Целительница: на грани

– Буду руководить департаментом стратегии.

Тут Пятницкая наконец вспомнила, откуда ей известно имя Александра Аверина. Когда она ещё встречалась с Алексеем, тот познакомился с ним на одном экономическом форуме, чему был несказанно рад. А потом он невероятно гордился, что ему удалось наладить с Авериным контакт.

– Ты издеваешься надо мной? – честно спросила Виктория.

– Нет.

– Но ты сместил моего мужа, – как можно спокойнее произнесла Вика.

– Так и ты сместила Полянского, став руководителем службы.

– И всё же… – неодобрительно покачала головой Пятницкая.

– И всё же я просто принял выгодное для себя предложение. И делаю выгодное предложение тебе. Что вдвойне интереснее, пока твой муж без работы. Не знал, что у них там такие большие зарплаты.

– Нехорошо, – вновь покачала головой Вика.

– Перестань! – одёрнул её Смолин. – Ты давно не девочка-колокольчик, чтобы я пытался как-то оградить тебя от правды жизни. И позиции для своего департамента ты отстаиваешь лучше некоторых мужчин и не менее настойчиво и жёстко. Так что давай без театральных вздохов, прямо и честно. Думай. Неделю тебе на размышления.

– Давай прямо и честно, – спокойно согласилась Вика, потому что её окончательно отпустило всякое напряжение. – Мой ответ: нет. Я уверена в Краснове как в руководителе, а в тебе я не уверена. И я рада, что ты уходишь. Это решает одну мою проблему. Я должна была уйти из ТТК, но теперь могу остаться и работать в любимом банке.

Смолин пристально посмотрел на Вику и, улыбнувшись, сказал:

– О, не думал, что он ревнует тебя ко мне. Это лестно узнать.

Вика пожалела о своей честности, однако сдержала выпад Алексея и снова спокойно сказала:

– Что ж, удачи тебе на новом месте. Можешь потом не рассказывать, как устроился. Я обойдусь без подробностей.

– Ладно, остывай и допивай свой кофе, не буду тебе сейчас мешать. До встречи!

– Прощай, Лёш. Прощай!

Смолин неопределённо махнул рукой, улыбнулся и ушёл, оставляя Пятницкую наедине с неприятными мыслями.

Тут ей пришло сообщение от Елены Подольской:

«Мы срочно завешиваем вопрос на правление о подтверждении лимитов кредитования в регионах. Сможешь подойти сейчас и поставить свою подпись? Сегодня в пять закрывают возможность завешивать вопросы к рассмотрению на текущем заседании, а Краснов уедет через час на встречу и будет только завтра. Долго собирали согласования по вопросу, поэтому такая срочность. Вопрос технический. Изменений не вносим».

«Это лимиты, которые мы переутверждаем каждые полгода?»

«Да, верно. В этот раз они без изменений».

Вика посмотрела на остывающий кофе, думая, стоит ли ей бежать срочно в офис или лучше спокойно допить. Ей было жаль, что нужна её живая подпись и она не может делегировать подписание технического документа Лесковой электронной визой.

И в это же время ей пришло сообщение от неизвестного абонента:

«Здравствуйте, Виктория! Я бы хотел с вами встретиться. Когда это возможно? Пётр Савелов».

Пятницкая замерла над телефоном. Ей совсем не хотелось общаться с Савеловым. Не знала она, что ему говорить и как при личной встрече реагировать, зная о том, что он делал с женой и сыном.

– Договорись о встрече, – услышала Вика подсказку ангела.

Она выдохнула и ответила Подольской:

«Буду через десять минут у себя. Заходи, я всё подпишу».

По дороге в офис Пятницкая опомнилась и написала сообщение мужу:

«Смолин уходит из ТТК. И займёт твою позицию в ГорБанке».

«Печально, – пришёл ответ от Поспелова. – Причём печально ещё и то, что теперь ты не захочешь уходить из ТТК».

«Не хочу уходить, ты прав».

«Тогда завязывай с исцелениями».

«У меня ещё есть время подумать».

«Как скажешь. Но по окончании этого времени компромисс невозможен. Либо одно, либо другое».

Вика не стала отвечать Виктору и поспешила на работу. Петру она тоже ничего не написала, а в офисе и вовсе забыла про его сообщение.

Глава 16

В пятницу утром Виктория вышла из лифта на тридцать первом этаже, где находился её новый отдельный кабинет. Прошла через входные двери в опенспейс. Мебель привезли и даже начали собирать, поэтому её сотрудники могли оформлять заявки на переезд.

