Теория Забвений

За пару минут до этого Пуарье, сидевшие в укрытие потеряли всяческое ощущение присутствия Звонаря, стоило тому лишь войти в черный, как ночь, переулок.

– Так, ребята… Это не по плану… Я не собираюсь сидеть и ждать у моря погоды! – Говорил Жан. – Мы должны хотя бы знать где он.

Братья отвечали ему: – И что ты предлагаешь? Пойти за ним?

– Нас же заметят.

– Да. Безусловно. За ним заметят. Но… – Показывал он на высокие здания. – Над ним нет.

Джип слегка поразмыслил и улыбнулся: – Знаешь, а сегодня точно странный день!

– Да?

– Да, потому что сегодня мы друг с другом согласны.

Прорвавшись сквозь пространство между небом и землей, Пуарье взмыли ввысь и один за другим прокатились по, только что созданной старшим, мягкой перине. Перепархивая с крыши на крышу, они пробирались всё дальше и дальше, пока вновь не ощутили ауру своего лучшего друга, вперемешку с тлеющей, отвратительной вонью, исходящей от монстров, созданных когда-то Ариэлом. Братья разом упали на грудь, прямо перед краем крыши и стали наблюдать за происходящим. Виктор к тому моменту был уже за огромной сценой, так что зрительно засечь его было им невозможно, а когда тот вошёл внутрь, то вмиг исчез.

– Да чтоб его! Это место начинает уже меня раздражать. – Глубоко дыша, говорил Младший.

Близнецы лежали по бокам от Джипа, который, подавшись чуть вперед, смотрел в созданный из воздуха полупрозрачный бинокль: – Никого не вижу.

– А вот эта громадная толпа народа, по-видимому, не в счет, да?

– По-моему он имел в виду, что не видит ни Вика ни целей.

– Хоть что-то в этом мире осталось прежним. – Радовался старший.

Жок быстро отдышался и спросил: – Последовать за ним далее мы уже не можем?

– Никак нет. Остаёмся на этой позиции.

К тому моменту Звонарь, собрав всю волю и силу в кулак, открыл перед собой дверь, что могла вести, создатель знает, куда. Но картина почти не изменялась: все те же вымощенные из камня стены и потолок, лишь только пол был покрыт длинным алым ковром, тянущимся повсюду, словно одна огромная ветвь. Осторожно пробираясь сквозь просторы подземелья, парень услышал тихий голосок, доносящийся откуда-то из глубин замка. Всего один клыкастый уродец сейчас оказался у него на пути, когда тот заглядывал за очередной угол. Молодой человек снова решил попробовать и, возможно, подтвердить свою догадку. Бесшумно выйдя прямо позади него, он еле-еле шикнул, чтобы никто больше не смог это услышать, и демон обернулся. Стоило его настороженному взгляду пересечься с алым взором чтеца, как схватившись за голову и тихо стоная, тот упал пред ним на колени, а затем рухнул замертво. «Во имя творца… так это правда!» – Про себя воскликнул Виктор. Стоило этим существам ослушаться даже малейшего приказа их господина, как тот мог погрузить их в кошмар наяву лишь окинув взглядом. Ужас что мезмеро успел увидеть у того в глазах был для него лишь мгновением, когда для самого монстра, похоже, оказался длинною в жизнь. И хоть никакого сочувствия к отвратительным созданиям Ариэла Виктор не мог испытывать, толика жалости всё равно бликанула в его сердце. Лишь в очередной раз он убедился в том, что, на сколько уродливы бы эти чудовища ни были снаружи, Ариэл таков именно изнутри. И, кто знает, может, если кровавые демоны не жили бы в постоянном страхе одной из самых мучительных смертей, может они и не были такими вовсе… Где-то, вроде бы совсем неподалеку, Виктору вновь послышался голос. А точнее крик. Посмотрев направо, он увидел длинный коридор, из глубины которого и доносился этот звук. Чтобы ни было, ему нужно это выяснить, ведь именно за этим он сейчас здесь. Виктор мелькал от одного угла до другого, пробираясь сквозь тени и оставляя за собой бездыханные искаженные тела. И, наконец, добравшись до места, он вышел и быстро укрылся за стеной, когда увидел трех высоких мужчин в красных плащах с капюшонами, приказывающих кровавым демонам выносить мешки из клетки. И очевидно, что в тех были не овощи. Они то и дело брыкались и дергались, пытаясь вырваться из когтистых лап, но цепкая хватка демонов не давала им сдвинуться и на сантиметр. Забрав пять таких резвых тел, они вместе с высокими людьми отправились через другой путь, ведущий в неизвестном направлении. Те, кто скрывались под капюшонами говорили в той же манере, что и безглазый полый фантом, которого Пуарье встретили по пути до ноябрьского парка:

– Сей мусор нужно вам нести…

А, другой перебил его, когда увидел, как уродец подхватывает ещё один мешок: – Оставь, ведь хватит нам пяти. – Клыкастый демон сразу же бросил тело и, развернувшись на месте, проследовал за остальными.

