Сокровище Потерянного Мира

– Говори, обязательно сделаю! – вырвалось у меня.

– Умру, похорони по-человечески… то, что от меня осталось… не хочу, чтобы местные уроды доели меня…

– Похороню!

– А сейчас дай пить… горло сухое… страшно пить хочется… ещё со вчерашнего дня…

Я тут же достал флягу с водой и поднёс к его рту: он сам пить не мог и я принялся осторожно маленькими порциями лить воду между его губ …

Прекратил только тогда, когда он сделал знак глазами – хватит. Потом сказал тихим голосом:

– Как хорошо…

Жужжащая муха подлетела к лицу Дмитрия. Я сразу отогнал её, но она тут же вернулась. Я озлился на неё и поймал муху на лету, раздавил пальцами, а затем брезгливо вытер пальцы о листья деревца, похожего на осинку.

Повернулся к Дмитрию и поймал взгляд его серых глаз. Затем зашевелились губы. Я нагнулся и услышал совсем тихое:

– Позвони… всё твоё… Только позвони… Скажи, я их всех любил и люблю… Благословляю всех… и тебя…

Это были его последние слова.

Прошло ещё несколько минут, я сидел рядом, а потом вдруг заметил, что Дмитрий уже не дышит. Пощупал пульс на его белой шее, практически обескровленной, он не бился.

Встал, перекрестился. Подумав, перекрестил и его. Прочёл молитву «Отче наш». Наверное, следовало бы какую иную, но их я знал всего несколько. Так что выбирать не приходилось.

Далее осмотрел места поблизости в поисках подходящего места для захоронения трупа. Ничего подходящего сыскать не мог.

Чем дальше я отходил, тем гуще становилась растительность. Затем натолкнулся на каменную гряду, выступающую из земли на высоту человеческого роста. Сделал несколько шагов вдоль неё и обнаружил свободное от кустов и деревьев место, покрытое только низкой травой. Удивился, почему тут ничего не росло, что тому причиной?..

Почва тут была довольно мягкой, без корней деревьев. Можно было выкопать тут могилу. Прикинул, сколько придётся копать ножом, покачал головой: нет слишком много земли придётся вынимать, глубокую яму выкопать не смогу. Нужно поискать какую-то яму. Тогда мне останется только углубить её, на большее я не способен.

Отправился в сторону от каменной гряды, ибо вблизи её вряд ли найдётся яма, уже через десяток метров остановился – деревья встали передо мной стеной. Пройти было невозможно. Только решил повернуть обратно, как заметил странную толстую палку с закруглённым концом. Потянул её на себя и обнаружил, что это черенок ржавой лопаты. «И тут вам нате – из-под кровати!..» – вспомнил я шутку Андрея. Эта лопата для меня – словно рояль в кустах. Нужно выкопать могилу, и тут я нахожу лопату. Весьма кстати. Похоже на мистику.

Я осмотрел железную часть лопаты, она была покрыта ржавчиной. Очистил и передо мной обнаружилась довольно острая сталь.

С лопатой вернулся к местечку у каменной гряды, свободному от растительности. Принялся копать и обнаружил, что делать это легко, я выворачивал большие куски. Земля была мягкой, как раз для копания.

Верхний слой дерна с травой отложил подальше в сторону.

Трудился не меньше часа с небольшими перерывами. Заработал мозоли на руках, которые вскоре стали кровавыми. Выкопал удлинённую яму шириной около полуметра и длиной полтора метра. Вниз углубился до пояса. Стал подумывать, что, наверное, этого вполне достаточно, слишком уж ныли ладони. Нашлось и оправдание прекращению копки: пока я здесь, на труп может покуситься какой-либо хищник…

Отправился за телом Дмитрия. Он оказался целым. Перенёс его к яме. Потом сходил за своими и его вещами.

Передохнул немного и решил ещё на штык лопаты углубить могилу. Поднял большой кусок земли, бросил его наверх, он развалился и я увидел… окурок.

