скачать книгу бесплатно
– Как звать-то тебя, дивчина?
– Дуся. Я дочь хозяина харчевни. Как дойдём, сразу попрошу батю и матушку подать лучшие припасы. Будь уверен, накормим досыта и спать уложим.
– Это радует. Только одна просьба: я вряд ли буду чувствовать себя уютно внутри харчевни. Так что стол нужно вынести во двор. Устроишь? Дуська закивала головой и весело прощебетала:
– Всё сделаю, не сомневайся. Только позволь спросить. Монетки у тебя есть? А то батя у меня крепкий мужик, может и в морду сунуть кулаком. Молох громко засмеялся, услышав это смелое утверждение.
– Верю, что у тебя лихой папашка. Передай ему, всё оплатим сполна. И вот что ещё. У меня за плечом котомка, а в ней мой младший братишка. Устал немного, отдыхает, но есть тоже хочет. Так что стол на двоих накрывай. Поняла, красавица? Дуся кивнула симпатичной головушкой и побежала вперёд, чтобы предупредить отца о приходе новых странников.
Подойдя к харчевне, Молох определил место, где им будет уютно присесть и отведать вечернюю трапезу. Возле конюшни, где топтались странные маленькие лошадки, лежали два валуна. Молох присел на один из них и снял сплеча «люльку».
– Вылезай, лентяй! Прибыли. Шуня быстро вывалился из котомки. Встал, потёр застывшие ноги и почесал пузо.
– Спасибо, что уважил меня, мой друг. А где стол? А где харчи? Где песни и пляски? Что за неуважение к героям!
– Какое тебе уважение? Они даже не ведают, кто мы такие, а если бы узнали, то бежали бы без оглядки и прятались по всем щелям! Так что терпи, когда обслужат. И вот ещё чего, Шуня. Давай без геройских песен, если, конечно, не хочешь остаться голодным, бестолочь.
– Всё ясно, друг мой. Рот на замок. Набиваем пузо и прёмся дальше. Только куда, мы на хрен, топаем? Что ищем? Молох поправил волосы, спавшие на лоб и, потерев могучими ладонями коленки, ответил:
– Да не знаю, куда прёмся! А что тебя не устраивает? Бродим по миру, смотрим красоты, встречаем разный люд, много прикольных существ, едим вкуснятины всякие. Что не так?
– Да всё не так! Нет у нас с тобой цели. Раньше, когда жили в светлом мире, постоянно были боевые тренировки, новые знания в магии. Да всего навалом. Помнишь? А здесь ни силушкой помериться, ни в бою поучаствовать. Скукота страшная.
– Ну да! Дом родной вспомнил. А кто нас сюда отправил и за что сослал в этот мир, тоже помнишь? Не забыл, случаем, как все семеро оказались тут? Мы стояли в каменистом ущелье, ошарашенные тем, что из живых только громадные черви ползают, да гигантские монстры скачут. Это сейчас повсюду безобидные зверушки, красивые птички есть, в мире народ прикольный шастает, с ним хоть поболтать приятно. А в то время безлюдная хренатень была. Сколько мы уже здесь? Хорошо, что бессмертны, а то давным-давно бы сдохли, и черви нас сожрали. А когда ты видел в последний раз кого-нибудь из наших братьев или сестёр?
Шуня сел на землю и, облокотившись о валун спиной, задумался о словах друга. Молох тоже замолчал. В глазах великана появилась тоска по родному дому. Конечно, ему очень хотелось вернуться, но предательство старейшин не давало зажить его душевной ране. И пока ребята думали о своей судьбе изгоев, Дуся поднялась по крыльцу и зашла в харчевню.
Там за широкими столами на дубовых лавках сидели мужики. Одни были местными, другие заезжими. В уютной обстановке они не спеша живали сочное мясо и вели разговоры о разных происшествиях в округе. После очередной кружки крепкой выпивки их рассказы становились настолько таинственны, что у тех, кто сидел рядом, отвисали челюсти. Дуся подошла к печи, где её батя жарил на вертеле огромного кабана.
– Здорово, батька! – радостно сказала Дуся. Обняв отца, она поцеловала его в щёку.
– Добрый вечерок, дочка. Слушай, курносик. Матушка в погреб полезла соленья достать. Может, подсобишь ей?
– Бать, конечно! Но сначала, хорошая новость. Я привела к тебе богатых обжор. Их надо досыта накормить и напоить. Монет у них пруд пруди, так что бросай готовку и пошли выносить на улицу стол.
– Это ещё зачем? Пусть заходят сюда и располагаются поудобней, а мы с матерью обслужим путников, как подобает.
