Ресторатор

Пока шли гудки, я ожидала, что босс вот-вот ответит и скажет, что задерживается в пробке. В конце концов все мы люди и не всегда можем контролировать обстоятельства.

– Да, Ульяна, – ответил Лавров.

– Константин Владимирович, у нас сегодня презентация меню. Подскажите, вы скоро будете?

– Проводите без меня. Не смогу присоединиться, – коротко ответил босс.

– Что-то случилось? – насторожилась я.

За все годы, что мы вместе работаем, Лавров отсутствовал на подобном мероприятии всего лишь раз, когда его жена попала в больницу. Какой-то пустяк не заставит босса отказаться от присутствия на одном из важных процессов для его детища.

– Все нормально. Ульяна, ты знаешь, что делать. Работайте, – сказал Константин Владимирович и отключился.

От плохого предчувствия сердце пропустило болезненный удар, но пришлось взять себя в руки и прогнать тревожные мысли прочь. Я вышла из кабинета и направилась в сторону кухни. Звонкий стук моих каблуков по кафельному полу отдавался в голове, вызывая пульсирующую боль в висках. Напряжение не спешило меня покидать.

– Коллеги, можем начинать, – объявила я, прерывая разговор. – Среди нас есть те, кто участвует в этом впервые, поэтому напомню правила. У вас есть специальные карточки со списком блюд. Пробуем, затем выставляем оценки. 5 из 5 – это идеально, 4 из 5 – жизнеспособное блюдо, а 3 из 5 – забываем и двигаемся дальше. Позже мы подсчитаем все баллы и примем решение. Комментарии давать можно и нужно. Данил, командуйте.

Данил, стоявший у плиты в своей безупречно белой форме, кивнул и повернулся к команде. Его движения были уверенными, а голос звучал спокойно, но с заметным энтузиазмом. Он явно гордился проделанной работой.

– Первым блюдом будет холодный томатный гаспачо с базиликом и с настойкой из огурца, – объявил он, подавая миниатюрные тарелки официантам, которые разнесли их по кругу. – Это классика испанской кухни, но мы добавили небольшой современный штрих.

Я наблюдала за процессом, стараясь сконцентрироваться на происходящем, но мысли то и дело возвращались к Лаврову. Почему он не приехал? Он же так любит свое дело и всегда участвует во всех процессах, даже в самых незначительных.

Попытки сконцентрироваться на презентации ни к чему не приводили. Каждый глоток воды казался горьким, а воздух вокруг становился все тяжелее.

– Ульяна, ваше мнение? – голос Данила вывел меня из оцепенения.

Я взяла ложку и попробовала гаспачо. Томатная основа была насыщенной, но не перегруженной. Пришлось признать, что огуречная настойка добавляла свежести и легкости, хоть из-за нее я сегодня не рискну сесть за руль. Базилик создавал приятное послевкусие, которое делало блюдо еще более интересным.

– Вкусно, – произнесла я, пытаясь говорить уверенно. – Я бы дала 4 из 5. Освежает и заряжает энергией, но надо будет сделать пометку про алкоголь.

Коллеги согласно закивали, записывая свои оценки. Обсуждение продолжилось, но меня не покидало ощущение будто я наблюдаю за происходящим через большой аквариум, в который меня швырнули. Через толщу воды все звуки казались приглушенными, а слова теряли смысл.

Когда очередь дошла до второго блюда – гриль-шашлычки из морепродуктов с соусом чили-лайм и сезонным миксом из молодых овощей – я снова попыталась сосредоточиться. Шашлычки были идеально прожарены: креветки, кальмары и мидии сохранили свою сочность, а соус чили-лайм добавлял пикантности. Микс из молодой моркови, цукини и сладкого перца дополнял блюдо свежестью.

«Что происходит с Лавровым?» – этот вопрос крутился в голове как назойливая мелодия. Может, он заболел? Когда мы виделись с ним в последний раз, он выглядел замученным. Если так, то мне понятно, почему он так уклончиво ответил на мой вопрос. Когда человек болеет или у него серьезные проблемы, он вряд ли хочет этим делиться. В такие моменты желание одно – залечь на дно, чтобы тебя никто не видел и не слышал, а главное ни о чем не спрашивал.

