Трилогия «Планета свиней»

Зубов мило беседовал с котами, чтобы скоротать время.

– Куда подвести вас, братва? – спросил он.

– Нам всё равно, начальник, – сложил на груди лапы Шмаль.

– Ну как всё равно. Где твой дом? У тебя ведь есть дом?

– Начальник!.. я, вообще-то, в законе! У меня нет – ни жены, ни халупы. Табу жёсткое! Разве ты ещё не понял, кто я такой?

– Ты парень крутой, это мне известно. Но где-то ты моешься и спишь в каком-то месте? За окном пурга… морозы скоро ударят под минус сорок, где греться будешь?

– Сибирь большая – не пропаду, – мякнул чёрный. – Мир не без добрых гибридов, а я в нём не последний кот.

– Так, подожди, давай разберёмся, – расставлял все точки на свои места человек. – Сегодня ты спал в камере. А вчера?

– Сегодня я был на чердаке в гарнизоне, а в камере глаз не сомкнул, – поправил полицейского Шмаль. – А вот вчера мы с Барсом чалились в его съёмной квартире, где я лечился, ужинал, а ночью дрых. Вроде так было.

– Значит, всё-таки есть, где остановиться. Так зачем лапы топтать? Давай, подвезу по-братски, – уговаривал Стас, желая всё-таки узнать, где обитают коты.

– Нет, начальник, мы так спалимся, в натуре. Завтра ты снова начнёшь нас ловить, где спать тогда, если всё знаешь? – Шмаль посмотрел в окошко, шевеля длинными усами. – А куда мы едем, кстати?

– В «Молоко», – улыбнулся человек. – Высадим тебя возле кабака.

Гомвуль сидел рядом и злился. Если Шульц восхищался работой оперативника Зубова, то молодому волку не нравилось, как общается с котами напарник. И что только он в них нашёл?

Уже рассвело, когда телефон Зубова снова заработал. Сразу пришло пяток сообщений, предупреждающих о перебоях в сети. Через минуту запиликала мелодия, сообщающая, что связь полностью восстановлена.

– Наконец-то, – сказал Стас и тут же набрал номер генерала Жукова.

Послышались гудки. Шульц внимательно следил за каждым движением полицейского.

– Другу твоему звоню… – подмигнул волку человек. – Алло. Товарищ генерал, это капитан Зубов беспокоит…

***

Кабак был завален трупами. Весь пол в крови. Оперативная группа из четырёх волков определяла личности убитых с помощью полицейской базы. К утру заработал интернет, включилась телефонная связь, а трупы накрыли белыми простынями.

Бунтующие кабаны потерпели чувствительное поражение. Порядка трёх тысяч секачей собрались на дворцовой площади. Как и было приказано, они сидели на холодной брусчатке с поднятыми лапами вверх. «Княжеский Первый» – это главный правительственный телевизионный канал, вёл прямую трансляцию на всю Сибирь, и каждый узнавал в восставших своих знакомых – и невозможно понять, для чего армия устроила беспорядки, какой смысл в кровавом штурме и в сотнях смертей?

– Ничего себе, сколько трупов! – присвистнул Гомвуль.

– Чёртова дюжина. Ровно тринадцать. Вот список погибших. Неизвестно всего три имени, – ответил молодой полицейский волк, передавая бумаги с именами.

Зубов рассматривал рыло мёртвого генерала.

– Этот вроде, предводитель восставших, товарищ Щерба?

– Так точно. Он самый.

– А свидетели есть?

– Да, – ответил оперативник. – Вон они. Пьяные в хлам.

С той стороны барной стойки, на месте обслуживающего персонала находились трое: Абрамяу, крыс Герман и Жюль в тельняшке. Все были изрядно пьяны, все курили, валились с лап, но продолжали экспериментировать, смешивая алкогольные напитки с соками, сиропами, водой и даже с чёрным кофе.

