Звёздные дети. Дилогия

– Что это с ней? – одними губами прошептала Линда Жаку.

– Это её детство, – также одними губами ответил Жак Линде.

Саманта остановилась, у неё закружилась голова от хоровода листьев и от свежего воздуха – она чувствовала себя свободной от повседневных проблем, всего того, что окружало её до этого. Для неё это было неповторимое ощущение лёгкости и свободы, всего того, что кто-то отнял у неё, отнял без её согласия.

Жак посмотрел на отца, он перехватил его взгляд, тот смотрел на Саманту с долей вины – ведь, по сути дела, он и его жена отняли у внучки детскую пору, сделав её сразу взрослой по разуму, а это было так сложно для детского возраста. Они поняли это только сейчас, когда увидели Саманту «детской», без всяких «наворотов» взрослого разума, и ощутили свою вину перед внучкой. Нельзя было нарушать естественный ход событий, ни в какой степени – детям детское, а взрослым взрослое, каждому событию своё время, ни часом раньше, ни часом позже.

Саманта увидела родителей, они стояли неподвижно, наблюдая за ней молча, она немного смутилась, как бы приходя в себя, в то состояние, в котором всегда пребывала, и в котором привыкли её видеть, затем сказала:

– Что вы смотрите, как в зоопарке на редкий вид животного? Никогда не видели такого? Разве с вами не было такого никогда? Вот посмотрите и вспомните себя, свою детскую пору, когда хочется забыть обо всём на свете и погрузиться в безмятежность.

– Саманта, ты на это имеешь полное право в любой момент, никто этого у тебя не отнимает, – сказал отец ласково.

– Но я знаю, что у меня отняли это право ещё до моего рождения, – укоризненно сказала Саманта и посмотрела на дедушку. – Разве не так? В чём я не права? Ответьте мне, пожалуйста, хоть кто-нибудь, только правдиво!

Повисло тяжёлое молчание. Жак теперь знал всё, он также знал, что её дочка умела читать мысли, от неё ни что не скроешь, лучше сказать правду. Но как это сделать и кто должен рассказать? Его отец или он сам? Жак считал, что это должен сделать его отец, поскольку сам проводил подобные опыты по заказу спецслужб. Но раскрывать такую тайну перед несовершеннолетним ребёнком было крайне опасно – Саманта могла случайно проговориться.

Вперёд вышел отец. Саманта смотрела на него немного укоризненно, всё-таки он был виноват во всей этой ситуации. Дед подошёл ближе к внучке, он думал, с чего начать и как преподнести Саманте часть правды, поскольку всю правду он никак не мог рассказать, к ней подошла и бабушка – у неё были хорошие, доверительные отношение с внучкой. Более того, она обладала мягким голосом, который мог успокоить каждого, она и начала разговор:

– Саманта, своей рукой прикоснись к моей седой голове. Ты много интересного прочтёшь для себя, – и она присела на корточки перед внучкой, чтобы ей было удобнее прикоснуться к бабушке.

Саманта подошла и легонько прикоснулась к её голове. И в тот же миг в её мозг ударил поток информации, быстрый, как горная река, большой, как сход снежной лавины. Детская психика с трудом справлялась с этим потоком данных, бабушка старалась сдерживать это поток, как могла, но у неё плохо получалась – мысли неуправляемы по скорости течения, их можно только направлять в нужном направлении, но по скорости они неконтролируемы.

Саманта почувствовала, как на видеосеансе, такую картину. Много людей, военных с автоматами, большую и высокую стену из бетона с колючей проволокой сверху, здание из бетона и железа, уходящее глубоко под землю, целый город под землёй с туннелями и с лифтами, в который войдёт целый вагон. Далее она увидела какую-то башню с пятиэтажный дом, которую куда-то перемещали вертикально на специальной платформе на рельсах, как невысокую ракету, а кругом военные с автоматами и много людей в чёрных костюмах. Потом Саманта увидела лабораторию со многими приборами и мониторы, большие мониторы, облучатели, как «тарелки» спутникового телевидения. И опять люди, люди в белом, как врачи на операциях, ещё там лежали подопытные люди, много людей, все были почти оголены, без одежды, только простыни покрывали их тела. Это были женщины, и над каждой висела «тарелка» – облучатель.

