Зов. Цикл «Невоскресший». Книга первая

– Как же так? – возмутился Стив. – Неужели люди не задают вопросов: почему мы не выходим на поверхность? Куда деваются солдаты и разведчики? Почему переиначивают историю? От чего мирный договор с халифатом был нарушен?

– Такие находятся, но, как ты сам понимаешь, быстро исчезают или скоропостижно меняют свое мнение и даже становятся глубоко верующими людьми, борющимся за идеалы колоний. Вот так-то!

В голове у Стива не укладывалось то, что сейчас рассказал ему Гай. Людей превратили в рабов. Власть делала все возможное, чтобы толпа была как стадо овец и безропотно шла что на праздник, что на бойню, а ведь за толщей скальной породы и высокими стенами был реальный мир, и если вдруг эти люди там окажутся, они погибнут. Не то что в первый день, в первый же час!

– Кстати, – продолжил Гай. – Борделям выдали лицензии и внесли этот вид деятельности в реестр.

– Гонишь, что ли?

– Не-а. Слушай дальше. Через несколько месяцев легализуют продажу опиума, – Гай многозначительно поднял стакан вверх и осушил его.

– Бред какой-то. Они же так погубят колонию.

– Нет, не думаю. Это все до поры до времени. Людей надо как-то отвлекать от проблем, забот, работы по двенадцать часов в сутки и так далее. Это временная мера, лет так на двадцать я думаю. Пока старое поколение не сойдет в могилу, а новое не расцветёт во всей красе с промытыми мозгами.

– Как вы там выжить-то умудрились? Особенно он, – Стив указал пальцем на задремавшего Когана.

– Так он герой войны. Его знают чуть ли не на Северном полюсе. Попробуй, избавься от такого человека. Он символ. Легенда. Да и потом, люди любят героев. Им надо кого-то чествовать, и власть тут как тут. Пожинают лавры вместе с героями и рисуются при народе во всей красе, мол, мы к этому тоже руку приложили. А народ и рад, думая, что у них хорошая и заботливая власть, как в сказке. Вот как-то так и живем.

Стив задумчиво почесал подбородок, после чего хлопнул ладонями по коленям и произнес:

– Ну, хорошо. Слава богу, что меня нет в этом проклятом городе. А что за фото у него в руке? – он обратил внимание на старую выцветшую фотокарточку, что покоилась в руке дремлющего Макса. – Жена, дети? – в ответ молчание. – Может, родственники?

Гай жестом попросил налить еще и вновь откинулся в кресле, смакуя самогонку:

– Он опять в своих мыслях, медитирует. Его, считай, с нами нет. Прокручивает воспоминания, события, факты. Так сказать, пытается найти связь или логическую цепочку.

– Цепочку к чему? – уточнил Стив.

– К объекту, который вы нашли. Точнее, – поправил сам себя Гай, – который нашли мы шестнадцать лет назад, а вы обнаружили его вновь.

Стив пригубил из своего стакана и продолжил задавать вопросы:

– Зачем же вам этот неуловимый отшельник? Или это секрет?

– Всего я тебе рассказать не могу, – начал юлить Гай. – Сам понимаешь, но в двух словах, то, что и вы, и мы сегодня видели… Короче, Макс считает, что этот отшельник связан со смертью его жены.

– Коган потерял жену? – удивился Стив. – Я не знал. Соболезную, – учтиво произнес он и приложил руку к сердцу.

Гай в благодарность за теплые слова слегка кивнул головой и продолжил:

– Как я уже говорил, мы обнаружили его шестнадцать лет тому назад.

– И что, эта находка как-то связанна с фотокарточкой? – Стив решил пойти ва-банк, но Гай, хотя и был слегка пьян, быстро уловил, куда клонит наемник, и выдвинул одну из правдивых версий:

– Нет, это карточка просто помогает ему сконцентрироваться. Ну, как амулет для медитации. А этот отшельник нам нужен, чтобы понять, что случилось в ту ночь, когда погибла жена Макса. – Такая новость стала неожиданностью для Стива.

– Так она погибла? – в голове Стива стали всплывать старые воспоминания. – Погоди, это не тот инцидент, когда…

– Да, это он, – тут же прервал его Гай. – Но давай не будем ворошить прошлое.

Но Стив решил настоять на своем:

– Как же все было? Я это не из банального любопытства спрашиваю. Может, смогу чем-то помочь в поисках этого отшельника. Если буду иметь больше деталей и фактов.

