Слути Лу и квантовые облака

воображаемой доске коэффициенты.

– Оптимистичный сценарий: курьер приехал вовремя,

туфли её, размер её, цвет её.

– Пессимистичный: курьер перепутал заказ, туфли чужие,

цвет красный, размер 41, кошка с ключами заперлась внутри пункта.

Мафиябой проснется и вломит ей.

– Наиболее вероятный: курьер приедет,

когда она уже уедет в сторону пункта выдачи на велосипеде,

кошка всё равно потеряет ключи,

а туфли окажутся не туфлями.

Она вздохнула.

Мафия проснётся? Почти 100%,

Пока ее не будет – 50 на 50.

Если да – вероятность его звонка 80%.

– Если он звонит, она теряет 20 минут.

– Если курьер уже там, а она нет – вероятность того,

что туфли заберёт другой клиент, вырастает на 34%.

– Если туфли забрали – шанс на красные вместо

чёрных повышается на 15%.

– Если чёрные, но не её – 3%.

Дерево ветвилось, запутывалось, рассыпалось.

Какие-то ветки висели в воздухе, забыв, где их инициировали.

Какие-то уже пылали.

Она сложила все, как учили в вебинаре в ютубе.

Вывела среднее.

Получила обнадёживающий прогноз.

Вероятность провала = 12,4%.

В тот же миг всё дерево загорелось.

Лу даже не знала, она его подожгла или кто-то другой.

Возможно, тот пират.

В пламени искр длиной до неба трудно кого-то разглядеть.

Лежа на столе, с этого ракурса она не могла видеть.

Ньютон, отбросив факел на землю,

быстро удалялся в противоположную сторону.

Этот граф ужасающей логики никто не должен был увидеть и изучить.

В руках у него были ключи.

Ключи от математики.

Она открыла глаза и огляделась.

Её покровитель после сеанса традиционной медицины спал,

тяжело, глубоко.

Тёмные круги под его глазами говорили, что проснётся он нескоро.

Почкам-жопа!

Лу выдохнула.

12,4% – это очень безопасно!

Решено.

В путь!

Она тенью соскользнула со стола.

Растворив в пепле небытия другие, отвергнутые ей, исходы события.

Ее нагое тело бесшумно укрыл

красный короткий сарафан с тонкими лямками.

Теперь в полуденном зное догорел и вариант,

в котором она оставалась лежать на столе.

Она с грацией ориентальной кошки сбежала вниз

по холодным ступеням.

Зной песка сменил прохладу лестницы.

Свет ослепил.

Велосипед стоял слева.

Она радостно охватила тонкими пальцами поцарапанный руль…

Взмах блестящей ноги лезвием разрезал влажный воздух.

Сарафан заскользил,

очерчивая в пространстве изгибы ее загорелого тела.

Мгновенье и ее влажная кожа коснулась сидушки.

Лу издала резкий стон.

Её бёдра обожгло жутким огнем предательством.

Сидушка велосипеда слишком долго грелась на солнце.

Лу, скорчившись рухнула на песок.

Слезы разлетелись по горячим щекам.

Боль сковала ее сознание.

– Сука!

План провалился.

Она уже мечтала это забыть.

Лу медленно поднималась по всем сорока ступеням на вершину маяка.

С тихим стоном она открыла жестяную банку.

Карамельный банановый соус полился на покрасневшую кожу.

Пальцы с осторожность размазали соус по ране.

Завтра она повторит.

Внезапно она поняла, что это не она.

Потому, что она другая. Или она забыла?

Может ли человек забыть себя?

Она бы хотела сказать, что нет.

Но знала, что да. Но не могла вспомнить как.

Дрожащими пальцами она разблокировала телефон.

Карта пирата пригодилась.

Теперь она сама вела свой локальный бэкап…

Лу листала свои обнажённые селфи.

А если пират не обманул?

А если та технология уже проникла в их мир?

И сейчас она, измененная смотрит на экран,

И это не она, а просто обрывок чужого воспоминания?

Сейчас память вселенной не имела значения.

Имело значение только это, только она и то, что она видит.

Она щелкнула себя на камеру. Грудь была на месте.

Вроде она.

Вечером шел неоновый дождь, и просто ничего не было видно.