Она внимательно присмотрелась и увидела свою мать – Линду. Вот к ней подходит другая женщина, и Саманта узнаёт в ней свою бабушку, только молодую, вот она подошла, опустила «тарелку» ниже, затем прикоснулась к каким-то аппаратам, сделала несколько манипуляций, и из «тарелки» полился какой-то поток энергии прямо во чрево Линды. Это была какая-то непонятная энергия, но Саманта как-то поняла, что это была энергия, которую передавала та, непонятная для неё башня, которую она видела вначале. Эта башня была выведена в космос на околоземную орбиту, принимала какую-то энергию из Дальнего Космоса, затем передавала её на Землю, проходила через какие-то агрегаты, потом попадала в аппараты, которые могли задавать необходимые параметры, а уж потом в «тарелки» -облучатели.

Затем Саманта увидела, что бабушка пыталась отказаться от подобных экспериментов, но люди в чёрных костюмах угрожали ей физической расправой, а военные, вне здания, не давали ей пройти свободно, преграждая дорогу автоматами и резиновыми дубинками. Бабушка была вынуждена вернуться к своей работе и продолжать эксперимент над живыми людьми, ведь там была не только её мать Линда, но и другие женщины, погружённые в сон…

Саманта отдёрнула свою руку от головы бабушки, стояла некоторое время молча, её мозг и детская психика перерабатывали ту информацию, которую только что получили. Никто не посмел нарушить эту тишину, и заговорить первым, каждый понимал, что она должна сама всё обработать и переварить, иначе могла произойти перегрузка и слом.

– Так вы… были… подневольными? – спросила Саманта, запинаясь. – А как же права человека? Ведь это явное нарушение! Или только на словах и на бумаге существуют права, а на деле нет? Можно делать с человеком всё что угодно? Сплошная дискриминация получается!

– Да, именно так, внучка моя, – ответила бабушка со слезами на глазах. – Ты абсолютно права, в этом мире человек совершенно беззащитен, несмотря на законы о правах человека.

– А как же правительство и правоохранительные органы, и сам Президент? Или они только марионетки, которых назначают для прикрытия теневые структуры?

– И тут ты также абсолютно права, внученька, – подтвердила бабушка. – Есть такие структуры, которые выше любой власти и самого Президента, у них много денег, очень много денег, они идут на всё ради достижения своих целей. У них нет ничего человеческого, это звери в джунглях, которые живут по правилам сильного, а более слабых подчиняют себе…

– Мафия, что ли? – перебила Саманта.

– Нет, это не мафия, а намного выше и сильнее мафии! Для них мафия – пыль из-под ногтей. Ты пока не можешь осознать всего «увиденного» тобой. Но настанет время, и ты поймёшь всё. А о том, что ты узнала от меня, никому не говори, это – великая тайна, за разглашение которой придётся платить великую цену – собственную жизнь и жизни окружающих тебя, – назидательно закончила бабушка.

– А что я, собственно, узнала? Ровным счётом ничего. Документов никаких не читала, секретные материалы не смотрела, секретную хронику не смотрела, никаких видеофильмов не видела. Я знаю то, что ничего не знаю и знать ничего не хочу! – ответила Саманта.

– Вот на этом и порешим, – подвёл итог происходящему Жак. – Нам пора ехать, продукты закупать, а то поздно будет. Спасибо вам, дорогие мои родители, за приём, за очень содержательные беседы, за то, что открыли так много нового. Я, от имени всех, обещаю, что все ваши откровения останутся между нами и только в нашей семье. Линда, надеюсь, ты всё поняла? Что ты увидела здесь и сейчас, всё должно остаться здесь, никому ни слова – погубишь всех!

– А что я видела? Ничего. И ничего не поняла.

– Хорошо, если так оно и есть, – сказал Жак, открывая дверцы и приглашая свою семью сесть в машину.

Машина тронулась, медленно набирая скорость. Саманта была погружена в свои мысли, она думала: «Неужели люди способны на такие поступки, чтобы всё делать по своей прихоти? Неужели им наплевать на мнение других людей? Неужели они могут подчинять всё и вся? Ставить опасные опыты над другими людьми? Если я экспериментальный материал, и они в меня заложили нечто такое, что я могу читать мысли других людей, то, что я ещё могу, кроме этого? На что я способна? Какая энергия во мне заложена? Энергия Космоса? Ведь та башня, которую я видела, очень похожа на телескоп, космический телескоп, который был выведен на орбиту Земли – его перемещали к ракете или к челноку „Дискавери“. Стоп, хватит, эти мысли до добра не доведут!» – и Саманта мысленно переключилась на школьные проблемы.

