Жестокая война. Ближний Восток в огне

С понятием джихада тесно связаны такие понятия, как «дар ал-ислам», «дар ал-сулх», «дар ал-харб» и «газават».

Дар ал-ислам (территория ислама) – собирательное обозначение всей совокупности мусульманских стран, находящихся под властью мусульманских правителей, жизнь в которых полностью регулируется шариатом (исламским правом), в противоположность дар ал-харбу.

Дар ал-сулх (территория мирного договора) – термин для территорий, заключивших при завоевании договор с мусульманами. Договор определял размер дани и правовое положение жи- телей-немусульман. При этом за пределами условий договора продолжают действовать прежние порядки.

К концу VIII века, когда эти положения были сформулированы, большинство областей, заключавших договоры, вошло непосредственно в состав халифата (хотя и при сохранении местных династий).

С распадом халифата все области, которыми правили государи-мусульмане, рассматривались как дар ал-ислам вне зависимости от состава населения и характера отношений с соседними чисто мусульманскими государствами, а договоры с немусульманскими государствами носили характер обычных межгосударственных соглашений.

Дар ал-харб (территория войны) – термин, объединяющий немусульманские страны за пределами дар ал-сулх, которые рассматривались мусульманскими правоведами как страны, находящиеся в состоянии войны с мусульманами, причем отсутствие военных действий считалось временным перемирием.

Одной из разновидностью джихада является газават. Г азават (мн. число от «газва» – «набег») – это короткая священная война.

Мусульманские газаваты восходят к распространенной в кочевых обществах практике набегов с целью захвата добычи. В кочевых обществах Аравии газават играл важнейшую роль. В их основе лежала экономическая необходимость в перераспределении ресурсов внутри общества.

Позднее термином «газават» обозначались рейды мусульман против «неверных» в ходе военной конфронтации мусульманского мира со своим окружением. В XIX веке в России газаватом называли войны кавказских горцев против политики России.

В 20-х годах XX столетия газават на территории бывшего Советского Союза предстал в форме басмаческих вооруженных выступлений под исламскими лозунгами, направленных против Советской власти. В последнее время опасные рецидивы газавата имеют место на территории Чечни и Дагестана.

Вот такие общие, но крайне необходимые разъяснения.

Является ли джихад частью жестокой войны на Ближнем Востоке? Думаем, что да, является.

В какой трактовке и с каким конкретным содержанием – это вопрос, решаемый в каждом отдельном случае при учете всех объективных и субъективных обстоятельств места и времени.

Важно только не искажать понятия джихада и газавата и еще более важно – не спекулировать ими во вред самим же мусульманам.

ПОСЛЕДНИЙ БРОСОК НА ЮГ

Страны Ближнего Востока, которые так или иначе оказались затронутыми жестокой войной, образуют исламскую дугу нестабильности. Она опоясывает Россию по южным границам и рубежам.

Линию излома этой дуги можно было бы условно обозначить: Анкара – Багдад – Тель-Авив – Газа – Тегеран – Кабул – Исламабад.

Эта кривая проходит по территориям мусульманских стран, переживающих демографический взрыв и обладающих огромными запасами углеводородного топлива – нефти и газа.

Ислам не только определяет все стороны традиционного образа жизни людей этого региона, но и оказывает решающее влияние на формирование общественного сознания, государственной политики и официальной идеологии.

Залежи углеводородного топлива определяют судьбу всего региона, а также они влияют на всю человеческую цивилизацию.

Огромные доходы от продажи нефти и газа значительно усилили позиции исламских стран на международной арене.

В свою очередь, исламский фактор стал ключевой проблемой многих региональных проблем межэтнического и религиозного происхождения.

Примером может служить конфликт между шиитами и суннитами в Ираке после его оккупации США, а также суннитами и алавитами в Сирии после разжигания там теми же американцами пламени гражданской войны.

Вообще надо сказать, что противоречия между направлениями ислама (особенно между двумя – суннизмом и шиизмом) появились еще в ходе первоначального распространения этой религии.

