Песни. Стихотворения

Для кинофильма «Интервенция» (1968, 1987)

«До нашей эры соблюдалось чувство меры…»

До нашей эры соблюдалось чувство меры,Потом бандитов называли – «флибустьеры», —Теперь названье звучное «пират»Забыли, —Бить ихИ словом оскорбить ихВсякий рад.Бандит же ближних возлюбил – души не чает,И если чтой-то им карман отягощает —Он подойдет к им как интеллигент,УлыбкуВыжмет —И облегчает ближнихЗа момент.А если ближние начнут сопротивляться,Излишне нервничать и сильно волноваться, —Тогда бандит поступит как бандит:Он стрельнетТрижды —И вмиг приводит ближнихВ трупный вид.А им за это – ни чинов, ни послаблений, —Доходит даже до взаимных оскорблений, —Едва бандит выходит за порог,Как сразу:«Стойте!Невинного не стройте!Под замок!»На теле общества есть много паразитов,Но почемуй-то все стесняются бандитов, —И с возмущеньем хочется сказать:«Поверьте, —Боже,Бандитов надо тожеПонимать!»

1967

Песня Бродского

Как все, мы веселы бываем и угрюмы,Но если надо выбирать и выбор труден —Мы выбираем деревянные костюмы, —Люди! Люди!Нам будут долго предлагать не прогадать:«Ах, – скажут, – что вы! Вы еще не жили!Вам надо только-только начинать!..» —Ну а потом предложат: или – или.Или пляжи, вернисажи, или дажеПароходы, в них наполненные трюмы,Экипажи, скачки, рауты, вояжи —Или просто деревянные костюмы.И будут веселы они или угрюмы,И будут в роли злых шутов и добрых судей, —Но нам предложат деревянные костюмы, —Люди! Люди!Нам даже могут предложить и закурить:«Ах, – вспомнят, – вы ведь долго не курили!Да вы еще не начинали жить!..» —Ну а потом предложат: или – или.Дым папиросы навевает что-то, —Одна затяжка – веселее думы.Курить охота! Как курить охота!Но надо выбрать деревянные костюмы.И будут вежливы и ласковы настолько —Предложат жизнь счастливую на блюде, —Но мы откажемся – и бьют они жестоко, —Люди! Люди! Люди!

1967

«Мао Цзедун…»

Мао Цзедун —большой шалун —Он до сих пор не прочь кого-нибудь потискать, —Заметив слабину,меняет враз жену, —И вот недавно докатился до артистки.Он маху дал —он похудал:У ней открылся темперамент слишком бурный, —Не баба – зверь, —она теперьВершит делами «революции культурной».А ну-ка встань, Цин Цзянь,а ну талмуд достань, —Уже трепещут мужнины враги!Уже видать концы —жена Лю ШаоциСломала две свои собачие ноги.А кто не чтит цитат,тот – ренегат и гад, —Тому на задницы наклеим дацзыбао!Кто с Мао вступит в спор,тому дадут отпорЕго супруга вместе с другом Линем Бяо.А кто не верит нам,тот – негодяй и хам,А кто не верит нам, тот – прихвостень и плакса.Марксизм для нас – азы,ведь Маркс не плыл в Янцзы, —Китаец Мао раздолбал еврея Маркса!

1967

«От скушных шаба́шей…»

От скушных шаба́шейСмертельно уставши,Две ведьмы идут и беседу ведут:«Ну что ты, брат-ведьма,Пойтить посмотреть бы,Как в городе наши живут!Как всё изменилось!Уже развалилосьПодножие Лысой горы.И молодцы вродеДавно не заходят —Остались одни упыри…»Спросил у них леший:«Вы камо грядеши?»«Намылились в город – у нас ведь тоска».«Ах, гнусные бабы!Да взяли хотя быС собою меня, старика».Ругая друг дружку,Взошли на опушку.Навстречу попался им враг-вурдалак.Он скверно ругался,Он к им увязался,Кричал, будто знает, что как.Те к лешему: как он?«Возьмем вурдалака!Но кровь не сосать и прилично вести!»Тот малость покрякал,Клыки свои спрятал —Красавчиком стал, – хочь крести.Освоились быстро, —Под видом туристовПоели-попили в кафе «Гранд-отель».Но леший поганилСвоими ногами —И их попросили оттель.Пока леший брился,Упырь испарился, —И леший доверчивость проклял свою.И ведьмы пошлялись —И тоже смотались,Освоившись в этом раю.И наверняка ведьПрельстили бега́ ведьм:Там много орут, и азарт на бегах, —И там проигралиНи много ни мало —Три тысячи в новых деньгах.Намокший, поблекший,Насупился леший,Но вспомнил, что здесь его друг, домовой, —Он начал стучаться:«Где друг, домочадцы?!»А те отвечают: «Запой».Пока ведьмы вылиИ всё просадили,Пока леший пил-надирался в кафе, —Найдя себе вдовушку,Выпив ей кровушку,Спал вурдалак на софе.

