
Полная версия:
Снежный Пепел
– В смысле.. вы правда думаете, что это сделала я?!
Меринов смотрит прямо. Холодно. Строго. А в его глазах лишь та сама отрешенная усталость. Весь он словно бы говорил: «Ну давай, расскажи мне, очередную сказочку. А я сделаю вид, что поверю».
– Вы с ума сошли?! Да я тетю обожала…
Майор достает из своего портфеля что-то, отвлекаясь от меня на мгновение. И я в друг узнаю тетрадку, появившуюся в его руках. Он молча пролистывает мой личный, интимный дневник, и зачитывает бегло:
– Эта старая грымза меня довела. Иногда мне хочется просто выйти в окно, так она меня достала…
Снова покрываюсь пятнами от стыда, а Меринов молча закрывает тетрадку, и продолжает:
– Имея на руках меньшие доказательства, я упекал людей за решетку на долгие, долгие годы. Поверьте, Елизавета Алексеевна, ваша судьба решена. И что бы вы мне не сказали сейчас, вы сядете. На долго.
Немею вновь. Это чувство, когда словно страус, хочется спрятаться от проблем, вновь обуяло меня. Я пытаюсь безуспешно встать и сбежать от майора, но ноги меня не слушаются.
– Убирайтесь, – наконец, смогла вымолвить, – убирайтесь прочь!
Меринов лишь надменно усмехается.
– Мне нужно взять ваши показания, и на Янковского вы так ничего и не написали, – разводит он руками, – может тогда уже приступим? Что бы не докучать друг другу неприятным обществом.
Мрачно буравлю его взглядом, и вдруг понимаю – я ему нужна больше, чем он мне! Вот и сидит тут! Подзуживает меня!
– Если у вас так все схвачено, – вдруг понимаю, – то почему вы не арестуете меня прямо сейчас?
Усмешка сползает с его лица, а в глазах мелькает что-то отдаленно напоминающее удивление или даже злость?
– Недостаточно улик? Я права? Думали, дурачку нашли, и я поведусь на ваши сказочки и все вам вот так вот расскажу? Признаюсь в убийстве? Или может в том, что я причастна к строительству Египетских пирамид? Или еще чего?! – чем длиннее была фраза, тем громче я говорила.
В конце предложения вообще перешла на крик и встала со своего места, желая выказать всю злость на чертова мента, что даже не попытался разобраться в том, что произошло, и только нашел козла отпущения в моем лице.
Меринов молча смотрит на меня, сложив руки перед собой. И снова усмехается. Своей самой гадкой улыбкой, из тех что я видела. Отвратительный тип!
– Это вы не желаете давать показания, – спокойно отвечает мужчина на мой крик, – я вот к вам приехал с добрыми намерениями, а вы избегаете встреч со мной. Это говорит не в вашу пользу.
Задыхаюсь от возмущения. Вообще выводить из себя и так психически не стабильную женщину – себе дороже. Руки действуют быстрее, чем я понимаю, что творю. Хватаю свой стакан, и выплескиваю в лицо майора воду с лимоном. Желтое колечко цитруса комично повисает на его плече, он щурится, пытаясь стереть кислоту с ресниц.
Галя прибегает на мои крики, и застает финал отвратительной сцены.
Отдать должное менту, он с достоинством выдерживает мою очередную истерику, и лишь лениво достает платок из кармана и утирается им, поднимаясь. Я опускаюсь обратно в кресло, закрывая руками лицо, и ощущая себя полной идиоткой.
– Значит так, – своим фирменным, зычным голосом говорит майор, – жду вас завтра в отделе, хотите берите юриста, хотите нет. Мне нужны ваши показания, и когда они будут у меня, я даю ход делу. Это ясно?
Галя растерянно стоит в дверях, не очень понимая, что ей делать вообще и кого защищать в этой ситуации.
Киваю на вопрос Меринова и тот, все с той же высокомерной отчужденностью покидает кабинет.
– Я знаю где выход, – говорит Галине, – не волнуйтесь.
И дарит ей улыбку. Милую такую.
Ну и чудак, на букву «м»!
Когда его шаги затихают в коридоре, горничная вскидывает брови и игриво говорит:
– А что у нас тут за страсти, Лиз? Ты чего на мента кидаешься?