Именно тогда и возник вопрос о верховной власти в мусульманской общине. Произошел раскол в окружении пророка Мухаммеда относительно механизма передачи верховной власти.

Среди влиятельных последователей пророка выделилась группировка (араб. «шийа»), которая требовала передачи власти по прямой мужской линии, от зятя пророка Али ибн Талиба и его потомков – сыновей Хасана и Хусейна. Сегодня эта доктрина шиизма реализуется в Исламской Республике Иран.

Сунниты же посчитали, что титул халифа должен передаваться не по праву крови, а по согласию уммы – общины мусульман, чем и завоевали популярность среди большинства из них.

Появление ислама в мировой политике в качестве самостоятельного субъекта стало возможным, после того как коммунистическая идеология потерпела поражение и сошла с политической сцены вместе с Советским Союзом.

На смену одной идеологии приходит другая. Однако трудно подсчитать потери, которые понесло человечество, блуждая в поисках идеальной модели общественной организации людей, где бы отдельный человек чувствовал себя защищенным от произвола правителей, имел достойные условия жизни, пользовался свободой и уважал бы свободу других.

Парадокс исламского фактора в современном мире заключается в том, что его разрушительную мощь испытала страна, которая сама на протяжении нескольких десятилетий активно пестовала и использовала его в качестве оружия против своего стратегического противника – Советского Союза.

Именно США мир обязан превращению ислама в свою противоположность – исламизм, который дал идеологию международному терроризму.

Ведь кто такие талибы? Это, условно говоря, молодежное движение, которое выступает за ценности ислама в его, как говорится, чистой, освобожденной от современных веяний, трактовке, то есть эти молодые люди хотят вернуться к коренным ценностям ислама.

И наша страна, Россия, тоже полна таких своеобразных «талибов», то есть молодых людей, которые искренне верят в силу и приоритет исламских заповедей. И никто против этого не возражает.

Возражения начинаются тогда, когда такие поборники ислама ставят свои цели и задачи превыше жизни всех остальных людей на планете. И ради этих целей готовы, что называется, весь остальной мир стереть в порошок.

Вот эту крайнюю форму ислама в лице талибов, «братьев- мусульман» и прочих как раз выделяют в мусульманском мире и пытаются противопоставить остальным спецслужбы Запада, в первую очередь США.

Использовать исламский экстремизм в качестве политического инструмента планировалось в ЦРУ уже 40 лет назад.

Именно тогда была сделана ставка на разжигание религиозного фанатизма на базе самой молодой религии – ислама.

В этой кровавой игре используют много направлений ислама.

Есть египетский режим, который открыт миру, нормальный, средний. Есть вариант в Алжире, когда для внутренней резни используются боевики группировки «Братья-мусульмане».

А есть ваххабизм – самое почитаемое направление в Саудовской Аравии. Это чистый ислам, который был с момента рождения этой религии. Но он невозможен сегодня.

Ваххабиты – большевики Востока. Большевики хотели чистого политического режима – все для бедных, богатых убираем, интеллигенцию убираем, религия – опиум для народа, всем фабрики и колхозы. И народ – одна семья.

Этот райский дворец невозможно возвести даже на самой большой крови. В России попытались построить идеальное общество путем уничтожения миллионов людей. Со временем, однако, все вернулось на круги своя, но людей-то уже не вернешь.

Вот этим максимализмом и опасны ваххабизм и талибы. У них тоже установка на жесткий режим, на монополию, подчинение и устранение неугодных.

И это надолго, на десятилетия. Допустим, если бы в одном Афганистане это было. Убрали правительство талибов. Можно было бы там создать более мягкий режим. Но эта идеология, как марксизм. Эта зараза пошла по всему миру. В основном в мусульманские регионы.

В России даже легче пропагандировать радикальный исламизм, поскольку здесь озлобленность мусульманского населения за притеснения в годы государственного атеизма, есть антирусские настроения.

