Колыбель Марбаса

Ян Диггер

Колыбель Марбаса

Глава 1

Доктор Манн закричала от боли. Очередной осколок от медицинских контейнеров впился ей в ногу, войдя в тонкую кожу, как горячий нож в масло. В ту же секунду пол оросился бордовыми каплями. Весь коридор сейчас казался одной большой свалкой разбитого оборудования, на стенах висели оголенные провода, а эвакуационное освещение то и дело давало сбой, погружая лабораторию в темноту.

– Я не могу, не могу, больше не могу. Пожалуйста, хватит, – запричитала она.

Густая дымка заволокла потолок. В ноздри ударил запах гари. Манн еще не видела огня, но по всему телу прошла волна жара, будто языки пламени уже облепили ее со всех сторон.

– Включена система пожаротушения, – эхом пронеслось по коридору аварийное сообщение. – Покиньте технические помещения…

Доктор Манн ненавидела этот голос. Ему было плевать. Ему не было страшно. А ей было. Черт побери, ей было до безумия страшно. Настолько, что она готова была добраться до сигнального пистолета и вышибить себе мозги его единственной ракетой. Но для этого понадобится снова бежать босыми ногами по полу, усеянному острыми осколками.

– Покиньте технические помещения…

Через минуту должна начаться откачка воздуха, и в сознании Манн мелькнула странная мысль: погибнуть здесь от удушья – это лучшее, что с ней может сегодня произойти. А вместе с этой мыслью в ухе раздался отчаянный вопль:

– Манн!

– Капитан? – не поверив коммуникатору, переспросила она. – Капитан, это вы? Господи, вы живы. Это доктор Манн, я возле медицинского отсека. Вы меня слышите? Умоляю, скажите, что вы меня слышите!

Система создавала помехи. Не находись Манн в защищенной лаборатории Совета, поклялась бы, что кто-то включил подавители сигналов. Впрочем сейчас это не имело особого значения. Сквозь скрип и треск коммуникатора она все-таки слышала голос Инсы Варт – единственного человека, способного спасти ее задницу. Он бывал в лесах Тау Джета. Он вывел корабль Межгалактического Совета с линии огня возле планетоида AР-52. И только он, будь он проклят, имел доступ к спасательным капсулам исследовательской лаборатории “Новая звезда”. Убивающая система контроля Межгалактического Совета. В прямом смысле слова – убивающая.

Динамик заскрипел, выдавая невнятное подобие слов. В наслоении шумов было невозможно понять, что говорит капитан, но случилось другое: впервые за последние несколько часов Манн почувствовала, что у нее еще есть шанс. И она побежала.

Двадцать шагов. Пятнадцать. Десять.

Двери медицинского отсека были открыты. В отличие от коридора, внутри все еще работало освещение, и она могла отчетливо видеть свой рабочий стол, стеллажи, зону с уцелевшим оборудованием и несколько боксов с образцами – главный козырь сотрудников лаборатории. Она не сможет утащить с собой все, но даже один контейнер вполне способен стать проводником назад, в большой мир Межгалактического Совета. Ценность одного этого бокса выше разблокировки капсулы спасения и выше стоимости всех человеческих жизней на станции. Так что Совету придется уступить ее требованиям.

Пять шагов. Четыре. Три.

– Покиньте технические помещения. Включена система пожаротушения.

– Давай же! Давай! – заорала Манн, боясь не успеть, и с победным криком влетела в отсек, чувствуя небывалую до этого момента эйфорию.

Дверь за ее спиной заблокировалась. Снаружи послышался свист систем откачки воздуха. Плевать. Она здесь, в безопасности и на связи с капитаном.

– Инса Варт, с вами говорит доктор Манн. Я в медицинском отсеке пятого блока. Образцы целы. Контейнер немного оплавился, но его содержимое не пострадало. Я смогу донести его до выхода, но мне необходимо, чтобы вы расчистили путь и проложили маршрут. Повторяю, бокс цел, меня необходимо эвакуировать. Запрашиваю маршрут.

Несколько секунд ничего не происходило, и эти несколько секунд едва не свели ее с ума. Проблемы с сигналом? Неработающий передатчик? После всего, что она увидела, любая мелочь могла стать преградой на пути к спасению. Поэтому когда в ухе послышалось тяжелое дыхание, с сердца Манн словно камень свалился.

– Капитан, – повторила она.

