Чародеи с дикой планеты

Кира не верила в чудеса, зато верила в отца, который не успокоится, пока не найдет дочь. Но до тех пор надо было продержаться здесь, а у них за первый день столько приключений.

Распрощавшись с Эшем, она отправилась в свою каюту, за порогом которой едва не свалилась от усталости. Мышцы ныли, голова трещала от непривычного фона и усилий, а еще нестерпимо хотелось спать. Но до того – сходить в душ.

Пока же Кира обессиленно упала поперек кровати и заметила на покрывале половинку шоколадного батончика. А к нему записку: «Не могу есть без тебя». И от этого почему-то стало тепло и легко, точно она окунулась в детство, когда все еще было хорошо, а рядом был Ник.

Они семь лет прожили вместе в интернате, расставаясь только на сон и на каникулы. И те чаще проводили вдвоем у кого-то из родителей, которые просто махнули на это рукой. Приглядывать за двумя сразу было проще, чем слушать постоянное нытье одного, как ему плохо без другого.

А когда им стукнуло по четырнадцать, грянул гром. На следующий год их разделили не только по программам, но и по интернатам. У Киры была унылая единица пси-способностей, у Ника – уверенная тройка, которая плавно ползла к четверке. Ее перспективы были туманны, его ждало блестящее будущее в любой сфере на Авалоне.

Видя такое дело, отец забрал Киру на Гвиневеру, в обычную школу с тьмой разных секций. Необходимый для псионика минимум обучения она уже прошла, а дальше гнаться за колдунами не было смысла. Ник же остался на Авалоне, вроде бы в ближайшей системе, а невообразимо далеко. К тому же учебная нагрузка была такая, что на болтовню времени не осталось.

Постепенно Кира обросла новыми друзьями и интересами, письма от Ника приходили все реже, да и самой писать стало будто не о чем. И неловко. Да и каникулы у них больше не совпадали, видеться стало сложнее, даже условным летом, которое различалось на Гвиневере и Авалоне.

Но после того, как Кире исполнилось шестнадцать, вопрос о визите к фэйри встал ребром. Нужно было зарегистрировать свой полный второй уровень и получить рекомендации о дальнейшем жизненном пути. У родителей тогда случился завал на работе, сестры разболелись, и Кира решила лететь одна.

Что там страшного? Родители посадят на корабль, дядя Кир и тетя Эстер – встретят. Тем более ей до дрожи хотелось встретиться с Ником. Поговорить обо всем, поглядеть на выросшего друга, да просто побыть с ним рядом.

Кира в самом деле почти сбежала с трапа, едва они сели в космопорте, оглядела толпу и… Старшие Рейсаши не пришли, вместо них ее встречал совершенно незнакомый парень. Он был выше нее и шире в плечах, глядел настороженно и хмуро, а еще почему-то походил на ее Ника. А потом он улыбнулся и все вроде бы встало на свои места.

Вроде бы.

Новый Ник был строже и серьезнее. Он больше не ввязывался во всякие проказы, а сдерживал себя, как и положено псионику с уже четвертым уровнем. Он держал дистанцию между ними и носил за Кирой сумки, ведь она девочка и ей тяжело. Он неохотно брал ее с собой на прогулки, знакомил с друзьями, якобы не хотел отвлекать от учебы.

Это было неожиданно и неприятно, Кира даже пару раз плакала ночами от безысходной тоски. Кажется, она окончательно потеряла своего друга, заменить которого оказалось некем, и теперь в душе была пустота.

Еще ей не нравился Авалон. Слишком серьезный и чопорный, с холодными и надменными фэйри. И если взрослые спокойно относились к не самой сильной полукровке, то ровесники не стеснялись шпынять Киру. Она, конечно, себя в обиду не давала, тем более надавить на нее способностями не могли, но все равно каждый раз расстраивалась и уже считала дни до того, как вернется домой. Где она была просто хорошей девчонкой с неплохой внешностью и отличными оценками, а не «вы посмотрите, до чего выродились Рейсаши». И чем больше она старалась слиться с местными, тем сильнее ее шпыняли.

Правда, один такой умник тут же схлопотал в челюсть от Ника, но кого он больше защищал, ее или честь семьи, Кира так и не поняла. У него тоже побоялась спрашивать: слишком мрачным и злым выглядел друг.

