скачать книгу бесплатно
Я Счастливчик. Сборник рассказов
Максим Волжский
Для тех, кто вечно спешит – пользуйтесь образным щупом и не менее образным миноискателем. Вас ждут удивительные приключения с неповторимой развязкой. Нужно хорошенько подготовиться к сюрпризам и запастись попкорном, запивая пузырчатой русской колой. Читайте, наслаждайтесь и не кляните автора; он желает сделать мир лучше и представляет будущее – иногда пропащим, чаще здоровым и процветающим, но всегда фантастическим. Желаю всем приятного чтения и доброго здоровья. 24 рассказа. Их перечень: Домовой, Эликсир бессмертия, Ловушка для обречённых, Ловушка для обречённых 2. Город под водой, Клад, Голос из прошлого или Реинкарнация, Последнее правило войны, Сага о викинге, Пришельцы не первый контакт, Эволюция, Эксперимент над иллюзией, Первый среди первых, Атрибуция, Бойся желаний, В петле, Мой друг Вячеслав, Незаконченный ритуал, Пограничник, Я Счастливчик, Фиолетовый дар космонавта, Охота на джинов, Журналист, Забывчивая Русь, Долг воина.
Максим Волжский
Я Счастливчик. Сборник рассказов
Домовой
Нет у меня ни имени, ни фамилии. Я, вообще, не человек. Я домовой, барабашка, полтергейст – квартирный демон. Называйте меня, как хотите. Понять, кто я и для чего, сам не могу. Надоело сидеть в одиночестве, и решил я поделиться, кое-какими мыслишками. Мысли вслух и на бумаге – от бабайки на диване.
Жил я не тужил в старом, уютном доме со скрипучими, как прадедовская кожаная куртка чекиста ступеньками. Здорово было. Знаете, что больше всего мне нравилось в доме? Ни за что не догадаетесь. Дымоход. Русско-американские горки – отдыхают! Полное расслабление и поднимаюсь я на парах кухонного варева до самой крыши.
Катался с первого этажа по пятый. Потому что дом «хрущёвка» называется. Сначала в ём жила бабка с дедом, затем – их дети сменили, ну а после и внуки. Сдружился я с этой семьёй. Поначалу запугивал маленько – лет тридцать пять. Ну как запугивал – играл, развлекался, седин прибавлял. Мебель на кухне дряхлая была. Повисну на дверце и давай скрипеть посреди ночи. Деду наплевать, он фронтовик. Пузырёк «раздавит», уснёт и в атаку ходит. Так кричал «ура», что обделаться можно.
Сразу скажу: я старого не трогал, бесполезно, дед – кремень. А вот с бабулей можно и поиграть. Она даже милицию вызывала. Садился я по ночам ей на грудь, а днём заначки от деда перепрятывал. Бабуля под матрас рублей тридцать заныкает, а я их в шкаф, к иголкам и пуговицам; она под ванну за кирпич прячет, я за унитаз перетаскиваю. Вот и вызвала она людей в форме.
Пока суть да дела, заявление писали, чего-то опрашивали бабулю – я спёр у участкового фуражку и в тазик с бельём подкинул. Во хохма была. Бабка орёт: «Видите, видите, что творится?!». Пока они спорили, как шапка с кардой могла очутиться в тазу, я в заявлении большими буквами нацарапал: «МЕНТЫ-КОЗЛЫ, – и подписался, – ДЕД».
Участкового как ветром сдуло. Больше его не видел, да и бабулю перестал пугать. Жалко её: хорошая, честная женщина. Тем более что она стала мне конфетки подкладывать на подоконник, а дед даже стопку налил. Я, конечно, эту лабуду не ем, не пью, но приятно.
***
Прошло время. Бабуля вместе с дедом ушла в мир иной. Жаль стариков. Жизнь человека коротка, но я-то живой. Мне ещё лямку тащить не один век.
