General Overlord Device: Тактик-1

У Раптора как будто Тактик в голове поселился. Такое совмещение оборудования, конечно, было невозможно на столь огромном расстоянии, но боевой мех буквально всеми электронами ощущал влияние мощного и непонятного воздействия, выразившемся в длинном и нераспознаваемом фрагменте речи, типа «датысукаплятьвонючаящасятебядостанугнильтошнотная».

Именно этот звуковой фрагмент Раптор неожиданно перехватил сорок два часа назад, будучи ещё на базе и находясь в режиме активной обороны этой самой базы. В тот момент он находился рядом с Тактиком, который вёл огонь на уничтожение членов стаи очень прыгучих ларгов девятого уровня. И при этом активно фонил в атмосферу непонятными сигналами, один из которых Раптор и перехватил. Перехватил и зачем-то зафиксировал его в памяти.

Тогда же Раптор услышал невозможный приказ, отданный Тактиком самому себе в форме «Нахер пошёл со своим упреждением!» буквально вслух, и после именно этой команды следующим же выстрелом срезал царя летучих обезьян. Значение словоформы «нахер» железному центуриону как раз было отлично известно. Особенно в союзе с глаголом «пошёл»…

По необъяснимым причинам Раптор решил испробовать ту же тактику. Тем более, времени на это имелось – вагон и ещё два вагона: за полсекунды вселенные взрываются, а тут – почти целая секунда. И всего-то требуется запечь чью-то задницу вместе с содержащимся в ней…

На прицельной панели основного орудия, вторя резким манёврам цели, метался круг упреждения, старательно рассчитываемый и любезно отображаемый блоком боевого анализа «либертаса». Предыдущие два выстрела хозяин того «либертаса» по этому маркеру и делал. И оба – промазал.

Следовательно – «Инициировать процедуру «нахер пошёл»»…

Механизм Раптора кряжисто присел на целый микрон, монументально замер, и…

«Наведение… отключено. Выстрел произведён… Заряжание. Цель №2 поражена. Цель №2 покинула зону поражения. Наведение на цель №3… Ошибка. Цель №3 покинула зону поражения. Процедура «Нахер пошёл» завершила работу. Процедура ведения огня орудия №1 завершила работу».

Командный мех повторно вызвал из памяти момент с мигнувшим на экране «иксом» попадания заряда по «Цели №2». На таком расстоянии ещё можно было разглядеть, как, сперва сгруппированный силуэт вражеского командира, нелепо мотнулся в сторону и чуть не влетел со всего размаху в равнодушную стену базы. Следом за ним порхнула лёгкая фигурка «жёлтого».

Больше в ту сторону смотреть смысла не было, так как новой информации из последней стрельбы всё равно уже не почерпнёшь.

Зато её можно было черпать прямо здесь, куда подчинённые машины тащили результаты стрельбы первой. Шесть дымящихся тел. Три из них безнадёжно развалены мощными выстрелами с близкого расстояния. Двое – без голов, а вот последний ещё шевелится, что говорит о том, что враг не добит и представляет некоторую опасность.

Впрочем, Раптор отменил приказ на его добивание, так как точно знал степень той опасности в процентах: ноль целых одна десятая. Да и то, вся эта доля относилась на момент неожиданности. То есть, на обыкновенное чудо, которого никто не ждёт. Высшая командная машина сочла данную возможность ничтожной.

– Раптор Центуриону-2.

– Раптор на связи. Слушаю тебя, Центурион-2.

– Зафиксированы фрагменты передачи данных во вражеский лагерь. Источник данных – цель №5. Центурион-2 доклад закончил. Жду дальнейших указаний.

– Доклад принял и распознал. Вскрыть доспех цели №5. Распознать характер сообщения.

– Приказ принят и распознан. Приступаю к исполнению.

– Уточнение: приказ не ликвидировать цель №5 актуален до особого указания.

– Уточнение принято и распознано. Подтверждаю приказ на сохранение жизни цели №5.

Раптор между тем, наблюдал уже другую картину: легионер № 228 978 потрошил цель №1, под которой и скрывался тот самый вражеский разведчик, голова которого сейчас безвольно опиралась на ту самую импульсную антенну, что он так и не успел спрятать в свой ранец. По разведчику стреляли сразу два боевых меха, одним из которых был сам Раптор. Вторым – центурион №1, который должен был ту голову скауту снести. Не снёс.

