Килим

– Семьсот. За меньшее не пойду.

Егор широко распахнул голубые глаза, а очки ещё больше усилили эффект, отчего начало казаться, что те вот-вот выскочат из орбит. Кажется, парень даже приоткрыл рот от возмущения – «Это же грабёж!» – явно читалось на его лице, однако эмоции быстро начали сменять одна другую – и вот уже в глазах Егора мелькает осознание – а затем и восторг.

– Так вы согласны?!

– Как я уже сказал, семьсот. Половину сейчас, половину – по возвращении. Слушаешься меня беспрекословно, делаешь всё, что я говорю и не делаешь ничего, что я не разрешил.

– Да, да, да, да… – Егор судорожно кивал на каждое слово, да так сильно, что у него с головы чуть не слетела шапка.

– Погоди. Ещё не всё. У меня есть ещё одно, главное условие.

– Я согласен! – Быстро выпалил Егор, не дав магу договорить.

Дмитрий глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Чем дольше он говорил с этим «клиентом», тем прочнее в груди укреплялись нехорошие предчувствия. Как там его Лёха называл? «Чудила»? Да уж…

Парень тем временем достал из кармана увесистую пачку банкнот и начал отсчитывать деньги. В темноте это получалось у него не очень.

Дмитрий не верил своим глазам – этот… Егор… он что, носил крупные суммы прям так? В кармане? Откуда он вообще такой выполз? Маг ещё раз отогнал от себя лишние мысли. Ему не нужно было ничего знать о клиенте. Лишь бы тот платил. Наличка, так наличка.

Подавив вздох, Дмитрий щёлкнул пальцами, создавая тусклый шар света над ладонью.

– О, спасибо! – Выпалил Егор и быстро отсчитал нужную сумму под пристальным взглядом мага. Взяв пачку, Дмитрий аккуратно запрятал её во внутренний карман куртки и быстро погасил свет. Ему не хотелось привлекать лишнее внимание.

– Хорошо. А теперь слушай меня. На Изнанке мы ничего – НИЧЕГО, слышишь? – не трогаем, пока не найдем нужное тебе место. – Дмитрий старался говорить медленно и размеренно, надеясь, что этот юродивый запомнит хотя бы часть из сказанного. – Некоторые нити слишком тонкие и рвутся от малейшего прикосновения. Ты же не хочешь прервать ненароком несколько десятков жизней?

Егор отчаянно замотал головой.

– Хорошо. Делай, как я скажу, и, если нам повезёт, мы без проблем сгоняем туда-обратно. А теперь держи.

Егор близоруко прищурился, пытаясь разглядеть маленький предмет, который ему сунул в руку маг, а разглядев, удивлённо вскинулся.

– Ээээ… спасибо, но я не курю.

– Теперь куришь. – Отрезал Дмитрий. – Ты, кажется, сказал, что будешь беспрекословно меня слушаться? – Маг снова щёлкнул пальцами, на этот раз создавая на подушечке указательного пальца небольшой язычок пламени. – Давай, прикуривай.

Егор всё ещё колебался, встревоженно поглядывая то на Дмитрия, то на аккуратную самокрутку у себя в руках.

– Это волшебная самокрутка?

Дмитрий закатил глаза. Волшебная самокрутка, серьёзно? Жаль, он не сможет рассказать об этом Лёхе, тот бы смеялся до колик.

– Да-да, волшебная, конечно. Парень, мне надо, чтобы ты расслабился, слышишь? Людей и так тяжело протаскивать между нитями – вы слишком громоздкие, а ваш разум слишком неповоротливый, он постоянно цепляется за реальность, и чем стрессовее ситуация, тем отчаяннее он пытается найти успокоение в привычном. Поэтому глубоко затянись – и расслабься, а я всё сделаю.

Егор, наконец, послушался и осторожно втянул в себя дым.