Погрузившись в размышления, я поймала себя на том, что механически пишу «4/5» напротив каждого блюда, даже не пробуя их. Вероника заметила мое состояние и обеспокоенно посмотрела на меня. К счастью, вопросов задавать не стала.

– Последнее блюдо – десерт от Захара, – объявил Данил, возвращая меня из тумана мрачных мыслей. – Наш кондитер сегодня отдыхает, поэтому я представлю за него. Это малиновое парфе с меренгой и лавандовым кремом.

Тарелка передо мной выглядела великолепно: нежное парфе из свежей малины, покрытое воздушной меренгой, и тонкая струйка лавандового крема, которая добавляла цветочный аккорд. Я почерпнула ложку десерта, и контраст кислой малины с мягким лавандовым ароматом заставил меня на мгновение забыть обо всем. Это было потрясающе!

– 5 из 5, – сказала я, наконец-то искренне. – Это нужно обязательно включить в меню.

Обсуждение завершилось, и пока Вероника собирала бланки у коллектива, я объявила:

– Коллеги, всем спасибо за участие. Ваши оценки помогут выявить фаворитов. Отдельная благодарность нашему шеф-повару. Данил, отличная подготовка! Будем проводить гала-ужин в этом сезоне?

– Я всегда за, – поддержал Данил.

Еще бы! Он обожал публику и похвалу, а гала-ужины давали ему и то, и другое. Я тоже любила подобные мероприятия, но по другой причине – они позволяют познакомить гостей с новинками меню и получить первую обратную связь по новым блюдам. Так мы можем успеть внести корректировки до того, как начнем работать по сезонному меню.

– Окей, подумаем над этим.

Вероника передала мне бланки с оценками, и я направилась с ними в свой кабинет. Предстояло провести анализ и определиться с тем, какие блюда в итоге оставим.

Подсчитав все баллы, я выделила пул победителей и пригласила Данила. Он появился в дверях моего кабинета через пару минут, аккуратно прикрыв за собой дверь. Его взгляд был сосредоточенным, но я заметила легкую улыбку на его лице – он явно был доволен результатами презентации.

– Вот список блюд, которые набрали наибольшее количество баллов, – сказала я, протягивая ему листок. – Давай решим окончательно, что оставляем.

В целом я бы могла принять это решение и самостоятельно, но учитывая наши сложности в отношениях, мне не хотелось лишний раз ущемлять эго Данила. К тому же диалог мог дать шанс блюдам со средней оценкой.

– Холодный томатный гаспачо, – начал Данил, просматривая список. – Он набрал высокие оценки, но ты говорила про алкоголь. Как думаешь, стоит рискнуть?

Я задумалась. Гаспачо действительно понравилось большинству участников, но вопрос с настойкой из огурца мог стать камнем преткновения.

– Может, сделаем две версии? Одна с настойкой для тех, кто готов попробовать что-то более оригинальное, и с пюре из свежего огурца для остальных. Это позволит удовлетворить все вкусы.

Данил кивнул, соглашаясь.

– Звучит разумно. Что дальше?

– Гриль-шашлычки из морепродуктов, – продолжила я. – Они получили почти единогласно 5/5. Тут вопросов нет, оставляем.

Он снова кивнул, делая пометки в своем блокноте. Я прошлась по полному списку блюд, выделяя фаворитов, и наконец остановилась на последнем:

– Малиновое парфе с меренгой и лавандовым кремом тоже победитель, – добавила я. – Все были в восторге. Надо будет сказать Захару.

Данил согласно кивнул.

– А что с другими блюдами? – спросил он.

Я пробежалась глазами по списку.

– Салат с запеченной дыней, прошутто и рукколой набрал хорошие оценки, но некоторые коллеги отметили, что он может оказаться слишком сладким. Есть идеи?

– Может быть пересмотреть соус? – предложил Данил. – Я могу поэкспериментировать с бальзамическим кремом или добавить немного цитрусовой ноты. Что-то, что уравновесит сладость дыни.

– Отлично, давай. И последнее – холодный суп из авокадо с креветками и лаймом. Он получил смешанные отзывы: кому-то очень понравился, другие считают, что текстура слишком тяжелая. Я бы не рисковала…

– Как скажешь, – согласился Данил.

Я кивнула, чувствуя, как медленно начинаю расслабляться. Работа всегда помогала мне отвлечься от тревог. Но стоило паузе затянуться, как мысли снова вернулись к странному поведению босса.