– Он сказал, что я главная подозреваемая в убийстве, – бубню себе под нос, пряча лицо от подруги, – и так думают все.
– Да, – Галина подходит к столу и опирается о него бедром, – тоже читала в сети.
– Но как же так?…
– Восемьдесят процентов убийств происходит от рук самых близких. Мужей, детей, любовников, – брюнетка пожимает плечами.
Я в полном шоке смотрю на нее.
– Откуда такие познания?!
– Слушаю криминальный подкаст.
Галина открывается для меня с неожиданной стороны.
– Василию Ивановичу сказала, что уходишь?
– Ага.
– И как он отреагировал?
– Расстроился немного. Теперь ему с Элькой да с Танькой работать. А они старые обе.
Я вздыхаю, едва прислушиваясь к болтовне подруги. Что же мне теперь делать?
– Надо адвоката найти, – озвучиваю свои мысли.
Галя понимает, что мои мысли далеки от ее истории про кипящую воду в кастрюле и зазевавшуюся, во время мытья полов – Татьяну.
– Надо. Но у твоей тети их целая армия была. В книжке записной смотрела?
Точно. У Скво было много каких-то тетрадей.
Начинаю шарить в полках стола, но там есть что угодно, кроме записной книжки Скво. И запертый верхний ящик.
– А где ключ от стола, не знаешь? – спрашиваю подругу, пока та деловито стирает лужи воды со стола восемнадцатого века.
– Какой ключ?
Понятно. Значит там у тетушки был какой-то тайник?
Глава 5
Наконец, тело тетушки Скво вернули из морга и мы смогли предать его земле. День выдался тяжелый. Я совершенно без сил сидела в кресле гостиной и бездумно пялилась на часы. Это был старинный мастодонт с большим маятником, что каждым покачиванием отсекал мгновения моей жизни. Коробка с меня ростом, не меньше. В полдень и полночь они начинали бить, иногда пугая. Но сейчас, когда начинают издавать эти звуки я понимаю, что все по-прежнему. Тетушки Скво нет, но я осталась жива.
Жить в одиночестве в огромном доме не самое приятное мероприятие. Я попросила Галю переехать, но та отказалась, сославшись на ревнивого парня. Да оно и понятно, кто станет жить на работе?
Так что теперь, я сидела в полном одиночестве, боясь пошевелиться. Мне казалось, что в доме кто-то есть. И в то же время понимая, что это просто глупость. После случившегося, по всей территории установили новое оборудование, датчики движения и камеры наблюдения. Набрали дополнительно людей, а я была на антидепрессантах, но все равно тревожно.
После нападения Янковского прошла почти неделя, А я все никак не могла прийти в себя. Как он мог? А с виду такой приличный человек….
Не то, что этот мент!
И тут я вспоминаю, что так и не пришла на допрос, а ведь уже прошла неделя! Невероятно.
Страх перед яростью майора переселил страх перед возможными демонами в темных углах комнаты, я резко поднялась и двинулась к двери в кабинет. Записные книжки Скво я так и не нашла, и признаться забыла обо всем, закружившись в водовороте звонков, соболезнований и выбора материала для гроба. Красное дерево или дуб? Как-будто Скво уже была какая-то разница от этого.
От резкого движения перед глазами у меня поплыли снежинки, и я, пошатнувшись оперлась на часы. Но внешняя монументальность, на поверку оказалась только ширмой. Они пошатнулись от моего веса, едва успела удержать их. Что-то соскользнуло из-за декоративной панели на верхнем фасаде часов и упало на пол.
Чего это меня так шатает?
И тут же вопрос – когда я ела в последний раз? Вчера? Позавчера?
Когда Галя ушла из горничных в ассистенты, никто больше не следит за моим питанием. Слуги, те кто остались, относились ко мне пренебрежительно. Будто я выскочка и не достойна своего статуса.
Восстановив вертикальное положение часов и свое, я присмотрелась к упавшему предмету. На полу, возле двери в кабинет тетушки, лежал небольшой ключик. Очень похожий на тот, что я искала все эти дни. Но, почему он лежал на часах?
И как моя не ходячая тетушка могла его туда положить, не вставая?
Осторожно наклонившись и словив очередной приход в виде взрыва белесых мушек перед глазами, я все же подняла искомый предмет и сжала его в руке, двинувшись в кабинет Скво.