– Не беспокойся, это не табак. – Утешил Егора маг, отчего тот резко закашлялся. В этот момент Дмитрий резко схватил его за руку – и провалился сквозь.

Дмитрий не врал – людей действительно было нелегко тащить на Изнанку. В то время как маги легко проскальзывали между нитями реальности, как стальные иглы сквозь полотно, разум людей всеми силами цеплялся за Лицевую сторону. В конце концов, их и не должно было быть на Изнанке. Не должен человек видеть свою судьбу и то, как творится жизнь. Так, по крайней мере, считали ведьмы – потому принципиально не ходили на Изнанку, хотя могли. А уж о том, чтобы исправить ошибки прошлого, не шло и речи – любые манипуляции с нитями Ведьмы считали нарушением «вселенского баланса» или чем-то вроде того. Однако спасибо хотя бы и на том, что, открыто осуждая, они, тем не менее, не вмешивались.

Дмитрий открыл глаза и выдохнул, отпуская руку Егора. Тот стоял рядом, откашливаясь и пытаясь прийти в себя.

– Эй, это что за шутки… – Начал было парень, поднимая голову, но осёкся – и замер, во все глаза разглядывая окружение.

Дмитрий украдкой поглядывал на Егора – наблюдать за первыми визитами туристов всегда занимательно, даже если приходится быть настороже. А поглядеть было на что. Очки – точнее, их проекция на этой стороне – окончательно свалились, шапка сбилась набок, а полы бордового шарфа подметали плиты. Выражение удивления на лице Егора замерло, а затем сменилось разочарованием.

– Я… я думал, она другая. И это всё? – Голос Егора был похож на голос ребенка, которому родители обещали конфету, а она оказалась с ликёром.

Дмитрий позволил себе тихо рассмеяться.

– А чего ты ожидал? Это Изнанка нашего мира, по-твоему, она сильно отличается от Лицевой стороны? Тем более, твой разум не приспособлен видеть нити Мирового полотна, поэтому он автоматически подстраивает всё невыразимое и необъятное под твои представления о мире, в котором ты живёшь. Так сказать, подгоняет под более привычные модели. Мы стояли под мостом – и теперь продолжаем под ним стоять, просто с другой стороны.

Егор медленно поднялся и огляделся ещё раз. Действительно, Изнанка не представляла собой ничего необычного – те же пейзажи, те же дома, всё тот же город. Но кое-что и отличалось. Например, всё было залито белым светом, но откуда он шёл, было непонятно. А ещё…

– Тут так тихо… – Прошептал парень, и Дмитрий согласно кивнул, внимательно оглядываясь. – И людей нет…

– Здесь некому особо шуметь, сам понимаешь. – Хмыкнул маг, а затем улыбнулся одними уголками губ. – А вот насчёт людей ты не прав.

Он аккуратно взял Егора за плечо и подвёл к опоре моста.

– Присмотрись. И напоминаю – ничего не трогай.

Парень недоумённо вгляделся в каменную кладку… но в каменную ли? И действительно ли кладку?

– Это… это не камень… это ткань? Ой… боже, это что, оно и есть? Полотно?! Тут столько нитей… это что, всё они? То есть… мы?! – воскликнул парень, восторженно озираясь.

– Тише ты! – Шепотом рявкнул Дмитрий, с силой сжимая плечо Егора, и беспокойно огляделся. – Ещё услышат…

– Ткачи? – Егор выдохнул это слово почти неслышно, с едва скрываемым восхищением. – Я так хочу увидеть одного…

– Типун тебе на язык, парень, ты что, совсем без мозгов?! Ты хоть представляешь, что с нами сделает Ткач, если найдёт? Думаешь, тебе просто так все маги отказывали? Умрёшь на Лицевой – и твои нити останутся во Вселенском гобелене, разозлишь Ткачей – и они просто вырвут твои нити из Полотна! Да ты тут хоть миллион предложи – шкурой своей рисковать никто не захочет.