– Ульяна, ты в порядке? – тихо спросил Данил, вставая с кресла и присаживаясь на край стола рядом со мной.

Я подняла на него глаза, но не смогла ответить сразу, потому что не любила перемывать косточки боссу, всячески избегая этого в коллективе. С другой стороны, Данил единственный мог понять мои опасения, ведь сам находился в похожем положении и нес ответственность за людей на кухне.

– Мои мысли – мои скакуны, – со вздохом сказала я, перекатывая металлическую ручку между пальцами. – Лавров сегодня не пришел. Это на него совсем не похоже.

Данил нахмурился и после недолгой паузы спросил:

– Но он же не просил перенести презентацию?

– Нет.

– Значит, у него были дела поважнее, и он полностью нам доверяет.

– А вдруг у него что-то случилось?

– Ульян, но он же не посвятил тебя в свои проблемы?

– Нет, – признала я.

– Значит, они нас не касаются, – равнодушно заключил Данил. – Это его личные дела, и он имеет полное право не докладывать тебе о них.

Я кивнула, понимая, что он прав. Но внутри все равно оставалась тяжесть, будто я несла на плечах невидимый груз.

– Какие напитки вышли в лидеры? – вернулся к делу Данил. – Давай закончим с этим списком.

Когда Данил ушел, я осталась в кабинете одна, уставившись на перечень блюд перед собой. Каждое из них было продумано до мелочей, каждое обещало стать хитом сезона, но радости от этого не было.

«Что, черт возьми, происходит с Лавровым?» – снова подумала я, закрывая глаза. Этот вопрос теперь казался ключом ко всему остальному, и пока я не найду на него ответ, покой не вернется.

Глава 6

Когда я хотела ответов, я не думала, что получу их так быстро.

Меня разбудил настойчивый звонок. Наощупь потянувшись за телефоном, я взяла его с тумбочки и поднесла экран к лицу.

«Вероника админ» – прочитала я заспанными глазами.

Прокашлявшись, чтобы коллега не услышала моего сонного голоса, я ответила на вызов.

– Да.

– Ульяна, – обеспокоенно произнесла Вероника. – Не разбудила?

– Будем считать, что нет, – призналась я, садясь на кровати и проводя рукой по лицу, пытаясь проснуться. – Что-то случилось?

Обычно я работала с утра, а администраторы приходили к 14:00, чтобы вечером закрыть смену, но на сегодня Вероника попросила подменить ее. Она редко обращалась с подобными просьбами, а работала безукоризненно, поэтому я пошла девушке навстречу, понимая, что мне тоже может понадобиться ее помощь, если вдруг с поиском админа случится заминка.

– Да… Да. Мне кажется, вам стоит приехать, – голос администратора дрожал от волнения, хотя она старалась говорить ровно. – Чем скорее, тем лучше. У нас тут какая-то революция.

– Скоро буду!

Остатки сна мигом испарились, а волнение Вероники передалось и мне. Я вскочила с кровати и начала лихорадочно одеваться, на ходу прокручивая в голове различные сценарии того, что могло произойти в ресторане. Может быть, София решила перед увольнением выкинуть какой-то сюрприз и подговорила всех не выходить на работу? Или Лавров внедряет какую-то инновацию, не предупредив меня? Но вряд ли бы это так шокировало уравновешенную Веронику, да и Лавров всегда предупреждал, когда хотел что-то изменить в нашей работе.

Скорее поверю, что это Софа устроила показательное выступление напоследок. Одним словом, после звонка Вероники ничего хорошего я не ждала.

Мысли роились в голове, пока я бежала к машине. Всю дорогу до ресторана я нервно барабанила пальцами по рулю, гадая, что же меня ждет на месте. Когда я влетела в зал, то сразу же начала искать глазами Веронику, надеясь получить от нее ответы на свои вопросы.

Администратор стояла за барной стойкой, напряженно всматриваясь в экран своего планшета. Увидев меня, она лишь молча указала на столик в дальнем углу зала и коротко сказала:

– Вас там ждут.

Я недоуменно посмотрела на Веронику, но по ее настороженным глазам стало понятно, что она сама знает не больше моего. Круто развернувшись на каблуках, я хладнокровно выдохнула, настраиваясь решить любую проблему, с чем бы мне сейчас ни предстояло столкнуться.