А заряд Раптора попал врагу чуть ниже груди и выжег там приличного размера яму с маслянистыми чёрными краями. Но не эта яма интересовала сейчас старшую машину. Рядом с обрывами той ямы, в которую как раз в этот момент наступил ногой один из легионеров, виднелся зазор, где чётко фиксировалось движение чего-то. Даже движениЯ – там много чего шевелилось, что шевелиться сейчас не могло по определению – вражеский разведчик был стопроцентно мёртв.

Стоящий же внутри тела разведчика легионер, слегка развернулся, хищно наклонился, выпустил из свободной руки боевой клинок, поддел, и очень мощным и резким движением располовинил грудной отдел брони биоса, явив взору весь этот бутерброд в разрезе.

От чудовищной температуры попавшего в разведчика заряда его верхняя часть туловища до самой шеи буквально запеклась и сварилась одновременно. Кстати, Раптор оказался прав: только что Система подтвердила, что им уничтожен биос Глит, уровень – 7; класс – разведчик. Так вот, почти весь он превратился в один огромный чебурек, однако шея, да и сама голова оставались вполне себе целыми частями этого нелепого организма. И они до сих пор жили.

Нет, враг по-прежнему числился уничтоженным – Раптор это перепроверил. Дважды. Врага он считал абсолютно ликвидированным. Но таковым разведчика не считал его личный доспех, который изо всех оставшихся сил старался восстановить бесполезное тело мёртвого хоста.

Вокруг разрезанного поперёк «ошейника» шевелились многочисленные полипы, которые тянулись из армиса к телу своего хозяина. Те, что смогли дотянуться, тут же наливались сочным вишнёвым цветом и явно что-то прокачивали сквозь себя.

Процессорный модуль Раптора ничего не понимал во всей этой процедуре, но старательно записывал всё происходящее себе в хранилище. Он отогнал легионера и взялся за мертвеца сам. Командный мех то разрезал все эти ниточки жизни между костюмом и недоваренным мясом, то вновь прижимал его края поплотнее. В результате этих действий он наблюдал, как мелкие повреждения на трупе затягиваются и исчезают, а крупные покрываются защитной, и довольно прочной плёнкой. И единственное, в чём Раптор смог самостоятельно разобраться – армис очень хорошо ремонтирует труп. Многих других операций Раптор не понимал, однако продолжал старательно записывать весь процесс. Всё шло в стек.

По итогу, спустя 38 секунд, армис Глита прощально пискнул и резко опал, теперь уже точно зафиксировав смерть хозяина и свою собственную смерть. Ниточки-полипы вмиг потеряли свои цвета, а само тело разведчика начало оплывать и растекаться. Но Раптор всё равно просчитал эту ситуацию, как удачную: данных было собрано просто огромное количество. И это несмотря на то, что напротив почти каждого пункта той информации стояло неприятное «Назначение: неизвестно», тем не менее, Раптор знал, что уж одна-то машина в их мире точно разберётся со всем этим. Не могла не разобраться. Она же – прайм-приор.

– Раптор Центуриону-2.

– Раптор на связи. Слушаю тебя, Центурион-2.

– Работа по сбору данных, согласно введённой директиве № 4-0013-01, завершена. Пересылаю файл с результатами.

– Файл принят и распознан. Перейти к выполнению процедуры действий по восстановлению боеспособности подразделения. Условия: боевые. Выполнять.

– Приказ принят и распознан. Подразделение приступает к выполнению процедуры № 2.2.2.

Согласно этому алгоритму действий, сейчас все бойцы в его отряде примутся к обнаружению и исправлению возможных повреждений и неисправностей, и при этом, учитывая боевые (а не лагерные) условия, будут непрерывно следить за периметром.

Раптор вскрыл файл, полученный только что. В принципе, там ничего нового не было: описания уничтоженных врагов, старательно зафиксированные посмертные действия ещё двух доспехов, да типы и характеристики образцов захваченного оборудования и вооружения. По крайней мере, всего того, что получилось как-то активировать и использовать.

