скачать книгу бесплатно
– Добро пожаловать в Чаффнел-Холл, – сказал я и оглянулся. Мальчишка испарился. – Послушай, Чаффи, что случилось с этим недорослем Сибери?
– А что с ним такое случилось?
– По-моему, у него крыша поехала. Этот малявка только что вымогал у меня пять шиллингов и нес какую-то ахинею о выкупе.
Чаффи весело захохотал, весь такой загорелый, пышущий здоровьем.
– А, вот ты о чем. Это у него сейчас такой пунктик.
– Ничего не понимаю.
– Да он гангстерских фильмов насмотрелся.
С моих глаз спала пелена.
– Он что же, воображает себя шантажистом?
– Ну да. Ужасно смешно. Собирает со всех дань сообразно финансовым возможностям человека. Кстати, неплохой источник дохода. Предприимчивый парнишка. Я бы на твоем месте дал ему деньги. Лично я дал.
Он меня просто ошарашил. Не столько тем, что представил мне очередное доказательство порочных наклонностей этого маленького хулигана, сколько собственным снисходительным попустительством. Я кинул на него острый взгляд. С первой же минуты, как я его сегодня увидел, мне бросилось в глаза, что вид у него какой-то странный. Обычно, когда его ни встреть, он поглощен своими финансовыми сложностями, глядит на вас потухшим взглядом, лоб страдальчески нахмурен. Именно таким он был пять дней назад в Лондоне. С чего это он сейчас рассиялся, как медный грош, вон даже об этом малолетнем злодее Сибери говорит чуть ли не с нежностью. Тут кроется какая-то тайна. Попробуем применить лакмусовую бумажку.
– Как поживает тетя Миртл?
– Отлично.
– Слышал, она снова перебралась в Холл?
– Верно.
– Насовсем?
– Да, насовсем.
– Что же, все ясно.
Должен заметить, тетка Миртл приложила немало стараний, чтобы превратить жизнь бедняги Чаффи в настоящий ад. Никак не могла смириться, что баронский титул перешел к нему. Дело в том, что Сибери не был сыном покойного дядюшки Чаффи, четвертого барона Чаффнела: леди Чаффнел прижила его в одном из предыдущих браков, вследствие чего он, согласно положению о наследовании титулов, естественно, не попал в категорию наследников, как они определяются в книге пэров. А если вы не наследник, звание пэра вам не светит. Соответственно, когда четвертый барон сыграл в ящик, и титул, и поместье достались Чаффи. Все, конечно, честно и справедливо, в строжайшем соответствии с законом, но разве женщины способны такое понять, и Чаффи частенько жаловался, что вдова постоянно отравляет ему жизнь. Была у нее такая привычка: сожмет Сибери в объятиях и устремит на Чаффи полный укора взгляд, как будто он обобрал до нитки сироту и его мать. Говорить она ничего не говорила, вы сами понимаете, однако ходила с видом жертвы, попавшей в лапы прожженных мошенников.
Вследствие каковых обстоятельств вдовствующую леди Чаффнел никак нельзя было причислить к лучшим друзьям Чаффи. Отношения у них всегда были по меньшей мере напряженные, я ведь к чему это рассказываю: стоит в присутствии Чаффи произнести ее имя, и на его славной открытой физиономии проступает мука, он даже болезненно морщится, как будто ему разбередили старую рану.
А сейчас вон улыбка до ушей. Даже мое замечание о том, что-де тетка вроде бы, как я слышал, снова поселилась в Холле, ничуть его не покоробило. Нет, все это явно неспроста. От Бертрама что-то скрывают.
Я решил идти напролом.
– Чаффи, – спросил я, – что все это означает?
– Что – «все это»?
– Твоя дурацкая веселость. Меня не проведешь. Ястребиный Глаз все видит. Выкладывай, дружище, начистоту. По поводу чего такое ликованье?
Видно было, что Чаффи колеблется. Он с прищуром глядел на меня.
– Ты способен хранить тайну?
– Нет.
– Ладно, не важно, все равно завтра или послезавтра новость появится в «Морнинг пост». Берти, – Чаффи заговорщически понизил голос, – ты хочешь знать, что произошло? Я вот-вот сбуду с рук тетушку Миртл.
– То есть кто-то хочет на ней жениться?