Третий, также складывая предложения в рифму, замыкал цепочку: – Тащите быстро их наружу, там ожидает их судьба. Первый прочтёт на всю округу все последние слова.

На этом звуки голосов утихли, и лишь шаги, босых существ и тихое мычание, прорывавшиеся сквозь щели в ткани, заполняли окружение. Убедившись в том, что демоны ушли и никто его не заметит, Вик зашёл внутрь клетки. Свет заканчивался на половине помещения, но было видно несчастных, которых, скорее всего ждёт та же неизвестная участь. Виктор не знал, кто находится внутри мешков, но достав свой нож, осторожно разрезал верх и вытащил первого из людей. Может Звонарь и не узнал его, но парень уж точно был осведомлен, кто явился за ними. Глаза черноволосого молодого человека блеснули лучиком надежды, когда пред ним предстал его спаситель.

– Тс, только тихо! – Сказал Виктор, снимая ему со рта повязку.

– Ты же Звонарь, Виктор Звонарь! – Радовался освобожденный узник, пока тот срезал веревки с его рук.

Чтец удивился: – Да, а откуда ты знаешь?

– Мы все знали! Знали, что пророк придёт за нами!

Раньше юноша не заметил темно фиолетовый сюртук на плечах у заключенного, но после таких фраз долго размышлять уже не пришлось: – Ты из ордена?!

Да! – Говорил освобожденный мезмеро, стараясь особо не шуметь. – Здесь все, кто не смог укрыться. Они находили нас и ловили одного за другим. Но не убивали, а связывали и засовывали в эти мешки, а потом бросали сюда.

– Ну тогда… – Скомандовал Виктор. – Надеюсь, что ты – проводник, ибо нож у меня всего один.

– Так точно! – Ответил парень и приступил к делу.

По одному они вытаскивали мезмеро из мешков и развязывали руки и ноги. «Мы так рады тебя видеть, пророк!» – Говорила освобожденная девушка.

– Мы уж и не думали, что свершится такое чудо… – Вдруг раздался голос Ричарда Фроста.

Чтец повернул голову: – И ты тут? Тебя то они как поймали?

– Так же, как и всех остальных. Наши способности не действуют на этих демонов в красном.

– Почему вы зовёте меня «пророком»? И почему не выбрались наружу сами?

– Это же твоё имя… ведь ты же вещаешь от имени самого основателя…

– По той же причине. – Отвечали другие мезмеро справа. – Чтобы бы мы не делали – это не помогало.

Стало понятно, что Виктор забыл ещё какие-то очень важные события из своего прошлого, но сейчас им это знать совершенно не стоит. Парень просто молча кивнул и вновь обратился к Фросту, одновременно разрезая очередные путы: – Узман тоже здесь?

Но Ричард лишь ухмыльнулся: – Уж кого-кого, а призрака точно поймать они не смогли.

Когда все пленники до единого были освобождены, мезмеро столпились возле своего спасителя и молча слушали его приказы: – Значит, ситуация такая: троица в капюшонах ушла на выход другим путем, которым мы не пойдём. Я прошёл сюда по-другому и выведу вас также.

– А ты уверен, что апостолы не вернутся? – Тихо спросил кто-то из толпы.

Виктор переспросил: – Извини, что?

– Эти демоны в красном, они называют себя «Апостолы». – Подтвердил Ричард.

И тут он буквально побледнел на месте, услышав такое: – Это невозможно…

– И они говорят стихами…

– Но все апостолы мертвы! – Со страхом в голосе произносил Звонарь.

– Похоже, что нет… – Отвечал Фрост. – Это уж точно не обычные твари.

– Тогда повезло, что с ними пересекаться нам не предвидится. – Виктор собрался с мыслями и направился назад на выход.

– А что, если мы встретим сопротивление? Ведь наша сила здесь почти не действует.

Чтец повернул голову и ровным внушительным тоном сказал: – Я справлюсь.

