Дриада Ель в Зимней академии

Когда пришла к ней, то в зале все так же никого не было.

– Бедненькая моя… – шумно выдохнула я, подходя к дереву и проводя ладонью по пушистым лапкам. – Как же такое вообще произошло?

– Считаете, что дерево не слишком красиво, адептка Писклявая?

Обернулась. И как только подкрался так незаметно, гад?

– В смысле?

– Вы сказали, что дерево выглядит бедно…

– Я сказала, что мне жалко это дерево.

– Жалко?

Ректор Рир чуть прищурил взгляд, словно изучая меня.

– Да. Она росла в лесу, никого не трогала, а вы отняли у нее жизнь.

Мужчина усмехнулся.

– Я? Откуда вы узнали, что я причастен к этому?

Я вовремя захлопнула рот и взяла минутную паузу, чтобы осмыслить то, что услышала. Ректор Рир что, никому не сказал о том, что лично выбирал дерево для праздника? И лично рубил?

– Я не узнала… – уклончиво ответила я.

– Вот как… Тогда объяснитесь.

– Мне показалось так. Я просто предположила.

Мужчина хмыкнул.

– Ясно. Ваши догадки верны. Я действительно выбирал дерево сам. Правда, обычно я этим не занимаюсь. Просто в этот день что-то потянуло меня в лес. Знаете, так бывает.

Наши взгляды вновь встретились.

– Почему вы поселили меня в эту… вип комнату?

– Остальные заняты.

– Моя подруга сказала, что нет…

– Скоро новый год. Приедет множество гостей. Поэтому комнаты были зарезервированы под них. Ваш перевод в академию был внезапным, поэтому я распорядился отдать вам единственные оставшиеся свободные покои. Вас что-то не устраивает? По-моему, комната весьма хорошо обустроена.

– Андра сказала, что там селят куртизанок.

– Ах, вы об этом… Нет. Там не селят женщин легкого поведения. Эти покои отведены для моей назари. Но, будьте уверены, в них уже долгое время никто не жил.

– Но я не ваша назари!

– Вы – моя. Моя адептка. Как я уже сказал, других свободных комнат нет. Кстати, у вас сейчас, кажется, пара. Ботаника, если не ошибаюсь. Что вы тогда делаете здесь?

– Заплутала! – сказала я более грубо, нежели хотела.

– Ах, даже так… Ну, академия – не лес. Но запутаться здесь можно… Пойдемте. Провожу вас.

Ректор первым вышел из зала, а я еще раз бросила тоскливый взгляд на свою елочку. Как же мне хотелось хоть на минуточку побыть с ней вдвоем, но этот гад Кьяртан все испортил!

До аудитории, где должна была проходить пара по ботанике, мы шли сохраняя гробовую тишину. Я старалась не смотреть на мужчину, а тот, напротив, казалось, специально поставил себе целью вывести меня из себя, а потому я буквально физически чувствовала его взгляд.

– У меня на носу дятел сидит? – не выдержала, наконец, я.

– Дятел?

– Вы на меня смотрите всю дорогу!

– Ах, это… Вам показалось, адептка Писклявая. И мы, кстати, пришли.

Мужчина приоткрыл высокую дверь, чуть подталкивая меня внутрь.

– Приятной лекции. Уверен, вы сумеете найти общий язык с профессором Хеленой Годи.

Приподняла бровь, не слишком спеша заходить внутрь.

– Разве ее не Химерой Ивановной зовут?

Кьяртан закашлялся.

– Кто вам это сказал?

Я дернула плечом.

– Да так, никто. Кстати, судя по прозвищу, вкус у вас не очень…

– Вкус?

– Ну не запах же. Хотя с ними у вас тоже проблема. В прошлый раз на лекции вы к чему-то принюхивались, хотя от меня ничем таким не пахло.

– ЕЛЬ!

