скачать книгу бесплатно
– А что? – пожала плечами ведьма, – Как глава академии, который не сумел предоставить вовремя необходимых по договору предметов, разве не должны вы в таком случае снять последний камзол? Или предпочтете чтобы на улице оказались ваши ученики? Или… может нам действительно пойти магичить в лесу?
– И если кто случайно провалится из учеников в пентаграмму и попадет в Запеределье, то это я буду виноват?
– Как верно вы все понимаете, – восхитилась ведьма.
Умна и изворотлива – вот что он понял.
Даже если боится – не показывает. И зачем-то держится за это место и эту глушь. И легко ее отсюда не вытуришь.
Ему надо подумать. Как все таки вытурить таким образом, чтобы обойти договор. Но думать пока не получалось. Последствия приступа мутили разум. И снова накатила тошнота.
– Что ж, – произнес он угрожающе, преодолевая желание свалиться к ее ногам бессмысленным кулем, и отрываясь от стены, – Раз вы не хотите по-хорошему, то будет… как получится. Я предоставлю вам необходимые условия. Пожалеете же потом сами.
Судя по взгляду белобрысой… обеих, потому что младшая подошла и встала рядом, эти слова их не впечатлили. Как и угрожающая поза, и меч у него на поясе.
А жаль. Он надеялся, что ведьмы хотя бы стушуются или задумаются о своей нелегкой доле. А эти только щурят глаза цветам моря … вот разве могут быть глаза такого цвета?! Старшая еще и презрительно. И обе явно показывают, что им совершенно нас… безразличны его попытки отправить их прочь.
Значит, война?
– Уж предоставьте, будьте любезны, – пропела Эва Танья, – И не рассчитывайте, что мы так просто сбежим. Раз Его Величество желает, чтобы Тьма и Свет теперь шли рука об руку, именно так и поступим. Рука об руку, нога в ногу…
– Пока один не оступится… А кто это будет – время покажет, – недобро скривился инквизитор, не желая, чтобы последнее слово оставалось не за ним.
Любительницы болот
– Жаль, что ничего не получилось с моим домом, – осклабился лохматый и с таким “сожалением” вздохнул, спуская нас с крыльца… то есть провожая прочь, что я чуть не засмеялась. Ну смешно же переигрывал! Только ведьмы не смеются над шутками инквизиторов. Ни-ког-да. Над ними самими – пожалуйста.
– Устав академии он такой… – продолжил "жалеть" глава и развел руками, – Не изменишь.
Ага. Особенно если не хочешь ничего менять.
Особенно если там пункт, гласящий, что дом главы может быть использован лишь вследствие стихийных или магических бедствий. Так просто – ни-ни. Берегли свое личное пространство. Будто две ведьмы – не стихийное и магическое бедствие!
Но я не стала спорить, хоть и сделала вид, что ужасно недовольна. Ходить тут опять… место себе в жизни искать… или проблемы.
Мне совсем не хотелось выгонять лохматого инквизитора из его дома. Нет, не потому, что я вдруг пожалела его. Хотя выглядел тот откровенно паршиво. Почти так же, как тогда, когда я…
Не думать об этом!
Просто в доме главы все настолько пропахло Светом и его мерзким характером, что мне в жизни не проветрить! Поэтому кивнула, когда нам предложили другое строение.
“Где есть все-все, что вам нужно согласно договору,” – сказал глава вслух.
“И это “все” будет таким, что вы быстренько с воплями убежите”, – явно подумал в своей лохматой голове.
“В этом какой-то подвох”, – уверилась я и переглянулась с Аникой.
Может его наш внешний вид обманул? И он предположил, что мы совсем городские ведьмы? Ничего. Он еще поймет, как ошибался.
Инквизитор провел нас мимо двух больших оддноэтажных строений, мимо нескольких затоптанных полянок и стрельбища, по мосту через все тот же ручеек, и углубился в частокол деревьев.
– Это там, – кивнул на едва заметную тропку. От своего же кивка побледнел, пошатнулся и на ногах едва удержался.
Я снова подавила порыв помочь.
Напомогалась в свое время уже. И не только ему. Кого хотела осчастливить, тем не было спасенья – типично по-ведьмовски поступала. Но закончилось все настолько кошмарно, что даже вспоминать не хочется…
Взяла Анику за руку и отправилась в указанном направлении.
– А инквизиторы болеют? – спросила задумчиво дочка, поминутно оглядываясь на бредущего за нами сероватого пресветлого.
– Исключительно если только травятся своим ядом, – скривилась, – Ну или страдают от похмелья.
Позади раздалось вялое : “бу-бу-бу”, но я не обратила на это внимание. Втянула носом знакомый воздух… и резко повернулась к мужчине:
– Болото?
