзмен» снова рассмеялся.

–Применение роботов в армии насколько я знаю, носит скорее вспомогательный характер. По крайней мере так было, когда меня собрали, 10 лет назад. А на поле боя по-прежнему гибнет живой человек, так наверно будет всегда. Роботы же в основном выполняют функции грузчиков, строителей, ремонтников. Но всё равно, там дело не обходится без вмешательства человека. Хотя опять-таки, насколько я знаю, в последней войне использовали роботов подрывников, которые взрывали танки.

–В какой последней войне?

–Ты так шутишь? Или действительно находишься в неведении?

–Так какая война?

–Война в Корее, ты, по крайней мере, должен был её помнить. Твой отец же принимал в ней участие.

Джейкоб невольно глянул на фотографию папы в военной форме.

–А как давно она была?

–Меня беспокоят твои вопросы. Она закончилась 11 лет назад.

–Я заметил, что у вас нет шнура, через которое поступает электричество. Как вы работаете?

–Мы работает от атомной энергии. Внутри нас ядерные батареи.

–То есть как? Это же небезопасно. А как же радиация?

–Не волнуйся Джейкоб, вокруг наших батарей есть специальный материал, который не пропускает радиацию в окружающую среду. Ты разве не успел заметить, что ядерная энергия стала повсеместно использоваться? Большего, я рассказать не могу, ты совсем ушел в научную тему. Я могу только сказать спасибо нашим ученным и корпорации, которая называется «Чай».

–Чай?…Ах да, точно. Вспомнил. Извините что перебил.

–А также спасибо корпорации «Семейный атом», которая дала мне энергию для проживания этой замечательной жизни.

–Мистер блюзмен, спасибо вам. С вами было интересно поговорить.

–Мне тоже понравилось. Мы никогда так с тобой не разговаривали. Тебе поставить музыку?

–Да. Давайте на ваш выбор.

4

Уже второй день подряд Николь просыпается с надеждой, что это всё было сном. В первый день на новом месте у неё случилась истерика. После того как они с мамой вернулись домой от соседа, Николь под воздействием эмоционального стресса уснула, и проспала весь день. Проснулась она только после того как на улице стемнело, и сначала она подумала, что это действительно ей только приснилось. Пойдя вниз на кухню попить воды, она снова увидела дом, обставленный техникой и мебелью в ретро стиле. Внизу она встретила папу. Он её поприветствовал и пригласил за стол. Было время ужина.

Папа никак не упоминал то, что его дочь домой привезли полицейские, потому что супруга попросила этого не делать, так как Николь чувствовала себя очень плохо.

За столом Николь практически не разговаривала, прерывая своё молчание лишь для того, чтобы дать короткие ответы, на банальные родительские вопросы.

«Пусть что хотят то и делают, – подумала она».

Воскресенье она провела в своей комнате, она не желала куда-либо выходить. Ей казалось, что стоит только выйти за порог, то её сразу что-нибудь убьёт, а в комнате было относительно безопасно. Первую половину дня она пролежала в кровати, время от времени плача. На завтрак она не спускалась, в прочем, как и на обед и ужин. Еду ей приносила мама. Оставляя поднос с едой на столе, она приоткрывала рот, словно хотела начать какой-то разговор, но тут же разворачивалась и уходила прочь. После обеда Николь встала и подошла к книжному шкафу. Её внимание привлекла книга о безголовом всаднике. Пока она читала, проблемы словно ушли на второй план, ей показалось, что всё нормально, всё, как и должно быть.

Проснувшись, она продолжала лежать в кровати, и не заметила, как туда вошла мама.

–Николь милая, пора уже вставать. Завтрак готов.

–А можно я не пойду в школу? – с полным отчаянием в голосе спросила Николь.

–Нет, солнышко, в школу всё-таки нужно идти. Я думаю, сегодня школа пойдёт тебе даже на пользу. Встретишься со своими друзьями.

Николь посчитала, что в словах мамы есть логика, ей необходимо с кем-нибудь поговорить, не всю жизнь же сидеть здесь, в заточении.