Последняя крошка коснулась безмолвной глади воды.

Лу отряхнула руки, резко встала.

Ещё мгновение – и ветер подхватил её черный плащ,

как старую новостную ленту,

Перелистывая ночь назад.

Пора в офис.

Скоро неоновый рассвет тронет тёмные облака.

Ночь сотрёт себя.

Лу пошатывалась, но шла.

На ней, как всегда – Только туфли, чулки и всё прикрывающий плащ.

Мягкое стало тверже

Шпильки коснулись асфальта. Она зашагала увереннее,

бёдра завиляли в кошачьей походке,

оставляя невидимые тени на мокром бетоне.

Лу резко остановилась.

Распахнула полы плаща.

Оголила плечи.

Её взгляд прорезал сумрачную темноту.

Прошёл сквозь неё.

Уток уже не было видно.

Первые три недели Лу была недотрогой.

Она краснела при виде улыбчивого практиканта.

Вздрагивала в отражениях похотливых глаз шефа.

Она отводила взгляд, когда сотрудник СБ нюхал её стул.

Но потом она сказала себе:

– Тебе нужно развитие.

– Ты должна стать той, кем всегда должна была быть.

Откройся своей сексуальности.

На следующий день она пришла в офис в полупрозрачной блузке.

В обтягивающей юбке с дерзким разрезом.

В чулках.

Забыв навсегда про нижнее белье.

К черту черкаши сомнений!

Она никогда больше не оглядывалась назад.

Настоящая жизнь дарит простоту.

Всего через неделю Лу стала королевой света своего этажа.

Теперь она не боялась пары чужих пальцев, сложенных в пистолет.

Наставленных на нее в полдень жаркой прерии.

Она могла выстрелить и первой.

Пока кулер наполнял её стаканчик свежей водой.

«Кожаные ковбои дикого запада» – опасный проект ее шефа.

Она участвовала и в других shorty/sexy-играх во время кофе-брейков.

Даже установила себе пиксельную игру, в которую резались все.

Только секс с безмозглыми курьерами

оставался под строжайшим запретом.

Но и тут Слюти Лу снискала уважение коллег.

Завидев нервозность курьера, она всегда одобрительно кивала.

– Я одобряю твой выбор.

За зеркалом

В слабо освещённой переговорной.

Где лампы Armani/Casa рисовали мягкие тени на стеклянных стенах.

Лу сняла шерстяной пиджак Kenzo.

Медленно.

Растягивая этот момент.

Словно распаковывала письмо, которое боялась прочесть.

Щелкнул металлический браслет ее Jaeger-LeCoultre.

Холодная оправа ее очков от Prada исчезла следом.

Лу зачарованным взглядом прошлась по фото в раме на стене.

Блондинка на фото стояла, вытянутая в линию.

Как выстрел из сигаретного мундштука.

Вторя зданию небоскреба.

Длинные ноги – почти насмешка над земным притяжением.

Тугие изгибы бедер – ошибка, слишком идеальная, чтобы исправлять.

"Long On Legs", 1994, Photographed by Helmut Newton.

У ее шефа отличный вкус.

Сам шеф приятный на вкус.

Лу расстегнула верхнюю пуговицу белоснежной блузки от Givenchy.

Затем вторую.

Медленно.

Без необходимости торопиться.

Потом остальные.

Ткань соскользнула с плеч.

На секунду холодный воздух офиса коснулся её кожи.

Оставляя чувство уязвимости, граничащее с наслаждением.

Облако от Chanel накрыло ее плечи.

Чулки Comme des Garcons мерцали на её бёдрах, словно змеиная кожа.

Дорогая.

Податливая.

Но готовая к стремительному броску.

Они создавали ощущение невидимых оков,

которые никто не смел снимать.

Она двигалась.

Медленно.

Плавно.

Лаская плечи.

Её тело ощущало ритм далёкой музыки.

Сколько воздуха, напитанного смыслом.

Воздух звенел от предчувствий.

18-летний омут Macallan мерцал в гранях от Loveyalty.

Глухой плеск.

Музыка звучала не снаружи.

Она звучала внутри неё.

Мимолетное прикосновение.

Взмах крыла далёкой бабочки.