Чуть лопату не выронил из рук от изумления. Откуда окурок на такой глубине, как он мог там оказаться?!

Я взял его в руки, внимательно осмотрел: это был именно окурок, пусть уже грязный и влажный.

Покачал головой, ничего не понимая.

Пожал плечами и принялся копать дальше, разрыхляя выброшенную наверх глину. Скоро обнаружил ещё один окурок, а затем смятый пластмассовый стаканчик.

Как они сюда попали?

Предельно ясный ответ я получил спустя минуту, когда лопата стала натыкаться на камни. Я не поленился, нагнулся и вывернул один примерно с кулак величиной. Поднял, грань его, где оставила след лопата, засверкал желтизной на солнце. Я сразу осознал заметную тяжесть в руке, камни такого размера намного легче. Понял: это золото! Поворошил камни под ногами, там самородки лежали чуть ли не сплошным слоем. Настоящий золотой ковёр!

Сразу мне стали понятны прочие загадки: кто-то неизвестный – или: неизвестные – добывал тут золото, а потом засыпал яму, чтобы никто не нашёл. Потому тут росла только трава, и ничего больше. Деревья и кустарник были удалены. Видимо, отнесены в ту сторону, где я не проходил, а потому их не увидел. Лопату он спрятал подальше, чтобы никто не догадался, кто и для чего ею пользовался. Оставил, возможно, до своего возвращения.

Я задумался, а насколько велика была раскопанная прежде яма? Прикинул на глаз размеры площадки с газоном: свыше трёх метров в длину и почти два в ширину.

Пришла одна догадка. Дабы проверить её, принялся копать в сторону, и скоро уткнулся в стенку с самородками. Они шли к самому верху.

Зачем же копали столь глубоко, если и можно было собирать золото с самой поверхности?..

Пригляделся к стене из почти сплошных золотых камушков и камней: чем глубже, тем они были крупнее. Вот в чём зарыта собака! Мелочь его – или их – не устраивала. Добывали размерами побольше.

Это мне стало ясно, но я задумался о не совсем приятном: а ежели старатель вернётся, начнёт копать и обнаружит труп? Он может его выбросить как помеху.

Очень не хотелось такого. Но искать новое место и копать другую могилу я просто не мог, уже не оставалось сил и невыносимо болели кровавые мозоли на ладонях.

Пусть будет то, что будет. Решил похоронить Дмитрия в этом месте, фактически на самородках.

Конечно, роились мысли о том, что следует забрать с собой побольше золота. Это же почти что деньги! Оно стоит очень дорого! Правда, меньше, чем многие артефакты. Их выбросить просто не мог.

Прикинул уже имеющийся у меня груз и решил взять лишь один из самородков весом около килограмма. Путь долгий, даже он станет обузой. Ещё он прельстил меня тем, что отдалённо походил на сердце. Помнил поверье, что камни такой формы сулят удачу в любовных делах. Потому оставить его не смог, уложил на дно рюкзака.

Вынул из карманов Дмитрия всё, что в них находилось: бумажник с немалой суммой денег, расчёску, носовой платок. Снял с его рук перстень и часы. Переложил в рюкзак. Там же нашлось место его боксам и оружию. Он уже возвращался, а потому припасов у него оставалось немного.

Обернул тело в полиэтиленовую плёнку, уложил в могилу и засыпал выброшенной землёй. Сверху положил тонкие пласты дёрна с травой, прольют дожди – и она начнёт расти, скроет раскопки.

В изголовье воткнул толстый кол из срезанной берёзки с привязанной поперёк палкой. Лучшего креста я сделать не мог.

Напоследок сфотографировал могилу смартфоном Дмитрия. Постоял, мысленно прощаясь с ним.

Обошёл злополучную поляну с «вертушкой» и двинулся почти в восточном направлении, неся за плечами два рюкзака.

