Проданная невеста

– Ладно, вот тебе пятнадцать таньга! Но только сама из дома не высовывайся, попроси соседку, пусть за тебя сходит!

Вышел во двор, а затем и за калитку. Самолично закрыл калитку своим ключом, бросил подозрительный взгляд на дом и поспешил к своей лавке, подгоняемый страхом и за неё тоже.

Мавджигуль вернулась в пустую комнату, Джамшеда не увидела. Громко произнесла:

– Он ушёл. Ты где?

Поднялась крышка сундука и оттуда показался Джамшед.

– Я слышал, что он дал тебе деньги?

– Да, на этот раз пятнадцать таньга.

Джамшед вздохнул:

– Жаль, что я не могу ими подразнить Мирзо-бая. У меня осталось всего девять монет, а твои забирать нельзя. Ладно, скажу ему, что у меня пятнадцать монет, побренчу теми, что имеются, обману. Он поверит, что их ровно пятнадцать.

Девушка воскликнула:

– А у меня имеются припрятанные деньги. Сэкономила из тех сумм, что хозяин давал на расходы. У меня уже собрано тридцать две таньги. Могу дать их тебе.

– Все я не возьму, дай на время десять монет. Я непременно заработаю и отдам тебе их.

Получив деньги, Джамшед направился к лавке торговца, подошёл к ней с противоположной стороны. По пути отсчитал пятнадцать монет и отложил в правый карман.

Подошёл к торговцу и спросил:

– Думаете вы отдавать мне долг или нет?

– Пошёл вон, бродяга! – закричал Мирзо-бай. – Видеть тебя не могу!

– Отдайте мои деньги, и тогда меня не увидите.

– Не брал я у тебя ничего.

– Я подожду, денег у меня немало.

– Откуда они у тебя?

– В мире много добрых людей. Сегодня мне дали пятнадцать таньга, – на изумлённых глазах торговца Джамшед достал монеты и пересчитал одну за другой. – Ровно пятнадцать таньга, как вы можете убедиться. Только издали. А руки не дам не одной, а то иначе не получу обратно.

– Откуда они у тебя? – взвизгнул торговец, припомнив, что он совсем недавно отдал служанке именно пятнадцать может. Значит, она передала их этому оборванцу?!.

Джамшед принялся рассказывать, как он провёл время в гостях, пил чай, а в это время некстати явился хозяин дома. Пришлось спрятаться в сундуке. Затем посмотрел прямо в глаза Мирзо-бая и спросил:

– Когда вы вернёте мне мои деньги?

– Никогда! – брызгая слюной закричал торговец. – Уходи, а то позову стражников!

– Ухожу, а вы готовьте деньги, скоро я за ними приду.

С этими словами юноша удалился. Спрятавшись за торговую палатку, он наблюдал за Мирзо-баем, тот едва дождался, когда он ушёл, тут же закрыл свою лавку и побежал, тряся животом, к своему дому.

Весело посвистывая, Джамшед отправился туда же, но окольным путём, дабы не попасться на глаза торговцу.

Пришёл тогда, когда тот уже уходил из дома, осмотрев его. Мирзо-бай закрыл калитку своим ключом и поспешил к лавке, которую оставил без пригляду.

Джамшед сказал вполголоса:

– Тяжело сидеть на двух стульях – следить за домом и лавкой. Но сочувствия ты от меня не дождёшься. Совсем наоборот! И то ли ещё будет!

Встретившись с Мавджигуль, узнал от неё, что хозяин первым делом попросил показать те деньги, которые он её недавно дал. Она тут же их показала. Рассказала о сильнейшем удивлении, которое появилось при этом у него на лице.

– Затем он бросился осматривать комнаты! Все сундуки повскрывал! Даже те, которые были закрыты на замок. Ничего не нашёл, аж позеленел весь. Быстро выпил пиалу уже холодного чая и почти убежал.