Она подошла к мраморному столу.

В чаше GEORG JENSEN лежали бананы.

Эквадорские.

Дорогие.

Самые короткие.

Самые желанные…

Жёлтая кожура казалась нереальной, ненастоящей.

Слишком идеальной для этой сцены.

Она наклонилась.

Её губы от Dior разомкнулись.

Кончик твердого языка хищно коснулся гладкой поверхности.

Самых опасных хищников.

Скользя по кожуре, она ощущала лёгкую горечь.

Аромат чего-то почти забытого.

+3 очка опыта.

– Теперь ты готова к истине без границ.

Лу нащупала молнию на боку юбки.

Пальцы заскользили вниз, но не сразу.

Она дала себе секунду, чтобы почувствовать тонкость ткани.

Звук молнии.

Юбка от Dolce&Gabbana словно шелк с летнего облака.

Скользнула по ее точеным бедрам, обнажая безупречность линий.

Уступая место другому виду контроля.

Нитка белого золота призрачным эхом вторила линии талии.

Мелодии блеска и роскоши.

Увлажняющий крем от Lancome растворился в ее сладости.

Тату загадочно переливались,

словно молчаливые хранители тайны NULL.

На ней остались лишь чулки и пояс.

И ничто больше не мешало ощущать.

Она опустилась в кресло Aeron.

Медленно.

С утонченной, но бессознательной грацией.

Она закинула ногу на ногу.

Ощутила натяжение ткани пояса.

Приглушённый холод воздуха.

Лёгкая дрожь в позвоночнике.

Долгожданный щелчок Dupont.

Лу глубоко выдохнула дым Nat Shermans.

Древесный. Терпкий.

С оттенком пряных масел и чего-то более тёмного.

Темного как сама ночь.

Пепел упал.

Лживо и слишком буржуазно.

По-французски.

Как поцелуй с языком, но без любви.

Она посмотрела в стеклянное отражение…

И увидела себя.

Роскошную. Сексуальную.

Она почувствовала желание.

Не только желание движения.

Желание момента, который ещё не наступил, но уже существовал.

Лу почувствовала, что в комнате она не одна.

Неожиданно её отражение поднялось с кресла.

Приблизилось.

По спине пробежала дрожь предвкушения.

Отражение протянуло руку.

– Давай познаем все цифры?

– Кто ты?

Лу завороженно рассматривала саму себя.

Страх уступил место желанию познать.

И Лу послушно подала руку в ответ.

Синхронно ступая по мягкому ковру от Amini,

Глаза в глаза,

Они достигли дивана.

Baxter знал тысячи историй,

но такую историю цифр ещё не слышал.

Кожаная обивка исполина скрипнула, поддаваясь их движению.

Лу боролась за гармонию системы,

отстаивая особые права числа 6.

Копии искали различия.

Отражение называло разницу простых чисел 11 и 2 – «великолепием».

Они тестировали разные комбинации.

Меняли формулировки, методы, подходы.

И нашли то, что открывало новые перспективы познания.

Все сплелось в безумном танце цифр.

Стирая границы реальности.

Стирая отличия друг друга.

В вихре познания девушки едва помнили о жёлтом хищнике.

Но он не забыл о них.

Он знал наперед.

Улыбаясь происходящему.

«a proposal has just been made for your entry, urgently review the detail»

Он сменил статус на «активный участник».

Ближе ко второй волне итераций.

+6 очков

Глава 5 – Контейнер образов

Пластиковый стаканчик вибрировал от шагов в коридоре.

Дрожащим кольцом поверхность воды

переливалась заходящим солнцем.

Тишину пространства нарушил звук двери.

– Лу? Пошли перекусим?

Шефу нельзя отказывать.

Шеф есть шеф.

– Два белых вина!

В шуме дорогого ресторана Шеф был весьма лаконичен.

Она жадно опрокинула вино в себя.

Мгновение…

и Лу взмокла.

Шеф классный.

Кучерявый официант принес еще вина.

Каждый раз, когда вино касалось её губ,

Лу вспоминала ту самую "Бахус" Рубенса.

Тёплые мазки, тяжесть век,

беспечное изобилие праздника,

растёкшегося в золотистом свете.