– Ну да.
– И кто же этот полоумный?
– Твой старинный приятель, сэр Родерик Глоссоп.
Я превратился в соляной столб.
– Что?!
– Я тоже удивился.
– Старикашка Глоссоп задумал жениться? Не может быть!
– Почему не может быть? Он уже третий год вдовеет.
– Ну да, я понимаю, голову ему заморочить можно. Но чтобы довести дело до обручальных колец и свадебного пирога? Нет, не такой он человек.
– И тем не менее, как видишь.
– Чудеса, да и только.
– Согласен.
– Слушай, Чаффи, а ведь какая замечательная каверза получается. У малявки Сибери будет отчим людоед, а этот интриган Глоссоп получит именно такого пасынка, о каком я и в сладком сне не мог для него мечтать. Они давно друг по дружке плачут. Но неужели нашлась сумасшедшая, которая согласилась связать свою судьбу с этим шарлатаном? О, наши скромные, неприметные героини!
– Я не могу согласиться, что героизм проявила только одна сторона. По-моему, они друг друга стоят. Кстати, Берти, этот Глоссоп вполне приличный малый.
Да что это с ним? Разжижение мозгов?
– Эк тебя занесло. Я понимаю, он снимает с тебя эту обузу, тетю Миртл…
– И Сибери.
– Верно, и Сибери. Пусть так, не спорю, но неужели ты способен углядеть хоть крупицу добра в этой моровой язве? Вспомни ужасные истории, которые я тебе о нем рассказывал. В каком неприглядном свете он в них предстает!
– Ну, не знаю, мне он, во всяком случае, оказывает добрую услугу. Знаешь, зачем он так спешно хотел увидеться со мной тогда в Лондоне?
– Зачем?
– Он нашел американца, которому надеется продать Чаффнел-Холл.
– Да что ты говоришь!
– Вот так-то. Если сделка не сорвется, я наконец-то избавлюсь от этой опостылевшей развалюхи и в кармане у меня зазвенят денежки. И все благодаря дядюшке Родерику, мне нравится называть его так про себя. Так что, Берти, уж пожалуйста, воздержись от глумливых выпадов в его адрес и, главное – ни в коем случае не произноси имя этого недоросля Сибери в какой бы то ни было связи с его собственным. Ради меня, Берти, ты должен полюбить дядюшку Роди.
Я покачал головой:
– Нет, Чаффи, уволь, боюсь, мне себя не пересилить.
– Ну и черт с тобой, – добродушно согласился Чаффи. – Лично я считаю его своим благодетелем.
– А ты уверен, что затея не сорвется? Зачем этому американцу такая громадина?
– Ну, тут-то как раз все ясно. Он близкий друг старика Глоссопа и согласен выложить наличные, чтобы Глоссоп превратил замок в такой как бы загородный клуб для своих чокнутых пациентов.
– Зачем такие сложности? Почему бы старому хрычу Глоссопу не арендовать замок непосредственно у тебя?
– Берти, ты просто небожитель, совершенно не представляешь, в каком состоянии находится дом. Наверное, думаешь, он весь сверкает и блестит, ждет тебя с распростертыми объятиями. Увы, Берти, большинство комнат лет сорок даже не открывали. Чтобы отремонтировать замок, нужно тысяч пятнадцать. Да нет, больше. Я уж не говорю про новую мебель, дверные и оконные ручки, шпингалеты и прочее, прочее, прочее. Если какой-нибудь миллионер вроде этого чудака не купит замок, этот крест будет висеть у меня на шее всю жизнь.
– А, так он миллионер?
– Да, как раз в этом смысле все благополучно. Меня волнует только одно: чтобы он поставил свою подпись на купчей. Сегодня он у нас обедает, так что обед закатили грандиозный. После такой трапезы он наверняка подобреет, как ты думаешь?
– Если у него желудок здоровый. Почти все американские миллионеры страдают несварением. Вдруг твой из тех мучеников, которым ничего нельзя, кроме стакана молока с сухариком?
Чаффи весело расхохотался.
– Не волнуйся, папаша Стоукер каминные щипцы переварит. – Он вдруг запрыгал, как овечка на весеннем лугу. – Здравствуйте, добро пожаловать!
К крыльцу подкатил автомобиль, из него стали выгружаться приехавшие пассажиры.
