Добро пожаловать в Последний оплот

– Офигеть, техника дошла! Покаж, а? – протянул руку Сашка. Выхватил бусину, высоко поднял, повертел.

– Прям смарт-подвеска, – хохотнула Нонна.

– Н-н-нанотехнологии, – запинаясь, вторил ей Гриша.

Бусина запульсировала красным, а щеки Клауса стали пунцовее, чем вино и бусина вместе взятые. И не шестой размер Нонны был тому причиной. Клаус уставился на руки Сашки, Нонна прищурилась: идеальный маникюр, тонкие пальцы, изящные запястья. Так-так-так.

– Вау, классная штука! И реально работает? Братан, ты че на меня пялишься, как на таракана? – Сашка щелкнул Клауса по плечу.

– Нет-нет, все нормально. Давайте тяпнем еще. Как говорится, между первой и второй перерывчик небольшой.

– За любовь? – Сашка чокнулся с Клаусом.

– После второй не закусывают, – наливая сразу по третьей, скомандовал Григорий.

– А давайте на брудершафт! – протянул стакан Клаус.

Гриша негласно предложение поддержал, выпил, решительно взглянул на женщину-мечту, и чуть не пропустил признание Сашки.

– Приятно познакомиться – я Александра. Ну девушка я. Уж извините.

– Сгоняем за добавкой?

Дружная компания вывалилась из каминного зала и, перебрасываясь шутками, направилась в столовую. Но в одном из поворотов Нонна покачнулась, схватилась за Григория и жарко шепнула:

– Предлагаю затеряться.

– В районе хозяйской спальни, – тут же поймал нужную ноту Григорий.

Сладкая парочка развернулась на сто восемьдесят градусов и шмыгнула на винтовую лестницу.

Глава 6. Спасибо, замок!

Лестница оказалась темной, узкой и крутой. Вдвоем было идти неудобно, а по одиночке неинтересно. Гриша изловчился, подхватил спутницу за талию, прижался к жаркому боку, и очарованные друг другом они замаршировали по ступенькам вверх. Преодолев пролет, привалились к стене передохнуть. Стена оказалась дверью. Вскрикнув, незадачливые путешественники ввалились в кабинет.

– Упс, промашка вышла, – хохотнул Григорий.

Нонна вторила ему громким смехом.

– А здесь нехило кто-то пировал, – заметила прелестница, показывая на остатки ночной пирушки на письменном столе.

Григорий чуть смутился.

– Да это мы тут с Клаусом и Юргеном ночь коротали. Ну, вот и… Может, чуть-чуть для согрева и на ход ноги? – разливая остатки шнапса, предложил Гриша.

Махнули. Допили все, что было, присев на край стола. Взглянули друг на друга. Григорий подался на встречу к Нонне, она – к нему. Но встреча так и не состоялась. Обогнув красотку, герой-любовник шагнул к книжному шкафу. Там, за стеклянной дверцей, в глубине, ему подмигивал незамеченный прежде графин. Гриша потянулся к нему, схватил. Графин не сдвинулся с места. Проигнорированная Нонна хмыкнула, глядя на это. Вторая попытка – графин остался на месте.

– А вот щас мы его враскачку! – воскликнул Гриша.

Схватил, качнул. Что-то щелкнуло, графин сдвинулся в глубину шкафа, часть стены рядом со столом отъехала в сторону, а челюсть Нонны – к полу.

– Охренеть! – хором выдохнула парочка.

Подошли к проходу. Заглянули. Вверх уходили ступени винтовой лестницы. В слабом свете, что долетал из кабинета, просматривались клочья пыли, повисшие на паутине.

– Сплошная антисанитария, – поморщилась Нонна.

– Хорошо, что мы продезинфицировались, – хмыкнул Григорий. – Пойдем посмотрим?

– С тобой хоть на край света, – Нонна игриво ткнула Гришу в плечо.