Егор смотрел на Дмитрия широко распахнутыми глазами и молчал. Кажется, до него только начала доходить опасность всего предприятия. А затем что-то мелькнуло в голубой глубине его глаз, некая мысль, и Егор медленно проговорил:

– Господин маг… а какое второе условие нашей сделки?..

* *

Тишина Изнанки никогда не действовала Дмитрию на нервы, совсем наоборот. Раньше, путешествуя по Изнанке, маг любил закрыть глаза и прислушаться. Если продержаться так достаточно долго, то может начать казаться, что тишина Изнанки – мнимая, и всё вокруг – стены, дороги, улицы – издают едва слышный шорох. И если очень вслушиваться, то почти можно услышать, как нити ткут сами себя, трутся друг о друга, завязываясь в узлы и разрываясь в тонких местах.

Но, конечно, это всё воображение.

Нет, тишина Дмитрия совсем не раздражала. В отличие от Егора.

Надо отдать парню должное – руки тот держал при себе, однако то и дело останавливался, разглядывая ту или иную часть Полотна, предварительно снимая очки и восторгаясь. Излишне громко восторгаясь.

Дмитрий с силой сжал переносицу двумя пальцами, борясь с нарастающей головной болью и огромным соблазном вывалиться обратно на Лицевую сторону, оставив Егора здесь. Раньше он бы и внимания не обратил на впечатлительного туриста – многие новички на Изнанке цепляются за возможность подсмотреть, как творится жизнь, и не то чтобы Дмитрий не разделял восторгов Егора. Изнанка действительно была удивительна. Но в их ситуации, когда тишина была критически важной…

Дмитрий не выдержал и тихо рявкнул на парня, изо всех сил стараясь не поднимать голоса.

– Слушай сюда, чудила, я напоминаю, что посмотреть на чужую жизнь тоже стоит денег. Мы сюда пришли развязывать твой узел. Если хочешь глазеть направо и налево, рассчитывай на иные тарифы. И я уже сказал – БУДЬ. ПОТИШЕ.

– Извините. – Егор как-то весь разом сник, ссутулив плечи, а уголки его губ скорбно скользнули вниз… но в следующую секунду глаза его вспыхнули с новой силой.

– Господин маг, а вы хоть раз видели Ткача? – Спросил он, на этот раз шепотом.

– Не видел. – Буркнул Дмитрий. – И молю всех богов, чтобы никогда не увидеть.

– А как вы… погодите. Так боги правда существуют? – Егор задержал дыхание, внимая. Неужели ему сейчас откроют ещё одну тайну Вселенной?

– Да чёрт их знает, – отмахнулся маг, оглядывая залитый светом перекрёсток и внимательно изучая дороги, на которых не было ни машин, ни уж тем более, людей.

– Так куда нам, парень? – вопрос Дмитрия застал Егора врасплох, потому что тот чуть не споткнулся. Но несмотря на то, что парнишка воззрился на мага сверху вниз, всё равно казалось, что это Дмитрий взирает на него с высоты.

– Что? Р-разве не вы нас ведёте?

– Разумеется нет. – Дмитрий фыркнул. – Парень, ты что, вообще ничего про Изнанку не читал? Ты разве не должен был подготовиться? Обычно люди хотя бы учебники изучают, чтобы знать, чего ждать. – Маг покачал головой, словно гадая, как Егор мог знать про узлы и Ткачей, но ни разу не столкнуться с описанием Изнанки в литературе. – Человек всегда чувствует свою нить. Она зовёт его. Я не могу тебя вести, просто потому, что я – не ты, и никогда не найду твою нить в огромном полотне Изнанки, но зато легко отыщу свою.

Егор вспыхнул до корней волос и резко подвинул очки обратно на переносицу, словно пытаясь спрятаться от пытливого взгляда своего проводника за толстыми стёклами.