Пуарье, лежа на крыше, всё продолжали глядеть во все глаза на пустую сцену, и, если бы не давящая атмосферу на пару с затхлым и в тоже время холодным воздухом, от которого казалось, что они уже находятся несколько дней в маленькой каморке без окон и дверей, а не на открытом воздухе, то младший уже бы уснул и умудрился скатится с крыши. Они лежали в ожидании чего-то, каких-либо изменений, но перед глазами виднелась лишь громадная толпа людей, что продолжали и продолжали медленно стекаться и становиться как можно ближе у сцены.

Джип начал бдительно всматриваться в бинокль. – Вижу движение на сцене!

А буквально через пару мгновений из-за кулис стали медленно выходить клыкастые кривые монстры, выносящие на своих руках большие еле дергающиеся мешки. Люди в красных балахонах, что только что показались из-за ширмы приказывали: – Расставьте их по полу вдоль. Сначала один затем другой. – И по их велению серо-зеленые мешки разнесли на равные расстояния друг от друга прямо посреди сцены.

– Так, и что у нас тут происходит? – Спрашивал резко взволнованный Жан.

Джип сразу начал оценивать ситуацию: – Вот эти высокие существа явно одни из так называемых кровавых демонов.

– Они все высокие, – говорил Младший. – Лучше назвать их… голыми.

Жок уточнил: – Они в штанах.

– Нет, это мы в штанах, а вот они точно голые.

Троих демонов в красном оставили на сцене, и один из них произнёс:

– Скоро все уже начнется…

Как мир во тьме их захлебнулся,

Так явит нам свой облик он,

Что был когда-то заточен.

И сбудется его мечта,

Что удержала ото сна…

Лишь стоит сталь оков расплавить,

Как будет он вовеки править.

– Вы слышали? – Указывал Джип на таинственных поэтов.

Жан почесал свою бородку: – Мне кажется или они рифмуют?

– Нет, брат, тебе не кажется! Точь-в-точь как Вик.

Багрово красные волосы, показались из-под капюшона, когда один из трех апостолов вышел вперед и скинул с себя плащ: – Итак… приступим. Нельзя терять нам время зря.

Второй также скинул балахон и встал по его правую руку: – Новый век вот-вот наступит… Наш век восстанет с небытия.

И, когда последний Апостол владыки кошмаров остался лишь в подобии широкой буро-красной мантии, как и его сородичи, первый начал нести свою речь народу. Они ровно, словно статуи, стояли прямо посреди сцены перед людьми, заточенными в мешках. И, если бы Пуарье знали, кто на самом деле в них находится, то не стали сидеть на месте и позволять демонам Ариэла принести своих товарищей в жертву ритуалу. Первый Апостол то поднимал руки вверх, взывая к небесам, то направлял их на людей, зазывая тех подойти еще ближе, прямо к самому порогу:

– Все собравшиеся огромным везением наделены. Стать свидетелями триумфа нашего удостоились вы. – А толпа просто безумно и безвольно таращила свои уже потемневшие глаза на сцену.

– Двадцать сотен лет назад

Никто не оценил наш вклад.

И это ясно, потому,

Что взор был прикреплен к нему!

Тому, кто предал свой народ,

Тому, кто жил наоборот…

Хоть память людям не стереть,

Смогли ту язву запереть!

Не за семью замками он таиться,

Не подобрать к оковам ключ,

Сквозь пелену ту не пробиться,

И свет не озарит тот путь!

Чем нас в тот миг он враз повергнул,

Сейчас проклятьем на нем… лежит,

И, наконец, отвергнул

Ваш мир что нынче под огнем.

Но это довод всё… Не бойтесь!

Всё слухи те простые лишь.

Из тьмы вы больше не вернетесь!

Забудете про гладь да тишь!

Тот дух, что в вас еще остался,

Проложит нам к двери весь путь.

Будет, может, больно статься…

Но, переживете как-нибудь.

Лишь стоит в щель вам окунуться,

Протиснуть палец сквозь засов,

Как не успеешь оглянуться,

Не станет вовсе и голов…

А это, – показал он обеими руками на мешки, – наш первый дар… В залог успеха!

И, вот, мы наконец приступим,

Давно мы этого уж ждём.

Колесо судьбы раскрутим,

Направим мир другим путём!

– И что? Будем просто лежать и смотреть, как они отдадут в дань неизвестной «двери», этих несчастных? – Спросил у своих братьев Жок.

