Подменыш. Дикая магия

Они прянули вверх, и Лунный Птах тотчас же отыскал воздушную струю, которая вывела их в более просторную и высокую часть каверны. Оставленный на полу фонарь быстро пропал из виду, и некоторое время (Полу показалось – ужасно долго) они летели в абсолютной темноте.

И вдруг – порыв холодного воздуха, и со всех сторон – звезды.

А через мгновение Пол, к собственному своему изумлению, открыл рот и запел.

Глава тринадцатая

Марк скатился с кровати, нашарил фиолетовый халат и сел, сжимая руками голову и скрипя зубами: он ждал, пока комната соизволит наконец перестать вращаться.

Сколько уже дней прошло с тех пор, как робохирург привел его в порядок? Четыре? Пять, шесть?

В спальне было темно. Штуковина, торчавшая из его левой глазницы, тихонько зажужжала, потом умолкла, и он получил обзор со второй стороны.

Марк встал и двинулся через безукоризненно аккуратную комнату – металл, пластик, стекло и ничего больше – к зеркалу над раковиной. Простукал легонько пальцем периметр линзы, где она крепилась к брови и к скуле.

Все еще слишком слабо. Эффективность нарушена – слишком много лекарств, но придется пить еще больше, чтобы вообще иметь возможность думать.

Он достал из ящика пузырек с таблетками, проглотил две и занялся умыванием и бритьем. Света при этом не включая.

И все же у нее есть свои достоинства, особенно когда тебя так подпортили, думал он. Сейчас, небось, середина ночи…

Он натянул коричневые брюки с рекордным количеством карманов, зеленый свитер, ботинки, потом через заднюю дверь покоев вышел на террасу. Личный флаер ждал его на платформе: с треугольными крыльями, компактный, блестящий и легкий.

Вдали подымались и падали какие-то механические штуки – некоторые было видно только в левой части зрительного поля. Марк вдохнул аромат специально завезенных растений и зашагал к лифтовой шахте, где спустился на три уровня ниже, к перекинутому через дорогу пешеходному мостику. Тот привел его в наблюдательный центр, расположенный в соседнем, не таком огромном здании.

Перед целой стеной мерцающих экранов восседал один из этих маленьких шишковатых чуваков в черно-коричневой униформе. Действительно ли он за чем-то наблюдал, сзади было не понять – именно поэтому Марк терпеть не мог привлекать к работе помощников… разве что в ситуациях, когда без них было ну никак не обойтись – вроде этой.

Оптический протез снова зажужжал; линза позеленела, адаптируясь к освещению. Человечек в кресле поспешно выпрямился.

– Добрый вечер, сэр, – поздоровался, не оборачиваясь, он.

Чертовы обостренные чувства у этих парней…

– Есть, о чем доложить?

– Да, сэр. У нас пропали две наблюдательные птицы.

– Пропали? Где?

– В деревне. Той самой… Вашей.

– И что же с ними случилось?

– Не знаю, сэр. Они просто… вдруг перестали там быть.

– Когда это случилось?

– Чуть больше трех часов назад.

– И вы не перебросили туда кого-то из остальных – посмотреть, что случилось?

– Все произошло очень неожиданно, сэр.

– Другими словами, вы ничего не сделали. Почему меня немедленно не поставили в известность?

– Вы распорядились, чтобы вас не беспокоили, сэр.

– Да… Знаю. Что вы думаете об этом инциденте?

– Не имею представления, сэр.

– Должно быть, произошел какой-то технический сбой. Отзовите остальных из этого квадрата и произведите полную инспекцию. Отправьте новых. Так, стойте!

Он придвинулся к панели и вперил взгляд в соответствующие экраны.

– Какая-то активность в деревне имела место?

– Никак нет, сэр.

– Девушка из дома не выходила?

– Нет, сэр. Там темно уже который час.

– Думаю, я смогу забрать ее завтра – в зависимости от того, как буду себя чувствовать. План Б, три птицы – две в качестве охраны. Снарядите, пусть стоят наготове.

– Есть, сэр.

Человечек бросил на него быстрый взгляд.

– Должен сказать, сэр, если позволите. Новая глазная штука чрезвычайно привлекательна.

– Неужели? Ну, что ж, спасибо, – пробормотал Марк и поспешно вышел.