– По-понимаете, господин маг, сейчас столько всего говорят… или не говорят. Ваши коллеги просто отказывались со мной беседовать, а в интернете столько различных постов и статей, что не знаешь, чему верить. Очень много фейков! – Егор поджал губы и всплеснул руками, едва не наступая на волочащийся шарф. – А учебники для магов не-магам не продают! И это чудовищная несправедливость! Как мы должны узнавать о мире, если доступ к достоверной информации для нас закрыт? Я столько всего перелопатил, но у меня почти не было времени, а моя сестра сказала, что я вообще страдаю ерундой, и не стоит даже пытаться, но я должен был, понимаете?! Они все не заслужили того, что с ними стало из-за меня! Я просто обязан всё исправить!

– Да-да, парень, я понимаю. – Маг склонил голову в знак согласия, отчего капюшон его старой ветровки ещё больше скользнул на глаза. Дмитрий действительно понимал желание «всё исправить» – разве он не человек? Это вполне естественно – сожалеть о содеянном, об ошибках юности или о каких-нибудь роковых мелочах. Многие маги видели вселенскую несправедливость в том, что, умея ходить на Изнанку, они не могли ничего изменить. Но потом кто-то додумался взять с собой на изнанку пассажира…

– Ты думаешь, Ткачи закрыли Изнанку просто так? – Дмитрий склонил голову и ухмыльнулся – из-за капюшона Егор мог видеть только заросший черной щетиной подбородок и кривой изгиб губ. – Магам вообще не стоило рассказывать людям про Изнанку. Слишком много соблазнов. Нет, парень, это всё из-за таких как ты. И из-за таких, как я.

– Что вы имеете в виду? – Егор весь вытянулся, сосредоточенно вглядываясь в тень под капюшоном. Весь внимание, он был похож на студента-ботаника, в любой момент готового начать записывать лекцию.

Дмитрий пожал плечами и отвернулся, задумчиво осматривая пространство пустых не-улиц Изнанки. В конце концов, несмотря на мажорские одежки, Егор выглядел на удивление не испорченным. Может, и нет никакого вреда в том, чтобы рассказать.

– Когда люди узнали про Изнанку, сюда ломанулись все, кому не лень. Посмотреть линию жизни конкурентов или врагов, узнать чужие слабости. Либо исправить что-то в своей судьбе – развязать узлы, подлатать прорехи. Увидеть будущее. – Маг издал хриплый смешок. – То-то они были разочарованы.

– Я читал, что увидеть будущее на Изнанке невозможно, потому что человеческая нить ткет сама себя по мере… ну… жизни. А пока мы не прожили какой-то момент, его не существует. – Встрял Егор.

– Отчасти так и есть. – Дмитрий кивнул, махнув рукой и приглашая парня двигаться дальше. – Но не всегда. У каждого человека нить ткется со своей скоростью, есть нити, которые опережают время. Впрочем, ненадолго – на пару дней, неделю, максимум – месяц. Никто точно не знает, отчего это зависит. Может, некоторые события просто предопределены. И иногда, если знать этот факт, можно заметить, что твоя нить… остановилась. Больше не ткет сама себя. Понимаешь, что это значит? – Маг скосил взгляд на Егора, и тот серьезно кивнул.

– Большинство людей очень любят жизнь. – Дмитрий задумчиво выдохнул, борясь с иррациональным желанием закурить. – Особенно те, у кого есть деньги. А именно такие и попадают на Изнанку чаще всего. Но как удлиннить линию жизни? Где взять волокна, чтобы сплести себе лишний год? Или два? Или десять лет? А может, целых сто?

Егор наклонил голову набок, нахмуриваясь, голубые глаза его, казалось, потемнели.

– Вы хотите сказать…

– Соблазн слишком велик. – Дмитрий скривил губы в подобии усмешки, на этот раз слишком горькой. – Вырвать кусочек тут, вырвать кусочек там. А некоторые вообще не стеснялись и отрывали целые нити, чтобы вплести в свои.