– Пока-пока…

И прежде, чем мужчина успел что-то ответить, я прошмыгнула внутрь кабинета, становясь для ректора Кьяртана Рира почти недосягаемой. Как звезды. Ага.

На меня тут же воззрились несколько десятков пар глаз. С любопытством и, самое ужасное, с сочувствием.

Медленно перевела взгляд на замершую женщину-воблу у доски. Блондинистая шевелюра той лежала в накрахмаленной волне, а узкие очки-половинки добавляли женщине типично профессорской стервозности.

– Мда… – вздохнула я. – Даже не удивлена, что у этого гада чешуйчатого полное отсутствие вкуса. Хотя, он же по себе подбирал…

– Что вы там бормочите?! – визгливо спросила блонди, потрясая перепачканной мелом губочкой для стирания с доски. – Вы кто вообще?!

– Ель.

– А я – тутовник гладколистный! – фыркнула женщина. – Как вас зовут?!

– Ее не зовут, она сама приходит… – хохотнул какой-то парень с верхних рядов.

– Молчать, Чугурк! – бросила женщина наверх. – Или схлопочите двойку!

– Сразу загоните ему лучше осиновый кол в сердце, так будет проще… – посоветовал еще один студент.

– И ты, Ярд, туда же!

Невольно посмотрела на этого Ярда. Он сидел ближе всех ко мне. Блондин, кстати. Его волосы были почти одного оттенка с Химерой Ивановной.

– Это Ель Писклявая! Она из нашей группы! – услышала я голос Андры.

Девушка сидела на третьем ряду и помахала мне рукой.

– Я вас запомнила. Ель. Писклявая, – сказала профессорша. – Но сейчас можете занять свое место.

Пожала плечами и прошла туда, где сидела моя подруга. Девушка, как оказалось, специально заняла для меня место.

– Привет, ты опять заблудилась?

Кивнула.

– Ага.

Мы еще немного пошептались, а Химера Ивановна тем временем продолжила лекцию. Качнув круто бедрами, затянутыми в узкую юбку-карандаш, она подошла к доске. В руке ее, словно ятаган в лапище орка, был сжат новенький мелок.

– Схема. Гхкхм-гхкхм… Схема корневой системы наперстянки пупырчатой! Рисуем!

Женщина вывела на доске непонятную кракозябрю. От кракозябри отходило несколько усиков, каждая из которого заканчивалась сердечком. В сердечках Химера Ивановна подписывала номерки.

– Нумер один – это остаток стебля…. Нумер два – придаточные корни… Нумер три – магиявсасывательные волоски…

Андра застонала, уронив голову на руки.

– Какая же она занудная… И это ее сердечки… Извращенная фантазия старой клячи! Чего только ректор в ней нашел? Лучше бы на кого из адепток-старшекурсниц посмотрел!

Со слухом у клячи было все в порядке. Она обернулась молниеносно. Взгляд заметал молнии.

– Кто это сказал?! – визгливо крикнула она. – Я спрашиваю, кто?!

Взгляд Химеры Ивановны метнулся ко мне.

– Ты! – сообщила она, брызгая слюнями, ядовитыми, наверное.

Крючковатый палец вытянулся, приобретая форму гибкой древесной ветви и через всю аудиторию потянулся ко мне, приобретая поистине гигантские масштабы.

– Вам бы с такими способностями себя на корзинки пустить, – посоветовала я. – Цены бы вам не было!

Палец-ветвь до меня не достал, я, обладая магией леса, просто не дала ему это сделать, остановив безумный рост в паре метров от себя и тем самым вызвала недоумение у ботанички, никак не проявив себя для остальных.

– Почему не получается?! – прошипела Химера. – Иди сюда!

– Зачем? – лениво спросила я.

– Это я здесь задаю вопросы!

– Вы здесь орете. Не в вопросительной форме, а в восклицательной. Это немного разные вещи, – спокойно заметила я.

Блондинка перешла на ультразвук.

– Да как ты смеешь?!

– А я с детства не робкого десятка.