Стив выжидающе уставился на Гая, тот сделал вид, что принимает тяжелое и весомое для себя решение. Наклонив голову набок, он театрально вздохнул и произнес:

– Я надеюсь, это останется между нами, да?

– Само собой, Гай! Я – могила!

– Тогда слушай. Все было, так… – он понял, что Стив заглотил наживку, и решил развивать эту тему до конца. Тем более что у них с Максом всегда был именно такой план: если кто-то начинает задавать вопросы касательно их миссий и несанкционированных вылазок, то они выдают полуправду, дабы не привлекать к себе внимания и не вызывать сомнения. В данном случае наживка, которую закинул Гай, была лишь вершиной айсберга. – Мы пришли в одну из деревень неподалеку отсюда. Там началась вспышка какой-то инфекции, и жена Макса, будучи эпидемиологом, отправилась туда, чтобы с этим разобраться. Тогда были другие времена, все было относительно спокойно, но мы решили ее поддержать и отправились вместе с ней. Вечерком нас с Максом посетила одна мысль: а почему бы нам не отправиться в ночную разведку? А если точнее, то просто развеяться. В итоге мы набрели на небольшой городок. В нем было много немертвых, мы уже думали, что повеселимся и устроим резню, как Макс заметил необычное движение среди этих тварей. Это оказался человек. Он спокойно ходил среди немертвых и как будто изучал их, делая какие-то замеры и что-то записывая. Макс тогда сразу предположил, что это не обычный человек, а я предложил проследить за ним. Скажем так, мы смогли подобраться достаточно близко и даже рассмотрели его, но он то ли нас заметил, то ли почуял. В общем, стал вести себя осмотрительно. В какой-то момент мы думали, что вот, сейчас мы столкнемся лицом к лицу, но незнакомец просто исчез. Нам пришлось выбираться из этой деревушки. Это заняло немало времени, и назад в лагерь мы вернулись только к рассвету. По возвращении выяснилось, что как такового лагеря не осталось. Везде было…ну ты сам знаешь: кровь, разодранные тела, где-то нечисть закусывает чьей-то ногой и так далее. Думаю, подробности ни к чему, поэтому перейду к сути – мы нашли выживших. Выяснили, что произошло. Часовые оказались не бдительны и пропустили атаку немертвых. Те быстро заполнили лагерь и перебили две трети всех людей. Те, кто смог уцелеть, забились в бронетранспортер, как сардины в банку. Жена Макса оказалась цела. Мы сели в транспорт и уехали обратно. По пути ей стало плохо. Я осмотрел ее, не обнаружил ни единого следа укуса, но симптомы были налицо: ее заразили, – Гай резко оборвал свой рассказал, сделав вид, что ему тяжело об этом говорить.

– Понимаю, – закивал головой Стив. – Вы думаете, что тот, кого мы сегодня выследили, мог как-то быть с этим связан.

– Само собой! – отозвался Гай. – Это-то мы и хотим выяснить.

– Хорошо, я все понял. Вижу, вы устали. Можете остаться здесь до утра, – Стив встал и вышел из комнаты. Гай бросил взгляд на Макса, тот приоткрыл один глаз и, коротко кивнув головой, дал понять, что тот все правильно сделал. Гай расположился на гамаке и быстро провалился в сон. Макс еще долго не мог уснуть. Морфей настиг его лишь к середине ночи и увлек в мир грез.

12

Наутро Стив проводил друзей до багги. Тот, на удивление всем, стоял на своем месте, правда без камуфляжной накидки и в песке по самый капот. Вытащив машину из песка, они пожелали друг другу удачи. Стив направился назад к башне, а друзья сели в машину и поехали выполнять приказ командования в Иерусалим. Багги легко ехал по пересеченной местности и вскоре выехал на старую асфальтированную дорогу и помчался на север. Всю дорогу до Иерусалима Макс думал о недавних событиях. Он никак не мог понять, для чего этот отшельник пошел в самый центр бури?

«Может, с ума сошел», – подумал Макс, но быстро выкинул это из головы. Коган пытался сделать дедуктивное умозаключение, но было много упущенных из виду моментов и слишком мало информации, чтобы делать хоть какие-то выводы. Поэтому Макс несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Успокоившись, он достал из кармана куртки старую фотокарточку. Несколько секунд его взгляд блуждал по затертой картинке. Перевернул фотокарточку и прочитал то, что было на обратной стороне: «Когда судьба, ситуация или чья-то воля требует, чтобы ты преклонил колени, не перечь, преклони. Преклони одно колено, опершись рукой на другое. Прояви уважение к Фортуне, положению и своему врагу. Иногда стоит побывать на той стороне, чтобы понять порядок вещей». Макс провел большим пальцем по подписи «Коган» и решил, что всему свое время.