Проходя по коридору, она поняла, что соседний кабинет больше тоже не пустует. Зашла внутрь, миновала пустую приёмную и увидела Антона Мягкова.

– Привет! Успел переехать? – спросила Пятницкая.

– Как видишь. Привет! – ответил Антон.

– Нам нужно договориться, где будут сидеть твои сотрудники, а где мои. Моих немного. Уступишь ближайшие два ряда столов для моей службы? А то, твои когда сядут, моих придётся искать на другом конце офиса.

Антон странно посмотрел на Вику, а потом спросил:

– Сведёшь меня с Михайловым?

– Так вы же и так знакомы? – не поняла просьбу Пятницкая.

– Он закрытый человек. Общается только по делу.

– А ты с ним как хочешь общаться? – снова не поняла Вика.

– Он делает интересные проекты. Хотел бы поучаствовать в этом. Где-то активностью, где-то наш департамент мог бы стать спонсором. И ему будет хорошо, и нам реклама.

– Хочешь заняться общественной деятельностью?

– Почему нет? И мне лично реклама не помешает, впрочем, как и новый опыт.

Телефон Пятницкой завибрировал в сумке. Она достала его, чтобы посмотреть, кто звонит, и тут же показала Мягкову. На экране светилось имя: «Иван Михайлов».

– Я поговорю с ним, но прогнозировать его реакцию не могу, – сказала Вика, не отвечая на звонок. Она хотела договорить с Мягковым, а потом уже пообщаться с Михайловым.

– У тебя получается обычно людей уговаривать, – с нотками лести сказал Антон.

– Я поговорю. Это я обещаю.

Её телефон снова завибрировал. Это снова был Михайлов. И это было странно.

– Мои начнут оформлять заявки на переезд на ближайшие столы, ладно? И мне всё же нужно ответить, извини. Может, что-то случилось. Иван слишком настойчиво звонит.

– Хорошо, – согласился Антон с лёгкой улыбкой.

Виктория вышла из его кабинета и ответила на звонок Ивана.

– Привет! Ты мне очень нужна, – излишне холодно и чётко сказал Михайлов. – Машину за тобой уже отправил. Ты же на работе? – спросил он, но ответа не дождался и сказал: – Спускайся к выходу. Вера, моя жена, в больнице. На операционном столе прямо сейчас. У неё перитонит. Какой-то гангренозный аппендицит. Волнуюсь я. Помоги. Она должна жить.

– Приве-е-ет, – озадаченно протянула Вика, словно растягивая время, чтобы подумать. – Я спущусь и приеду, хоть для меня расстояние и не важно. Я могу дистанционно с человеком работать. Только я твою жену никогда не видела и не слышала её голос. Фото пришли мне, где она одна. Загвоздка в другом: мне нужно её согласие. Или с душой поговорить, но я не знаю, как это сделать, не касаясь человека.

– Она под наркозом. В операционной. С ней нельзя поговорить, а жить она должна. Понимаешь?! Она мне нужна. Как хочешь, но спаси её. Скорая привезла её в больницу почти без сознания. Ты ведь уже спускаешься?! Мерседес. Чёрный. Номер пятьсот восемнадцать. Вера обезболивающее выпила. Думала, просто живот болит. Кто же знал, что при аппендиците этого делать нельзя. Что врачам будет сложно диагноз поставить.

– Я захожу в лифт. Как выйду – перезвоню, – сказала Пятницкая и оборвала разговор, отчасти радуясь небольшому перерыву в потоке информации от Михайлова.

– Я проведу тебя на пятый план бытия, чтобы ты поговорила с душой Веры. Ты закроешь глаза и расслабишься. Ты сможешь это сделать в машине по дороге в больницу, – сказал ангел в бордовом костюме.

– Хорошо! – обрадовалась Вика. И напряжение отпустило её.

Как только Вика вышла из лифта, её телефон снова завибрировал. Это был Иван, который успел отправить ей пять фото своей жены во всех ракурсах.

– Я сейчас постараюсь договориться, чтобы тебя пропустили в операционную.

– Не надо, – отказалась Вика, в красках представляя, как Михайлов будет это делать: врываясь в операционную посреди процесса, пытаясь там с кем-то договориться, вклиниваясь в разговоры хирурга с ассистентами о скальпелях, зажимах и тампонах. – Мне обещали подсказать иной способ.

