Генрих

– Я понял, Байрон. Что делать?

– Ну, в итоге, задача ясная – убить всех. В деталях – сейчас разберёмся.

– Ты Прайсу сообщил?

– Сообщил. Обещал скоро связаться.

У Байрона брякнул телефон, через секунду – у Рэя. Он открыл сообщение: «Через полчаса у Мэри».

– У Мэри?

– Да. Ты у неё уже был. – Том позвал жестом официанта и добавил – это в Росс-на-Уай.

Прайс сидел на скамейке с термосом и бутербродами, любуясь семисотлетним шпилем, торжественно пронзающим небо.

– Ну, какие перспективы? – после дневного инцидента, Рэй относился к своему теперешнему положению всё серьёзнее.

– Ситуация сложная. – Прайс допил кофе и закрутил термос. – Папаша «джульетты» – очень влиятельная политиканская шишка. На грани всемогущества на территориях империи. Если б, в их иерархии он был на миллиметр выше, боюсь, шансов у тебя не было бы. Как ты попадаешь в такие истории?

– Он же снайпер! – хмыкнул Байрон.

– Так ведь, второй раз подряд, в один и тот же фонарный столб лбом!

– Значит – хороший снайпер! – пояснил Том второй.

– И куда мне лучше двинуть? На север или в Европу? – Рэй не разделял весёлого настроя своих спасителей.

– Понимаешь Арби, так совпало, что тандем отцов этой парочки, идеально подходит для охоты на тебя: политик обеспечивает уровень иммунитета и индульгенцию перед органами власти, а «автор» «дурного» мальца обеспечивает организацию поиска и коммуникацию с другими представителями криминалитета. С деньгами там всё очень хорошо, поэтому ни на родине, ни в Европе тебе оставаться нельзя. Лучший вариант – остров, где-нибудь в Африке, или в Канаде.

– Охренеть! Джон, я ведь не босса какого завалил или кучу денег украл – почему такие масштабы? Это же стоит немеряно! Ради такой мелкой сошки, как я?

– Тут всё просто – власть. Расходы, разве что, транспортные. Никаких денег. В полицию подали заявление, твоих друзей невероятно быстро нашли и, по специальным каналам, потребовали у военных выдать на заклание. Понятно, что вояки никого не выдали, но обещали разобраться и сурово наказать. Ребята на допросах свалили всё на тебя…

– Да ладно? Все? – Рэй был неприятно удивлён, ему казалось, однополчане его любили – за нездоровый оптимизм, в первую очередь.

– А в чём проблема? – Прайс удивлённо посмотрел на собеседника. – Ты единственный в игре, у тебя есть запись произошедшего в баре, в твою сторону и пас. Им то зачем всё усугублять?

– Понятно. – Рэй растерянно прикидывал в уме расходы на жизнь в изгнании. – А Европа почему?

– Ну, тебя объявят в розыск, сперва здесь, потом – в международный.

Новоявленный враг общества минуты две обдумывал создавшееся положение. «-Нужно продать винтовки, снять всё со счетов в банках, вывести деньги с фондовой биржи и забрать слиток золота из тайника. Рассчитаться с майором и…».

– Есть ещё один вариант. – Прайс смотрел на Рэя. – Давай к нам, получишь иммунитет.

Команда у бывшего майора САС была небольшой, кроме него ещё пятеро. Обосновавшись в Бристоле, Прайс сразу наладил связи с криминальным миром города, под предлогом – «во избежание недоразумений». На самом деле, это давало доступ к информации и всевозможным каналам связи – в этой сфере теневой мир мог конкурировать с правительством. А уж сделать новый паспорт для Рэя было делом нескольких сотен фунтов и бутылки хорошего виски.

