скачать книгу бесплатно
– Тихо, – прошипел он, протискиваясь между Ткаром и Лайрой.
Шум приближался. Конский топот, звонко отдаваясь в мерзлоте, раздавался уже совсем рядом. Дробный стук быстрой рыси сменился мерной мягкой поступью. Всадники остановились. Скрипнув полозьями, остановилась карета.
– Что случилось? – раздался мрачный, громкий голос, от которого Малиса пробрала нервная дрожь. Он узнал этот голос, голос короля.
– Ваше величество, тут корзинка с ребёнком. Ребёнок новорожденный, – послышался ответ. – Плачет, кушать хочет, похоже.
Дальше не было слышно ни единого слова. Хруст снега обозначил торопливые шаги сначала в одну сторону, затем обратно. С громким скрипом закрылась дверца, хлопнул кнут, и снова по плотному снегу застучали копыта коней.
– Вот и всё, – проговорил Малис, громко вздохнув.
– Всё прошло, как нельзя лучше, – весело добавил Ткар, хлопнув товарища по плечу.
Лайра же молчала, отвернувшись в сторону. Глаза её вновь заблестели от навернувшихся слёз. Она всхлипнула, отёрла рукой влагу с глаз и, так и не сказав ни слова, резким движением выбралась наружу.
– Лайра! – окликнул её Малис, бросившись следом.
Она не отвечала, а молча, сгорбившись, тяжело шагала по глубокому снегу туда, где стояли кони. Малис махнул рукой и пошёл следом, не делая больше попыток заговорить с ней. За ним, ступая точно след в след, шагал Ткар. Пришло время возвращаться.
– Молодцы, не выдали, – проговорил Ткар, ласково похлопывая по холке своего коня. Животное, почувствовав похвалу, довольно фыркнуло и потёрлось мордой о плечо хозяина. – Умница моя.
Он поставил ногу в стремя и хотел вскочить в седло, но конь вдруг испуганно захрапел, вздрогнул всем телом и прыгнул в сторону, волоча за собой упавшего Ткара.
– Да что с тобой! – Ткар высвободил ногу и поднялся – его всего покрывал слой снега, а лицо казалось поросшим белой щетиной.
Лайра натянуто засмеялась, но тут же осеклась. Её конь вырвал повод из рук и, оглашая лес пронзительным ржанием, бросился в чащу. Малис проводил испуганное животное удивлённым взглядом, стараясь покрепче держать повод своего, который уже пятился, приседая и хрипя. Вдруг его передёрнуло от леденящего страха – следом за убегавшим конём Лайры среди палок малинника мелькнуло несколько тёмных теней.
– Держи коня! – крикнул он Ткару.
Тот кинулся ловить, но было поздно. Испуганное животное ринулось прочь от человека в сторону дороги. Но и Малис не смог удержать коня. Тот встал на дыбы и ударил хозяина подкованным увесистой подковой копытом. Страшный удар разбил плечо, и Малис, закричав от боли, выпустил повод и упал в снег. Конь сделал скачок в сторону, подняв клубы снежной пыли, и бросился бежать.
– Что с тобой!? – Лайра, забыв обиды, бросилась к нему. – Тебе больно?
– Эта кляча раздробила мне плечо!
– Ничего, мы поможем тебе. Ткар поддержит тебя, и мы дойдём до сторожки.
– Дойдём?! – Малис встал на колени и засмеялся безудержным смехом умалишённого. – Куда мы дойдём, Лайра! Разве ты не видишь, что мы окружены.
– Кем? – Лайра побледнела.
– Стаей волков. Стаей голодных волков, которые ни перед чем не остановятся, чтобы сожрать нас.
Словно в подтверждение слов из-за деревьев появились серые, наводящие ужас тени. Окружив людей, они начали медленно ходить по кругу, постепенно сжимая своё кольцо. Мягко ступая по снегу, огромные, сильные звери приближались к своим жертвам. Горящие свирепым огнём глаза внимательно осматривали каждого из трёх человек. Один ранен, другой женщина – лёгкая добыча. С третьим придётся повозиться. Но зима выдалась хорошая. Добычи в лесу хватало, и звери сохранили свою силу, нисколько не исхудав. Справятся и с третьим.
Ни единого звука, волки ходили молча. Никто не повизгивал в предвкушении горячей крови, снег не хрустел под лапами. Они, казались бестелесными тенями, и лишь жадным зелёным огнём полыхали глаза зверя.
– Волки, – прошептала Лайра и, охнув, медленно осела на снег.