Плюс к этому мусульмане Таджикистана, Казахстана, Киргизии, Туркменистана, а на Северном Кавказе – Азербайджан. Там тоже немало антироссийски настроенных радикалов.

Западу выгодно, когда против России выступают не его представители (экономические контрсанкции России отрезвили многих в Европе), а другие страны – тот же Афганистан, некоторые арабские страны, в том числе Турция и Азербайджан.

Такими методами легче реализовывать свой стратегический план развала России. Ее втягивают в борьбу с так называемым исламским экстремизмом. Яркий пример – Сирия. Там после нашего сбитого турками бомбардировщика российской группировке приходится сражаться на два фронта – против ИГИЛ1 и против окопавшихся в тылу сирийских войск партизан, которых подкармливает Турция и вооружает Запад.

План американцев уже просматривается вполне детально: с 2016 по 2030 год сосредоточить усилия всех исламистских экстремистов против Российской Федерации.

Включить в НАТО, в ЕЭС и вообще в западно-христианскую цивилизацию такую огромную страну, как Россия, целиком тяжело, даже невозможно.

Стандарты Запада тут не подходят. Какую-нибудь Чехию можно. И то сегодня большинство чехов против пребывания страны в НАТО – жизнь резко ухудшилась.

Поэтому, если Россия вступит в НАТО в качестве единой страны, всем россиянам станет еще хуже. А мусульманский фанатизм и экстремизм используются именно для расчленения на части России, чье население в основном составляют православные.

Какой из этого напрашивается вывод? Идеология и практика исламизма, вскормленного деньгами и инструкторами ЦРУ как таран, используемый против России, укрепившись в мусульманских странах, на определенном этапе станут питательным субстратом для вскармливания исламистского терроризма в России. А значит, нам надо наносить предупреждающие удары, навязав террористам войну на удалении, поддерживая правительства сражающихся с ними стран.

Превратившись в серьезную военно-политическую силу, исламизм начинает «качать собственные права». Происходит эффект бумеранга. Воспитанники начинают бить воспитателей.

В результате в XXI веке США окажутся вынужденными развертывать широкомасштабную войну уже против исламистского терроризма, тратить на его обуздание не только военные силы, но и огромные материальные ресурсы.

Террористический акт 11 сентября 2001 года – это только начало. В 2020-2030-х годах, когда террористы овладеют технологиями хакерских атак на центры управления транспортом и энергетикой, США и их союзников ждут большие неприятности.

Из истории известно, что американский сговор с исламистами начался еще в далекие 1950-е годы. Первыми партнерами США в этой сатанинской игре стали египетские «Братья-мусульмане».

Потом американцам полюбились афганские талибы, повергшие свою страну во мрак Средневековья.

Саудовские ваххабиты – духовные наставники Шамиля Басаева и его чеченских головорезов – также являются продукцией американских и западных спецслужб.

Выходит, что, выпустив джинна из бутылки, США сами оказались мишенью исламистских террористов, вышедших из-под их контроля и превратившихся из союзников в заклятых врагов.

В этих условиях США принимают все меры к тому, чтобы сохранить свое влияние в мусульманском мире. Их вооруженные силы находятся на территории 150 государств, и наибольшее внимание они сейчас уделяют Ближнему Востоку и Центральной Азии.

Именно здесь зародилась исламская идеология и получила расцвет исламская цивилизация. Здесь же расположен Израиль – союзник США.

Сами США пытаются замкнуть кольцо окружения вокруг Ирана. С юга – подчинив остатки пылающего в огне гражданской войны Ирака. С запада – превратив в своего цепного пса Турцию, которая еще со времен Ататюрка находится в конфронтации с немало попортившим крови американцам Ираном.

Кстати, оккупировав Афганистан, США подошли к Ирану с востока. И на этом не остановятся. Пока есть независимый Иран, они не почувствуют себя спокойными и не смогут считать, что исламский мир покорен.

Напряженность в отношениях Запада с мусульманским миром подогревается попытками навязать ему западные нормы морали и понятия демократии, которые противоречат исламской религии.