1967

Невидимка

Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,Приходит ли знакомая блондинка —Я чувствую, что на меня глядит соглядата́й,Но только не простой, а – невидимка.Иногда срываюсь с местаБудто тронутый я,До сих пор моя невеста —Мной не тронутая!Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое если —Мы стесняемся при ём.Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!Однажды выпиваю – да и кто сейчас не пьет! —Нейдет она: как рюмка – так в отрыжку, —Я чувствую – сидит, подлец, и выпитому счетВедет в свою невидимую книжку.Иногда срываюсь с местаКак напудренный я,До сих пор моя невеста —Целомудренная!Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое если —Мы стесняемся при ём.Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!Я дергался, я нервничал – на выдумки пошел:Вот лягу спать и подымаю храп; ну,Коньяк открытый ставлю и – закусочки на стол, —Вот сядет он – тут я его и хапну!Иногда срываюсь с местаБудто тронутый я,До сих пор моя невеста —Мной не тронутая!Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое если —Мы стесняемся при ём.Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!К тому ж он мне вредит, – да вот не дале как вчера —Поймаю, так убью его на месте! —Сижу, а мой партнер подряд играет «мизера́»,А у меня «гора» – три тыщи двести.Побледнев, срываюсь с местаКак напудренный я,До сих пор моя невеста —Целомудренная!Про погоду мы с невестойНочью диспуты ведем,Ну а что другое если —Мы стесняемся при ём.Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!А вот он мне недавно на работу написалЧудовищно тупую анонимку, —Начальник прочитал, мне показал, – а я узналПо почерку – родную невидимку.Оказалась невидимкой —Нет, не тронутый я —Эта самая блондинка,Мной не тронутая!Эта самая блондинка…У меня весь лоб горит!Я спросил: «Зачем ты, Нинка?»«Чтоб женился», – говорит.Обидно мне,Досадно мне, —Ну ладно!

1967

Песня про плотника Иосифа, деву Марию, Святого духа и непорочное зачатье

Возвращаюся с работы,Рашпиль ставлю у стены, —Вдруг в окно порхает кто-тоИз постели от жены!Я, конечно, вопрошаю:«Кто такой?»А она мне отвечает:«Дух Святой!»Ох, я встречу того Духа —Ох, отмечу его в ухо!Дух он тоже Духу рознь:Коль Святой – так Машку брось!Хочь ты – кровь голубая,Хочь ты – белая кость, —Вот родится Он, и знаю —Не пожалует Христос!Машка – вредная натура —Так и лезет на скандал, —Разобиделася, дура:Вроде, значит, помешал!Я сперва-сначала с лаской:То да сё…А она – к стене с опаской:«Нет, и всё!»Я тогда цежу сквозь зубы,Но уже, конечно, грубо:«Хочь он возрастом и древний,Хочь годов ему тыщ шесть, —У него в любой деревнеДве-три бабы точно есть!»Я – к Марии с предложеньем, —Я на выдумки мастак! —Мол, в другое воскресеньеТы, Мария, сделай так:Я потопаю под утро —Мол, пошел, —А ты прими его как будто,Хорошо?Ты накрой его периной —И запой, – тут я с дубиной!Он – крылом, а я – колом,Он – псалом, а я – кайлом!Тут, конечно, он сдается —Честь Марии спасена, —Потому что, мне сдается,Этот Ангел – Сатана!…Вот влетаю с криком, с древом,Весь в надежде на испуг…Машка плачет, «Машка, где он?»«Улетел, желанный Дух!»«Как же это, я не знаю,Как успел?»«Да вот так вот, – отвечает, —Улетел!Он псалом мне прочиталИ крылом пощекотал…»«Ты шутить с живым-то мужем!Ах ты скверная жена!..»Я взмахнул своим оружьем…Смейся, смейся, Сатана!