Джамшед весело посмеялся над обманутым торговцем. Затем сходил к лавке Мирзо-бая, спросил:

– Когда вернёте долг?

– Никогда!

– Подожду. У меня деньги имеются. Потрачу пару таньга из пятнадцати на обед. – На глазах продавца достал монеты, пересчитал. – Да, пятнадцать таньга. Пойду на базар, куплю новую рубашку из парчи.

– А эта чем тебе не по вкусу?

– Цвет не нравится. Куплю белую рубашку.

– Так у тебя эта рубашка именно белая!

– Какая белая, вы что, с ума сошли? Она синяя! Синяя! Вся как есть синяя! Что у вас с глазами?

– Это у тебя глаза не такие, как надо. Твоя рубашка белая! Белая!

Джамшед покачал головой:

– Совсем вы с ума сошли, называть синюю рубашку белой…

– Она белая! Я хорошо вижу, что белая! Белая!

– Не пойму, кто из нас с ума сошёл? – сказал юноша. Он незаметно подал знак рукой и мимо стал проходить мальчишка, с которым он предварительно договорился.

Мальчик смотрел в другую сторону от лавки. Джамшед окрикнул его. Мальчик подошёл.

– Скажи, мальчик, какого цвета на мне рубашка?

– Синяя, – ответил мальчик.

– Ты это хорошо видишь?

– Конечно, вижу своими глазами: на вас синяя рубаха. Какая же ещё, не белая же!

– Ну, иди. Да, а куда ты спешишь?

– Мать за лепёшками послала. Нужно успеть, уже вечер, хлебопек может закрыть свою лавку, – с этими словами мальчишка убежал.

Мирзо-бай вытаращил глаза:

– О каком вечер он говорил? Сейчас же ещё утро? Утро!

– Какое утро? Вечер скоро. Мальчик правильно говорит. Я пошёл, а вы собирайте деньги для отдачи мне долга.

Через день Джамшед пришёл к Мавджигуль в гости.

Рассказал, что накануне весь день работал, помогал кирпичных дел мастеру, месил глину, укладывал в формы, а затем выкладывал кирпичи на открытом месте, дабы они обсыхали на сквозняке. Заработал пять таньга. Вернул десять монет, взятых у девушке в долг, со словами:

– Если понадобится, то я снова их попрошу. А пока они мне не нужны. Завтра тоже буду помогать глиномесу, заработаю ещё.

Девушка пригласила его к столу, показав на спелый арбуз:

– Соседка принесла с базара. Я попросила, дала деньги. Сейчас угощу тебя.

– Я грязный, – замялся юноша, – пришёл к тебе сразу после работы.

– Иди к хаузу и умойся. Я принесу тебе полотенце.

Хауз находился за домом, рядом с ним располагалась уютная тахта, над которой зелёной крышей простирался виноградник, укрывая от жаркого солнца.

Только юноша засучил рукава, как услышал шум открывающейся калитки: это внезапно явился домой Мирзо-бай.

В окне Джамшед увидел перепуганное лицо девушки, но улыбнулся ей и показал рукой: мол, иди встречай хозяина, а я спрячусь здесь.

– Где ты негодница? – кричал торговец. – Что долго не открывала? Кого-то прятала?

– Ключ у вас, вы сами открыли калитку, потому я не спешила, занималась делами в доме. Тут никого нет, можете осмотреть все комнаты и убедиться в этом…

На глаза Джамшеда попалась большая выдолбленная тыква с трещиной на оранжевом боку. Он быстро надел её себе на голову и осторожно вошёл в хауз, стараясь как можно меньше тревожить спокойную воду. Присел так, чтобы тыква казалась плавающей на поверхности, а он мог смотреть через трещину в сторону дома. Медленно отошёл на середину хауза, здесь торговец не мог до него дотянуться, если тыква у него вызовет подозрение.

Ждать пришлось довольно долго.