– Ты же в лифте ехала?! – не понял Иван. – Как ты успела с кем-то связаться? По вай-фай?

– У меня иные средства связи и помощники необычные, – спокойно пояснила Пятницкая. – Я всё же целительница.

– Понял. Пропуск в больницу для тебя я сделал. Тебя встретят и проводят ко мне. Что тебе нужно для исцеления Веры? Что мне организовать?

– Мне ничего не нужно, кроме её согласия, которое я буду получать по дороге в больницу. Поэтому от тебя сейчас требуется не беспокоить меня, пока я буду ехать.

– Как ты это будешь делать? – не понял Михайлов.

– Пойду, так скажем, в другой мир и буду разговаривать с ней там.

– Как в другой мир? Она что, умерла? – опешил Иван.

– Ваня, тебе нужны объяснения или исцеление? Я сделаю всё, что в моих силах, и врачи тоже. Просто дай нам делать нашу работу.

Иван молчал.

– Я поняла, как тебе дорога твоя жена. Честно. Я сделаю всё, что в моих силах. Всё. Сажусь в машину. Поговорим уже в больнице.

– Хорошо, – скрепя сердце, согласился Михайлов.

Не успела Вика открыть дверь машины, как телефон снова завибрировал. Она устало выдохнула и сняла трубку.

– Привет! Куда собралась? – услышала она голос Краснова.

– Привет! У Михайлова жена попала в больницу. Попросил исцелить её. Еду туда. Не против? Сегодня нет никаких важных совещаний. Я буду на связи.

– Ладно. Поезжай.

– Можно я не буду сегодня возвращаться в офис? – спросила она с подачи ангела в бордовом.

– Не приезжай. Если что, позвоню. До четырёх будь на связи. Потом я сам уеду.

– Хорошо! Спасибо тебе!

– Да, спасибо мне, – согласился Николай. – Может, нам исцеления добавить в ВИП-пакет услуг к расчётному счёту?

– Добавь, – улыбнулась Вика. – Перестану исцелять по выходным и всех буду проводить официально.

– Договорились, – усмехнулся Краснов и отключился.

* * *

– Здравствуйте! – поздоровалась Вика, забираясь на заднее сидение автомобиля. – Нам долго ехать?

– Здравствуйте! – откликнулся водитель. – Нет. Минут пятнадцать.

– Поняла. Я подремлю. Не будите меня, пока не приедем.

Водитель кивнул.

– Нам хватит времени? – мысленно спросила Вика у ангелов, закрывая глаза.

– Конечно, – ответил ангел в сером. – Там нет времени. А здесь мы его растянем, так что пройдёт только пара мгновений. Главное, помоги себе расслабиться.

Пятницкая ничего не ответила и стала делать дыхательную практику, концентрируясь на выдохе и вдохе и отпуская всякие мысли, приходящие в голову. Через некоторое время ангел в сером сел возле неё в полный человеческий рост и протянул руку.

– Возьми мою руку, – сказал он. – Я перенесу тебя за пределы атмосферы.

Пятницкая повиновалась и взяла его ладонь. Не успела она и глазом моргнуть, как они оказались в космосе. Под ногами была Земля. Это было очень красивое зрелище, но отчасти грустное, потому что она не могла почувствовать единения с этим местом.

– В твоём случае это нормально, – успокоил ангел, прочитав её мысли. – Тебе нужно попасть в источник божественной энергии и уже оттуда дать команду переместиться на пятый план бытия, чтобы встретиться там с душой Веры. Когда ты делаешь что-то через источник, то избегаешь необходимости быть обязанной кому-либо за что-либо при общении с обитателями планов бытия. Так всё свершается при божественном участии.

– Я могу так дать любую команду? – ошеломлённо спросила Виктория.

– Можешь.

– И всё сбудется?

– Сбудется то, во что ты веришь и что может быть по замыслу Творца.

– Значит, всё же не всё? – переспросила Вика.

– Разве ты уже начала что-то желать с верой в сердце и оно не осуществилось?

– Подловил, – улыбнулась она. – Даже не начинала.

– Я покажу тебе планы бытия, чтобы ты знала, где какой. Первые два плана бытия заключены в третьем. Первый план бытия – неорганические вещества, которые могут образовываться без участия живых организмов, то есть минералы, соли, вода. Второй план бытия – это органические вещества: растительный и животный мир. Третий план бытия – человеческий мир.

– Ты делишь неделимое, – усомнилась Пятницкая.