Все здесь шло наперекосяк. Кира так ждала эту поездку, а в итоге получила несколько дней персонального ада. Осталось еще четыре – и она вернется домой, к родителям и друзьям. Нормальным, а не как этот…

В городке, где жили Рейсаши, намечался праздник, и Кира отчего-то ждала, что Ник пригласит ее пойти вместе. Даже не выдержала и намекнула об этом сама. А он взял и бросил: провожу тебя, чтобы наши не задирали. Кира еще попыталась отшутиться, что друг, наверное, со своей девушкой туда собрался. На это Ник ожег ее взглядом и вышел, хлопнув дверью.

С чего он так взбесился, Кира так и не поняла, поэтому решила просто никуда не ходить. Заранее заготовила отговорку для тети Эстер, притащила себе несколько книг из местной библиотеки. Настоящих бумажных, мода на которые вернулась несколько лет назад. Устроилась с ними в саду на одной из резных скамей. И все здесь было прекрасно: свежий воздух, мягкая тень, цветущие рядом розы и даже виноград, до ароматных гроздей которого только протяни руку.

Единственный минус – если подойти вплотную к забору, то Киру было видно с улицы. Чем и воспользовалась стая местных «эльфиек». Тем тоже было лет по пятнадцать-шестнадцать, зато внешне – типичные чистокровные фэйри, утонченные и непохожие на людей. А еще их уровни начинались с тройки, в то время как Кира едва-едва дотянула до двойки.

Один уровень – серьезно для псиоников, особенно когда он пролегает между никому не интересной двойкой и многообещающей тройкой. А так как девчонки еще росли, то у них был шанс заполучить себе и пятерку, и даже семерку. В то время как для полукровки-Киры и двойка – почти чудо. Это у Ника оба родителя псионики, а ее папа – обычный человек, пусть и пси-чувствительный и с редким даром блокировать чужие способности.

– Ну, здравствуй, – произнесла главная из них, Талула. Противная, как и ее корявое имечко. – Вижу, ты не собираешься на праздник?

Кира неспешно села и закрыла книгу. Но убирать ее не стала, оставила на коленях. И уже представила, как лихо та полетит в голову надменной фэйритянки. Это сейчас Кира ни с кем не дралась, вроде как несолидно было. А раньше, в интернате, и мальчишек поколачивала. Но тогда с ней был Ник, а теперь рассчитывать не на кого.

– Еще не решила, – туманно ответила она.

– Реши правильно и не ходи, – Талула сделала шаг к забору, затем положила руки на его верх. – Ты же понимаешь, что не дотягиваешь до наших стандартов? Всем будет неприятно смотреть на тебя. Парни не пригласят на танцы, остальные будут отводить взгляды. Да и каково будет Нику притащить человечку вместо приличной фэйри? Ты ведь знаешь, что ему уже подобрали восемь девушек с наилучшей совместимостью?

Одна из ее подружек, высокая и плоская, как доска, приосанилась и довольно задрала нос. Вот ее, значит, выбрали в жены Нику? Кириному Нику?

Книгу она тут же сжала крепче, встала и медленно, нарочито расслабленно поплыла к забору. Один меткий удар – и кое-кто будет звездой вечера с расквашенным носом и без клока волос. А на такое тоже не слишком-то приятно смотреть.

Когда до Талулы оставалась пара шагов, откуда-то из дома выскочил Ник и схватил Киру за локоть. Ничего, левой она тоже била неплохо, в нее же и переложила книгу, но догадливый друг уже оттащил Киру дальше от забора.

Пихаться с ним на виду у этих ведьм она не стала, да и бесполезно. Ник был куда выше и сильнее. А если Кира попробует вырваться – эти все равно успеют сбежать.

– Талли, вали отсюда, – бросил Ник. – Тебя уже Арди заждался. Будешь клювом щелкать – уведут.

Серьезная угроза, как ни крути. Арди, полное имя которого Кира так и не запомнила, имел полную семерку способностей, и несколько десятков предложений для дальнейшей учебы. Отличная пара для зазнайки-Талулы, что мнила себя местной королевой.

Потому сейчас задрала нос, подвигала бровями в сторону Киры и удалилась, уводя с собой подружек и «невесту» Ника.

– Что им было нужно? – спросил он, не отпуская ее руку.

– Назвала меня страшилой и просила не ходить на праздник, – мрачно ответила Кира. – Потому что парней и танцев мне все равно не светит.

– А тебе бы хотелось? – с непонятной угрозой произнес Ник.

– Теперь это уже дело принципа, – также зло ответила Кира. Вообще она надеялась, что Ник кивнет ей и скажет собираться на праздник или… Или отмахнется: да гори они все, зачем нам кто-то, будем танцевать вместе!