Каково же было мое удивление, когда за указанным столиком я увидела мужчину – того самого незаконного брата-близнеца Вентворта Миллера, которого я недавно видела в ресторане вместе с Лавровым. От волнения сердце пропустило удар и забилось с удвоенной силой, стараясь нагнать упущенное.

Он сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла, и внимательно наблюдал за моим приближением. Перед ним на столе стояла чашка кофе и дорогой ноутбук. Его пронзительный взгляд не предвещал ничего хорошего и будто прожигал насквозь, заставляя чувствовать себя неуютно.

– Доброе утро. Ульяна, полагаю? – произнес он низким, бархатным голосом, когда я подошла к столику.

– Все верно, – холодно ответила я, сама не понимая, почему из-за незнакомца у меня нервно дрожат поджилки.

Мужчина передо мной вел себя с раздражающей уверенностью хозяина положения. Его сканирующий взгляд и нагловатую манеру держаться дополняла какая-то опасная внешность типичного хищника с босяцкими чертами лица. Правда от всего этого отвлекали эпатажные брендовые шмотки на три размера больше и модные светло-коричневые очочки без оправы.

– Ян Сташевский, – представился он, протягивая руку.

Его небрежно закатанные рукава оголили предплечья и в глаза бросились несколько татуировок в форме колец разной степени толщины, проходящих вокруг руки. Он не стал вставать, лишь лениво потянулся в мою сторону через стол.

– Присаживайтесь, нам нужно серьезно поговорить, – сказал он, указывая на кресло напротив себя.

Я медленно опустилась на стул, все еще не понимая, кто этот человек и что ему нужно.

– Вы, наверное, догадываетесь, кто я такой, – продолжил он, не сводя с меня своих проницательных синих глаз.

– Даже не представляю, – честно ответила я.

– Правда? – удивился он. – Значит, Ульяна Асадова не настолько хороша, как говорят?

– Смотря, где говорят, – спокойно ответила я, не поддаваясь на его провокацию.

– В ресторанном бизнесе Санкт-Петербурга, разумеется, – насмешливо хмыкнул Ян.

– Я видела вас здесь с Константином Владимировичем.

На его красивом лице отразилась кривая улыбка, словно он ожидал именно такого ответа.

– Что ж, значит то, что я сейчас покажу, не будет для вас полнейшей неожиданностью. Это радует.

Из кожаной папки с документами Ян достал бумаги и небрежно толкнул их по гладкой поверхности стола в мою сторону. Я замерла, не понимая, что может скрываться за этими официальными бумагами. Но интуиция подсказывала – ничего хорошего.

С опаской протянув руку, я взяла документы и начала изучать, чувствуя, как Ян сверлит во мне дырку. С каждой строчкой мои глаза расширялись от шока и недоверия. Сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди, а к лицу прилил жар, будто я сейчас находилась не за столом в прохладном зале нашего ресторана, а в бане, где температура перевалила за 90 градусов.

Когда я дошла до последней страницы, то уже не могла сдерживать эмоции.

– Это что, шутка такая?! Это невозможно! – воскликнула я, бросая бумаги на стол.

– Никаких шуток, Ульяна, – спокойно ответил Ян, откидываясь на спинку кресла.

Это был договор купли-продажи ресторана, подписанный Константином Владимировичем и ООО «Вкус» в лице генерального директора Яна Сташевского. В сердце болезненно кольнуло, пробуждая воспоминания. «Taste» – та самая сеть, которая не так давно пыталась переманить меня к себе…

Согласно документу, Лавров продал свой бизнес этому самодовольному моднику, фактически сделав его новым владельцем «Петрограда». Внизу стояла свежая печать и подпись Константина Владимировича.

Я подняла ошарашенный взгляд на Яна, который продолжал сверлить меня своими пронзительными глазами. На его лице играла самодовольная ухмылка.

– Как видите, все абсолютно законно. Я действительно приобрел бизнес Лаврова. Теперь я полноправный владелец этого ресторана.

– Чудно, конечно, но я вам не верю. Простите, многоуважаемый Ян, но это похоже на наглый рейдерский захват. Если бы Константин Владимирович продавал ресторан, я бы об этом знала, – едва сдерживая гнев, сказала я. – Мне ничего не стоит сдать вас полиции. Вы же в курсе, что за подделку документов можно получить срок?