О чем он только думал? Наверняка таблетки уже начали действовать… Завтра он точно будет не в форме, надо подождать еще денек. Вернуться, что ли, и отменить последний приказ? Да нет, не надо. Пусть себе стоит птица…

Да, пусть она стоит.

Он отправился еще ниже – заняться выборочной проверкой завода.

Линза с жужжанием изменила цвет на желтый.

* * *

Он шел очень быстро. Фонарь раскидывал качающиеся тени по стенам тоннелей – их тут был целый лабиринт. Время от времени маленький человечек останавливался, прислушивался, осторожно заглядывал за угол. Как правило, остановившись, он еще и вздрагивал.

Без фонаря было бы даже проще, то и дело думал он. И еще эта глыба… Он не помнил никакой расколотой глыбы в устье пещеры.

В голове снова возникла сцена, свидетелем которой он стал сразу же после пробуждения. Человек, который… да, он вел себя так, будто разговаривал с этим монстром, а потом взобрался на него верхом и просто улетел. К счастью, оставив на полу свой фонарь.

Кто это мог быть? И что он там делал?

На следующей развилке он повернул направо – он вообще хорошо помнил дорогу. Звуков никаких не было – ну, кроме тех, которые он производил сам. Что само по себе странно – после такой-то заварухи…

У подножия гигантской лестницы он оставил фонарь и беззвучно заскользил сквозь тьму – к пробивающемуся далеко вверху слабому свету. Когда его макушка вынырнула над последней ступенькой, он замер, притаился и внимательно обозрел окрестности.

– Сколько же я спал? – потрясенно спросил он – видимо, у изрядно потрепанного гобелена.

Гобелен ему не ответил – да он и сам не стал ждать.

* * *

Когда пробудившееся солнце окрасило восточный уголок неба, Лунный Птах неспешно и величаво спланировал на верхушку последней уцелевшей башни замка Рондоваль.

Пол спешился и похлопал его по шее.

Доброго утра, мой друг. Я скоро снова тебя призову.

Я услышу. И приду.

Колоссальная темная тень спрыгнула с края и заскользила в сторону одного из тайных входов в пещеры. В воздухе колыхалась зеленая нить, связывающая плечо дракона со все еще воздетой рукой всадника, но вскоре она поблекла и присоединилась к мириадам других нитей этого мира, плавающих, где бог на душу положит.

Пол постоял еще, любуясь, как на западе одна за другой гаснут звезды, и гадая, что это за странные летучие штуковины Лунный Птах уничтожил пару часов назад… Он еще сказал: «Они нарушали покой моих снов»…

Обратившись лицом к восходу, он вошел в башню и зашагал вниз – по спирали, круг за кругом, – пока не оказался в библиотеке, где чувствовал себя уже совсем как дома. На ходу он что-то мурлыкал и даже время от времени прищелкивал пальцами.

Да, теперь у него определенно был дом – свой дом, и семья. Творящая магию и разъезжающая на драконах семья, которая жила тут испокон веков. Ему хотелось взять в руки гитару и спеть об этом песню, наблюдая, как взлетает со всех поверхностей пыль при его приближении, как сама расставляется по комнатам мебель, как мусор сметается в кучи по углам – и ленты силы, управляющие всеми этими манипуляциями, текут к его инструменту, резонируют с ним, поют в унисон.

Рондоваль сейчас воистину ощущался своим – он принадлежал ему, Полу, как никогда раньше.

В библиотеке он первым делом налил себе выпить – надо же отпраздновать такое событие! Бутылка, однако, оказалась пуста – хотя вчера там вроде бы оставалось еще несколько дюймов на дне. И, если уж на то пошло, еда ведь тоже была… – а сейчас на сервировочной доске хоть шаром покати.

Пол пожал плечами и устремился к лестнице: надо наколдовать еще припасов из буфетной.

Есть после ночных приключений хотелось зверски.

Глава четырнадцатая

Он расставил ловушки по всему Рондовалю. И сейчас, когда день пошел на убыль, сидел в засаде и ждал, сработают ли они, и если да, то что в них попадется.

Он устроился в небольшой гостиной, куда прежде захаживал нечасто, – в самом центре своей паутины. Делать пока было особо нечего, и он просто думал себе и думал, но это ничему не мешало. Даже в некотором роде помогало.

Нити тянулись во всех направлениях – серо-серебряные, тугие. Сегодня после обеда он раскинул их по всему Рондовалю, как призрачные проволочные растяжки. Он чувствовал их все и знал, куда каждая ведет.