Вместо того он свел брови:

– Тебе и вправду не стоит туда ходить. Слишком выделяющаяся внешность.

– Хочешь сказать, что я страшненькая?

Тут Кира выдернула руку и поудобнее перехватила книгу. Не вышло с Талулой, так нос Мелкого тоже отлично подойдет как цель.

– По меркам фэйри – да, – припечатал он. А Кира почувствовала, как внутри что-то лопнуло, а потом та самая дыра, что поселилась в груди, подернулась льдом и расползлась шире. Хотелось одновременно орать и плакать, но Кира все стояла и смотрела на уже бывшего друга.

Вымахал в высоту и вширь, вон мышцы так и гуляют под футболкой, повзрослел. А еще стал таким же мерзким и заносчивым, как все эти фэйри. Наверняка только обрадуется, если Кира заплачет. Так что пошел он! Принцессы не плачут, они мстят! А она точно была принцессой, пусть и только папиной.

Кира прижала книгу к груди, затем закатила глаза и выпрямилась.

– Пф-ф, подумаешь. Зато по общечеловеческим – я красотка!

Еще подумала, что папа бы непременно гордился таким ответом. А мама бы советовала все-таки разок врезать Нику, ну просто для профилактики, и в очередной раз вздохнула бы, что дружба с мальчиками – плохая идея. Зато бабуля Вета, двоюродная папина тетка, за которой, несмотря на возраст, до сих пор толпами таскались мужчины, посоветовала бы еще и бедрами покачивать, когда уходишь.

Кира не была уверена, что у нее вышло это самое покачивание. Себя-то со стороны не видно, и за реакцией Ника не посмотришь. Зато в своей комнате она перетряхнула чемодан, вытащила оттуда свое самое гвиневерское платье, яркое и не такое длинное, как таскали Талула с подругами. Затем завила волосы и распустила их. Слегка тронула блеском губы и отправилась на праздник. Сама. Все же Авалон – вполне безопасное место, а не планета дикарей. Если же кому-то не понравится ее внешность, им придется страдать от этого и плакаться подругам.

Народу на празднике собралось столько, что пришлось поблуждать, прежде чем Кира нашла компанию Талулы. Несколько минут она наблюдала за ними, выискивая взглядом того самого Арди. Затем купила себе стакан с молочным коктейлем, пригубила его, и ненавязчиво стрельнула взглядом по нужному фэйри, выпуская то, что сидело внутри. Женскую суть, как говорила бабуля. То, что будто говорило: я твоя радость и свет, твоя мечта и твои самые темные желания.

Арди поперхнулся соком, а затем проводил Киру взглядом. Когда же она демонстративно медленно пошла в сторону танцпола, сорвался с места и предложил ей свою компанию. Чего-то в действии сути Кира еще не понимала, потому как одновременно с этим фэйри к ней подскочили еще трое. Только Ник остался на месте, став еще злее.

Но Кира только пожала плечами и за пару минут расписала все свои танцы на ближайший час вперед. Хоть ты бальную книжку заводи, как в старые добрые времена. Правда, парни сами следили за очередью, избавив Киру от тревог, а заодно и от компании Талулы. Которая, кажется, сточила все зубы от злости.

Домой к Рейсашам ее провожали с полдюжины парней и мрачный дядя Кир позади. Который тайком строчил кому-то сообщения, наверняка папе. Но Кира вела себя прилично и не особенно боялась последующих разборок.

Только помахала всем на прощание и с облегчением скрылась за забором, избавляясь от такого непривычного внимания. Правда, толпа ее поклонников так и не рассосалась за оставшиеся дни, многие упрашивали дать им координаты для связи, но Кира не стала.

Потом, перед самым отъездом, ей зарегистрировали растущую двойку. Будто вместе с этой самой женской сутью проснулись и ее пси-способности. Что было очень здорово, если бы не ощущение, что за чудо она расплатилась дружбой Ника.

Тот упорно сторонился Киры, а потом и вовсе замолчал на долгие шесть лет. И наверняка бы и дальше игнорировал ее, если бы не треклятые кабачки.

Глава 9

Спалось ей плохо. Не иначе как от нахлынувших воспоминаний и того, что буквально в нескольких метрах от нее сейчас беззаботно спал Ник. Которого хотелось то от души стукнуть, то потрясти и расспросить, с какого перепуга он называл ее мальчишкой, а сейчас ведет себя страннее некуда.

