скачать книгу бесплатно
– Никак, наткнулся случайно.
Он не стал упрекать Эйнара за малодушие, прекрасно понимая, насколько тяжёл первый бой, да ещё, такой как этот. И лишь горько сказал:
– Мало кто спасся. Кто погиб, кого на арканах утащили. А посёлок сгорел, ничего не уцелело.
– А… а Сокс?
– Погиб. Ладно, вставай, Эйнар. В город засветло успеть нужно, чтобы в лесу не ночевать.
– Идём, – прошептал тот, с трудом сдержав подкатившие слёзы.
Расстояние до столицы, по местным меркам, считалось небольшим, но беглецы добрались до неё лишь поздним вечером. Перешли через реку по добротному деревянному мосту, опиравшемуся на едва заметных в воде каменных быков и, завидя, как в ворота заходят последние повозки и люди, прибавили шагу. Серая полоса крепостных стен с редко стоящими, одинаковыми, словно близнецы, башнями, приближалась немыслимо медленно. Уже возникло опасение, что ночевать придётся в поле у стены, но начавшие закрывать ворота стражники заметили двоих бегущих, и, сжалившись, дождались их.
– Кто такие? – спросил начальник караула, затем, заметив кровь на их одежде, добавил, – Беженцы? Откуда?
– Мы из Феринола, – ответил Бирнезий. – Сегодня на нас напали. Кого порубили, кого в плен увели. Мало кто спасся, да и те разбежались, кто куда.
– Не может быть! Они пробрались так близко к столице! – солдат в сердцах стукнул кулаком по воротам, да так, что обитое железом дерево створок загудело. – Что делать то собираетесь? Я вижу, вы совсем налегке, наверняка ни еды, ни денег.
– Скажи мне, добровольцев в этот раз собирают? Не попрошайничать же нам у ворот.
– Хочешь делом заняться? Похвально. Я помогу вам. Собирают жадных до драки, и вас, наверняка, возьмут. Сыты будете, одеты, денег заработайте, если выживите, – стражник хохотнул. – Могу дать человека, он вас проводит. Эй! Каллист! Сюда живо.
Из караулки выбежал тщедушный, невысокого роста, солдат.
– Проводишь их к Эллирию. И если этот пьяница будет что-нибудь вякнет против, скажешь, от меня парни. Понял?
– Понял, бегу, – Каллист шёпотом выругался – видимо, его оторвали от более интересного занятия.
Он оглядел Эйнара и Бирнезия с ног до головы, презрительно сплюнул и процедил сквозь зубы:
– Идёмте.
3
Ровно в два часа дня Александр вошёл в уже знакомый ему холл клиники. Секретарша тот час узнала его, вскочила с места и открыла перед ним дверь со словами: «А вас уже все ждут». Не обращая внимания на удивлённые взгляды стоявших у окна двух посетителей, он прошёл в кабинет.
– Приветствую вас, друг мой, – Стрижевский тот час шагнул навстречу и, широко улыбаясь, протянул руку.
Александр ответил на рукопожатие, не сводя глаз и сидевших в кресле четверых мужчин и молодой женщины. Они спокойно, бесстрастно смотрели на него, словно семья удавов на кролика. Стало немного неуютно, но по губам женщины вдруг скользнула лёгкая, тёплая улыбка, растопившая его неуверенность.
– Позвольте представить моих коллег, – Иван Сергеевич не стал затягивать со знакомством, тем более гость уже с интересом смотрел на них. – Андрей Николаевич Русаков.
Сидевший с краю добродушный на вид толстяк лет пятидесяти кивнул, улыбнувшись сквозь пышные усы широкой улыбкой.
– Алексей Сергеевич и Николай Сартаковы.
Отец и сын не были похожи друг на друга. Первый – хрупкий старик с аристократическим лицом, одетый в классическую тройку, второй – крепкий, спортивного телосложения мужчина, немногим постарше Александра. Оба так же приветствовали гостя улыбками.