С первого крупного заказа, Прайс купил особнячок и обеспечил команду хорошим снаряжением, вооружением и формой. Группа отработала почти год, за это время они исполнили три больших заказа и несколько мелких – для двух-трёх человек. Вообще, заказов на «бирже» было немеряно, но по соотношению цена-сложность, интерес представляли немногие. А серьёзное отношение майора к безопасности оставляло пару-другую заказов в полгода. Но печали по этому поводу никто не испытывал – бойцы этой крохотной частной военной компании не были кровожадным маньяками, не мыслящим жизни без запаха напалма по утрам, всем нравилась мирная жизнь, клубы, пабы. На это хватало, все ждали сигнала от майора и жили по своему усмотрению и по его расписанию. Прайс был либеральным консерватором: каждый из группы мог заниматься чем угодно, но восемь часов в сутки в особняке должны находиться как минимум трое. Четыре раза в неделю тренировки и стрельбы, занятия по РДД.

Байрон, Прайс и Рэй сидели за столом на базе, в особнячке группы. В течении часа должны были подтянуться остальные – познакомиться с неофитом и отметить его вступление в команду.

– А что с деньгами? – Рэй, поставив стакан на стол, полез во внутренний карман.

Джон Прайс кивнул в сторону Байрона.

– У нас вступительный взнос, как раз – пять тысяч, верно босс? – невозмутимо спросил Байрон.

– Верно. – подтвердил майор – за экипировку, страховку, мундир.

– Давай, эти деньги на взнос, а ты мне один из твоих стволов – на выбор: «SSG» или «Винторез»?

Рэй замер, выбирая между винтовками. Прайс посмотрел на новичка, усмехнулся и сказал:

– Не расплачься. У нас на складе «SR-25» и «Barret 50» лежат, дам поиграться. – майор поднялся с кресла и кивнув головой, позвал – Пойдём, выдам пропуск на базу.

На третий день, после принятия отчисленного судьбой студента колледжа в ЧВК, Прайс взял два заказа – в Африке и на Ближнем Востоке.

Первый заказ оказался почти синекурой, по крайней мере для Рэя. Группа, во главе с командиром, выгрузилась с парохода на берег, оставив новичка на борту, для снайперского прикрытия. До театра военных действий было метров четыреста, светила луна в пол неба и кричали непонятные твари. Арби смотрел через прицел во весь глаз, но ничего тревожного не происходило, и не произошло до конца операции. Участники рейда вернулись на борт с большими ящиками, и они, по тихой воде, отчалили. Утром, получив остаток гонорара, отправились на ближайший пляж – отдохнуть перед следующим заказом.

Заказ номер два был серьёзным. Это, по сути, была крупная военная операция. Против регулярной армии, между прочим. Поэтому привлечено было несколько групп. Все они находились на борту сухогруза под флагом Сенегала. Прайс ушёл на брифинг, а команда проверяла снаряжение. Чарли, по прозвищу Титан, невысокий, бритый наголо, щуплый с виду мужичок, глядя как Байрон расчехляет «Barrett М82», усмехнулся:

– Здоровый ствол. Компенсируешь?

Том проигнорировал, сальный вопрос боевого товарища и, проверяя оптику, отметил:

– По поводу компенсации – с тебя причитается.

– За что это? – взвился Титан.

– Вчера в баре мы склеили нестрашных девочек, а ты проснулся, вылез из-под стола и сломал барную стойку.

– И чего?

– Барменом! Нам пришлось сваливать, оставив девочек. А ещё мы не допили виски.

– Вы всё равно за него не платили.

– Не важно, – Байрон пожал плечами – мы могли его выпить, но не выпили – из-за тебя. Так что, два литра виски будут приемлемой сатисфакцией. Вы согласны, господа?

Остальные члены группы радостно загалдели и закивали, соглашаясь.

– Да пошли вы! – Чарли-Титан вскочил, направляясь на выход.

– Эй, Ти! Проставиться лучше до начала операции – сам понимаешь…

В каюту внырнул Прайс.