Пусть бы и жил дальше со своими странностями, Кира смогла бы вычеркнуть его из мыслей, но им торчать здесь несколько месяцев. Втроем против целого баронства. И лучше бы делать это плечом к плечу, а не мелко огрызаясь за детские обиды.

Но ломиться к нему среди ночи Кира не стала, а утром, еще до ее пробуждения, парни ушли латать обшивку яхты и ремонтировать то, что возможно. Для нее в кухонном блоке оставили остывшую кашу и парочку свежеиспеченных вафель. Кира запустила кофе-машину и снова открыла блокнот, в который педантично заносила все записи об увиденном здесь.

Затем обвела слово «чародеи» и поставила рядом с ним восклицательный знак. Вчера Эш рассказывал о какой-то другой чародейке, Эрике, жене первого барона Труа. Данных пока было маловато, но уже можно наметить план расследования. В первую очередь, стоит взять пробу воды из озера, потом уже разобраться с этими баронами и их драконами.

Кира попросила ИИ еще раз прокрутить для нее запись с наружных камер, на которой Эш болтал с братом Андрэ. Словарный запас у переводчика наконец-то пополнился, поэтому он вполне сносно дублировал их речь на ункосме. Заметки в блокноте множились, а с ними и вопросы к доброму брату Андрэ.

И тот, словно бы услышав ее мысли, уже уверенно топал к яхте, о чем оповестит тот же ИИ. Монах был бодр и излишне дружелюбен, тащил в руках новую корзину со съестным, а впереди него гордо вышагивал гусь.

Такое зрелище Кира пропускать не собиралась, потому быстро доела и выскочила из яхты навстречу Андрэ.

– Доброго утра уважаемая госпожа чародейка! – начал он. В этот раз чип успевал перевести его слова и подсказать правильный ответ. – Утром ко мне явился гонец из замка и привез замечательные вести! Господин барон передает вам приветствие и приглашение явиться к нему на ужин.

– Пусть сам приезжает, если ему так нужно, – огрызнулся подошедший Ник и вытер промасленные руки о тряпку.

– Да ладно тебе, – ответил ему Эш на ункосме. – Интересно же глянуть, как живут настоящие бароны!

– Я этой дряни в детстве навидался.

– Этнографические поездки с тетей Эстер, – пояснила Кира. Затем снова обратилась к брату Андрэ: – Передайте барону, что мы явимся, пусть пошлет за нами карету.

Вообще, можно было бы и долететь. Но после вчерашнего так ломило спину, что хоть вой. А Кире еще нужно добраться до озера и обратно.

К тому же это они с Ником полетят, а как Эш? Крылатый облик для него даже вдвоем не сотворить, как и не поднять здоровяка Керригана в воздух. Не заставлять же его бежать вслед за ними? А пешком до замка навскидку около часа. Да и не к лицу великим чародеям передвигаться вот так. Каретой или верхом – другое дело.

– Хорошо, отправлю Барти в замок, – кивнул монах. – Нужно ли вам еще что-нибудб?

– Если только небольшой разговор, – улыбнулась ему Кира. – Вы любите чай, брат Андрэ?

– Чай? Ну… – он задумчиво уставился в сторону деревни, нахмурился, а потом кивнул. – Пожалуй, можно. Это, кстати, вам.

При этом он ловко поймал возмущенного гуся и пихнул его Эшу прежде, чем схлопотал щипок в плечо или шею.

– З-зачем? – растерялся Керриган.

– Ну как же? – взмахнул руками Андрэ. – Сейчас зарубите ее – и будет чем пообедать! Даже не сомневайтесь, гусыня отличная, мой кузен вырастил. Такая умница, красавица…

Та отчаянно загоготала и продолжала возмущаться, пока Эш не отпустил ее на землю. Там захлопала крыльями и в отчаянии пошла разбираться с обидчиками, но от громкого хлопка брата Андрэ вперевалочку убралась под трап.

– Это лишнее, – начал Эш. – У нас достаточно еды, к тому же…

– Я приготовлю чай и вынесу стулья, – вмешалась в их спор Кира.

– Помогу немного, – поддержал ее Ник и отправился следом, схлопотав обиженное «предатель» в спину.

Кира прямым ходом отправилась в кухонный блок, где вытащила настоящие чай и чайник из запасов Эша. Поколдовала над заваркой, а затем взялась за бутерброды и прочее. Ей есть не хотелось, но надо же составить компанию брату Андрэ, так тот охотнее поделится информацией.