Дыхание стало громче. Теперь она отчетливо различала, как человек с той стороны тщетно пытается выдавить из себя какое-то слово. Могло показаться, что у него паника, из-за чего вместо фраз выходит протяжный стон.

Манн еще пыталась уговорить себя, что это от бега. В конце концов, сегодня им всем пришлось преодолеть немалое расстояние, чтобы не оказаться выпотрошенными заживо. Но чем дольше она ждала, тем сложнее становилось верить.

– Помоги, – прохрипел Инса Варт.

– Что?

– Помоги мне.

Манн опешила. Она схватилась за голову, словно пыталась удержать ее на месте. От давления в глазах начало двоиться, а комната затряслась. Она не в состоянии помочь самой себе, так как она сможет помочь капитану?

– Капитан, – протяжно выдохнула Манн, – Я в пятом блоке. Я возле медицинского отсека. У меня с собой бокс с образцом, который мы должны доставить в целости. Мне нужен проход, так чем я могу вам помочь?

– Здесь лианы! – заорал капитан, явно не слыша ничего кроме собственного голоса. – Я в третьем блоке, я пошевелиться не могу. Ты слышишь меня? Я пошевелиться не могу! У меня руки и ноги в лианах! Они разорвут меня сейчас! Они пополам меня разорвут!

Манн с ужасом посмотрела на дверь. В крохотное матовое окно можно было видеть, как горят индикаторы откачки воздуха. Да даже если бы они не горели… От медицинского отсека до третьего блока слишком много темных углов.

– Назовите код капсулы, – нажала на передатчик Манн. – Я приду за вами, как только вы назовете мне код от капсулы спасения. Вы меня слышите?

– Ты сдохнешь здесь, сука, – прохрипел капитан.

Нечеловеческий вопль в ту же секунду прогремел в ее ухе и пронесся эхом по всему телу, заставляя цепенеть от ужаса. А вместе с ним одновременно раздался хруст костей под разрывающейся плотью.

Ничего не видящим взглядом Манн посмотрела перед собой, пытаясь избавиться от застывшего в ушах звука. Все кончено. Даже если она доберется до капсул спасения, ей не удастся открыть их без кода активации. Флот Совета прибудет не раньше чем через три дня, а столько ей никогда не продержаться.

Что-то внутри еще заставляло надеяться на лучшее, но каждая клетка тела уже готовилась к смерти. Помутневшее сознание выхватило движение возле двери. И в ту же секунду ее рука против воли потянулась к большому осколку зеркала.

– Мамочка, – протянул тонкий детский голосок, а под сверкающим индикатором откачки воздуха появился расплывчатый силуэт.

Манн сглотнула.

– Мамочка, открывай же. Пойдем играть. Открывай, мамочка. Ты же хочешь со мной играть? Ты же моя мамочка?

– Сейчас милая, сейчас, – ответила Манн.

Дрожащей рукой она поднесла острый осколок к шее.

– Сейчас, дорогая. Подожди. Сейчас мы будем вместе.

Резкий удар – и горячая кровь полилась по телу. В первые секунды рефлексы Манн еще заставляли ее пережимать горло, но совсем скоро ее руки ослабли, открывая дорогу обжигающей волне крови.

Исследовательский лайнер “Новая звезда” потерял свой экипаж.

Глава 2

Ночь выдалась на редкость паршивой. От безделья Борис водил небольшим ножом по столешнице, пытаясь вырезать слово “Косса” – неизменное имя их корабля и команды. Зачем? Да черт его знает. Просто каждая столешница в этом вонючем баре была изрезана, продырявлена, прожжена и содержала сотни посланий на всех возможных языках. Он собирался внести в этот беспредел свою лепту. И ему было откровенно плевать на присутствие рядом доктора, капитана и полусотни местных выпивох, едва держащихся на ногах.

– Ты понимаешь, что никто не должен о нас знать? – недовольно выдала Док, когда Борис дошел до второй буквы “с”. – А хотя все равно. Действительно, проследят нас по тупой надписи, сделанной тупорылым кретином, убьют – какая разница. Давай я тебе плакат дам с нашими лицами, так проще будет.

– Ой, да заткнись уже, – тоном обиженного подростка выдал Борис, но нож убрал. – Лично я хочу знать, где моя доля? Мы торчим на этой планете уже… Сколько? Восемь дней? Так у любого крыша поедет. В тюрьме и то веселее было.