– Но… но разве так можно?! – Егор выпучил глаза и уставился на мага, запутываясь в длинном шарфе и чуть не падая – Дмитрий едва успел его подхватить.

– Нельзя. – Хмыкнул маг, помогая парню обрести равновесие. – Но чисто технически – можно. Полотно живое, парень. Нити, как и люди, адаптируются, вплетаются в новую канву. Не так гладко, как прежде, но тем не менее, жизнью это назвать можно. И конечно, у каждого действия есть последствия. На месте вырванных нитей остаются прорехи. Там, где должны были сплестись две судьбы – оставались дыры. Люди так никогда и не пересекались, судьбоносные встречи не происходили, кто-то оставался одиноким на всю жизнь или не находил работу мечты. Полотно хирело, расползалось. И наконец, Ткачам это надоело.

Егор задумчиво склонил голову, и на какое-то время они замолчали, просто шагая по прямому освещенному проспекту. Наконец, Егор подал голос.

– А вы… вы тоже так делали? – И неожиданно взглянул магу прямо в глаза. Дмитрий выдержал его взгляд, затем качнул головой.

– Нет. Но и не препятствовал.

Егор кивнул, словно решая что-то для себя, и наконец, замолчал, осмысляя сказанное.

Так они и шли вперёд, почти бесшумно, пока вдруг на очередном перекрестке парень не встал, как вкопанный.

– Господин маг… – Голос его звучал удивлённо. – Мне кажется… кажется, нам налево…

Дмитрий по-настоящему широко улыбнулся.

– Меня будто тянет… – Егор, казалось, был не на шутку озадачен.

– Говорю же, парень, это ты нас ведёшь. Если чувствуешь притяжение, значит, мы уже близко.

Парнишка восторженно закивал, овечьи кудряшки на голове его отчаянно заколыхались. У Дмитрия в сознании проскользнул образ барашка, резвящегося на лугу. Вот только вокруг была не живописная пастораль, а они – не на прогулке, напомнил себе маг.

Егор бодро шел вперед, с удовольствием разглядывая все вокруг и то и дело указывая, куда надо свернуть. Дмитрий шел чуть позади, цепким взглядом окидывая переулки и закутки. Несмотря на то, что на Изнанке было светло, как днём, тени порой вели себя странно. Человеческий разум неловко пытался изобразить законы физики, которых здесь на самом деле не существовало, и оттого все вокруг казалось немного неестественным. Впрочем, Дмитрий давным-давно привык к этому ощущению, не обращая на него внимания. К чему он не привык – так это к сосущему чувству тщательно запрятанной тревоги.

Из размышлений его вывел Егор, неожиданно подавший голос.

– Господин маг… А что становится с теми, чьи нити вырвали?

Дмитрий резко повернул голову, окидывая парня с ног до головы цепким взглядом. Черные брови его скользнули к переносице.

– Зависит от того, как сильно пострадала основная нить. Если вырвали одно-два волокна – нить способна залечить урон. Просто человек на этом отрезке пути будет болеть, или начнутся неурядицы в жизни. Если же вырвать целый кусок, нить никогда до конца не восстановится, и человек либо будет болеть и попадать в различные несчастливые ситуации до конца своих дней… либо умрет гораздо раньше, чем должен был. – Голос мага звучал совершенно ровно и нейтрально, как будто они говорили о погоде.

Егор промычал в ответ что-то нечленораздельное, отводя взгляд. Затем вскинулся, словно впервые увидев пейзаж вокруг, и неожиданно резко выпрямился.

– Мы пришли!

Дмитрий оглядел ничем не примечательный переулок, в котором они оказались. Полотно вокруг приняло образ маленького двора с ржавой каруселью и старыми пятиэтажными хрущевками. Окна домов тускло поблескивали, но Дмитрий знал, что внутрь квартир не заглянуть – копии на Изнанке были не настолько точны.