– Я ожидал, что вы будете горой стоять за своего босса. Мне это нравится, Ульяна. Но мы живем не в 90-х, и я бы на вашем месте не тратил время на ерунду, а взглянул правде в глаза. Вас продали, Ульяна, – процедил Сташевский. – А ваш босс даже не нашел в себе смелости, чтобы предупредить об этом сотрудников и подготовить вас.

Его слова звучали как приговор. Я физически чувствовала, как мой стабильный мир рассыпается по кусочкам на глазах этого нахала. Лавров продал ресторан, даже не поставив меня в известность. От такого предательства я ощущала как к горлу подступает ком и едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

Человек, которому я безоговорочно доверяла и посвятила 10 лет своей жизни, вот так легко все бросил и сбежал, ничего мне не сказав. Ладно, он не попрощался с ребятами, хотя даже это было очень некрасиво с его стороны. Но как же я? Я здесь работаю дольше всех, и он не нашел в себе силы, чтобы признаться?

Внутри меня начала закипать ярость, а с ней приходила и злость на саму себя. Почему, анализируя поведение босса, я даже всерьез не рассматривала самый худший вариант?

Да, потому что даже представить себе не могла, что Константин Владимирович способен на такое. Да и других предпосылок подобного исхода не было. Ресторан стабильно приносил прибыль, Лавров не особо сильно опаздывал с оплатой счетов поставщикам и своевременно выплачивал все зарплаты сотрудникам, хоть и не хотел их повышать. Теперь мне было понятно, почему…

Я гневно посмотрела на Яна, сжимая кулаки под столом. Пока я пыталась переварить все новости, он продолжал сидеть с самоуверенным видом, сохраняя нейтрально-скучающее выражение лица. Сложно предположить, о чем он сейчас думал. Но одно я могла сказать точно – похоже, этот тип привык всегда получать то, что хочет.

Я не собиралась так просто сдаваться и позволять ему разрушать все, что мы с таким трудом создавали. Наверняка, он захочет стереть нашу аутентичность, сделав «Петроград» таким же, как и другие заведения его сети.

– Вижу вы справились с первыми стадиями принятия, – ехидно заметил Ян, выдерживая мой взгляд.

– Господин Сташевский, – процедила я сквозь зубы, – может, на бумаге вы теперь и владелец, но «Петроград» – это в первую очередь люди. Это коллектив, который годами вкладывал сюда свои силы и душу. Вам придется очень постараться, чтобы заслужить их уважение и преданность. А что касается меня. Я буду отстаивать интересы ресторана и каждого сотрудника до последнего.

– Без проблем. Если вы не готовы работать, можете прямо сейчас написать заявление. Я это переживу, – хмыкнул Сташевский. – Пройдусь по кадрам и тех, кто не сможет принять перемены, тоже уволю.

Глава 7

Я резко встала из-за стола, чувствуя, как внутри все кипит от гнева и обиды. Сердце бешено колотилось, а в ушах стоял звон. Я была на взводе и понимала, что сейчас могу наговорить лишнего. Уже наговорила, черт возьми! Мне нужно срочно остыть и все обдумать. Не сказав ни слова, я развернулась и быстрым шагом пронеслась через зал, направляясь к выходу и игнорируя удивленные взгляды сотрудников.

Оказавшись на улице, я жадно вдохнула свежий воздух, пытаясь унять дрожь в руках. Мелкий моросящий дождь настойчиво капал прямо в лицо, остужая тело, но никак не душу. Мысли лихорадочно метались в голове.

Как Лавров мог так поступить? Почему не предупредил? И что теперь делать, когда этот амбассадор Баленсиаги заявляет, что он здесь хозяин и будет всем заправлять? Какого черта?!

Но злость на Сташевского быстро сменилась обидой на Константина Владимировича. Он же знал, как я вкладывала в его ресторан все силы и душу, сутками пропадая на работе. И что в итоге? Меня даже не удосужились предупредить о продаже, словно я вещь – один из столов и стульев, который перекочевал от одного владельца к другому.

Я села в машину и на автомате завела двигатель. Руки дрожали, когда я вцепилась в руль. Я не могла так безропотно смириться с происходящим, не получив объяснений. Лавров должен сказать мне в лицо, почему так поступил.

По долгу службы у меня был домашний адрес Константина Владимировича. Я решительно вбила его в навигатор и тронулась с места.