Единственным интересным докладом был перехват радиопередачи из «врага №5»: «Мед-коммандер Миала – Вайнеру. Мед-коммандер… я – ранен… пожалуйста… Прошу, помогите… пожалуйста! Я серьёзно ранен… запрашиваю срочную помощь… мед-коммандер Миала…». И всё в таком духе. Техники робота выяснили, что передача велась по внутреннему диапазону, который охватывал не более 1200 метров, что, в принципе, говорило о том, что человек запрашивал помощь прямо из базы.

Но Раптор точно знал, что с базы к ним никто не прилетит. Потому что Раптор был уверен, что Медик, которого звал Вайнер, в момент ранения солдата находился не на базе. Он шёл в строю. Где-то позади.

Раптор ещё раз выкатил список уничтоженных врагов и с высокой степенью вероятности вычислил: медик шёл в самом конце строя. Окружённый жёлтым ореолом «интереса». Могучий Раптор, против своей электрической воли, максимально сфокусировал камеры на отстоящей в шестистах тридцати девяти метрах крепости. Бывший легионер с недавних пор сильно доверял своему «интересу».

***

– Выстроить отмеченные единицы в атакующий строй по форме 3-7. Отмеченные единицы объединить в группу «Атака». Принять изменения по переименованию. Командирам «Атаки» принять новые боевые алгоритмы. Командирам «Атаки» принять новые боевые задачи. Получение подтвердить.

– Центурион №2 боевые алгоритмы и боевые задачи получил, принял и распознал.

– Центурион №3 боевые алгоритмы и боевые задачи получил, принял и распознал.

– По завершению построения – доложить и ожидать дальнейших приказаний.

– Приказ принят и распознан.

– Приказ принят и распознан.

– Группе «Атака» – отбой по связи. Внимание единицам, не включённым в группу «Атака». Отмеченные единицы объединить в группу «Отход». Принять изменения по переименованию. Отделению «Отхода» – выстроиться в походный порядок. Отмеченным разведъюнитам – выдвинуться на разведку.

– Приказ принят и распознан.

– Приказ принят и распознан.

Раптор вновь посмотрел в сторону настороженно притихшей базы биосов. Сколько их там всего есть – он, конечно же, не знал наверняка. Но зато он наверняка знал, что их там точно на шесть единиц меньше. Опираясь на это (ну ещё и на то, что наиглавнейшей его задачей было проведение разведки боем), заместитель Тактика по войне принял решение ту войну развязать по полной.

Сам же он, с одним неполным отделением и с шестью разведчиками, отправится обратно, на доклад к своему хозяину – тому самому Тактику, который ему наиглавнейшую задачу и поставил. И ориентировочно через восемь часов Раптор предоставит прайму полный доклад. Надо только посмотреть, как пройдёт штурм вражеской крепости. Раптор сомневался, что тот затянется на долгое время. Но всё-таки на кое-что он, можно сказать, надеялся.

В его обновлённых алгоритмах ведения боя, что он скинул командирам «Атаки», были изменены приоритеты самого боя. Теперь приоритетом в них стояла не задача уничтожить как можно больше сил и огневых средств противника, а задача быстро достичь стен крепости, и при этом оставаться максимально неповреждённым.

Раптор выкрутил мобильность своих войск на максимум и прописал каждому бойцу траекторию движения при штурме. Он облегчил их механизмы, сбросив лишний боекомплект, клинки, обвесы и даже несколько десятков килограмм брони с некоторых легионеров. Наручные щиты у обоих центурионов он отбирать не стал, впрочем, как и баклеры у легионеров, что встраивались в их предплечья вместо клинков.

И вот, прилетел последний доклад о готовности группы, пересчитаны последние данные по ситуации, и Раптор отдал, наконец, свой самый фаворитный приказ:

– Атаковать!

Роботы молча снялись со своих мест, вырывая целые заросли своими сверкающими пятками, и понеслись на максимальной скорости к потемневшим от грязи и крови стенам. Через 1,3 секунды все девятнадцать роботов синхронно дёрнулись в своей атаке, и сменили позиции в строю. До открытия базой огня на поражение, весь строй менял те позиции по рандомному счётчику, который давал команду на манёвр уклонения в диапазоне от нуля до полутора секунд. Это вносило некоторый элемент непредсказуемости, что, как казалось Раптору, было полезным.

Пушки со стен заговорили все и разом. Старшая командная машина даже не напрягалась, когда зафиксировала 87 огневых точек на этом участке. И параллельно она же отметила отрицательную динамику потерь среди её личного состава: по сравнению с предыдущими тактиками ведения боя та динамика действительно была отрицательной. И даже очень.