– Добавим сюда ещё капельку осетинского джина и щепоточку соли… – щурился Абрамяу; он неловко махнул лапой и опрокинул целый бокал на столешницу. – Фу-ты ну-ты!.. опять не получилось…

– Дай я поколдую! – поучал Абрамяу крыс Герман. – Здесь нужен особый взгляд: крысиный глаз. Зырь сюда, лапоть!

Герман выхватил бутылку и тут же уронил её на пол.

– Эй, уважаемые пьяницы! – зарычал Гомвуль.

Котов за сегодняшнюю ночь было слишком много. Волчья натура стонала под напором беззаботной трескотни.

– Абрамяу, подойди быстренько ко мне. Поговорить надо, – приказал полицейский волк.

Хозяин кабака и не думал никуда идти. Ему и там хорошо: среди друзей и океана огненного топлива для заправки уставшей души.

– Покоя от вас нет, – снял тюбетейку Абрамяу и вытер ею усатую морду. – Я уже всё рассказал, что видел. Гомвуль, ну чего тебе надо? Выпить, что ли, захотел? Так давай налью… делов-то!

Кот потянулся к бокалам, висящим на тонких ножках, но поскользнулся в луже осетинского джина и рухнул на спину.

– Ответьте нам, кто расстрелял кабанов, и мы отстанем, – улыбался Зубов; ему нравились забавные гибриды.

– Их замочили волки! – выкрикнул Абрамяу, вынырнув откуда-то снизу. – Чёрные волки с большими пистолетами!

Жюль сжал кулак, оттопырил указательный палец, изображая ствол.

– Пах… пах… – рассмеялся морской кот. – Они всех расстреляли и свали нафиг из кабака!

– А вот и не всех, – вмешался крыс. – Молодого кабана не убили. А ещё жирную кабанину с медалью на лямке оставили в живых.

– Интересно-интересно, – подыгрывал Зубов. – Ну-ка налейте мне пять грамм. С вами махну, по-братски.

Герман закивал двузубой мордой, щёлкнул хвостом и наполнил стакан водкой: граммов двести.

Стас расстегнул бушлат и, не закусывая, проглотил содержимое полностью.

– Вот это по-нашему! – хором поддержали весельчаки полицейского.

– А теперь расскажи, кого волки убили, кого пощадили, – вернулся к беседе Зубов.

– Лейтенант живой остался. Потому что он хромой был. Только из госпиталя выписался. И бабу его не убили. Волки сказали: забираем вас с собой, поскольку ты умный, – оповестил крыс и призадумался. – Но почему умный?.. если с неудачниками связался?

– А бабу, говоришь, не убили, потому что красивая? – уточнил Стас.

– Красивый здесь, только я! – рассмеялся Герман. – А она страшная и старая, как тюрьма центральная!

Гомвуль положил лапу на плечо Стаса и шепнул на ухо:

– Обернись. Только сразу не падай.

Зубов покрутил стакан, постучал донышком по стойке бара и как бы нехотя повернулся.

У входа стоял сын генерала Щербы – хорошо выспавшийся и протрезвевший капитан Ахлес.

Глава 23. Таёжный голод, и как Геннадий стал многодетным отцом.

Рефрижератор выехал из Якутска ровно в полдень. Геннадий Сыроежкин привычно крутил баранку, рядом сидела Мария Борисовна. Дороги за городом замело, но мощный грузовик запросто справлялся с непогодой. «И не такое видали!» – говорил Геннадий, рассекая прикреплённым к бамперу ковшом кучи из снега.

– Как же мне повезло! – восхищалась бывшая учительница. – Я и представить себе не могла, что буду ехать в одной машине с самим императором Варакиным!