Они проехались по продуктовым магазинам, Линда говорила, что нужно купить, а Жак складывал всё в тележку и расплачивался. Саманта попросила купить что-нибудь сладкое, и Жак спросил у неё:

– А что ты бы хотела? И не забудь про Ника, его тоже надо угостить. Давно ты не общалась с ним? Пригласи в гости, когда ты захочешь, и когда у него будет желание.

– Да, а когда ты будешь дома, папа? Кто ж его поднимет на крыльцо? Ведь там ступеньки, я одна не справлюсь с его коляской.

– Если очень захочешь, то справишься и сама, – многозначительно сказал отец и добавил: – Не забывай о своих способностях, но и не раскрывай свои возможности, иначе всем будет очень плохо!

– Я всё понимаю, папа, – серьёзно ответила Саманта и, немного подумав, добавила: – Хорошо бы купить что-нибудь сладкое, например, баунти и печенье, которое печёт бабушка, – уж очень оно вкусное!

– Ну, это не ко мне, а к бабушке, такого печенья, как у неё, вообще нигде нет. Что ж ты у неё не попросила?

– Просто постеснялась, – сказала Саманта и улыбнулась, как знаменитая Джоконда.

– Возвращаемся к бабушке? – спросил отец.

– Да неудобно, папа, опять ехать к бабушке из-за такого пустяка, – ответила дочь.

– Ничего себе пустяк! – заметил Жак. – Сама же хочешь угостить Ника вкусненьким, а такого, как у бабушки, нигде не найти. Так что едем?!

– Ох и балуешь ты её, Жак, – заметила Линда.

– А кто побалует её, как не мы с тобой? – коротко ответил он.

Закончив продуктовые дела и уложив всё купленное в багажник автомобиля, они снова поехали к родителям Жака. Когда они подъезжали к дому, бабушка вышла на крыльцо, не скрывая волнения, – она не знала, что и думать. Что могло случиться, почему они вернулись? Саманта первая вышла из машины и побежала к бабушке навстречу.

– Бабушка, не волнуйся, у нас всё в порядке. Это я глупая, из-за меня вернулись. Прости, пожалуйста, меня, но дело вот в чём. У тебя такое вкусное печенье получается, что ни в одном магазине нет, а я хотела своего друга угостить вкусненьким, мы не смогли достойного угощения найти, поэтому и вернулись к тебе. Если только можно, то, пожалуйста, дай мне твоего печенья друга угостить.

– А какие проблемы? – Я очень счастлива, что тебе понравилось моё печенье! – улыбнулась бабушка. – Ведь я не только для себя выпекаю, но чтобы и других угостить. Ты очень уважаешь своего друга, если решила угостить моим печеньем. Сейчас вынесу, миленька моя внучка, для меня просто счастье, что ты у нас такая уважительная и внимательная к другим людям.

Бабушка сходила в дом, вынесла целую корзину печенья и литровую банку клубнично-земляничного варенья и сказала:

– Пожалуйста, внученька, угощай кого хочешь – для тебя ничего не жаль!

Саманта чуть не прыгала от счастья, такого она не ожидала. Кинулась на шею к бабушке, обняла её крепко-крепко и расцеловала её в обе щёки.

– Бабушка моя миленькая, спасибо тебе большое за такое щедрое угощение, Ник будет очень рад твоему чудному творению, он никогда ничего подобного не ел! Он в инвалидной коляске, в позвоночнике разрыв – руки работают нормально, а ноги парализованы, как плети. Он мало где бывает, почти никуда не ездит, поэтому будет очень рад твоему угощению. Ещё раз огромное спасибо тебе, родная моя бабушка!

Такой трогательной сцены Линда и Жак не ожидали. Они привыкли видеть Саманту дома, а дома совсем другая обстановка, другая атмосфера.

Поблагодарив бабушку, Саманта направилась к машине.

– Вот теперь всё, – сказала она, усаживаясь на переднее сидение рядом с отцом, – можно спокойно ехать домой.

– Слушаюсь, сударыня, – шутливо сказал отец. – Все важные дела сделала?

– С твоей подачей, как в футболе, – парировала Саманта.