– К ректору! Быстро! Я добьюсь того, что ты сегодня же… Нет, сейчас же вылетишь из этой академии пробкой!

Хотела ответить что-нибудь в такой же колко-спокойной манере, но вовремя захлопнула рот. Вылечу из академии?! А как же тогда моя ель? А как же… Как же я-то?!

Посмотрела на красную от крика Химеру. Нет. Унижаться перед ней уж точно не буду. Лучше уж ректору в ножки паду. Тем более, он мой вроде как должник, хотя об этом и не слишком знает.

Глава 3

И вот мы пришли. Прямо перед моим носом был кабинет ректора Рира, напротив которого, кстати, была моя комната, на которой золотыми буковками значилось: “Адептка Е.Писклявая”.

Появившаяся надпись не укрылась от глаз Химеры Ивановны, которые едва не выстрелили из глазниц.

Дверь в кабинет ректора поэтому дамочка-ботаничка распахивала с ноги, как только каблук не поломала, бедняжечка.

– Ректор Р-рир! – ее голос дал петуха в самый ответственный момент, когда мужчина поднял на нее синеву своих глаз.

– Да, профессор Годи?

– Отчисли ее! – меня просто пихнули в спину, да так, что я с трудом удержалась на ногах, опасаясь влететь прямо в ректорский стол.

– Что произошло? – нахмурился Кьяртан.

– Она смела мне дерзить, сорвала лекцию! И… И я не понимаю, почему именно ее ты поселил в комнате своей назари!

Я посмотрела на мужчину, а тот, клянусь, что мне не показалось, вдруг мне подмигнул!

– Что до дерзости, то за все время, что вы вместе находитесь в моем кабинете, хамство я слышу лишь от тебя Хелена. Не боишься, что это может стоить тебе профессорского места?

– Ч-что?! – поперхнулась собственными слюнями, смешанными с ядом, Химера Ивановна. – Это ты мне говоришь?!

– М-м-м… Ель, будь добра, подожди снаружи кабинета, – обратился ко мне ректор.

– Хорошо, – сказала я. – Но… Прежде, чем вы примите какое-то решение, хочу сказать… Вернее попросить… В общем, мне пока нельзя отчисляться!

– Нельзя отчисляться?

– Тяга к знаниям. Патологическая. Иначе умру, – заверила я, скрестив пальцы за спиной.

Кьяртан усмехнулся.

– Подождите в коридоре, адептка. Сейчас все решим.

Делать было нечего. Я направилась к выходу, и тут вдруг застыла как вкопанная! И как я не заметила ее с первого раза?!

Прямо напротив меня, у стеночки, рядом с кожаным диванчиком, на который уже водрузила свою царственную пятую точку Химера, росла большущая такая пальма в кадке!

– Что-то не так? – спросил ректор Рир.

Я сглотнула вставший в горле комом радостный возглас, смешанный с отборным жизнеутверждающим матом.

– Пальма у вас красивая.

– Спасибо.

Делать было нечего, дольше оставаться я здесь не могла, а потому вышла и подперла своей спиной стенку снаружи кабинета.

О чем там щебетали ректор и ботаничка меня интересовало мало. Все мои мысли были заняты пальмой. Да. Для хвойной дриады не самый подходящий вариант. Я бы даже сказала – ужаснейший! Но… Во-первых, мне там переконтоваться только несколько недель, до того момента, как я смогу надолго покинуть свое дерево. Во-вторых, деваться особенно некуда. Единственное дерево в пределах досягаемости – оно.

Осталось теперь дело за малым – провести ночной ритуал переселения, и вуаля! Золотой ключик у меня в кармане!

Дверь в ректорский кабинет распахнулась, выпуская на цокающих каблуках-копытах Химеру Ивановну как раз в тот момент, когда я уже представляла себя в лесу, в окружении елочек и снежка… Надо будет закатить вечеринку! И плевать, что на нее никто не придет… Да хоть бы Дубец! А что? Кстати, отличный кандидат в мужья… Раз уж меня так все предали, то терять все равно уже нечего.