Мирзо-бай провёл обычную проверку всего дома. Убедившись, что никого из посторонних нет, немного успокоился.

Вышел из дома с ковриком в руках. Постелил его на тахте и приказал принести ему сюда чайник чая, лепёшки со сладостями, тарелочку с зёрнами миндаля и грецкого ореха, арбуз на подносе.

Девушка тотчас выполнила его распоряжение, поспешила в дом и сначала вернулась с чайником и пиалой, а затем сходила за всем остальным. При этом девушка водила глазами по сторонам, но нигде не видела Джамшеда. Недоумевала, где он? Подумала, что, наверное, убежал со двора. Он легко мог перелезть через ограду…

Мирзо-бай выпил всего пиалу чая и потянулся к подносу с нарезанными кусками арбуза.

Объев мякоть одного куска, он намеревался положить его на поднос, но передумал: его внимание привлекла тыква в хаузе. Торговец метнул корку в тыкву. Но промахнулся, она попала в воду, в стороны пошла мелкая рябь. Джамшеду пришлось изображать покачивание тыквы, двигая своей головой.

Мирзо-бай тем временем швырнул вторую корку, Джамшед чуть увёл тыкву в сторону и торговец опять промахнулся. Он почувствовал себя уязвлённым своей «неловкостью» и с нарастающей горячностью продолжал поедать арбуз и швырять корки в тыкву. Каждый раз юноша не позволял ему попасть в себя.

Запустив мимо цели последнюю корку, Мирзо-бай потянулся за следующим куском арбуза, но увидел пустой поднос. Спохватился, что слишком долго засиделся дома, а лавка остаётся без догляда и там всякое может произойти за время его отсутствия.

Сразу забыл про тыкву, отправился в лавку.

Мавджигуль сразу объявилась на дворе, оглядываясь по сторонам: к её удивлению тыква поднялась из воды, и оказалось, что она находится на плечах Джамшеда.

Оба они весело рассмеялись.

Девушка сказала:

– Я хотела, но не успела попросить у него денег.

– Ничего, я и без этого сумею его «укусить».

– Как?

– Эту пустую тыкву я унесу, а целые тыквы у тебя есть?

– Да, несколько лежит в кладовке. Имеется одна такая же большая.

– Принеси и брось её в бассейн так, чтобы она оказалась на самой середине. Можешь воспользоваться для этого палкой, подтолкнуть.

– Для чего?

– Мирзо-бай скоро прибежит и проверит, какая тыква плавает в его хаузе. Представляю его лицо, когда он её увидишь!

– Ты хочешь идти к нему в мокрой одежде? Да с тебя вода ручьями течёт! Подожди минуточку, я тебе принесу сухую одежду.

Джамшед переоделся и направился к Мирзо-баю. Тот обратил внимание на его наряд и спросил:

– Откуда на тебе опять новая одежда?

– В мире много добрых людей! – ответил юноша.

– А деньги ты сегодня получил?

– Нет, не удалось. Хозяин не вовремя явился и…

– И поймал тебя?

– Нет, я его здорово подурачил. Пока шёл сюда, смеялся до боли в животе, остановиться не мог.

– И как же тебе это удалось?

– Надел на голову пустую тыкву и залез в хауз. Так что прятался на его глазах. Он ел арбуз, пытался корками попасть в тыкву, но я ему не позволил этого сделать. Ну, я пошёл, а вы готовьте мне деньги, я скоро снова сюда приду.

Едва Джамшед ушёл, как Мирзо-бай предельно быстрым шагом отправился домой. Понятно, что в хаузе обнаружил совершенно целую тыкву, которую надеть на голову никак не было возможно.

Вернулся он с понурым видом, с усилием переставляя ноги. Увидел Джамшеда и озлился:

– А ты что околачиваешься около моей лавки, оборванец?

Юноша придал своему лицу сокрушённый вид и развёл руками:

– Какая чёрная неблагодарность.

– О какой благодарности ты говоришь? – осклабился торговец.