Глава II

Говорят, что истинный враг человека – это он сам, но мне все чаще кажется, что истинный враг человека – это время.

1

Веки были прикрыты, но он уже не спал. Внутренний биологический хронометр, как всегда, разбудил его за несколько минут до будильника. Старенькие электронные часы показывали шесть двадцать. Еще пять минут, и он зазвонит. Кирилл нехотя поднялся, потянулся и начал свое ежедневное «путешествие», как он его называл. Путь от односпальной кровати в комнатушке пять на пять до умывальника. Подойдя к умывальнику, он взглянул на себя в зеркало. Русые волосы были коротко подстрижены. Волевые черты плавно переходили в стройный и правильный овал лица, по которому было видно, что он не выспался, но в глазах разного цвета как всегда играли краски.

– Эх, вот и очередной «солнечный» денек, – сыронизировал Кирилл и, взяв баночку с синей этикеткой, достал оттуда одну таблетку и выпил.

Биологически активные добавки. Под землей в Инкубаторе и других похожих на этот городах все принимали витамины, пептидные соединения и множество других полезных пилюлек. Некоторые люди родились здесь, под землей, и увидеть небо своими глазами им удавалось редко. Такого рода добавки, ультрафиолетовые ванны и всякого рода «прелести» подземной жизни были необходимы.

Кирилл открыл кран и начал умываться. Запищал будильник, и включился маленький проигрыватель. Из колонок стала доноситься композиция группы The Everly Brothers – All I Have To Do Is Dream. Пока мелодичный голос напевал: «Dreeeeeam, dream, dream, dream», Кирилл подпевал ему и умывался. Для такой успокаивающей и умиротворенной песни у него было слишком серьезное и, пожалуй, хладнокровное лицо. Кирилл скорее читал заклинание, нежели подпевал исполнителю песни. Его слова были холодными и жесткими, не такими, как мелодичные напевы солиста. Песня закончилась и началась другая: Barrett Strong – Money.

Кирилл умылся и начал ежедневные упражнения: силовые, гибкость, медитация. На все упражнения у него уходил час. После он надевал форму выпускника Академии Выживания и шел на завтрак в общую столовую. Кирилл был заместителем сержанта в их группе. Сержанту и двум его замам полагалась такая привилегия, как личная комната и час дополнительного свободного времени в день. Выпускные экзамены прошли уже две недели тому назад, но до самого выпускного и всех торжественных из него вытекающих мероприятий оставался еще месяц. Всем выпускникам не терпелось получить звание и назначение.

Думая о том, как бы побыстрее оказаться в регулярной армии, Кирилл вышел из своей комнаты и направился в сторону казарм. По пути он заглянул в комнату сержанта своей группы. Дверь была не заперта. Кирилл постучал и, не дождавшись ответа, зашел внутрь.

– Какого черта, младший сержант!? – раздался высокий и возмущенный женский голос, который быстро смягчился. – Вы один?

Она стояла у умывальника в одной ночной рубашке. Ее длинные светлые волосы были еще спутанными, а лицо немного заспанным, но в остальном она была безупречна. Даже утренняя небрежность была ей к лицу.

Кирилл кивнул и прикрыл дверь.

– Зачем ты пришел? Тебя могли увидеть, – продолжила она уже более спокойно, но он прервал её страстными объятиями и горячим поцелуем. Она отстранилась от него.

– Скоро завтрак, – напомнила ему она.

Он взглянул на часы у неё на тумбе и ответил:

– У нас еще сорок минут, успеем, – он лукаво подмигнул ей и поцеловал вновь.

2

– Вот так всегда, Ки! – она ругалась и на ходу приводила себя в порядок. – Вечно ты являешься не вовремя.

– Ничего не могу поделать, – с улыбкой ответил он и стал собирать свои вещи, разбросанные по полу.

– Можешь! – упрекнула его она, расчесывая спутанные волосы. – И сам об этом знаешь.