– Всё верно. Как ты не можешь осознать третий план бытия без первых двух, так я не могу осознать пятый план бытия без первых четырёх. Деление условно и неусловно одновременно. Четвёртый план бытия тебе известен – это мир духов, в том числе тотемных животных, и мир заблудших душ. Он находится на пути к источнику – там, где вспышки света, помнишь? – спросил ангел и вдруг стал огромным, а Вика превратилась в маленького человечка в его ладошке. – Садись теперь ты на моё плечо, я донесу тебя до седьмого плана бытия, – предложил ангел и помог Вике устроиться поудобнее.

Они полетели ввысь за пределы Галактики, мимо вспышек света, которые являлись воротами в четвёртый план бытия. Когда они пролетали через некий золотистый слой, ангел объяснил:

– Это пятый план бытия. Если уменьшиться до минимальных размеров, увеличить скорость до максимальной и направить себя мысленно в золотистую частицу, то ты окажешься на пятом плане бытия, где живу я, а ещё души людей и духи просветлённых людей. Святых не стоит искать на четвёртом плане бытия, если вдруг захочешь с ними пообщаться.

– Пообщаться?

– Да, – подтвердил ангел.

– Так просто?

– Так же просто, как с Тимофеем. Главное – это принять.

– Принять что?

– Принять то, что это возможно.

– Как ты видишь мой мир? – спросила Вика.

– Так же, как и ты, – спокойно ответил он.

– Да? – удивилась она. – Но ты же другой. В тебе нет дуальности, как я знаю.

– Представь, что ты уйдёшь далеко в горы от привычного тебе города. Вокруг будут первый и второй планы бытия во всей своей красе. Вот так мне сейчас на третьем плане. Непривычно и восхитительно.

– Тебе не хочется обратно?

– Я знаю, что вернусь обратно, когда придёт время. И нет смысла его торопить. Мне есть чем наслаждаться на Земле. Тем, чем я не смогу наслаждаться на пятом плане.

– Сахар, – улыбнулась Вика.

– И он тоже, – согласился ангел, полетев дальше. – Как ты верно заметила, я не подвержен дуальным терзаниям, поэтому, находясь на третьем плане, не скучаю по пятому, а наслаждаюсь тем, что есть на Земле. А люди могут скучать по хот-догу, находясь на склоне горы и не замечая при этом красоту заката.

– Это плохо?

– Это факт. Я не делю никого на плохих и хороших. Вы созданы такими. А мы созданы другими и созданы, чтобы помогать вам.

Тут они залетели в желеобразную субстанцию, переливающуюся всеми цветами радуги.

– Я не буду здесь останавливаться, иначе нас затянет на шестой план бытия. Это план законов мироздания. Здесь же творят судьбу человека.

– То есть «творят»? Всё предопределено заранее? Тимофей говорил, что это не так.

– Тимофей всё верно говорил. Предопределены те знания, которые ты пришла постигать, твоя душа так решила, а пути их постижения могут быть различны. Поэтому жизнь многовариантна, а её течение напрямую зависит от твоих решений и решений тех людей, которые рядом с тобой. Возможные варианты как раз и просчитываются на шестом плане бытия. Поэтому я знаю, что тебе нужно было ответить Петру Савелову и встретиться с ним. От этого зависит, уедет его жена в Швейцарию или нет. А Ивану Михайлову стоило бы умереть или хотя бы значительно заболеть, чтобы оставить свою работу. Тогда ты приняла иные решения, но сейчас разворачивается новый виток событий, который вернёт тебя к намеченному пути.

Ангел замолчал, останавливаясь возле сгустка света, который теперь виделся как некий портал в белое пространство.

– Почему Михайлову лучше было умереть?

– Это тебе объяснит душа его жены, – ответил ангел. – Тебе пора. Дальше ты сможешь всё сделать сама. Поднимаешься повыше в самую белоснежную гущу – это седьмой план бытия, растворяешься там до момента, пока не останется только твоё сознание и даёшь команду: перенеси меня на пятый план бытия туда, где я смогу пообщаться с душой Веры.

– Хорошо, – согласилась Вика и взмыла наверх в источник божественной энергии.

Отдав нужную команду, Пятницкая обнаружила себя в пустой просторной белой комнате и смутилась, подумав, что это никак не может быть пятым планом бытия. Ангелы ассоциировались у неё с голубым небом и белоснежными кучевыми облаками. И только она успела так подумать, как оказалась по пояс в белой дымке. Оглянулась. Это была небольшая тучка посреди голубого неба, местами украшенного кучевыми облаками.