В квартире поселились другие люди. Дети стариков. Им уже под сорок. Двое малышей у них: одному пятнадцать, второго в армию собирают, – и собака ещё – что б её! Пёс вредный – психованный! Лает круглые сутки. Чует меня зараза, но не видит. А я перед мордой встану и дую прямо в нос. Он водит мокрым «пятачком» – нюхает. Затем как зальётся, и на весь день гавканье.
Не понравился мне лохматый. Собак в целом уважаю, а этот был особенный – голосистый, злобный, наверное, о свободе мечтал. Но где та свобода? Нет её. Свободу заслужить надо или силой брать. Длинный поводок и три прогулки у забора, вот и всё раздолье собачье. Как тут не взбеситься? И решил я извести пса – добить зубастое чудовище. Хотел, чтобы выгнали его. Пущай бродит себе во дворах – наслаждается волюшкой.
Ночью пристроюсь рядом с Тузиком и шепчу ему в ухо. Он терпит. Молчит – знает, что достанется от хозяев. А я не отстаю: песни пел, анекдоты травил, даже книжку читал – про Муму. Барбос всё слышит, всё соображает, одного не поймёт, кто его достаёт круглосуточно. И сломался ушастый. Сон пропал у него и стал он злиться да выть по ночам.
Тузику наплевать, есть на небе Луна или нет, он до слёз заливается – во всю лужёную глотку. Люди тоже сон потеряли. Ходют, бродют – ругаются, пса на улицу тащат, может быть, он на двор хочет? Да, какой двор, блохастый трепещет, я ему Тургенева читаю, самое интересное место – Муму вот-вот коньки откинет, а они его на улицу! Ну, юмористы!
Три ночи собачка семье спать не давала. Но псину не выгнали. Совестливыми оказались домочадцы: со стальными нервами, терпеливые, будто им приплачивали за страдания, – и богобоязненными не по времени. Потому обратились они к религиозным деятелям. Вывод сделали неожиданный – уверовали, что злой дух вселился в животное. Мол, с чего вдруг собачке выть по ночам, нос под хвост прятать и от косточки отказываться.
Пошли они в храм. Жалились. Привели в дом священника. Мощный такой был батюшка! Он уж и кадилом махал и картинки над дверьми лепил. Всю квартиру забрызгал водой, а наследил-то сколько? Ходил от стены к стене, бесов искал, которых я давно сам изгнал и с тех пор не пускаю в дом нечисть разную.
Вижу святого отца и думаю: ах вот вы как со мной? Ну ладно? Наклонился я над ухом мохнатым и следующую сказку рассказываю – о собаке Павлова. Барбос послушал чуток и ужаснулся от зверства людского. С испуга завыл, да так протяжно и уныло, словно жить до утра осталось, и нет ни одного шанса на спасение барбосьей души.
Поп чешет лысину, ничего не понимает. Вся семья на взводе. Ждёт от священника чуда, – а лето было, жара. Я совершенно случайно попу под рясу забрался, смотрю – мать его пальма банановая, да он шотландец! Гол как сокол: ни трусов тебе, ни тряпочки. Я хвать за причинное место и повис под одеянием просторным. Вишу, хохочу – пса кличу: «Шарик, ядрёна ты вошь! Тузик, хрен ты волосатый, иди ко мне!»
Пёс прям взбесился. Ходит за попом, тычется в зад, рычит, скалится. Священник – то ли с будуна, то ли просто дурак – соображалка совсем не работает. Его же учили в семинариял разных, что да как, а тут, вообще, ни гу-гу. Шарахается от собаки и крестится. Так делу не поможешь…
Семья в шоке. Отец семейства вслух стал перебирать шустрой скороговоркой своих родичей и вспомнил, что по линии бабушки в седьмом колене от плеча Адама был один крымский татарин с моря Чёрного. Так что он затеял, отец в смысле. Мужичок стал уговаривать попа, ислам принять и сделать безболезненное обрезание прямо на кухне. В общем, навели страху на церковного служителя, и сбежал священник.
А я держался до последнего, и только когда поп уже был у дверей подъезда, отцепился от причиндалины и быстрей назад в квартиру. Не терпелось посмотреть на хозяев да пса очумелого подразнить рассказом о массовой стерилизации бродячих собак.