– Разве ведьмы их не обожают? Типичное место обитания змей… то есть темных.
Ну как сказать. Ведьмы может и любили болота. Местные. А те, кто родились в жаркой стране за морем – вряд ли.
Домик, который мы разглядели за чахлыми деревьями, оказался удаленным от прочего жилья – что неплохо. И даже несмотря на холод и положенный лед, местность кругом была зыбкая до сих пор: отвлечешься – провалишься. И запах… И тянущая чуть ли не из Запределья стынь. Да и сама постройка была странноватой. Не похожей на те, что мы видели в академии – поселении. Круглое основание из крупных камней, деревянные балки не поперек, а почему-то вертикально, добротные окна со ставнями… Дом выглядел нежилым, но почему-то не обветшал и не развалился.
– Почему здесь никого? – снова повернулась к инквизитору.
– Далеко от прочих. Болото. Проклятье, – пояснил он коротко, но весомо. – Когда на хребте решили сделать академию, дом уже стоял – но никто не захотел жить в нем или строить что рядом.
– Проклятие? – приподняла одну бровь, выделяя действительно нужные сведения.
– Над всей этой местностью, – пожал плечами инквизитор, показывая, что ничего такого в нем нет, – Поговаривают, что отсюда все началось. Какой-то неудачный ритуал. Неоправданная жертва.
А место-то подходящее.
Дом явно был более старым, чем все то, что я видела в этой “академии”… тьфу, название одно. Вполне возможно, что те деревянные лачуги и более приличные строения поспешно возводились под нужды “одаренных”. Это же… совсем другого времени.
Легко было представить себя во-он на той горке камней. Обнаженной ради ритуала. В окружение теней болотных чудищ, укутанной туманом, и чтобы высохший лес качался на ветру в причудливом танце…
Головой тряхнула, отгоняя странное ощущение.
Снова на дом посмотрела.
– Вы же не боитесь? – раздалось близко. Прям над ухом.
– Ведьмы не боятся, – отодвинулась от лохматого. – Ведьмы сами кого угодно напугают.
Страшно мне не было, нет.
Я, скорее, чувствовала себя раздраженной. Пресветлый сейчас – слабее трухлявого пня. Но остатки сил тратит на то, чтобы испортить нам жизнь. Каждым жестом и взглядом давать понять, насколько наше присутствие и упрямство ему неприятно. Во-от насколько. И еще немного.
И почему я это замечаю? Ведьмам же плевать на подобное отношение… Почему мне – нет?
Потому что бесит!
Что он продолжает искать возможность выпереть нас подальше – якобы по моему собственному желанию. Зачем-то объявил войну и даже ее возглавил: явно же и ученики, и те, кто здесь работал были против нашего приезда с его подачи.
Хорошо хоть что-то останавливает инквизитора от того, чтобы прогнать силой и властью. Договор? Закон? Нежелание привлекать внимание? Что бы то ни было, оно пока будет служить нам защитой. А все попытки главы испортить жизнь двум ведьмочкам настолько, чтобы мы сами ушли, я буду пока делить на два, а то и на пять.
Пусть считает, что доставляет нам проблемы. Наверное он не знает, что для ведьмы нет такой проблемы, которой она сама не создаст.
Привыкайте!
Мы подошли к крыльцу – невысокому каменному порожку – и остановились. На двери ни замка, ни запора. И наглухо закрытой – ни попасть, ни выйти – она не выглядела.
Странно было то, что внутрь хотелось…
Вот прям зудело все, чтобы зайти, посмотреть, разобраться!
И не чувствовала я чужого присутствия или магических искр, может какого отворота, охранок… Но что-то там было. Что?
И с этим "чем-то" следовало совладать прежде, чем пускать внутрь дочь или решать, соглашаться ли на “щедрое” предложение главы. Которое точно с подвохом!
Поэтому я обернулась к маленькой ведьмочке и лохматому:
– Аника, – сказала “тем самым голосом”. Который не предполагает возражений. – Побудь пока с главой Бхавином на улице…
“Но…” – раздалось от обоих, только я успела раньше их возражений:
– Мало ли что там поджидает, я должна защитить дочь. Вы же не откажетесь присмотреть за милым дитя? – заявила я одному. Светлому.
– Милая, ты видишь – главе нехорошо. Если он упадет замертво, могут и ведьм обвинить. Понаблюдай за ним, если что позовешь на помощь, – а это – темненькой.
Теперь оба смотрели на меня возмущенно. Инквизитор – явно лишившись дара речи от такой наглости.
– Вам не кажется, что вы сами себе противоречите?