Наткнулся на логово медведя. Хорошо, что услышал его издалека и обошёл стороной. На некоторое время потерял ориентировку, слишком уж опасался нападения косолапого. Когда удалился от его лежбища, то озадачился: а где я, куда идти?

Не сразу определился. Направился на северо-запад, ориентируясь по компасу.

Далее на пути оказалась новая поляна. Я подозрительно осмотрел её и глянул ручной локатор. Она оказалась чистой от хищников и людей.

Тогда я вышел на неё и заметил странность. Поляна имела почти идеально круглую форму, а в самом центре росло развесистое дерево с шелестящей листвой кирпичного цвета. От него исходил приятный запах, будивший какие-то приятные ощущения…

Интересно, где я такие ароматы вдыхал?.. Кажется, в кондитерском отделе магазина…

Приблизился к дереву. На концах его веточек обнаружил плоские спиральки. Едва тронул одну, как она медленно развернулась и легла нитью на ладонь, походя на червяка.

Будь это настоящий червяк, я бы отпрянул, а то бы и откинул этот стебелёк. Но он был шелковистым, прохладным и приятным на ощупь, его прикосновение мне понравилось.

Заметил, что сбоку развернулась такая же спиралька и коснулась моей щеки, третья добралась до второй моей руки…

Из них показались тоненькие белые ворсинки, которые окрасились красным.

Не сразу до меня дошла правда, и я осознал, что они высасывают из меня кровь. Понял, что следует бежать, но не мог сделать ни шагу, даже пошевелиться не было сил…

Вспомнил, что сосущие кровь вампиры, выделяют какие-то вещества, которые делают этот процесс нечувствительным для жертвы. В данную минуту ею оказался я.

К моей обнажённой коже тянулись всё новые спиральки с других веточек. Я же просто стоял в странном оцепенении, даже сбросить рюкзаки не мог, не было ни сил, ни желания…

На поляну выскочили пара огромных кото-псов ростом с телёнка и остановились в нескольких шагах от меня, словно наблюдая процесс откачивания из меня крови. Видеть происходящее они не могли, но зато читали мои мысли и всё понимали.

Я понял свою судьбу: дерево высосет из меня всю кровь до последней капли, а потом то, что останется, съедят эти зверюги…

Глава 18. Ведун, Крепыш и Резвый

День выдался редкостным для Потерянного Мира: почти солнечным и мало облачным. Царил безмятежный полдень. Ведун наслаждался теплом и светом. Даже нога, которую он приволакивал, болела не столь сильно, как обычно. Левую изуродованную щеку меньше обычного неприятно стягивала кожа, покрытая чудовищными ранами.

Расслабился, и тут услышал глухое рычание обоих своих кото-псов. Сразу же поймал их крайне тревожные мысли и понял: впереди находится двуногий враг – человек. По вытянутым чуть налево мордам угадал верное направление – за поляной стоял старый дуплистый кривой бук. За ним прятался неизвестный, устроив засаду.

Нельзя было позволять ему догадаться, что его присутствие обнаружено. Ведун спокойно шагнул в правую сторону, наклонился, словно что-то поднимая с земли, затем следующий его широкий шаг позволил ему оказаться за осиной, в которую тут же впилась прилетевшая пуля. Встал за стволом дерева, прижавшись к нему левым боком, осмысливая ситуацию. Кто-то стрелял по нему, ясно обнаружив свои намерения. Сделал это осознанно, хорошо видя, что имеет дело с человеком, а не со зверем. Стрелял довольно метко.

Ведун послал ментальный приказ кото-псам, подсказывая действовать так, как он обучил их. Резвый рванулся ещё дальше вправо, и бесшумно заскользил между деревьями, по кривой дуге заходя за спину врага в засаде. Крепыш оставался с хозяином, охраняя его…

Ведун посмотрел на Крепыша, у того ментальная связь с братом была сильнее и потому он хорошо знал, что делает Резвый. Его мысли затем читал человек.