Этим вызваны массовые протесты мусульман в других странах Европы, Азии и Африки, которые были оскорблены карикатурами на пророка Мухаммеда.

Мусульмане стремятся защитить свою религиозную и культурную самобытность, видя в ней спасение от диктата западной цивилизации. Невежественные журналисты и амбициозные политики Запада, превратно толкуя права и свободы человека, разжигают ненависть между мусульманами и христианами, что приводит к всплеску насилия во многих странах мира.

В чем причина противостояния Запада с мусульманским миром? Очень важно понять разницу между исламом и исламизмом. Исламизм – это раковая опухоль на теле ислама, которая, прежде всего, вредит ему, губит его. Эта сила динамичная, зловещая, она имеет свои корни. Беда в том, что это не просто привнесенная болезнь откуда-то извне, она имеет корни в исламе – как большевизм, который имел духовные корни и в русской истории, в русской психике, в русском менталитете.

Сам по себе ислам – это мирная религия, которая призывает людей к братству, любви, взаимопомощи. Ее сущность изложена в Коране – священной книге для мусульман, какой для христиан является Евангелие.

Однако суры Корана можно извратить и придать им совершенно иной смысл, как это делал, например, международный террорист Бен-Ладен. В его трактовке ислам призывает к джихаду, то есть к кровопролитию, ненависти между людьми, захвату власти вооруженным путем.

Наша главная задача сейчас – препятствовать распространению исламофобии, вражды к исламу. Ислам не является врагом России.

Врагом являются экстремисты, террористы, исламисты, джи- хадисты – люди, которые по всему миру совершают убийства невинных людей.

Все понимают, что исламский мир более бедный, Запад – более богатый. Поэтому для мусульман ислам – знамя борьбы за справедливость и независимость.

Однако в руках непросвещенных мусульман или тех, кто, как ваххабиты, придерживаются искаженных норм ислама, он становится оружием зверств и насилия над простыми людьми. Так поступают новоявленные ваххабиты на Северном Кавказе.

Если уместны исторические аналогии, то в случае с исламом и исламизмом, их ролью в современной эпохе можно отметить следующее. Подчеркиваем, что это не утверждение истины. Это – гипотеза с использованием метода исторического сравнения или аналогии.

Сегодня ислам в трактовке его нынешних приверженцев во многих странах оказывается на этапе своеобразной большевистской революции. У многочисленной армии поборников ислама в ходу именно крайние методы борьбы, ставка на насилие как универсальное средство разрешения всех вопросов.

Ими приветствуется культ вождей, нетерпимость к чужому мнению. Наиболее часто дискуссия подменяется навязыванием одной, причем не всегда верной точки зрения абсолютному большинству населения их стран. Пример: уничтожение талибами статуи Будды как носителя другой религиозной веры и других идеологических ценностей.

Все это и многое другое крайне затрудняет нормальные отношения с мусульманскими сторонниками преобразования современного мира. И соответственно, деформирует мнение людей об исламе.

Грубо говоря, нам, россиянам, стоящим на позиции здравого смысла, порой не остается ничего другого, кроме как подождать в развитии ислама смены ленинско-сталинского большевизма и перехода его в брежневскую фазу, спокойную, взвешенную, учитывающую все стороны жизни.

Тогда станет значительно легче договариваться с исламистами. Ведь вовсе не Горбачев открыл Западу СССР. Это сделал именно Брежнев и его команда. Так называемый Хельсинкский процесс в Европе, многосторонние договоры о безопасности, экономическом сотрудничестве и т. д. были реализованы брежневскогромы- ковской дипломатией.

Так же и в развитии ислама. Фаза мирного сосуществования с неисламскими странами, народами, идеологиями и прочими наступит неизбежно.

Она будет продиктована динамикой этногеополитических отношений в мире. А пока приходится иметь дело с тем, с чем имеем.

В 1993 году вышла в свет первая крупная политологическая книга Владимира Жириновского «Последний бросок на Юг». В этой работе Председатель ЛДПР обосновал совершенно новую для геополитики как науки концепцию. Ее назвали «формула Жириновского».