– Дмитрий Топосов.
На вид лет сорок пять, короткая стрижка, гладко выбритый волевой подбородок – этому больше подошёл бы камуфляж и снайперская винтовка, а не халат врача. Он и смотрел на посетителя, словно через прицел – пристально, слегка прищурив левый глаз и затаив дыхание.
– Анна Селвина – моя ученица и помощница.
Она поправила непослушную, спадающую на глаза, прядь тёмно-каштановых волос и ещё раз тепло улыбнулась.
Александр поздоровался с каждым и сел в кресло напротив.
– Итак, будем считать, что начало нашим исследованиям положено, – Стрижевский довольно потёр руки и встал рядом с журнальным столиком. – Я уже ввёл коллег в курс дела. Всё это чрезвычайно заинтересовало их, но, само собой, были и сомнения – уж не обессудьте. Однако желание разобраться в вашем случае пересилило весь наш скептицизм. И, посему, пара слов о том, что нам предстоит. Во-первых, это регулярное психологическое тестирование, во-вторых – ежедневный анализ крови. И в-третьих – ближайшие несколько ночей вы будете спать в лаборатории. Мы прикрепим к телу и голове ряд датчиков, так что придётся потерпеть неудобства.
– Надеюсь, током бить не будете? – усмехнулся Давыдов. – Если так, я готов.
– Ну, друг мой. Наши методы безопасны и гуманны. Это учёные порезали бы мозг на тонкие ломтики, чтобы изучать под микроскопом. А мы при помощи высокочувствительных датчиков снимем сигналы с коры головного мозга, проанализируем их. У нас есть даже экспериментальное оборудование, которое позволит, как мы надеемся, увидеть ваши сны.
– Разве такое возможно?
– Отчасти. Это будет далеко не голливудское качество. В лучшем случае – нечёткие, обрывочные образы. Возможно что-то получится понять из них. А теперь план действий на сегодня, – доктор присел на край дивана. – Первым делом проведём анкетирование и тесты, затем пройдём в лабораторию и опробуем нашу аппаратуру, поспим пару часиков.
– Думаете, я смогу уснуть? Разве что наркоз дадите.
– Постараемся обойтись без этого, друг мой. Для чистоты эксперимента не хотелось бы прибегать к медикаментам. Приятная музыка и сигнал на электроды подействуют ничуть не хуже.
– Вам виднее, доктор.
– Вот и замечательно. Приступим.
Стрижевский поднялся и подошёл к столу, достал из ящика небольшой пластиковый чемоданчик, взял ноутбук. Поставив его на журнальный столик, он достал из чемоданчика какой-то прибор с присоединенной к нему манжетой для измерения давления и пульсоксиметром и подключил его к компьютеру.
– Не возражаете, если мы запишем беседу? – спросил Иван Сергеевич, закрепляя на экране веб-камеру. Александр кивнул. – А это у нас нечто вроде полиграфа, – врач надел на левую руку пациента манжету и пульсоксиметр на палец, – Надеюсь, против этого тоже не возражаете? Если, конечно, не хотите скрыть что-то.
– Я согласен и полностью в вашем распоряжении.
– Учтите, прибор трудно обмануть, – ехидно улыбнувшись, добавил Топосов.
– И в мыслях не было этого делать.
Ноутбук негромко загудел. Стрижевский коснулся пальцами сенсорной панели и, загрузив нужные программы, внимательно посмотрел на Александра, улыбнулся и сказал:
– Итак, начнём. Назовите ваше имя и возраст.
– Давыдов Александр. Двадцать шесть лет.
– Где вы работаете?
– Банковский служащий, работаю с ценными бумагами.
– Какой у вас цвет волос?
– У меня… я шатен.
– Цвет глаз?
– Серые.
– Расскажите о ваших увлечениях. Чему вы посвящаете свободное от работы время, где, скажем, проводите отпуск?