– Нет, батя, не получится их сюда заманить. Пойдём, я тебе покажу, почему.
Он никак не мог понять, о чём бормочет его любимая дочка. Интерес к тому, кто же там снаружи, взял над ним верх. Тот бросил жарить кабана и потопал к дверям вслед за дочуркой. Выйдя на крыльцо харчевни, Дуся показала отцу двух странников, сидевших возле конюшни.
– Ух ты! Вот так великан! Да, тесновато такому верзиле сидеть в харчевне. Стол действительно надо выносить. Дочь, а у них точно монеты имеются?
– Да, батька, они так сказали. Надеюсь, не соврали.
– Наивная ты у меня, – и, чмокнув её в лобик, спустился с крыльца. Без резких движений тот подошёл к новым гостям. Эта парочка продолжала сидеть с задумчивым видом, не замечая, что возле них топчется какой-то мужик. Постояв немного, хозяин харчевни слегка наклонился и громко крикнул:
– Эй, уважаемые! Может, обратите свои ясны очи на меня, смертного? Этот ор явно был большой ошибкой. Не соображая, что происходит, Молох и Шуня от неожиданности вскочили как полоумные и, вытащив секиры, приготовились отражать атаку.
– Эй! Эй! Полегче! – Завопил испуганный до усрачки мужик.
– Спокойно, сыновья войны! Враги ушли! Остались только хорошие и добрые! Чем помочь вам? Драгоценные мои!
Те мгновенно пришли в себя и, поняв, где они сейчас находятся, попрятали секиры. Видя до смерти напуганную Дусю и её батька, они поспешили успокоить их. Приветливо улыбаясь, мелкий вояка подошёл к хозяину харчевни и, протянув руку, представился:
– Я Шуня, а это мой старший братишка Молох. А как звать-величать вас, великий харчевник? Тот с опаской пожал мощную ладонь Шуни и дрожащим голосом ответил:
– Иван. Рад знакомству. Ну и напугали вы нас. Тут встал Молох и подошёл к ним.
– Ты уж извини, если что не так. Вообще-то мы мирные, хотя с виду и не скажешь. Слушай, Ванёк. Перестань думать о плохом и, будь ласка, исполни просьбу. Нам бы потрескать, попить, да в дорогу дальнюю собраться, сможешь устроить?
– Да что ж не смочь. Сделаем, как положено. Только не серчайте, что задам один вопросик. Жизнь у нас тяжёлая, богатств нет, да и не предвидится. А есть ли у вас, чем расплатиться? Молох отвязал с широкого ремня мешочек и потряс им перед носом у Ивана. Услышав звон монет, который всегда ласкает слух, хозяин харчевни сразу повеселел.
– Располагайтесь поудобней, дорогие гости. Сейчас всё будет. Тут рядом стоящая Дуся сказала:
– Вот видите, я вас не обманула. И, засмеявшись, она спряталась за спиною у отца.
– Молодец, красавица! Я не сомневался в тебе! – Радостно воскликнул Молох.
Батя и дочка развернулись и живо зашагали в харчевню. Зайдя внутрь, Иван крикнул жене, чтобы та побыстрей вылезала из погреба. Развернувшись к дочке, он попросил её помочь матери достать и разложить соления по мискам. Дуся с радостью побежала к мамке, а Иван, махнув рукой помощнику, сказал, чтобы тот перестал мыть чашки и шёл к нему.
Возле стены стоял массивный стол, никем не занятый. Взяв с двух сторон, Иван и Сидор поволокли его к выходу. Еле-еле протиснувшись через дверной проём, они вытащили его на улицу. Поставив стол перед Шуней и Молохом, Иван усердно протёр поверхность суконной тряпицей и, отвесив низкий поклон, учтиво спросил:
– Что желаете? Жареного кабанчика, соленья? Свежий хлебушек подать? Медовушки собственного производства отведаете? Молох облизнулся и повелевающее махнул рукой.
– Тащи всё, дружище! Мяса и медовухи можно побогаче. Иван и его помощник быстренько побежали в харчевню. Шуня, ехидно улыбаясь, посмотрел на голодного друга. Молох заметил недовольство мелкого брата и спросил:
– Что не так, Шуня?
– Ну и обжора. Сколько бы тебе ни принесли, всё равно будет мало. Молох!
– Да взгляни на меня! Разве гоже такого великана держать на голодном пайке? Не буду много жрякать, тут же загнусь! А посему, может, ответишь? Умник! Что ты станешь делать, если мои лапти ослабнут? На закорках таскать будешь?