1967

Дайте собакам мяса

Дайте собакам мяса —Может, они подерутся.Дайте похмельным кваса —Авось они перебьются.Чтоб не жиреть воронам,Ставьте побольше пугал.Чтобы любить, влюбленнымДайте укромный угол.В землю бросайте зёрна —Может, появятся всходы.Ладно, я буду покорным —Дайте же мне свободу!Псам мясные ошметкиДали – а псы не подрались.Дали пьяницам водки —А они отказались.Люди ворон пугают —А воронье не боится.Пары соединяют —А им бы разъединиться.Лили на землю воду —Нету колосьев, – чудо!Мне вчера дали свободу —Что я с ней делать буду?!

1967

Моя цыганская

В сон мне – желтые огни,И хриплю во сне я:«Повремени, повремени —Утро мудренее!»Но и утром всё не так,Нет того веселья:Или куришь натощак,Или пьешь с похмелья.В кабаках – зеленый штоф,Белые салфетки, —Рай для нищих и шутов,Мне ж – как птице в клетке.В церкви – смрад и полумрак,Дьяки курят ладан…Нет, и в церкви всё не так,Всё не так, как надо!Я – на гору впопыхах,Чтоб чего не вышло, —На горе стоит ольха,Под горою – вишня.Хоть бы склон увить плющом —Мне б и то отрада,Хоть бы что-нибудь еще…Всё не так, как надо!Я – по полю вдоль реки:Света – тьма, нет Бога!В чистом поле – васильки,Дальняя дорога.Вдоль дороги – лес густойС бабами-ягами,А в конце дороги той —Плаха с топорами.Где-то кони пляшут в такт,Нехотя и плавно.Вдоль дороги всё не так,А в конце – подавно.И ни церковь, ни кабак —Ничего не свято!Нет, ребята, всё не так!Всё не так, ребята…

Зима 1967/68

Утренняя гимнастика

(Для спектакля «Последний парад» (1968 и др.)

Вдох глубокий, руки шире,Не спешите – три-четыре! —Бодрость духа, грация и пластика!Общеукрепляющая,Утром отрезвляющая,Если жив пока еще, —гимнастика!Если вы в своей квартире, —Лягте на пол – три-четыре! —Выполняйте правильно движения!Прочь влияние извне —Привыкайте к новизне, —Вдох глубокий до изне-можения!Очень вырос в целом миреГриппа вирус – три-четыре! —Ширится, растет заболевание.Если хилый – сразу гроб!Сохранить здоровье чтоб —Применяйте, люди, об-тирание!Если вы уже устали —Сели-встали, сели-встали, —Не страшны вам Арктика с Антарктикой!Главный академик ИоффеДоказал: коньяк и кофеВам заменит спорта профи-лактика!Разговаривать не надо —Приседайте до упада,Да не будьте мрачными и хмурыми!Если очень вам неймется —Обтирайтесь чем придется,Водными займитесь проце-дурами!Не страшны дурные вести —Мы в ответ бежим на месте, —В выигрыше даже начинающий.Красота – среди бегущихПервых нет и отстающих, —Бег на месте общеприми-ряющий!

1968

Марш аквалангистов

Нас тянет на дно как балласты.Мы цепки, легки как фаланги,А ноги закованы в ласты,А наши тела – в акваланги.В пучину не просто полезли,Сжимаем до судорог скулы,Боимся кессонной болезниИ, может, немного – акулы.Замучила жажда – воды бы!Красиво здесь – все это сказки, —Здесь лишь пучеглазые рыбыГлядят удивленно нам в маски.Понять ли лежащим в постели,Изведать ли ищущим брода?!Нам нужно добраться до цели,Где третий наш без кислорода!Мы плачем – пускай мы мужчины:Застрял он в пещере кораллов, —Как истинный рыцарь пучины,Он умер с открытым забралом.Пусть рок оказался живучей, —Он сделал что мог и что должен.Победу отпраздновал случай, —Ну что же, мы завтра продолжим!