– Он симпатичный, умный, красивый… Блондин, к тому же! – пробормотала я вслух, загибая пальцы.

– Блондин, значит? – раздалось ехидное ректорское над ухом. – Пр-роходите, Писклявая. Обсудим варианты вашего наказания.

Я послушно прошла в кабинет, стараясь делать вид виноватый и подавленный.

– Вы просто уникум. За первый день учебы успеть вляпаться в такие неприятности, – сказал мужчина, усаживаясь за свой стол, а мне предлагая присесть на стульчик напротив.

Я села.

– Вообще-то, я ничего такого не делала…

– Профессор Годи считает иначе.

Он забарабанил пальцами по столу.

– Сегодня вы должны были остаться помогать мне с бумагами, если еще не забыли, адептка… Полагаю, что правильным будет растянуть эту…м-м-м… повинность на неделю.

– Да хоть на год… – вырвалось у меня.

Ректор усмехнулся, услышав.

– Можно и на год. И, кстати, начинайте-ка прямо сейчас. У вас ведь больше нет пар?

Я покачала головой.

– Вроде бы нет.

– Ну вот… Или погодите… Ужин же еще у вас…

– А я не голодна, – сказала я, опасаясь, что меня могут отправить в столовую делать вид, что мне очень нравится эта их еда…

– Вот как? – приподнял бровь мужчина. – Что ж… Идите сюда.

Ректор Рир поднялся со своего места, подходя к одному из шкафов. Оттуда он вытащил большую коробку, в которой лежали подшивки газет, различных бумаг и научных журналов. Сунув туда нос, я скривилась. Сколько деревьев пострадало ради всего вот этого…

– Разберите все в алфавитном порядке.

– Угу.

– Можете присесть на диван.

Я села на диванчик, где еще недавно восседала Химера Ивановна. Почти по-хозяйски закинула одну ножку на другую.

– Я готова, ректор Рир.

Ой. Какой-то странный у него взгляд стал…

Склонила голову чуть ниже, заметив, что край моей юбки задрался, оголяя коленку в белоснежном чулочке.

Чуть кашлянула, поправляя ее, еще и сверху длинной ученической мантией закрывая. А Кьяртан, заметив мои манипуляции, лишь улыбнулся. Загадочно так. А после водрузил рядом со мной коробку с журналами. А сам вышел.

Естественно, после его ухода никакие журналы перебирать я не стала, а тут же кинулась к пальме, касаясь ее шершавого ствола ладонью и проверяя нашу совместимость.

– Пик-пик-пик! – выдала на дриадском пальма. – Совместимость на пятнадцать процентов!

– Отлично! Мне подходит! – хмыкнула я.

– Пятнадцать процентов, Карл!

– Мне подходит, сказала же! – рыкнула в ответ.

– Но… Ты мне не нравишься… – обиженное в ответ.

– Поверь, ты мне тоже! Но елок поблизости нет, а мне как-то жить хочется.

– Я не хочу дриаду-колючку. Я хочу нежную и томную орхидею, а не это… Не тебя! Ты противная! Ты… От тебя хвоей несет за версту! И зовут, небось, как-нибудь так же! Колючинка, Ежинка, Иголочка…

– Ель, – призналась я.

– А-а-а-а-а-а-а! Нет! Ни за что! Нет-нет-нет! Отказываюсь! Чахну!

Пальма отключилась, а я скрипнула зубами. Вот ведь, зар-раза! А ведь без согласия дерева, место ее дриады я вряд ли займу. Что делать?

– Что делаешь? – хмуро спросил ректор, появившийся в кабинете внезапно, словно темный демон.

Даже дверью не воспользовался, переместился при помощи магии!

– Я… Ну это. А вот! У вас пальма неполитая стоит! А такая красавица. Ухаживать надо за питомцами! Где у вас тут вода для полива?