На этот момент он пришел к выводу, что для других людей нити магии не видны – в обычных, по крайней мере, обстоятельствах. Вызывать их, замечать, использовать в своих нуждах – все это было в его власти. Той самой власти, которая привела его сюда – в место, которое оказалось домом. Его родным домом.

У тех, кто жил здесь раньше, эта власть тоже была, а с нею и другие знания и способности. Во всем этом он только начал разбираться и частенько размышлял о них, прошлых…

Мор забрал его отсюда младенцем (так старик, во всяком случае, сказал) и обменял на настоящего Дэниэла Чейна. Если он на самом деле родился здесь, а потом был изъят из мира после великой битвы, которая привела величественный замок в его настоящий вид, значит, все это разорение случилось немногим больше двадцати лет назад… – ну, при условии, конечно, что время здесь вело себя примерно так же, как там. Тогда возникает вопрос о причинах конфликта и его действующих лицах. В целом ясно одно: его родители в нем проиграли и, без сомнения, сейчас мертвы.

Родители… В разных комнатах замка уцелели портреты, один из которых вполне мог изображать лорда Дета, автора тех самых дневников и, судя по всему, его отца. Подписей картины, впрочем, не имели, и о том, кто была его матушка, Полу оставалось лишь гадать.

Запястье слегка кольнуло, но от нитей сигнала покамест не было.

В холле за дверью смеркалось.

Пол сидел и размышлял о мире, в котором теперь жил… и о том, были ли такие нити в прежнем, и смог бы он их увидеть, если бы догадался попробовать.

Интересно, каково это – вырасти здесь, в этом замке? У него уже успело образоваться эдакое собственническое отношение к зданию – пусть он даже и не знал его полной истории, – и присутствие чужака его совершенно не устраивало.

А чужак определенно присутствовал.

Пол знал это так же верно, как если бы столкнулся с ним в коридоре нос к носу. Не только по тому, что все съедобное, оставленное без присмотра, имело обыкновение таинственно исчезать, но и по тысяче других мелких следов: пыльные еще вчера дверные ручки сегодня почему-то сверкали чистотой; вещи оказывались чуть-чуть не на тех местах; в неиспользуемых коридорах появлялись потертости от рук.

Рондоваль как будто сам пытался его предупредить: гляди в оба, у нас гость!

Свое заклинание Пол разработал весьма тщательно: частью интуитивно, частью по намекам из отцовских книг, – но сделано все было на совесть. Как только посягатель шевельнется, об этом тут же станет известно.

Снова покалывание. Только на сей раз оно не пропало бесследно: палец сам дернулся к одной из нитей – притронулся, ощутил пульс. О да. Нить вела к разрушенной башне в задней части замка.

Что ж, очень хорошо.

Пол зажал нить между пальцами и принялся за работу; запястье с каждой секундой теплело и билось все сильней.

Так-так. Сигнализацию спустило движущееся человеческое тело, мужского пола. Нить набухла, утолщилась, засияла силой – теперь она была прочно приклеена другим концом к незваному посетителю.

Пол улыбнулся. Его воля потекла по проводу навстречу добыче, нашла ее, заморозила посреди движения.

– А теперь, друг мой, – пробормотал паук, – нам пора встретиться. Иди-ка сюда.

Человек двинулся вниз по башенной лестнице – медленно и механически.

Он, видимо, понял, что попался в ловушку, и попробовал было сопротивляться чарам, но никакого эффекта это не дало: как шел, так и шел. Пот, правда, выступил на лбу, и челюсти сжались от усилий, но ноги исправно шагали по ступенькам и дальше, по коридору. На ходу он пытался хвататься руками за проплывавшие мимо колонны и дверные косяки, но неведомая сила шутя отрывала их, а потом и вовсе спрятала под плащ – чтоб неповадно было!

Дальше, однако, началось интересное: руки снова вынырнули из-под плаща, да не одни, а вооруженные длинной альпинисткой стропой. Один ее конец визитер поспешно навязал себе на руку, а к другому прикрепил маленький абордажный крюк-кошку – и ррраз! забросил его прямо в ближайшее открытое окно. Подергал, убедился, что тот за что-то там зацепился, – и, схватившись за веревку обеими руками и воззвав попутно к Двастиру, хранителю всех воров, повис на ней всем телом.

