скачать книгу бесплатно
– Но…
– Пшел вон… Ну а вас, Тарусов, жду завтра к девяти утра на занятия, – сказал директор Володе, краем глаза наблюдая, как Липов, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, покидает кабинет.
– Это нечестно, несправедливо, – заявил Володя. – Я не ответил ни на один вопрос…
– Липов тоже…
– Но он ответил на мои…
– В гимназии надо отвечать лишь на те вопросы, что заданы лично вам. Запомните это. Всё, Тарусов, идите, обрадуйте вашу мать.
Володя выскочил из кабинета, не попрощавшись и не поблагодарив преподавателей.
– Ну что? Приняли? – спросила Александра Ильинична.
– Учиться здесь я не буду. Ни за что…
– Ты опять за свое?
– Потому что вон того мальчика, – Володя указал на уткнувшегося в материнское платье Федю Липова, – завалили. Нарочно завалили. Он ответил на все вопросы, которые задали мне. А я не ответил. Меня приняли, а его нет. Это нечестно. Я не желаю тут учиться…
– Действительно нечестно. Если я добьюсь, чтобы… как его там?
– …Липова…
– …приняли в гимназию, ты наконец перестанешь выкаблучиваться?
– Обещаю, – вздохнул Володя.
– Тогда подойди к своему Липову и попроси их с мамой задержаться. Я мигом.
Княгиня подошла к двери в класс и, постучавшись, приоткрыла её:
– Арнольд Христофорович, можно вас на пару слов?
– Разумеется, ваше сиятельство. Пройдемте в мой кабинет.
* * *
Володя подошел к Феде, которого, как могла, успокаивала его мать:
– На будущий год ещё разок попробуешь. Но ежели и тогда не примут, что ж поделать, пойдешь в семинарию.
Липов завыл:
– Не хочу в пономари…
– Так и не надо. Если будешь там хорошо учиться, в академию тебя возьмут. Как брата моего двоюродного. Сам потом будешь в семинарии преподавать…
– Эй! – Володя дернул Липова за рукав.
Тот обернулся:
– Чего тебе?
– Меня Володей звать, – протянул руку Тарусов.
Липов демонстративно спрятал свою за спину.
– Ну ты чего? – удивилась его родительница.
– Это тот самый мальчик, которого приняли вместо меня.
– Моя мама просит вас её обождать, – сказал Володя.
– Ещё чего! Матушка, пойдемте отсюда, – стал тянуть родительницу за рукав Липов.
– Ну… это невежливо. Обождем, раз просили, – не согласилась с сыном попадья. – Так ты Володя? А я тетя Настя. А он Федя.
– Для кого Федя, а для некоторых Федор Игнатьевич.
– Очень приятно, Федор Игнатьевич, – сказал в тон Володя. – Меня можете называть «вашим сиятельством».
– Чего, чего?
– Для некоторых я князь Тарусов.
– Врешь!
– А я ведь тебе говорила, – встряла в мальчишескую перебранку матушка Липова. – В этой гимназии учатся одни графья да князья. Нам они не чета.
* * *
Тем временем княгиня Тарусова на повышенных тонах беседовала с директором:
– По словам моего сына, Липов ответил правильно на все вопросы, что задавали Володе.
– Но не ответил на заданные персонально ему.
– Потому что вы нарочно его заваливали.
– А что прикажете делать? Казеннокоштных мест мало, желающих много. Сыновья приказчиков, извозчиков, попов… Тьфу! Нет уж! Мы берём только приличных, только детей обедневших дворян.
– Но…
– Ну, вы же первой начнете возмущаться, ежели ваш сын окажется за партой с сыном кухарки.
– То есть моего сына вы приняли?
– А как же.
– Значит, должны принять и Липова. Он правильно ответил на те же вопросы! Должна же быть справедливость.
– При всем уважении, ваше сиятельство, нет, никак не могу, все казеннокоштные места уже заняты.
– А места за счет благотворителей?
Состоятельные люди часто жертвовали гимназии суммы, на которые обучались неимущие.
– Увы, и они тоже.
– Тогда я учреждаю стипендию своего имени. И первым моим стипендиатом будет Липов.
