Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей

6.Ну вот, всё и прояснилось!

Стряхнув с одеяла остатки сна, покормив завтраком Чёрную Вдову и открыв окна для доступа утра в проснувшееся помещение, Оксана стала готовиться, как сама выражалась, к совершению обязательного утреннего променада. На расспросы чрезмерно любопытствующих она с готовностью отвечала, что для поддержания хорошей физической формы тела совершает утренние пробежки по саду. Правдивость её слов никогда не проверяли – ведь это так нетактично было бы с нашей стороны. Со временем её ежедневные утренние отлучки с 9 до 11 часов стали привычными. Мы совершенно свыклись с этим и не придавали тому значения. Но однажды Магистра Осени словно осенило и он поведал во всеуслышание о закравшемся в него подозрении. Заговорщическим тоном он сообщил нам об осенившей его догадке, что Оксана встречается с каким-то мужчиной, конспирируя это под благовидным предлогом утренних пробежек. Несомненно, причиной таких подозрений являлась тщательно скрываемая влюблённость Магистра, а поводом – усердные приготовления Оксаны.

– Неужели одному мне больше всех надо? – не унимался Магистр, пытаясь втянуть нас в щекотливую ситуацию. – Ведь нельзя было не заметить сколь вульгарно она выглядит. Этим она стремится соблазнить мужчину. А как вызывающе обтягивает её фигуру спортивный костюм! Зачем перед тем, как исчезнуть, она начёсывает и без того пышные волосы и украшает шею коралловым ожерельем, подаренным ей Костиком?

Здесь необходимо сделать некоторое пояснение. Однажды Эскулап забыл вовремя погасить экран телевизора, и мы проникли в сказочное подводное царство. Там плавали ярко раскрашенные рыбки, морские звёзды и моллюски изящно распластались на дне, причудливые экзотические растения мерно колыхались, будто в магическом танце, а прекрасный лучезарный коралл сказочно переливался всеми цветами и оттенками спектра.

Расторопный Васёк выбрал подходящий момент и отломил кусок лучезарного коралла. Он спрятал добычу под курткой и унёс с собой. Затем самый искусный из нас в области кустарного мастерства Костик сделал из коралла ожерелье для Оксаны, изготовил полдюжины светлячков, а оставшиеся после поделок отходы лучезарного коралла, не более одной полной горсточки, ссыпал в полиэтиленовый пакетик и завязал его красивой шёлковой ленточкой от подарочного парфюмерного набора. Из прозрачного пакетика даже в самые тёмные ночи весело разливался искрящийся мерцающий свет. Светящийся пакетик отдали Чёрной Вдове, постоянно скрывающейся в комнате с тёмными занавесями. А полдюжины светлячков стали считаться общим достоянием.

Несколько раз Оксана пыталась убедить Магистра Осени в том, что он глубоко

заблуждается по поводу её утренних отлучек. Она настойчиво утверждала, что такие пробежки необходимы для сохранения уровня весёлости характера, поддержания счастливого тонуса и обретения хорошего аппетита. Но кажется она сама не была уверена в правдивости собственных слов и виновато искала в наших взглядах хоть какой-нибудь намёк на сочувствие и поддержку её версии.

Оправдывая себя перед Снегурочкой, Оксана настойчиво заглядывала в нижнюю крышечку леденцовой коробочки, где отражалась ложь. Но её лицо устойчиво находилось в верхней крышечке, там, где пребывала исключительно лишь кристальная правда, которая обычно без примесей в природе не встречается. Но от такого слабого утешения тусклая матовость, набегавшая временами на озабоченно лоснящуюся лысину Магистра, не исчезала. Он в одиночку предавался жестоким мукам ревности. Хмуро и болезненно отражая на лице происходящие внутри себя трудные психологические процессы, с чрезмерной озабоченностью искренне сокрушался:

– Так я и поверил. Ха! Пробежка влияет на аппетит и уровень весёлости. Как бы не так. Ходит к неизвестному нам мужчине, а сама не ведает об истинных его намерениях. Как можно так легкомысленно относиться к собственной судьбе? Вместо того, чтобы познать Вечное Слово, она посвящает себя сомнительным пробежкам. Вы чувствуете как она подурнела? А я вместо того, чтобы совершенствоваться в познании Божественного Слова вынужден предаваться чуждым моей природе размышлениям. Я ощущаю как заполняюсь изнутри тяжёлым мраком.