А, нет. Не лишился. Разговаривает. Но здесь так – или он меня, или я его. И пока я окончательно не поняла расстановку сил, буду наглеть. Наглость – не просто второе счастье. В данной ситуации это единственная возможность остаться там, где я хочу.
– Не кажется, – покачала головой.
– И что не слишком уместно говорить в таком свете о своем главе?
– Рада, что вы уже признали, что я здесь работаю, – улыбнулась мило, – И я не хотела вас обидеть – случайно просто повезло.
Открыл рот, чтобы.... ну не знаю, заорать может. Но закрыл. И закатил глаза наверх, будто спрашивая Свет, за что ему такое наказание.
Да-да, лохматый инквизитор, лучше не продолжать разговоры. Я все оберну против тебя. Особенно когда ты в таком состоянии. В искусстве взбесить противника словами ведьмам нет равных. И ты сам дал мне оружие в руки: я все больше убеждаюсь, что ты не будешь уничтожать нас Светом или связывать и отсылать прочь. Пусть ты и страшен на вид, но, если я буду действовать хитро и в рамках законного договора, ты ничего не сможешь сделать. И кстати, даже если дом нас устроит, даже если с нами будут нормально обращаться в дальнейшем – в чем я сомневалась – я точно не забуду твоего отношения. И слов.
А что? Я не злая. Но память на гадости мне сказанные и сделанные – хорошая.
Снова повернулась к лохматому задом, а к дому передом и толкнула дверь. А потом плотненько прикрыла ее.
Тихо.
Вот что меня удивило сразу. Оглушило почти. Меня будто отрезало от остального мира. Там остался запах болот, угасшая природа, дочь и пресветлый, которые теперь охраняли друг друга друг от друга или еще как. Здесь происходила какая-то другая магия. Или никакой?
Пыльно, мебель перевернута, какие-то котелки и метелки на полу, двери в другие помещения есть – и другие помещения, значит, есть – чуть скособочены. А через две выбоины-щели в стенах свет проникает.
Но сухо. И будто не много лет прошло с момента, как этот дом оставили. Пара месяцев, не больше. И нет ощущения гнили хоть какого рода…
– Что думаешь? – спросила у Ворона, который, конечно, не удержался – полюбопытничал.
– Ничего, – вырвалось у него тихое.
– Это и я могу сказать, – поморщилась.
– "Ничего" в том смысле, что здесь вообще ничего. Будто вычищено. Прошлое и будущее, вне и внутри… – если бы он мог ежиться, поежился бы. – Понимаю ведь, что опасно может быть… но и опасности нет.
Кивнула, соглашаясь.
Ведь даже осознать, плохо здесь или хорошо невозможно. Потому что и правда ничего.
Так не бывает.
У любого предмета, вещи, человека, мага всегда есть следы, изнанка, искры. Что-то можно увидеть, что-то увидеть внутренним взором, что-то целенаправленно – или нутром – почувствовать. А как быть с… когда никак?
– Но тебя я чувствую… – протянула, мысленно прикасаясь к нечисти. – И себя.
Я осмотрела все внимательней.
Окна не только ставнями прикрыты, но и промасленным пергаментом, частично пришедшим в негодность. Исправимо. Каменный пол хорошо промазан, почистить да половиком прикрыть – и все будет замечательно. И стол есть, и утварь, и стулья, кресло, глубокие и большие кадки, которые для мытья можно использовать. За одной из дверей – маленькая комнатка с кроватью, на которой мы с Аникой поместимся, еще и останется. Грязноватый мешок размером с кровать полон свалявшихся перьев и сена, но это тоже не проблема. Тем более, что в захламленной кладовке за второй дверью много чего обнаружилось. И шкуры, и шерстяные тряпки, и даже парочка грубых гобеленов – на стены для тепла их повесить можно. Но главное – большая каменная печь.
Я таких и не видела прежде.
Она круглой была, располагалась не посреди комнаты, а посреди домика, прямой каменной трубой уходя вверх. Сам дом вокруг нее обернут, внутренние стенки смыкались на ее боках, и так получалось, что в каждой комнате – даже в кладовке – был кусок этой печи. А значит везде будет тепло.
Для меня, постоянно мерзнущей в последнии дни, это стало решающим аргументом.
– Уверена? – Ворон понял без слов. – А проклятие и вот эти все странности?
– Они когда еще будут проявлены, – кивнула сама себе решительно, – А есть, спать, греться и мыться мы хотим уже сейчас.
Я вышла на крыльцо и сообщила благосклонно привалившемуся к дереву инквизитору, который с трудом оторвал настороженный взгляд от Аники…
…ну рисует ребенок пентаграмму – ловушку на земле, чего так смотреть?
– Так уж и быть.
– Что? – нахмурился инквизитор.