Жак улыбнулся, машина тронулась. Было около восьми вечера, когда они подъехали к своему дому. Ещё издали Саманта увидела пандус вдоль стены, хотя уже было темно, её сердце заколотилось, а на лице отразилась радость. Она крепко обняла папу за шею, как и бабушку, крепко поцеловала его в щёку и радостно сказала:

– Папа, спасибо огромное! Когда ты только успел? И конструкция такая, как я себе и представляла! Как ты прочитал мои мысли? Ник будет очень доволен!

– С твоей подачей, как в футболе, – повторил отец слова своей дочери. – Нет, я твои мысли читать не умею, но такую конструкцию мне подсказал кто-то сверху. Может, Господь Бог или Высший разум – не знаю, как правильно это называется, но вот получилась такая конструкция. А что самое главное, все детали для неё я нашёл в сарае твоего дедушки – вот это самое странное. Можно подумать, что твой дедушка предвидел всё заранее и заранее всё просчитал…

– А кто его знает, может, так оно и есть, – ответила Саманта, выходя из машины, и направилась к дому.

Жак помог жене перенести продукты, а Саманта тем временем внимательно осматривала пандус, ни один угол, ни одна деталь не остались без внимания. Как самая строгая комиссия, она принимала это сооружение отца – ведь по нему будет подниматься её друг в инвалидной коляске, а, следовательно, всё должно быть надёжным и безопасным. Когда с этим было покончено, Саманта вошла в дом, сняла верхнюю одежду, прошла в кухню, нашла отца, ещё раз крепко обняла его, поцеловала в щёку и сказала нежно:

– Папочка, спасибо тебе большое за такое внимание к моему другу Нику, он будет очень рад, не меньше, чем я, ты сделал самое большое дело в его жизни! А это надо убрать в холодильник, иначе закиснет, – и она протянула маме банку с вареньем.

– Деловая какая, – сказала мать, – а меня поцеловать забыла?

– Мама, я и тебя обязательно поцелую, когда настанет на то время, – загадочно произнесла Саманта и направилась к себе в комнату.

– Линда, ты не очень-то к ней приставай – возраст у неё переходный, – подметил Жак.

– А что я, собственно, такого сказала? – обиженно спросила Линда.

– Ничего особенного, просто слова иногда подбирай точнее, – посоветовал ей муж. – Хорошо, в доме всё нормально, я пойду немного поработаю, а то двое суток уже не работал по профилю. Ты передохни немного, – и он направился в свою комнату запускать и испробовать аппаратуру.

«Самое интересное, как ведёт себя „луч“, что изменилось за эту неделю, с тех пор как я открыл, или наткнулся на него? Частота пульсаций изменилась до трёх Герц, это ясно, а остальные параметры каковы? Нужно сделать запись событий и провести анализ, иначе, с чем я приду к директору Агентства, и потом, что и как докладывать Президенту страны? Да, ещё нужно сделать распечатку всех событий, начиная с самого первого, а для этого мне потребуется диск из „реликвий“ Саманты. Значит, сначала запускаю технику для загрузки, далее иду к Саманте, ну а там видно будет по ходу дела», – с этими мыслями Жак включил аппаратуру и направился в комнату дочки.

Подойдя к комнате Саманты, Жак услышал тихое бормотание – его дочка снова молилась. Отец невольно подумал: «А стоит ли нарушать её молитву? Но дело – превыше всего. Да простит меня Саманта и Бог, но я вынужден нарушить её обращение к Нему…» – с этими мыслями он легонько постучал в дверь дочери и тихо сказал:

– Саманта, это папа. Прости меня, пожалуйста, что я невольно нарушаю твоё обращение к Богу, но мне очень нужна, для работы, твоя «реликвия». Дай мне её, пожалуйста, и прости за вторжение.

– Сейчас, папа, – ответила та и через тридцать секунд открыла дверь, протягивая отцу плюшевого мишку, – не нужно извиняться за такое дело, я прекрасно понимаю, что значит слово «надо!» Вот, возьми.

– Спасибо тебе, миленькая моя Саманта! Бог воздаст тебе в несколько раз! Продолжай, я больше не помешаю тебе до утра, спасибо! – и с этими словами Жак снова пошёл в свою комнату работать.

