скачать книгу бесплатно
Я схватился за голову.
– Услышав эти слова…
– Ну же, Дживс, не томите. Я предчувствую, чем все кончилось.
– Увы, сэр. Я согласен с вами, что в этих событиях ощущается роковая предопределенность греческой трагедии. Услышав эти слова, его светлость, который до тех пор с волнением, но молча следил за ходом беседы, испуганно вскрикнул и попросил мистера Стоукера дезавуировать свое заявление. Его светлость был убежден, что раз мистер Стоукер дал согласие на покупку Чаффнел-Холла, он, как честный человек, не может отказаться от своего слова. Однако мистер Стоукер заявил, что плевать ему, давал он согласие или не давал, и клятвенно заверил, что ни единого цента его денег не будет истрачено на упомянутую сделку, после чего речь его светлости, должен с прискорбием заметить, утратила свойственную ему сдержанность.
Я снова протяжно застонал. Уж я-то знаю, на что способен старина Чаффи, когда его благородная натура вознегодует, слышал в Оксфорде, как он кроет на чем свет стоит гребцов своей восьмерки.
– Уничтожил старикашку Стоукера?
– С большим темпераментом, сэр. В исключительно ярких выражениях высказал свое искреннее мнение относительно представлений мистера Стоукера о нравственности, о его деловой порядочности и даже внешности.
– И этим вбил в сделку огромный крест.
– В самом деле, сэр, в столовой сразу же повеяло могильным холодом.
– И дальше?
– На этом достойная сожаления сцена кончилась, сэр. Мистер Стоукер вернулся на яхту вместе с мисс Стоукер и юным мистером Дуайтом. Сэр Родерик пошел в местную гостиницу снять номер. Леди Чаффнел прикладывает юному мистеру Сибери примочки из арники в его спальне. Его светлость, насколько мне известно, гуляет с собакой в западной части парка.
Я задумался.
– Когда все это случилось, Чаффи уже успел сказать Стоукеру, что хочет жениться на мисс Стоукер?
– Нет, сэр.
– Черт, а теперь уж и не скажешь.
– Боюсь, сэр, сейчас подобное сообщение не вызовет искренней радости.
– Придется им видеться тайком.
– Даже и это будет довольно затруднительно, сэр. Я не успел сообщить вам, что случайно услышал беседу мистера и мисс Стоукер, из которой можно было заключить, что означенный джентльмен намерен держать мисс Стоукер на яхте взаперти в полном смысле этого слова и за все те дни, что они будут вынуждены простоять в заливе, он ни разу не позволит ей сойти на берег.
– Но вы же сказали, он ничего не знает об их помолвке.
– Подвергая мисс Стоукер изоляции на судне, мистер Стоукер руководствовался отнюдь не стремлением помешать ей видеться с его светлостью, сэр. Он решил исключить какую бы то ни было возможность ее свиданий с вами, сэр. То обстоятельство, что вы обнимали юную леди, утвердило его в мысли, что, несмотря на ваш разрыв в Нью-Йорке, ее чувства к вам не остыли.
– Вам это не послышалось?
– Нет, сэр.
– А как вам это вообще удалось узнать?
– Я беседовал с его светлостью по одну сторону живой изгороди, и в это время по другую сторону шпалеры как раз начался разговор, который я вам только что пересказал. Пришлось подслушивать рассуждения мистера Стоукера, другого выхода не оставалось.
Я так и подскочил.
– Говорите, вы в это время с Чаффи разговаривали?
– Да, сэр.
– И он все это тоже слышал?
– Да, сэр.
– Про то, что я поцеловал мисс Стоукер?
– Да, сэр.
– Как вам показалось, он рассердился?
– Да, сэр.
– И что он сказал?
– Что-то по поводу отрывания ваших рук и ног, сэр.
Я вытер лоб.
– Дживс, – сказал я, – теперь надо думать и думать.
– Согласен, сэр.
– Дживс, помогите мне.
– Полагаю, сэр, вам стоило бы постараться убедить его светлость, что чувство, которое побудило вас обнять мисс Стоукер, носит чисто братский характер.
– Братский? И вы думаете, он поверит?
– Полагаю, что да, сэр. В конце концов, вы с юной леди добрые друзья, и вполне естественно, что, узнав о ее помолвке с таким близким вам человеком, как его светлость, вы запечатлели на ее лбу мирный дружеский поцелуй.
Я встал.
– Что ж, Дживс, может, и обойдется. Во всяком случае, попытаться стоит. Я сейчас пойду, буду медитировать, надо подготовиться к предстоящему испытанию.
– Одну минуту, сэр, я принесу вам чай.
– Нет, Дживс, не до чаев сейчас. Надо сосредоточиться, вызубрить свою роль назубок до его прихода. Чую, долго ждать не придется.
– Не удивлюсь, сэр, если его светлость уже дожидается вас в коттедже.