Да уж! Перепугалась вся семья. Тут почему-то я вспомнил бабулю, и так жалко стало её детей, что даже пса погладил. Барбос понял, что жизнь налаживается и тоже успокоился. Лаять перестал, загрустил и стал коситься на дверь входную; а через неделю сбежал. Наверное, пошёл помирать, а, может быть, наоборот, отправился в свободный мир, чтобы другим собакам рассказывать свою историю и род мохнатый продолжать на радость людям. Кто его знает…
***
Снова пролетели годы. Всё течёт, как говорится, всё изменяется. У людей «перестройка», «гласность». Затем страна неожиданно рухнула; а дом-то стоит! Как дети ходили в школу, так и ходят. Как старики получали пенсию, так и получают. Жизнь продолжается.
Только люди изменились очень. В один момент. Даже внешне стали отличаться от прошлого поколения. Я это точно знаю, потому что внуки, той самой бабули поселились в квартире.
…Не боялись они ни Бога, ни чёрта – не потому, что смелые были, а оттого что жадность шестирукая в них проснулась. Да и времена «тёмные» настали. В те жуткие годы всем пришлось несладко. И я мучился со всей страной заодно. Сам в себя чуть верить не перестал. Даже подумывал о побеге за «бугор» – в Белоруссию. Но понял, что бросать своих негоже и пришлось, как-то ужиться с новыми русскими.
Ад кромешный, а не семейка попалась. Что же с народом произошло? Бабка с дедом нормальными были. Дед, конечно, с прибабахом, но это понятно – он солдат, сын войны: три ранения и контузия, из плена бежал. Но что случилось с внуками? Это же не семья – разбойничья шайка.
Он бандит «перовский», а она – то ли проститутка, то ли официантка, что, впрочем, в те годы за редким исключением одно и то же. Если парочка в доме, то с утра до утра пьянка. А у них мальчишка. Пацанёнок семи лет смотрит на весь этот блуд и думает: «Крутые у меня родители!»
Ну, всё, терпение лопнуло. Решил перевоспитать заблудшие души. Я отучу вас грязь разводить, да деда ветерана позорить! Он за вас кровь проливал, а вы что – Родину не любите, пропить её собираетесь, продать добро и подарить земельку улыбчивым врагам заморским? Я за эту квартиру и за дома по соседству устрою вам «кузькину мать»!
Сказано – сделано!
Мужик, в очередной раз пьян. Цепляет жену. Ругается. Кулаками машет. Бил и себя в грудь, вопил, что за ВДВ три с половиной года окопы рыл в Персидском заливе. За кого воевал наш герой, непонятно, но точно известно, что победил всех! В общем, побродил он воинственно от кухни до туалета и уснул, рухнув в коридоре. А я только этого и жду, – и как давай врываться в его сны беспорядочные.
Фантазия у начинающего бандита бурная. Снится ему ковбойский кабак. На сцене, значится, девицы «канкан» выплясывают, а вокруг друзья. На столе стволы, под столом ноги в кедах. Бьюсь об заклад, что насмотрелся мужичок в детстве фильмов гэдээровских про Чингачгука. Да только краснокожие не кеды носили, а мокасины. Я знаю, что говорю.
Но это всё детали. Мелочишка. Во сне хмельном всё по-крупному: денег у гангстеров в сундуках носить, не перетаскать, а два ящика виски поощряют беспричинный смех и веселье братвы. Ну, естественно, мужик главарь банды. Как без этого? Девчонки, как положено, отплясали, ножками подрыгали и прямо со сцены к бравым бандитам на руки прыгают. Видимо, пришло время по номерам расходиться. Сплошной разврат… тюфу прямо!.. срамота! Всё думаю – хватит!
Использую свою силу и опыт многовековой. Разгоняю его марево, создаю своё. Собутыльники растворились в секунду. Столы, стволы, девчонки в чулочках и бармен с бутылками – следом исчезли. Смотрит наш предводитель, а сон-то изменился…
…Ритмично бьют барабаны. Вокруг «перовского» бандита люди кружатся в танце, а он, как свеча на торте. Стоит привязанный к столбу посреди толпы и ждёт, когда его поджарят.