– Зимой выезжаю за город покататься на лыжах, летом – велосипед. Предпочитаю проводить время активно.
– Ваш размер обуви?
– Двадцать седьмой.
– Вы женаты?
– Нет.
– Употребляете наркотики или сильнодействующие лекарственные препараты?
– Нет.
– Ваше отношение к алкоголю?
– Могу позволить себе немного по праздникам, бывает, захожу в бар попить пива.
– Ваши предпочтения в литературе и кино?
– Из книг в основном детективы, кино – комедии.
– В вашем роду или у вас самого были заболевания нервной системы или психические расстройства?
– Нет, не слышал ни о чём подобном.
– Помните ли вы, когда начались эти сны? Что, по вашему мнению, могло стать причиной их появления? Или всё это произошло без видимых причин?
– Мне было около пятнадцати, когда начались сны, – Александр замолчал, задумавшись, затем продолжил, но голос его изменился, стал глухим. – Не знаю, было ли это причиной, или просто совпадение, но сны начались после… У меня был школьный товарищ. Хороший товарищ. Вместе гуляли, ходили к подружкам. Любили в парке по штольням гулять. Знаете наверное – внизу в откосе, видимо, для водоотведения сделаны, чтобы не было оползней. Ну и как-то раз забрались в одну ещё с парой мальчишек, дошли до развилки. Не знаю, что на него нашло, все пошли налево, а он вдруг направо рванул. Ничего страшного, конечно. Лабиринтов там нет, бетонные подпорки стоят – разве что руку между ними просунешь. Вот только он пропал. Сначала мы сами, потом спасатели прошли по его следам. Они вели вглубь штольни и заканчивались там же, где заканчивался коридор. И никаких обратных следов, ничего, что позволило бы понять, куда он подевался. И в ту же ночь мне приснился сон.
– И в этих снах, наверное, являлся друг или кто-то в его образе?
– Нет, за все эти годы он мне ни разу не приснился. Я вижу совершенно других людей, другой мир.
– И всё же, можно сказать однозначно – была ли эта трагедия причиной появления снов или нет? Никогда всерьёз не задумывались?
– Мне кажется, нет.
– Ну, для начала, пожалуй хватит, – Стрижевский остановил запись. – Анечка, теперь твоя очередь.
Девушка открыла небольшой пластиковый портфель для документов и, достав из него несколько скреплённых степлером листов бумаги, протянула их Александру.
– Здесь вопросы, для каждого есть варианты ответов. И огромная просьба – читайте внимательно, не торопитесь.
– А это обязательно? – Давыдов бегло просмотрел листы бумаги с едва ли не сотней вопросов и скорчил кислую мину. – Это же всё так… субъективно.
– Обязательно, – Анна ответила ехидной улыбкой и протянула ему карандаш с полустёртым ластиком на конце. – И не спешите. Один у нас как-то поспешил, понаставил крестиков где попало, так чуть на принудительное лечение не попал.
– Дорогуша, – засмеялся Русаков. – Не пугайте бедного юношу. Пусть спокойно отвечает на вопросы, а мы пока устроим кофе-брейк.
На ответы ушло больше часа. Александр решил ответить на всё добросовестно, хотя и было огромное желание заполнить анкету наугад. Но, в конце концов всё это нужно ему самому, и не в его компетенции ставить под сомнение применяемые методы. Аня, всё-таки, сжалилась над ним и принесла большую чашку ароматного кофе со сливками и сахаром, и даже присела рядом, подглядывая через плечо за тем, как кончик карандаша неспешно путешествует от одного напечатанного на бумаге квадратика к другому. Будь на её месте любой из докторов-мужчин, Александру точно не понравилась бы такая бесцеремонность. Но от её общества отказываться вовсе не хотелось.
– Готово, – он выдохнул, отложил анкеты и потёр затёкшие от карандаша пальцы правой руки.
– Замечательно, – Анна собрала листки и, положила обратно в портфель.
– Даже не посмотрите?