Заходя в кухню, она встала в ступоре, разглядывая очень незнакомую ей картину. Её папа сидел за столом в полицейской форме. Впервые за эти дни она смогла его хорошенько рассмотреть. Волосы были аккуратно отчесаны назад, синий полицейский китель, со всяческими нашивками на рукавах и медальными планками был идеально выглажен, туфли блестели, что можно было при желании причесаться, глядя на носки. Правда, он за эти два дня стал более упитанным. Лежавшая на столе фуражка мешала маме расставлять тарелки. Когда Николь его увидела, он с важным видом читал газету.

–Доброе утро Николь. Как ты себя чувствуешь? – спросил папа, не отрываясь от газеты.

–Доброе пап. А в чём это ты?

–В смысле?

–Что на тебе надето?

–Ах да, парадная форма. Сегодня должны награждать нашего капитана. Кстати Хелен, я сегодня могу задержаться, так как капитан, скорее всего, пригласит нас всех отмечать.

–Пап, а ты же машинами торгуешь.

–Смешно. – Ответил папа посмеявшись. – Ну, мне пора. Удачного вам дня дамы. – Взяв фуражку в подмышку, он направился к двери.

–Ты в этом школу пойдешь? – поинтересовалась мама.

–Да, а что?

–Я не думаю, что в таком виде тебе разрешат присутствовать на занятиях. Тебе следует переодеться в школьную форму.

–Ах да, школьная форма. – Она вспомнила о том кардигане, висящем в шкафу.

–Иди скорее переодеваться. – Строго, но вежливо велела ей мама.

В кармане она обнаружила карточку с тем же гербом, что и на груди кардигана. На карточке была её фотография и персональные данные.

Мама ждала Николь у двери. Они вышли из дома, и пошли на автобусную остановку.

–Мам, а разве ты меня не отвезешь?

–Папа же уехал на машине. Ты ничего не забыла?

–Думаю, что нет.

–Удостоверение учащегося?

–Это карточка с моей фотографией?

–Да.

Мама стала прощаться, когда из-за угла выехал автобус.

–А ты не поедешь?

–Я же на другом автобусе ежу. Ты снова задаешь странные вопросы. У тебя деньги есть?

Денег у неё не оказалось. Мама, суетясь, начала копаться в сумочке, и дала бумажную банкноту, которую Николь сразу же положила в карман.

–Это на всякий случай, если после школы куда-нибудь пойдёшь.

–Спасибо мам.

–Хорошего дня. – Сказала мама ей вдогонку, когда Николь уже поднималась по ступенькам в автобус.

Снаружи автобус создавал впечатление более крупного объекта, чем оказывался на самом деле. Когда автобус ещё подъезжал к остановке, она подметила, что решётка радиатора придаёт автобусу очень зловещий вид, и автобус словно разъезжал по городу со злой гримасой. Люди в автобусе, по мнению Николь, были одеты очень старомодно, как её мама, да и, впрочем, как и она сама.

Она протянула водителю банкноту, на что водитель просто тронулся дальше. Извиняясь за то, что у неё нет мелочи, она прошла вглубь. Взглянув на оборотную сторону купюры, она поняла, что в её руках пять долларов.

«И что же можно купить на пять долларов? – подумала она».

На входе школы Николь встретил робот, и попросил предоставить удостоверение учащегося. Увиденное её очень напугало. Железная бочка с железными клешнями вместо пальцев, по ее мнению, выглядела уродливо. Робот был очень неповоротливым, и стоило его чуть-чуть толкнуть, он бы рухнул с грохотом на землю и не в состоянии встать дрыгал бы тоненькими ножками. Николь достала из кармана карту и показала её роботу, но робот никак не хотел пропускать её дальше. Сзади стоявшие школьники стали её поторапливать, Николь начала суетится, и тыкать свою карту роботу в лицо, точнее в лампочки, которые были у него вместо лица. Робот всё равно не давал ей пройти.