– Обстоятельства, – резонно заметил Геннадий. – Импульсивные обстоятельства меняют представление о социуме. Я не исключаю сакральной миссии, возложенной на нас, дорогая Мария Борисовна. Вот, например, в том го́де ехал я в Алдан. Половина пути уже за спиной; а лето было жаркое, и кондиционер сломался. У меня с собой маринованная свежатина в ведёрке и поллитровка «Княжеской» в бардачке. Я остановился в тихом месте. Вечерело уже. Разжёг костёр. Сижу – жарю шашлык. Запах стоит сумасшедший! Посмотрел я на небо, а та-ам… вот говорю как есть, Борисовна: звёздочки махонькие в ряд выстроились, ну, штук десять, а потом резко разбежались и в треугольник перестроились. Какое-то время звёздочки померцали, а затем в квадрат встали. Долго я любовался чудом природы и еле успел на загрузку. И казалось бы, что в том полезного? А оказывается, что в то время пока я огоньки разглядывал, в лесу пожар случился. В том месте, где я должен был проехать, огонь прошёл широкой полосой. Всё выгорело. Ничего живого не осталось. И выходит так, что звёздочки жизнь мне спасли. Вот так, милая моя.

Экспедитор Пяточенко задумалась.

– А в октябре пожары бывают? – спросила она.

– Очень редко, – махнул рукой Геннадий. – Тайга очищается только летом. Сейчас смотреть надо в оба, чтобы не замело… Не бойся, Борисовна, прорвёмся.

***

Горело три лампы, было светло. Внутри рефрижератора прохладно и заманчиво пахло мясом. Пришлось утепляться, а к запаху привыкать.

Поверх красных пиджаков чёрные волки накинули армейские ватники. Елисей Одноглазов, Яков Караваев и Роберт Варакин – запахнулись в солдатские тулупы, на ноги натянули унты. Молодой лейтенант Сашка и Шалайя тоже подпоясались тулупчиками. Свиноматка опустила голову на Сашкино плечо. Иногда она вздыхала и негромко причмокивала, будто посасывала конфетку.

– Классная у тебя баба! – не упустил момент подзадорить лейтенанта чёрный волк по имени Лепец. – Я бы тоже за такую красотку здоровьем рискнул.

Сашка устал объяснять, что это не его женщина. Он уже десять раз повторил, что встретился с ней случайно и ещё вчера не знал Шалайю. Но Лепец не отставал. Подшучивал, подтрунивал. Другие волки сидели особняком. Играли в карты, немного выпивали для согрева и часто курили.

– Мы в Алдан направляемся? – спросил Яша у Одноглазова.

– Как и обещал, – ответил Елисей.

– Понятно, – кивнул Караваев. – А вот скажи, как ты шифровки наши разгадал? Ведь это совсем непросто. Или ты подглядывал за нами?

– Не без этого, – улыбнулся Одноглазов. – Работа такая. Всё шпионю и шпионю.

– Извините, а на кого работаете, Елисей? – поинтересовался Роберт Варакин.

– На Москву, на кого ещё? – просто ответил разведчик.

Московский шпион просочился в Сибирь ещё одиннадцать лет назад. Легенда была прозаична. Сам он из Омска, родители погибли, остался сиротой. Затем три курса в Тындинском военном училище, а по окончании – распределение в Якутск… Проявив себя при дворе князя, Елисей быстро продвигался по карьерной лестнице. Так дослужился до главы охраны. Когда пришло время, то есть поступил приказ – он организовал бунт, чтобы выкрасть императора Варакина. Никакой отсебятины. Ничего он не выдумывал, лишь чётко выполнял команды из центра, то есть из Москвы.

– Сначала в Алдан, а дальше дорога до Сковородино открыта. А там, на поезд и прямо в столицу, – посвятил в перипетии будущих событий Одноглазов. – Для вас я сюрприз приготовил, господа, но шкуры куда-то пропали. Иначе поместили бы я вас Роберт и вас Яша – в костюмы тигров-снайперов. Удобная штука, доложу я вам. Но вышло как вышло. Зато боевой комплект брони сибирского спецназа при мне.

Елисей постучал по крышке деревянного ящика, в котором лежала броня и лазерный ствол. Конечно, подобное оборудованье для военного человека имелось и в Москве, но всегда приятно умыкнуть, что-то полезное из секретов соседней державы. Промышленный шпионаж никто не отменял даже в двадцать втором веке.

– Хоть бы одним глазком взглянуть на живого тигра, – вздохнул Яша.