Как выглядят каннибалы Папуа – Новой Гвинеи, я не знаю, но представляю их голыми, пузатыми и весьма голодными.
Я в страшном сне за вождя, в образе загорелого дикаря с бусами до пупа. У меня живот, как воздушный шар, волчий оскал и глаза жадные – до человеченки. Мужик ничего не понимает, трясётся от страха, озирается – помощи ждёт. Я, понимаешь ли, достаю коробочку «Балабановской» фабрики и как фокусник из-за уха зажигаю спичку. Взгляды наши пересекаются, я безжалостно бросаю горящую палочку под ноги в кучу сухих деревяшек, и через мгновение кеды уже плавятся – и как взмолился он.
«Господи! – завыл мужик, – Господи, помоги мне!»
Вспомнил он молитву, что бабуля ещё маму его учила. Сбивчиво читал «Отче наш», плакал – заклинал не жарить его и не съедать. Со страху разного наговорил – и правды, и вымысла. Выкрикивал, что он невкусный, что в детстве болел ветрянкой, а сейчас страдает от хламидиоза седьмой раз за полгода!
Да-да, навёл я на мужичка страху, а самому смешно. Вы поймите – я не злодей, только как лучше хочу, но посмеяться, это мы запросто!.. это мы завсегда! И я продолжил.
Высекаю искры: в одной руке у меня нож, в другой вилка. Я мужику заплаканному говорю: «Ребёнку твоему в сентябре в школу, ты парню ранец купил? Жена твоя спивается, а ты знаешь, что женский алкоголизм неизлечим?»
Засыпал вопросами, призвал жить по-людски. На завод предложил устроиться: слесарем или охранником. Может быть, учиться пойти, ну или в милиции служить; а что тоже выход, там тоже люди – честных нет, но хороших полно.
Пока я совесть будил, жилец квартиры волшебно протрезвел и вспомнил меня. Как узнал, ума не приложу. Я его пугал в детстве, в школу поднимал и взрослых слушаться заставлял. Думал, он всё забыл, а нет – помнит.
«Вспомнил тебя, – пускал слёзы мужик. – Ты домовой из нашей квартиры».
Смотрю в глаза человека и растворяюсь, как туман от дуновения ветра. У мужика сон пропал, и протрезвел он навсегда. Сидит на полу в коридоре, озирается. Меня ищет. Увидеть вживую хочется.
«Вставай балбес, – упивался победой я, – Вставай, поднимайся рабочий народ…»
Допел я песню революционную до конца, а мужичок вдруг схватился за голову и заплакал. Вспомнил он бабку, вспомнил маму и отца. Вспомнил деда фронтовика, и ожила в ём совесть.
Вот смотрю и думаю: неужели нужно дойти до крайности отчаянной, чтобы мозги выпрямились, наконец-то? Тебе дураку необходимо оказаться на краю пропасти, чтобы увидеть, как впереди тебя, балансируя чуть дыша, баба твоя и ребёнок стоят у последней черты?..
И правду говорят – крестится русский мужик, только когда гром гремит грозный, да град по макушке булыжниками стучит.
***
Я почти не старался, сгибая в безопасную линию кривую дорожку. Это всё его черти, его белочки – это его судьба. Я только слегка помог человеку, и жизнь в семье наладилась. Не пьют, не дымят, мальчишку выкормили. Здоровенный бугай вырос и совсем неглупый. Денег сын заработал и купил новое жильё. Вот и собралась вся семья переезжать.
Сейчас смотрю, как они вещи упаковывают. Немного осталось. Бабушкин комод вытащить, да аккордеон дедовский. Даже не знаю, как мне быть. То ли с ними, то ли здесь остаться. А если дом под снос?.. и мужик говорит, чтобы я с ним ехал. Зовёт меня с собой. Упрашивает.