Малис встал, не обращая внимания на упавшую в обморок женщину. Сунул здоровую, левую руку, за пазуху и достал меч. Рядом, спиной к спине, встал Ткар, сжимая в одной руке длинный нож, а в другой – боевой топор.
– Сожрут нас, – вздохнул он. – Много их, слишком много.
– Если меня загрызут первым, убей Лайру, не дай ей умереть такой смертью, – отозвался Малис.
Волки подошли совсем близко. Всего десяток шагов отделял их от добычи. Слюна капала с белых острых клыков – звери уже предвкушали пиршество. Из цепочки собратьев выступил крупный матёрый зверь и медленно, припадая к снегу, начал приближаться к людям. Взгляд его перескакивал с Малиса на Ткара, с Ткара на Лайру, с Лайры опять на Малиса. Исполосованная шрамами морда то и дело вздрагивала, приподнимались губы, обнажая ужасный оскал.
Он неожиданно прыгнул. Гибкое тело легко взвилось в воздух и устремилось на Малиса. Это произошло с быстротой молнии, но человек успел выставить навстречу прыжку сжимавшую меч руку. Клинок, не дрогнув, вошёл точно в горло зверя. Мёртвое тело ударило Малиса в грудь, сшибло с ног и упало на снег, вырвав рукоять меча из руки. Упав на раненое плечо, человек страшно закричал – острая, дурманящая боль огнём полыхнула во всём теле.
В этот момент бросилась вся стая. Малис так и не успел подняться. Какой-то зверь вонзил свои зубы в его ногу и сжал так сильно, что клыки прокусили ткань и мясо до кости. Другой накинулся сверху, пытаясь добраться до шеи, затем прыгнул третий, четвёртый, они рвали одежду, кусали бока, вырывая клочья плоти.
– Прости, – прохрипел Малис. Из последних сил он достал небольшой кинжал и всадил его в сердце лежавшей рядом Лайры.
Ткар тоже продержался недолго. Раскидав мощными ударами топора несколько волков и оставив в шее ещё одного свой нож, он начал медленно отступать к дороге. Но опьянённые кровью звери не отпускали свою жертву. Не обращая внимания на топор, со свистом рассекавший воздух перед их мордами, они бросились на Ткара. Сразу двое вцепились в его ноги, третий прыгнул на грудь, и гигант рухнул в снег. Он попытался подняться, ударил одного из волков топором по спине, в одно мгновение сломав ему хребет, но на него бросались всё новые и новые звери.
Их ждали целый день. Уже близился вечер, но они так и не вернулись. Арстин и ещё двое его товарищей пошли по следам. Что случилось с Малисом, он даже не мог себе представить. Заблудиться, хорошо знающий эти места, не мог. Разве что столкнулись с королевскими гвардейцами. Что ещё могло быть? Следы легко читались на снегу и вели к дороге. А вот и дорога. Следы идут рядом с обочиной к дубу. Арстин спешился, обошёл его вокруг. Да, они были здесь, прятались под корнями. Остался даже след копоти от свечи и несколько капель жира с неё.
– Арстин! – окликнули его снаружи. – Следы уходят в лес.
Арстин выбрался наружу. Точно, недоглядел он. Идти пришлось недолго. Они вышли на небольшую поляну и…
– О боги! – Арстин чуть не упал из седла. Кони, сдавленно хрипя, попятились назад.
На белом снегу алели пятна крови, в которых лежали три истерзанных трупа. Двое рядом, казалось, один обнял другой. Третий лежал поодаль. Их лица уже нельзя было узнать, но Арстин догадался, кто это.
– Поехали отсюда, быстрее, – он повернул коня и галопом понёсся прочь от этого страшного места.
– Что с ребенком делать то? И с солдатом? Не брать же на себя грех, – спросил его один из спутников, когда они перевели дух.
– Не знаю, с собой возьму обоих. Доберусь до соседней деревни, там кормящие женщины есть. И раненого, может, приютят. Как-нибудь справлюсь.
Через несколько часов сторожка была покинута. Все разъехались по своим домам. Арстину достались хорошие сани и пара лошадей. Он взял с собой малыша и раненого гвардейца и направился подальше от этих мест, останавливаясь в каждой деревне, чтобы накормить малыша и запастись молоком в дорогу. И если с мальчиком всё было хорошо, то раненому не повезло. Он продержался всего три дня, а утром четвёртого умер.
Часть 2. Рушащиеся мечты
1
Дорога струилась бесконечной асфальтовой рекой. Километр за километром машина преодолевала её, глотала повороты, бугры и пыльные впадины. Но дорога не кончалась, а терялась где-то вдалеке, в жарком пыльном мареве. По сторонам мелькали столбы, серые от пыли деревца, а вдалеке раскинулись каменистые холмы с бесконечными виноградниками.