– Я только что отогнал подозрительных молодчиков от твоей лавки. Они явно задумали что-то нехорошее. Нехорошее для тебя, твоих товаров. А ты бросил лавку и ходишь неизвестно где.

– Врёшь ты!

– Вот какой вы неблагодарный, – покачал юноша головой. – Я забочусь о вашей собственности, а вы даже слова хорошего не сказали. И мои деньги не отдаёте…

– И не отдам! Пошёл вон!

– Я то уйду, а вот они не уйдут… – Джамшед повернулся в сторону и погрозил туда кулаком, сделав вид, будто кого-то увидел в толпах покупателей. – Вон они выглядывают из-за чужих голов! Глядите, глядите! Вон там, оба там!

Мирзо-бай пытался высмотреть что-то, но никого подозрительного разглядеть не мог в скоплении беспрерывно двигающихся людей.

– Поздно! Они уже убежали, – сказал юноша. – Сразу нужно было смотреть. Оставайтесь, сторожите свою лавку сами, берегите свои драгоценности от лихих людей. Я пойду, а вы готовьте мои денежки. Приду, отдадите.

– Ничего ты не получишь, – буркнул торговец в спину уходящего Джамшеда, который отвечать ему не стал.

Он отправился к Мавджигуль, та рассказала о том, как хозяин вылавливал тыкву из хауза, упал в воду, весь вымок, сухой нитки на нём не осталось. Как он увидел, что тыква целая и надеть на голову её нельзя, то выругался и выронил её. Тыква развалилась на несколько частей. А потом Мирзо-бай привычно обыскал все комнаты, нишу с одеялами, сундуки. Весь двор обежал. Потом долго отдыхал, сидя на тахте, отдышался не сразу.

Джамшед с девушкой долго смеялись над торговцем.

Высшая ценность

Простившись с Мавджигуль, юноша отправился на базар, намереваясь приобрести припасы для ужина.

Дошёл до чайханы и ещё издали увидел там людей больше обычного. Заинтересовался: что там происходит?

Приблизившись, увидел на тахте рассказчика и готовых внимать ему слушателей. К повествованию тот ещё не приступал, Джамшед этому порадовался, он сможет послушать с самого начала, ничего не пропустив.

В ожидании пригляделся к рассказчику. Тот был крепким мужчиной средних лет с ухоженной бородой, цепким взглядом. Рядом с ним находился мальчик-прислужник, который принёс ему пиалу и чайник кок-чая.

Слушатели всё подходили, толпа становилась больше. Юноша оказался за спинами стоящих впереди людей, которые были пониже его, потому не мешали.

Вот мужчина на тахте сделал глоток чая из маленькой пиалы, кашлянул, прочищая горло. Все сразу замолчали, готовые ему внимать. И он начал говорить медленно, с расстановкой, звучным голосом:

– Многознающие повествователи мудрых историй и велеречивые сказатели дастанов доводят до нас, что в стародавние времена жил умный, красивый и сильный, как пахлаван, юноша по имени Юсуф.

Однажды он спросил умудрённого опытом минувших лет старика, чье лицо беспощадное время избороздило арыками морщин:

– Что самое ценное в жизни, ради чего не жалко пожертвовать всем, даже и самой жизнью?

Старик долго думал, а потом ответил так:

– Ты ещё юн, очень юн. В мире много хорошего, приятного и красивого, но – временного. Порой такое ненадолго ошеломляет разум, затмевая на малое время всё остальное, как ослепительное солнце делает невидимым прекрасный блеск луны. Но это, повторю, лишь временно. А истинно ценны и прекрасны – Вера, Надежда и Любовь. К сожалению, люди не всегда это понимают.