– Не самая лучшая идея искать встречи с гибридным убийцей. Очень опасный вид, доложу я вам, – вполне серьёзно сказал Елисей и покосился на Шалайю. – Нам бы со своими проблемами разобраться. Операция «БАМ-3» оказалась на грани провала. Потому что некоторые агенты ведут себя безответственно.

Свиноматка работала на Одноглазова уже два года. Он завербовал её во дворце, когда Витольд вручал ей медаль «матери-героини» – прижучив за банальное воровство. Дама смела со стола десяток вилок, ошибочно приняв их за золотые, и высыпала в сумку целую вазу фруктов, вместе с тазиком салата «оливье». Всё добро она взвалила на богатырское плечо, решив, что никто ничего не заметит.

Звание «матери-героини» открывало немало тайных дверей. Шалайя была почётной гостьей на многих торжественных мероприятиях, проходящих во дворце. Её даже приглашали на правительственные собрания, чтобы показать по телевизору, как женщину из народа – из самых его низов. Такой агент был невероятно эффективен. К тому же Шалайя оказалась с характером и амбициями. В роли вершительницы судеб она с удовольствием выполняла кровавые приказы Одноглазова, встречаясь с отпетыми убийцами.

– Я сделала всё, как вы велели. Что смогла… – Шалайя не громко хрюкнула и потёрлась ухом о щетинистое рыло лейтенанта Сашки.

– Она тоже шпион Москвы? – удивился Роберт.

– Выражение «у Москвы длинные лапы» вполне соответствует обширной агентурной сети, внедрённой нами в Стране Сибирь. Наши возможности ограничены, но весьма действенны, чтобы продвигать свои интересы.

Доктор Варакин неоднократно бывал в бывшей столице огромного государства. Он любил бурлящий суетой мегаполис. У него в Москве было много друзей. Принять реальность, что Якутск воюет с Красноярском, Южно-Сахалинском и Москвой – невероятно сложно, но таковы правила современного мира.

Роберт с интересом разглядывал Шалайю. Во дворце он видел свиней-охранников, но не общался с ними. Гигантские кабаны, которые ходили на задних лапах, а в одежде подражали людям – едут сейчас с ним рядом в одном фургоне и разговаривают на русском языке. Да кто бы мог подумать?

Поражают кабаны, а ещё больше удивляют волки, играющие в карты, словно пацаны из подворотни. Но ведь они волки! С мехом, зубами, когтями и торчащими ушами. У зверя мокрый нос, хищный взгляд. Гибрид спорит и отстаивает своё право, точно как человек. Чтобы осознать происходящее, потребуется не одна неделя.

– Сложно быть шпионом? – спросил Роберт.

– Всё просто, когда в сердце любовь, – вспомнила Шалайя свои подвиги, и её голос стал холоден и строг. – Всего рассказать не могу, потому что секретность высшего уровня… Сначала нам мешал воевода Репо. Глупый, нерешительный импотент, а не вождь. Пришлось убрать его с помощью снайпера. Конечно, сложно было контактировать с наёмниками, но подсобил тигр – имя его не называю, оттого что тоже секрет. Потом через блатных заказали чистильщика, чтобы замести следы. Гибридный рысь Тихон убил снайпера на перекрёстке и спокойно ушёл по крышам из центра. Железный малый, скажу я вам. Кабанам бы таких бойцов… Таким образом нам достался первый комплект шкуры. Второго тигра Тихон застрелил в кабаке. Всё получилось неидеально, потому что вмешался Ахлес – это сынок генерала Щербы. Но вышло даже лучше, чем планировалось. Ахлес – теперь беглец в роли подозреваемого, а Щерба труп с дыркой во лбу. Вон тот чёрный его и убил, – свиноматка показала толстым пальцем на чёрного волка.

Лепец по-звериному оскалился, прикусив петушиной колбаски.

– Нам заплатили, мадам. Ничего личного. Или ты думаешь, что я хочу убивать кабанов? Парни, скажите, мы стреляем хряков на завтрак ради забавы? – он обратился к троице волков, режущихся в карты.

Алданские замотали чёрными мордами, отрицая свою тягу к убийствам.