Жан тихо улыбнулся: – А ты предлагаешь прервать эту прекрасную оду?

– Отставить «прервать»! – На пониженном голосе скомандовал Старший, и прижал обоих ближе к крыше. – Нам велено ни при каких условиях не вступать в контакт с легионом, а тем более, Вик еще там. Даже если мы их остановим, что маловероятно, то можем подставить его под удар.

– Ладно, согласен. – Грустным голосом вздохнул Жок. Он высунул голову из-за края и поглядел на гигантскую толпу, что все также медленно плелась по дороге до центральной площади. – Сколько невинных жизней будет загублено… Какая потеря.

– Они уже потеряны, брат. – Успокаивал его Джип. – Духа у них уже нет. Это – ходячие мертвецы, чьи пустые жизни хотят они забрать.

– Он прав. Посмотри на них. Нет никакого гипноза или влияния, ведь мы бы развеяли его без труда. А жизнью от них и не пахнет! А в мешках кто?

Старший взглянул через бинокль: – Даже не шевелятся, не пытаются сопротивляться…

– Скорее всего, что это такие-же мертвецы.

А тем временем апостол указал на первую жертву и другой, по его велению, подошёл к самому правому мешку:

– Власть для открытия врат у нас есть!

Отдай свою жизнь, отдай свою честь!

Отдай ты весь дух, до капли… весь!

За братьев свершится лютая месть!

Костей врагов наших станет не счесть! – Громко произнёс палач и пронзил кинжалом свою цель.

И когда кровь завиднелась на плетенной ткани, он вытащил орудие из раны, а затем перерезал верхушку мешка. Отсеченный клок упал на пол, и по сцене разошёлся звук упавшего тела.

Второй апостол держал в руке отсеченную часть: – Первая жертва была отдана. – Сказал он, а оратор закончил фразу:

– И будет она далеко не одна!

Продолжение ритуала не заставило долго ждать, палач перешёл к следующему мешку, а затем к другому, и третьему. Старший продолжал наблюдать за происходящим на сцене через бинокль, дабы подчеркнуть малейшие детали, ведь любая информация может статься полезной. Но, когда упал третий клочок ткани, и второй апостол перешёл к последней части жуткого представления, перед глазами его предстала самая жуткая картина, что только Пуарье мог себе представить. В одночасье весь мир его рухнул. Потерял былые краски. Жизнь лишилась смысла, когда в последний раз блеснули глаза той, кого он любил больше всего на свете. Обычный человек сначала бы сомневался, не мог поверить в то, что видит собственными глазами, в кошмар, что творится прямо перед ним, но… узы двоих мезмеро слишком сильны. И их с треском разбили, разломали и разорвали в клочья. Близнецов окатило волной безысходного и болезненного страха, что в мгновение захлестнули их старшего брата. «Джип?» – На выдохе произнёс Жок, ещё не зная, что произошло пару секунд назад. Младший, вгляделся вдаль, и увидел бездыханное тело супруги своего брата.

Поток чувств, словно цунами пронёсся по городу его души и оставил после себя лишь руины. Пламя вмиг охватило, когда-то людные улицы, и, цепляясь за осколки, начало разлетаться по всей округе, охватывая дом за домом. Сердце его разбилось, а с ним в душу осколками врезались горе и гнев, сжигая того изнутри, впиваясь в голову спокойного и рассудительного человека.

Стоило лишь тому приподняться, как близнецы накинулись на него и прижали к крыше: – Пустите!! – Кричал он. – Я убью их!!

– Брат, мы слышим твою боль!

– Но ты не можешь!

– Я могу!! Они убили её!! – Говорил он, и голос его уже дрожал, а из глаз начали понемногу выкатываться большие и тяжелые слезы.

– Джип, – обратился к нему Младший с совершенно не похожим на него серьёзным тоном, – Если ты сейчас выйдешь, то мы все погибнем!

– Если ты сейчас выйдешь, всё это будет напрасно! – Взывали они к остаткам его здравого смысла.

А тело девушки начало медленно обращаться в переливающийся голубой пепел. И, словно увидев, как их почившая сестра отправляется в свой последний путь, трое остальных тут же к ней присоединились, и хороводом всё ещё тлеющих клочков начали непреклонно взмывать ввысь.

Палач подошёл к последней, завершающей части:

– И вот он настал, тот миг, что я ждал.

Сейчас мы откроем навеки портал!

Владыка кошмаров вернется домой…

Из двери, открытою нами входной!