– Хорошие новости, бойцы! Пользуясь привилегией, я выбирал первым и смею заверить, наш участок – шоколадная конфетка! Противник – регулярная армия этой «дыры». Вероятность успеха – 88 процентов, вероятность выживания всей группы – 74 процента. Сказка! Карты в планшете. Послезавтра.

Байрон достал из офицерского планшета две сложенные карты. Одна отражала весь театр военных действий операции, вторая была подробным планом их участка ответственности. Общая карта была разбита на несколько секторов, возле каждого прописаны численность противника, вооружение, техника и пометка в скобках. Рэй внимательно рассмотрел карты и повернулся к боссу:

– Джон?

Прайс, уже выходивший из каюты, повернулся к нему. Рэй поколебался, а затем спросил: – Может, по пятьдесят грамм?

Бар на сухогрузе был мрачноват, но виски хорошее. Потому что виски они привезли с собой, а в баре брали стаканы, фрукты и кофе.

– Выкладывай, уже. – У майора после трёх порций виски усилился прищур.

– На карте, через пятьдесят миль от нашего участка есть участок меньший по площади и удобнее расположенный, живой силы – пятнадцать человек, вооружение – гранатомёты, два пулемёта и автоматы. Мы выбрали участок с трудным подходом и кишащий противником – сорок три человека. Семь пулемётов, пара пушек, два броневика и огнемёт. Какого чёрта?

Прайс на секунду расприщурил глаза и Рэй увидел, что они у майора серо-голубые.

– Арби, мальчик мой, здесь очень важен состав противника – регулярная армия или наёмники, а если наёмники – откуда, понимаешь? На карте, в скобках отмечено, кстати.

– В три раза, Джон!

– Много, согласен. Но это компенсируется. Во-первых, трудность подхода обеспечит нам в дальнейшем хорошую оборону. Во-вторых, чем больше там оружия, тем меньше нам тащить с собой. А количество… Поверь – эти сорок три тебе понравятся больше, чем те пятнадцать.

Свою часть операции они провели чисто. Ночью, под снайперским прикрытием Рэя и Байрона, группа заминировала выходы из казармы, наиболее вероятные места укрытий и бронетехнику. Затем отряд отошёл и снайпера начали убирать караульных. Прошло двадцать минут после падения последнего часового, никаких признаков тревоги. Открылась дверь казармы, Титан положил палец на кнопку активатора радиодетонатора. Из казармы вышел полуодетый солдат и, ведомый зовом природы, побрёл к кривой будке. Группа ждала.

– Арби, сделай «погромче.» – голос Прайса вполз в голову через наушник гарнитуры.

Рэй выдохнул, посмотрел на развевающийся флаг возле казармы и, прикидывая поправку на ветер, навел прицел на скворечник туалета. Дверь открылась, солдат вышел и посмотрел на звёзды. За его спиной хлопнула, закрывшись, дверь. Солдат вздрогнул, обернулся, выругался на туалет и рухнул на землю. Левая нога выше колена «горела». Несчастный протянул руку, пощупал, поднёс пальцы к глазам и заорал.

Глядя на фонтанчики песка от пуль и фонтанища от взрывов, Рэй вспоминал то первое боевое задание на службе, где он познакомился с Прайсом. Вспышки, выстрелы, крики противника. Всё было так похоже. И даже лучше. Он поймал себя на мысли, что ему нравится это состояние накаченности адреналином «по брови». Намного больше, чем состояние студента, сидящего за конспектом.

Закончилось всё быстрее чем за пятнадцать минут: восемь убитых, трое контуженых, остальные сбежали – кто на автомобилях, кто пешком. В броневики из защитников никто и не сунулся, второй из них группа Прайса даже взрывать не стала – оставили для себя, на эвакуацию. В команде потерь не было. Быстро осмотрев объект – сооружение с претензией на крепость, что-то среднее между блокпостом и дачным участком, наемники подготовили оборону и стали ждать. Задача была простой – держать объект сутки, до окончания всей операции. Рэй залёг на полуразрушенных перекрытиях подорванной казармы и наблюдал за фронтальными подступами – отошедший противник мог вернуться, перегруппировавшись.