– Хм… Требуется решение попечительского совета…
– Значит, собирайте свой совет и решайте, а я пойду обрадую несчастного ребенка. – Княгиня решительно встала и пошла к выходу.
– Александра Ильинична, – уже у двери окликнул её Арнольд Христофорович.
– Что ещё?
– Простите, но вы не сообщили форму обучения вашего стипендиата: полный пансион, полупансион или приходящий?
Приходящие жили дома и в гимназию являлись только на уроки. На полупансион обычно поступали дети, хоть и жившие в Петербурге, но далеко от гимназии – и чтобы каждый день не тратить время и деньги на дорогу туда-обратно, они в учебные дни ночевали в гимназии и только на выходные возвращались в семьи. На полный же пансион поступали иногородние, которые уезжали домой лишь на каникулы.
– А на какую форму обучения подавали Липовы?
– Приходящий…
– Зачем тогда глупости спрашиваете? Сами могли бы догадаться.
Быстрым шагом пройдя по длинному коридору, княгиня подошла к детям.
– А вот и мама! – обрадовался Володя.
– Так это ты Федя Липов? – потрепала Александра Ильинична макушку своему стипендиату.
– Он не Федя, а Федор Игнатьевич, – усмехнулся Володя.
– Ну что ж, Федор Игнатьевич, ты принят в первый класс.
– Правда? – не веря своему счастью, переспросил Липов.
– Правда.
– Ура! – закричали мальчишки.
Под завистливыми взглядами сидевших в очереди Липовы с Тарусовыми направились к выходу.
– Александра Ильинична, – представилась княгиня матушке своего стипендиата.
– Настя. То бишь Анастасия Григорьевна, – поправилась Липова.
– Надеюсь, у вас есть деньги на форму и учебники?
– Ну раз такое дело, займем. Приход-то у нас небогатый, с хлеба на квас перебиваемся.
– И где ваш приход?
– А недалече. Церковь Симеона и Анны. Мы-то Федю сперва в семинарию собирались отдать, – призналась Липова. – А тут слух прошел, что теперича после семинарии надо сперва пять лет отслужить пономарем и только потом посвящение в сан. Куда ж такое годится? Пономари ведь копейки получают. Вот и решили в гимназию поступать. Наняли Феде учителя. Божился, что подготовит. И были уверены, что поступит. А он весь в слезах вышел. Спасибо, ваше сиятельство, что директора переубедили.
Княгиня раскрыла ридикюль и вытащила оттуда три червонца:
– Давайте-ка я вам деньги одолжу…
– Нет, нет, ну что вы?
– Пока вы найдете, у кого занять, все лавки закроют.
– Ваша правда. Но как-то неудобно. Мы едва знакомы.
– Мы-то да. А дети, глядите, уже подружились.
Володя с Федей как раз обнялись на прощание:
– Да завтра, Федор Игнатьевич.
– Да завтра, ваше сиятельство.
* * *
В девять утра в камере осталась только Фроська, которую товарки по несчастью будить перед уходом не стали. Пусть проспится. Ведь она им не чета, задержали её не за нищенство или мелкое воровство, а за убийство с грабежом. Каторга ей светит. Пусть отдохнет горемыка перед судом и этапом.
Проснулась крючочница в десять. Сперва не поняла, где находится. Потом, увидев чайник, жадно из него напилась. Оглядевшись, узнала камеру съезжего дома Адмиралтейской части, в которой из-за пьянства уже бывала. Интересно, за что её забрали в этот раз? Опять за скандал в трактире? Почему тогда не отправили со всеми в сыскную?
Лязгнули замки. В камеру зашел надзиратель.
– Ну? Проснулась? Тогда пойдем. Яблочков велел, как глаза откроешь, сразу к нему. Пока ты ещё тепленькая.
– Яблочков? Это ещё кто?
– Неужто не слыхала? Второй человек в сыскной…
– И на кой я ему?
– Сперва допросит, потом в съезжий дом Московской части отправит, по месту совершения преступления. До суда побудешь там.
– До какого суда? Ты что несешь? Я разве убийца какая?