Эта лестница, в отличие от первой, оказалась круче и уже. Григорий вооружился телефонным фонариком и, как настоящий джентльмен, возглавил восхождение.

Неровный свет скакал по ступеням, воруя у темноты секреты. Звук шагов отражался от стен, и казалось, что в этом тесном пространстве они не одиноки. Нонна ступала медленно и осторожно, стараясь не касаться стен и перешагивая гуано, которое то и дело попадалось на пути. Внезапно рядом с ухом Нонны резко всколыхнулся воздух, по носу мягко шлепнули и что-то скользнуло по щеке. Истошно взвизгнув и вмиг забыв про кляксы экскрементов, она догнала Гришу и вцепилась в его руку. Тот приосанился и замогильным голосом продекламировал:

В древнем замке гаснут свечи.

Страх клубится по углам.

Слышны вздохи, стоны, речи,

Призрак бродит где-то там.

Но не бойся, дорогая

Я твой рыцарь и герой.

– Да пошли уже скорее. Надоел мне геморрой, – прервала его высокопарный слог Нонна.

Григорий вздохнул.

– А может, у меня защита от призраков с собой имеется. Хочешь, покажу? – Гриша хлопнул по шоперу.

– Главное, чтоб у тебя Василисы Прекрасной не оказалось, – ехидно парировала Нонна.

– Зря ты, – вновь вздохнул Гриша. – Вот у Клауса бусина есть, которая по легенде меняет цвет, если…

– Клаус допьется до чертиков, – нетерпеливо прервала Нонна. – Обычный гаджет типа умных часов. Давление измеряет или состав крови считывает.

Надоел ей этот бессмысленный разговор. Да и мрачная винтовая конструкция тоже порядком осточертела.

«Тащусь по ней, словно в дом к улитке попала», – подумала про себя, а вслух добавила:

– Продолжишь бред нести – уйду.

– Молчу, радость моя, – тут же залебезил Григорий.

Лестница сделала последний поворот и закончилась дверью.

– Вот те на! – воскликнул Гриша, изумленно рассматривая хозяйскую спальню. – На этом поиски закончим?

– Может, и закончим, – игриво ответила Нонна. – Только поищем местечко, где «носик припудрить».

Не всем планам суждено было сбыться. Гриша шагнул в комнату увлекая за собой Нонну. Однако нога в скользком после похода по лестнице ботинке поехала. Стараясь удержать равновесие, отважный рыцарь взмахнул рукой, забалансировал, попытался закрепиться второй ногой, но та предательски скользнула в сторону. Спешащая следом Нонна запуталась в ногах Гриши, и горе-любовники, не отпуская рук, начали полет, словно бреющие истребители. Полет закончился в штатном режиме. Аэродром в лице огромной хозяйской кровати принял их ласково. Тела упали в мягкие объятия матраса, только две пары ног, подрагивая свисали с края кровати.

Пару минут спустя кровать задрожала, раздался вой и демонический хохот. Нонна взвизгнула, втянула ноги и уставилась на Гришу.

– Нонночка, свет мой, ближе будь. Я тебя защитю. Ой, зачисцю. О! Защищу! – завывал и тряс кровать Григорий.

– Дурнина! Испугал меня. И так нервы ни к черту.

Схватив подушку, Нонна огрела горе-призрака по голове, а тот заключил ее в объятия.

– Этак ты всю красоту мою растрясешь, – продолжила сопротивляться Нонна.

Но, как говорится, место определяет событие.

Нонна оттаяла и прижалась к Григорию. И вот уж все должно было случиться наконец. Только то ли любовники слишком усердствовали, то ли старинная кровать оказалась с секретом, но в неподходящий момент занавесь старого балдахина рухнула, окутав голубков пылью. Чихая, выпутались они из покрывала и, истерически хихикая, отправились на поиски клозета. Искомое обнаружилось за створкой шкафа. Скользнув внутрь, Нонна захлопнула дверь перед носом Григория. Через мгновение дверь распахнулась.