Там, обогнув вульгарный стол, присела возле запертого ящика и медленно вставила ключик в замок. Он подошел идеально. Хорошо. А то я шла полная решимости взломать его.
Выдвинув ящик, к собственному удивлению поняла, что тут кто-то порылся. Обычно у тётушки везде был идеальный порядок. Она всегда шпыняла меня за некую неопрятность и несоответствие ее высоким стандартам. Сама же казалась идеальной во всем. Мария Федоровна, выпив вишневой настойки любила рассказать, как ее муж, настоящий африканский принц влюбился в нее с первого взгляда.
Герцогиня Скворцова в молодости походила на молодую Грейс Келли. Статная, холодная и невероятно притягательная. Светлые локоны, неизменно красная помада, безупречный внешний вид. Разумеется, для афроамериканца она показалась небывалой экзотикой. Они познакомились на каком-то посольском ужине и больше не расставались до самой его смерти.
Теперь же, стоя на коленках перед распахнутым ящиком ее стола, я испытала очень неприятное чувство. Словно бы поймала кого-то близкого за попыткой заглянуть в ящик с бельем. Примерно то же я ощущала, когда на меня накинулся Янковский. Разочарование и отчаяние в одном флаконе.
Все записные книжки Скво разбросаны хаотично и понять какая из них с телефонами, что мне нужна, понять было сложно. Беру первую, в красной обложке и раскрываю ее. Это была книжка с рецептами. Зачем, у нее ведь был повар? Откладываю в сторону. Открываю следующую – синюю. Там меня встречают стройные ряды каких-то бухгалтерских сводок. С этим ознакомлюсь позднее.
В третьей, зеленой, я нахожу некое подобие дневника. Решила прихватить себе как чтиво на ночь. Предвкушая подробности истории любви Скво и ее принца.
Будучи все же, весьма романтичной, я верила в любовь с первого взгляда. И мне казалось, что там должна быть просто невероятная история. Иначе, зачем вообще жить? Если учесть, как плохо все закончилось. В кино все заканчивается пока влюбленные молоды и красивы. Но в реальной жизни – никогда.
Удача, если вы погибнете в один день. Для вас. Не для близких. Терять родных очень тяжело…
Раздумывая об этом я беру следующую книжку – серый ежедневник и, наконец, попадаю. Списки телефонов, с именами. Хорошо, что тетушка у меня осталась приверженцем старых добрых записных книг. Правда, на внутренней стороне ежедневника я нашла и пароль от компьютера.
Безусловно, удачный день. Или уже ночь?
И словно бы отвечая на мой немой вопрос, часы в гостиной начинают бить полночь.
Я сажусь за компьютер, забиваю пароль и пытаюсь вникнуть в деловую переписку в электронной почте, найти все то, что от меня просят уже несколько дней поверенные Скво, ощущая себя непроходимой тупицей. Так же пишу запрос одному из юристов Скво, который так же занимается уголовными преступлениями. Он тут же раскрывает мое письмо и присылает ответ. Сразу видно – работает человек. Ночь-полночь, а он не спит.
Громкие шаги в гостиной заставляют меня проснуться. Должно быть Василий Иванович пришел.
Ночь на клавиатуре лицом – то еще веселье. Хотя какая ночь? Часы показывали четыре утра. Я была в отключке не больше часа.
Сажусь спешно, и вяло тру щеку, на которой отпечатались кнопки. Сонно все выключаю и возвращаюсь в спальню, прихватив книжки Скво. Интересно, зачем она заперла их в ящике? Из-за пароля?
Скидываю траурное платье и решаю доспать пару часов в кровати, после чего, все же навестить Меринова. Не хорошо злить полицию. Особенно, когда в полиции работают люди, способные выводить из себя инвалидов, стариков и женщин.
Засыпаю быстро, и пробуждаюсь второй раз, когда в комнату врывается без стука, Галина.
– Дрыхнешь?
Разлепляю веки тяжело.
– Там юрист твой уже ждет. Пришел.
– Да? – эта новость меня быстро пробуждает, спешно выбираюсь из кровати и мчусь в душевую.
– Какой-то он молодой и смазливый, – со странной интонацией комментирует Галя, в оставленную мной приоткрытой дверью, щель.