Рассвет высветил песчаные барханы вдали. Струйка песчаной пыли вползла в кружок прицела. Рэй замер. Медленно двинул прицел влево. Ещё. Стоп. Палец сразу лёг на спусковой крючок. Вражий снайпер! Медленный вдох, выдох. Противник его пока не видит, иначе бы уже прилетело.

«– Винтовка, что за модель? – Рэй внимательно рассматривал оружие врага, ещё раз отметив качество оптики из закромов Прайса. – Не может быть! Русский СКС с прикрученным изолентой прицелом! Мать Иисуса – женщина!». Он рассмотрел стрелка – мальчишка, лет девятнадцать – двадцать, взгляд испуганный. «-Мальчишка, девчонка – не важно, важно-устранить опасность», наёмник прицелился в переносицу, прижал пальцем спусковой крючок и стал ждать перерыва между ударами сердца. Дождался, но не выстрелил. Ещё раз. Удар, промежуток, палец плавно потянул крючок. Рэй сделал неуловимое движение и конец траектории пули переместился на винтовку оппонента, в место крепления прицела: при таком ударе и винтовка и оптика «убиваются». Вражеский стрелок округлил от страха глаза и нырнул за бархан, оставив выбитую из рук винтовку. «– Всё равно он из этой винтовки не достал бы. Это ж надо – изолентой!». Рей себя успокаивал и не понимал, почему он успокаивает себя за, в общем то, неплохой поступок.

Окончание заказа отмечали в портовом баре, самом дешёвом и грязном – по традиции. Рэй, которому попойки приносили одни неприятности, пил кофе, не притронувшись даже к бокалу пива, стоящему рядом. Остальная группа, уже имевшая высокую толерантность к адреналину, пыталась компенсировать его спад конскими дозами алкоголя. Но у Рэя ещё бурлило в крови возбуждение. Он пил кофе и искал в толпе симпатичных женщин. Прайс сидел рядом, со стаканом односолодового виски и задумчиво смотрел на барменшу.

– Босс, Арби! Идите сюда! Здесь сводочка с «русского» участка. – Байрон махал им рукой.

Майор собрался, живо поднялся и приглашающе махнул:

– Пойдём, думаю, будет интересно – это тот участок, что тебе понравился.

Байрон налил полный стакан смуглому негру с лицом, усеянным шрамами и выглядящим как стейк, приготовленный на барбекю. Том кратко рассказал прпущенное:

– Короче, они подошли, а объект – пустой. Возле казармы нашли двух укуреных пехотинцев, почему-то – местных, из регулярных частей. Те рассказали, что русские уехали распивать спиртные напитки и драться, в деревню неподалёку – сорок километров. – Байрон выпил и продолжил – Группа разошлась по объекту. Саид и ещё двое, пошли в штабное здание.

Байрон хлопнул смуглого по плечу – Рассказывай дальше, Саид.

Негр с благодарностью и сожалением посмотрел на пустой стакан и заговорил:

– Первым шёл Хм’понг-Табакерка, потом я, и замыкал – Самаги-Упырь. Табакерка открыл дверь и раздался грохот, какая-то то ли вспышка, то ли взрыв, нас чем-то обдало, и мы рухнули вниз, прикрыв головы. Через несколько секунд раздался зловещий хохот и крики на русском – «Попались! Попались!». Фак(т)! Я в тот момент физически душу в теле ощутил, как за неё боялся. Поднимаю голову, а напротив стоит мужик в трусах и каске с водяным пистолетом и смотрит на нас, не менее ошалело. Рядом ведро пустое и лужа. Видимо своих ждал, шутник хренов. Табакерка автомат вскинул и очередь дал, а мужик в дверь кабинета нырнул. Только мы понялись, а из кабинета – рука с автоматом, и как даст очередью, длиннее, чем Нил. Табакерку сразу «в ноль», а Упырю бедро и плечо. Меня духи уберегли. К штабу остальная группа подтянулась. Тот, в трусах из кабинета выскочил и спиной вперёд к спуску в подвал шагает. На нём уже бронежилет и каска, а в руках автомат Калашникова, калибра семь-шестьдесят два, из которого он «поливает» вновь прибывших. Я-то, так и лежал, не вставая. Убежал он в подвал. Ребята закинули туда пару гранат и спустились. А там комната-сейф – то ли для аппаратуры связи, то ли ещё для чего, но выглядит реально как сейф – без подрыва не всковырнуть. Стоят, значит, обсуждают чем подорвать – термитной или кумулятивной. Открывается дверь этого сейфа и русский что-то кидает с криком “Fire in the hole!” – с очень жутким акцентом. Света в подвале после взрыва гранат не было и ребята, увидев что-то летящее и светящееся, рухнули вниз, стараясь прикрыться друг другом. Лежат, тишина. Осмотрелись. Секунд через сорок они держали в руках сотовый телефон. В стальной комнате не было связи, и этот ублюдок написал смс своим, поставил рассылку и выкинул телефон наружу, все сообщения отправились. Необходимо было готовиться к приезду русских, а мы ещё не могли выковырять этого гадёныша. Я оставил пятерых в штабе – двоих у комнаты-сейфа, думать, как достать русского, и троих для подготовки обороны в этом пункте. Сам пошёл осмотреть весь объект. Через несколько минут – взрыв. В штабе. Может, думаю, достали, наконец, этого крота. Пошли туда. Из штаба вываливается боец, к нему бросаются на помощь. Внезапно, вслед за бойцом вываливается на улицу граната. Трое раненых, один убитый. По рассказу того, что вывалился из штаба – единственного выжившего – взломщики нашли вентиляционный канал с решёткой и попросили двоих сверху помочь. Идея была проста: бросить газовую гранату в картонную коробку, коробку прижать открытой частью к решётке и зафиксировать скотчем. Газ – в комнату-сейф, русский – наружу. Только вот отверстие было высоко и требовался стул и пара, а лучше – две, дополнительных рук. Когда газовую гранату кинули в коробку, дверь стальной комнаты открылась и оттуда вылетела похожая коробка, сопровождаемая криком «Fire in the hole, гля!». Он, сука, выбрал идеальный момент: из одной коробки валит газ, у всех заняты руки, и все помнят фокус с телефоном. Другая коробка лежит в конусе луча фонаря бойца, остававшегося наверху и заглянувшего на шум. Конечно, там оказалась граната. А может и две. После взрыва этот урод вышел из убежища, собрал оружие, добил раненых и кинул гранату вдогонку Мх’абе, успевшему выбраться наружу. А потом снова убрался в свою нору.

Саид глянул на Байрона и многозначительно покрутил стакан. Махом выпил появившееся виски и достал сигару.

– Мы решили поставить несколько растяжек, прямо на дверь. Но когда братья Н’вагнги подвесили последнюю, он постучал изнутри. Пока братья недоумённо пялились на дверь, русский её открыл. Растяжки сработали, русский закрыл дверь и снова оказался в безопасности. А Н’вагнги остались с тремя взрывающимися гранатами.

Я приказал взорвать, ко всем матерям, здание штаба и завалить уже эту крысу. Сапёров больше не осталось и дело шло не очень быстро. Вдали загуляли по тёмному небу шпаги лучей фар. Русские идут! Машины скакали по барханам на неразумно большой скорости. Их трясло и бросало так часто и сильно, что снайпера оказались бесполезны. Пока все пялились на мелькание фар, русский выполз из своего сейфа, швырнул ещё пару гранат и дал длинную очередь. И снова исчез, зараза. Я плюнул уже на всё и дал команду на эвакуацию, всё равно смысла не было оставаться – из двадцати нас осталось восемь живых.