Повторять было не нужно. Григорий молнией ворвался в помещение.

– Котик, тут что-то со сливом, – захлопала глазами кокетка.

Пробурчав, что он не сантехник, а слесарь, Гриша склонился над старинной конструкцией. Подергал. Посмотрел. Пошатал. Надавил. Оценил. Дернул. Да так и замер в полусогнутом состоянии, с оторвавшимся вместе с куском стены бачком в руках.

– Твою ж ты, тумблерный замок! Сходили пописить!

Взглянув поверх Гришиного плеча, Нонна взвизгнула и захлопала в ладоши. Из открывшейся ниши торчал старинный сундучок.

Гриша вытащил сокровище, кое-как приделал бачок обратно и понес добычу к кровати.

– Шкатулочка-то с секретом, – задумчиво произнес Гриша. – Но мы к ней, как к женщине, подойдем, она нам секреты свои и раскроет. Нежно коснемся тут и там. Погладим ласково, не пропустим ничего. Всюду, где выступает, покрутим и надавим, сокрытое нам и покажется. Во все тайные уголки заглянем, поговорим и пошепчем. Глядишь, и отдастся шкатулочка нам.

Еще пара ласковых пассов, и старинный замок поддался. Откинув крышку, Нонна снова взвизгнула.

– Мы богаты! Наконец я осуществлю детскую мечту. У меня будет замок.

– У нас, – поправил ее Григорий.

Послесловие

Драгоценности распихали в шоппер Григория и сумку Нонны, засунули пустой сундук в шкаф. Тихо и без приключений спустились на первый этаж и в холле столкнулись с Клаусом. Вид у того был странный: глаза в расфокусе, пиджак в пятнах, в шевелюре паутина.

– Шайсе, шайсе, шайсе! – повторял Клаус, будто забыл великий и могучий немецкий язык, оставив только главное слово.

Он постоянно прикладывался к бутылке. На расспросы, где был и что с ним приключилось, лишь отмахнулся, глотнул еще, просипел:

– Здесь полный аллес капут. Я сваливаю. Вы со мной?

Переглянувшись с Нонной, Григорий кивнул приятелю.

– Где Саньку потерял? – усмехаясь, спросила Нонна.

– Она в гота втюрилась, – махнул рукой Клаус. – А мне не до любви сейчас. Линять надо.

– Ну что, идем? – Григорий подхватил Нонну под руку.

– Да, только чемодан возьму.

Но чемодана нигде не было. В курительной на столике Нонна нашла записку.

«Нонка, стервь! Кудой ты сдриснула? Твой комод вместе с цветком я запаковала. Найдешь его у шустрилы-водителя. В городе я до завтрева. Будешь проходить мимо „Метрополя“ – проходи не задерживайся! Цалую. Баб Валя».

Ухмыльнувшись и подумав, что налегке даже проще идти, Нонна поспешила к выходу.

Солнце клонилось к закату. Мохнатые елки отбрасывали длинные тени. Тройка экскурсантов гуськом покидала замок по старому узкому мосту. Гриша бережно страховал Нонну сзади.

На площадке перед мостом стрекотал мотором «кузнечик».

– Ой мужики! Вы это… Вы ж со мной поедете? Я тут вас жду, жду. И вы, дамочка, проходите! – радостно воскликнул Юрген, выскакивая из автобуса. – Я туристов всех отвез, а сам за вами вернулся.

– А вот и багаж мой нашелся. – Нонна равнодушно посмотрела на «комод» на колесах. Взяла горшок с геранью и, хохотнув, протянула водителю. – Жене подари. Она обрадуется.

Взяв горшок, Юрген взглянул на Гришу.

– Вы только это… Не бросайте меня. Давайте хоть мимоходом ко мне, а? Брушке моей объясните, что я с вами был, а уехать не смог. А я уж вас потом, куда скажете, отвезу.