Крепыш пополз налево, добрался до кустов. В нужный момент заставил их сильно колыхаться, ударив лапой, затем подпрыгнув в воздух, обнаружив себя, тут же откатился в сторону и не получил посланную пулю…

Уже в следующий момент кото-пёс с предельной быстротой помчался вперёд, его бугристое от мускулов тело легко несли крепкие ноги.

Ведун принял его ментальное сообщение, что он привлёк к себе внимание неизвестного врага за деревом, а Резвый мгновением позже стремительно атаковал его…

Когда на месте у кривого бука оказался Крепыш, то помощи брату уже не требовалось, синхронность действий принесла успех: на земле с разорванной шеей валялся лицом вниз человек в старом защитном комбинезоне.

Кото-псы подняли головы и издали продолжительный победный вой.

Едва он затих, как к ним подошёл Ведун, получивший телепатическую мысль о случившемся.

Нагнулся и перевернул человека на спину. Оглядел его морщинистое рябое лицо, оно было ему незнакомо. Обратил внимание на растопыренные уши, словно ручки кастрюли.

– Зачем ты стрелял в меня? – сказал Ведун, не ожидая получить ответ.

К его удивлению, тот, которого он счёл уже остывающим трупом, открыл глаза и с усилием выдавил из себя:

– Прости, едва не взял грех на свою душу…

– Зачем ты стрелял в меня?

– Говорят, ты скопил настоящее богатство… множество артефактов… вот я и польстился… Прости…

– Это ложь, – сказал Ведун, не совсем твёрдым голосом, ибо он кривил душой: действительно, артефактов им собрано немало. Правда, признаваться в этом кому-либо не следует. – Но даже ежели это так, то как бы ты добрался до них, убив меня? Ты думаешь, что к моему дому так легко подойти? Даже здесь у тебя ничего не получилось, а уж там и подавно бы ты не прошёл…

– Об этом я не подумал… Я – дурак… Прости…

– Я прощаю тебя, пусть и бог тебя простит, – с чувством произнёс Ведун.

– Спасибо… Теперь хорошо… Ухожу… – лицо мужчина просветлело, взгляд застыл, а голова резко склонилась набок, выставив прямо в небо оттопыренное левое ухо..

Теперь на земле лежал действительно труп.

Ведун закрыл ему глаза. Постоял, коротко помолился, прочитав «Отче наш» и несколько коротких молитв. Заключил их словами: «Господи, прими душу раба твоего…»

Спустя некоторое время, которое ему показалось достаточным для соблюдения приличия, снял с умершего уже ненужный ему пояс с пистолетом, ножом и боксами. Содержимое карманов переложил в одно из более свободных отделений рюкзака, который затем закинул себе за плечи. На левое плечо повесил автомат незнакомца, а на другое – свой. С ноткой сожаления сказал кото-псам:

– Увы, дружки, прогулка испорчена. Никуда не денешься, надо вернуться в избу, отнести «трофеи». С ними гулять неудобно. Не забывайте, в отличии от вас, у меня одна нога не совсем здоровая. Я не способен бегать столь же резко, как и вы, пострелы. Вы же можете пока побегать без меня, разомнитесь!.. Я сам схожу, тут недалеко.

Посмотрел вдаль тут же умчавшимся братьям: побегать они очень любили. Конечно же, первым унесся Резвый, оправдывая своё имя. Так обычно и бывало.

В силу привычки говорить вслух, которую он приобрёл, Ведун продолжил:

– Что прогулку поломали, это плохо. Но есть и хорошее: уберёг меня господь от душегубца. Резвый и Крепыш послужили тому орудием. Хотя, может быть, и зря. Стоила ли моя жизнь его?.. Но богу виднее… Хорошо ещё, что пополнил свои запасы, консервы уже последние доедаю… Овощи-фрукты – это хорошо, витаминки и прочее, но уже приелись, честно говоря… А вот таким делом пополню свои харчи.