– Тигры… говорящие волки, боевые кабаны – какое замечательное будущее построил Роберт Варакин. Кто бы мог себе представить, что всё так обернётся? – в который раз удивлялся Яша Караваев. – Интриги, шпионы, войны и бунты. Где найти спокойное место в этом удивительном мире?

– В Москве, – улыбнулся Елисей. – У московского князя Владимира большие виды на вас, господа. Вы не представляете, сколько у нас впереди работы… столько возможностей, сколько врагов. Голова кружится от перспектив.

Доктор Варакин поёжился, кутаясь в тулупе.

– Что-то я не пойму… почему решения принимаются помимо моей императорской воли? А если я не хочу в Москву? Что тогда? Вот возьму и не поеду!

– Правильно рассуждаешь, – рыкнул чёрный волк. – Оставайся император в Алдане. Мы построим свою страну. Пойдём войной на Якутск, китайских потом захватим, затем корейских подомнём. А там и Москва недалече. Что скажешь, император?

– Ты мне брось здесь анархию разводить! – пригрозил кулаком Одноглазов. – Тебе заплатили, работа сделана – всё давай прощаться. Живи в своём Алдане и наслаждайся помойками.

Лепец зарычал. Волки покосились на людей.

– Чихать мы хотели на твои деньги. А грязно в Алдане, потому что пойки убирать некому. Может, ты лопату в зубы и наведёшь порядок?

Елисей натужно улыбнулся. Ссориться с чёрными волками, не входило в его планы.

– Ладно, парни. У меня договор с Бучем: я ему золото, он помогает Роберта сопроводить в Алдан. Всё честно, – примирительно сказал Одноглазов.

– Вот и сиди ровно, – поправил «Стечкин» в подмышке Лепец.

Возникла пауза. Волки считали карточные очки, Шалайя испускала влюблённые флюиды, Сашка поражался открывшейся правде, а люди косились на ящик, где хранилась боевая броня и лазерное оружие.

Вдруг грузовик затормозил. Двери открылись. Рефрижератор наполнился дневным светом. Волки спрятали карты и первыми вышли из машины. Следом спрыгнули Сашка и Шалайя. Люди последними ступили на заснеженную дорогу.

Геннадий Сыроежкин с дробовиком на плече осматривал поваленное дерево. Рядом с ним стояла Мария Борисовна с громадным ППШ в руках. Ремень автомата, перекинутый через плечо, помогал женщине удерживать тяжёлое оружие кабанов.

Водитель и экспедитор разглядывали препятствие. Кто-то приволок кривую сосну, перегородив путь княжеской машине.

Чёрные волки с пистолетами в лапах рассредоточились вокруг грузовика: двое с одной стороны, двое – с другой.

– Может, тебе броню накинуть? На всякий случай, – предложил Елисею, Караваев. – Уж больно на западню всё похоже.

– Это не засада. Это касается только меня, – успокоил всех водитель рефрижератора. – Мои старые друзья пожаловали. Седьмой год мы уже знакомы.

– Кто такие? Чего хотят? – насторожился Одноглазов.

– Да дикие: оленеводы и охотники, не принявшие новую власть. Последние люди на земле, которым не привит препарат «Вар-250», – сказал Геннадий, посмотрев на доктора Варакина.

– Я слышал истории о живущих в тайге. Признаться, думал, что всё это байки. Поговаривают, что дикие племена состоят только из якутов, – опасливо оглядывался Елисей.

– Там всех хватает – и якутов, и эвенков, и русских. А дикими их называют, потому что не приближаются они к городам, где обитают антропоморфы. Им вера не позволяет. Но если зайти на их территорию, то неприятности обеспечены. А мы сейчас в лесу, это территория диких, – пояснил Сыроежкин.

– И что дальше? Они нападут на нас и убьют? Или всё-таки уберём дерево с дороги и поедем? – задал вопрос Яша Караваев.

– Убрать не проблема, – щурился Геннадий. – Значится так… сейчас мы организуем пикник. Надо разжечь огонь, приготовить еду и угостить лесных духов. Долго не задержимся. Час, не дольше.