– Да, тут ты прав, не поспоришь. Ладно, без обид. Давай, не отвлекайся, вон уже тащат харчи. Тот радостно потёр ладони, готовясь к трапезе. Шуня посмотрел в голодные глаза другану, хмыкнул и воскликнул:
– Молох! У тебя такой взгляд, что даже мне стало жутко. Смотри, в запале не вздумай сожрать хозяина харчевни вместе с помощником!
– Не порть аппетит, мелкий карлик! Я людей не люблю, на них мяса мало, – и Молох рассмеялся.
Иван и его помощник Сидор притащили на большом подносе кабана, только что снятого с вертела. Аромат хорошо прожаренного мяса с душистыми травами начал щекотать ноздри голодных путников. Вот прибежала Дуся и принесла два больших кувшина с медовухой. Поставив на стол, она сказала:
– Ребята, предупреждаю, пейте понемногу. Убойная штука получается у моего батьки. Свалит с ног, сами не заметите как.
Отвесив низкий поклон, Дуська развернулась и помчалась обратно в харчевню. Не успев добежать до крыльца, она чуть не столкнулась с батей и помощником. Иван и Сидор волокли по две большие миски с разными соленьями.
В одной были мочёные яблочки, в другой – лесные грибочки, в третьей – странного вида жёлтые плоды, а в четвёртой – синие ягоды. Расставив миски на столе, Иван хлопнул себя по лбу и подумал: «Вот дуралей, забыл про хлебушек», но упущение было исправлено. Дуся уже несла дымящийся горячий каравай. Поставив его на стол, она, задорно подмигнув, сказала:
– Приятного обжорства. Если захотите ещё еды, горланьте громче, я услышу и принесу всё, что нужно. Обняв батька и Сидора, она повела их в харчевню, чтобы те не мешали путникам набивать пузо. Когда дверь за ними закрылась, двор сразу наполнился звуками от поедания сочного мяса, хрустящих солений и крепкой медовухи.
Через некоторое время на столе ничего не осталось. Молох и Шуня так нажрались, что не смогли сидеть на валунах. Чуть в стороне от конюшни лежала небольшая куча соломы. Пыхтя от удовольствия, они кое-как перетащились к ней и, растянувшись, уставились в ночное небо.
Прошёл целый час, и Иван заволновался, подумав: «Что-то тихо на дворе. Неслышно чавканья и звука глотаемой медовухи. Неужто обманули! А с виду вроде приличные ребята». Он подошёл к дверям и медленно выглянул на улицу. Тут его заметил Молох.
– Эй, Ванёк! Думал, что мы поели и удрали? Испуганный хозяин харчевни повернул голову туда, откуда донёсся окрик. Увидев лежащих на сене путников, виновато замялся.
– Да не думал я так. Просто перестал слышать ваше чавканье, вот и решил выйти да спросить, может ещё чего-нибудь подать. Шуня привстал и, облокотившись на локоть, сказал:
– Думал-думал. Нас не обманешь. Поверь, мы не такие. Возможно, перед тобой самые честные. Давай, иди сюда, кормилец наш.
Иван робкими шагами двинулся к ним. Идя, он старался не смотреть на путников, ведь ему было стыдно за свои мысли. Подойдя, тот уселся на бревно, лежащее чуть в стороне. Молох отвязал мешок с монетами и кинул его Ивану. Тот ловко поймал и сразу определил, сколько их там. Хозяин харчевни замотал головой и протянул его обратно.
– Я тоже не обманщик. Здесь слишком много. Вы должны гораздо меньше. Так что дайте семь монет, и мы в расчёте. Молох поднялся и, присев рядом с ним, сказал:
– Забирай, друг, не обижай нас. Ты честно отработал свою награду. Собери нам в дорогу провизии, мы через час уходим. И ещё одна просьба. Потрать немного монет из этой кучи на покупку подарков жене и дочке. И про Сидора не забудь.
Иван встал. На глазах у него навернулись слёзы. Тот кивнул в знак благодарности и поплёлся в харчевню. А пока шёл, ощутил, как на душе заскреблись кошки. Он ругал сам себя за то, что подумал об этих добрых и честных странниках так плохо. Дойдя до дверей харчевни, Иван вдруг резко остановился, словно что-то вспомнил, и, обернувшись, спросил:
– Молох, Шуня. Так вы и есть те добрые, странствующие по миру герои? Вот так удача! Никогда не думал, что встречусь с великими воинами. О вас ходят легенды, ребята!
– Не говори об этом никому, Иван. – Предупредил Молох.