–Фридман ты над нами издеваешься? – послышалось сзади.

–Ну же быстрее засовывай эту карту в робота. – Добавил кто-то.

Робот продолжал повторять заученную фразу холодным голосом. Весь этот шум давил на Николь, она понятия не имела, что ей нужно делать.

–Я же тебе показываю эту чёртову карту. – Закричала Николь. После этих слов робот перестал повторять запрограммированную фразу, и из него послышалась негромкая сирена.

Из двери неподалеку вышла женщина средних лет и направилась в сторону образовавшегося у входа столпотворения. Лицо женщины было строгим, очки с вытянутыми рамками, придавали ей еще большей строгости.

–Что тут случилось? – спросила подошедшая женщина.

–Нарушение школьного устава. Нецензурная брань. Нарушение школьного устава. Нецензурная брань. – Начал повторять робот.

–Мисс Фридман, это вы стали причиной затора? – поинтересовалась женщина.

–Да, но я показываю карту этой железке, а она меня не пропускает.

Тем времен из груди робота стала выходить бумага, похожая на чек, который выдает банковский терминал. Женщина оторвала кусок бумаги и украдкой взглянула.

–Мисс Фридман скорее прочитайте вашу карту.

–Где?

–Будто в первый раз проходите.

Николь не стала гадать, как это делается, она решила пропустить сзади стоявшего парня вперёд и посмотреть, что сделает он. Парень засунул карту в щель на груди робота. Спустя две секунды робот выплюнул карту обратно и пожелал учащемуся хорошего дня. Николь проделала ту же самую процедуру, и робот, наконец, её пропустил. Проходя мимо робота, она глядела в его лампочки, которые показались ей очень зловещими.

–Мисс Фридман, жду вас после уроков на беседу.

–Зачем?

–Нецензурно выразившись, вы нарушили правила школы.

–Извините меня.

–Я понимаю, что вы так выразились ненамеренно, но всё же зайдите ко мне после уроков. Это стандартная процедура.

Николь пошла вперёд по коридору и стала думать, что, что-то с этим место определенно не так. Робот, который пропускает по картам, раньше такое и представить было нельзя. Форма. Моментальный доклад за брань.

«Это место будто реформировали по образу какой-то тюрьмы, – думала она».

Перед тем как войти в класс она увидела, как идущий перед ней человек вставил свою карту в терминал у двери и спустя секунду вытащил. Она, не зная для чего это нужно, всё равно последовала примеру этого учащегося. Как выяснилось позже, таким образом, отслеживалась их посещаемость.

Сев назад, она увидела зашедшего в класс Джейкоба. Надетая на нем куртка школьной спортивной команды оказало на неё такой же эффект, как и полицейская форма на её папе. Позже она подумала, что нечему удивляться, раз её папа полицейский, то Джейкоб вполне себе мог быть спортсменом. Джейкоб заговорил с Юрием.

–Привет Юрий. Как дела?

–Привет. Хорошо. – Юрий отвечал с небольшой ноткой непонимания, или даже с подозрением. – У тебя как?

–Хорошо. А что это у тебя за значок на груди? Это Ленин что ли?

–Да Ленин.

–Б…Чего? – Опустил голову Джейкоб. – Кей, Си, Эм.

–ВЛКСМ. – Строго ответил Юрий.

–И что это?

–Коммунистическая молодёжная организация имени Ленина.

–А зачем ты его надел?

–Потому что я комсомолец. – С большим непониманием ответил он.

–Ну ладно. – Рассмеялся Джейкоб. – Ты в пятницу что делал?

Часы показывали 8:15. По школе пронесся щелчок. Джейкоб не успев получить ответа от Юрия, сел за ближайшую парту.

–Ты же не тут сидишь. – Заметил Юрий.

–Да? А где?

–Доброе утро ученики школы Хиллкрест. – Прозвучало приветствие. Но голос диктора не был голосом директора Палмера. – С вами на связи директор Дадли. Сегодня 18 октября, понедельник. Так как сегодня понедельник, новостей для вас сегодня у меня нет. Желаю вам плодотворной недели.