Маг кивнул. Действительно пришли.

Егор подошёл к одной из хрущёвок, выглядевшей так, будто она построена из бурого кирпича, и, наклонившись, вгляделся в стену.

Дмитрий встал за его спиной, также изучая кирпичи, которые под пристальным вниманием словно теряли свою структуру и распадались на нити. Найти нить жизни Егора не составляло для мага никакого труда. Как и разглядеть огромный запутанный узел из множества разноцветных ниток. Маг почти присвистнул – нет, ему доводилось видеть и не такое на Изнанке, но чтобы в столь юном возрасте заварить эдакую кашу – это надо постараться. Изначально запутались всего три нити, но каждая тянула за собой ещё по несколько других, а те влекли за собой ещё и ещё… где-то нити настолько увело от их изначального положения в Полотне, что образовались огромные прорехи, а сами нити были натянуты, как тетива – ещё чуть-чуть, и они просто лопнут он такого сильного напряжения.

Егор, тем временем, присел на корточки и внимательно разглядывал узел. Наконец, он тяжко вздохнул и с надеждой взглянул на Дмитрия.

– А у вас иголочки, случайно, не найдётся?

Брови мага иронично скользнули под тень капюшона, из-за чего парнишка стушевался и, отчаянно краснея, залепетал:

– Нет, ну мало ли… вы же волшебники, вдруг вы придумали какой-то инструмент, который помогает работать на Изнанке, или что…

Дмитрий красноречивым жестом взмахнул правой рукой – и по локоть погрузил её в стену хрущевки, затем помахал ей вверх-вниз и горько усмехнулся.

– Думаешь, если бы у меня что-то такое было, мне пришлось бы просить тебя об ответной услуге? Сам, парень, всё сам. Главное, не дергай нити в разные стороны – только узел затянешь.

Егор с несчастным видом осмотрел мешанину ниток и осторожно коснулся своей.

– Разрубить это всё – ведь не выход, да?

Дмитрий вновь только поднял брови и многозначительно промолчал. Затем, подумав, легонько похлопал Егора по плечу.

– Не торопись, парень. Времени у тебя достаточно. На Изнанке оно бежит совсем по-другому. Мы можем находиться здесь целую вечность, и никто на Лицевой не заметит нашего отсутствия.

* *

Наташе не спалось.

Это было странно, учитывая шумный вечер и количество выпитого, а также позднее время. Обычно Наташу начинало клонить в сон ещё в десятом часу, а после полуночи она уже крепко спала. Но не сегодня.

Рядом, по бокам от неё, на широком диване посапывали Лида и Катя – две лучшие подруги, с которыми Наташка прошла огонь, воду и медные трубы – так отчего же ей так неспокойно?

Когда тревожно, принято говорить, что на душе скребут кошки, но Наташино предчувствие всегда больше ощущалось, как тяжёлый камень, который тянет на дно и не даёт всплыть, чтобы глотнуть воздуха.

Наташа привыкла доверять своему чутью – но сегодня изо всех сил старалась заглушить постепенно усиливавшееся чувство непокоя, крохотные ростки которого зародились ещё вчера.

Ведь сегодня её позвали к себе девчонки, а они так давно не собирались вместе… совершенно не хотелось портить радость от встречи беспочвенной паникой – ни себе, ни им.

Перевернувшись на другой бок, девушка крепко сомкнула веки и прижала к себе подушку, мысленно давая команду: «Спать!», но сон бежал от неё, а росток тревоги внутри разрастался в глубину и ширину.

Становилось трудно дышать.

Ей и так было трудно дышать в последнее время, но в эту странную ночь весь воздух, казалось, выкачали из комнаты. Наташа медленно села на кровати, стараясь не разбудить подруг, и, борясь с головокружением, босиком встала на холодный пол. Несколько секунд постояла, справляясь с дыханием, и потянулась к сумке, пытаясь на ощупь найти телефон.