Вконец измученный внутренней борьбой противоречий, Магистр Осени с отсутствующим видом потерянного человека падает на кушетку и принимается с нарастающим вниманием рассматривать собственную тень на стене. Особенно его внимание привлекает голова и в частности та её часть, где некогда густо курчавилась роскошная шевелюра. Теперь же выше ушей хило стелилась жиденькая кустистость, а далее верхнюю оконечность тела венчала выпуклая яйцеобразная округлость. Видимо сей факт весьма удручающе действовал на состояние комфортности его души. Тяжко ссутулившись, Магистр печально отворачивался от стены.

Всё это повторялось ежедневно. Оксана уходила. Плешивый Магистр тяжело маялся. Мы сочувствовали ему. Когда доносился звук отворяемой входной двери, все понимали, что вернулась Оксана. Тяжёлый мрак покидал душу Магистра. А из комнаты с тёмными шторами доносился нетерпеливый голос Вдовы:

– Кузя? Кузя пришёл?

На что Магистр Осени успокоенным тоном отзывался:

– Нет! Пришла та мамзель, благодаря которой я с каждым днём всё больше наполняюсь мраком, чернею и вскоре, видимо, стану похож на эфиопа.

Оксана всегда спокойно и гордо шествовала по коридору и с лёгкостью садилась в своё кресло, абсолютно не замечая желчной язвительности в тоне Магистра. Она вообще не обладала способностью проявлять злобу или даже малейшее недовольство. Отдохнув в тесном кругу близких друзей, она принималась под весёлую музыку совершать изящные хореографические пируэты.

А в тот день, когда мы, увлёкшись, заболтались с нашей Снегурочкой, Оксана пропустила время отправления на пробежку. Поэтому и ушла слишком поздно. Возвратилась она весьма потерянной и в расстройстве чувств.

– Оксана, что-нибудь случилось? – взволнованно вопрошал Магистр.

Девушка словно не слышала обращённого к ней вопроса. Теряющимся вдали за горизонтом совершенно отсутствующим взглядом она блуждала, словно слепец, не разбирающий дороги. И в этот момент в дверь вежливо постучали, и неожиданно появившийся в дверном проёме угрюмый дворник Панкрат протянул Оксане телеграмму. Она в тягостном молчании «про себя» прочитала печатный телеграфный текст и безвольно уронила свои изящные руки вдоль тела. И тут мы заметили, что на побелевших щеках от глаз к подбородку тянутся две блестящие мокрые дорожки. Изменившимся до неузнаваемости голосом она прошептала:

– Скончался добрый Старик.

– Это какой Старик? – выдохнули мы все одновременно.

– Не знаю, – отозвалась она, тотчас же разрыдавшись.

С того дня Оксана прекратила свои утренние пробежки. А чтобы в дальнейшем избежать подобных печальных известий, Добрая Лошадь повесил над дверью изношенную старую конскую подкову.

Измученный тяжёлой степенью подозрительности, концентрирующейся преимущественно в теменной части головы, Магистр решил в конспиративном порядке исследовать обстоятельства, связанные с личностью загадочного Старика. Магистр отправил с конфиденциальным посланием вернувшегося к нему бумажного голубя. Через несколько дней гонец возвратился, неся в клюве долгожданную весть. Голубь отыскал среди шорохов сквера обронённую либо забытую мысль Старика, не потерявшую своей свежести до сих пор:

«Чертовски заманчиво иметь в своём сердце хоть призрачную надежду».

Магистр с жадностью выхватил из клюва бумажной птицы весьма спорное доказательство существования Старика наяву с тем, чтобы в уединении, освободив подобранную в многоголосье сквера чужую мысль от прилипших посторонних звуков и чуждых смыслов, самостоятельно докопаться до истины и оценить неповторимость мгновения просветления. Но ход дедуктивного исследования был неожиданно нарушен получением следующего голубиного известия, которое гласило:

«Достопочтенный сударь!