– Так возвращайся. Я вообще не понимаю, зачем ты столько времени сидишь на корабле. Ты же только жрешь не в себя и возмущаешься постоянно. С таким успехом мы могли завести собаку.

– Слушай, докторишка, – прошипел Борис, – мне просто нужны моя доля и отпуск.

– А нейротур тебе не заказать? – вспылила Док.

Она бросила раздраженный взгляд на капитана, ожидая его одобрения, но тот будто ничего не замечал. Рэм Човец закинул ноги на соседний стул, скрестил руки на груди и таким нехитрым способом спал на своей стихийной лежанке. Или делал вид, что спит. В любом случае, ни в какие споры он вступать не собирался.

– Скорее бы тебя пристрелили, – выпалила Док, когда поняла, что помощи со стороны не будет. – Или, клянусь, в очередной раз я вместо лекарства выдам тебе яд и буду с радостью смотреть, как ты бьешься в агонии.

– Я живучий как таурилийские слизни, – заржал Борис.

– Ты отвратителен…

Закончить она не успела. Динамик у входа выдал зубодробительный писк, привлекая внимание бармена и посетителей. В какой-то момент звук поднялся на такую высокую ноту, что бармену пришлось отставить стаканы и несколько раз ударить старую рухлядь по жестяной стенке. Подействовало не сразу. Только после трех ударов динамик выдал что-то более-менее похожее на речь:

– …яния Межгалактический Совет вносит в список разыскиваемых кораблей “Маятник”, “Меченосец”, “ПРС1202”.

Услышав это, группа у стены подорвалась и довольно заорала. Никто бы в жизни не сказал, что они вместе, но действовали ребята слаженно и синхронно, что наводило на ненужные мысли. От их крика Рэм Човец приоткрыл правый глаз, оценивая обстановку.

– “Ниссуари”, “Новая звезда”.

Очередная волна счастливого вопля прокатилась по бару с другой стороны. Впрочем, там никаких открытий: все как вопили вразнобой несколько минут назад, так и продолжали, только теперь с большим энтузиазмом.

– “ТиЭльДиТри”.

– Да! Да! Моя девочка! – Брызнул слюной толстомордый у стены. В этот раз он оказался единственным, кто был доволен названием. – Я говорил, что его назовут? А? Говорил? Где мои пластины, уроды? Время платить! Давайте, открывайте карманы, тащите все, что есть. Это его место в розыске по-праву, высокомерные вы суки. Они еще всех вас поимеют. Все сдохнут, а ТиТри будет и дальше от Совета уходить!

– Ну все, дружище, успокойся. Ставки сто к одному, – подтвердил бармен. – Поздравляю.

К толстомордому потекли тонкие пластины, передаваемые недовольными посетителями. Их ставка в этот раз не сыграла. В лучшем случае они смогут подняться через неделю, в худшем – через несколько месяцев – Межгалактический Совет никогда не спешил делиться списками своего розыска.

– “Косса”, – выплюнул последнее слово динамик и снова бессвязно закряхтел.

Общее ликование резко скисло, а толстомордый сплюнул и процедил долгое ругательство на одном из местных диалектов. Экипаж “Косса” здесь не любили настолько, что его название в списке разыскиваемых кораблей вызывало лишь раздражение. ““Косса” в списке? Значит, еще не сдохли”, – примерно так размышлял каждый, кто хоть как-то сталкивался с мародерами.

Впрочем, не любили их во многих местах, до которых дотянул свои когти Межгалактический Совет, но при этом никто не имел понятия ни о классе корабля, ни о его экипаже. Единственное, что знали – это то, что после “Косса” редко остается, чем поживиться. И всех это дико раздражало. В какой-то момент истории дошли до того, что Рэма Човеца начали считать порождением “великой свалки”, а его корабль – живой тварью, управляющей своим капитаном. При этом они даже имени его толком не знали. Капитан – и капитан, ну и черт с ним. Но шутка ли, только “Косса” оставались в живых десятки лет, пока остальные мародеры гибли пачками на кораблях-ловушках, в силовых цепях, в стычках друг с другом и на редких сделках с Межгалактическим Советом (о последних старались не распространяться, да и редко когда оставались те, кто мог о них рассказать).

– Ублюдки, – заключил Борис. – Они же даже нас не знают.