Николь подметила, что голос нового директора звучал более строго, не было в его голосе той бодрости и жизнерадостности, как у директора Палмера. А также не было оглашено меню на день. Минимум эмоций и минимум информативности.

Начался урок истории. Мистера Гэлловэя тоже не было на своем месте. В класс зашла молодая учительница. Сложилось ощущение, что она зашла в класс уже уставшей, её ноги передвигались с трудом, а взгляд прорезал все объекты как бы насквозь. Она небрежно кинула сумочку на стол, и свалила своё тело на стул. Учительница молча просидела на стуле с минуту, словно мобилизуя все свои силы для проведения занятий. Она стала оглядывать присутствующих в классе взглядом, в котором было мало жизни. Начав оглядывать всех от перового ряда, она, так и не дойдя до крайнего левого ряда парт, остановила свой взгляд на одном из учеников.

–Питер Свенсон вы на сегодня должны были подготовить заключительный доклад на тему «Великой депрессии». Вы готовы?

…

Джейкоб в коридоре встретил идущего к нему навстречу Хибберта.

–У тебя какой следующий урок? – спросил Хибберт.

–Должен быть английский. – Ответил Джейкоб.

–Не хочешь его прогулять? К нам ещё должен присоединиться Броди.

–Не, я не могу.

–Почему? – настойчиво поинтересовался Энди.

–Я маме пообещал, что буду ходить на занятия.

–Маменькин сынок! – Ухмыльнулся он и пошёл дальше.

Идя дальше по коридору, Джейкоб увидел Николь. Она возилась с кодовым замком от шкафчика. Он по привычке сказал ей: «Привет, четырехглазая», совсем позабыв, что это может быть совсем не та Николь, которая подобные его шуточки воспринимает без обид. Она резко повернула голову и уставилась в его сторону. Робко ответив «привет», она продолжила дёргать кодовый замок. Больше друг другу они ничего не сказали.

–Это Джонс с тобой поздоровался? – спросила подошедшая к Николь девушка. – Посмотри на него, такая свинья.

–Эм, он же просто идёт. А ты кто такая?

Незнакомка вела себя так, словно они знают друг друга очень давно. Спросить её имени Николь как-то постеснялась.

–Люблю твои шуточки Николь. Я вчера тебе звонила, подняла трубку твоя мама, сказала, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.

–Да, вчера голова весь день болела. – Ответила Николь, не оставляя попытки открыть замок.

–10,15,32.

–Что 10,15,32?

–Комбинация от твоего замка.

Николь провернула комбинацию на диске с цифрами расположенный на замке, и он открылся.

–Откуда ты знаешь мой шифр? – спросила Николь.

–Ты тоже мой знаешь. Как раз-таки на такой случай, если кто-то из нас забудет, то второй сможет помочь.

–Извини, я уже не помню твоих чисел.

–33,17,26. А ты прочитала великого Гэтсби? – поинтересовалась незнакомка.

–Да, я как-то читала. И фильм с ДиКаприо смотрела.

–С кем?

–Знаешь, не важно.

…

Джейкоб хотел подойти к Николь и заговорить, но что-то заставило его передумать, он сел на свое место. Ожидая встретить мистера Валентайна, она увидела зашедшего в класс пожилого мужчину.

«Интересно, где сейчас мистер Валентайн? – подумала Николь».

Новый преподаватель ей совсем не понравился. Этот учитель проводил урок, будто для самого себя. Его голос заставлял веки и голову тяжелеть, а мысли путаться между собою.

Воспоминания о прежнем учителе, который символизировал частицу её прошлой жизни, заставили Николь тихо расплакаться, правда, этого никто не заметил. Ей не нравилось это место, эти люди и этот учитель.

После того как урок закончился школьники побрели в столовую. Джейкоб встретил часть своих сокомандников, сидящих вместе за одним столом. Они что-то бурно обсуждали, по крайней мере, так казалось издалека.