Но больше всего – бокал в руке Бахуса.

Он был полон белого вина,

Мутного.

Чуть переливающегося,

словно заключал в себе саму природу опьянения.

Этот рисунок скользил тысячей итераций!

Миллионом мазков.

Касающихся ее груди.

Плоское становилось выпуклым.

Грудь наливались жизнью.

Лу могла рассматривать Рубенса часами на работе.

Куки могли подтвердить.

Движение кисти художника,

как кружение реальности перед глазами,

зыбкость линий, отражающая зыбкость границ.

Ей нравилось думать,

что на самом деле там изображена она.

Не обезличенный толстяк

Не грузный девопсер, недавно уронивший прод.

Не Бахус.

Не бог разгула.

А она сама,

восседающая среди сотни членов и смеха.

Пьющая вино, как богиня.

Растворяющаяся в искусстве собственного существования.

Она не была игрушкой в руках шефа,

его офисной Венерой, его тайной Эрато.

Она была родней Бахусом.

Бахус и был ей.

Богиня, держащая в руках бокал.

В котором не просто вино,

а само чувство свободы.

Она с влажной улыбкой скользнула холодным чулком по ноге шефа.

– Нам нужно в нумера, kotik.

+1 очко

Лу лениво тыкала в «случайную статью»,

вылавливая из бескрайнего цифрового океана

… то рецепты венгерского мяса в картофельной жиже,

то инструкцию по сборке самолетика.

Информация текла, размываясь в потоке,

пока к ней не подошёл курьер.

– Знаешь, ты очень похожа на одну молодую актрису…

ты как Solty_Sweety.

Звучало интригующе.

Лу прищурилась, её губы дрогнули в задумчивой ухмылке.

Запрос отправился в гугл,

CSS -ки отрисовали все очень достойно.

Хм. Милая девочка.

Улыбка, взгляд.

Да, что-то есть. Сходство откровений.

Хотя казалось, что настоящая Лу немного старше и выше.

– Спасибо, дружок, но даже не мечтай, – растянула она в знойной улыбке,

глядя на курьера поверх экрана.

Курьер расстроенно растворился в мучительной дымке поиска оптимального маршрута.

Никто ни на кого не похож…

Все разные.

Она прокрутила ленту этого сайта дальше.

Образы мелькали перед глазами:

женщины -кошки, врачи, секретарша?

Мило.

Но лифчики?

Зачем столько слоёв?

Вообще косплей смущал Лу.

Лу давно определила себя, нашла образ… самый точный.

Разве не лучше быть одной-единственной?

Цельной.

Настоящей, без множества неопределенных отражений.

Или нет?

И у Лу множество образов?

Вот целый сайт docker образов будущих импульсов.

Или всё это уже бэкапы?

Копии её самой,

созданные на случай, если одна исчезнет.

Сохранённые версии, разные сборки.

Каждый образ – страх исчезнуть?

Каждый образ – зазеркальный бэкап, сохранённый на случай сбоя.

А если всё-таки стереть лишнее?

Если удалить дубликаты и оставить только одну себя?

Или это бесконечный поиск себя?

Квантовая неопределённость в поиске лучшего образа.

Сайт пестрел фотками других образов,

растворённых в разных позах и формах.

Пиксельные реинкарнации чьих-то желаний.

Живые девушки и аватары,

сделанные ИИ по запросу других людей.

Вот бы и ей сделать своего аватара… для рутинных дел.

Приятное она оставит себе и ночи.

Попросить того девопсера?

Лу продолжала прокручивать библиотеку возможных сборок,

пока не наткнулась на …

Она замерла. Видео на экране выглядело… странно знакомым.

Жутко похожим на её встречи с шефом.

Та же геометрия тела, те же линии чулок,

те же мельчайшие детали встреч на ее лице.

Даже помада того же оттенка,

что сейчас украшала её губы.

С безупречной немецкой точностью она повторяла контур губ.

Rogue.

Лу провела кончиком пальца по экрану,

ощущая гладкость стекла, как будто это могло пролить свет на вопрос,

который она сама себе ещё не задала.

Зачем все эти крошки снимают столько видео?

Ради денег?

Слишком просто.

Проблемы идентификации?