Ладно… поживём, увидим. Может быть, и поеду с ними. Не бросать же семью Ивановых – на самом деле. Там уже и правнуки намечаются. Так что работы для меня много. Ехать, не ехать? Как думаете?
Эликсир бессмертия
Лев Геннадьевич Дубов в картотеке паранормального отдела числился под оригинальным псевдонимом «Титан». Громкий псевдоним обуславливался фантастическими идеями незаурядного учёного. Хотя большинство коллег считали Льва Геннадьевича – человеком с нездоровой фантазией, приписывая ему бесконечное позёрство, нашёптывая, что он бездарь, обманщик и утопист.
Работая в одном секретном НИИ, Дубов подходил нешаблонно к своей работе. Жажда побед и несгибаемое желание личной свободы творчества, раздражало многих. Интеллектуальные способности, заточенные на поиск вселенских секретов, вызывали недоверие, а зачастую – элементарную зависть. Некоторые сотрудники считали Льва Геннадьевича безумным алхимиком, вцепившимся в идеи, развенчанные ещё в средневековом прошлом. Другие полагали, что Дубов намеренно отдаляет конечный результат, поднимая планку на недосягаемую высоту.
Годами Лев Геннадьевич терпел пересуды, но однажды ему надоело бесконечное брюзжание завистников. Он назвал своих сослуживцев дятлами, сующими пробивные носы в чужой пылкий очаг знаний, и навсегда распрощался с бездарной группой, зевающих учёных.
Научный мир весьма узок. Брать в коллектив эксцентричного человека, с неясными целями – весьма опрометчивый выбор. Но попытки найти себя вновь, всё-таки закончились весьма успешно. Дубов встретил нежданного ценителя. Лейтенант ФСБ, Терентий Лихостай верил в талант Льва Геннадьевича, потому поддержал его, предоставив личную лабораторию и необходимое оборудование. Товарищеское понимание переросло в симбиоз двух людей, а затем, как ни странно – в настоящую дружбу.
Прошли годы. Лейтенант Терентий Лихостай дослужился до полковника и возглавил паранормальный отдел, решив бытовые проблемы своего учёного друга. Дубов получил шикарную жилплощадь в самом центре столицы. С тех пор Лев Геннадьевич вместе с женой Яниной Павловной жил и работал в пятикомнатной квартире, целиком отдаваясь любимому делу – поиску загадочного ингредиента.
Дерзкая фантазия проста и гениальна. Дубов мечтал вырвать волшебное зелье из божественных рук Творца. Его цель – создать эликсир бессмертия. Но ровно семь дней назад Лев Геннадьевич бесследно пропал. Полковник Лихостай лично разыскивал своего доброго друга со сложным характером.
Со слов Янины Павловны – её муж вышел в магазин и просто исчез. Возможно, Лев Геннадьевич сбился с пути, отправившись в какой-то особенный магазин, где продукты свежее и цены дешевле, но семь дней ходить за пакетом молока можно, где-нибудь в бескрайней тундре, а здесь, в центре столицы…
Существовала вероятность, что спецслужбы западных стран похитили учёного. Это вполне рабочая версия. Волшебный эликсир, дарующий вечную молодость различным политикам, актёрам, певцам, музыкантам и прочим власть имущим – несомненно, безумная прибыль в ловких руках и, конечно, способность заглянуть за кулисы времени. Даже второстепенные державы готовы бороться за бонус долголетия. Что говорить о привилегированном «золотом миллиарде».
Лихостай рассматривал различные варианты. Измена Родине казалась маловероятно исходом, но, как известно, жизнь порой преподносит коварную интригу. Возможно, Лев Геннадьевич снял квартиру и, как говорится, залёг на дно. Также полковник не исключал версию безумия, охватившего учёного. Лев Геннадьевич слыл человеком дерзким, со странностями – способным удивить самым непредсказуемым поступком. К тому же нервы гения могли не выдержать напряжения последнего времени, и потому Дубова необходимо найти и как можно скорее.