Джип нёсся с огромной скоростью, но лишь гул мотора доносился до слуха пассажиров. Свист ветра словно оставался позади, терялся вдалеке. Ничего не визжало, не выло, машина шла, не шелохнувшись по гладкому, словно зеркало, шоссе. Изредка, машину, всё-таки, встряхивало, и тогда, из багажного отсека доносился лёгкий, мелодичный звон.
– Ещё немного, – сказал сидевший за рулём мужчина – абсолютно седой, но ещё не очень-то и старый, крепкого телосложения, одетый в потемневшую от пота майку. На вид ему было не больше пятидесяти.
– Поскорее бы, – вздохнул второй, молодой, лет двадцати – двадцати двух, худощавый, с длинными, волнистыми, до плеч, волосами. Он вздохнул ещё раз, отёр пот со лба и достал из сумки-холодильника запотевшую банку лимонного тоника. – Хорошо, – проговорил он, отпив немного.
– Терпи, Сашка, – отозвался водитель. – Жалеть потом о жаре будешь, когда в пещеру нырнем. Вода там, говорят, очень холодная.
Машину слегка встряхнуло, и как раз в этот момент мимо мелькнул дорожный указатель – «Фержюв, 5 км».
– В городе перекусим. У меня уже в животе от голода бурчит. С Германии, вроде, толком не ели? Хотя, до Сен-Рафаэля рукой подать.
– Кстати, а что Иван Сергеевич с нами не поехал? Помню, он тоже порывался в пещеры понырять.
– Он сейчас не в настроении. Лучше не трогать старика. Тем более автопутешествия длинной больше тысячи километров не в его вкусе.
– Опять всплески фантазии? – Александр ухмыльнулся.
– Не говори так, сынок, не надо.
– Опять. Я не прав, что ли?
– А зачем ты обижаешься?
– А ты постоянно защищаешь его. А он постоянно несёт всякую чепуху об островах, о чёрных ущельях, о великой битве и короле Александре. Если у него съехала крыша, его лечить надо, а не прятать от всех. Да и ты сам частенько потчевал меня этими сказками. А мне уже не пять лет, и я сказками не интересуюсь.
– Александр! Перестань!
– Извини, сорвалось, – тихо проговорил тот, смутившись.
– Ладно, я не виню тебя. Ты не видал того, что видел я, и никогда не увидишь.
– Фержюв показался, сбавь скорость.
Впереди, в пыльной дымке уже был виден город. Смутные очертания домов и зелени сливались в разноцветные пятна, словно мазки краски на полотне художника. Навстречу им и мчались Николай Сартаков и его сын.
Через несколько минут, покрытая слоем пыли, машина въехала в пригород. Мимо мелькали дома, изнывающие о жары прохожие и многочисленные уличные кафе, расположившие свои столики на улицах под спасительными тентами.
– Машину помыть нужно, – пробормотал Николай. – Придерутся ещё.
Он подъехал к попавшейся на обочине патрульной машине и, немилосердно коверкая французский, спросил, где ближайшая мойка. Полицейский с неохотой оторвался от бутылки с минералкой, поморщился – мало того, что этот иностранец помешал его отдыху, он ещё говорит с таким чудовищным акцентом, что его сложно понять. Он удивлённо посмотрел на собеседника, показав всем своим видом, что ничего не понял из его болтовни. Тот повторил. Страж порядка улыбнулся. Не то, чтобы из симпатии, скорее из необходимости быть вежливым и начал что-то быстро говорить, засыпая собеседника картавыми «р» и жужжащими «же». Николай напрягся, стараясь перевести то, что услышал. Видимо понял, потому что поблагодарил собеседника и нажал на газ.
Мотор довольно заурчал, словно в предвкушении, что сейчас заботливые руки механика вытрясут из его воздушного фильтра дорожную пыль, и машина свернула в сторону от шоссе на извилистую, узкую улочку.
– Что он сказал тебе? – спросил Саша.
– Там где-то, – ответил отец, махнув рукой вперёд.
Ехать пришлось недолго. Через несколько поворотов между домов показался невысокий длинный гараж цвета дорожной пыли, где располагалась автоматическая мойка. Очереди не было, и Николай сразу подъехал к будке контролёра при въезде и заплатил за то, что в висевшем тут же прайс-листе называлось «Стандарт». Шлагбаум поднялся, и машина проехала в мойку.
– Закрой окно получше, – предупредил он сына.
– Закрыл уже.