С первым выстрелом врага рандомный счётчик манёвров завершил работу, и в дело вступил следующий алгоритм, предписывающий отслеживать движение вражеских орудий и просчитывать те места, которые они могли бы поразить. Понятно, что те места алгоритм категорически запрещал посещать. И эту мысль старшей машине также подсказали её враги.

Накануне Раптор был впечатлён тем, как те две приоритетные цели среагировали на засаду. У робота аж весь механизм нагрелся, пока тот тужился в непосильном анализе. Но единственное предположение, которое имело хоть какой-то логический смысл, гласило о том, что боевые доспехи настороженных биосов попросту увидели в какую сторону летели энергетические сгустки. И, мгновенно всё просчитав, цели смогли определить позиции стрелков, их огневые сектора с допустимыми углами обстрела, и уйти от наиболее вероятного вектора поражения. И, что было важно: основывались они при всём при этом лишь на предполагаемых позициях роботов. Невозможные исходные данные! Раптор никогда бы не осилил такую задачу за столь короткое время – а они смогли! Не было никаких предпосылок, и всё-таки они просчитали весь свой манёвр поразительно верно.

Раптор четыре минуты силился состряпать хотя бы примерный аналог биологического программного обеспечения для таких ситуаций. И чего-то там даже накодил… Теперь тот же софт Раптор впихнул своим атакующим юнитам, и ждал результатов этого эксперимента. Кривого эксперимента, надо сказать. Чего старшая машина, в принципе, и не отрицала.

Но всё равно, по результатам первых пятнадцати секунд атаки, Раптор мог лицезреть в своём строю девятнадцать из девятнадцати машин. Конечно, дальше огонь будет только плотнее, но и это являлось прекрасным результатом.

Результаты его откровенно радовали… правда, не всегда. Например, центурионы, обладая более быстрыми процессорами, абсолютно успешно либо избегали попадания, либо попросту подставляли свой щит под удар. А вот более слабенькие в умственном развитии легионеры порой ошибочно принимали какой-нибудь отросток стены за пушку и старательно его избегали… попадая под огонь из другого «отростка», которого им буквально не хватило ума обсчитать.

Ещё через двадцать секунд роботы достигнут полосы препятствий и, естественно, будут полностью уничтожены, но досматривать это Раптор будет уже через камеры одного из атакующих роботов. Он и так уже насобирал достаточно интереснейших данных, на которые даже не рассчитывал ни он, ни его хост. Железный генерал шёл и даже слышались мурлыкающие звуки из его механизма. Строчка выполнения главного задания горела самым любимым синим цветом самого любимого сочного оттенка. Машина была по-компьютерному довольна.

Будет что рассказать Тактику. И даже имеется почти стопроцентный шанс не услышать в ответ ремарку с обязательной словоформой «нахер».

***

Борза вновь видел перед собой красные «глаза». Взор Полковника был суров, печален и растерян одновременно. Позади него стоял весь личный состав базы, который остался в живых после, не сказать, чтобы массированной атаки роботов. Тем не менее, в Колыбели сейчас горели восемь красных ламп… Восемь! Борза уже начинал потихоньку ненавидеть это число «бесконечности», потому как видел его в такой «красноглазой» форме уже не в первый раз.

Издав восьмой, или тринадцатый горестный вздох, он тяжело повернулся к стоящей по стойке «смирно» тройке потрепанных бойцов, ветеранами в которой были ровно две трети: Миала да Муфлон. Четвертый – Аэс – сейчас лежал где-то во дворе базы, парясь в своем «Счастливчике». Взгляд его остановился на медике:

– Ну? Как? Ну как это могло произойти?

– Не могу знать, сэр! Атака роботов на группу оказалась совершенно неожиданной. Детекторы и линии периметра никаких сигналов не подавали. Более подробную информацию даст Глит… когда вернется.

Глит сейчас находился под одним из красных «глаз», погибнув в первую же секунду боя, которого, по факту, даже и не было – их перестреляли, как в тире, за несколько жалких мгновений.