Сегодня, спустя более двух десятилетий, эта формула не только полностью подтвердилась, но и заговорила о себе на десятках иностранных языков.

Даже те, кто тогда зубоскалил, высмеивал Лидера ЛДПР за наивность, предвзятость, сгущение красок сегодня прикусили языки. Потому что все без исключения, особенно после двух чеченских войн, наконец-то осознали, что последний бросок на Юг, то есть в перспективе выход России к берегам Индийского океана и Средиземного моря, – это действительно реальное решение задачи спасения русской нации.

Беды для России всегда приходили и будут приходить с юга. Вся коррупция началась на юге, когда Сталин создал благоприятные условия для родной Грузии. Тридцать лет этот деспот управлял Россией. И за это время Грузия была поражена коррупцией, которая распространилась на Армению, на Азербайджан. А потом перекинулась на восток, в Среднюю Азию, поползла наверх и в конце концов охватила всю страну.

Этого не поняли кремлевские правители после смерти Сталина. У него хотя бы была определенная цель. Он отдавал должное своей национальности. Национальная солидарность – пусть хоть грузинам будет легче при его правлении. Он понимал, что плохо всей стране, но пусть хорошо будет грузинам.

А после его смерти эта тенденция сохранилась при Хрущеве. Разоблачение культа личности обидело грузин, поэтому опять было сделано послабление для Грузии. Может быть, именно Грузия – та страна, которую не надо было принимать в состав Российской империи. И сегодня нашим соседом была бы Турция. Нам было бы куда спокойнее торговать с Турцией, чем сейчас, когда между нами и ими эта кровоточащая рана – Грузия. Нам нужна другая граница.

Ведь когда другие партии ведут речь о том, чтобы отрезать Казахстан, Киргизию, Среднюю Азию, они не понимают, что мы задвигаем Россию в тундру, где могут быть только минеральные ресурсы, где человек не может жить и развиваться.

Развитие цивилизации всегда начиналось с юга. На север люди продвигались, поскольку их было очень много, они скапливались на юге, и движение развивалось в разных направлениях, люди еще не осознавали, что уходят от лучших мест.

Они уходили в поисках пищи, истребив животных в округе. Сегодня же мы сами себя без какой-либо необходимости можем загнать в нежизнеспособные регионы и погубить нацию окончательно.

Поэтому идея такого последнего «броска» – последнего, потому что это, наверное, будет решающий передел мира, его необходимость порождается всем ходом истории. Это решает все проблемы, и мы обретаем спокойствие.

Россия обретает четырехполюсную платформу. Мы будем опираться на Ледовитый океан с севера, на Тихий океан с востока, на Атлантику через Черное, Средиземное и Балтийское моря и, наконец, на юге сможем опереться на Индийский океан, – тогда только мы обретем спокойных соседей.

Дружественная Индия, она будет самая тихая и спокойная, эта русско-индийская граница.

Нужно будет сделать такой и русско-китайскую границу, а с японцами у нас граница морская. Здесь только море, и оно враждебным не должно быть.

Мы обезопасим себя раз и навсегда с точки зрения границ, создав ситуацию, при которой невозможно расчленение, отделение каких-то частей, потому что мы отойдем от принципа национального деления, а принцип деления будет лишь территориальный: внутри страны – губернии, области, провинции, уезды – как угодно. Без национальной окраски.

Смешение народов вследствие экономики, господства русского языка, русского рубля, главенствующее место русской армии как наиболее боеспособной – так уж исторически сложилось.

Это даст возможность обеспечить стабильность во всем нашем регионе для России и в целом для мирового сообщества. И это исторически естественно, это ведь никакая не фантазия. Это реальность.

Юг сейчас огнедышащий, бунтующий, потому что на народы опять наступают племена, которые хотят вытеснить их на север.

На таджиков давят с юга афганцы, на туркмен – находящиеся в Иране племена, на Северный Азербайджан наступает Южный Азербайджан.