Мужчина подошел ко мне почти вплотную, так, что я почувствовала его дыхание. А потом вдруг он вытянул руку и прямо с его ладони в кадку с пальмой стали стекать струи воды.

– Вода. Для полива.

Я кривенько улыбнулась, делая шажок назад и разрывая между нами расстояние. Затем оттопырила большой палец, выражая свой неземной восторг.

– Вы просто человек–лейка. А почву рыхлите так же? А антисептики от паразитов разбрызгиваете? А можно настроить водичку так, чтобы она влажным туманчиком распрыскивалась?

– ЕЛЬ!

Ой, чего это у него с голосом? И не надо на меня наступать! Я это… И сама наступлю как сейчас! Прям вот возьму и…

Кажется, я обо что-то споткнулась. Точно бы сейчас полетела себе нос разбивать, если бы ректор меня не подхватил. Сама не поняла, как оказалась у него в объятиях, а мужчина зачем-то стал нюхать меня за ушком.

– Вы вампир что ли? – не выдержала я. – Прицеливаетесь, с какой стороны шеи укусить?

Мужчина не спешил ни отвечать, ни отпускать меня. А я замерла, потому что не знала, как себя вести.

– П-пр-ростите… – почти прорычал Кьяртан Рир, выпуская меня из рук. – Р-работайте дальше.

Я посмотрела на него, заметив, что взгляд его стал каким-то другим… Светящимся что ли…

– Не нюхайте меня больше, пожалуйста, – вежливо попросила я, а в ответ получила почти звериный утробный рык.

– Пр-р-р-росто р-р-работайте!

Стараясь больше не злить ненормального ректора, мало ли, может у него аллергия на дриад, я самокатапультировалась на диванчик, закопавшись в бумагах и журналах и стараясь не смотреть на мужчину, взгляд которого чувствовала отчетливо на себе.

Так продолжалось ровно до того момента, пока я не разобрала все то, что должна была.

– Готово!

Ректор Рир обнаружился к этому времени за своим столом, тоже копошился в каких-то бумажках. Кажется, внезапное обострение его шизофрении уже прошло, потому что он вполне себе нормальным голосом отозвался, что я молодец и могу идти.

Я уже намылилась было к выходу, но мужчина меня окликнул.

– Я заказал у в гномьей лавке ужин. Останьтесь. Они уже скоро доставят.

Встала как вкопанная.

– Ой, да я не голодна…

– Это не обсуждается. Из-за меня вы пропустили общий ужин.

– Но…

– А вот и они…

На столе у ректора появилось странное свечение, в котором стали вдруг появляться тарелочки с различный едой. Той самой. Человеческой. Или гномьей? Или драконьей? В общем, не дриадской. Совсем. И это было ну очень плохо!

– Присаживайтесь, Ель.

Взмах рукой, и стульчик напротив ректорского стола приветливо отодвинулся.

– Я правда совсем не хочу есть.

– Я заказал их фирменное “Мясо в горчичном соусе”. У вас нет шансов уйти отсюда голодной, Ель.

– Ладно… – пролепетала я.

Что ж! Ради великой цели завоевания пальмы и возвращения домой я готова на многое! В конце концов, нужно же еще как-то узнать, запирается ли ректорский кабинет на ночь… Как я иначе ритуал проводить буду? А тут можно и в доверие втереться, а, может, и узнать чего-нибудь ценное.

Мне поближе пододвинули тарелочку с лежащими на ней кусочками чего-то в соусе. Пахло это на удивление вкусно.

– Кушай.

Ну что сказать? Съесть или не съесть? Вот в чем вопрос.

Неуверенно взяла в руки вилку. Та нервно затряслась в моих пальцах, непривычных вообще что-либо держать и подносить это ко рту. Мы как-то, дриады, больше по солнцеедству, хлорофилломании…

– Что-то не так? Я пугаю тебя? – ректор чуть подался вперед, облокачиваясь на стол, а я наоборот, откинулась назад и едва не грохнулась, своротив тем самым стул.