«Ага, так правдоподобнее, – улыбнулась Вика самой себе. – Присесть бы ещё, пока жду». Как только она подумала это, на краю облака появились несколько мягких бесформенных кресел. Правда, бесформенными они были, пока Пятницкая не присела в одно из них. Кресло тотчас приняло форму её тела. А одна нога Вики свесилась за край облака, что сделало происходящее ещё оригинальнее.

Мгновение спустя во втором кресле материализовалась миловидная женщина лет сорока с русыми волосами, собранными в пучок. Её фигура была пышной, но ей это невероятно шло и даже располагало к общению, потому что благодаря этим значительным формам она казалась очень доброй.

– Рада познакомиться с вами, Виктория. Я – душа Веры Михайловой. Предлагаю сразу перейти на «ты».

– Здравствуйте, – улыбнулась Вика. – Мне тоже приятно. И да, на «ты» будет удобнее.

– Не гадай, – сказала душа Михайловой. – Я сейчас выгляжу как Вера, чтобы тебе было проще меня воспринимать. Ты привыкла если и видеть души, то как проекции живых людей.

– А это не так? – уточнила Виктория.

– Не так. В понятной тебе терминологии мы, души, – это сгустки энергии, способные принимать различные формы. Вера – одно из моих воплощений на Земле. До неё были другие и ещё будут новые. Но если я предстану перед тобой в форме многоликого создания, в твоём понимании это будет устрашающе. А если приму естественные очертания, ты меня не увидишь, потому что глаз человека не способен воспринимать моё изначальное состояние.

– Ты здесь, на пятом плане бытия, а не на третьем. Значит, с Верой всё плохо? Ты отлетела?

– Нет. Я здесь и там одновременно. И я даже внутри Вериного тела. Она принимает меня.

– То есть принимает? Может быть иначе?

– Может, когда человек отрекается от себя и отдаёт себя во власть эгрегоров, злых духов или демонов. Когда человек подменяет понятия и вместо счастья идёт за его иллюзией.

– Но почему мы так делаем? Почему у нас столько помощников, а мы всё равно всё делаем по-своему? Зачем людям дана эта странная свобода?

– Невозможно узнать что-то новое, не делая ничего нового, следуя лишь изведанными маршрутами. Вы постигаете мир.

– Мы как подопытные кролики у вас?

– Ты делишь неделимое. Без Веры нет меня, а меня – без Веры.

– И при этом ты говоришь, что человек может отвергнуть душу. Как тогда?

– Тогда человек бредёт в потёмках. Тогда нам всем сложнее: в этом случае я совсем не могу помогать и подсказывать ему на пути. И я тоже страдаю.

– И зачем это?

– Это тоже опыт. Хотя иногда настолько неудачный, что проще завершить жизнь текущего воплощения, чем продолжать.

– Тогда человек умрёт?

– Да. Покинет Землю.

На этой нерадостной ноте Виктория вспомнила основную цель своего визита:

– Я хотела узнать про Веру. Я могу исцелить твоё тело на Земле?

– Да, можешь. И этим вернёшь в правильное русло мою текущую жизнь. Если бы Иван умер, я бы уехала из России в Испанию, чтобы не предаваться унынию в городе, где потеряла любимого мужа. В Испании от скуки начала бы активно заниматься йогой, создала бы своё течение, и у меня было бы много последователей. Сейчас же это невозможно. Иван слишком подавляет меня.

– То есть Иван должен был умереть, чтобы ты распространяла йогу? Что такого хорошего в этой йоге?

– Дело не в йоге, а в том, сколько людей могут быть вовлечены в это действо, которое гармонизирует их пространство: они будут лежать в шавасане, а не сеять зло в мир. И дело не в смерти Ивана. Он мог бы и не умирать тогда, если бы услышал подсказки своих помощников. Он заигрался во властную персону и забыл, зачем пришёл на Землю.

– Не понимаю твоей логики. Разве он не созидает? Не делает добро? Он делает крутые проекты, которые обновляют огромный и значимый город.

– Он тешит гордыню, забывая о себе и близких. Ему давно пора начать делиться опытом, писать книги, например, или преподавать, уступая дорогу другим, а не покорять очередные высоты. Не любые средства оправданы в достижении целей. Надеюсь, на пороге смерти и возможной потери близких он услышит себя и почувствует, как много теряет, не наслаждаясь радостью семейной, да и просто спокойной жизни. Несколько раз в год сводить сына в кино или жену в ресторан, а не на деловой ужин – это не в счёт. Исцели меня и донеси до него, что нашей семье на пару лет нужно уехать в Испанию. Я это уже и сама понимаю. Так что Веру, то есть меня, убеждать ни в чём не нужно.

