Журнал «Парус» №83, 2020 г.

А нам пока ничего не остается, как стараться без особой нужды не нарушать существующую беззаконную законность ввиду ее силового превосходства (как было и в СССР), однако не служить ей и жить по правилу: даже если зло господствует – пусть не через меня.

3 июля 2020 г.

Очерки

Вадим КУЛИНЧЕНКО. Адмирал-дипломат.

К открытию второго фронта в Европе 6 июня 1944 г. О людях, содействовавших этому

Мателот – соседний корабль в строю.

В зависимости от места в строю различают:

передний, задний, правый, левый мателот.

Термин применяется при отдаче приказаний

и в других случаях. Например: «Держать

в кильватер впереди идущему мателоту!»…

Военно-морской словарь

Есть в морской терминологии такое понятие – «мателот», соседний корабль. В соединении каждый корабль играет свою роль, и, естественно, флагман в одиночку не может выполнить поставленную задачу. К сожалению, в истории остаются только имена флагманов или тех, кого они удостоили своим вниманием. Флагманы ведь тоже люди, и по тем или иным причинам одних они превозносят, других игнорируют, и имена последних предаются забвению.

Начало этого столетия изобилует 100-летними юбилеями многих флагманов в различных сферах жизни. Родившиеся в начале прошлого столетия, они прославили XX век в его середине или во второй половине, а потом постепенно стали сходить со сцены, оставляя свои мемуары. Не знаю, к счастью или нет, жизнь имеет свои пределы. Но надо признать, что флагманы не смогли бы выполнить свою миссию без поддержки своих команд, членов которых я обозвал морским термином «мателоты». Вот эти мателоты, чью роль в деятельности флагманов трудно переоценить, зачастую остаются в тени.

Я с величайшим уважением отношусь к Николаю Герасимовичу Кузнецову, бывшему наркому ВМФ, адмиралу флота Советского Союза, авторитет которого продолжает господствовать и в нынешнем российском флоте. Проштудировав все его труды (их можно назвать научно-художественными воспоминаниями), я встретил массу имён моряков, известных и неизвестных в истории советского флота, но не обнаружил среди них имени адмирала Николая Михайловича Харламова. Он в трудные годы Великой Отечественной войны с июля 1941 по июль 1944 года был заместителем главы военной миссии в Лондоне, а фактически с 1941 года её главой, проводя неуклонно политику советского правительства перед союзниками. Им решались и технические, и организационные вопросы союзных конвоев из Англии северными морями в Союз, которые нынче весьма высоко оцениваются обеими сторонами. Каких сил стоила эта работа (особенно – добиться от союзников открытия второго фронта), интересно не только с исторической точки зрения: многие аспекты этого сотрудничества актуальны и сейчас в свете общей антитеррористической борьбы.

Находясь в гуще политической и военной элиты Великобритании, общаясь со многими первыми лицами напрямую, Н. Харламов имел о них своё мнение. Свои взгляды он отразил в книге «Трудная миссия» (Москва, 1983 г.), где хотя и отмечает фрагментарность своих характеристик, даёт очень точные портреты английских военных и политических деятелей Второй мировой войны. Характеристики подтвердились впоследствии делами этих лиц, сотворившими «холодную войну»: «…Я не мог отделаться от ощущения, что нам противостоят влиятельные силы, которые не хотят выполнять союзнические обязательства. Среди военной верхушки эти силы группировались вокруг первого морского лорда адмирала Дадли Паунда, чьё лицемерие раскусить не представляло труда…».

Николай Харламов не был профессиональным дипломатом, он был моряком. До назначения в Лондон с должности начальника управления боевой подготовки наркомата ВМФ он был начальником штаба Черноморского флота, командовал эсминцем, крейсером, корабельными соединениями. Но недаром настоящие моряки известны своей эрудицией и готовностью решать все задачи, которые перед ними ставит жизнь.