Я устало подкатываю глаза. Моя новая ассистентка была девушкой очень уж любвеобильной и не пропускала ни одного мужчины. Оценивая его по внешним данным, прикидывая, какого размера его достоинство и красивые ли у него руки/глаза/задница. Эти разговоры меня смущали, но я никогда не останавливала ее.
– Но губы красивые, чувственные такие. Наверное, он ими такое творит….
– Представляешь, – сквозь шум воды, решила перебить я, – нашла вчера ключ от стола Скво, – нервно смеюсь, смывая мыльную пену с тела, и выключая воду, – он на часах лежал.
Выхожу из душа, подхожу к раковине, наматывая полотенца, и вытираясь им одновременно.
– И что? Открыла ящик? – без былого энтузиазма, спрашивает Галя, хлопая дверями моего шкафа.
– Ага, – говорю с зубной щеткой во рту, спешно счищая налет, и ощущая приятную свежесть.
Закончив, выхожу в спальню, где моя верная наперсница уже достала черный строгий костюм и сумочку с туфлями.
Окидываю взглядом черные лодочки на высоких каблуках с сомнением.
– Что? Брюки Палаццо носят только с каблуком!
– Я не умею в них ходить… – достаю черное белье и спешно натягиваю трусики.
Теперь, когда Скво за мной не следит, я постепенно добавляю в свой гардероб то, что нравится мне. Вернее, оно у меня все было, но носить это стеснялась. Начала с белья, а там и до платьев в блестках дойдет.
– Пора учится, Лиз. Ты красивая баба, а ходишь как монахиня.
– Брось, – смущенно отворачиваюсь, развязываю полотенце и спешно надеваю лифчик.
Впрочем, Галя увлечена черными «Лабутенами», крутит их в руках, любуется.
– Классные туфли. Как ты удержалась и не обула их ни разу?
– Потому что копила на них больше года.
– В смысле?
– В том смысле, – терпеливо начинаю я разжевывать ассистентке, – что Скво давала мне деньги каждый день, как подростку. И ни о какой зарплате речи не шло. Но так как мне ничего не было нужно, я просто их складывала на счет. Потом увидела туфли… и купила.
Черная блузка с большим бантом на груди и широкие брюки на месте.
Сажусь, и Галя начинает меня с удовольствием заплетать.
– Странно все это, если честно, – лениво говорит она.
– Не знаю, но так было с детства, и до сих пор.
– Ты взрослая баба, какие карманные деньги? Господи, мне страшно за тебя, Лиз. Куча бабла, врагов и мужиков – завидно и страшно. Но не переживай. Я не дам тебя в обиду, – Галя посмеивается, и я улавливаю сарказм в ее словах.
– Не сомневалась в тебе.
– Мы, Громовы, друзей в беде не бросаем! – торжественно говорит брюнетка, смеясь и вкалывает последнюю шпильку в строгий жгут на моем затылке.
Закончив со сборами, мы спешим в гостиную где терпеливо ждет юрист. И правда очень уж молодой. На вид едва есть тридцать. Опрятный ухоженный брюнет с обаятельной улыбкой и лихой челкой, что придавала ему вид озорного школьника.
– Юрий Алексеевич, – приветствую я, – добрый день. Прошу прощения, что пришлось так долго ждать.
Адвокат встает нам на встречу и улыбается. На нем строгий серый костюм, и белая рубашка. Эту унылую картину разбавляет галстук цвета Тиффани.
– Ну что вы, герцогиня. Уверяю вас, ожидание таких прекрасных дам для меня – сплошное удовольствие.
Чувствую, как от смущения неотвратимо краснею, но паузу спешно разбавляет Галина.
– А вы, я смотрю, тот еще дамский угодник? – ее тон, манера себя вести, взгляд – все в миг изменилось.
От удивления, я едва не открыла рот.
Мужчина посылает Галине обворожительную улыбку.
– Да, так тоже можно сказать, – возвращает все свое внимание на меня, – А у меня для вас хорошие новости.
Вскидываю брови. Я уже и забыла, что такие бывают.
– На ваше дело назначен новый следователь, и он изменил тактику, так что вы из подозреваемой переквалифицированы в главного свидетеля.
– Это… как? – признаться, подобного развития событий я уж точно никак не ждала.