Кинжал пробил спину последней жертвы и вышел из груди, а апостолы стали ждать пока мешок окрасится в красный. Но, как бы это ни было странно, такого не происходило, а тонкая лишь струйка дыма, идущая из сквозной раны, показалась им на глаза. Апостол провернул лезвие, разорвав мешок ещё сильнее, и тень вырвалась, а, обвиваясь вокруг быстро пустеющего сосуда, отбросила того прочь.

– А вот тут-то вы не угадали… – Звучал голос Андраса, когда стан его сформировался из темных волн. – До того мига еще далеко.

Третий Апостол в миг попытался накинуться на ходящего в тени, но, по неизвестной причине, первый, даже не повернув голову в его сторону, вытянул правую руку, преграждая путь: – Нет… постой, ведь это же тот, кто в миг взлетел до небывалых высот! И кто пост свой покинул, вовек потеряв, отбросил всю жизнь и свой четкий устав. Не стоит марать об него руки тебе, проклятие уже у него на спине! – Ухмыляясь складывал он слова.

Андрас не был настроен выслушивать унижения и, вновь обратившись в густую тень, пронесся прямо на них, в намерении перерезать всем троим шеи, но его удары прошли тех насквозь, даже не задев.

– Что-то у нашего гостя не так… – говорил первый из апостолов.

– Сражение, видно, уже не пустяк…

– Хоть нынче явился он к нам на поклон, выставить должно нам его вон. – Заканчивали мысль двое других.

К моменту, как объявился сам Андрас, Пуарье уже преодолели расстояние до сцены. Двое апостолов медленно приближались к ходящему в тени, и на середине их пути оба мгновенно вспыхнули как сухие ветки, выставленные над пламенем, а затем подлетели в воздух. Следующая ударная волна откинула одного из кровавых демонов назад, тем самым подставив второго под удар огромного валуна, что проломил твердое заднее покрытие сцены и выбросил его за пределы. Не подставляясь под перекрёстный огонь, Джип прыгнул сквозь пространство, оказавшись прямо за пробитой стеной. Хотя, это был уже не он. Рассудительный молодой человек, что продумывал каждый вариант прежде чем что-либо предпринять в мгновение просто исчез. Стерся. Внутри него всё перевернулось. Он поступал на специальность создателя, чтобы защищать тех, кто ему дорог, и не справился с этой задачей. И сейчас тонны тончайших острых как бритвы зеркал вырывались из земли и пытались пронзить того самого палача, что отнял у его жизни смысл.

– Похоже мы остались наедине. – Говорил Андрас первому апостолу, а тот, заведя руку за спину, медленно прохаживался по сцене, будто ничего и не произошло вовсе:

– Это не имеет значения боле, ваши дни на земле уже сочтены. Открытие врат пройдёт уже вскоре, остановить нас никому не под силу… увы.

– Вы долго пишете свои речи? – Улыбался в ответ ходящий в тени, осознавая, что его сила гораздо выше.

– Мы слагаем лишь, что видим. А сейчас велю: Изыди!

А, пока тень вела недружескую беседу с кошмаром, сотни ударов один за другим сыпались на другого апостола от братьев Пуарье. Близнецы кружились, заменяя друг друга на поле, то вбивая противника в землю сокрушительными разрядами, то вонзая в его тело десятки острых клинков и ножей. Складывалось ощущение, что они общаются на уровне мыслей, ибо разящие их удары проводились очень четко и слаженно. Но, будто чудом, апостол поднимался без единой царапины и вновь шел на них как живая мишень.

Андрас также не терял времени даром и всё пытался и пытался сразить разговорчивого оппонента взмахами своего, вновь целого теневого клинка, но встречался с точно такой же картиной. Только его противник не поднимался вновь и вновь, переживая смертельные выпады, они вовсе проходили его насквозь, не задевая даже волоса.

– Нельзя ранить сам кошмар, об этом ещё твой владыка писал! Углядишь ты нынче чуму наяву – беги без оглядки, ни то захлестну! – В тот самый момент ходящий в тени, ведомый лишь шестым чувством, обратившись в густой туман, отлетел за спину противника, а затем ударил того в спину. «Я ничего не понимаю» – думал он, глядя, как апостол разворачивается, прорезая своё тело на сто восемьдесят градусов и пытается его схватить: – Проклятье, да что вы такое?