1968

«На стол колоду, господа…»

«На стол колоду, господа, —Крапленая колода!Он подменил ее». – «Когда?»«Барон, вы пили воду…Валет наколот, так и есть!Барон, ваш долг погашен!Вы проходимец, ваша честь, —И я к услугам вашим!Что? Я не слышу ваш апарт…О нет, так не годится!»…А в это время БонапартПереходил границу.«Закончить не смогли вы кон —Верните бриллианты!А вы, барон, и вы, виконт,Пожалте в секунданты!Ответьте, если я не прав, —Но наперед все лживо!Итак, оружье ваше, граф?!За вами выбор – живо!Вы не получите инфаркт,Вам не попасть в больницу!»…А в это время БонапартПереходил границу.«Да полно, назначаю сам:На шпагах, пистолетах…Хотя сподручней было б вам —На дамских амулетах.Кинжал… – ах, если б вы смогли!.. —Я дрался им в походах!Но вы б, конечно, предпочли —На шулерских колодах!Вам скоро будет не до карт —Вам предстоит сразиться!»…А в это время БонапартПереходил границу.«Не поднимайте, ничего, —Я встану сам, сумею!Я снова вызову его,Пусть даже протрезвею.Барон, молчать! Виконт, не хнычь!Плевать, что тьма народу!Пусть он расскажет, старый хрыч,Чем он крапил колоду!Когда откроет тайну карт —Дуэль не состоится!»…А в это время БонапартПереходил границу.«А коль откажется сказать —Клянусь своей главою:Графиню можете считатьСегодня же вдовою.И хоть я шуток не терплю,Но я могу взбеситься, —Тогда я графу прострелю,Экскьюз ми, ягодицу!»Стоял июль, а может – март…Летели с юга птицы…А в это время БонапартПереходил границу.«…Ах, граф, прошу меня простить —Я вел себя бестактно, —Я в долг хотел у вас просить,Но не решился как-то.Хотел просить наедине —Мне на́ людях неловко —И вот пришлось затеять мнеДебош и потасовку.О да, я выпил целый штоф —И сразу вышел червой…Дурак?! Вот как! Что ж, я готов!Итак, ваш выстрел первый…»Стоял весенний месяц март,Летели с юга птицы…А в это время БонапартПереходил границу.

1968

«Сколько чудес за туманами кроется…»

Сколько чудес за туманами кроется —Ни подойти, ни увидеть, ни взять, —Дважды пытались, но бог любит троицу —Глупо опять поворачивать вспять.Выучи намертво, не забывайИ повторяй как заклинанье:«Не потеряй веру в тумане,Да и себя не потеряй!»Было когда-то – тревожили беды нас, —Многих туман укрывал от врагов.Нынче, туман, не нужна твоя преданность —Хватит тайгу запирать на засов!Выучи намертво, не забывайИ повторяй как заклинанье:«Не потеряй веру в тумане,Да и себя не потеряй!»Тайной покрыто, молчанием сколото —Заколдовала природа-шаман.Черное золото, белое золотоСторож седой охраняет – туман.Только ты выучи, не забывайИ повторяй как заклинанье:«Не потеряй веру в тумане,Да и себя не потеряй!»Что же выходит – и пробовать нечего,Перед туманом ничто человек?Но от тепла, от тепла человечьегоДаже туман поднимается вверх!Выучи, вызубри, не забывайИ повторяй как заклинанье:«Не потеряй веру в тумане,Да и себя не потеряй!»

1968

Я уехал в Магадан

Ты думаешь, что мне – не по годам,Я очень редко раскрываю душу, —Я расскажу тебе про Магадан —Слушай!Как я видел Нагайскую бухтуда тракты, —Улетел я туда не с бухты-барахты.Однажды я уехал в Магадан —Я от себя бежал как от чахотки.Я сразу там напился вдрабаданВодки!Но я видел Нагайскую бухтуда тракты, —Улетел я туда не с бухты-барахты.За мной летели слухи по следам,Опережая самолет и вьюгу, —Я все-таки уехал в МагаданК другу!И я видел Нагайскую бухтуда тракты, —Улетел я туда не с бухты-барахты.Я повода врагам своим не дал —Не взрезал вены, не порвал аорту, —Я взял да как уехал в Магадан,К черту!Я увидел Нагайскую бухтуда тракты, —Улетел я туда не с бухты-барахты.Я, правда, здесь оставил много дам, —Писали мне: «Все ваши дамы биты!» —Ну что ж – а я уехал в Магадан, —Квиты!И я видел Нагайскую бухтуда тракты, —Улетел я туда не с бухты-барахты.Когда подходит дело к холодам, —Пусть это далеко, да и накладно, —Могу уехать к другу в Магадан —Ладно!Ты не видел Нагайскую бухту —дурак ты!Улетел я туда не с бухты-барахты.