Меня спасло чудо. Магический луч, что выпустил Кьяртан из своей ладони и тем самым придержал меня.

– Спасибо! – пискнула я.

– Пожалуйста. Ешь.

Словно нарочно, он медленно подцепил вилкой кусочек мяса, словно показывая, как это нужно делать, и отправил в рот.

Неуверенно повторила за ним это действие, стараясь избавиться от навязчивой мысли, что ректор каким-то образом догадался, что я просто не умею есть человеческую еду.

Отправила в рот. Прожевала. И… И тут же подцепила еще кусочек.

– Вина?

– В-вина? – мой голос дрогнул. – А это… Это то, после чего голова кружится, люди смеются, а потом бьют друг друга?

На этот раз вилка вылетела из рук ректора Рира. Какое-то время он просто смотрел на меня, а потом вдруг захохотал. А мне отчего-то обидно очень стало.

– У тебя странные представления об этом напитке. Но не скажу, что такие уж и далекие от правды. Так ты будешь?

Качнула головой.

– Нет, спасибо.

– Как тебе мясо?

– Никогда не думала, что оно такое…

Темная бровь взметнулась вверх.

– Даже так?

– Ну, то есть именно это мясо приготовлено отлично! А я могу уже идти?

Кьяртан усмехнулся.

– Иди. Ель. Благо, тебе не далеко… Не забудь, что завтра ты снова придешь сюда, чтобы помочь мне с бумагами.

– Но разве я не все разобрала сегодня? – наивно похлопала я глазами.

– Не все.

– Ой! Совсем забыла! А можно я вместо вечера лучше ночью приду?

– Ночью?

– У меня мыслительная активность начинается совсем поздно вечером. Вам не обязательно рядом со мной сидеть, просто откройте свой кабинет или дайте ключ и…

Мужчина вздохнул.

– Это столь необходимо?

Кивнула.

– Да.

– Завтра получишь ключ.

Я даже удивилась, что так легко получила разрешение на пользование кабинетом ректора Рира ночью. Во всем этом чувствовался какой-то подвох, но я совершенно не понимала какой… А зря.

В свою комнату я ушла только для того, чтобы принять ванные процедуры. Почему-то общаясь с людьми, находясь вдали от родного леса, я стала замечать, что от моего тела стал исходить неприятный запах, который, как оказалось, очень приятно смыть. Я никогда прежде не принимала ванну, а потому около получаса разбиралась, как настроить воду. В итоге в битве Ель против Крана победила Ель. Правда меня немного окатило душем, но… Но это мелочи в сравнении с тем, что я познала, когда вначале сунула ладонь под кипяток.

В итоге, я проплескалась в воде несколько минут, высушилась и отправилась спать туда, куда меня тянуло природой – к моей елочке.

Та стояла все такая же пушистая и красивая. Видимо, ректор Рир или кто-то из его профессоров применил заклинание, поддерживающее ее силы. Однако, это не меняло того факта, что мне все равно очень скоро придется разорвать с ней связь.

Вздохнула, набирая побольше воздуха в грудь, и, касаясь пальцами колючей хвои, соединилась с деревом. Здесь было невероятно хорошо и уютно.

– Я дома…. – прошептала я и, закрыв глаза, уснула.

Глава 4

Кьяртан Рир

Мой кабинет имел смежную дверь с покоями, которые полагались для отдыха. Как только Ель ушла, я прошел туда, с наслаждением вытягиваясь на широкой кровати и прикрывая глаза. Передо мной вновь предстал ее образ… А запах, сводящий с ума, будто бы флером заструился по комнате.