Стоит позвонить Диме. Он заберет её в считанные минуты, если ещё не спит.

Свет экрана в ночной темноте больно ударил в глаза, и Наташа одним стремительным движением выключила яркость. Стоять было тяжело, и она облокотилась об дверной косяк, а затем, чувствуя, что не уверена в своих ногах, тихо скользнула по косяку вниз и села на пол. Пальцы уже нашли знакомый номер – осталось только нажать на зелёную кнопку.

Однако вместо привычных долгих гудков тишину квартиры прорезал мерзкий резкий звук автоответчика: «Данный абонент недоступен. Перезвоните позднее».

Наташа почувствовала, как её бросило в холод, и попыталась сделать судорожный вздох, но воздух словно застрял в груди.

Она знала.

Что-то случилось.

Девушка попыталась предпринять ещё две попытки дозвониться, но результат был один и тот же.

Наташа почти не могла дышать, в глазах темнело, но мысли крутились на удивление быстро и чётко. Надо позвонить… надо позвонить…

Неожиданно, телефон в её руках завибрировал.

Даже не глядя на высветившееся имя, она на автомате взяла трубку.

– Подожди две минуты. Я сейчас тебя заберу. – Произнёс низкий женский голос на той стороне, без всякого приветствия.

Наташа закрыла глаза, пытаясь глубоко вздохнуть и прижимая прохладный экран телефона к горячей щеке.

– Извини… я тебя разбудила. Максима… он ведь… не здесь, да? – Тихо прошептала она в трубку.

– Он жив. – Отрезала собеседница. – Но когда он вернётся, я помогу тебе его убить.

* *

Дмитрий следил за тем, как Егор медленно разбирает петли – одна за другой, растягивая и постепенно ослабляя основной узел. На Изнанке сложно сказать, сколько прошло времени с другой стороны, но здесь, по внутренним ощущениям Дмитрия, они возились уже долго. Зрелище Егора, расплетающего узел, можно было бы даже назвать медитативным, если на секунду забыть, что каждая нить – это чья-то жизнь, которая может оборваться при любом неосторожном движении.

С одной стороны, Дмитрий мысленно хвалил Егора за осторожность и тщательность – парень действительно старался изо всех сил. Но с другой стороны, чем дольше они здесь возились, тем больше риск привлечь нежелательное внимание.

Изначально он не собирался помогать парню – во-первых, он всего лишь проводник, и это не его дело, во-вторых – Егор сам заварил эту кашу, ему и расхлёбывать. Но если оставить парня, как есть, то они, того и гляди, действительно застрянут тут на вечность. А потому Дмитрий начал также разглядывать узел со всех сторон, отслеживая, где и куда уходит та или иная нить, в каких местах её легче подцепить или вообще высвободить из общего клубка. Несмотря на то, что он не мог прикасаться к нитям, работа вдвоем действительно пошла быстрее.

Дмитрий пытался абстрагироваться и не приглядываться к чужим судьбам, но отдельные отрывки воспоминаний всё равно мелькали перед глазами –

Высокий статный мужчина, сильно смахивающий на Егора, замахивается рукой для удара. Темноволосая женщина смотрит и не вмешивается.

Вот какого-то тощего паренька забирает полиция, девушка, отдаленно похожая на него, плачет в объятиях Егора.

Большая многокомнатная квартира, живя в которой, можно не встречаться неделями.

Пожилая женщина в больнице.

Красивая девушка, стриженая под мальчишку, с набитыми рукавами в виде множества разноцветных змей вытирает тыльной стороной ладони кровь из подбитой губы. Улыбается, но улыбка похожа на оскал.

Кряжистый парень поправляет русую чёлку и усиленно что-то записывает в тетрадь для конспектов. Поднимает голову и улыбается – но видит Егора, и его улыбка мгновенно гаснет.