Она задумчиво покачала головой.

Может, страх?

Страх потерять свою красоту.

Зафиксировать себя сегодняшнюю.

Фиксация как единственный способ сказать: «Я была».

Но кому это нужно?

Или это женская жертвенность?

Поделиться с незнакомцем последним куском.

С интернет-незнакомцем,

который даже не знает ее настоящего имени.

Возможно, там было что-то ещё.

Возможно, все эти девочки импульсивно делились с жутким,

холодным миром чуточкой прекрасного.

Делали его лучше.

Лу скролила дальше.

Фу, блин.

На экране разверзлась гипертрофированные формы старой негритянки, раскинувшейся по пляжу.

Фу…

Это точно не делает мир лучше.

Это как мусор, который палочкой наколет робот-уборщик.

Лу скривилась, моргнула.

Мгновенье и все образы осыпались мертвыми лепестками.

Словно бабочка – один образ из детства теперь порхал в ее голове.

Она пыталась точнее вспомнить её.

Чей образ сейчас отозвался кристальным эхом в пульсирующем импульсе Лу.

Фильм… какой-то старый фильм.

Сюжет был прост.

Идёт дождь.

На пороге старого поместья появляется мокрая до нитки молодая женщина.

У неё сломалась машина.

Она остаётся на ночь.

Потом она остаётся навсегда.

Прибирает к рукам и поместье, и его придурковатого владельца.

Бродит по лестницам в одних чулках,

оставляя на ступенях отпечатки желания.

И постоянно пронзает пространство голубыми глазами.

Как он назывался?

Лу закусила губу.

Чёрт. Может, если искать по ключевым словам?

Она набрала: domination, brunete потом добавила blue.

Ошибка.

Сайт выдавал совсем другое.

За заборчиками показалось…

Что-то липкое.

Что-то не про неё.

Скорее это походило на встречи совета директоров.

Лу нахмурилась.

Как её звали?

Munella? Onella? Annela? Ornela?

Точно. Ornella.

Но поисковик сайта не дал ни одного видео.

Может, забанили?

Или не та категория.

Чёрт, думать было сложно.

Лу устало выдохнула и вернулась к случайной статье.

Так…

Монгольское ханство.

Интересненькое.

Спустя пару итераций Лу откинулась в кресле.

Возбуждение коснулось ее щек.

Азиаты такие опасные и жгучие.

Она уже все решила для себя.

Полем магнетизма покрывая реальность,

Лу накинула на себя образ азиатской загадки.

Тонкая дымка непроницаемого взгляда.

Плавность движений, словно внутри неё звучала песня ветра.

Её пальцы крупными мазками собрали волосы в бант.

Ручка Parker скользнула по черным прядям, закрепляя конструкцию.

В зеркале её глаза стали чуть уже, чем прежде.

В них поселилась магическая игра теней и света.

Обещание чего-то таинственного и недоступного.

Стрелки вытянулись в бесконечность.

Лу – принцесса монгольской ночи.

Щелчок камеры телефона.

Вспышка ослепила реальность.

Будто Лу пронеслась на неоновом жеребце

сквозь степной пояс из пиксельных огней,

тонко разрезая ветер смыслов хрустальной саблей.

Теперь реальность требовала влаги.

Она крепко обхватила стул бёдрами и оттолкнулась, придав импульс.

Колесики заскользили по хрупкому полу,

оставляя невидимые следы стремительности.

Лу устремилась к кулеру.

На мгновение мир замер.

А затем —снова перерисовался новыми шрифтами.

Получен навык «Природный магнетизм»

Погибая от зноя, Лу продолжала сортировать свое имущество.

Книжка легла слева.

Телефон теперь обрел покой справа.

Книжка легла недостаточно слева?

Лу опять все бесило.

В голове она уже представила себе всю картину.

Sasha опять принесет две коробки бананов со своей фабрики.

Они опять будут сортировать их.

Они опять будут их давить руками.

Всё опять превратится в банановый сахар.

Потом это все опять превратится в банановый ром.

Потом опять приедет пират.

Потом они опять обменяют это на замечательные бутылочки соджу.

Потом опять будут лежать на столе.

На единственном плоском предмете на этом маяке, запроектированном в честь гения Фибоначчи.