Ник вошел через несколько минут, наверное, в самом деле таскал наружу раскладной стол и стулья. А сейчас он не придумал ничего лучше, чем встать напротив Киры и скрестить руки на груди.

– Почему ты согласилась на поездку в замок? Это может быть ловушкой, нельзя ехать туда втроем.

– Мы и не поедем втроем , – спокойно ответила Кира, не отрывая взгляд от ломтиков ветчины и сыра, которые раскладывала по хлебу. – С нами отправится десяток твоих новых крылатых друзей.

– Да ты с ума сошла! – на это Ник подался вперед и оперся ладонями о стол. – Я могу и не удержать столько!

– Пф-ф-ф, – Кира резко отставила бутерброды и заглянула ему прямо в глаза. Пусть это и было как-то… неловко. – Восемь лет назад мог, а теперь что? Мозги усохли?

– Теперь я редко использую способности.

– Но они-то никуда не делись! Вчера ты лихо управился с вожаком. Сегодня нужно куда меньше усилий: просто уговорить их долететь до замка и посидеть где-нибудь на стенах и башнях. Пусть все обитатели видят, как сильно наше чародейство.

На это Ник почти слышимо скрипнул зубами, но спорить не стал.

– Пойми, нам нужно попасть внутрь. В замке есть ответы на наши вопросы: что не так с озером, откуда они знают чародеев и кто запустил тот самый сигнал, – продолжила Кира.

– Еще там толстые стены, вооруженные люди и прекрасные пыточные подвалы.

Доля истины в его словах была, но Кира не особенно боялась, что их могут взять в плен. В конце концов барону служат обычные люди, на которых прекрасно действуют пси-способности.

– Или след какой-то пиратской шайки, у которой есть работающий передатчик и внеатмосферный корабль, – Кира потянулась ближе к Нику, а тот нарочно наклонился ниже, чтобы их глаза были на одном уровне.

А она и забыла, какие те серьезные и завораживающие. Будто расплескавшаяся тьма, в которую нельзя заглядывать слишком пристально. От волнения Кира даже облизала губы, но от темы не отвлеклась.

– Я ведь могу и сама сходить, как большая дев… ах прости, существо без пола.

Ответить Ник не успел, отвлекся на залетевшего в блок Эша.

– Ага! – тот негодующе налетел на друга. – Воркуете здесь, пока я развлекаю брата Андрэ и его гусыню?

– Уже твою, – как ни в чем не бывало ответил Ник, выпрямился, прихватил бутерброды и был таков.

Парни в самом деле расставили стулья в тени от яхты, туда же притащили стол и нехитрую снедь к чаю. Брат Андрэ уже занял себе место, воробушком умостившись на самом краю сиденья. При этом его взгляд цепко скользил по Эшу и Нику, яхте и даже обиженной гусыне, что все еще шипела на всех из-под трапа.

Кира подошла к ним, разлила чай по чашкам и подвинула одну к монаху. А к ней – тарелку с бутербродами и разломанную на куски шоколадку. От которой тут же взяла себе немного. Пусть брат Андрэ видит, что та не отравлена.

Эш тоже подтащил стул, развернул его и оседлал, сложив руки на спинку. Зато Ник остался стоять чуть в стороне, разглядывая всех.

Брат Андрэ тем временем перекрестился и взял себе кусок шоколада.

– Не иначе сам дьявол слепил эту гадость! – произнес он и тут же запил все несколькими глотками чая. Тот, кажется, тоже не пришелся ему по вкусу, но монах держался изо всех сил.

– Да нет, одна с нашей кондитерской фабрики, – чуть обиженно пояснил Эш. – Их много. Ну там, в нашей чародейской дали.

Причем, «наших» – это он говорил буквально. Именно эта, в числе прочего, принадлежала Керриганам, Кира успела позавчера между делом прочитать в сети. Тогда же почувствовала себя крайне глупо: притащила к Керригану то, что производят сами Керриганы. Но в супермаркете на Заплатке в такие детали не вдавалась, просто выбирала то, что оптимально по цене-качеству и срокам годности.

– Грешники из ада трудятся там, не иначе, – продолжил Андрэ, но взял еще один квадратик, который разжевал все с тем же отвращением. – А могу я взять по кусочку своей жене и детям?

– Дьявольскую гадость? – удивился Эш.

– Ну, должны же они знать, как велико коварство нечистого и как выглядят его проделки, – пожал он плечами.

– Мы потом целую дадим, не переживайте, – заверила его Кира. – У нас это не редкость.