– Ну что ты, я не могу нарушить комендантский час и прийти к тебе ночью, – на его лице была все та же озорная улыбка, с которой он изучал ее спортивное тело. – Тем более, что патрули усилили, а от моей комнаты до твоей целых двести тридцать метров.

– Не прикидывайся, – возразила она, нахмурив брови, пытаясь сделать лицо более строгим. Так она делал всегда, когда хотела, чтобы ее воспринимали всерьез, но это делало ее лицо ее еще милее. – Ты лучший ловкач на курсе и один из лучших во всем комплексе. Ты бы все патрули в два счета обошел. К тому же есть вентиляции.

– В которой бегают крысы, пауки и лежит куча пыли, – тут же парировал Кирилл. – Ненавижу первое, второе и третье, а уж когда они собирается вместе, я просто выхожу из себя.

– Ой! Простите! – с издевкой прокомментировала она и поджала губы. – Какие мы нежные. Нам бы в «Воскресных девочках» в портовом баре танцевать, проповедями заниматься или к швеям, с тряпками возится. Тоже мне, кадет Академии Выживания.

– Выпускник!

Кирилл почти оделся и заправлял рубашку в штаны, но вдруг остановился и прислушался.

– Ты неженка, а не будущий разведчик, – продолжила она. – И с чего ты вообще взял, что тебя отправят в разведчики? Тебе бы грядочки полоть на плантации.

Она не заметила, как дверь в ее комнату открылась и зашел офицер.

– Вот именно, сержант Лирой, – низкий женский голос с нотками стали ввел ее в ступор.

– Лейтенант? – она выговорила это с трудом, прогнав ком подступающий к горлу. До нее не сразу дошло, что надо отдать честь и отчитаться по форме перед старшим по званию.

– Я… я все объясню, – начала она оправдываться, но лейтенант остановила ее жестом.

– Я с вами абсолютно согласна, женщинам не место в армии, но и я, и вы сейчас здесь. Так надо.

Сержант глупо кивнула в ответ.

– Я зашла сказать, что вам предстоит завтрак на ходу. Сбор всего руководящего состава в Зале Советов в восемь ноль пять.

– Так точно, лейтенант, – сержант отдала честь. – Я буду даже раньше, пропущу завтрак.

– Как скажете, – с этими словами лейтенант развернулась и вышла из комнаты.

Только теперь, когда лейтенант вышла, она поняла, насколько была напряжена. И еще она поняла, что их ни в чем не уличили. Хотя самого Кирилла не было видно. Она уже хотела было тихо позвать его, как дверь приоткрылась вновь. В ней показалась лейтенант.

– И братца моего прихватите.

Сержант тупо уставилась на лейтенанта, делая вид, что не понимает, о чем идет речь.

– А то я не нашла его в комнате, – продолжила она. – Вам нужно будет заглянуть в столовую, он скорее всего уже там. Любит, знаете ли, горячие, сочные булочки с клубничкой с утра пораньше.

Сержант нервно сглотнула и так же нервно кивнула в ответ. Лейтенант вышла и закрыла дверь.

Она села на кровать и тяжело выдохнула:

– Вылезай, Ки, она уже ушла.

Ничего не произошло. Она будто была одна в комнате. Хотя та и была пять на пять.

– Хватит прикидываться. Я знаю, ты под кроватью. Тут больше некуда.

Раздался странный приглушенный звук, похожий на чих, но не из-под кровати, а из вентиляции. Она встала с кровати и, поставив перед собой стул, дотянулась до крышки вентиляции. Та легко поддалась, и когда она открыла ее, оттуда пахнуло затхлостью и сыростью. Просунув голову в отверстие, она увидела Кирилла, лежащего по-пластунски.

– Что ты там? Крыс ловишь? Давай вылезай, она уже ушла.

Кирилл ловко вылез из вентиляции. Он был весь в пыли, его глаза покраснели. Не выдержав, он чихнул громко и со свистом, вырывающимся из легких.

– А я тебе говорил, что ненавижу пыль. Забыл добавить, у меня на нее еще и аллергия.

– Замечательно, – она произнесла это очень трепетно и начала отряхивать его форму. Потом смочила тряпку и протерла самые грязные места.

– Думаю, сойдет, – сказала она не очень уверенно. – Будем надеется, никто не заметит твоей неряшливости. И вообще, как ты туда забрался так быстро и бесшумно? Как успел?

Кирилл смачно чихнул и ответил:

– Слух хороший. Я услышал, как кто-то подошел к двери.