Отсутствие надежды лишает права на бессмертие, ибо небытие есть следствие крушения воздушного замка сокровенной мечты. Рухнувшие бастионы надежды мгновенно заполняет своими формами смерть.

Именно это и случилось со мной. Принося нижайшие извинения по поводу моего непроизвольного вмешательства в ваш внутренний мир, я тем не менее настоятельно прошу Вас вернуть мою сокровенную мысль на то место в сквере, где я её оставил. Положив свою мысль на видном месте, я тайно надеялся, что Оксана когда-нибудь подберёт её. Этой надеждой я и живу в мире теней.

Надеясь на появление Оксаны, я долго скрывался от рыскавшей в поисках меня неумолимой смерти, определяющей, по совести говоря, биологический факт, но никак не психологический, который убеждает, что время жизни истекает лишь относительно материальных ориентиров.

Мне удалось превозмочь гравитационную мощь материалистических принципов. Теперь время протекает в вечности вместе с намеченными ориентирами, заполненное несказанным блаженством и благопристойностью.

Значит, из всего вышесказанного вытекает, что у Вас абсолютно нет причин ни подвергать меня тягостному чувству вины за Вашу беспочвенную ревность, ни продолжать методично и кропотливо ворошить мои мысли. В надежде, что Вас не затруднит моя настойчивая просьба, премного благодарный

Ваш Старик».

Испытав некоторую степень неловкости по прочтении голубиного послания, Магистр Осени торопливо, но с чувством удовлетворения, вернул имеющуюся у него мысль Старика бумажному голубю и поручил доставить её на прежнее место в сквере между прохладным фонтаном и гипсовым вождём. Небольшое сожаление, правда, внушало то, что его весьма интересовали некоторые пикантные подробности относительно иллюзии земного существования и особенностях запредельной реальности. Но завязать переписку со Стариком не представлялось возможным – отошедший в мир иной не сообщил своего точного адреса.

Прекрасная страна находилась среди живописных горных вершин и щедрых плодородных альпийских земель. Проживавшее там немногочисленное и доброжелательное племя азега занималось выращиванием сочных оранжевых плодов цитрусов и воспроизводством овечек необычайно тонкорунной породы.

Народ азега отличался невиданным гостеприимством и трудолюбием. Любой чужестранец находил здесь приют и почтительное обхождение. Многие путники из далёких земель устремлялись сюда, дабы насытить неутолимую жажду познания этнографии сказочной страны. И обязательно находили здесь место, соответствующее их представлениям о рае.

Восточнее и западнее сказочной страны находились две могущественные державы, которые ревностно относились к хрупкому величию маленького народа.

Однажды, хищно лязгая железом, кровожадные полчища захватчиков из восточной державы коварно вторглись в сказочную страну и принялись безжалостно крушить её экзотическую красоту, убивать и насиловать миролюбивый народ. Скорбный плач и едкий дым пожарищ достигли неба и, отразившись от его купола, вернулись на землю, чтобы вселить в сердца маленького народа азега невиданное мужество и исключительную стойкость.

И запылали ненавистью и отвагой эти сердца, и стал народ мстить за свою поруганную землю. Много дней и ночей продолжалась неравная схватка, полегли лучшие сыны, но отстояли свою страну. А когда стали предавать земле тела погибших защитников, самая красивая девушка народа азега по имени Апсны увидела безжизненно распростёртое тело прекрасного юноши.

Девушка сплела из семи цветов радуги прочную верёвку, украсила её яркими звёздочками и накрепко связала себя с полюбившимся юношей.

Так они навечно остались вместе и даже мир иной не смог разделить их пламенной любви. Только с тех пор народ азега больше не видит над своей сказочной страной разноцветной радуги.

Весна предстала в лучшем виде:осколки радуги блестятв её распущенной хламидеи лепестками шелестят.Соцветий яростная гаммаблагоухает на ветвях;как малахитовая рама,пейзажу клейкая листва.Невольно чувствовать эстетомсебя в душе начнёшь и ты —поскольку околдован этойкартиной чудной красоты.Такое половодье красок,что сводит голову с ума!И не напишет так Саврасов.Не сочинит так и Дюма.