Подходя к своему дому, он чуть свернул в сторону, чтобы не дать себя почувствовать «визгуну», не желая слышать его. Далее сосредоточился и по одним ему ведомым приметам, хранившимся в его памяти, прошёл с десяток метров мимо расставленных им самим в сложном порядке ловушек – разного рода самодельных капканов с отравленными щипами.

В своём доме разложил трофеи по местам – на склад, в погреб или холодильник. Затем задумался, что ему делать – заняться чем-то здесь, дел тут всегда хватало, или снова отправиться на прогулку?..

Выбор определила мысль, что очень уж хорошая сегодня погода, грех такой не попользоваться как можно дольше. Заодно нагуляет аппетит, а уж потом он побалует себя каким-нибудь деликатесом из того, что оказалось в доставшемся ему рюкзаке.

Ведун отправился по прежнему маршруту, мысленно отыскивая своих питомцев. Нужно их подозвать к себе, всем будет лучше, ведь позапрошлой ночью были последние «серебряные дожди». Теперь появилось много новых хищников и артефактов. Последние принялись отыскивать стрельцы. Опасность ему или им может исходить от кого или чего угодно.

Кото-псы находились слишком далеко, ментально он только чувствовал направление и продвигался туда, зорко поглядывая по сторонам.

Уголька тоже не было поблизости. Сегодня ворон особенно не в духе: в стае вышла ссора с другими птицами из-за его контактов с человеком. Ему пришлось даже почти подраться с самым агрессивным вороном. Потому он с ведуном пробыл недолго и унесся опять к стае, завоёвывать авторитет…

Впрочем, Уголёк уже возвращался! Ведун понял это, установив ментальный контакт со своим пернатый питомцем.

Поднял к нему глаза и вот уже меж верхушек деревьев заскользил к нему знакомый чёрный силуэт. Ворон по привычке сел на плечи человека, заметно пригнув его к земле.

Тот добродушно заворчал:

– Рад, что ты прилетел, но, пожалуйста, выбери другое место для посадки. Ты уже слишком тяжёл для меня. Вон каким здоровяком вырос! Да ты, пожалуй, самый большой и сильный в своей стае. Так же?

Ворон горделиво приосанился: мол, я действительно такой. Покрасовался, каркнул, взмахнул огромными крыльями почти по метру длиной каждое, и взмыл в облачное небо.

– Лети на поиски Крепыша и Резвого, – дал ему задание Ведун, сопроводив слова мысленным внушением, – они тут где-то недалеко…

Уголёк согласно прокаркал сверху и понёсся над верхушками ольхи, ясеня, тополей, осин, берёз и прочих деревьев, исчезнув из глаз человека. Издали послышалось его карканье.

– Нашёл! – понял Ведун, вошёл в сознание птицы и его глазами увидел картину земли сверху. Не сразу понял, что там. По его просьбы Уголёк сел на крепкую ветвь вечнозеленой араукарии и вгляделся вниз.

Разглядев то, что видела птица, Ведун ахнул и покачал головой:

– Эх ма, какая беда, попался какой-то стрелец в дурман сонного дерева. Ещё стоит оцепенелый – значит, живой. Крепыш с Резвым около него… – Прибавил шагу, недовольно бурча: – Скольких уже загубила, эта злыдня! Не успею, и этот молодец ни за что сгинет! Под корень нужно было давно срубить!..

Кото-псам протелепатировал: ждите, не вмешивайтесь!..

Уже через минуту Ведун вышел на полянку, узрев сонное дерево и стоящего рядом с ним человека, которого оно оплело своими ветвями со спиральками-присосками.