1968

«Жил-был добрый дурачина-простофиля…»

Жил-был добрый дурачина-простофиля.Куда только его черти не носили!Но однажды, как назло,Повезло —И в совсем чужое царство занесло.Слезы градом – так и надоПростофиле:Не усаживайся задомНа кобыле,Ду-ра-чи-на!Посреди большого поля – глядь – три стула,Дурачину в область печени кольнуло, —Сверху – надпись: «Для гостей»,«Для князей»,А на третьем – «Стул для царских кровей».Вот на первый стул уселсяПростофиля,Потому что он у сердцаОбессилел,Ду-ра-чи-на!Только к стулу примостился дурачина —Сразу слуги принесли хмельные вина,Дурачина ощутилМного сил —Элегантно ел, кутил и шутил.Погляди-ка, поглазей —В буйной силеВзлез на стул для князейПростофиля,Ду-ра-чи-на!И сейчас же бывший добрый дурачинаОщутил, что он – ответственный мужчина, —Стал советы отдавать,Крикнул рать,И почти уже решил воевать.Дальше – больше руки грей,Ежли в силе! —Взлез на стул для королейПростофиля,Ду-ра-чи-на!Сразу руки потянулися к печати,Сразу топать стал ногами и кричати:«Будь ты князь, будь ты хотьСам Господь —Вот возьму и прикажу запороть!»Если б люди в сей моментРядом были —Не сказали б комплиментПростофиле,Ду-ра-чи-не!Но был добрый этот самый простофиля —Захотел издать Указ про изобилье…Только стул подобных делНе терпел:Как тряхнет – и, ясно, тот не усидел…И очнулся добрый малыйПростофиляУ себя на сеновалеВ чем родили, —Ду-ра-чи-на!

1968

Две песни об одном воздушном бое

I. Песня летчика

Их восемь – нас двое, – расклад перед боемНе наш, но мы будем играть!Сережа, держись! Нам не светит с тобою,Но козыри надо равнять.Я этот небесный квадрат не покину —Мне цифры сейчас не важны:Сегодня мой друг защищает мне спину,А значит – и шансы равны.Мне в хвост вышел «мессер», но вот задымил он,Надсадно завыли винты, —Им даже не надо крестов на могилы —Сойдут и на крыльях кресты!Я – «Первый», я – «Первый», – они под тобою!Я вышел им наперерез!Сбей пламя, уйди в облака – я прикрою!В бою не бывает чудес.Сергей, ты горишь! Уповай, человече,Теперь на надежность строп!Нет, поздно – и мне вышел «мессер» навстречу, —Прощай, я приму его в лоб!..Я знаю – другие сведут с ними счеты, —Но, по облакам скользя,Взлетят наши души, как два самолета, —Ведь им друг без друга нельзя.Архангел нам скажет: «В раю будет туго!»Но только ворота – щелк, —Мы Бога попросим: «Впишите нас с другомВ какой-нибудь ангельский полк!»И я попрошу Бога, Духа и Сына, —Чтоб выполнил волю мою:Пусть вечно мой друг защищает мне спину,Как в этом последнем бою!Мы крылья и стрелы попросим у Бога, —Ведь нужен им ангел-ас, —А если у них истребителей много —Пусть пишут в хранители нас!Хранить – это дело почетное тоже, —Удачу нести на крылеТаким, как при жизни мы были с СережейИ в воздухе и на земле.