Док в очередной раз одарила его суровым оценивающим взглядом и сама налила себе выпить. Лично ее все устраивало: когда ты единственный медик на корабле мародеров, то нет никакого желания добавлять себе работы. Однажды Борис умудрился облапать подружку задохлика из патруля и в результате ей пришлось использовать весь свой запас медикаментов на него, Рэма и Арахниару – первого помощника капитана. Еще один раз Ари задела растяжку на корабле-страннике, о них тут же прознали штурмовики и несколько часов обстреливали корабль, пока Косса не ушел в гиперпространство – работы для медика тогда оказалось на несколько месяцев вперед. Так что, как ни крути, а чем меньше они контактируют со всеми вокруг, тем лучше.

– Семь возвращается, – впервые за несколько часов прозвучал хриплый голос Рэма Човеца.

Лицо Бориса озарила торжественная улыбка. Он победно потер свою лысую голову, что считал чем-то вроде хорошей приметы, и даже отодвинул стул.

Семь, он же НС-7, выгодно отличался ото всех членов экипажа. Во-первых, каждому, кто встречался на его пути, он казался чертовски привлекательным. Во-вторых, после привлекательной внешности все отмечали его умение показать себя с лучшей стороны. И в-третьих, после нескольких секунд общения, его собеседники были уверены, что Семь получил лучшее образование из всех высших академий Межгалактического Совета. Кто-то даже считал, что он командир флота и НС-7 никогда не пытался доказать обратного. К тому же, такой набор с легкостью открывал Рэму Човецу двери, к которым ни его, ни кого-либо другого из его экипажа даже близко бы не подпустили. И за все эти годы ни одному человеку союза даже в голову не пришло, что выходец “великой свалки” – не вечно хмурый капитан, все тело которого разрисовано непонятными письменами, а статный НС-7.

Этот раз не стал исключением. Стоило только выглаженному кителю Семь мелькнуть в проходе, как от дальней стены отделилась пышногрудая шлюха с телом искусной танцовщицы и ловко подплыла к потенциальному клиенту. Даже разгоряченная толпа не сбила ее с курса.

– Что у нас делает офицер флота? – елейным голоском протянула она. – Решил расслабиться или хочешь жесткого наказания от своего капитана? Любое желание, сладенький. Я все выполню.

Семь ухмыльнулся.

– Прямо-таки все?

– Для тебя – даже со скидкой. Если не станешь бить, конечно.

– Боишься?

– Дороже выйдет. – Заигрывающим жестом она провела рукой вдоль шеи. – Захочешь оставить на мне следы, красавчик, придется доплатить. А так можешь и выпить купить. У офицера же найдется несколько пластин, чтобы побаловать прекрасную даму?

Семь наклонился к ее уху:

– Сперва я сломаю тебе запястья, следов не останется, так что платить не буду, зато больно будет каждый раз, когда ты попытаешься сопротивляться. Затем я выбью твои колени, так что ты не сможешь бежать. И вот после этого я займусь твоими глазами…

Шлюха сглотнула и сделала неуверенный шаг в сторону вышибалы.

– Угомонись, – тут же прозвучал спокойный женский голос, а из-за спины Семь показалась невысокая брюнетка в форме пехотинца. – Не собирается он тебе ничего делать. Здесь должна быть наша команда: лысый, блондинка и мужик с татуировками. Видела?

Шлюха затравленно посмотрела ей в глаза и, кажется, собиралась ответить, но ее перебил довольный крик Бориса:

– Ари! Сюда!

– Идиот, – прошептал Семь.

Ари мысленно согласилась.

– Что ты там нес про запястья и глаза? – спросила она, подходя к столу.

– Ничего особенного. Я рассказал, что они делают с порождениями свалки. Тебя это напрягло? Можешь как-нибудь заглянуть в мой разрушенный дом и рассмотреть все в мельчайших подробностях. Они залетают к нам на охоту и уносят с собой трофеи.

– Глаза?

– Глаза, пальцы, уши – все, что можно быстро отрезать и пустить на украшения. С долгими расчленениями они не заморачиваются, иначе быстро окажутся трупами.

Ари только пожала плечами. О трофеях она не знала, но часто слышала, что свалка уже много лет является излюбленным местом для развлечений охотников. Хотя, справедливости ради, охотники тоже далеко не всегда возвращались оттуда живыми. Из двадцати человек в лучшем наборе могло вернуться только пять, остальные шли на обшивку техники порождений. В любом случае, Косса всегда обходили это место стороной. В какой-то степени из-за НС-7, но больше из-за бессмысленных неприятностей, которые оно сулило. Грабить корабли и пришить по дороге несколько охранников – это одно. По собственной воле лезть в пекло – совсем другое.