Ведун направился к нему со словами:

– Ну, что ты делаешь, снова человека губишь? Прекрати, иначе тебе будет плохо. Ты знаешь, мы с тобой уже жёстко разговаривали, и тебе тот наш «разговор» сильно не понравился. Так что отступай, убирай свои соски-присоски…

Не сразу, но ветви стали отступать от человека, на спине которого Ведун увидел два рюкзака. Но решил расспросы отложить на потом, продолжая разговаривать с деревом:

– Правильно, оставь его! Быстрей забирай свои лапки, перестань сосать кровь, ты же не вампир! Соси соки из земли, их там много и они как раз для тебя…

Ведун знал, что самое лучшее, если сонное дерево само отпустит жертву. Было однажды так, что он силой вырвал бедолагу из объятий дерева-вампира, но остались спиральки с ворсинками, а затем они загнили, образовав раны. Их потом пришлось долго лечить, но следы всё равно остались, обезобразив лицо и руки человека. А так практически ничего не будет. Разве что слабость останется после лишения части крови…

С сочувствием посмотрел на молодого мужчину, чуть выше среднего роста, широкоплечего с приятным, добродушным лицом, на голове которого была двойная повязка: одна проходила горизонтально по лбу, а вторая почти вертикально под подбородком. Значит, имелась какая-то рана.

Ведун обратило внимание, что никак не может сосредоточить взгляд на мужчине, он постоянно словно бы соскальзывал с него, позволяя заметить детали мельком. Разбираться, почему происходило это, у него не было времени.

Мужчина всё ещё стоял с немалым грузом за плечами – значит, крови потерял не очень много. Нужно его спасти.

Ведун вспомнил, что время от времени находил тут жертв сонного дерева – от одних уже ничего не оставалось: кровь выпивало дерево, а тела утаскивали хищники. Правда, звери порой сами попадали в объятия древесного вампира. Порой он видел трупы, которые оттаскивал и хоронил в стороне. Неподалёку в дупле тополя им спрятана сапёрная лопатка, как раз на этот случай, чтобы можно было выкопать могилу. Иногда кого-то удавалось спасти, оказать необходимую помощь…

Если же нет, то Ведун забирал оставшиеся вещи погибших, порой довольно ценные. Бывало, что в боксах оказывались редкие артефакты. Но более всего Ведун ценил продукты, они вносили разнообразие в его меню. Купить их он не мог, так как из дома выходил только на прогулки, ибо ему сильно надоедал «домашний арест», как он порой выражался. А так хоть какое-то разнообразие, и находки попадались. Порой подбирал какой-то из артефактов, хотя не собирался их продавать: просто так, в силу привычки, ибо прежде был стрельцом.

Дерево оторвало свою последнюю ветку от мужчины, и Ведун тут же шагнул к нему, вовремя подставив плечо, ибо тот зашатался, испытывая слабость. Его взгляд ушёл в сторону, он что-то там увидел и с усилием выдавил из себя:

– Там кото-псы, они нападают на нас…

Ведун благодушно произнёс:

– Это мои спутники. Они нас защищают.

– Ваши спутники? Защищают вас? Кто вы?

– Ведун, – последовал короткий ответ. – И по имени и по сути я – Ведун. А как вас звать-величать? С кем имею дело?

– Динамит… Так зовут меня здесь, в Потерянном Мире. А так звать Алексеем. Стрелец я.

– Понятно. Будем знакомы… Не напрягайтесь, вы потеряли много крови. Она восстановится со временем. Давайте я помогу снять вам рюкзаки, тяжело держать на себе такую тяжесть. Присядьте! Лучше посидеть на рюкзаке, ежели там нет ничего такого, что можно раздавить.

– Да, можно сесть. – Алексей опустился на рюкзак.

Ведун посмотрел со стороны на него и мысленно одобрил: «Молодец! Сидит в позе кучера, локти на коленях, голова свешана вниз. Так тело наиболее хорошо расслаблено и отдыхает. Только на моих кото-пёсиков поглядывает с некоторой опаской. Нужно успокоить его, так быстрее придёт в себя…»

Ведун подозвал к себе Крепыша с его братом, погладил, прижал к себе их головы, потрепал по холкам. Кото-псы лизали человека в ответ, радуясь этим ласкам. Он в ответ ворчал:

– Перестаньте, слюной меня замазали. Совсем избаловались! Никак остановиться не можете! Побегайте вокруг нас, только далеко не отходите. Скоро мы домой пойдём, тогда службу будете нести – охранять нас от ворогов.