– Ты шутишь? – возмутился Одноглазов; он спешил в Алдан; сидеть на обочине, в глухом лесу совсем не хотелось.

– Да какие уж шутки… – посматривая на кусты у дороги, подтянул штаны водитель Сыроежкин. – Раз в год мой священный долг передать диким посылку: патроны для ружья, сахар, соль, спички…

– Что-то я не пойму, они разбойничают, что ли? – спросил  Роберт. – Похоже на рэкет и вымогательство. Видел я такое в детстве.

– Это не вымогательство. Это глумление над личностью, – грустно произнёс Геннадий и заорал на весь лес: – Я сегодня ни один! В следующий раз приводите…

Снегопад прекратился. Даже выглянуло солнышко. Все собрались вокруг костра и жарили сосиски из петушиного мяса.

Сашка и Шалайя предпочитали далеко от людей не отходить – боялись хищных гибридов и диких из леса. Трое волков подтащили к огню громадный пень. Резались на нём в карты, словно за покерным столом. Лепец персонально для себя открыл бутылку водки и хлебал прямо из горлышка.

– В Алдан дикие вообще не заходят, – рассказывал чёрный волк, – а мы к ним тоже не лезем. Но это пока. Если Палач прикажет, мы их быстро погоним с насиженных мест.

– Никакие они не дикие. Зря вы так. Люди как люди, только заблудшие, – почему-то оправдывал лесных жителей Геннадий.

– Чего им от тебя надо? Зачем бревно вытащили на дорогу? – спросил Лепец. – В карман лапы суют, грабят тебя, а ты заступаешься.

– Не понять тебе, волчок. Это только людей касается.

– А ты расскажи, вдруг пойму.

– Ладно, только Борисовна пусть уши прикроет, – улыбнулся Геннадий.

Экспедитор Пяточенко поправила чёлочку, приготовившись к рассказу водителя. Уши не закрывала.

– Встретил я диких через месяц, как первый раз в Алдан съездил. Жму на педали, наслаждаюсь лесом и вдруг вижу – бревно на дороге. Я остановился. С ружьишком вышел, огляделся. Вроде никого. Оттащил на обочину дерево и собрался уже в кабину, как вдруг смотрю, стоят трое: маленькие, коренастые, с бородёнками… ну, точно как у Шалайи. Я, конечно, струсил. Боязно мне среди необразованных людей. А один дикарь говорит, причём так вежливо: «Ружьё, говорит, давай, блять». Я ствол в снег, перекрестился. Тут второй говорит: «Патроны давай. Сахар давай, блять». Всё думаю, сейчас и машину заберут, и меня прикончат и бросят на съедение зверя. Но представляете… не убили и не оставили в лесу помирать. Забрали патроны, еду, зажигалку и ушли. Ну, что делать: ограбили и ограбили, так хоть живой. Я за руль. Дальше еду. Загрузился в Алдане свежатиной и назад. Проезжаю вот это самое место, а здесь снова бревно. Выхожу из кабины и сразу к известному кусту. Я им кричу, мол, нет у меня патронов – и ружья нет! И снова появился один из прежних. Улыбался он и так хитро противным голосом говорит: «Смотри, однако, какая красивая у нас девушка есть – хочешь её? Бери скорее, а то передумаем». Я глянул, а из куста задница женская выглядывает. Голая! Всё остальное накрыто оленьими шкурами. Лица не видно, вообще! Ну, как сказать нет? Я со страху согласился и оплодотворил – так сказать. Теперь каждый год в начале октября собираю коробку, еду в Алдан, вижу бревно и в лес ухожу к лысым кустам. Я думаю, что диким нужна свежая кровь для рождения здоровых детишек. Три машины гоняют за мясом и все водители раз в год платят долг лесным людям: кто в октябре, кто в мае. Вот такая вот история, братцы.

Мария Борисовна слушала рассказ с открытым ртом. Роберт и Яша косились по сторонам, выискивая глазами тот самый куст. Листва уже осыпалась, лежал снег; страшно представить, что ждёт Геннадия на обратном пути.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.