– Допустим, а при чем здесь шлюха? – все никак не могла уловить ход мысли Ари.

– На этой планете охотников, как собак нерезаных. Руку даю на отсечение, что она одна из них.

Ари бросила короткий взгляд через плечо. Шлюха, как хлюха. Точно переделывала себя несколько раз, может даже хотела стать модом, но денег на генную модификацию не хватило. Либо Семь видел что-то, чего не может увидеть она, либо у него просто отвратительное настроение. Зная Семь, Ари поставила бы на первое, но верить хотела во второе.

К моменту, когда они подошли к столу, Рэм Човец окончательно проснулся. Ногой он подтолкнул стул для Ари и заказал роботу-официанту выпить, а на его лице впервые за весь вечер отразился искренний интерес.

– Какие новости? – спросил капитан, стоило им сесть.

– Все плохо, – без лишних прелюдий сказал Семь.

Борис недовольно скривился.

– Вот твоя прямота всегда как заноза в заднице, – сказал он. – Неужели нельзя было начать с чего-то хорошего? Нельзя так просто брать и вываливать дерьмовые карты на стол.

– Я должен предложить тебе выбор из новостей? Так нет его. Все плохо. Корабль, который мы отбуксировали к холмам, оказался лайнером капитана из совета.

– Проклятые шишки союза, – возмутился Борис, – они везде. Куда ни плюнь, корабль капитана, сына, брата, третьего брата по материнской линии, мелкой шавки…

– Помолчи, – остановил его Рэм. – Что с лайнером?

– Прогулочное судно, – продолжил Семь. – Если в общих чертах, то в самом судне не было ничего особенного. Он устраивал там приемы, часто путешествовал, еще чаще с эскортом. Жена и три его дочери даже не подозревали о существовании лайнера и точно не сильно расстроились, узнав о его пропаже.

– Пока я вижу только то, что все счастливы. Так в чем проблема?

– Проблема в том, что он хранил в своей каюте какие-то данные Межгалактического Совета. Подробностей мне никто не сказал, но если судить по их реакции, то там были как минимум карты, возможно, какие-то военные разработки. Хотя никогда нельзя знать наверняка.

Док с ужасом посмотрела на капитана. Борис снова потер лысый череп, а Рэм Човец хрустнул костяшками пальцев. За столом воцарилось абсолютное молчание.

Как раз вовремя подлетел небольшой робот с подносом и прописанными движениями принялся выставлять стаканы с синей жидкостью – безумной смесью из трав четырех холмов и воды местного озера. Подается только в трех местах системы и сшибает с ног любого, весом меньше пятидесяти килограммов.

Как только официант отлетел от их столика, Док первой взяла слово:

– Я точно помню, что лайнер был разграблен до нас.

Борис кивнул.

– Вот редко это говорю, но я с ней согласен. Какие-то уроды все вынесли до нас и незаметно смылись, а на нас всех собак решили повесить? Так мы же его и отбуксировали к приемке на холмах, потому что взять было нечего. Ну что, я один что ли это понимаю?

– Им плевать, – ответил Семь. – Мы в розыске.

– Мы и до этого были в розыске, – задумчиво протянул капитан.

– Розыск тоже разный бывает, – сказал Семь. – С этого дня мы отмечены как шпионы с припиской “особо опасны”. Так что любой корабль из флота будет обязан разнести нас на части.

– В пыль, – уточнил Борис. – Нас просто сотрут в порошок, стоит нам только нос высунуть дальше орбиты.

– Пока мы знаем точно только одно: для нас взятки больше не работают, – кивнул Рэм. – Хорошие новости есть?

Борис залпом осушил свой стакан и с громким хлопком вернул его на стол.

– Какие хорошие новости? – сказал он, кривясь то ли от слов Семь, то ли от ядреного пойла. – Порождение же сказало, что все новости – полное дерьмо.

– Я тебе сейчас голову снесу, – огрызнулся Семь.

– Есть другие новости, – быстро ответила Ари, пока новая перепалка не переросла в мордобой. Такого раньше не случалось, но когда экипаж на нервах все может произойти в первый раз. – У совета есть для нас одно дело. Мы договорились, что если удастся его провернуть, то все претензии по судну будут сняты. Из списка разыскиваемых преступников нас, конечно, не уберут, но все отметки снимут и мы вернемся к тому, с чего начинали.