– А меня предупредить? – возмутилась она. – Я тут такого могла наговорить!

– Да ладно, – успокоил ее Кирилл, махнув рукой. – В худшем случае нас бы застукала моя сестра. Баба она, конечно, огонь, но меня любит больше всех на свете, хотя и не показывает этого. Загрузила бы тебя нарядами на месяц вперед, вот и все.

– Нарядами? Меня?! Это ты ко мне пришел! – начала возмущаться она, но Кирилл прервал ее:

– А меня гоняла бы месяц по полосе «Б+». Как думаешь, что хуже? – осведомился он.

– Не знаю, да и не важно это, потом решим, мы не должны опоздать. У тебя есть чистая форма?

– Да, кое-что найдется.

– Беги скорее, я зайду в столовую и прихвачу что-нибудь перекусить.

– Хорошо, – ответил он и, приоткрыв дверь, убедился, что никого нет. – Только не бери с пылу с жару, терпеть не могу горячий хлеб, да еще с этим клубничным джемом, возьми вчерашние с маком, самое оно, – с этими словами он выскочил из комнаты, оставив свою возлюбленную с очень озабоченным выражением лица.

3

Добравшись до своей комнаты, Кирилл сбросил с себя пыльную одежду и переоделся в чистое. Спустя пару минут быстрые ноги несли его в сторону командного центра. Ему очень хотелось встретиться с Кристиной еще раз до совещания. Крис была ему крайне симпатична, он почти с уверенностью мог сказать, что любил ее, но сейчас он больше надеялся на те булочки, что она должна была прихватить из столовой. Голод давал о себе знать.

Оставалось пару поворотов по тоннелям до дверей Зала Советов. Почти добежав до них, он услышал, что его зовут по имени. Обернувшись, он увидел Кристину, спрятавшуюся в темноте технического тоннеля. Она махнула ему рукой и скрылась внутри. Осмотревшись и удостоверившись, что никого нет, он прошмыгнул следом за ней.

Сам тоннель был узким и невысоким. В нем с трудом могли разойтись два человека. Вдоль стен проходили различные коммуникации и трубы. Время от времени встречались подстанции и другие системы управления. Пройдя буквально десять шагов, Кирилл увидел, что за одним из щитков связи стоит Крис и ковыряется в панели.

– Что ты делаешь? – поинтересовался он.

Девушка помедлила, внимательно оглядывая Кирилла.

– А сам как думаешь? Вот послушай, – она протянула ему маленький наушник. Он вставил его в ухо, но кроме помех и шипения ничего не услышал. Кирилл пожал плечами и посмотрел на Кристину.

– Погоди, сейчас поправлю, – ответила она.

Шипение в наушнике сменилось гулом, а помехи речью. Не очень разборчивой, но вполне сносной.

– Ну что? Что ты слышишь?

– Погоди, – Кирилл поднял руку в повелительном жесте. – Что-то про внешние, нет про дальние… нападение. Ничего не понятно. Что это?

– Это Зал Советов! – ответила Кристина. – Там мы должны быть через десять минут. Но сейчас там кто-то что-то обсуждает. Я не смогла разобрать. У тебя слух получше. Думала, может ты чего поймешь?

– На кой черт нам подслушивать чьи-то разговоры? – начал Кирилл, но резко прервался и жестом попросил Крис подрегулировать связь.

Она пристально смотрела на него. Пока он слушал, Кристина несколько раз, пыталась выяснить, что он там услышал, но Кирилл был непреклонен. Его слух обострился до предела.

Она была готова схватить его за плечи и в открытую спросить, о чем там идет речь, – так сильно изменилось его лицо, – но Кирилл вытащил наушник и тяжело вздохнул.

– Что там? – со страхом в голосе спросила Крис. – Очередное испытание? Или кого-то назначат вместо меня? Может, меня повысят? – безумные идеи вылетали из нее одна за другой. Кирилл взял её руки в свои, и она замолчала.

– Я скажу тебе только то, что я точно услышал. Поняла?

Она кивнула в ответ.

– Связь с самым дальним рубежом потеряна. Они уже несколько дней не отвечают и не откликаются на шифрованные позывные.

Лицо Кристины побелело. Дальний рубеж. Там были ее родители и младшие братья.

– Больше ничего? – спросила она тихим голосом с нотками надежды, как будто его ответ мог что-то изменить.

– Ничего, – ответил он. – Больше ничего. Не переживай, связь сейчас штука ненадежная, сама понимаешь, война.