7.Дело не в куске полотна

Чёрная Вдова наконец-то прекратила свою бесконечную тоскливую песню. Она не могла определить того – день сейчас на дворе или ночь, сон ей мерещится или продолжается игра.

– Как сориентироваться в мире условностей и относительности? – задавалась она неразрешимым вопросом. – Я закрывала ладонями глаза и считала до десяти, а мой маленький Кузя метался между комодом и тумбочкой в поисках наиболее подходящего места для того, чтобы понадёжней спрятаться. Наконец он пристроился за холодильником. И в это самое время вдруг в окно постучали и там обозначился хищный профиль мужчины неопределённого возраста, к тому же, обладающего уродливым горбом на спине. Скрюченным пальцем Горбун поманил ребёнка к себе. А у меня словно судорогой сковало члены так, что невозможно было сдвинуться с места. Тем временем беззащитное доверчивое дитя, отозвавшись на призыв, подбежало к окну.

О, как мой Кузя мог забыть об игре? Он весело крикнул уродцу:

– Сейчас. Я иду! – и в мгновение ока, схваченный проникшей сквозь стекло пугающе длинной рукой пришельца, исчез, растворившись в беспредельности затуманившегося оконного стекла.

Чёрная Вдова принялась мучительно долго размышлять о том, что же предпринять теперь. Скверно было бы по отношению к ребёнку, воспользовавшись его отсутствием, спрятаться и таким образом выиграть. Ведь он тогда расстроится и будет горько плакать, а потом обиженно надует свои пухленькие губки и перестанет разговаривать со мной. Нет, пока малыш не придёт, прятаться нельзя. Надо продолжать громко звать его…

Истошный душераздирающий вопль разнёсся по гулким коридорам, многократно повторяясь согласно акустическому эффекту, присущему просторным помещениям. Лютый мороз пробирал кожу любого, ставшего невольным очевидцем пролившейся материнской боли. Ночной крик Чёрной Вдовы ужасным кошмаром будоражил всех обитателей нашего Дома, проникая в самые отдалённые закоулки и щели. И не было в такие минуты никому ни душевного покоя, ни ощущения безопасности. Пронизывающие завывания потрясали до глубины души.

* * *

Открытого проявления сочувствия, как такового, вовсе и не было. Вдова разъясняла правила игры, а мы просто принимали пассивное участие в её игре для того, чтобы составить хоть какую-то компанию. Ночь концентрировала своё внимание в комнате, где мы прятались. Мрак был столь насыщенный, что невозможно было разглядеть кончик собственного носа. И только полиэтиленовый пакетик с мерцающим коралловым светом искрился в углу комнаты. Горстка пошедших в отход кораллов уверенно раздвигала надвинувшуюся густую темноту.

Вдова беспокойно спросила нашего общего совета:

– Может быть спрятать светящийся пакетик в тумбочку? Иначе Кузя войдёт и при свете сразу же обнаружит меня.

Ах, если бы мы знали что на это ответить! И только я молча, сам для себя, почему-то продекламировал:

1.Когда Отечество укрылось темнотой,как ватным одеялом, с головою, —вдруг чья-то тень склонилась над плитоймогильной, окаймлённой крапивОю.Могила – это чей-то край земли…– Умершему?– Нет, нет, скорей живущим,тем, кто по жизни катят дни-нулии по ночам возлюбленных зовущим.За этим краем бездны пустота,необозримое холодное пространство;здесь кажутся никчемным суетаи комнат фешенебельных убранство.Когда смолкает вся дневная жизнь,эфир заполнит ультразвук летучей мыши, —от сна глубокого однажды удержисьи ты услышишь крик в кромешной тИши.И это звук не лопнувшей струны,и не разбитой вазы драгоценной,и даже те, кто в математике сильны,его не вычислят в формулировке энной.Предсмертный крик погибшего скворцазвучит ещё пронзительней в тиши…Но в ночь осколки вдовьего ларцапосыпались с расколотой души.Глухие причитания старухсравнятся разве с голосом вселенной?..И даже тех, кто к посторонней боли глух,пронзит тот крик до чашечки коленной.Увы! Осколки эти не собрать:не существует в мире нашем силы,которая умела бы стиратьграницу между жизнью и могилой.2.Россия – древняя несчастная страна, —рыдают бурь минувших отголоски,и современные крутые временадобавили печальные наброски.Афганистан, чужой Афганистан,российский календарь кровавой датойедва-едва лишь метить перестал,как вновь на кладбище работают лопатой.И стоны слышатся уже довольно близко —предсмертный вопль, как колокол в ушах:Алма-Ата и Душанбе – не Сан-Франциско,Баку и Грозный – не какой-нибудь Эль-Шах.…Так много свежевыструганных досоксгниёт в земле, не став теплом в печи.И Ярославны слышен отголосокво вдовьем крике, пролитом в ночи.3.О чувствах тела, скрытого во фраке,не ведает отброшенная тень…И если предводитель хочет драки, —немедленно её исполнит чернь.И пузырясь кровавою слюною,замрёт на полукрике чей-то рот…Потешатся правители войною,а все страданья примет их народ.Когда же нас история научит,что мир не есть отрыжка тишины?Так пусть же вечность пряжу жизни сучитруками нежной ласковой жены.Пусть эти руки впредь не испытаютхолодную шершавость скорбных плит,пусть нитью милосердия латаютпротёртый бесом мира монолит.И пусть над вами в бреющем полётезапнётся истребитель впопыхах.Вы в пашне жизни новый клин пробьёте,размазав чернозём на лемехах.И ваша пусть счастливая супругане вцепится в посмертный медальон.И крик ночной притихшая округане принесёт, как «похоронку» почтальон.4.Забудут люди древние могилы,трава времён набросит тень листвы…Неужто вновь отыщутся дебилы,желающие слышать крик вдовы?

* * *

По прошествии полутора месяцев безрезультатных круглосуточных бдений в ожидании пропавшего собственного супруга, принявшего в воспалённом воображении Чёрной Вдовы образ не появившегося на свет маленького Кузи, поглощённая безграничным отчаянием женщина наконец сдалась перед нахлынувшей усталостью и оковы крепчайшего сна сковали ей веки.

И тогда Искандер и Добрая Лошадь, ставший на некоторое время Серёжей, осторожно прокрались в мрачную комнату Вдовы, сняли тёмные шторы и унесли их прочь.

Но, к сожалению, наши худшие опасения подтвердились. Несмотря на то, что ненавистные занавеси были сняты и унесены, их мрачная тень по-прежнему затеняла помещение. Таким образом, подозрения подтвердились – мрак в комнате создавал вовсе не пресловутый кусок полотна. Он исходил от почерневшей до состояния кромешности обуглившейся на пламени трагической реальности скорбящей души несчастной женщины.

Став вдовой, женщина однажды безответственно поддалась соблазну укрыться под сенью покойной и тихой безысходности и теперь не сможет оттуда выбраться до той поры, пока суровый властелин своими колдовскими чарами не увлечёт её за собой, как единолично принадлежащую собственность. Остаётся лишь обречённо ожидать того момента.

8.Наш новый друг

Пришелец был примерно одного роста с нами. Отличался, разве что, располагающей широкой улыбкой, обнажающей ряд ослепительно красивых зубов цвета слоновьего бивня, добродушным румянцем на припухлости щёк и золотисто-пшеничной копной волос, ниспадающих на белесые клумбочки бровей, под которыми буйно цвели беззаботно-васильковые соцветия глаз. Говорил он приятным канареечным тенором. На челе носил печать неподдельной искренности. И с первого взгляда можно было безошибочно определить, что зовут его не иначе как Федя. Безусловно, такое создание не может быть земного происхождения. На его безымянном пальце правой руки поблёскивало червонно-золотое колечко, предохраняющее своего владельца от бытовых неурядиц и дурного глаза. Его рубашка была замечательна тем, что по её полотну пестрел не искусственно нанесённый красочный рисунок, но весело цвели живые полевые цветы, словно на лесной полянке весной.

Однако, отнюдь не его внешний облик притягивал к себе наши изумлённые взоры. Взгляды присутствующих концентрировались на небольшом потёртом коричневой кожи саквояже, который Федя поставил рядом с собой возле дивана. На коричневом боку саквояжа было нанесено изображение обычных старинных весов с металлическими чашечками, какими в недалёком историческом прошлом пользовались алхимики, хироманты, астрономы и аптечные провизоры.