Именно это сейчас и волновало Борзу – столь короткое время жизни группы вылазки с момента первого выстрела до приказа Миалы возвращаться на базу было пугающим. Полковник видел, как они с Муфлоном возвращались – траектория их прыжков и полётов была настолько дурацкой и дёрганной, что даже командира базы затошнило. А ведь он лишь перед монитором стоял. А уж то, что чувствовали два его старых воина в своих армисах во время совершения своего панического бегства – об этом он даже не спрашивал. Но вот вопрос нужно было прояснить.

– Почему так быстро погибла почти вся группа?

Люди молчали. Борза начал сдвигать брови ещё теснее, хотя казалось, куда уж ближе-то?

– Разрешите говорить, сэр? – Муфлон, несмотря на то, что был явно старше своего командира, да и в полях повоевал намного дольше последнего, даже в мыслях не решался сейчас нарушать субординацию.

– Разрешаю.

– Согласно инструкциям, полученным от Воспитателя… виноват: от скаут-коммандера Магора, роботы до десятой-двенадцатой версии имеют очень низкую точность ведения огня, вследствие чего и достигается определенный паритет в «яслях». Особенно их меткость падает на расстояниях более… превышающих… более! На расстояниях более пятидесяти метров. Согласно записанным данным боя, огонь по группе вёлся с дистанции восемьдесят семь метров. Всего было зарегистрировано двадцать-двадцать пять выстрелов из штурмовых винтовок ориентировочно седьмого уровня. И только два промаха. Остальные поразили цели на сто процентов, убивая на месте либо нанося критические повреждения людям и армисам. Выстрелов из автоматического оружия я не считал, но могу сказать, что они тоже не были «косыми». Промахов было очень мало.

– А дальше вы решили отступить, и количество промахов сразу же возросло… Я не осуждаю ваше бегство! – примирительно поднял ладонь Борза. – Приказ был отдан правильный, оценка ситуации признана верной. Кроме того, вы нам понадобились живыми здесь, при обороне базы от основной атаки. Но какая это была атака! И какими были мы… Ладно, все выводы – через шестнадцать часов. Сбор всего личного состава в помещении столовой в 04:00. Сейчас заниматься мероприятиями по восстановлению боеготовности базы. И посмотрите, что там можно сделать с Аэсом. Я понимаю, что Косты с нами сейчас нет, но сделать все равно что-то надо. И быстро. Приказ ясен? «Такточносэр»! Вопросы глупые есть? «Никакнетсэр». Отлично! – сам себе приказал и ответил Полковник и тут же рявкнул: – Выполнять! Вольно! Разойдись!

Тройка круто развернулась и ринулась по проходу из Колыбели наружу. Все в грязи, некоторые в крови, у двоих имелись серьёзные повреждения армисов, но приводить себя в порядок ни у кого даже мысли не возникло. Те, кто был с Борзой с самого начала, знали, на что лучше всего потратить время в экстремальных ситуациях, как эта. Ну а новичков никто и не спрашивал – сказали катить квадратное и ставить на круглое – значит, заткнись и выполняй. А дырку в своем боку потом залепишь, во время отдыха… если он у тебя ещё будет.

Борза же оглянулся на Колыбель еще раз. И снова его брови поползли поближе к центру лба, а глаза приняли страдальческое выражение.

– Такими темпами Тактик очень скоро нас всех одними щелбанами повышибает с Триеры, – пробормотал командир и направился вслед испарившейся группы.

***

Все бойцы базы, за исключением, понятно, Аэса, сидели за общим столом в помещении с одноименным названием и держали совет. Сам Аэс нёс вахту на поцарапанных рубежах базы. Борза только что сообщил всем, по сколько смертей у каждого было перед вчерашним боем. Лидировал Глит – 6 смертей, не считая последней. С последней – семь. Причём, три из них с минимальным временным интервалом, который вполне мог увеличить это страшное число.

Поэтому к разведчику Борза сейчас и обратился:

– Глит, расскажи нам, как такое могло произойти, что ты не заметил сидящего в кустах противника.

– Потому и не заметил, что противник сидел. А во-вторых, он уже восьмой версии и выше. В-третьих, оборудование моего армиса может обнаружить противника лишь на дистанции чуть более 50-ти метров, а они сидели дальше. В-четвертых, значительная часть роботов выполнена из MkVI, что также затрудняет их обнаружение. Мы существенно отстали от них в техническом обеспечении. И это, несмотря на наши последние успехи.