Пол нахмурился.

Приближаться добыча перестала. Он удвоил усилия.

Она упорствовала.

Выругавшись, он поднялся, вышел в слабо освещенный холл и двинулся вдоль нити, зажигая вокруг свечи взмахом руки. Лишь через несколько минут в голову ему закралась мысль, что пойманная мышка сама может оказаться не лыком шита: вдруг там тоже какой-нибудь адепт? Как иначе ему удается сопротивляться такому зову? Может, стоит вызвать Лунного Птаха – грубая сила есть грубая сила, она еще никогда никому не мешала?

Ну, нет. Защитить дом он должен сам, решил Пол, – если это вообще возможно. Можно сказать, личный вызов и почетная обязанность – раз уж они с Рондовалем предъявили права друг на друга. Да и силы против другого проверить будет нелишне…

Если бы серебряная ниточка не пошла резко вверх, он бы мог и проглядеть маленького, облаченного во все темное человечка, ноги которого любопытным образом дрыгались – на самом деле они просто продолжали идти в воздухе, не в силах сбросить чары; их обладатель героически поднимался к окну на одной только силе рук.

– М-да, чего только на свете не увидишь! – поделился Пол, трогая нить еще раз. – Так, хорош. Кончай сопротивляться и лезь назад. Вниз. Живо!

Человек перестал карабкаться, сапоги покорно замерли. Несколько секунд он висел на веревке, меланхолично покачиваясь, а потом начал спускаться. Футах в пятнадцати над полом он в полном согласии с полученными распоряжениями (но не с инстинктом самосохранения) отпустил веревку и солдатиком полетел вниз.

Полу пришлось отпрыгнуть – он налетел плечом на стену и чуть не упал, а его гость тем временем шлепнулся на камень на том самом месте и за отсутствием дальнейших инструкций ударился в бега.

Но не тут-то было. Пол выстрелил нитью вслед, захватил лодыжки беглеца, как лассо, и хорошенько дернул. Тот распластался на полу.

Не ослабляя тяжа, хозяин дома обошел посетителя слева. Тот перекатился на бок, выхватил откуда-то нож и попытался ткнуть его в бедро. Пол легко уклонился; на конце нити образовалась петля, захлестнула кисти несговорчивого гостя и затянулась. Нож со звоном запрыгал по полу и, ускакав достаточно далеко, затерялся в тенях.

Теперь запястья чужака были зафиксированы так же надежно, как и щиколотки. Светлые глаза уставились на Пола безо всякого выражения.

– Должен сказать, ты крайне изобретательно исполняешь приказы, – одобрил Пол. – Делаешь все буквально, когда тебе это выгодно, и используешь всякую лазейку, когда нет. У тебя, часом, нет юридического образования?

– Временами я подходил к этой профессии весьма близко, – с улыбкой ответили ему (голос был негромок и почти благозвучен). – Ну, и что теперь станем делать?

– Понятия не имею, – Пол покачал головой. – Я не знаю, кто ты такой и что тебе нужно. Из соображений безопасности – и любопытства – мне придется это выяснить.

– Меня кличут Мышиной Перчаткой, и никакого зла я тебе не желаю.

– Тогда почему ты здесь шнырял украдкой и зачем воровал мою еду?

– Человеку свойственно питаться, а соображения моей безопасности требуют, чтобы я шнырял. О тебе я знаю только то, что ты колдун и драконий наездник – неудивительно, что я робел войти и представиться.

– Разумно, – согласился Пол. – А если бы я узнал, что ты вообще здесь забыл, я бы, возможно, с большим сочувствием вошел в твое положение.

– Ну, что ж, – кивнул Мышиная Перчатка, – я, как это модно сейчас говорить, вор. И явился с целью похитить коллекцию драгоценных статуэток, находящуюся во владении лорда Дета. Это была не моя инициатива, а частный заказ: мне надлежало переправить их покупателю в Западных землях, получить плату и исчезнуть. К несчастью, Дет изловил меня с поличным – ну, примерно как вы сейчас, – и запер в одной из подземельных камер. К тому времени, как мне удалось смыться, разыгралась война. На замок напали, осаждающие вот-вот должны были ворваться внутрь. Я своими глазами видел, как Дета погубил в магическом поединке старый чародей, и решил, что, пожалуй, разумнее всего будет вернуться обратно в камеру. Но внизу я заблудился в тоннелях и вышел в пещеру, где и, простите, заснул. А потом просыпаюсь – смотрю: вы куда-то летите на громадном драконе! Ну, и вот. Ушел оттуда, пришел сюда – голодный как собака. Но до еды в буфетной добраться не получилось.