Дживс как в воду глядел. Едва я переступил порог, как из кресла будто шаровая молния вылетела, и нос к носу со мной оказался Чаффи. Он глядел на меня со зловещим прищуром.
– Ага! – процедил он сквозь зубы, да и вообще вид его не сулил добра. – Явился наконец!
Я подарил ему сочувственную улыбку.
– Конечно, явился. И мне все известно, Дживс рассказал. Досаднейшая глупость! Когда я поздравлял Полину Стоукер с вашей помолвкой, мог ли я подумать, что мой братский поцелуй вызовет такой скандал.
Он продолжал уничтожать меня взглядом.
– Братский, говоришь?
– Исключительно братский.
– Папаше Стоукеру так не показалось.
– Всем известно, какой у старого хрыча грязный ум.
– Значит, братский? Хм!
Я выразил, как и подобает мужчине, сожаление:
– Наверное, не стоило мне ее целовать…
– Скажи спасибо, что меня там не было.
– …но ты же сам понимаешь, твой близкий друг, однокашник по начальной школе, по Итону, Оксфорду обручается с девушкой, которая тебе все равно что родная сестра, как тут не расчувствоваться.
Было видно, что в душе доброго малого происходит борьба. Весь взъерошенный, он метался по комнате, отшвырнул пинком табурет, на который наткнулся, потом начал успокаиваться. Разум восторжествовал.
– Ладно, – вздохнул он. – Но впредь, пожалуйста, поменьше этих братских проявлений.
– Ясное дело.
– Угомонись. Души в себе эти порывы.
– Само собой.
– Если тебе нужны сестры, ищи их в другом месте.
– Какой разговор.
– Когда я буду женат, я не хочу все время думать, что вот войду сейчас в комнату и застану сцену братско-сестринской нежности в разгаре.
– Ну что ты, старина, я все понимаю. Стало быть, ты не раздумал жениться на этой самой Полине?
– Не раздумал? Еще бы мне раздумать! Только последний идиот способен упустить такую девушку, согласен?
– А как же быть с кодексом чести древнего рода Чаффнелов?
– Что ты такое несешь?
– Ну как же, ведь если Стоукер не купит Чаффнел-Холл, ты окажешься в еще более плачевном положении, чем раньше, когда не хотел признаваться ей в любви и мысль о Вотвотли, словно червь в бутоне, румянец на щеках твоих точила.
Его передернуло.
– Нет, Берти, не напоминай, я был тогда в полном помрачении рассудка. Не представляю, как я вообще мог докатиться до такого. Заявляю тебе официально, что мои взгляды радикально изменились. Пусть я гол как сокол, а у нее миллионы, мне на это наплевать. Если раздобуду семь шиллингов и шесть пенсов на разрешение архиепископа венчаться без оглашения и два фунта или сколько там надо, чтобы священник прочитал положенные строки из молитвенника, свадьба состоится.
– Великолепно.
– Что такое деньги?
– В самую точку.
– Любовь – вот главное.
– Золотые слова, старик. Я бы на твоем месте изложил ей эти взгляды в письме. А то вдруг она подумает, что раз ты опять на мели, то можешь и на попятный пойти.
– Обязательно напишу. И… ну конечно!
– Что «конечно»?
– А письмо ей отнесет Дживс. Тут уж можно не опасаться, что старикашка Стоукер его перехватит.
– Считаешь, он такой ловкий?
– Ха, прирожденный шпион. Только о том и думает, как бы перехватить письмо, по глазам видно.
– Нет, я о Дживсе. Как он передаст Полине письмо, не представляю.
– Забыл тебе сказать: Стоукер сманивает Дживса к себе на службу, предложил ему бросить меня. Сначала я взбесился от такой наглости, а сейчас думаю: великолепно, пусть Дживс у него служит.
Смысл тактической уловки был яснее ясного.
– Ну конечно! Встав под знамена Стоукера, он получит полную свободу передвижений.
– Разумеется.
– Отнесет твое письмо ей, а ее ответ тебе, ты ей снова напишешь, она тебе ответит, ты опять письмо, она – ответ, ты…
– Да, да, ты уловил суть. И в ходе этой переписки мы разработаем план, как нам встретиться. Слушай, ты не в курсе, сколько нужно ухлопать времени на свадебные формальности?
– Понятия не имею. Но если ты раздобудешь у архиепископа разрешение венчаться без церковного оглашения, можно провернуть все в два счета.
– Раздобуду я это разрешение. Сколько угодно таких разрешений раздобуду. Слава богу, гора с плеч. Я будто заново родился. Побегу, надо поскорее рассказать все Дживсу. Вечером он уже сможет быть на яхте.
И вдруг умолк. Опять стал мрачнее тучи, в глазах зажглось прежнее подозрение.
– Слушай, а она в самом деле любит меня?
– О, черт, ведь она сама тебе это сказала.
– Сказать-то сказала. Но разве можно верить женским признаниям?
– Да ты что, опомнись!