Григорий переглянулся с Нонной и кивнул.

У Юргена долго не задержались. Сокровище жгло шоппер и требовало немедленной оценки. Точнее, требовала ее Нонна. Следующим утром она подняла Григория чуть свет и потащила в ближайший ломбард. Вывалив перед оценщиком самую крупную брошь, Нонна нервно облизнула губы и застыла в ожидании. Ожидания себя не оправдали. Ни один ювелир города не опознал в находке ничего ценного. Сокровища оказались отлично выполненной подделкой.

***

Утреннее солнце золотило крыши девятиэтажек небольшого городка. В уютной маленькой кухне, прихлебывая кофе, Нонна лениво скроллила ленту новостей. Сидевший напротив Гриша возился с коллекцией замков, то и дело бросая мечтательные взгляды на выдающиеся прелести жены. Почувствовав его внимание, Нонна улыбнулась. Протянула руку к чайнику и замерла, изменившись в лице. Телефон брякнул о стол. Нонна взвыла, прижала руки к лицу и закачалась, словно неваляшка. Плечи ее затряслись. Грудь заколыхалась, подобно бурному морю.

Недоумевая, Григорий взял телефон супруги.

«Невероятная находка. В замке Летцефестунг открыта новая экспозиция. Впервые выставляется коллекция старинных украшений, найденных в ходе реставрационных работ в одном из подвальных помещений. Стоимость коллекции оценивается в сотни миллионов евро».

Гриша крякнул, поскреб подбородок и обнял жену, желая успокоить.

– Всю жизнь я мечтала о за́мке, а получила хозяина замкóв, – отняв руки от лица, захохотала Нонна. – Ну, показывай свои владения, – она чмокнула Гришу в ухо и с любопытством уставилась на мужнину коллекцию.

Страничка автора

https://vk.com/tashana_k

Григорий

Анна Яскович

https://vk.com/ayaskovich56

Глава 1. И де я?

Григорий стоял во дворе замка. «Летцефестунг», – с трудом прочитал он на воротах. Готические буквы не давались ему никогда. Голова у Гриши переполнилась болью и недоумением, на лице отразились муки непонимания. В руках он держал чемоданчик с набором инструментов и модный нынче шоппер с «ссобойкой». Глаза бегали по сторонам, все пытались разобраться, где он и что происходит. Да еще толпа вокруг немалая – галдит, ахает.

Григорий напряженно вспоминал.

Как первоклассный мастер замкóвых дел во всей округе, он несколько дней подряд трудился в лучших домах Марвихи. Все запирающие устройства, требовавшие ремонта, там были с секретами. Григорий их, конечно же, разгадал и заставил замки и замочки работать. Самый хитрый замок в самом важном доме оставил напоследок. Открыл его и увидел буклет или билет, решил глазком одним посмотреть, что же это, взял в руки и… провалился в помещение, очень похожее на станцию метро. Осмотреться не успел – подъехал поезд.

В вагоне Григорий от усталости приложился к бутыли, которая всегда была с собой, салом с луком закусил, да и заснул. Спал долго, аж шея затекла. Поезд затормозил, Гриша призадумался что делать дальше, а из динамиков донеслось: «The next station is London, the capital of the Great Britain».

Гриша выскочил из вагона, как ошпаренный: «Чего только олигархи себе не строят! Метро Марвиха – Лондон, что б быстрее убегать было?»

На эскалаторе Гриша поднимался так долго, что успел пару раз хорошо приложится к початой бутылке.