– Как я понял, Сергей Александрович участвовал в еще одном деле, лез не туда куда надо, за что и был отстранен ото всех своих актуальных расследований. Так что, вы можете быть спокойны, Елизавета Алексеевна, вам больше ничего не угрожает.
По мере того, как продвигался рассказ, я удивлялась все больше. Что значит «лез не туда»?
Я медленно опускаюсь в одно из кресел цвета лаванды, и смотрю на юриста Орлова недоуменно.
– Да, – он широко улыбается мне, – Такое бывает.
– Я бы хотела узнать подробности, вы могли бы…
– Конечно, – юрист кивает и его озорная челка падает на лоб, вырвавшись из крепкого плена геля для волос.
– А кулон?
– Какой кулон?
Юрий удивленно вскинулся, отвлекаясь от бумаг, что доставал из своего портфеля.
– Кулон моей тети, они забрали его как улику. Но с телом не вернули. Я надеялась, забрать его у Меринова.
Адвокат пожимает плечами.
– Скорее всего он по описи лежит где-то в архиве, и пока следствие идет, вам его вряд ли вернут. Вдруг там будут какие-то отпечатки или еще что…
Чем дольше говорит молодой человек, тем сильнее я начинаю злиться. Встаю. Галя тоже резко вскакивает со своего места, от чего ее пышное тело немного вибрирует. Адвокат, так же настороженно поднимается.
– Давайте поедем в отделение, все же, – говорю, остро желая встретиться с мерзавцем майором, что обманул меня.
Неужели я никогда не увижу семейную реликвию Скворцовых?!
Мы выходим из дома, все послушно следуют за мной, но неловкости я больше не ощущаю, ведомая странным возмущением. Почему-то облегчения, из-за отмены моего обвинения, не было. Впрочем, официально никто меня подозреваемой и не объявлял. Зато было чертовски занимательно, что случилось с Мериновым. Несмотря на то, что он во всем обвинял меня, он казался хорошим специалистом. Слова, брошенные им мне в лицо больше походили на провокацию, и сам он до конца не верил им. Или я наивная дура?
Мы сели в машину, а в воздухе витали странные волны, что исходили от моих спутников. Они явно транслировали друг другу некие сигналы, которые я не очень понимала. Галя улыбалась, глаза ее сияли. Юрист то и дело облизывался, словно бы невзначай кидая взгляды на мою подругу, а точнее – в зону ее груди. То ли мой растерянный вид, то ли наше с Галиной поведение настроило его на такой игривый лад – уж не знаю. Но меня все происходящее бесило ужасно. Казалось, что он не сосредоточен на действительно важном!
Мы выходим из машины у следственного отдела.
– Галя, жди здесь, – строго говорю подруге, и та кивает послушно, но я подмечаю, как вытянулось недоуменно ее лицо.
Захлопнув двери пассажирского сидения, иду с юристом к зданию. Он продолжает мне что-то говорить, о природе/погоде, но я не в настроении поддерживать светскую беседу. Только киваю невпопад.
Наконец, мы попадаем в кабинет нового следователя.
Очень полный мужчина встречает нас с широкой улыбкой. Его форма так натянута на животе, что кажется пуговицы вот-вот оторвутся. И скорее всего унесут с собой пару жизней близ стоящих людей.
– Майор Литвинов, – приветливо пожимает ему руку Орлов, – Это Елизавета Алексеевна Скворцова.
Я вежливо киваю новому следователю и оглядываю кабинет, в котором он сидел. Толстяк приглашает меня сесть и начинает вести себя странным образом весело. Роняет ручку, цепляет бедром гору папок и те сыплются на пол. Он смеется, извиняется.
Недоуменно ловлю взгляд юриста, тот лишь пожимает плечами в ответ.
Наконец, допрос начинается. Я сухо излагаю факты, но что-то мне подсказывает, что этот Литвинов и в половину не так хорош, как Меринов. И он точно не найдет убийцу моей Скво.
Когда с этим балаганом было покончено, я все же решила поинтересоваться о кулоне.
– Не было кулона, – Литвинов даже губки буквой «о» сложил, – Вот опись улик. Там никакого кулона не фигурирует.
Дергаю список из рук майора и спешно пробегаюсь по нему глазами. Там и правда нет украшения.
Украли, получается?..