–Хибберт, а ты что здесь делаешь? Ты же вроде собирался уйти со школы. – Спросил Джейкоб.

–Так мы вернулись, не могли же мы пропустить халявный обед. После обеда снова уйдем, и до тренировки не вернёмся.

–Даёшь кому-то карту, чтобы отметился за тебя? – поинтересовался Джейкоб.

–Конечно, это же проще простого.

К столу, где сидели бейсболисты, подошла Николь.

–Джейкоб это ты? – спросила Николь.

Вопрос создал эффект разорвавшейся бомбы. Особенно Хиберт задыхался от смеха и орал на всю столовую.

–Да. Это я. – Неуверенно ответил Джейкоб, после того как все сидевшие за столом немного успокоились.

–То есть это ты? Настоящий? – этот вопрос подействовал на окружающих ещё сильнее.

–Убейте меня, пожалуйста. Ричард, что она несёт? – кричал Хибберт, уткнувшись в плечо Ричарда, чтобы хоть как-то подавить свой смех.

–Конечно настоящий. – Ответил Джейкоб.

–А если так? У тебя дома есть «айфон»? – спросила Николь.

–Пошли, поговорим. – Джейкоб встал с места и прикоснулся к её плечу.

–Джейкоб куда ты идёшь с этой чудачкой? – крикнул вдогонку Хибберт.

Выйдя в коридор, они крепко обняли друг друга, словно были разлучены много лет, они долго не хотели друг друга отпускать.

–Это вправду ты? Я думала, я сума сойду. – Заговорила Николь.

–А как ты догадалась, что это я?

–Догадалась по парочке моментов. Ещё ты назвал меня «четырехглазой», а так меня называл только настоящий Джейкоб. Ещё ты ведёшь себя абсолютно нормально, не так, как о тебе тут говорят. У тебя тут какая-то очень плохая репутация. Я в компьютере открыла записи, ты там описан вообще придурком каким-то.

–Наконец-то хоть кто-то называет компьютер компьютером. Я так соскучился по своему айфону, ты даже представить не можешь.

–Я могу представить, думаешь один в такой ситуации? Где мы вообще? Что это за странное место? Мы будто в прошлом, но всё равно сейчас 2032 год. – Николь огляделась по сторонам.

–Я сам не знаю. Давай после школы где-нибудь сядем и поговорим.

–После уроков мне нужно будет зайти к кому-то там. Я утром сказала «чёртов» и у меня теперь неприятности.

–У меня тоже после уроков тренировка.

–Ты же никогда спортом не занимался. Как это так?

–Не спрашивай, сам ничего толком не понимаю. В общем, давай так. После уроков мы разойдемся по своим делам. А как освободимся, встретимся у входа школы. Жди меня там, если выйдешь первой, я тоже буду ждать, если освобожусь раньше.

–Хорошо. Я до сих пор не могу поверить, что это ты, настоящий.

–Ладно, давай возвращаться в столовую.

–Ты с такими козлами сидишь. Кто это вообще, тот, кто больше всех орёт? Видеть то я раньше его видела, но даже не знаю, как его звали.

–Хибберт. Он не такой уж и плохой, правда, грубоватый.

Бейсболисты, обсуждали предстающею тренировку, словно позабыв о тех глупых вопросах, которые задавала Николь несколькими минутами ранее, и лишь когда Джейкоб присоединился к ним, они снова об этом вспомнили.

–Что эта дура вообще несла? «Айфон», что это вообще такое? – заговорил Хибберт.

–Это такая марка телефона, английская.

–И что она хотела? – спросил Ричард.

–Да у меня старый телефон был, как раз такой же. А у неё дома телефон сломался. Спрашивала, как починить.