– Странный задаешь ты нынче вопрос, и ответ на него даже слишком уж прост. Верность лишь только в наших сердцах, ведь дети мы… своего отца! – Громко ответил ему бесплотный безумец, затем схватил Андраса за руку, а тот вывернулся и отскочил назад.

Пока Джип хоть и не наносил повреждений, но всё же не давал объекту своей мести даже двинуться с места, братья его уже начали медленно выдыхаться. От того объёма силы, вложенного в цель, красный демон должен был уже разлететься в пыль! Но он вновь и вновь поднимался и шел им на встречу, так же, как это делал первый из них, когда Жан по неосторожности получил пару ранений, а от второго касания уже не чувствовал левую руку.

Когда Андрасу было некуда отступать, а на другой стороне ощущалась опасность, он оглядел своего оппонента с головы до пят в поиске хоть одного уязвимого места, но не нашел… Тогда, сложив все, что когда-либо знал об Ариэле, способностях Виктора и всего того, что уже произошло, мозаика тотчас же сложилась: – Они – дети Ариэла! – Крикнул он так громко, чтобы мезмеро точно его услышали. – Среди вас их тоже двое! Вы не можете их ранить!..

Один из близнецов сразу уловил его мысль: – Это не он, брат. Это не он! Мы его не видим! Это – мираж!

– И как же нам сразить того, кого нет?!

Жок пару секунд поразмыслил, глядя на надвигающийся кошмар наяву, а затем подал идею: – Используй свои способности. Покрой его коркой изо льда!

После этой фразы старая добрая ехидная ухмылка вернулась на лицо Младшего. А Джип просто закрыл глаза. «Ин соба, Хельма… Ин соба, Хайру!» – Произнёс Андрас, когда братья уже вновь набросились на противника. Жан повалил апостола на землю волной искажений, а затем ударил того в голову оставшейся рукой. «Оледеней!» – Громко скомандовал он, и все окружение в момент покрылось тонким слоем инея и льда. И, когда истинный враг был обнаружен, младший Пуарье резко сжал кулак. И хоть еле заметную корку сложно было увидеть, пламя вспыхнуло ярче любой лампы. И если бы всех порабощённых тьмой людей не выбросили с поля боя раньше, то сейчас, они стали бы горящими углями. Жок, бросил на раскрывшегося противника всю свою армию, что только смог создать и те прибили демона, распяв прямо на земле. Следом он сам подбросил в воздух один из своих мечей, и Жан в момент подхватил тот на лету своей волей. Грудь апостола с треском прошил смертельный клинок, брошенный сверху со скоростью пули, и первый враг испустил свой дух.

Шок, что ясно отражался даже на лице миража, сковал Первого на несколько секунд и этого хватило, чтобы Андрас силой воздуха и земли обнаружил его точное местоположение и перешёл в наступление. Джип же, стоящий под защитным куполом, открыв глаза, взмахнул обеими руками, и огромный бревенчатый дом тотчас возник прямо перед ним. Дверь открылась, и старший вошёл внутрь, где находилась теперь полностью беспомощная цель.

«Жалкий человек…» – говорил он, но Пуарье не дал тому закончить. «Я – мезмеро!» Бросился он со всех ног на палача, не ожидавшего такого поворота, схватил за горло и впечатал в пол. «Каким и она была! Мы были связаны!!» – Кричал он в слезах, вбивая его голову всё глубже и глубже в паркет – «Вы отняли её у меня! И за это вы все сдохните!!». Джип наступил обеими ногами на ступни демона, тем самым сломав их, а затем, взяв того за туловище поднял над головой, и нижняя часть апостола так и осталась внизу. Поддавшись и крича от боли, он разорвал того напополам голыми руками, а следом размозжил его голову об стену. Кровь же у красных апостолов, что забрызгала рядом находившееся окно и окрасила вымощенную камнем дорогу перед сценой, оказалась черной, как раскалённый мазут, и, будто кипящее, оно медленно растекалось, практически тут же покрываясь тонкой полупрозрачной пленкой. Когда старший вышел из своего творения, оно потрескалось и разлетелось на тысячи зеркальных осколков, а изувеченное тело апостола уже лежало на траве, осыпаемое блестящей и переливающейся голубой пылью.

А с другой стороны Виктор уже вывел всех заключенных мезмеро наружу и, внушив Ричарду Фросту всю обратную дорогу, отправил тех к дверям дома теней. Сам же он не мог оставить братьев, которые, по его мнению, всё ещё должны сидеть там в укрытие на горе и, поторопившись, начал обходить высокий боковой порог.