Странное дело происходило с Федиными весами: когда кто-нибудь говорил, загадочный измерительный прибор непрестанно колебался, словно измеряя весомость каждой произнесённой фразы. Если же говорящий начинал терять доли здравого смысла – левая чашечка весов начинала перевешивать. При повышении степени рассудительности – правая чашечка тянула книзу.

Господин президент Прессинг столь часто говорил неправду собственному народу, что мутный поток лжи обратился в сплошное стихийное бедствие. В стране началась паника и в результате этого нарушилось расписание движения поездов, самолётов и теплоходов. Начали происходить катастрофические столкновения, крушения, падения транспортных средств, повлёкшие за собой многочисленные жертвы. Кроме того, время правления такой одиозной личности ознаменовалось массовым террором среди отдельных групп населения. В свою очередь, последствия силового воздействия на подданных обернулись ответной реакцией по принципу отдачи артиллерийского откатного орудия.

Президент Прессинг уже не в силах был остановить неукротимый бег разбушевавшейся стихии и сам беспорядочно барахтался в волнах захлестнувшего его мутного потока. Он не был глупым человеком, а посему, поняв глубинную суть происходящего, положился на волю собственной роковой судьбы.

Его более не интересовало тяжёлое положение угнетённой народной массы. Бесконечные застолья выработали в нём пагубную привычку к неумеренности и излишествам.

Непоследовательность в совершаемых поступках, непредсказуемость действий и чрезмерная заносчивость скоро отвратили от него даже недавних верных соратников и единомышленников. Президент погряз в пучине собственной безысходности. Кроме пышных застолий у него сохранилась с юношеских лет тяга к праздному перекатыванию шариков.

Из его рабочего кабинета вела потайная дверь в закрытое помещение, где располагался просторный корт для перекатывания разноцветных шариков. Эти шарики господин Прессинг заказывал у лучших мастеров Ганновера и Чикаго. Хрупкую продукцию с большими предосторожностями специальным самолётом доставляли привередливому заказчику. И несмотря на то, что народ терпел крайне бедственное положение, венценосный любитель игры в перекатывание шариков щедро оплачивал из государственной казны все расходы по удовлетворению собственной прихоти.

– Что, разве не могу я себе позволить маленькую человеческую слабость? – искренне недоумевал президент, задаваясь не раз подобным вопросом. И тут же с металлическими нотками в голосе отвечал себе:

– Пока я здесь президент и неотъемлемо моё право единолично решать – что является приоритетом в государственной политике!

Перед обнищавшим народом он рассыпался в звонких комплиментах. Но слова его неизменно воспринимались как пустой звук ничего не стоящей мелкой разменной монеты, имевшей хождение в дореформенном прошлом.

В последнее время даже любимая игра почему-то не доставляла г-ну Прессингу необходимого удовлетворения. Льстиво подыгрывающее окружение не пробуждало присущего игре азарта.

Премьер-министр кроме им самим придуманной игры на газопроводных трубах не увлекался больше ничем. В этом он достиг степени виртуозного совершенства и за каждую свою вариацию в игре получал баснословные аплодисменты. Разве ж он станет разменивать драгоценное время на пустое и бесперспективное занятие по перекатыванию каких-то там президентских шариков?

Есть ещё постоянно путающиеся под ногами шёлковыми своими шлейфами расфранчённые придворные фрейлины. Но они больше всего увлечены разговорами об эффективном похудании и последних достижениях в области мировой диетологии.

Господин президент наоборот не стремился к сбрасыванию собственного веса, ибо ему доложили о перевешивании левой чаши на весах общественного мнения. Поэтому хотя бы прибавлением общей массы тела он стремился погасить колебания весов и перетянуть их в выгодное для себя положение.

Ему было противопоказано загружать функциональную деятельность коры головного мозга излишними хлопотами о несущественном и весьма исполнительный в заздравной области пациент строго следовал предписанным медицинским рекомендациям и методикам, а также, установленному режиму.

Он являлся государственным символом, а посему расточительствовать собственной персоной по личному своему разумению не имел права.