II. Песня самолета-истребителя

Я – «ЯК», истребитель, – мотор мой звенит,Небо – моя обитель, —А тот, который во мне сидит,Считает, что – он истребитель.В этом бою мною «юнкерс» сбит —Я сделал с ним, что хотел, —А тот, который во мне сидит,Изрядно мне надоел!Я в прошлом бою навылет прошит,Меня механик заштопал, —А тот, который во мне сидит,Опять заставляет – в штопор!Из бомбардировщика бомба несетСмерть аэродрому, —А кажется – стабилизатор поет:«Мир вашему дому!»Вот сзади заходит ко мне «мессершмитт», —Уйду – я устал от ран!..Но тот, который во мне сидит,Я вижу, решил – на таран!Что делает он?! Вот сейчас будет взрыв!..Но мне не гореть на песке, —Запреты и скорости все перекрыв,Я выхожу из пике!Я – главный, а сзади… Ну чтоб я сгорел! —Где же он, мой ведомый?Вот он задымился, кивнул – и запел:«Мир вашему дому!»И тот, который в моем черепке,Остался один – и влип, —Меня в заблужденье он ввел – и в пикеПрямо из мертвой петли.Он рвет на себя – и нагрузки вдвойне, —Эх, тоже мне – летчик-ас!..Но снова приходится слушаться мне, —И это – в последний раз!Я больше не буду покорным – клянусь! —Уж лучше лежать на земле…Ну что ж он не слышит, как бесится пульс:Бензин – моя кровь – на нуле!Терпенью машины бывает предел.И время его истекло, —И тот, который во мне сидел.Вдруг ткнулся лицом в стекло.Убит! Наконец-то лечу налегке.Последние силы жгу…Но что это, что?! Я – в глубоком пике —И выйти никак не могу!Досадно, что сам я не много успел, —Но пусть повезет другому!Выходит, и я напоследок спел:«Мир вашему дому!»

1968

«Давно смолкли залпы орудий…»

(из кинофильма «Карантин», 1968)

Давно смолкли залпы орудий,Над нами лишь солнечный свет, —На чем проверяются люди,Если войны уже нет?Приходится слышать нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»Не ухнет уже бронебойный,Не быть похоронной под дверь,И кажется – всё так спокойно,Негде раскрыться теперь…Но все-таки слышим нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»Покой только снится, я знаю, —Готовься, держись и дерись! —Есть мирная передовая —Беда, и опасность, и риск.Поэтому слышим нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»В полях обезврежены мины,Но мы не на поле цветов, —Вы поиски, звезды, глубиныНе сбрасывайте со счетов.Поэтому слышим нередко,Если приходит беда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»

1968

Еще не вечер

Четыре года рыскал в море наш корсар, —В боях и штормах не поблекло наше знамя,Мы научились штопать парусаИ затыкать пробоины телами.За нами гонится эскадра по пятам, —На море штиль – и не избегнуть встречи!Но нам сказал спокойно капитан:«Еще не вечер, еще не вечер!»Вот развернулся боком флагманский фрегат, —И левый борт окрасился дымами, —Ответный залп – на глаз и наугад, —Вдали пожар и смерть! Удача с нами!Из худших выбирались передряг,Но с ветром худо, и в трюме течи, —А капитан нам шлет привычный знак:Еще не вечер, еще не вечер!На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз —И видят нас от дыма злых и серых, —Но никогда им не увидеть насПрикованными к веслам на галерах!Неравный бой – корабль кренится наш, —Спасите наши души человечьи!Но крикнул капитан: «На абордаж!Еще не вечер, еще не вечер!»Кто хочет жить, кто весел, кто не тля, —Готовьте ваши руки к рукопашной!А крысы – пусть уходят с корабля, —Они мешают схватке бесшабашной.И крысы думали: а чем не шутит черт, —И тупо прыгали, спасаясь от картечи.А мы с фрегатом становились к борту борт, —Еще не вечер, еще не вечер!Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза, —Чтоб не достаться спрутам или крабам —Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах, —Мы покидали тонущий корабль.Но нет, им не послать его на дно —Поможет океан, взвалив на плечи, —Ведь океан-то с нами заодно.И прав был капитан: еще не вечер!