– Почему именно в Испанию? – спросила Пятницкая, думая, что и Иван может задать ей такой вопрос.

– У нас есть дом в Андалусии. Оттуда Иван не сможет излишне активно принимать участие в жизни города, и его подзабудут. А забвение ему очень полезно, чтобы узнать себя настоящего. И там у меня будет должный уровень скуки, чтобы начать всерьёз изучать йогу. В Москве такие обстоятельства сложатся не скоро.

– Что будет, если вы всё же не уедете?

– Будут происходить различные события, чтобы мы так или иначе начали выполнять свои предназначения.

– Негативные события?

– Разные.

– А кто-то может умереть из-за этого?

– Всё возможно. Сейчас наиболее благоприятный путь развития событий – если вся семья уедет из России. Через пару лет можно вернуться.

– Я поняла, – сказала Виктория и осознала себя стоящей в углу операционной.

У неё не было тела, и она казалась себе прозрачной. Операционная бригада её явно не замечала.

– Шейте, – сказал один хирург другому, уступая место.

Вика опустила на операционную и всех, кто в ней находился, энергию безусловной любви и просто смотрела на слаженную работу врачей.

– Да, твоя помощь сейчас не нужна, – сказал ангел в сером. – Операция прошла успешно.

– Поняла, – кивнула Вика. – А её йога немного подождёт.

– Промедление в пару месяцев не страшно. Главное, чтобы они уехали не позднее чем через полгода.

– В этом нужна моя помощь?

– Да. Поговори с Иваном.

– Хорошо, – ответила Виктория и осознала себя сидящей в машине. Ангелы были правы. Судя по расстоянию от Москвы-сити, прошло не более пяти минут.

Почему-то Вика вспомнила разговор с душой Веры про эгрегоры и мысленно взмыла ввысь на седьмой план бытия. А там, растворившись в божественной энергии, отдала команду отсоединиться от эгрегора ТТК-банка. Ничего не почувствовав в ответ, Вика вернулась на Землю. Машина въехала на территорию больницы.

Телефон Виктории завибрировал. Это звонил Краснов.

– Вернись в банк. Ты мне нужна. Через полчаса встреча по проекту присоединения у Образцова. Это на час. Я могу не всё знать по теме. Успеешь?

– Постараюсь.

– Иди сразу на шестидесятый в кабинет Образцова. В списках ты уже есть.

– Хорошо, – ответила Пятницкая, хотя по спине пробежал ток. – Разверните машину, пожалуйста. Нам нужно вернуться в Москва-сити. Я потом сама приеду через полтора часа, – максимально спокойно сказала Вика водителю.

Тот смутился, но возразил:

– У меня было указание привезти вас сюда.

– Я понимаю. Я поговорю с Иваном. Пожалуйста, развернитесь и отвезите меня обратно.

– Я не могу, извините.

– Я прямо сейчас его набираю, не уволит же он вас! – эмоционально воскликнула Пятницкая.

– Может, – спокойно и честно сказал водитель.

– Ладно, – махнула рукой Вика, выходя из машины и сбрасывая набор номера Ивана. – Возьму такси.

Ей очень повезло: она заказала такси через приложение в телефоне, и машина сразу подъехала, так как стояла прямо у стен больницы. Только в такси Пятницкая снова набрала Михайлова.

– Ваня, мне срочно нужно вернуться в банк. Я приеду через полтора часа. С Верой всё нормально, я посмотрела.

– Ты мне нужна здесь. Забудь про этот банк. Жизнь моей жены важнее!

– С твоей женой всё в порядке. Сейчас выйдет доктор и скажет, что операция прошла успешно. Нет угрозы для жизни и здоровья.

– Вика! – запротестовал Иван.

– Прямо сейчас выйдет врач и всё тебе сам скажет, – снова повторила Пятницкая, скрывая волнение. – А я приеду через полтора часа, и тогда мы с тобой поговорим. Моя помощь здесь не нужна.

– Нужна! – снова заявил Михайлов, а потом отвлёкся.

Судя по звукам, доносящимся из трубки, к Ивану подошёл врач и стал рассказывать о проведённой операции.