Техника загрузилась и ждала его, всё работало так, как должно работать, словно настраивал её специалист по программированию высшего класса. Жак привычно сел за своё рабочее место и начал производить манипуляции на клавиатуре ноутбука, он открыл окно программы, связался со спутником, стал принимать телеметрию, наблюдая за «лучом». Это слово – «луч» – так укоренилось в его голове, что по-другому такое явление назвать было трудно. Итак, что увидел он в окне телеметрии?

Ничего особенного, всё было, как неделю назад, – те же самые данные. Изменений никаких, флуктуаций тоже нет, за исключением того, что «луч» мигал чаще. Это не было постоянное излучение, оно мигало три раза в секунду или, иначе говоря, с частотой в три Герца. Это больше всего настораживало Жака, поскольку было ясно, что этот «луч» не просто природного происхождения, а был создан живым разумом – Сверхразумом. Но зачем и с какой целью? Погубить Землю? С какой стати? Внести перемены на Земле? Кому это надо? Как эксперимент? Земля населена извне инопланетянами? А зачем? Зачем губить своё создание? Другая конкуренция в этом эксперименте? С какой стороны, и с какой целью? Вопросов больше, чем ответов.

Жак не находил ответа ни на один вопрос. Он не стал мучить себя догадками, просто принялся выполнять обычное дело. Сделал запись телеметрии текущих событий, начал делать анализ последствий этого мигания. Тут Жак выяснил, что магнитное поле Земли могло упасть на десять-пятнадцать микротесла, это его очень насторожило, и он решил навести справки у геофизиков, несмотря на столь поздний час. Но вначале Жак позвонил в свой отдел NASA, чтобы узнать номер телефона центра геофизики.

– Здравствуйте, это Жак Никольсоб беспокоит. Не могли бы вы подсказать номер телефона центра геофизики, а конкретнее того отдела, который занимается непосредственно геомагнетизмом?

– Жак, а когда ты вообще спишь? – спросили там. – Дома по ночам ты работаешь, днём на работе ты работаешь. Откуда у тебя усидчивость такая? Мы никак не можем понять!

– Просто работа для меня превыше всего, я работаю для того, чтобы работать, – отрезал Жак. – Долго телефон искать будете?

– Да уже нашли, записывай…

Он быстро записал номер телефона и сразу соединился с тем отделом, который был нужен.

– Здравствуйте, это Жак Никольсоб беспокоит из NASA. Простите за столь поздний звонок, но мне срочно нужна консультация. Какова средняя напряжённость магнитного поля Земли?

– Доброй ночи! Средняя напряжённость магнитного поля Земли составляет от двадцати пяти до шестидесяти пяти микротесла, это зависит от местоположения измерения. А в районе так называемой Курской аномалии, что находится в России, напряжённость магнитного поля Земли выше фонового значения в три-четыре раза, но там находится богатейший рудник железной руды. По некоторым оценкам, запасы руды составляют половину всех запасов железной руды на планете Земля.

– Большое спасибо за исчерпывающую информацию. Скажите, пожалуйста, как по-вашему, что на Земле изменится, если напряжённость магнитного поля Земли уменьшится на пятнадцать-двадцать микротесла?

– Ну, это вопрос, скорее к вам, к астрофизикам, а не к геофизикам, но ничего хорошего ждать не стоит, поскольку произойдёт нарушение ориентации птиц – они летают по магнитному полю Земли. А далее пойдёт всё по цепочке: нарушение ориентации спутников в космосе, нарушение связи, Интернет вылетит напрочь, нарушение плавания судов и субмарин в Мировом океане. Вот примерно такой сценарий развития событий.

– Спасибо большое, вы подтвердили мои опасения.

– А что, изменения уже настали? – задали вопрос там.

– Нет, пока не настали, это всего лишь прогноз…

– А он реален?

– А кто его знает, – неуверенно ответил Жак и добавил: – Спросите об этом у Бога.

– Но вы же ближе к Богу, вы за небом наблюдаете, а мы только на грешной Земле, – шутливо заметили там.

– Бог находится не на небе и не на Земле, в сердце каждого человека. Но это совсем другая тема, – заметил Жак и разорвал связь.