Вышел на улицу, дверь за собой закрыл. Осмотрелся. А тут автобус подъехал, на кузнечика похожий. Остановился перед Гришей, дверь открыл. Гриша приглашением воспользовался, сел на свободное сиденье. Пока ехал, в окно все глядел: места-то отнюдь не родные. Вздохнул, да и вынул из мешка родимую. Так и пролетела дорога незаметно. Когда все из автобуса вышли, он тоже вылез. Закачало, правда, на земелюшке чужой знатно, но Гриша все равно потопал через мост вслед за народом. И замер неприкаянный во дворе замка Летцефестунг, не понимая ровным счетом ничего, держа в руках тот самый билет или буклет. Странный. С приглашением на экскурсию…

Глава 2. Неприятности

Часы на башне пробили полдень, и в этот же момент распахнулась входная дверь.

Экскурсовод Марта приветливо пригласила всех пройти. Правда, странно посмотрела на чемоданы. Попросила подождать минутку, подошла к водителю Юргену. Они о чем-то говорили сначала тихонько, потом Марта повысила голос. Юрген вроде как оправдывался. Наконец экскурсовод вернулась и вежливо объяснила присутствующим, что, мол, замок хоть и отреставрирован, но гостиничных номеров в нем не запланировано, поэтому чемоданы надо оставить в автобусе.

Все это Григорий пропустил мимо ушей. К чему ему чужие проблемы. Лично он про ночевку и не думал. И так странностей выше головы. Но когда и его попросили не брать с собой чемоданчик, то не стал объяснять, что там только инструменты, молча переложил в шоппер самое ценное: ключ 12х14, рублевую монету, надфили, пассатижи, отвертки с набором бит и небольшие целлофановые пакетики. Почти пустой чемоданчик отдал Юргену. Даже если что и пропадет, то не особо жалко.

Гостей ждала двухчасовая экскурсия: парадная зала, библиотека, картинная галерея и прочее, и прочее. Григорий не столько слушал Марту, сколько рассматривал замки́ в за́мке. Еще и публику рядом изучал на всякий случай.

Наконец хождение по коридорам и залам закончилось, гостям предложили обед в духе девятнадцатого века. Гриша проголодался. С Марвихи почти ничего не ел. Пил только. Знал Гриша, что в ней, родимой, калорий много, но не столько же, чтобы не есть.

Стол оказался хорош. Скатерти, посуда, еда. А главное – штофы, полуштофы и штофики, лафитнички, графины, декантеры и для каждого напитка свои рюмки. Григорию просто не терпелось всё попробовать, из вежливости соседям по столу предлагал. Тот, который Патриком себя назвал, отказался, девица с блокнотом и косами аж шарахнулась с перепугу. Вот и прикладывался Гриша один ко всему богатству. Закуску, что не осил, в мешочки пластиковые сложил и в шоппер припрятал. Чувствовал, что так нужно.

К концу обеда примчался заполошенный Юрген с неприятной вестью. Так махал руками и причитал, что хоть и по-немецки говорил, но все поняли. Вьюга разбушевалась, дороги замела, и из замка теперь не выйти, возможно, до завтра.

Делать было нечего, Григорий потолкался с русскими, послушал профессорские глупости про теорию вселенского заговора против группы туристов, да и брякнул во всеуслышание из Булгакова:

– Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут.

На него оглянулись, Григорий и ретировался быстренько. Краем глаза увидел мелкую собачонку, которая кружила по залу явно в поисках места для справления насущных нужд. Сжалился он над животиной, кинулся лопату искать, чтоб площадку для собачки расчистить. Отправился на кухню инструмент просить. Там его сначала не поняли, а потом сказали «битте» и махнули рукой в угол. Лопата добротная там и нашлась – снегоуборочная. Стал Григорий копать у парадной двери. Снега много навалило, но два на два пятачок расчистил. Хозяйка собачки Баб Валя благородным кивком ответила, а псинка – радостным лаем отблагодарила.

Решил Григорий послоняться по замку замочные скважины порассматривать. Тут к нему подошел странный тип. Про погоду да лопату расспросил, «золотые руки» похвалил. И как бы невзначай произнес:

– Надо замочек один вскрыть. Сможешь? По-тихому?

– Чего тут не смочь, – ответил Григорий и взялся за дело, благо инструмент с собой был. Да и замок на вид показался не сильно мудреным.