Рэм задумался. Подарки от совета не сулили ничего хорошего. И это было не его личное мнение, а опыт десятков таких же команд. Коррупция, контрабанда, подлог, убийства, торговля людьми, рабство – это все делали и отдельные личности совета. Вот только если с нормальными преступниками всегда можно было договориться, а на худой конец решить вопрос силой, то те уроды так просто не отстанут. Для них все, кто в розыске – хуже червя. И прав имеют не сильно больше. А если нанятая команда не хочет ходить по струнке, то флоту всегда может прилететь анонимное сообщение с координатами разыскиваемых преступников. Отдельные члены МС заслуживали отметки “особо опасен” в разы больше, чем они. Но когда тебя загнали в угол, выбирать не приходится.

– Ладно, выкладывай, что от нас требуется, – все-таки сказал он.

– Забрать образцы из медицинской лаборатории, – ответила Ари.

– Это шутка такая?

Семь помотал головой, подтверждая, что Ари говорит правду.

– Подождите, – изумилась Док. – Если я правильно помню, то все лаборатории находятся под пристальным контролем совета. Там же все кишит военными. Они что, хотят, чтобы мы по собственной воле прошли мимо эскадрильи туда, а потом еще и вернулись? При этом находясь в розыске, да еще и с подобной отметкой? Это же стопроцентное самоубийство.

– И, как ни странно, но я снова ее поддерживаю, – откинулся на спинку стула осоловевший Борис. – Блондиночка дело говорит. Если мы туда сунемся, то нас сразу уничтожат. Да от нас даже пыли не останется.

Семь неопределенно покачал головой, а Ари продолжила:

– Значит, слушайте. Год назад они запустили какой-то секретный проект на планете Марбас. Идея сулила большую прибыль и особые привилегии для толстосумов. Совет даже толком не знал об этом. Так, согласовали документы взамен на что-то и все. Но туда быстро спустили блоки и создали лабораторию, также срочно отправили ученых и парочку проверенных военных, которые не станут поднимать лишнего шума. Насколько я поняла, капитаном там числился Инса Варт.

– Та еще продажная тварь, – вырвалось у Рэма.

Ари вскинула брови.

– Вы знакомы?

– Были когда-то, – ответил Рэм. – И я бы не сказал, что этому рад. Он продал команду за возможность спасти свою шкуру. Если его поставили за главного, то только в частном порядке.

– Те, кто его нанял, никому не доверяли, – сказала Ари, словно продолжала слова капитана. – Никому из экипажа не выдали коды для эвакуации. Никакой защиты тоже не было, если не считать пары тройки военных.

– Экспериментальный проект, – добавил Семь и отхлебнул из своего стакана.

– Да бабки они отмывали просто, – возмутился Борис.

– Продолжай, – сказал Рэм.

Ари продолжила:

– Первые месяцы все шло неплохо, потом у них случилась утечка, за которой последовал взрыв. По крайней мере, так сказано в отчете. Большая часть лаборатории была уничтожена. В совете уверены, что команда мертва, поэтому они не стали организовывать спасательную миссию, а просто закрыли проект “Новая звезда”.

Рэм довольно улыбнулся, что случалось крайне редко.

– Мы только что слышали это название, – пояснил он.

– Где? – удивился Семь.

– В списке разыскиваемых преступников, – ответил Рэм. – Интересно получается. То есть лабораторию они не просто закрыли, а вычеркнули из документов. Так что теперь расходы на “Новую звезду” пойдут через расходы на розыск, ну а мы окажемся их ищейками.

– Кто-то сделал так, чтобы лаборатория больше не контролировалась, – поняла Ари.

– Вот ублюдки, – сплюнул Борис. – Уверен, они еще и выжидали несколько месяцев, чтобы там точно все сдохли.

Ари пожала плечами.

– Нам же лучше. Дело обещают простое. Надо спуститься на Марбас, залезть в эту лабораторию, забрать контейнеры с образцами, утрамбовать это все в Косса и довести до нейтральной территории. Там Семь встретится с их доверенным лицом и там же с нас снимут все отметки. Плюс ко всему за каждый доставленный контейнер нам платят отдельно, а все, что уцелело в лаборатории, мы сможем забрать себе.