***
У Полковника Лихостая не было семьи – в привычном понимании слова семья. Жена бросила его ещё в Первую Чеченскую. Детей у полковника тоже нет. Кто-то скажет: не повезло мужику. Сам же Терентий придерживался другого мнения, предпочитая образное и практическое одиночество. Но жить отшельником в глубокой пещере, не позволяла служба. С четой Дубовых он общался помимо работы, частенько проводя вечера в компании супружеской пары. Полковник был вхож в квартиру Льва Геннадьевича, как защитник, как друг и верный товарищ.
– Давайте ещё раз проговорим случившееся, Янина. Дорога? каждая мелочь. Не хочется тебя расстраивать, но Геннадий в беде, это неопровержимый факт. Значит, так… Лёва отправился в магазин за молоком и не вернулся. Я правильно тебя понял?
Янина Павловна устало вздохнула, молитвенно сложив ладони на груди.
– Дорогой мой, Терентий. Я тысячу раз повторила: да, он вышел и не вернулся. Ваши люди перерыли все бумаги в ящиках, вывезли все препараты из кабинета. Ну что я могу ещё сделать? Я не меньше твоего желаю найти своего Лёвочку.
Лев Геннадьевич и Янина Павловна были ровесниками. Обоим в этом году исполнилось сорок пять. Полковник на семь лет старше. Оперативная работа и жизненный опыт научили Терентия Лихостая, умело скрывать свои чувства. Потому симпатия, с коей он относился к Янине Павловне, оставалась жить только в глубинах его тайной души разведчика. Но служение Родине: сложное и ответственное – принуждало действовать, невзирая на тёплые отношения.
Терентий Лихостай искал зацепку. Он осматривал квартиру уже десятки раз. Заглянул в самые секретные места. Постоянно на глаза попадалась пышногрудая девушка.
– Я заметил, что в квартире появилась новая прислуга? – интересовался полковник.
– Вы правы. Знаете, я невероятно устала. Комнат много, пыль и прочее… мне сложно поддерживать порядок одной. Вот и наняла помощницу, – ответила Янина Павловна.
Белокурая красотка лет двадцати уже несколько дней наводила порядок в квартире. Неужели её появление ускользнуло от полковника? Не стоит сомневаться – он не пропустит ни одной мелочи. Теперь, главное, не спугнуть. Вероятно, девица с четвёртым размером груди и есть тот самый ключик, который раскроет секрет пропажи учёного мужа. Разгадка близка. Но действовать в такой щекотливой ситуации необходимо тонко – с умом.
***
Полковник вернулся в свою квартиру под вечер. День явно не задался. Настроение паршивей некуда. Пора отдыхать.
Терентий Лихостай, не раздеваясь, завалился на спартанский диван без подушки и закрыл глаза. Сон пришёл быстро. Полковнику почему-то снилась Янина Павловна. Женщина вела себя странно, напоминая бесноватых персонажей из фильмов ужасов. Она лежала на кровати, застеленной шелковой простынёй, протяжно стонала и словно весенняя кошка потягивалась, вызывая глотательный рефлекс у Терентия. Внезапно объявилась ещё одна героиня сна – та самая новая прислуга – девушка со зрелищным бюстом и кудрями ниже плеч.
Янина Павловна поднялась с кровати и приблизилась к развратной красавице. Издавая мучительный стон, она обняла домработницу за талию сзади. Девушка, будто не замечая прикосновений хозяйки квартиры, продолжала пылесосить, но весьма странно. Она сгибала и снова разгибала шланг, пылко прикусив нижнюю губу, как вдруг Янина Павловна поняла, что за ней кто-то подглядывает и громко вскрикнула: «Лёвочка, Терентий видит тебя!»
Странный сон. Лихостай проснулся со страстным желанием вернуться в квартиру Дубовых. Возможно, полковника притягивала девушка-прислуга. Почему бы и нет? Девица хороша!.. молода, красива и так таинственна. Но что если не она? Что если Янина Павловна манит во снах? Но, ни с первым желанием, ни со вторым – Терентий не соглашался. Полковника интересовала только пропажа Льва Дубова! И никакие страстные сны не остановят его в поиске друга.