1968

Песенка ни про что, или Что случилось в Африке

Одна семейная хроника

В желтой жаркой Африке,В центральной ее части,Как-то вдруг вне графикаСлучилося несчастье, —Слон сказал, не разобрав:«Видно, быть потопу!..»В общем, так: один ЖирафВлюбился в Антилопу!Поднялся́ галдеж и лай, —Только старый ПопугайГромко крикнул из ветвей:«Жираф большой – ему видней!»«Что же, что рога у ней, —Кричал Жираф любовно, —Нынче в нашей фаунеРавны все пороговно!Если вся моя родняБудет ей не рада —Не пеняйте на меня, —Я уйду из стада!»Поднялся́ галдеж и лай, —Только старый ПопугайГромко крикнул из ветвей:«Жираф большой – ему видней!»Папе АнтилопьемуЗачем такого сына:Все равно – что в лоб ему,Что по́ лбу – все едино!И Жирафов зять брюзжит:«Видали остолопа?!»И ушли к Бизонам житьС Жирафом Антилопа.Поднялся́ галдеж и лай, —Только старый ПопугайГромко крикнул из ветвей:«Жираф большой – ему видней!»В желтой жаркой АфрикеНе видать идиллий —Льют Жираф с ЖирафихойСлезы крокодильи, —Только горю не помочь —Нет теперь закона:У Жирафов вышла дочьЗамуж – за Бизона!…Пусть Жираф был не прав, —Но виновен не Жираф,А тот, кто крикнул из ветвей:«Жираф большой – ему видней!»

1968

«Наши предки – люди темные и грубые…»

Наши предки – люди темные и грубые, —Кулаками друг на дружку помахав,Вдруг увидели: громадное и круглоеПролетело, всем загадку загадав.А в спорах, догадках, дебатахВменяют тарелкам в винуУтечку энергии в ШтатахИ горькую нашу слюну.Ой, вон блюдце пролетело над Флоренцией! —И святая инквизиция под страхОчень бойко продавала индульгенции,Очень шибко жгла ученых на кострах.А в спорах, догадках, дебатахВменяют тарелкам в винуУтечку энергии в ШтатахИ горькую нашу слюну.Нашу жизнь не назовешь ты скучной, серенькой —Тем не менее не радует сейчас:Ктой-то видел пару блюдец над Америкой,Ктой-то видел две тарелки и у нас.И в спорах, догадках, дебатахВменяют тарелкам в винуУтечку энергии в ШтатахИ горькую нашу слюну.

1968

Песня Рябого

(из кинофильма «Хозяин тайги», 1968)

На реке ль, на озере —Работал на бульдозере,Весь в комбинезоне и в пыли, —Вкалывал я до́ зари,Считал, что черви – козыри,Из грунта выколачивал рубли.Не судьба меня манила,И не золотая жила, —А широкая моя костьИ природная моя злость.Мне ты не подставь щеки:Не ангелы мы – сплавщики, —Недоступны заповеди нам…Будь ты хоть сам бог Аллах,Зато я знаю толк в стволахИ весело хожу по штабелям.Не судьба меня манила,И не золотая жила, —А широкая моя костьИ природная моя злость.

1968

Для кинофильма «Опасные гастроли» (1969)

Куплеты Бенгальского

Дамы, господа! Других не вижу здесь.Блеск, изы́ск и общество – прелестно!Сотвори Господь хоть пятьдесят Одесс —Все равно в Одессе будет тесно.Говорят, что здесь бывалаКоролева из НепалаИ какой-то крупный лорд из Эдинбурга,И отсюда много ближеДо Берлина и Парижа,Чем из даже самого́ Санкт-Петербурга.Вот приехал в город меценат и крез —Весь в деньгах, с задатками повесы, —Если был он с гонором, так будет – без,Шаг ступив по улицам Одессы.Из подробностей пикантных —Две: мужчин столь элегантныхВ целом свете вряд ли встретить бы смогли вы,Ну а женщины Одессы —Все скромны, все – поэтессы,Все умны, а в крайнем случае – красивы.Грузчики в порту, которым равных нет,Отдыхают с баснями Крылова.Если вы чуть-чуть художник и поэт —Вас поймут в Одессе с полуслова.Нет прохода здесь, клянусь вам,От любителей искусства,И об этом много раз писали в прессе.Если в Англии и в ШтатахНедостаток в меценатах —Пусть приедут, позаимствуют в Одессе.Дамы, господа! Я восхищен и смят.Мадам, месьё! Я счастлив, что таиться!Леди, джентльмены! Я готов стократУмереть и снова здесь родиться.Всё в Одессе – море, песни,Порт, бульвар и много лестниц,Крабы, устрицы, акации, мезон шанте, —Да, наш город процветает,Но в Одессе не хватаетСамой малости – театра-варьете!

1968