Опять выпьют соджу.

Опять займутся странным этим его сексом – Суджоку.

Корейской медициной для стимуляции биологически активных точек у женщин.

Он опять будет сопеть и тыкать в ее ладони и ступни.

Потом опять выпьют соджу.

Опять доставка не приедет.

Опять она не успеет.

– Черт! – Лу швырнет банан в окно.

– Что такое?

– Надоело все это!

– Тебе стоит научиться повторениям, – скажет Sasha, нажимая на точки её ладоней.

– Тебе стоит пойти в жопу, – опять ответит Лу, встряхивая красную книжку.

Они заспорят.

И это реминисцентно повторится.

Потом вернется холод одиночества ночи.

Потом она опять проснется и испугается что это не она.

Опять сделает селфи на свой blackberry и будет рассматривать темные точки на экране.

Погружаясь в бесконечность воспоминаний.

Квантовыми неоновыми кругами.

Слути Лу стояла на коленях у кулера.

Капля влаги медленно стекала по ее щеке.

Возможно, это была вода.

Возможно, Лу сама была каплей.

За стеклянной перегородкой два тестировщика обсуждали анимэ.

Сквозь щели жалюзи видно было как коллега Лу помогала админу.

Найти ключ к разгадке. Рук не хватало. Как всегда.

Или это была она сама?

Неизвестность растворялась в неопределенности момента.

Кофе, сперма и пот смешивались в густом воздухе.

Словно запах приближающейся пятницы.

Всё в этом офисе текло.

– Лу, через минуту ретроспектива, – напомнил шеф, проходя мимо.

Она кивнула.

Ретроспектива.

Никогда прежде они не оставались наедине.

Возможно, сегодня случится что-то…

Её тело пронзила тревога.

– Ты думала над тем, о чём я говорил?

Он подошёл ближе, дыхание обжигало.

Взгляд – как у человека, который принял двести вискаря за утро.

– Я согласна – Глаза мечтательно сомкнулись.

+1 очко

Смоки-айз окутывал взгляд томной, но опасной дымкой.

В уголках алых губ таился отпечаток вчерашнего обещания.

Оттенком греховного влечения, что оседает на чужих ртах.

Роскошные чулки цвета молочной мглы.

Фата, рожденная снегом, ниспадала с плеч до самых бедер.

Пиксели льда, соединяясь бесконечным повтором, стали ей кольцом.

Небо становилось всё холоднее.

Ветер хлестал лицо, пропитывая кожу колким льдом.

Тончайшее кружево белья трепетало,

словно паутина на безжалостном ветру.

Она чувствовала, как ресницы тяжелеют кристаллами инея.

Губы дрожали.

Кожа покрывалась мурашками, словно из бархата.

Невесомые лямки, словно нити воздуха, впивались в тело.

Оставляя едва уловимые следы.

Она больше не чувствовала кончиков пальцев.

Лу знала: если сейчас не проснется, то не проснется уже никогда.

Сквозь пелену небытия она распахнула глаза.

Лу захлопнула крышку ноутбука.

Её пальцы всё ещё ощущали прохладный металл корпуса.

В голове уже бушевал новый импульс.

Она медленно развернулась в кресле

Полосы света из жалюзи рассекали воздух,

тонкими лезвиями прорезая сумрак.

Она смотрела на город.

Точнее, должна была смотреть на город.

Но его не было.

В слабом свете офисных ламп за окном не отражались другие небоскрёбы.

В окне была только она.

Лу.

Словно мир за стеклом отступил,

оставив её в бесконечном зеркале.

Она слегка подалась вперёд, вытягивая длинные ноги.

В свете ламп чулки казались ещё темнее,

кожа – ещё светлее.

Лу сняла блузку.

Возникла чужая, недостижимая геометрия тела,

застывшая в стекле.

Другая Лу смотрела на неё.

Лу достала телефон, включила камеру.

Она не фотографировала себя.

Нет.

Она фотографировала Лу в отражении.

Тишина.

Экран погас, оставляя ей только пиксельную версию отражений.

Лу улыбнулась.

Всё ведь так просто.

Человек никогда не видит себя напрямую.

Только в отражениях.