– Так это когда было! А остался-то ты зачем?

Мышиная Перчатка облизнул губы.

– Ну… решил посмотреть, нельзя ли еще наложить лапу на статуэтки, – выдал он наконец.

– И как?

– Я их не нашел. Но по тому, как разрослись в окрестностях деревья, начал смекать, что времени, пока я спал, наверняка прошло куда больше…

– Ага. Лет где-то двадцать, – сказал Пол и развязал ему ноги. – Есть все еще хочешь?

– О да.

– Вот и я хочу. Поэтому пошли, поедим. Если я еще и руки тебе освобожу, на что ты их употребишь: поможешь мне нести припасы или пырнешь ножом?

– Я бы с бо́льшим удовольствием пырнул вас на сытый желудок.

– Подходяще.

И Пол снял вторую петлю.

– Я бы дорого дал, чтобы научиться этому трюку, – оценил Мышпер (как он сам для краткости себя называл), внимательно наблюдая за ним.

– Пошли в буфетную, – скомандовал Пол, – а по дороге ты мне расскажешь, как погиб мой отец.

Мышпер, кряхтя, поднялся на ноги.

– Отец?

– Лорд Дет.

– Там был ребенок… – задумчиво протянул вор.

– Двадцать лет, – пожал плечами хозяин дома.

Мышпер потер лоб.

– В это нелегко поверить… Как такое вообще могло случиться?

– Тебя накрыло сонным заклинанием вместе с драконами. Видимо, я тебя освободил, когда будил Лунного Птаха – ты, скорее всего, был где-то рядом.

Они зашагали в сторону обжитой части замка.

– Теперь, когда вы сказали… Мне снились сны о драконах.

Мышпер внимательно посмотрел на Пола.

– Вас я впервые увидел на руках у матери. Она хорошенько меня ожгла, когда я попробовал вас коснуться.

– Так ты ее знал?

– Леди Лидию? Да. Славная женщина. Но, думаю, тут лучше начать с самого начала…

– Да уж, изволь.

Добыв себе в буфетной яств и напитков, они ушли в библиотеку, где и проговорили большую часть ночи. Покончив с едой, Пол взял гитару и рассеянно перебирал струны, слушая рассказ гостя и время от времени прерываясь, чтобы хлебнуть еще вина.

В какой-то момент он взял такой аккорд, что у Мышпера встали дыбом волосы и громко лязгнули зубы.

– Так они убили моих родителей? – негромко переспросил Пол. – Деревенские?

– Я смекаю, в армии и другого народу было вдосталь, не только деревенских, – покачал головой Мышпер. – Я там даже кентавров припоминаю. Но с Детом на самом деле дрался другой колдун – Мор его звали, по-моему…

– Мор?

– Вроде да.

– Продолжай.

– Полагаю, ваша мать была в юго-западной башне, когда та пала. По крайней мере, туда она направлялась, когда я встретил ее с младенцем на руках. Вас нашли у дверей – уже одного – и принесли в главный зал… вернее то, что от него осталось. Вас хотели убить, но Мор спас вам жизнь и подменил на другого ребенка из какого-то другого места – ну, вернее, заявил, что может это сделать. Значит, он смог?

– Ага. А они, значит, убили моих родителей…

– Двадцать лет. Они сейчас уже постарели… а может, и вовсе померли. Вам их все равно всех не вычислить.

– Те, кто кидал в меня камнями, мыслили верно… – и они узнали мою драконью метку. Это само по себе о многом говорит.

– Пол… лорд Пол, мне неизвестна ваша история – где вы жили, каково вам было, через что вы прошли, как сумели вернуться, – но я старше вас. На свете есть много такого, в чем я не уверен, зато одно знаю точно – у меня было больше возможностей выучить этот урок, чем у многих. Ненависть вас сожрет. Она вас скрутит в бараний рог, и тем надежней, если у нее не будет определенного адреса, куда ее направить…

Пол уже открыл было рот возразить, но Мышпер поднял руку.