Только уйти нормально нам не удалось. Русские вторую машину – без света – пустили в обход. Мы на их и наткнулись. Ушёл только я и ещё двое: один – контуженый, другой – с простреленной ногой…. Самый хреновый заказ из всех что помню. Байрон, плесни ещё.

Звёзды на чёрном небе притягивали взгляд. Они не были похожи на бриллианты, рассыпанные на чёрном бархате или на мириады чьих-то глаз. Просто красиво. Майор и Рэй постояли ещё пару минут, любуясь жизнью и не спеша пошли прочь от бара.

– Что это за клоуны?

Прайс пожал плечами:

– Южноафриканский корпус наёмников. Они, вообще, бойцы неплохие, можно даже сказать, профессионалы, но без творческого подхода к процессу, понимаешь? Частенько берут численным перевесом. – майор подумал и добавил – Это, вообще-то, их территория.

– Конкретно их группы? То есть сейчас, по сути, бесхозная? – усмехнулся Рэй.

– Арби, дорогой, роль шута в группе прочно занял Байрон, так что можешь не пыжиться со своими остротами. Здесь рулит Ближневосточно-Африканская биржа, это её заказ. Соответственно, наёмники здесь либо местные, либо очень близко знакомые с этим регионом.

– А мы как сюда попали?

– Кроссплатформенный заказ – иногда биржи выставляют заказ на бирже другого региона. А иногда часть заказа, как было сейчас– участие в большом проекте.

– И всё равно Джон, согласись – тот участок, с русскими, был лакомым куском: почти пустой объект – заходи, устраивайся, готовься. Да русские бы может и не приехали ещё сутки, если бы эти «профессионалы» африканские не учинили бедлам с единственным представителем противника. Джон, неужели ты думаешь, что наша группа не смогла бы занять объект за пять минут? Не дав шанса тому «Терминатору» в трусах? – Рэя припекало.

– Арби, – голос майора был спокойным и искренним – ты входишь в дверь, не зная – есть там враг или нет, на тебя внезапно падает ведро с водой и грохотом. Твои действия?

– Ну, лягу, разумеется. Но потом то…

– Ты прав! – голос был всё так же искренним – Конечно, наиболее вероятно, что мы бы захватили и удержали объект.

Старый вояка прошёл пару шагов, а потом добавил: – Да и африканцы бы захватили… – помолчал кивнул сам себе и продолжил – Если бы русские там были.

– Не понял. Ты же говорил, что наоборот, русские – проблема.

– Пойдём присядем у океана. Я тут что-то прихватил случайно из бара – Прайс выудил откуда-то бутылку виски и подмигнул Рею. Тот вытащил из рюкзачка головку сыра и, широко улыбнувшись, ответил: – Да, мне тоже что-то в рюкзак упало. И они отправились к берегу. Итальянец Рамзес, из их группы, настоял бы, минимум, на поиске нормальной пластмассовой посуды – тарелки, приборы, стаканчики, француз Люпен посчитал бы излишеством всё, кроме стаканов. Рэй же считал, что и без стаканов можно обойтись, когда есть виски и сыр. Хотя и сыр, конечно, тоже излишество.

– Ты, Джон, не обижайся, я не твои решения препарирую тут. Просто ты всегда продуманный, логичный, всё по статистике. Обозначенная тобой тактика, всегда понятна и безупречна. А тут случается, что я не могу понять твоего тактического маневра. – Рэй бросил в рот кусок сыра и понюхал пальцы.

– Это скорее относится к стратегии, чем к тактике. Именно, следуя логике, опираясь на статистику я и выбрал наш участок. И я очень доволен результатом, как в рабочем плане, так и в финансовом.

Рэй не мог понять – Прайс уходит от ответа или издевается над ним, или, действительно, не понимает? Стадия сейчас у наёмника была самая опасная: алкогольные пары смешались с адреналиновым конденсатом и уровень собственной правоты повысился. Он начинал горячиться. «Надо объяснить, понятнее… и однозначнее. Что ж, значит, придётся выпить.». Рэй поставил бутылку после трёх добрых глотков. Закусывать не стал – быстрей дойдёт до кондиции, когда правильные вопросы сможет задать.