Не поверил юноша, пылко воскликнул:

– Ещё и двадцати лет я не прожил на этом свете, во что следует верить – не знаю, на что надеяться – тоже, а что касается любви… Ещё никто не любил меня и я не любил никого, так что о любви ничего сказать не могу. Может быть, действительно, как ты говоришь, Вера, Надежда и Любовь – самое лучшее в нашем мире, но я этого не знаю, а верить на слово не привык. Клянусь честью мужчины – а я хоть и молод, но мужчина! – что обойду весь белый свет, но узнаю, истинны ли твои слова, о мудрец?

Юсуф простился со стариком, близкими и отправился в путь.

Всем, кого встречал в дороге, задавал один и тот же вопрос: что такое Вера, Надежда и Любовь?..

Много ходил, не одну пару сапог износил, но убедительного ответа не услышал.

Однажды в совершенно пустынной местности юноша набрёл на маленькую полуразвалившуюся кибитку, в которой ютился древний старец. Тот доживал последние дни и попросил Юсуфа:

– О юноша, помоги мне. Вот эту книгу я писал всю свою жизнь и верил, что каждый, кто прочтёт её, станет лучше, чем был до этого. Опасаясь недобрых людей, я писал её шифром, понятным лишь мне одному. Если я умру, то уже никто не сможет прочитать мой труд. Я открою тебе значение этих знаков, а ты расшифруй книгу и распространи среди людей. Сам я этого сделать уже не успею, ибо болен и скоро умру.

Юсуф не смог отказать в просьбе умирающему старику, остался жить у него. Выучил шифр, и вскоре старец умер с улыбкой на просветлённом лице. Юноша похоронил его, взял книгу и отправился дальше.

Проходя через пустыню, он нашёл умирающего от жажды и голода измождённого человека. Хотел напоить и накормить его, но тот так ослабел, что мог умереть от одного глотка воды, от одного кусочка хлеба.

– Ты мне уже не поможешь, – из последних сил прошептал умирающий, – но это не самое худшее: дома меня ждёт молодая жена, надеется на моё возвращение. Сходи к ней и скажи, что я освобождаю её от клятвы верности. Пусть будет счастлива с другим.

Юсуф пообещал исполнить его просьбу, и этот человек умер успокоенным. А юноша пошёл дальше.

Скоро он наткнулся на оазис, где прекрасная девушка спорила с красивым юношей, а рядом с бесстрастным лицом стояла устрашающая своим суровым обликом старуха в чёрном одеянии.

– Мать, – обратился к ней Юсуф, – почему вы не вмешаетесь и не успокоите их?

Старуха даже не повернулась к нему, словно не слышала его слов.

Тогда недоумевающий Юсуф подбежал к спорящим и сам развёл их в стороны.

– Почему вы ссоритесь? – спросил он.

Юноша показал на старуху:

– Это Смерть. Она пришла ко мне в день нашей свадьбы, но моя невеста намерена пожертвовать собой и умереть вместо меня, а я не согласен. Смерть должна взять меня!

– Нет, меня! – запротестовала девушка. – Я люблю тебя и умру, если разлучусь с тобой!

– Нет, ни за что! – пылко воскликнул юноша. – Ты должна жить, пусть она убивает меня! Я не смогу прожить и дня без тебя!..

И вновь они принялись горячо спорить, доказывая своё право на смерть.

Юсуфа поразила сила их любви. Он повернулся к старухе и сказал:

– Убей меня, а они пусть живут и радуют собой друг друга.

– Но ты должен донести до людей книгу мудреца, – напомнила Смерть: ей было ведомо всё.

– Этот юноша или кто-то из его потомков напишут не менее мудрую книгу, – ответил Юсуф.

– Также ты обещал вернуть женщине её клятву, данную мужу. Если ты не сделаешь этого, то она проведёт всю жизнь в напрасных надеждах.

– Кто надеется, тот не может быть несчастным, – возразил Юсуф, – а кого бы ты ни убила из этих двух – для другого жизнь станет истинным наказанием.

– Тогда ты умрёшь, – сказала Смерть, – приготовься. Если у тебя есть какое-нибудь желание, то скажи его, а потом отведай моего напитка.