– В отличие от монахов, которые обзаводятся семьями, – зачем-то влез Ник.

– У меня персональное разрешение от епископа на это, – улыбнулся Андрэ. – Там долгая история, и вряд ли интересная вам сейчас.

– Но мы обязательно выслушаем ее в другой раз, – Кира тоже сделала глоток чая, хотя не слишком-то хотелось. – Расскажите нам о чародеях. Вижу, мы здесь частые гости.

– Как сказать, – Андрэ с опаской стащил бутерброд и откусил его. Тоже поморщился, но жевать продолжил. – Сейчас вы единственные. Ну еще Мариса, которая лесная ведьма. Но та только врачует по мелочи и гадает. Епископ изредка намекает, что ее неплохо бы сжечь, а я вроде как отговариваю. Если рядом нет искусов, то как слабые человеческие души научатся им противостоять? Да и нет у нас толковых лекарей, кроме Марисы. Уж я прошлому барону говорил, убеждал, намекал…

На этом он мужественно дожевал бутерброд и сделал еще глоток чая, проталкивая хлеб с ветчиной и сыром дальше по пищеводу. Видимо, брат Андрэ, как всякий приличный слуга церкви, стремился первым столкнуться со всеми дьявольскими вещицами, чтобы потом защищать от них обычных людей.

А может быть монах следовал тому же принципу, что и Кира, потому и давился их едой ради диалога и возможности что-то разузнать о чародеях. В конце концов, вопросы чаще дают больше информации, чем ответы.

– Еще была госпожа Эрика, – продолжил он. – Жена барона Тибо. Они появились как раз тогда, когда драконы чуть не извели всех жителей Труа, помогла обуздать их и выдворить к озеру. Что тоже не слишком удобно, но куда лучше, чем регулярные налеты. До нее были и другие чародеи, но куда раньше и далековато от нас, нужно по летописям посмотреть.

– А когда появились драконы? – спросил Ник то, о чем думала и сама Кира.

Слишком уж вовремя возникла эта Эрика, баронесса и чародейка, победительница мерзких ящеров.

– За пару лет до того. Но вначале их было мало, затем подтянулась и остальная стая, тогда жителям Труа стало совсем худо. Так что рыцарь Тибо подоспел как раз вовремя. Как и чародейка Эрика. Я думал, вы как раз из-за нее прилетели, разыскиваете по своей чародейской дружбе.

Сомнительно, что кто-то стал бы искать чародейку почти век спустя, если только она не была какой-то знаменитостью. В плохом или хорошем смысле этого слова. К тому же у Киры уже наклевывалась теория ее происхождения, проверить которую можно было все в том же дворце.

– Нет, мы здесь случайно, – ответила она вполне честно. – А как вообще сложилась судьба Эрики?

– Печально, – вздохнул монах. – Барон назвал ее законной женой, и вначале сражался с драконами бок о бок с Эрикой, приумножая славу их рода. А потом она понесла первенцем и стала сторониться битв. Следом за ним у Эрики родился второй ребенок, к несчастью, погибший в младенчестве. Третьи же роды стали для нее последними. Но и барон Тибо более не женился.

– Зачем бы ему, если тут в округе тьма девиц, а у него – право первой ночи, – скептически произнес Ник на ункосме. Но брат Андрэ только покачал головой:

– Это своего рода проклятие потомков Тибо: еще никто из них не произвел больше одного законного наследника, хотя бастардов плодили будь здоров. Скоро все жители Труа будут темноволосым в баронскую породу, – хмыкнул Андрэ. После чего резко осекся и засобирался домой.

Эш еще пару раз попытался всучить ему гусыню, но добрый монах ловко от нее отбивался, зато с благодарностями прихватил вынесенную Кирой шоколадку и кусок мыла. Тот, вообще-то, ей насильно впихнула бабуля Вета, отрицавшая мыло жидкое и антисептики, как те самые происки дьявола. Но Кире думалось, что и хитрый монах, и его жена, непременно найдут применение такому подарку.

По крайней мере уходил он вполне довольным, не смущаясь даже того, как разъяренная гусыня погналась за ним следом. Эш сжал кулаки, предвкушая, что так та и уберется вслед за низкой темной фигуркой монаха. Но пробежав добрых полкилометра, гусыня чинно вернулась к яхте, где теперь довольно щипала травку.

– По-моему, она сказала, чтобы брат Андрэ проваливал, потому как нашла свою истинную любовь, – ехидно произнес Ник и налил себе чая.