Она закивала головой, но все еще была очень рассеянна.

– Послушай, – продолжил он. – Ты сержант, старшина нашего отделения. Тебе надо взять себя в руки. Тем более что сейчас уже начнется совещание. Нам надо идти.

Пару секунд она колебалась, но потом сделала глубокий вдох и успокоилась. Взяв себя в руки, Крис вытащила подслушивающее устройство из узла связи и, как смогла, скрыла следы взлома. Учитывая проблемы со связью, такие узлы проверяли каждый день, но этот был внутренний и скорее относился к корпусу, чем к городу, но все равно риск был. Сжав руку Кирилла, она повела его за собой к выходу из тоннеля.

На самом выходе, оставаясь в тени, они договорились, что после встретятся в библиотеке. Она незаметно выскочила из тоннеля и чуть не наткнулась на генерала академии в сопровождении охраны, но быстро взяла себя в руки и, отдав честь, пропустила его вперед. Вслед за ней, незаметно, словно тень, проскочил Кирилл. Спустя несколько минут он уже стоял рядом с ней в комнате Зала Советов как младший сержант отделения и её заместитель.

4

Зал Советов являл собой помещение пирамидальной формы острием вниз. Его потолок представлял из себя сферу, а стены уходили под углом к основанию. Зал Советов был похож на своего рода каплю, полую каплю воды, только перевернутую. Стены зала окружали ступени, идущие сверху вниз. Через одну они были покрыты настилами из красного дерева. На них сидели офицеры всех чинов и званий, какие были в городе. Некогда академия была центром управления пуска ядерных боеголовок и бункером, так что некоторые места этого комплекса, хоть и были под землей, но были сделаны с роскошью тех времен.

Центр зала был небольшой. На нем с комфортом могли поместится стоя максимум четыре человека. Сейчас там стояло две трибуны. Одна повыше – для председателя Совета, вторая пониже – для докладчика.

Совещание шло уже пятнадцать минут. Все мероприятия подобного рода всегда шли строго по регламенту и укладывались в отведенные рамки. На повестке дня стояли несколько пунктов, на каждый из которых отводилось по четыре минуты. За это время докладчик успевал высказать свою позицию четко, кратко и по существу, а зал успевал проголосовать.

Подошел очередной пункт. Докладчик, майор Гейнер, полноватый мужчина среднего возраста с залысиной и маленькими, глубоко посаженными глазами, спустился вниз и встал на трибуну. Его доклад, как и всегда, был о снабжении дальних рубежей. Кирилл тайком взглянул на Кристину и увидел, как на её лице промелькнуло беспокойство. Он и сам был обеспокоен, только что он подслушивал то, что говорилось в этом самом зале. Он был обеспокоен тем, что услышал, так же, как и заинтересован. Война с немертвыми, которые за последние полгода очень сильно оживились, шла уже семь месяцев. Ему очень хотелось знать, что же происходит там, на поверхности. Само собой, тем, кто был внутри Инкубатора, мало что сообщали, лишь изредка некоторые факты, и те без деталей. Кирилл понимал, что беспокойство на лице Кристины было другого рода: услышав от майора про дальние рубежи, она надеялась, что как-то выплывет то, что они подслушали.

Майор закончил свой доклад, который, как всегда, был скучен и монотонен. Зал проголосовал, и он собрался уходить, но голос с другой стороны зала, из почётного сектора, остановил его.

Пирамида был разделен на сектора. Их было пять. Один всегда пустовал, он был для свободных слушателей, но, так как было военное время, все заседания были закрытыми. Даже их младший офицерский состав не всегда пускали.

Голос, остановивший майора, был из сектора, где сидели не по рангам или чинам. Там сидели самые уважаемые, старейшие и важные люди Колыбели. Если не считать пустующий в последнее время общественный сектор, то этот был всегда самым малым по численности. Заседающим из этого сектора разрешилось задать по одному вопросу от каждого представителя каждому докладчику. Обычно таких вопросов не было вовсе или они были уточняющие, но в этот раз было иначе.

Председатель жестом разрешил встать заседателю, пожелавшему задать вопрос. Как и положено, тот встал и представился.

– Майор разведки Максимилиан Коган.

– У вас вопрос или уточнение, майор? – спросил председатель. Сухощавый старик с осунувшимся, морщинистым лицом, носом как у коршуна и не естественным для его возраста живым, проницательным взглядом.