Один эпизод из его дипломатической карьеры в Лондоне:

«Меня пригласил заместитель начальника имперского генштаба генерал-лейтенант А. Най. Он, видимо, находился в превосходном настроении, то и дело пересыпал нашу беседу анекдотами. Наконец, когда деловая часть разговора была закончена, генерал закурил и, откинувшись на спинку кресла, задал мне неожиданный вопрос:

– Скажите, адмирал, как вы смотрите на военные союзы?

Какие-то секунды я помолчал, не совсем понимая, куда клонит мой собеседник, и, собравшись с мыслями, ответил:

– Мы с вами люди военные, генерал, а союзы – дело прежде всего политиков и дипломатов.

– Тогда давайте обсудим эту тему как частные лица.

– Боюсь, что это у нас не получится. Вы представляете свою страну, а я – свою…

– Но все-таки, – продолжал упорствовать генерал. – Не могли бы вы привести какой-либо пример из русской истории?

– Ну что ж…

И я рассказал о том, что во времена Суворова Россия заключила военный союз с Австрией. Австрийцы не всегда вели себя по-джентльменски. Нередко они забывали о своих обязательствах. В частности, в период Альпийского похода они оставили армию Суворова без какой-либо поддержки.

И если Суворов все же одержал победу и прорвался через Чертов мост, то только благодаря своей гениальности и стойкости русского солдата.

– Так вот, – продолжал я, – мало того, что австрийцы не оказали поддержки, они еще хотели примазаться к русской славе. В честь победы Суворова решено было выпустить памятную медаль. Спросили Суворова, как, по его мнению, она должна выглядеть. Он предложил на одной стороне выбить герб российский, а на другой – герб австрийский; на лицевой стороне написать “Бог с нами!”, а на обратной, австрийской, – “Бог с ними!”.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Примечания

Так в тех сибирских краях называют пасхальный кулич.

2

О научном уровне мероприятий и географии участников и можно получить представление, зайдя на портал «Постсимволизм»: http://www.postsymbolism.ru/joomla

3

Посвящена памяти отца – Андрея Мартыновича Есаулова.

4

То же можно сказать и о таких новых категориях русской филологии, предложенных Есауловым, как пасхальность и христоцентризм.

5

«A key observation of his is that Soviet literature was not so much atheist or even materialist, as it was anti-Christian. It allowed the deificalio of Lenin, had its own catalogue of martyrs, and created a rich revolutionary mythology» (перевод мой. – Ю. С.).

6

Размышляя над принципиальной разницей в понимании культуры у Лосева и Бахтина, «научные системы» которых «не только никоим образом не “совпадают” в каком-то едином поле, но и находятся, так сказать, в перпендикулярных вселенных» [Есаулов, 2019а: 737], исследователь пришел к неожиданному выводу о том, что «бахтинское разграничение большого и малого времени <…> каким-то образом можно соотнести с понятиями абсолютной и относительной мифологий, которые представлены в “Диалектике мифа” Лосева» [Есаулов, 2019а: 740].

7

См. об этом небольшой фельетон «От ВПШ к РГГУ и обратно», размещенный вначале на портале esaulov.net, а затем републикованный в Западно-Европейском Вестнике Русской Православной Церкви Заграницей, см.: https://www.karlovtchanin.eu/index.php/evenements/470-2011-02-25-23-43-48

8

«Русская литература: оригинальные исследования» (http://russian-literature.com), «Трансформации русской классики» (http://transformations.russian-literature.com), «Постсимволизм» (http://www.postsymbolism.ru/joomla).

9

«И како је већ обичај у таквим видовима дискурса, методолошка експликација ауторских ставова уобличена је као полемика из које се у духу сократовске мајеаутике рађају научне истине. У том погледу, Јесаулов се показује као одличан познавалац не само руске науке о књижевности, већ и савремених западних поструктуралистичких теорија. <…> Многе њене поставке могу бити веома подстицајне и за изучавање других књижевности насталих у православном наслеђу, попут српске. Исто тако, примећујемо да без обзира на методолошке ограде и строго издвојену грађу, поједина читања ове књиге наговештавају могућности другачијих тумачења и „неруских“ или неправославних књижевних остварења, премда у нешто другачијем кључу» (перевод Н. П. Видмарович. —Ю. С.).