Вот только странно как-то: то отвертка падает, то биты рассыпаются, пассатижи отказываются свою работу делать, надфили в скважине застревают. Не понравилось все это Григорию. С полчаса возился – безрезультатно. Сдался. Перед мужиком извинился и ушел мрачнее тучи.

Плохо Григорию прямо стало. Заметил еще одну запертую дверь. Слова никому не сказал, стал замок открывать. И этот не поддался, хотя конструкция была другая, но все так же вышло: надфили падают, отвертки застревают, пассатижи с битами теряются. Внутри себя Гриша матерился. Вслух не решался, чувствовал прямо нутром: за́мок не хочет, чтобы он замки́ открывал. Ох и неуютно почувствовал себя Григорий. Устал он, умаялся – вот замки и не поддаются. Наверное.

Часы на башне пробили полночь.

Глава 3. Нам бы ночь продержаться

Отдохнуть бы от всех этих событий и странных людей. Приткнуться бы где-нибудь, вынуть из сумки бутылочку, закусить чем-нибудь и расслабиться. Может, получится и поспать без всяких сновидений.

Григорий открывал двери одну за другой и всюду видел людей. Все спали: прикорнув на стульях, креслах или даже на полу. Да и коридоры оказались полны народа.

Только на третьем этаже возле библиотеки нашлась сравнительно небольшая комната – свободная. Внутри был широкий письменный стол зеленого сукна с бюваром, книжный шкаф, небольшое бюро и поставец. Во второй части комнаты расположились диван, кресла и ломберный столик. Названия старинных предметов мебели всплыли у Григория из подсознания.

Рвущийся наружу внутренний мир заставил Гришу выставить бутылку прямо на зеленое сукно стола. Поиски подходящей емкости для питья привели к поставцу. Там нашлась и тарелочка для закуски. Выложил Гриша на нее из пакетика закуску, что прихватил на обеде. Приготовился… и тут в дверь просунулась голова, пробурчала что-то недовольное. Григорию захотелось разделить трапезу, вернее, питье с владельцем этой головы.

– Фэтцаймиэ! – произнес гость и явно собрался закрыть дверь.

– Давай, Ганс, попробуй наш первачок. Авось настроение получшеет – хоть у тебя, хоть у меня.

– Я Клаус, – представился гость, – Доннерветтер! В смысле, здрасьте и данке шен! – и зашел в кабинет.

– Ты это, паря, доннерами не кидайся на веттер, – Григорий погрозил пальцем. – Я ж помню про гром и молнию, в школе учил. Давно, правда. Слышь, что за окном делается!

Оба примолкли. Из окон донесся волчий вой. Или не из окон. Гриша заметил еще одну комнату. Закрытую. И там кто-то завизжал. Или замяукал… Он отмахнулся – бред все это. Привиделось и прислышалось.

– Так что? Вздрогнем? Ты Клаус. Я Гриша! За знакомство пьем до дна.

Выпили мужики, а закусывать не стали.

– Хоть немец, но свой будто, – Грише собутыльник пришелся по душе.

Они разогнались, шнапсу приняли, сравнили, пробуя попеременно то первак, то шнапс. Беседа полилась как по маслу. Понимать стали друг друга легко. Гриша раскрыл тайну, что русский ключ 12х14 и рублевая монета заменят ихний немецкий 13х15. Клаус рассказал историю прапрапрабабкиной бусины. Возник повод для тоста…

В дверь постучали.

– О, Юрген, – радостно разулыбались оба, увидев незваного гостя. – Заходи! Третьим будешь.

Юрген покрутил головой. Все понял, но промолчал. Так же молча тяпнул рюмку, раз предложили. Не дурак же он.

На лице водителя отразилась целая драма. Он жаждал остаться, но долг требовал исполнения. Юрген отозвал Клауса на минутку, повел в коридор, пообещав Грише вернуться.