Глухой гул неожиданно превратился в резкий дребезжащий грохот, словно машина попала под сильный ливень. Струи воды ударили со всех сторон, смывая пыль. Транспортёр сам вёз машину дальше, в следующий отсек, где щётки и мыльная пена начисто отмыли корпус, затем снова загрохотали упругие струи воды. Наконец, транспортёр вывез джип в последний отсек, где мойщики насухо вытерли кузов.
– Ну, вот и всё, – весело проговорил Николай.
Машина выехала на улицу и, сверкая на солнце своими чистыми боками, направилась к ближайшему кафе. Пришлось снова выехать на шоссе тем же маршрутом, чтобы не блуждать среди переплетения улиц. Обратная дорога показалась гораздо короче, и Саша не заметил, как они, повернули направо, проехали с полквартала и остановились около уютного бистро, спрятавшегося в тени огромной смоковницы. Изящные столы и стулья из сверкающего хромом железа и дерева прятались под её раскидистой кроной и белым, с зелёными полосами, тентом.
Они расположились за крайним столиком. Рядом с ними, немедленно появилась молодая девушка-официантка, видимо студентка, решившая подработать в летние каникулы. Улыбаясь лучезарной улыбкой, она протянула каждому меню и приготовила записную книжку и карандаш.
– Засиживаться не будем, – проговорил Николай. – Возьмём сока похолоднее, да по паре круасанов.
– Давай, я не против.
Он повторил заказ по-французски. Девушка взглянула на Александра, но тот знаками дал ей понять, что и ему то же самое. Она записала заказ и быстрыми шагами ушла в помещение.
– Как она смотрела на тебя, – улыбнулся отец. – Не заметил?
– Да ну её. Мне, с дороги, не до девушек, тем более во французском я совсем не силён, в отличии от тебя. Сейчас бы лечь где-нибудь в теньке и потянуть немного ноги.
– Ничего, скоро доедем.
Официантка вернулась на удивление быстро. Поставила заказ на столик, получила деньги и ушла. Отец и сын сразу набросились на круасаны. Быстро расправившись с ними, они запили булочки холодным соком и, сев в машину, поехали дальше.
Выехали на проспект и, несколько минут спустя оказались в Сен-Рафаэле. Мимо мелькали аккуратные домики, справа, между домов на мгновение появилась заставленная белоснежными яхтами бухта. Свернули в проулок – пара невесть откуда взявшихся собачонок увязалась за машиной, но, пробежав пару десятков метров, они отстали, остановившись, высунули языки. Жарко.
Ехать пришлось довольно долго. Бесконечно длинная улица шла вдоль берега, меняя с каждым кварталом своё название. Прошло не меньше получаса, прежде чем они свернули в сторону, к двухэтажному зданию гостиницы.
– Выходим.
Около дверей их уже ждал смуглый, невысокий старик. Увидев затормозивший у дверей его заведения джип и выходивших из него людей, он, распростёр объятия и, со словами на почти чистом русском – Добро пожаловать! Заждался уже! – бросился обнимать гостей.
– Привет, Луи, – Николай обнял старика. – Познакомься – Александр, мой сын.
Саша подошёл ближе. Луи пристально осмотрел его с ног до головы и, довольно улыбнувшись, сказал:
– Николай такой же был после своих приключений – благородная осанка, горящий взгляд.
Юноша ничего не ответил, лишь слегка растянул губы в вежливой улыбке. Если стариками хочется тешить себя сказками, пускай. А Луи уже о чём-то говорил с отцом. Саша, отвлёкшись, чтобы осмотреться, не слышал начала разговора.
– … Не боишься? – неожиданно услышал он вопрос – Луи обращался к нему.
– Немного, всё-таки не открытое море, а пещера.
– И правильно, это не игрушки. Кстати, когда собирайтесь нырять?
– Точно не сегодня. Завтра. А сейчас отдохнём, выпьем твоего вина.
– Хорошо, идёмте, я оставил для вас те же самые комнаты. Как тогда, семь лет назад, когда ты с Катрин приезжал. Отдай ключи от машины Кристиану, он её в гараж поставит.
Николай отдал ключи подбежавшему парню и пошёл следом за Луи в дом. Саша поплёлся следом.
– Всё, как прежде, – пробормотал Николай, оглядывая холл, отделанный панелями из бука.
Так же, как и семь лет назад, вдоль стены стояли кресла, а на небольших полочках в стене стояли горшки с хмелем, который, буйно разросшись, оплёл все стены, взобрался на потолочные балки.
– Как пахнет, – Александр глубоко вдохнул терпкий аромат.