– Да какие там успехи? – вклинилась Коста. – Через день по сопляку в Колыбель отправляем, а в дом приносим едва-едва больше, чем теряем. Может, внешне оно всё и выглядит более впечатляюще, но на деле я скажу тебе так: сдохнем мы через неделю, а то и меньше. Прирост в развитии очень маленький и составляет примерно двадцать-двадцать три процента в день от необходимого.

– Но у нас же до сих пор не было прорыва периметра, да и…

– Да, не было. Фактически база ни разу не подвергалась разрушению изнутри. Прорывы если и были, то их можно даже не учитывать – пресекали моментально. В плане обороны базы, к ней пока вопросов нет. Пока! Нас сильно выручило в этом смысле появление шагохода, первого и второго танка, который, правда, в бою себя так ни разу и не показал.

Второй танк был создан уже относительно давно, но его боевое крещение всё откладывалось по разным причинам: то Аэс был ранен, то комплектующих не хватало, то Коста внезапно загорелась его переформатировать под Слияние. Так что «панцер-цвай22» в бою пока никак не участвовал. Рук банально не хватало, все трудовые ресурсы шли на бесконечное укрепление обороны, что и отметила сама Коста. И это было единственной положительной частью ее выступления:

– Но вот по всем остальным направлениям мы – слизь бестолковая. Мы уверено сдерживаем высокоуровневых кимпов, дай бог, что пару дней. Но я вам скажу то, что вы и без меня знаете: стоит только числу тварей увеличиться вдвое, и у нас возникнут большие проблемы. Так что советую подумать своими думалками хотя бы раз в своей жизни, потому как благоприятный момент для этого наступил как раз вчера.

Буквально вечером, в восьмом часу, на базу было совершено второе нападение за день. Стая мощных тигров при поддержке рогачей организовала довольно потную атаку на укрепления биосов. К счастью, Аэс на этот момент был уже в строю и вымещал свою злость со стен крепости, мстя попавшимся под горячую руку киберплантам за свой утренний прокол с роботами. Но во время атаки несколько кошек смогли-таки запрыгнуть на эту самую стену. Правда, продержались они там не более трёх секунд, но всё равно, такого не случалось уже два долгих дня. Турели давно уже не позволяли зверью приблизиться на расстояние двадцати метров от стены. Тем не менее, нехватка солдат на тех стенах всё-таки сказывалась. Гарнизон не мог уверенно контролировать все направления вероятных атак. А ведь с севера были замечены пара десятков тараканов, которые, правда, лишь потоптались в пределах видимости, но нападать отчего-то не стали. Может быть, из-за кошек, которых насекомые явно недолюбливали. Хотя, с другой стороны, в совместные атаки с ними иногда ходили.

– Так что, – продолжила техник, – делайте выводы сами. При темпах развития в четверть положенного Тактик уже через неделю достигнет десятой версии и оставит нас, голожопых, на уровне, дай бог, чтобы восьмом. Потому что он-то наверняка развивается, как надо. А когда разовьется – придет с двумя своими друзьями к нам в гости и передавит всех, как утят.

– Почему двумя? – простодушно опешил один из новичков.

– Потому что больше не понадобится, Кроу! Один робот зайдет с севера, второй – с юга. И через пять минут они встретятся в центре базы и распинают Колыбель в щебень!

– А третий куда денется? – не унимался Кроу. – Ты сказала, их же трое будет?

– А третий, мой дальновидный друг, будет стоять на стрёме и следить, чтобы первым двум никто из кимпов не помешал! Господи, Кроу, у тебя не все мозги в капсуле восстановились, что ли? Или ты от рождения такой альтернативный?

– Коста! Отставить!

– Есть, сэр! Виновата, сэр.

Вчера днём Кроу высунулся над кромкой укрытия всего-то на полтора дециметра, желая одним глазком оценить ситуацию на поле боя с роботами. И вот в этот-то глазок незамедлительно влетел бронебойный болт из оружия «тостеров»… Ну, не болт, конечно, так как до самих болтеров23 роботы явно не доросли, да и технологии «клетки» этого не позволяли. Но то, что это был выстрел из мощной винтовки – точно. Шлем армиса Кроу раскрошило, как пересохшую на солнце тыковку с позапрошлого урожая, а сам штурмовик тут же влетел в капсулу №4.