– Всему своё время, – Стрижевский подсел с другой стороны, энергично размешивая сахар ложкой в третьей по-счету чашке кофе. – А сейчас пройдёмте в лабораторию?
Лабораторией оказалась самая обычная комната, служившая до сегодняшнего дня комнатой отдыха, вход в которую скрывался за одним из шкафов. Несмотря на свой вес, этот предмет обстановки легко поворачивался на шарнире, словно обычная дверь.
– Не подумайте, что я там что-то прячу, – поспешил пояснить Иван Сергеевич. – Дизайнер предложил.
– А чёрный потолок тоже его идея? – хмыкнул Топосов. – Что-то мне подсказывает, не просто так сюда дизайнер приходил.
– Ты просто не видишь всей гениальности его задумки.
Из бывшей комнаты отдыха было убрано всё лишнее, вместо чего теперь в центре стояла застеленная свежим бельём кровать, рядом с ней ширма для переодевания, а с другой стороны стол с медицинским оборудованием и парой ноутбуков.
Стрижевский взял стоявший на стуле бумажный пакет с эмблемой магазина одежды, достал из него пижаму и протянул пациенту.
– Прошу, переодевайтесь.
Тот скептически посмотрел на украшавших одежду африканских животных, усмехнулся и скрылся за ширмой – доктора, тем временем, заняли стоявшие у столика кресла. Быстро переодевшись, Александр босиком прошёл по мягкому ковру и лёг в кровать.
– Я готов.
Свет начал постепенно гаснуть, и только сейчас он заметил, что высокий потолок был не совсем обычным. На чёрном фоне зажглись похожие на звёзды крохотные лампочки, глаза сразу нашли знакомый всем с детства ковш Большой Медведицы, а затем и Полярную звезду. До слуха донеслась тихая, успокаивающая музыка, и он зевнул. Все волнения остались позади, ему стало хорошо и спокойно. И даже когда чьи-то руки аккуратно прикрепили к голове датчики, Александр не обратил на это внимания. Сон пришёл легко и незаметно.
4
Город встретил запахом подворотен, где неделями копились горы мусора, шумом улиц и постоялых дворов. На узких улочках, зажатых между каменными громадами трёхэтажных домов, быстро смеркалось. Лучи заходящего солнца не могли проникнуть в эти закоулки, и в них стремительно сгущался мрак. Кто-то из горожан спешил возвратиться домой, к домашнему очагу; иные, наоборот, только-только покидали свои пристанища, чтобы скоротать вечер, а то и ночь с компанией весёлых девиц в какой-нибудь забегаловке. А Эйнар и Бирнезий послушно плелись следом за Каллистом, провожая взглядами встречавшихся по пути женщин в ярких, украшенных выдающими профессию алыми бантами, платьях с глубоким декольте. Солдат петлял то влево, то вправо, заглядывал в попадавшиеся по пути трактиры, выискивая знакомых. Порой он просил немного его подождать, а когда выходил, запах дешёвого вина от его раскрасневшейся физиономии становился сильнее и сильнее.
– Квартал здесь хороший, – проговорил, наконец, он после очередного возлияния. – В лесу вашем домов таких небось и в помине нет.
– Нету, – согласился Бирнезий.
– А это старый квартал. Сколько себя помню, такие дома уже стояли. Вон и под ногами камень. А зайди к гончарам, так там и дома не дома, а халупы, а под ногами хорошо если плахи бросили, а то и грязь совсем. Кстати, пришли мы. Я не я, если Эллирия нет здесь.
Они остановились рядом с ничем не примечательным зданием, похожим на соседние, словно брат-близнец – каменные светло-серые стены, три этажа, крыша из черепицы сочного тёмно-коричневого цвета. Первый этаж занимала таверна, над входом в которую висела грязная, не читаемая вывеска, на двух других располагались комнаты для постояльцев. Из-за прикрытых ставнями окон пробивался яркий свет, был слышен громкий смех и музыка.