«Так, – подумал он, – магнитное поле Земли начинает не выдерживать таких пульсаций извне. Речь пока идёт о десяти-пятнадцати микротесла, но если оно изменится на двадцать микротесла, то могут произойти необратимые последствия для Земли и всего живущих на ней. Что же мне докладывать директору Агентства, а тем более Президенту страны? Как преподнести информацию, чтобы она выглядела правдиво и спокойно? Паника нам никак не нужна, придётся сглаживать данные. Ох, не люблю это дело, поскольку привык к точности, точность является основой мироздания. А собственно, что такое точность? Это подгонка определённых параметров под нужды человека в каждой эпохе его развития, и не более того. Значит, можно допустить некоторую погрешность, поскольку точность измерения – относительное понятие».

С этими мыслями Жак принялся записывать анализ последующих событий, а также сделал распечатку начальных событий, для Президента. «Будет чем торговаться с Президентом. Торговаться с Президентом? Это уж слишком, – подумал он. – С ним нельзя торговаться, если он пошёл на такие уступки и предложил работу на себя, пообещал создать для меня особый отдел по изучению Дальнего Космоса. Далеко не каждый пойдёт на такое! Да ещё обещал четыре спутника с радиотелескопами повышенного разрешения. Президенту надо только „подмазывать“, а не торговаться с ним, тогда всё будет замечательно, иначе попадёшь под теневую структуру, а там…»

Жак закончил распечатку данных и анализа, он также записал на оптический диск всё то, что накопилось по работе. И тут он вспомнил про диск с информацией об эксперименте с Самантой, который дал ему отец, очень сильно захотелось посмотреть, но время было очень позднее, а вернее сказать, очень раннее – часы показывали начало третьего ночи.

«Нет, – подумал Жак, – я так окончательно свалюсь от усталости, надо немного поспать перед началом новой трудовой недели. Но вначале надо вернуть Саманте её „реликвию“ с новыми дисками данных, пусть хранятся у неё, так будет надёжнее, чем у меня в кабинете. Но как сказать, чтобы зашила её аккуратно и незаметно – спит крепким сном, а будить жалко… Хорошо, что-нибудь придумаю…»

Он выключил аппаратуру, собрал бумаги с распечатками в отдельную папку для Президента и направился в комнату Саманты – та спала сном младенца. На цыпочках отец прошёл в комнату дочери, подошёл к тумбочке, поставил плюшевого мишку на неё, и хотел было выйти, также тихо, как и вошёл, но Саманта открыла глаза и тихо спросила:

– Что, папа? – дочь разведчика и снайпера обладала повышенным чутьём.

Жак протянул руку к тумбочке, взял игрушку, повернул её спиной к Саманте и сделал знак – «Зашей».

– Хорошо, папа, – одними губами прошептала та.

Отец склонился над дочкой, нежно поцеловал её в щёку и сказал очень тихо:

– Спи спокойно, ещё очень рано. Извини меня, пожалуйста, дорогая моя!

– Ничего, папа, всё нормально, – тихо ответила Саманта и закрыла глаза.

Жак прошёл в спальню, тихо разделся и аккуратно лёг на постель к Линде. Та не подала никакого знака, толи спала крепко, толи не хотела пошевелиться. Он закрыл глаза и сразу крепко уснул. Ему снился сон.

Вот Жак стоит на открытом пространстве, на свежем воздухе, как на невспаханном поле, погода отличная – ясная и нет ни малейшего облачка на небе, солнце светит довольно ярко. На душе светло и безмятежно, нет никаких забот и проблем, словно он, взрослый человек, непонятно каким образом попал в своё далёкое детство.

Вдруг среди ясного и светлого неба появляется яркая точка, похожая на крупную звезду или на плотное скопление звёзд. Затем звезда увеличивается в размере, в яркости своей, превращаясь в подобие некоего мощного луча или прожектора. Этот луч не затмевает собой солнце, а светит отдельно от него и очень ярко.

Свет от луча падает не на его, а рядом с ним, Жак хочет подойти к тому месту, на которое падает свет от луча, но никак не может – ноги, словно вросли в землю. Он видит девочку лет двенадцати, очень похожую на… его дочь Саманту.

Вот она медленно подходит к тому месту, освещаемому непонятным и загадочным лучом, встаёт в круг и начинает купаться в этом луче, в той энергии, которую изливает луч. Это была совершенно непонятная для Земли энергия, которая не убивает, а напротив, даёт жизнь всему живому. Та девочка очень счастлива и довольна этой чудесной энергией. Она сама понемногу начинает светиться той энергией, которая льётся на неё сверху, как из самого Дальнего Космоса. Как аккумуляторная батарея, девочка впитывала в себя эту энергию.