– А я так хотел всем поведать, какая честь выпала на мою долю. Желал гордиться тем, что вы были гостями нашей деревушки. Ну что же, значит не судьба. Этот секрет я буду хранить до конца своих дней. Ладно, через часок принесу вам еды на дальнюю дорогу, а пока отдыхайте, – и он скрылся в харчевне, откуда доносились весёлый смех и задорные песни. Шуня посмотрел на Молоха и со вздохом сожаления сказал:
– Видишь, мой большой брат, мы здесь тоже добрые герои. Вон легенды слагают. А что же там, в светлом мире, нас не оценили? Как мыслишь? Может, наш дом теперь здесь? Что скажешь? Молох, не обращая на его болтовню внимание, замер в неподвижной позе.
– Да что случилось? Не хочешь почесать со мной языком? Ты чё, обиделся? И тут до Шуни дошло. Братишка не с проста молчит.
Заметив удивлённый взгляд Молоха, тот сразу понял, что смотрит он на некий предмет, лежащий у него за спиной. Медленно повернув голову, Шуня взглянул вниз и от неожиданности вскрикнул:
– Очнись, балбес! Ты чего сидишь, как дундук? Может, объяснишь, какого чёрта здесь творится. Это же письма из родного дома. Молох посмотрел на орущего Шуню.
– Не шевелись, ирод! И перестань горлопанить, истеричка! Да! Это послания от наших правителей, но почему они у нас? Погоди! А если эти письма тебе и мне? Молох встал на четвереньки и осторожно подполз к шарам, которые полыхали голубым огнём.
– А ну подвинься, недомерок. Шуня осторожно поднялся и стал тихонько отходить назад.
– Ты куда попёрся? Иди сюда. Смотри. Внутри светятся наши имена. Шуня подошёл и, наклонившись, аккуратно подобрал шар, который был для него. Вдруг, словно из ниоткуда, послышался до боли знакомый голос, без сомнения принадлежащий правителю Фарону.
«Шуня доблестный и отважный герой! Наш мир может исчезнуть. Война с тёмными неизбежна. Великодушно просим забыть старые обиды и простить нас. Нам как никогда нужна твоя помощь. Приглашаем тебя как можно скорее вернуться на совет старейшин. Если согласен, то, держа шар в руке, произнеси слово „домой“, и ты тут же отправишься к нам».
Шуня сидел с выпученными глазами и не мог проронить ни слова. Молох тоже протянул руку к своему шару и, подняв его, услышал послание от хранительницы Лауры. Оно было такое же, только просили его, могучего великана Молоха.
– Чего делать то будем, Шуня? Видно, в родном доме и впрямь всё плохо.
– Ты прав. Адон никогда бы не стал просить о помощи, если бы мог обойтись без нас. Значит, всё так хреново, что и представить нельзя. Предлагаю не спешить, а сперва замутить весточки ребятам. Пусть всё бросают и мигом несутся в нашу пещеру. Соберёмся да порешаем, стоит ли помогать тем, кто нас предал. Молох закивал головой в знак согласия. Шуня, почесав лысину, решительным голосом произнёс:
– Вот и ладненько! Давай заберём провизию, отойдём подальше от деревухи и с помощью портала отправимся в наше укромное местечко. Поднявшись, они живо потопали к харчевне. Вдруг Шуня остановился и стукнул себя легонько в лоб.
– Погоди! Вот мы недотёпы! Надо понадёжней спрятать письма. Молох, дайка сюда свой шар. Тот, не раздумывая, протянул его братану.
Шуня, повертев головой, заметил, что на изгороди висит какая-то тряпица. Он быстренько подбежал и, сняв её оттуда, осторожно завернул шары. Подойдя к лежащей на земле котомке, Шуня высыпал из неё яблоки, которые нарвал по пути. Опустив на самое дно свёрток, тот шустро уложил фрукты обратно. Молох поднял котомку, развернулся и почапал к дверям харчевни.
– Эй, Ванёк! – Крикнул он.
Не прошло и минуты, как на пороге появились Иван и его дочка Дуся. В руках у них были огромный кусок жареного мяса, большая бутыль медовухи, запечатанная сургучом, и каравай тёплого хлеба. Молох молча забрал эту ношу и запихнул всё в котомку. Присев, он похлопал хозяина харчевни по плечу и сказал:
– Будь молодцом, Иван. Дочь и жену береги, они у тебя хорошие. А нам с братишкой пора в дорогу. Дуся, подойдя к Молоху, встала на мысочки и поцеловала его в щёку.
– Вы тоже берегите себя. Не лезьте на рожон. Буду надеяться, что встретимся ещё. Спустившись с крыльца, она подбежала к Шуне.