– Прошу, дайте мне закончить. Я вам тут не проповедь читаю про примерное поведение. Вы еще молоды, и по дороге сюда у меня сложилось впечатление, что вы только входите в силу. Возможно, сейчас у вас поворотный момент в жизни. В моей они тоже случались, и немало. Пара-тройка у каждого бывает на самом деле. Сдается мне, вы еще толком не решили, по какой дорожке пойти. Старый Мор – он в основном белый маг. У вашего отца была репутация приверженца… скажем так, другой стороны. Я знаю, ничто на свете не бывает просто черным или белым – а уж простым и ясным тем более, – но со временем уже можно судить, в каком направлении влечет человека доставшаяся ему великая сила. Просто по его делам, если вы понимаете, о чем я. Если после стольких лет вы в эту пору своей жизни приметесь искать мести, пользуясь для того новообретенными силами, это решение изменит вас, и все, чего вы ни коснетесь, будет нести его отпечаток. Я говорю это вам не только из страха, что очередной Дет станет проклятием этой земли… но и потому, что вы молоды и сделанный выбор может повредить вам самому.

Пол некоторое время молчал.

Потом тронул струну.

– У моего отца был посох… или жезл. Или еще что-то в этом роде, – молвил он. – Ты раньше говорил, что Мор сломал эту штуку натрое. Повтори еще раз, что он собирался с нею сделать.

Мышпер вздохнул.

– Он упоминал нечто под названием… дай бог памяти… магический треугольник Инт. И собирался распределить фрагменты по его углам.

– Это все?

– Да, это все.

– И ты в курсе, что это означает?

– Понятия не имею. А вы?

Пол отрицательно покачал головой.

– Никогда о таком не слыхал.

– Что скажете о моей оценке вашего положения?

Пол медленно отхлебнул вина.

– Я их ненавижу, – сказал он, ставя бокал на стол. – Возможно, мой отец был плохой человек – черный маг и так далее, – не знаю. Но я не могу узнать о его насильственной смерти и остаться безучастным. Да, я их точно ненавижу. Они повели себя как звери, и невежество их не извиняет. И поступили плохо со мной, хотя я не желал им вреда. А недавно я услышал историю о другом человеке, который просто хотел им добра, но подошел к вопросу не совсем правильно и тоже пострадал от них. Такое простить нелегко.

– Пол… лорд Пол, они просто вас испугались. Вы принесли им то, чего у них были очень серьезные основания бояться, – раз уж память после стольких лет оказалась настолько свежа. Что до того, другого, человека… кто знает? Не было ли между двумя этими случаями некоторого сходства?

Пол кивнул, соглашаясь.

– Да, я так понимаю, он попробовал навязать им нечто новое – новое, но похожее на то, что они отвергли когда-то давно. Думаю, ты прав. У тебя есть еще что рассказать?

– Да не особенно. А вот вашу историю я бы с удовольствием послушал. Кажется, только вчера я вас видел младенцем…

Пол улыбнулся – впервые за долгое-долгое время, – и наполнил бокалы.

– Что ж, отлично. Я не прочь ее кому-нибудь рассказать…

Дневной свет сочился в комнату. Пол открыл глаза; он спал на диване. Мышиная Перчатка свернулся в клубок на полу.

Пол встал и беззвучно перебрался на нижний этаж, где успешно вымылся и сменил платье, после чего заглянул в буфетную и соорудил поднос с завтраком. Его гость уже успел проснуться и теперь приводил себя в порядок, жадно поглядывая на еду.

– Что у вас в планах сегодня? – поинтересовался он, утолив первый голод.

– Думаю, немного возмездия, – отозвался Пол.

– Этого-то я и боялся, – вздохнул вор.

Лорд в ответ лишь пожал плечами.

– Тебе легко твердить «забудьте» – тебя-то они убить не пытались.

– Не забывайте, я близко знаком с тюремщиками вашего папаши.

– Ты сам признался, что пришел сюда с целью незаконного присвоения чужого имущества. Я же им ровным счетом ничего не сделал – ну, кроме бесплатного представления. Разница есть.

– Вижу, вы уже приняли решение. Тогда сказать мне больше нечего. Разве что я хотел бы уйти, если вы не слишком возражаете.

– Валяй. Ты здесь больше не пленник. Давай соберем тебе припасов в дорогу.

– Вот этот лишний каравай и вон те объедки, если позволите, – будет вполне достаточно. Люблю путешествовать налегке.

– Бери, конечно. Куда отправишься?

– В Дибну.