***
Время глубоко за полночь. Сон растворился вместе с последним стоном Янины Павловны. Через полчаса полковник стоял у входной двери Дубовых. В руках запасные ключи, которые он хранил на всякий случай. И вот этот случай настал.
Терентий открыл дверь и быстрым шагом отправился обходить одну комнату за другой в поисках привлекательной Лёвиной жены. Он заглянул в зал, в столовую, в ванную. Затем на балкон. Проверил каждый угол и даже кладовку, но никого не встретил. Оставалась последняя комната – спальня супругов. Без стеснения Лихостай распахнул дверь. Прямо за порогом его встретила девушка-прислуга. Она будто ждала появления ночного гостя.
Невероятно! Белокурая красавица с формами на зависть голливудских актрис облачилась в камуфляжные штаны и футболку стиля милитари. Синеглазая девушка, причмокивая пухленькими губами, шептала голосом Льва Геннадьевича:
– Тише, Терентий! Уймись уже. Я сейчас всё объясню.
Ночь нежданных кульбитов нанесла ощутимый удар по стойкой нервной системе полковника Лихостая. Сначала нелепые, около-эротические сны пробудили в нём желание бежать по тёмному городу и, звеня ключами, пробираться в спальню Янины Павловны, а затем…
Последний раз девчонку в футболке он видел ещё совсем мальчишкой – в восьмом классе. Это было так давно, что трудно вспомнить имена одноклассниц, лихо скачущих через «козла». Нежданная встреча с шикарной девой вернула Терентия в прошлое, превратив умудрённого опытом мужчину, в растерянного юнца.
Девушка, широко открывая рот, подбирала слова. Да что слова? Голос принадлежал Льву Геннадьевичу!
– Всё нормально, Терентий. Успокойся и не вздумай орать, – томным баритоном, молвила она. – Давай присядь, друг. Тебе надо отдохнуть.
В комнате горел лишь ночник. Но Лихостай видел всё. На двуспальной кровати судорожно выкручиваясь, исполняла танец опьянённой змеи Янина Повловна. Она резко скинула одеяло на пол, являя невиданное зрелище.
Грудь, будто вчерашний воздушный шарик, сдувалась прямо на глазах. Какие-то секунды и бежевый лифт обвис на её груди. Янина Павловна завалилась на один бок, затем на второй. Подпрыгнув, она перевернулась на триста шестьдесят градусов и явила живот, идеально сложенных мышц, тренированного спортсмена. Полковник прикрыл глаза, но через оставленную между пальцами щёлочку, подглядел. Пухлые ягодицы напряглись, тело по-кошачьи выгнулось, и зрелая женщина в мгновение превратилась в молодого мужчину.
– Не может быть! – вырвались слова из глубин удивлённой души Лихостая.
– Может, Терентий, может. Я сейчас всё объясню, – послышался голос Дубова из тела премиленькой блондинки. – Возьми стаканчик, друг. На-ка, выпей коньячку. Расслабься.
Полковник залпом осушил стакан французского напитка. Вытирая проступившую слезу, посмотрел на блондинку.
– Лёва, это ты? – не верил глазам Терентий.
– Это я. Отдышись, старина, – заправляя футболку в штаны, кивнула пышногрудая красотка.
***
Дубов работал над эликсиром бессмертия. На бумаге всё складывалось как нельзя лучше. Но на деле…
Опыты на мышах не принесли результата. Однажды Лев Геннадьевич напоил своего кота, Мурзика из стеклянной пипетки. Мурзик через минуту издох. Был трагический опыт с соседским псом, оставленным на пару дней для присмотра. Барбос скоропостижно скончался – пришлось врать, изворачиваться, говорить, что пёс сбежал в метро и исчез. Как настоящий учёный Лев понял, что должен испробовать препарат на себе. Семь дней назад он выпил чудо-зелье, а Янина Павловна, вооружившись телефоном, записала рискованный эксперимент.