– Позаботься о большом брате. И себя в обиду не давай.
– Постараюсь. Ну а ты веди себя прилежно. Помогай отцу да матери. Будь им всегда надёжной опорой. Он посмотрел на Молоха и, махнув рукой, пробухтел:
– Давай потопали. У нас куча дел. Тот подошёл к Шуне, и они отправились к воротам, через которые попали в эту дивную деревушку. Оказавшись возле них, ребята увидели сторожа, который, сидя на лавке, громко храпел. Молох покачал головой и крикнул:
– Просыпайся, батя. Открывай ворота. Услышав дикий ор, дедок вскочил как ошпаренный и, схватившись за топор, встал в грозную позу. Моргая сонными глазами, он разглядел тех, кто посмел его разбудить.
– Да чтоб вас черти задрали, супостаты этакие. Чего орёте? Разве можно вытворять такое? Я же старый, сердце больное.
– Прости, отец. Не серчай. Мы ведь не со зла. – Извинился Молох. Мужик злобно сплюнул и обиженно махнул рукой.
– Ладно, валите отсюда. Вынув засов, тот распахнул ворота. Ребята молча отвесили поклон и вышли.
Решив не идти тем же путём, они свернули вправо и побрели вдоль высокого забора, который окружал это поселение. Протопав метров сто, Шуня вдруг пихнул Молоха, привлекая к себе внимание. Тот остановился и посмотрев на братишку, увидел, как он, вытянув руку, на что-то указывал.
– Чего толкаешься? Голос, что ли, пропал? Куда тычешь своими карявками? Я хоть и высокий, но всё равно не вижу то, что тебя тревожит.
– Да смотри левее. Ты чё, идёшь с закрытыми глазами? Такой здоровый, а ни хрена не видишь.
Молох внимательно посмотрел в сторону, куда показывал Шуня. Заметив предмет беспокойства маленького брата, тот, затаив дыхание, быстренько присел. Там, на высоком валуне сидел огромный дракон. Широко растопырив крылья, он смотрел в сторону деревни, откуда недавно ушли ребята.
– Молох. Чуешь, чего задумала эта бестия? Наверняка мечтает о сладкой наживе. Смотри, как горят глазищи. Зубищами щёлкает, точно как чёрт голодный. Что будем делать? Тот, задумавшись, почесал затылок.
– Жалко убивать такого красавца, но в деревне остались Иван, Дуся и много хорошего люда. Может, спугнём с насеста? Глядишь, улетит восвояси.
– Да брось! Вот скажи, Молох. Если ты хочешь жрякать и видишь харчевню, то же будешь бежать от неё прочь? Очень в этом сомневаюсь! Мой прожорливый братишка. Но в одном ты прав —убивать такую животину негоже. Вот что надо сделать. Я постараюсь замутить ему взор и внушить мыслишку о том, что эта деревня пуста и вкуснятины для него там нет. Так мы и народ спасём, и живность не покалечим.
– Молодчина, Шуня! Правильное решение. Да ты и сам знаешь, не до ратных подвигов сейчас. Нужно спешить в пещеру, звать наших. Так что давай, начинай магию творить. И вообще, мне нравится, когда ты ладишь всякие волшебные штучки.
– Отстань, верзила! Нравится ему! Сам-то что будешь делать? Наблюдать и в ладошки хлопать? Сиди здесь и не шевелись. Я подойду поближе.
Тихо ступая по тропинке, Шуня развязал свой волшебный кисет, висящий на поясе. Поковырявшись, он достал оттуда блестящий камень и, зажав его между ладоней, произнёс заклинание. Молох, не отводя глаз, следил за огромной зверюгой боясь, что тот учует неладное и тут же нападёт.
Вдруг дракон замотал головой и полыхнул огнём. Молоху стало понятно: Шуня затуманил ему взор, и тот перестал видеть деревню, в которой собрался поужинать. Дракон мощно замахал крыльями, поднимая свою тушу вверх. Зависнув над валуном, он резко развернулся и, набрав высоту, полетел в сторону «Одинокой» горы.
Молох долго смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду. Убедившись, что опасность, угрожающая деревне, миновала, он с облегчением выдохнул. Немного погодя из-за высоких кустов появился Шуня. Он шёл, ворча и ругаясь. Молох не мог понять, чем недоволен его братишка, и поэтому поспешил спросить:
– Шуня, ты чего такой сердитый? Всё же получилось. Как говорится, «и овцы целы, и волки сыты». Все счастливы и довольны. Тот подошёл к Молоху и, смахнув пот со лба, недовольно воскликнул:
