Ростки под гнётом

Елена внимательно смотрела на заклинательницу, не прерывая тишины. Дева же продолжила говорить, её голос заструился по залу.

– Что если мы попробуем соединить все источники, найденные на Западе, под невидимым куполом и создадим заклинание, которое позволит магической энергии свободно обитать на наших землях? Мы сможем пользоваться магией.

Жестом, сопровождавшим её слова, девушка очертила круг в воздухе, словно хотела показать, как купол охватит земли. Её движения были стремительными. Эрил олицетворяла неугомонную прыть Южных земель, где люди никогда не останавливались на достигнутом и всегда стремились к большему, а так же довольно экспрессивно выражали свои мысли.

– Хорошая идея, Эрил, но как быть, если нашим солдатам придется отправляться в новые походы? Они не смогут применять магию в боях. И волшебство, зависящее от источников, опять… Настанет день, и источники иссякнут. И каждый раз мы будем находить новые, создавать заклинание и закупоривать себя, будто в бочке? – Елена покачала головой, опустив взгляд вниз. Она присела на стул, внимательно обдумывая слова девы.

– Если княгиня позволит, задам один вопрос, – произнес Арис, повернувшись к заклинательнице, и продолжил. – Вы пробовали создавать подобное заклинание? Или, быть может, кто-то из присутствующих? Поделитесь опытом?

– Я создал. В своём доме таким образом провёл воду, – раздался низкий и немного хриплый мужской голос из-за дальнего конца стола. Его обладатель снял капюшон и устроился поудобнее на стуле, откинувшись на спинку. Свет колеблющихся свечей осветил его лицо: на вид ему было около сорока лет, но глубокие морщины у глаз и у рта добавляли десяток сверху. Мужчина выглядел уставшим.

Под тёмной мантией, изношенной и местами потёртой, проглядывала простая крестьянская одежда: рубаха из грубого полотна, подпоясанная кожаным ремнём, и такие же простые холщовые штаны. Его руки, крупные, с потрескавшейся кожей и мозолями, выдавали человека, привыкшего к тяжёлому труду. Светлые глаза, безжизненно уставшие, говорили о долгих годах лишений и разочарований, хотя в глубине их иногда мелькали искры острого ума. Джон был из тех, кто старался не выделяться в толпе.

– Я заклинанием запустил реку по всему своему дому. Вывод – в овощные грядки. Создал еще заклинание распыления, – добавил он, глядя куда-то в пол, словно боялся встретить чьи-либо глаза.

Елена чуть приподняла брови, и в её взгляде мелькнуло восхищение.

– А это умно, Джон. Очень умно, – сказала она, немного склонив голову набок и улыбнувшись, изучая мужчину. – Хорошо, что ты так и не женился. У жены возникло бы к тебе предостаточно вопросов.

Джон смущённо улыбнулся, уголки его потрескавшихся губ дрогнули, но в этой улыбке было больше смирения, чем радости. Он опустил взгляд, сложив большие натруженные руки в замок, и больше за весь вечер не произнёс ни слова.

– А что, если мы создадим зелье, придающее магические силы? – голос, прервавший короткую тишину, принадлежал Тиле, молодой рыжеволосой женщине, стоявшей ближе к центру стола. Она откинула капюшон, и яркие волосы, похожие на всполохи пламени, тут же привлекли всеобщее внимание. Её большие карие глаза горели энтузиазмом, а кончики губ были чуть приподняты, будто она уже предвкушала одобрение своей идеи.

На ней была лёгкая льняная рубашка с широкими рукавами, поверх которой свободно лежала накидка песочного цвета, украшенная простым вышитым узором. Несмотря на её скромное одеяние, Тила отличалась жизнерадостностью, энергией и детской непосредственностью.

– Зачем? Чтобы все погрязли в зависимости от зелий и стали регулярно к нам наведываться? Это всё равно будет недолго, – отмахнулся зодчий, сидящий напротив неё, его слова звучали с явной оторопью и пренебрежением. – Наша главная задача – найти способ сделать магию неиссякаемой, а не позволять людям временно пользоваться силами.

Елена, наблюдавшая за развернувшимся спором с едва заметной улыбкой, сидела во главе стола. Её взгляд скользил по каждому из собравшихся, словно она пыталась прочитать их мысли. Её длинные волосы, уложенные в сложную прическу, украшали золотые нити и маленькие камни, искрящиеся в свете свечей. В отличие от остальных, её мантия была ярко-алой.

Джон, всё ещё сидящий в стороне, казался оторванным от происходящего. Когда к нему обращались, он лишь слегка качал головой в знак согласия или несогласия. Его фигура, сгорбленная и почти слившаяся с тенью, казалась странно одинокой в яростном споре.

Хозяйка Запада, немного прикрыв ладонью рот, погрузилась в размышления. Уже долгое время под сводами зала она собирала орден, надеясь на единство и общую цель. И каждый раз наблюдала те же споры, ту же неопределённость.

Неизвестно, что хотел сообщить Сир Родис неприятелю, и с кем именно он обсуждал орден, но одно известно точно – как только он вознамерился предать огласке тайну княгини, его голова тотчас слетела с плеч и оказалась на пике у ворот. В случае предательства столь бесславный конец ждал каждого заклинателя, что находился в одном зале вместе с княгиней. Принимая в свой орден людей, использовавших магию, Елена позаботилась о том, чтобы измена была отомщена. Семь встреч тому назад, когда все присутствующие в зале написали свои имена на пергаменте, подтверждая свое вступление в тайный орден Помещицы, они тем самым заключили магический договор, сами того не осознавая.

И пускай на сотворение подобного заклятия ушло достаточно элементов, Елена никогда не жалела о содеянном. Предательство каралось ею с особой жестокостью. Отказавшись однажды от обучения магии у шамана, помещица использовала в работе сторонние артефакты, так и не сумев до конца обуздать внутреннюю силу. Свои заклинания она записывала самостоятельно. На пергаментах оказывалось буквально первое, что приходило ей на ум. И глядя на пустующее кресло по правую руку от нее, которое обычно занимал сир Родис, один из солдат Черного Легиона, она понимала: созданные чары работали.

Первые искры

224 год после создания Меридиана.

16 лет назад.

– Ты бы видела лицо Гермеса в тот момент, когда ты с Еферием танцевала, – Хейдрал покачал головой и запустил пятерню в свои темные волосы, словно обдумывая что-то. Но на самом деле, он вспоминал событие, что случилось не так давно. Обручение молодой княжны Запада и юного дворянина с Востока. После того, как князь Еферий получил согласие княгини Рейны на его брак с будущей помещицей, был устроен пир в честь этого события.

– Он выглядел как полный идиот, – подытожил юный воин и усмехнулся, щурясь от багряных лучей закатного солнца, что падали на стены темного коридора.

Защитник и княжна решили сделать небольшую прогулку вне замка и уже направлялись к выходу. Они давно не проводили время подобным образом. С тех пор, как Елена пообещала будущему помещику стать его женой, молодая дева с каждым днем проводила все больше времени со своим возлюбленным. И все меньше читала книги и слушала назидательный голос Просветителя, обучавшего ее сызмальства не только истории Меридиана, но и тому, как подобает вести себя княгиням. Казалось, молодая дева уже сама все прекрасно знала – свидетельством тому служил горящий взгляд юного князя Еферия, что каждый раз с восторгом взирал на свою будущую супругу.

– Почему ты так говоришь? – Елена с недоумением посмотрела на своего спутника. Тонкие брови на ее лице взгромоздились в кучу. Она даже остановилась на мгновение. Светловласая княжна подумать не могла, что шепчущий будет присматривать за нею, и уж тем более заявится на помолвку.

– А что тут непонятного, – протянул Хейдрал, переведя взгляд своих светлых глаз на будущую помещицу. Ему казалось странным, что молодая княжна, отличавшаяся гибким умом и воображением, не хотела замечать очевидного. Ведь для самого юноши это было выведено красными чернилами по белоснежной ткани. – Он тебя ревновал. Влюблен в тебя Шепчущий. Даже запрет не один нарушил, когда просочился на церемонию. У меня голова от этого песнопения разболелась, я отошел к выходу, пока все гости в зале толпились. Никто ничего не замечал, кроме вас с князюшкой. Там я и приметил его, у дверей. Стоял, как собака дворовая, прячась за колонной. Его бы воля, он в тот же момент князюшке в горло кинжал вонзил бы.

Защитник заливисто и с легкой издевкой гоготнул, запрокинув голову назад, но тут же получил толчок в бочину и взгляд, полный осуждения.

– Не называй так Еферия. И быть того не может, – пробормотала княжна, явно не ожидавшая услышать подобное от своего защитника. Все то время, что она видела и знала Гермеса, тот ни слова не произносил в ее сторону. И Елена никогда бы не подумала, что среброволосый юноша испытывал к ней чувства. Шепчущий казался отстраненным и ни разу не разговаривал с нею. Оно и верно, ведь шпионам Помещика разрешено общаться лишь меж собой, или же с самим Владыкой, но никак не с придворными дамами, и уж тем более с княжнами.

– Да ты бы видела, как он тебя глазами съедал. Говорю же, дурачье. Шепчущие могут только помечтать о том, чтобы получить деву, – хмыкнул юноша. Он считал расточительством столь пристальное внимание к Елене, когда у Гермеса было все, чего только мог желать воин. Он мог проникать в самые потайные части Государства, и никто бы его не заметил. Мог использовать магию в бою, что влияло на ход битв и войн. В руках Гермеса словно бы сосредоточилась власть и военная мощь. И Хейдрал хотел бы тоже ею обладать. Только сам себе в этом желании не признавался.

– Перестань, – слова юноши начали смущать княжну. Она вновь слегка толкнула своего защитника в бок и опустила взгляд, не желая продолжать этот разговор. Ей отчего-то казалось, что их могли услышать.

– Я-то перестану, а вот Гермес – нет. О тебе он мечтает не останавливаясь, – Хейдрал лишь еще сильнее разгорелся и раззадорился, продолжая провоцировать будущую помещицу, отчего на его губах засияла самодовольная ухмылка. Он с вызовом смотрел на нее и усмехался. – Каждый раз, когда на меня натыкается, так и спрашивает: а княжна то? А княжна это? А где княжна будет вечером?

– Замолчи! – выкрикнула Елена, топнув ногой с такой силой, что пол под её каблуком содрогнулся. В тот момент, как нога юной девицы коснулась каменного пола, вспыхнули яркие искры, как звезды, и мгновенно рассеялись в воздухе. – Ой!

– Что такое? – усмешка, которая ещё недавно играла на губах Хейдрала, исчезла, как по мановению невидимой руки. Юноша резко схватился за рукоять меча, его глаза мигом сузились, готовые отразить любую угрозу, если потребуется. На его лице застыла тень настороженности.

Елена, стоявшая на месте, пыталась сосредоточиться на камне под ногами, но огоньки уже исчезли, не оставив и следа. Всё вокруг стало таким же обычным, как было до этого, но в воздухе всё равно оставалась странная, почти незаметная вибрация. Она точно чувствовала, что не ошиблась.

– Ты заметил? – её голос был тихим, но полным удивления. Она снова посмотрела вниз, пытаясь разглядеть, не осталось ли хотя бы малейших следов искр на камне. Но ничего не было. Они исчезли так же внезапно, как и появились.

– Что? – недоуменно спросил Хейдрал, его уверенность начала таять.

– Искры вылетели у меня из-под ног! – повторила Елена, её глаза горели нетерпением. Она шагнула вперёд, как будто надеясь, что пол под её ногами снова откликнется и задрожит. – Ты не видел? Они были прямо здесь!

– Это просто закатные лучи, тебе показалось, – холодно отмахнулся Хейдрал, снова поворачиваясь к ней спиной, но рука его не убиралась с меча. Он всё ещё был насторожён, готовый к действию в любой момент. – Видимо, ты просто утомилась от жары. Не стоит так волноваться.

Елена почувствовала, как ярость накатывала, её горло сжалось, а в груди закипела обида. Он не верил ей. Странная энергия закипела внутри. Магия была частью княгини, и она знала, что это не просто совпадение. Княжна это чувствовала.

– Но я правда могу колдовать, Хейдрал! Я уже это делала! – крикнула она, топнув ногой, отчаянно пытаясь пробудить у защитника хоть малую веру в своих словах, а заодно вновь вызвать искры. – Я не воображаю! Я реально могу!

Юноша повернулся к ней, и его длинные ноги скользнули по каменному полу, словно он был в каком-то танце. Его ухмылка была наигранной и самодовольной, а взгляд – полным сомнения.

– Врешь ты всё, – сказал он с лёгким, почти насмешливым тоном, складывая руки на груди и изогнув губы в улыбке, которая не скрывала его издевательства. – Помещики не могут колдовать. Мы с тобой оба знаем это. Нельзя. Среди вас не было и нет заклинателей, ведающих… только пустые разговоры.

Слова Хейдрала, словно ледяной поток, охладили её горящие ощущения. Но Елена не могла поверить, что её способности – это всего лишь плод воображения.

– А я могу! – повторила она, сжав кулаки. Рядом с юношей она чувствовала себя ещё более уязвимой. Его уверенность в своей правоте была почти осязаемой, но её собственное чувство силы, магии, было гораздо сильнее. И Елена не собиралась позволить ему в этом сомневаться.

Хейдрал, заметив её решимость, слегка наклонился, его глаза играли в лучах заката, свет которых окрашивал его лицо в тёплые, золотистые оттенки. В его взгляде было что-то насмешливое, но и нечто другое, вызывавшее у Елены лёгкое потрясение.

– Докажи, – произнес он тихо, но с таким вызовом, что кровь стыла в венах. Юный воин не отпускал её взгляд, и Елена почувствовала, как вокруг неё сжался воздух.

«А вот и докажу» – в ответ княжна с вызовом посмотрела на воина. Попросив не следовать за нею, она направилась к лестнице, ведущей на третий этаж. Миновав картины, что были написаны рукой Гантиса – ее прадеда – юная дева остановилась возле прохода к винтовой лестнице, ведущей наверх, в одну из башен Черного Замка.

Со скрипом открылась тяжёлая дверь, и княжна шагнула внутрь. Просторный зал предстал перед ней, как чудо из другого мира, пронизанный волшебным свечением. Множество искрящихся сфер парили в воздухе, излучая мягкое сияние. Каждая из них была уникальна – переливаясь, меняя оттенки и играя всеми цветами радуги. Стены зала искрились, как будто в них были вкраплены миллионы драгоценных камней. В этом святилище магии, казалось, всегда царил день.

Воздух в нем был наполнен каким-то едва уловимым ощущением чудесного присутствия. В этом чарующем просторе, полном хрупких и маленьких, но могущественных шаров, не было слышно шагов, только легкий, почти неуловимый звон. Тихий и чистый, он доносился от светящихся сфер, наполняя зал неведомым ритмом. Это был звук, казавшийся одновременно звоном и дыханием, неуловимой пульсацией, словно здесь текла живая сила.

Елена подошла ближе к одному из элементов, и её глаза ярко блеснули от удивления. Она поднесла руку, чтобы прикоснуться, и почувствовала, как воздух вокруг ладони становился странно плотным. Кристальный шар был полупрозрачным, словно сделанным из стекла, но в самом его сердце будто горела яркая, сверкающая звезда. Как одна из тех, что наполняют ночное небо. Искры её отражались на хрупкой поверхности элемента, создавая завораживающий и неестественно красивый световой танец.

Молодая княжна стояла, охваченная этим зрелищем. Сердце колотилось так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Её ладонь вот почти коснулась поверхности элемента, но светловолосая замерла, не решаясь нарушить магическую гармонию. Весь зал, наполненный волшебными сферами, был живым, дышащим организмом. Здесь магия не просто существовала – она жила и была частью всего.

***

– Ты выкрала магический элемент?! – Хейдрал изумлённо застыл на месте.

Его светлые глаза округлились от шока, стоило ему увидеть, как Елена, словно не заметив его растерянности, вытащила из-под своей бордовой накидки светящуюся сферу. В девичьих руках она выглядела почти неестественно, как маленький осколок волшебного мира, заключённый в стеклянной оболочке. Сфера мерцала, переливаясь всеми цветами, но всё равно оставаясь твердой и холодной на ощупь.

– Я не выкрала, а взяла на время, – с упорством, которое могло бы испугать кого угодно, произнесла она, сжимая шар обеими ладонями. – Я покажу тебе, что умею колдовать, и больше ты никогда не усомнишься в моих словах.

Хейдрал, стоявший рядом с нею, поморщился. Когда княжна собиралась кого-то заставить поверить ей, не случалось ничего хорошего. И защитник прекрасно это знал. Он снова оглянулся по сторонам, будто надеясь, что этот момент останется тайным, но вокруг них уже начали собираться редкие зеваки, заставшие молодую княжну вне стен Чёрного замка. Кто-то просматривал в их сторону через окна домов.

Деревня возле столицы Запада была маленькой, едва насчитывающей два десятка хижин, окружённых лесами. На улице царила тишина, прерываемая лишь треском деревьев. В этом уютном уголке мира ничего не предвещало беды. И, тем не менее, воздух здесь был наполнен чем-то необычным. Спутники проходили по улице и сразу же решили спрятаться в пустой избе, дабы не привлекать внимания.

Елена почувствовала, как магия, наполнявшая её, пробуждалась. Сначала будущая помещица только наблюдала за светом, отражённым от каждой игривой искры, танцевавшей внутри шара, но потом, собравшись с духом, она закрыла глаза и сосредоточила все силы. Вдох. Она вспомнила искры, что вырвались из-под её каблука в замке, неуловимую дрожь. Княжна вообразила, как эти огоньки перетекали в её руку, наполняя силой.

Вслед за этим в воздухе раздались громкие хлопки. Свет за окном стал неестественно тусклым, и в самой комнате воздух задрожал. Тёмные углы казались ещё темнее, а звуки вокруг стали эхом. Мелькнула тень.

– Вот Темень, – пробормотал Хейдрал, его голос дрогнул от изумления. Защитник поднял взгляд вверх. Прямо над их головами, под самой крышей, в воздухе из ниоткуда появлялись искры. Сначала они казались случайными, как те, что можно увидеть при ударе молнии. Затем, соединяясь, создавали яркие, неестественные картины.

Перед ними проплыл по воздуху светящийся корабль. Его белоснежные паруса распахнулись, набирая силу, но не было ветра. Они вздымались, искрясь, и казалось, что судно само порхало среди невидимых волн воздуха. Затем паруса внезапно порвались, и из их остатков в волшебной метаморфозе всплыл цветок – огромная роза. Её лепестки распускались прямо в воздухе, оставляя за собой шлейф светящихся искр.

– Вот это да! – удивлённо пробормотал Хейдрал, не веря своим глазам.

– А я говорила, – сказала Елена, открывая глаза и с удовлетворением наблюдая, как огоньки менялись, образуя новые фигуры. Княжна сосредоточилась, и в её мыслях возник образ коня – грациозного, мощного, светящегося существа, которое должно было воплотиться перед ними. Легкий, почти незаметный вдох, и вот она вновь почувствовала, как сила наполнила её руки. Пространство вокруг начало изменяться. В следующую секунду, прямо перед ними, в воздухе, как по волшебству, материализовался скакун.

Он был невероятно красив, словно созданный из самого света. Его тело переливалось, как жидкое золото, отливавшее светом и искрами. Каждое движение казалось замедленным. Воздух вокруг него начинал светиться мягким сиянием. Мускулы коня были плотными, словно созданными для стремительного скачка, несущего его через пространство и время. Его грива была соткана из мягких искрящихся нитей света.

Копыта этого чудесного коня были из чистейшего серебра. Они блестели, как звезды на ночном небе, и с каждым его шагом маленькие огоньки вырывались из подков. Как искристые росы, развеваемые ночным ветром, они расплывались в воздухе, мгновенно растворяясь.

– У меня тоже будет такой конь, – мечтательно произнес Хейдрал, глядя, как волшебный жеребец оставлял следы искр в воздухе. Он поднимался всё выше и выше. Пока не исчез, растворившись в потолке избы и оставив за собой дыру в крыше.

Искры, что вырывались из-под копыт скакуна, падали на деревянные балки. Каждый след, оставленный магическими огоньками, был поцелуем настоящего пламени, что постепенно начинал прожигать древесину. Маленькие язычки вспыхивали там, где прежде сияли росинки. Крошечные огоньки начали расползаться по старым балкам.

Всё это происходило настолько быстро, что княгиня со своим защитником даже не заметили, как огонь, едва тронув крышу, постепенно начинал распространяться. Молодые спутники были столь увлечены своими спорами, что даже не заметили, как искры, что были так красивы в воздухе, обжигали древесину, пробиваясь в трещины. Кровлю с каждой секундой охватывало всё большее пламя. Тихий, зловещий треск разнесся по комнате.

Тем временем, уже снаружи искры пламени подхватило ветром. Они начали перемещаться на соседние дома, незаметно для крестьян обжигая соломенные крыши. Тлеющие угольки падали на землю, а ветер разносил их всё дальше, поджигая и другие дома. Едва заметно запустилась цепочка бедствия. Но ни Хейдрал, ни Елена не замечали растущей угрозы. Их головы были заняты совершенно другим.

– Теперь ты мне веришь? – с довольной усмешкой спросила Елена. Она почувствовала, что все её усилия не были напрасны.