– Вы должны проверить еще раз, майор Меринов обещал, что с фамильной ценностью ничего не случится! – теряя терпение, я вдруг повышаю голос, сама не понимая почему.
Орлов и Литвинов удивленно посмотрели друг на друга, потом на меня. Следователь прочистил горло, несколько смущенно и тяжело дыша и осторожно начал:
– Ну так… может вам следует поговорить с самим Мериновым?
– В каком кабинете он сидит? – тут же подключается юрист.
– Сергей Александрович тут больше не сидит, – виновато отвечает толстяк, – он написал заявление и уволен из органов.
Вот это новость! Я ошарашенно отступаю от стола следователя и понимаю, что дело тут какое-то мутное. Что он нашел? Его явно поперли из органов за какой-то проступок.
«Так ему и надо», – мелькает злорадная мысль, и тут же меня посещает приступ вины за такие плохие мысли.
Распрощавшись с Литвиновым и получив от него обещание найти кулон Скво, мы вышли из кабинета. Перестук моих каблуков наполняет облезлый коридор, я сую руку в карман новых брюк, и чувствую, как распирает злость и обида. Неужели так сложно сдержать свое слово? Ты же мужчина, черт возьми.
– Юрий, вы сможете найти домашний адрес следователя Меринова?
– Не думаю, что это хорошая идея…
Я кидаю на брюнета быстрый взгляд и он осекается.
– Мне надо с ним поговорить, – мягко замечаю, – это точно он украл мой кулон. А тетя завещала его мне на своем смертном одре. Кощунством будет оставить все это как есть.
Глава 6
День неумолимо клонился к вечеру. Стемнело, и на заснеженных улицах зажглись фонари. Деревья в густом белоснежном одеянии стояли у подъезда, опустив скорбно свои ветви под тяжестью снега.
Я настороженно выглянула из окна своего «майбаха» на стены обшарпанной «хрущевки», водитель – Саня, наблюдающий за мной в зеркало заднего вида, тихо проговорил:
– Давайте я пойду с вами?
Он, как никто знал, как я жила прежде. Саша работал у моей тетушки уже девять лет, и я хорошо помню нашу первую встречу с ним. Веселый, добрый мужчина. Коротко, почти на лысо остриженный, русоволосый и очень улыбчивый.
– Ненужно, я скоро, – говорю, впрочем неуверенно.
Итак, юрист скинул мне адрес майора, теперь уже бывшего, с пометкой не ходить к нему самой. Разумеется, дождаться утра, когда Орлов обещал меня сопровождать, я не могла. От мысли, что Меринов мог украсть кулон, меня аж потряхивало. Ведь почти поверила в его порядочность! Впрочем, откуда такие выводы? Он грубый, неотесанный, закостеневший мент, у которого просто ничего святого!
Саня неуверенно кивает.
– Давайте я хотя бы в поднимусь с вами до квартиры?
– Ненужно, Сань. Он же мент, что он мне сделает?
Я не разделяла волнения водителя на счет майора. Мне казалось, что ему можно доверять. Хоть мы и враги.
Выхожу из салона авто и каблуки тут же проваливаются в снег. Отличное время прогулять мои любимые лодочки. Морозный воздух вырывается изо рта облачком пара, а я спешно иду к подъезду, едва не убившись на льду у входа.
Ни о каком домофоне речи не шло, но на двери сломанный кодовый замок. Дернула створку и вошла. В темном подъезде воняло кошками и табаком, но меня уже ничего не могло остановить.
Я стремительно поднимаюсь на третий этаж и замираю у квартиры с номером десять. Звоню в звонок над новой чистенькой дверью. Мне никто не открывает. Но я видела свет в окне.
Чертов вор!
– Открывайте, ну, – звоню и звоню, до тех пор, пока не услышала щелчок в двери.
Меринов открывает и смотрит на меня.
– Че надо?!
Это было несколько грубо, но я все же решительно вошла в его прихожую, пока не испарилась моя смелость.
– И вам добрый вечер, майор.
Едва прикрыв за собой двери, я остро ощущаю аромат табачного дыма и алкоголя, что бьет в нос и практически сбивает с ног.
Он лишь машет рукой на мое приветствие и кривит губы в подобии усмешки.
– Что.. пришла позлорадствовать? – холодные синие глаза Меринова сегодня были какими-то мутными.