– Да, у меня есть последнее желание! – воскликнул Юсуф, поднимая чашу с напитком Смерти. – Я бы хотел, чтобы каждый человек знал, что самое прекрасное и ценное из всего сущего на земле – Вера, Надежда и Любовь! Я пью за них! – Он осушил сосуд до дна и бесстрашно посмотрел Смерти в её ужасные глаза.

Та содрогнулась от его взгляда, в смятении отступила и исчезла, словно растаяла воздухе.

Знающие люди говорят, что Юсуф живёт и поныне. При встрече вы легко узнаете его: на лице его горит отвага, он всегда готов прийти на помощь другому, а кроме того неизменно всем повторяет, что самое лучшее, ценное и прекрасное на свете – Вера, Надежда и Любовь. Говорят ещё, что он будет жить до того, пока в нём будет оставаться то, что так напугало Смерть. Что именно?.. Это знает лишь она сама. А Смерть ещё никому не открывала своих тайн.

– Так говорят, а правда ли – не знаю, – заключил рассказчик и замолчал. Взялся за пиалу, сделал несколько глотков, смачивая горло.

– Это истинная правда: ничего не может быть лучше Веры, Надежды и Любви! – послышалось из толпы

– Вах, какая интересная история! – воскликнул другой.

Некоторые утирали глаза.

Джамшед украдкой смахнул слезу, настолько услышанное его растрогало.

Мальчик-прислужник рассказчика обошёл слушателей с подносом, на который посыпались монеты. Бросил в груду монет две таньги Джамшед.

Рассказчику чайханщик принёс блюдо с пловом, он принялся его есть, запивая чаем.

Следующий рассказ должен был прозвучать не скоро. Юноша тем временем сходил за лепёшкой, попутно купил пяток персиков. С ними вернулся к чайхане. На чай он даже и не рассчитывал, ибо чайников и пиал на всех не хватало, слишком много было желающих.

Позже рассказчик начал другой рассказ, тем же хорошо поставленным внятным голосом:

– В давние-предавние времена в одном из уютных ущелий Гиссарских гор в селении Каратаг жила шестнадцатилетняя красавица Ширин. Стан девушки был так тонок и строен, что её сравнивали с весенним топольком. Длинные кудрявые волосы чёрные, как смола, мягко укрывали плечи. Лицо красавицы сравнивали с утренним солнышком, а лучезарные глаза со звёздами. Нравом она была скромна, мила, послушна.

Жила Ширин с престарелыми родителями в укреплённой крепости, расположенной на склоне горы. Высокие стены были сложены из каменных монолитов, а решётку ворот сковали из крепкого железа умелые кузнецы.

Вдали от крепости стремительно неслась речка, вобравшая в себя множество ручейков, бравших начало высоко в Гиссарских горах, где таяли вечные льды. Могучий поток гневно вскипал своими ледяными водами, налетая на огромные камни, и успокаиваясь на широких отмелях. Он тёк дальше в долину, где находилось селение Каратаг, утопавшем в зелени деревьев – абрикосов, яблонь, вишен, черешни, груш, персиков, винограда, сливы-алычи, миндаля, граната.

Ширин с детства впитала в себя их красоту, а ещё – величие гор, спасительную свежесть речки в жаркий летний день, приволье зелёных лугов с цветами.

Девушка отпрашивалась у родителей и подолгу гуляла по окрестностям, вдыхая чистейший горный воздух. Лазила по склонам и ущельям, весной собирала бархатно-алые тюльпаны. Подолгу сидела у клокочущих вод реки, смачивая руки и лицо или опуская ноги в холодный поток. О чём думала Ширин, о чём она тогда мечтала, знает лишь она сама.

Наверное, именно в то время девушка стала мечтать, чтобы у её дома протекала такая же речка. Вздыхала, сожалела, что такое невозможно.