Однако Хейдрал, как и прежде, не был готов признавать свою ошибку столь легко. Он лишь тяжело выдохнул, и его взгляд потускнел.

– Теперь верю, – произнёс он с явным недовольством. Его взгляд уже не выражал той радости, что был на его лице, когда он впервые увидел чудеса магии.

Елена поджала губы. Её победа не полная. Она ожидала большего.

– А извиниться передо мной ты не хочешь? – уточнила княжна, подметив, что её защитник не спешил признавать её правоту. Она тут же выпрямилась, задирая носик.

– За что? – в недоумении спросил юноша, словно бы не понимая, чего еще нужно было княжне.

– За то, что не верил в мои способности! Ты ведь считал, что я вру! – её голос срывался на злость, и она, казалось, едва сдерживала внутренние чувства. – Ты скоро станешь моим солдатом! Ты должен мне верить!

– Вот станешь княгиней, наденешь диадемку из самоцветов, тогда и извинюсь, – усмехнулся Хейдрал.

В этот момент из соседнего дома раздался отчаянный женский вопль, пронзивший воздух. Он был столь громким, что вмиг прервал все распри. И вот, в ушах спутников загремел треск. Как только они подняли головы, всё вокруг потемнело. Балка, охваченная огнем, падала с крыши.

Хейдрал, быстро оценив ситуацию, сделал мгновенный шаг назад. Он успел схватить Елену за руку и оттащить её в сторону. Бревно с диким грохотом рухнуло на землю и искры разлетелись во все стороны. Пламя взвилось вверх, обвивая стены хижины, и заполнило всё вокруг. Подростки оказались в ловушке. Воздух заполнили запахи жженого дерева, сена и горящей бумаги. Хейдрал резко прикрыл княжну собой и потянул её к выходу.

Когда они вырвались из огненного заточения на улицу, воздух тут же наполнился свежестью. Елена моментально сделала глубокий вдох, пытаясь заполнить кислородом лёгкие. Она осмотрелась, и её взгляд застыл на ближайшем доме, который уже был охвачен огнем. Пламя, что сначала охватило крышу пустой хижины, перекинулось на соседний дом с невероятной быстротой, поглощая всё на своём пути. Крестьяне в панике выскакивали на улицу, крича и прося о помощи, но никто из них не мог остановить стихию. Кто-то тащил ведра с водой, но они были бесполезны против бушующего пожара. Языки пламени стремительно лизали окна, а дерево трещало, словно разрываясь. Рядом с домом кто-то плакал, а из глубины охваченным огнём стен доносился визг маленького ребёнка.

– Им надо помочь! – голос Елены сорвался, почти превратившись в всхлип. Она вцепилась пальцами в край своей бордовой накидки, не в силах отвести глаз от охваченной огнём избы. В груди сердце колотилось с дикий ужасом, а тревога ледяными щупальцами обхватила ступни. Это она. Это всё из-за неё.

Внезапно воздух разрезал отчаянный женский крик:

– Помогите! Там осталось дитя!

Слова ударили княжну, словно плеть. Хейдрал молниеносно бросился в горящую хижину, оставив княжну одну. Мир вокруг словно сжался, сделался узким, душным, пропитанным дымом.

– Нет… – выдохнула она, шагнув было вперёд, но земля будто приросла к ногам.

И тут раздался страшный треск. Крыша вспыхнувшей хижины, словно сдавшись перед неукротимой силой пожара, обрушилась внутрь, взметнув в воздух искры и языки огня. Воздух прорезал крик. Хейдрал с боевым кличем успел выбежать из охваченной пламенем избы с младенцем на руках, прежде чем стены заходили ходуном. А затем одна за другой она начали рушиться, исчезая в огненной пасти.

Горло княжны сдавило, дыхание сбилось. Она не отрывала глаз от пламени, ощущая, как внутри разрастается бездонная, ледяная пустота. Всё тело сотрясала дрожь. Ещё несколько мгновений назад она радостно демонстрировала другу силу, что пробуждалась в ней, играла с магией, не задумываясь о последствиях. А теперь…

«Отец и Матерь, что же я наделала!»

Елена судорожно всхлипнула и сжала руки в кулаки, вбивая ногти в ладони, лишь бы не разрыдаться. Она не хотела, она не думала, что так выйдет… Но её желание повеселиться чуть не обернулось чужой смертью.