Дриада попалась, наконец, в мои когти. Столько лет поисков… Боги. Я уже не надеялся найти свою налирэ, свою истинную. На протяжении почти сотни лет я объездил тысячи городов и стран. Я использовал множество заклятий, желая ее отыскать, но вместо того, чтобы найти, получал лишь косвенные намеки. Девушка будет связана с магией растений… Или, к примеру, то, что у нее темно-каштановые волосы… И характер… Весьма упрямый… Я ожидал, что это будет травница или целительница… Но никак не думал, даже не предполагал, что ей окажется дриада.

Понял, как ошибался, лишь тогда, уже в лесу, когда я почувствовал ее, понял, что она где-то рядом. Вышедший тогда лось на поляну и снег, что сыпался с елей лишь убедили меня в том, что налирэ рядом. Просто невидима, неосязаема… Было и еще кое-что. В одном из пророчеств о моей суженой говорилось о том, что я должен буду лить ее дома. Всегда считал, что я просто заберу ее и…

Усмехнулся. А что, по сути, я вообще знаю о дриадах? Как оказалось, весьма мало. Хотя бы тот факт, что Ель попросту не знает, как держать вилку в руках… Да и человеческая еда ей чужда.

Мучил меня и другой вопрос. Что с ней будет, если ее дом, дерево, погибнет? Она станет человеком? Или погибнет? Второго я никак не мог допустить, а потому влил в срубленную ель столько магии, что ее хватило бы с лихвой еще на год, чтобы продлить ей жизнь. А за это время я уж сумею разобраться во всем остальном.

Как я понял, что адептка Писклявая именно та, кого я ищу? Весьма просто. Я велел проследить, не появится ли кто-нибудь из зала, где стоит срубленное дерево. Когда же узнал, что девчонка вышла, придумал легенду о том, что одна из студенток потерялась и внушил ее адептам с курса травничества. Разумеется, никакой настоящей Е. Писклявой не было. Место было только для моей налирэ. Кстати, имя ее совпало удачно. Как знал, что на Е. Ель она и в Джигмурдских горах ель!

Чуть потянулся, перекатываясь после на бок и занимая позу поудобней. Ель ведь ничего не знает. Да она вообще не драконица, да и не человек… Как у них строятся отношения? И какого блондина она там упоминала?

Чуть рыкнул, недовольный тем, что перед глазами встал образ незнакомца, в объятиях которого плавилась моя истинная. Нет уж… Надо скорее ее очаровывать, и ставить точку со всеми потенциальными соперниками. Моя девочка будет только со мной, и ни с кем больше.

Ель

– Когда уже елку нарядят? – чужой голос в зале разбудил меня и заставил приоткрыть один глаз.

Разговаривали две девушки-студентки. Одна высокая и рыжая, другая пониже, брюнетка.

– Может, так оставят?

– Ага. Или другую найдут. Говорят, что Химере Ивановне дерево не понравилось. Может, увезут куда, а нам новое поставят?

Чего?! Увезут?! Мою елку?!

Я едва не вывалилась из дерева, и смогла устоять лишь благодаря силе духа и собственному любопытству.

– Да нет, не увезут. Вчера они с ректором Риром порвали. Об этом вся академия гудит, разве не знаешь? Кажется, они поругались из-за новой студентки с чудаковатым именем. Ель…

Потрясающе. Я разрушила личное счастье Кьяртана Рира. А вот, кстати, вообще ни разу не жалко! Нечего было мою елку рубить! И вообще, это он еще легко отделался!

Девушки тем временем ушли, а я, сделав шаг из своего дерева, оказалась в зале. С тоской посмотрела на елку. Ну вот, нарядят тебя, бедненькую, праздники отгуляют, а потом все. Тю-тю!

Невольно вспомнила о пальме в ректорском кабинете. Чем скорее я ее уговорю со мной породниться, тем лучше! Время, между прочим, уже на исходе. Часики тикают, да…

Будто в ответ на мои мысли высокие напольные часы у дальней стены зала издали гулкое “Бо-о-ом-м-м-м”. И еще раз. И еще…

Глянула на часы и содрогнулась от ужаса. Три часа дня?! Я что, проспала первую пару? И вторую тоже?!