На Армению жмет Азербайджан с одной стороны, Грузия не теряет надежд на возврат Осетии и Абхазии.

Все там нестабильно, все в состоянии скрытой войны, враждебности. И поскольку эти народы часто воевали, у них уже – кровная месть, они уже не могут успокоиться, будут воевать всегда.

Но человечество не может допустить, чтобы на юге России всегда была война, чтобы она была на Кавказе, в Средней Азии, на Ближнем Востоке.

Мир устал от того, что в воздух поднимаются самолеты, взмывают ракеты, что-то взрывается. Надо успокоить мир в этой точке земли. Был мощный конфликт в Юго-Восточной Азии – Вьетнам, Лаос, Камбоджа. И американцы, и мы там были, и китайцы. И мы считали: в конце концов она закончится, эта война.

Но вот война на Ближнем Востоке – она не закончится еще очень-очень долго и в конечном счете может стать причиной третьей мировой войны.

Поэтому задача России – исключить возможность начала третьей мировой войны. Это не только решение внутренней проблемы России и успокоение народов этого региона от Кабула до Стамбула, но это и решение глобальной, планетарного значения задачи.

И Америке будет спокойнее, потому что окончатся войны в этом регионе, не будет здесь угрозы ни красной, ни мусульманской, ни панисламистской.

Решены будут задачи геополитического значения. Надо навсегда успокоить этот регион. Чтобы там, на берегах Индийского океана и Средиземного моря были базы отдыха, лагеря для молодежи, санатории, профилактории.

И огромные пространства можно освоить для отдыха. Весь юг мог бы стать сплошной зоной санаториев, баз и домов отдыха для промышленного севера и для всех национальностей. Всех. Но единая экономика, единое правовое политическое пространство создало бы благоприятные условия для развития всех ремесел, для культур, для образования, для жизни, для семейного уклада так, как этого хотят все.

Надо, чтобы там везде были вода, канализация, небольшие заводы, фабрики, необходимая инфраструктура, транспорт, связь. Все это станет возможным, если мы совершим свой последний бросок на Юг.

Он очень нужен нам; это то самое лекарство, которое необходимо принять, а лекарство не всегда бывает сладким. Может быть, это не понравится кому-то в Кабуле, в Тегеране, в Анкаре. Но миллионам людей от этого станет лучше.

Нельзя разглагольствовать о демократии, когда льется кровь. Нельзя врать про какие-то общечеловеческие ценности, когда лишают главного – жизни, когда грабят, когда насилуют девочек.

Травмируются души детей, у которых навсегда отбивается охота жить, и они уже психически ненормальные, для них уже нужно строить специальные дома, иначе они не смогут жить, они погибнут.

Закладывается мина на будущее, когда для лечения этого прифронтового населения, прошедшего через новую войну, потребуются огромные деньги.

Поэтому надо сделать так, чтобы и в будущем не возникали конфликты, жертвами которых станут миллионы людей. Мы страшимся стихийных бедствий – ураганов, землетрясений, цунами.

Но разве не так же страшны политические стихии, искусственно создаваемые Западом, которые хотят заявить о себе наиболее кровавым способом?

Радикалы, левые и правые, хотят коренным образом что-то изменить, забывая, что человеческую природу нельзя резко изменить. Поэтому любые радикальные элементы, любые экстремисты наносят огромный вред человечеству.

Гитлер был экстремистом, Бонапарт – экстремистом.

Даже Петр I в чем-то был экстремист. Он не шел вовне, а отбивал атаки шведов, он не захватывал чужие страны. Россия в основном участвовала в многосторонних войнах, одерживала победы и получала в качестве компенсации за участие какие-то территории и кое-какие преимущества.

Но вот фанатизм, радикализм, экстремизм, присущие отдельным деятелям, в истории приводили и к мировым катаклизмам.

Поэтому нужно формировать такое сознание людей и создавать такие институты власти, чтобы исключить мракобесие, когда целый регион покрывают кровью, исключить ситуации, когда оружием решаются вопросы.