Всю дорогу я прокручивала в голове возможный разговор, готовясь высказать боссу все, что я о нем думаю. Но когда я припарковалась у его дома, меня охватили сомнения. Вдруг у него были веские причины так поступить? Вдруг ему самому было нелегко расставаться с рестораном?

Тряхнув головой, я отбросила эти мысли. Я заслуживаю объяснений. Мы столько лет проработали вместе, чтобы разойтись, даже не поговорив? Я так не могу.

Наконец, глубоко вздохнув, я вышла из машины и решительно направилась к подъезду. Поднявшись на нужный этаж, я остановилась перед дверью квартиры Лаврова. Сердце бешено колотилось, когда я нажала на звонок. Прошла минута, другая – никто не открывал. Я позвонила еще раз, настойчивее. Все та же тишина.

«Может его нет дома?» – промелькнула мысль.

Но нет, машина Константина Владимировича стояла во дворе, я видела ее, подъезжая.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Лавров. Он выглядел осунувшимся и постаревшим, как будто за эти несколько дней прожил целую жизнь.

– Ульяна, – тихо произнес он, опустив глаза. – Я знал, что ты придешь.

– Значит, это правда?

Лавров тяжело вздохнул и отступил в сторону, пропуская меня в квартиру.

– Проходи.

Константин Владимирович был небритый, в домашней одежде. Таким я его еще никогда не видела.

Я вошла в квартиру Лаврова, чувствуя, как внутри все сжимается от напряжения. Константин Владимирович провел меня в гостиную и устало опустился в кресло.

– Присаживайся, Ульяна, – сказал он, указывая на диван.

Я села, не сводя с него глаз.

– Почему? – только и смогла сказать я, чувствуя, как к горлу подступают слезы, но чувство обиды и разочарования было сильнее, поэтому, подавив жалость к себе, я выплеснула на него все то, что копилось в моей голове. – Почему вы так поступили? Почему ничего не сказали? Почему не пришли сами, чтобы познакомить всех с новым собственником ресторана, в конце концов? Мне всегда казалось, что вы цените людей, которые работают на вас. Что изменилось?

Лавров тяжело вздохнул, будто каждое мое слово было острым ножом, которым я кромсала его сердце.

– Многое, Ульяна. Многое…

– Да уж, черт возьми, я догадываюсь! – не сдержалась я. – Человек, для которого его бизнес был всем, вдруг молча отказывается от своего детища. Явно для этого нужны веские причины. Надеюсь, вы все же сможете объяснить, какие.

– Ульяна, если бы у меня были силы кому-то что-то объяснять, я бы сделал это.

– Я продаю бизнес. Это всего три слова, Константин Владимирович! – горько воскликнула я, поражаясь его поведению. – Вы меня, конечно, извините, но мне кажется, я заслужила это услышать до того, как все случится. Если бы вы сказали это заранее и попросили не задавать лишних вопросов, я бы не стала переходить черту. Но сейчас я чувствую себя преданной! Как будто мне плюнули в душу и продали наравне с кухонной утварью. И думаю, я не одна испытываю подобные чувства! Наши ребята уважали вас… Вы всегда были для них живым примером бизнесмена, который делает для своего коллектива больше, чем просто приходит и забирает прибыль. Но, видимо, и они, и я ошибались на ваш счет!

Лавров резко встал, его руки сжались в кулаки, будто он пытался удержать в них остатки разрушенной репутации.

– Я стал задыхаться, Ульяна! – вырвалось у него.

В этом признании было столько боли и отчаяния, что я опешила.

– В смысле? – растерянно спросила я.

Он зашагал по комнате, мельтеша из стороны в сторону, словно взвешивая, стоит ли мне раскрывать реальное положение дел или ограничиться сухими фактами.

– Крупные кредиты, инновации… Это же не просто цифры. Я пытался идти в ногу со временем. Хотя ты сама знаешь, как тяжело мне давались перемены. Каждое новшество – как прыжок с парашютом. Ты вложил деньги, а потом остается только ждать – сработало или нет. Кажется, ты летишь, ветер режет лицо, адреналин – живее, чем от любого допинга.

Он резко обернулся, и на мгновение я увидела в нем снова того Лаврова, с которым познакомилась десять лет назад – акулу ресторанного бизнеса. Волевого и основательного мужчину, который когда-то дерзко перекупал шеф-поваров под носом у конкурентов.