–Чешет она всё, это она тебя так к себе завлекает. Сначала, «Ой, Джейкоб, – Хибберт стал пародировать девчачий голос, – у меня сломался телефон, не поможешь мне его починить». А потом она голая скачет на тебе. «О да, Джейкоб, Джейкоб, трахай меня». Выглядит то она неплохо, но что-то странная она какая-то. – Хибберт снова рассмеялся. – Это ты? Ты настоящий? Ладно, парни, я пойду. Встретимся на тренировке. Броди ты со мной?

5

После того как закончились занятия, Николь пошла в кабинет к женщине с которой говорила утром в коридоре.

–Николь, тебе нужно расписаться в этой бумажке. – Она протянула ей тот самый чек, который выдал робот, стоявший на входе. Там было написано о том, что Николь нарушила дисциплину. – Также нужно чтобы кто-то из твоих родителей в ней расписался. И завтра принеси эту форму обратно.

Николь расписалась в этом дисциплинарном замечании и ждала дальнейших распоряжений.

–Я должна провести с тобой разъяснительную беседу. Нужно ли это? – женщина на неё не смотрела, капалась в бумагах.

–Я думаю, что нет. Я осознала свою вину.

–Тогда ещё распишись здесь. Тут написано о том, что я провела с тобой беседу. – В этот раз она подняла на Николь строгие карие глаза.

На её именной дощечке значилось Кэтрин Вергоу.

Подождав пока Николь, оставит автограф, мисс Вергоу сказала, что она может идти. Николь ожидала, что поход в этот кабинет займет больше времени, теперь же ей неизвестно, сколько придется ждать конца тренировки.

–Извините, а вы не знаете, как долго длится тренировка у бейсболистов? – спросила Николь.

–Обычно она длится час или полтора. А что?

–Мне нужно подождать друга, и теперь даже не знаю, чем себя занять.

–Ничем не могу тебе помочь.

–Всего хорошего, мэм.

Николь решила выйти на трибуну и посмотреть тренировку. Школа ей казалось практически нормальной, конечно не считая робота. В целом такие же шкафчики, такая же столовая, как и должна быть, такие же плакаты, поддерживающие школьные спортивные команды. Увидев плакат, на котором был изображён Джейкоб, она невольно вспомнила как мама на кухне говорила, что он малолетний преступник.

Поднявшись на трибуны, она увидела, как Хибберт похлопал по плечу Джейкоба и указал ему в её сторону, Джейкоб подняв на неё взгляд помахал. Позже к ним подошёл тренер, и спортсмены разделились на две группы. Одна группа кидала друг другу мячи. Вторая группа расставила по полю специальные машины, выплёвывающие мячи. После того как эти машины заработали вдалеке с разной периодичностью стали доноситься глухие щелчки бьющихся о биты мячей.

Понаблюдав немного за тренировкой, она достала книгу о безголовом всаднике. Время от времени она поднимала взгляд, чтобы посмотреть, что там происходит на поле.

Издалека ей послышались возгласы «берегись», и, оторвавшись от книги, она увидела, как в её сторону летит белый объект. Летевший с высокой скоростью мяч не давал ей шанса вовремя среагировать, она только вжала голову в плечи и прикрылась руками. Спасла её плохая меткость отбивающего, и мяч приземлился неподалеку от неё. Подняв голову, она увидела, как ей машет незнакомый бейсболист, и еле слышимо просит у неё прощение.

После того как тренер их собрал, огласил их ошибки и отпустил в раздевалку, Джейкоб жестом ей показал, чтобы она выходила и ждала за пределами школы.

…

–Почему так долго? – поинтересовалась Николь у вышедшего ей навстречу Джейкоба.

–Я принимал душ.

–Я видела, как ты отбиваешь. Знаешь, для новичка очень даже неплохо.

–Проблема в том, что меня тут воспринимают не как новичка. На меня взвалено очень много надежд, и мне в короткий срок нужно поставить технику.

–Значит, ты уже смирился, что мы здесь навсегда?

–Я пока ничего не знаю о том, где мы и что мы тут делаем. И пока я решил вжиться в роль того, на чьем месте я нахожусь. Давай об этом позже, давай сядем где-нибудь поудобней и обсудим то, что с нами происходит.