– Почему мы не взяли тот участок? Я хочу знать причины твоего избегания русских. Ты ведь их не боишься, Джон?!

– А, это… – Прайс достал и понюхал огромную сигару. Увидел удивлённый взгляд собеседника и пояснил – В баре валялась… обе кубинские.. я все шесть и забрал.

– Нет, Арби, не боюсь – продолжил он – Это просто разумный подход. Русские, конечно, бойцы сильные, но ведь убить может и ребёнок из Бразилии и что, всех бояться? Все – люди, все умирают, и русские – не реже остальных. Но они не подчиняются статистике – всегда могут выкинуть что-то, от чего все планы – в тартарары. Зачем неизвестная переменная в уравнении, зачем неоправданный риск? Это одно из моих правил – с русскими не пересекаться! Ни за, ни против, ни заказчик или его человек (если заказ предполагает контакт). Русские – это бомба Шрёдингера, с неизвестным поражающим эффектом (до взрыва, разумеется, во время-то станет понятно и известно… ненадолго).

Рэй немного помолчал, задумавшись, потом глотнул и спросил:

– Это ты, например, про то, что мужик в трусах и бронежилете так удачно выскакивал из убежища, каждый раз – вовремя? Прямо как МакКлейн из «Твёрдого орешка».

– В трусах, бронежилете, с автоматом и в КАСКЕ! – поправил Прайс – Нет, здесь как раз всё элементарно: такие комнаты всегда оборудуются средствами внешнего обзора – камеры, визиры, оптоглазок и прочие. Он их видел и выходил, когда было надо. Никакой магии.

– А что тогда? Ведро с водой, упавшее на голову? Или подрыв растяжек дверью?

– Да всё! Ведро, комната-сейф, телефон, растяжки. Ты же слышал, какой там цирк и безумие творились? Сам факт их отсутствия на объекте! Тебе известно о случаях, чтобы сражение выиграли, уйдя с поля боя? Ведь останься они там, африканцы бы их «задавили». Закидали бы гранатами и взрывчаткой, а потом снайпера. Или наоборот, неважно. Когда-то я слышал шутку про русских: чтобы вредители не сожрали помидоры, русский решил их не садить (или съесть зелёными – не помню), мол вредители придут, хопа, а жрать то и нечего. Так вот, после рассказа Саида, я начинаю думать, что это не такая уж и шутка.

– То есть, с русскими – не контактировать?

– Ну, Арби, так не получится. Даже на заказах возможны пересечения – не всегда знаешь кто союзник, а противника – и того реже. Но когда есть информация, действую по правилам. – Прайс посмотрел на собеседника и добавил – Обычно, все приходят к своим правилам, особенно профессионалы, тем более в нашей сфере занятий.

– А ты как пришёл к своему правилу?

– К какому из них? – Прайс лёг на спину и смотрел в небо

– Ну, я знаю только одно, про «безумный русский карантин».

– Началось это в конце двадцатого века. Советский Союз уже был официально разрушен и продолжал, не без помощи, разваливаться фактически – рвались культурные и экономические связи, из сознания людей выкорчёвывали прежние идеалы. На волне потепления отношений, русские изъявили желание участвовать в совместных учениях. Выглядело это забавно: им ломали дом, выносили из него ценности, а они собирались показывать, что тоже не лыком шиты и могут, «ежели чё, и в морду дать». НАТОвские генералы посмеялись, да и согласились – почему бы и не позабавиться. Заодно, дух поднять боевой – вот, мол, они, русские: старая техника, жуткое обмундирование и плохие зубы – совсем не страшные, сгнила русская военная машина. Я служил тогда в артиллерии и попал на эти учения в качестве количества.