Первый пассажир был Дж. Уошберн Стоукер, вторым оказалась его дочь Полина, третьим его малолетний сын Дуайт и четвертым сэр Родерик Глоссоп.
Глава IV
Полина Стоукер просит помощи
Должен признаться, ноги у меня стали ватные. Такого мерзкого сюрприза жизнь мне давно не преподносила. Даже в Лондоне встреча с собственным похороненным прошлым кого угодно вышибет из колеи, но столкнуться с этими разбойниками здесь, да еще в предвидении нескончаемо долгого парадного обеда – это настоящая Голгофа. Я поклонился со всей изысканной любезностью, на какую был способен в столь необычных обстоятельствах, однако физиономия моя от смущения запылала, и, если честно, дышал я, как вынутая из воды рыба.
Чаффи был великолепен в роли радушного хозяина.
– Здравствуйте, здра-а-вствуйте! Добро пожаловать. Наконец-то вы приехали. В добром ли здравии, мистер Стоукер? А вы, сэр Родерик? Привет, Дуайт. Э-э… доброе утро, мисс Стоукер. Позвольте представить вам моего друга Берти Вустера. Мистер Стоукер, это мой друг Берти Вустер. Дуайт, это мой друг Берти Вустер. Мисс Стоукер, это мой друг Берти Вустер. Сэр Родерик Глоссоп, это мой друг Берти… впрочем, что же это я, вы ведь знакомы.
Я еще не пришел в сознание. Согласитесь, от такого кто угодно впадет в столбняк. Я оглядел толпу. Папаша Стоукер испепелял меня взглядом. Старикашка Глоссоп тоже испепелял меня взглядом. Малявка Дуайт меня нахально разглядывал. Одна Полина не почувствовала ни малейшего замешательства, была спокойна, как устрица на тарелке, и весела, как весенний ветерок. Можно подумать, мы с ней заранее договорились о встрече. Бертрам задушенно выдавил из себя «Привет», а она буквально оглушила меня щебетаньем и стрекотаньем и при этом радостно сжимала мою руку.
– Берти, ты здесь, кто бы мог подумать! Полковник Вустер собственной персоной! Ну и чудеса! Я тебе звонила в Лондоне, но мне сказали, что ты уехал.
– Да. Я теперь здесь живу.
– Вижу, что здесь, солнечный ты мой зайчик. Отлично, теперь я совершенно довольна, будем веселиться. Берти, ты отлично выглядишь. Папа, правда Берти просто красавец?
Старый хрыч Стоукер явно не желал выступать в роли ценителя мужской красоты. Он издал звук, с каким свинья отправляет в желудок вилок капусты, однако от более членораздельных высказываний воздержался. Мрачный подросток Дуайт молча пожирал меня глазами. Сэр Родерик, чья физиономия при виде меня побагровела, а потом начала понемногу терять свою зловещую яркость, сохранял выражение человека, оскорбленного в своих лучших чувствах.
Но в этот миг появилась вдовствующая леди Чаффнел. Дама могучего сложения, такой впору быть главой охотничьего общества и владелицей своры собак, если бы главами упомянутых обществ избирали женщин, она спокойно и уверенно срежиссировала массовую сцену. Не успел я опомниться, как толпа гостей скрылась в доме, а я остался на крыльце вдвоем с Чаффи. Чаффи как-то странно глядел на меня и кусал нижнюю губу.
– Я и не знал, Берти, что ты с ними знаком.
– Познакомился в Нью-Йорке.
– Ты часто встречался там с мисс Стоукер?
– Несколько раз.
– Сколько?
– Ну, раза два или три.
– Мне показалось, она тебе очень обрадовалась.
– Ну что ты. Простая вежливость.
– А можно подумать, вы близкие друзья.
– Господь с тобой. Так, приятели. Она со всеми так себя ведет.
– Со всеми?
– Конечно. Понимаешь, она такая открытая, непосредственная.
– Удивительная девушка, искренняя, добрая, великодушная, жизнерадостная, верно?
– В самую точку.
– К тому же красавица.
– Да, просто удивительно.
– И такая обаятельная.
– На редкость.
– Словом, очень привлекательная девушка.
– В высшей степени.
– Мы с ней в Лондоне проводили много времени вместе.
– И что же?