С ранних лет она встречалась с молодым пастухом, который был старше её на несколько лет и звали его Фархадом. Взрослея, он превратился в мужчину богатырского вида, высокого ростом с широченными плечами. Фархада пленила чистая красота Ширин, он всей душой полюбил девушку, но скрывал любовь, носил в своём сердце, ничем не выдавая её.

Фархад хорошо понимал разницу между собой и Ширин, понимал, что её родители никогда не отдадут свою дочь за нищего пастуха.

Шло время, Ширин всё больше хорошела. Слава о её необыкновенной красоте разошлась далеко по свету. К родителям девушки стали приходить сваты от царей и царевичей, от визирей и сановников, от вельмож и купцов. Их было столь много, что когда одни сваты, получив отказ, выходили из крепости, то сталкивались с другими сватами, которые шли с надеждами получить согласие. Но и они оказались отвергнутыми. Через своих родителей девушка отказывала всем.

Скоро отцу с матерью надоело всё это, они посовещались между собой и мать пришла к Ширин.

– Дорогая дочка, ты уже выросла, стала невестой. Мы растили тебя с большими надеждами на твою счастливую жизнь, настало время выбрать себе мужа и порадовать нас свадьбой.

Девушка промолчала, возражать не смела матери. Та стала приходить и повторять девушке эти слова.

В конце концов Ширин объявила:

– Я согласна подчиниться вашей волей и выйду замуж за того, кто в одну ночь, только своими руками без помощи других людей подведёт воду от реки к нашей крепости. Он осчастливит всех нас, мы сможем возделывать жаждущую воды землю.

Родители огласили это условие своей дочери сватам. Те призадумались. Поняли, что никакому богатырю осуществить такое не под силу и с тоской в сердце разошлись, потеряв все надежды получить красавицу.

Услышал о желании Ширин пастух Фархад. Он недоумевал: «Неужели такая красавица может отказаться от знатных женихов – шахов, царевичей, сановников, богачей и выйти за меня?»

Пастух раз за разом проходил длительное пространство между речкой, мерил расстояние своими ногами, отсчитывая шаги. Осматривая местность, он приходил к мысли, что желание девушки ему вполне по силам. Определил начало будущего канала и его конец у стен крепости.

Затем Фархад набрался решимости, откинул все сомнения, взял свои кетмень с киркой и поздно вечером, когда солнце скрылось за чертой гор, взялся за работу на том месте, где река находилась на одном уровне с далёкой крепостью.

Об этом намерении Фархада тут же донесли хитрому и завистливому царевичу Хисрову. Тот воспламенился дикой ревностью и поспешил к крепости, всей душой желая не позволить опередить себя сопернику, иначе он лишиться красавицы.

В том, что это может произойти, он понял по тому, с каким рвением трудился неутомимый богатырь Фархад. С львиным рыком он дробил своей киркой скалы, а огромным кетменём откидывал камни и сухую глину в сторону, на берег удлиняющегося с каждой минутой канала.

Изнеженный и хлипкий Хосров, не державший в своих руках ничего тяжелее маленькой сабельки, сначала с большим желанием взял за рытьё своего канала, но быстро устал и бросил кирку. Посмотрел, как быстро продвигается вперёд соперник и понял, что опередить его не способен. Но его ревность от этого только возросла, стала пылать в его груди ещё сильнее прежнего. Коварный царевич замыслил обманом лишить Фархада любви Ширин.

Хисров приказал своим слугам принести множество циновок и уложить их длинной полосой от канала почти до стен крепости, создав видимость канала.

Затем послал к девушке хитрую старуху, посулив ей немалую награду. Сам же с киркой взялся стучать по скале, создавая видимость завершения работы.

Та взяла свой посох, пришла к Ширин и сообщила:

– Радуйся, красавица, знаменитый царевич Хисров, влюблённый в тебя, выполнил твоё условие. Иди, посмотри на прорытый им канал.