По глазам и лицу Алексея Ведун понял, что тот полностью успокоился, осознав, что кото-псы никакой угрозы не представляют. А те, хоть и не сразу, но отошли и принялись носиться друг за другом между стволами деревьев. Резвый изображал атаку на брата, легко его кусал, а потом пускался наутёк, тот же принимался его преследовать. Это была их обычная игра.

– Ну что, друг мой ситный Алексей, отдохнули? Можно пускаться в путь? Тут недалеко, километр примерно. Прошагаете? – увидев согласный кивок Алексея, продолжил: – Если вы не против, то я заберу один из ваших рюкзаков, понесу его. Два рюкзака для вас сейчас многовато.

Алексей не стал возражать, поднялся и забросил рюкзак за плечи. Пошатнулся, его лицо исказилось, но устоял. Ведун ободрил его:

– Соберите силы. В пути разойдётесь, легче станет, а у меня дома отдохнёте. Я вас там полечу…

Действительно, постепенно шаг стрельца становился всё более уверенным. Но без остановки дело не обошлось. Алексей замер у ствола упавшего платана и попросил позволить ему отдохнуть.

Ведун заметил, что спутнику не очень приятно показывать свою слабость и подыграл ему, сказав:

– Мне тоже нужна передышка, устал. Давайте посидим на этом дереве. Приличный был платан, пока его не свалило. То ли молния ударила, хотя её следов не заметно, то ли во время буйства «серебряных дождей» его сокрушил стихия.

Они присели, положив перед собою рюкзаки. Алексей на всякий случай держал автомат в руках, а Ведун свой пристроил на рюкзаке. Посмотрел на небо:

– Хорошая погодка нынче. Эх, почаще бы так. А то постоянно какая-то хмарь и дождище льёт, покоя не даёт. Приходится в избе сидеть. Правда, какое-то дело всегда находится, как же без него, без дела, без занятия…

Кото-псы, лежавшие у ног хозяина, подняли головы, насторожились. Потом вскочили, залаяли и бросились в лес.

Алексей начал было вставать, но Ведун остановил его:

– Не боись. Это они учуяли Топтыгу. Сейчас его приведут.

– Откуда вы это знаете?

– Кото-псы – телепаты, ежели выражаться по-научному. И я тоже немножко. Вот и узнал у них. Мысли прочёл.

– А что это за Топтыга, о котором вы сказали?

– Сейчас увидите, они его ведут сюда. Слева вон из-за той араукарии выйдут…

Алексей увидел косолапо шагающего медведя. Невольно взял на изготовку оружие, косясь на спутника, который ничуть не тревожился. Смутился, опустил автомат и вопросительно посмотрел на него.

Ведун объяснил:

– Его мать погибла при нападении на мастодонта. Вышла у неё промашка, напала на слишком крупного зверя, не справилась. Он её в лепёшку превратил. Я подобрал малыша…

– Это малыш?!

– С тех пор он заметно подрос, но всё ещё остаётся малышом. Он по размерам не уступает никакому обычному медведю – даже гризли, кадьяку или полярному, но до своих собратьев – гигантских короткомордых медведей – ему ещё расти и расти. Те на зубров, туров, кабанов, носорогов и мастодонтов охотятся. Встав на задние лапы достают верхушки деревьев. Весят до полутора тонн. Соперников у них почти нет. Разве что тиранорекс ему опасен или стая больших саблезубов. С нами он жить не хочет, ему воля нужна. Натура у него такая, ничего тут не попишешь. Но временами встречаемся с ним. Топтыга нас не забывает. Любит играть с Крепышом и Резвым. Понятно, не в догонялки. Двигается он не слишком шустро, хотя очень вынослив, но лапой может легко перешибить хребет или отхватить зубами лапу. Он же хищник. Но не кусает, меру твёрдо знает. И помнит, что свои.