В ожидании приятелей Гриша расхаживал по кабинету, заглядывал в шкафы и ящики, ящички и окна. И вроде как напевал. Правда, песня сливалась с завыванием ветра и протяжным подвыванием волков. Но Гришу это не волновало. Настроение заметно улучшилось. Неоткрытые замки́ стали забываться, а новые планы – рождаться.

Вдруг раздался странный грохот. Пришлось выглянуть за дверь. По лестнице поднимались две барышни с очень недовольным видом. Одну Гриша узнал, экскурсию она вела. Вторая, напомнила штангенциркуль в очках. Поднялись-то они вдвоем, а вот спустилась через несколько минут экскурсоводка одна. Где же ту, вторую бросила?

Григорий собрался пойти посмотреть, но вернулись Юрген и Клаус. Потерянные и ошарашенные. Гриша сразу смекнул, что надо делать. Наполнил стаканы и предложил «вздрогнуть». Выпили залпом, жадно, не чокаясь.

– Ком, ком! Шнеллер! Пошли с нами! Ты должен это увидеть сам! – Клаус потащил Гришу за собой.

Гриша идти никуда не хотел. Ему и здесь было преотлично. Но любопытство перевесило: что же привело этих двоих в замешательство?

– Черт с вами! Пошли.

– Мужики, мы сейчас возвращаемся в галерею и партоколируем, ик… протоколируем события! – тон Клауса не оставлял сомнений в решительности его намерений.

Юрген покачал головой, сплюнул, произнес нечто вроде «вотбля» по-немецки, но против собутыльника не попер.

Троица потопала в галерею с фамильными портретами Юнгенгенов.

Гриша не увидел ничего странного. Так прямо и заявил об этом приятелям. Юрген торжествовал. Клаус ощупывал и обнюхивал стены и пол. Пристально оглядывал портреты и рамы. Вспоминал какую-то Вальбургу. Доставал пробирки и реактивы из своего рюкзачка. Словом, вел себя как контуженный на всю голову.

Показал друзьям раму с кровавыми пятнами на холсте и подписью «Ганс фон Юнгинген» и кивнул на маленького коричневого котенка, который урчал и вылизывал мордочку.

Сквозь окна галереи пробивались первые солнечные лучи. Где-то вдали кукарекали петухи.

Клаус слегка успокоился, убрал пробирки.

– Эй, мужики! Вы-то как? – спросил он Юргена и Гришу. – Может, накатим и обсудим?

Троица вернулась в кабинет. Гриша – в полном спокойствии, Юрген – в некотором раздрае, а Клаус – в глубокой задумчивости.

И накатили, и закусили, и еще раз накатили.

Глава 4. Бородка, шейка, ушко

Голова у Гриши болела так, что и врагу не пожелаешь. Оно и понятно. Ночь в загадочном замке с Клаусом и Юргеном, водкой и шнапсом пройти бесследно не могла.

С этой болью и жаждой Григорий добрался до замкового винного погреба. Огромное такое помещение. Восемь колонн расположились в два ряда и поддерживали сводчатый потолок. Стены облицованы тесаным камнем. Температура круглый год постоянная. Все заполнено бочками, бутылями и запечатанными кувшинами с вином местным и привозным.

Гриша поискал глазами что-нибудь стаканоподобное. Не нашел. Тогда прилег у одной из бочек так, чтоб вино капало прямо в рот. Получилось очень удачно. Жажда и головная боль потихоньку ушли.

Но тут случилось нечто неприятное. В погребе запахло сигаретным дымом. Григорий этот запах не переносил сильнее, чем удар молотка по пальцам. Источник запаха все приближался и приближался, будил ужасные воспоминания.

Подростком Гриня покуривал. Чаще всего за углом школы, но иногда и дома, в форточку. Был пойман отцом и нещадно поколочен. С тех пор Гриша не курил и не выносил запах табака в закрытом помещении.