скачать книгу бесплатно
– Очень просто: нажмите на эту кнопку – и появится огонь вот здесь, – ткнул я пальцем в сопло зажигалки.
Царь нажал осторожно на кнопку зажигалки, синий огонь вырвался из сопла. Он отпустил кнопку, огонь исчез.
– Колдовство, не иначе. А что горит?
– Газ.
– Не знаю сие. Занятная вещица.
Он с некоторой настороженностью поднес зажигалку к трубке и раскурил ее.
– Очень занятная вещица, – и осторожно положил на край стола.
Клубы дыма заволокли комнату, жена закашлялась, я тоже осторожно кашлянул.
– Что, табак не куришь? – Государь рассмеялся. – Вот дымом от тебя и буду защищаться. Чем еще удивишь? – Похоже, он взял себя в руки. – Показывай.
Хрущевские проектировщики явно не питали любви к советским строителям социализма, поэтому дома строили однообразно и экономно, чтобы человек всегда ощущал рамки светлого будущего. Я пригласил государя всея Руси пройти в большую комнату через кухню. Он вошел на кухню и недоуменно спросил:
– Это что за комнатенка?
– Это столовая современного россиянина.
Он громко расхохотался.
– У меня работные люди и то вольготнее дома имеют.
Он осторожно поворачивался вокруг своей оси, цепко оглядывая все своим взглядом.
– Я поясню, государь.
– Да уж.
– Вода сейчас поступает прямо в дом. – Открыв кран, указал на воду. – Огонь разводим на специальной газовой печи.
Я взял спички и зажег газ.
– Такого и во дворце у вас нет.
Петр протянул над огнем руку, удостоверяясь в увиденном.
– Чудно, ни дров, ни дыма. Чудно.
– А вот холодильный шкаф для хранения продуктов и зимой и летом. – Открываю холодильник и морозильную камеру.
Он сунул руку в морозильник и прислонил к стенке камеры, отдернул тут же приклеившуюся руку.
– А вот настоящий подарок для современных хозяек – стиральная машина: сама стирает, сама полощет, сама отжимает, – не давая опомниться государю, говорю я, открывая крышку Indesit.
Он присел на корточки, заглядывая вовнутрь машины, хмыкнул.
– Быть такого не может, покажь.
– Да запросто. Лен, покажи государю процесс стирки.
Жена принесла из ванной комнаты грязное белье, загрузила в машину, засыпала порошок, воткнула в розетку вилку, выбрала программу стирки и нажала на кнопку пуска. На передней панели вспыхнули яркие значки цифровой индикации. Петр смотрел как на чудо на все эти манипуляции и вздрогнул от ярких желтых цифр. Зашумела вода, заливающаяся в машину, и закрутился барабан с бельем.
– Машина сейчас будет греть воду сама и крутить туда-сюда белье в мыльном растворе, потом сама сольет воду и будет полоскать, затем бешено крутиться, отжимать воду, ну а женщины в это время ногти красят, сериалы смотрят, – пояснял я, внося сумятицу в голову царя.
Он завороженно смотрел на крутящийся барабан, как мы в свое время, когда впервые включили автоматическую стиральную машину.
– Чудная механика, чудная. И что, ты это купил все? И где? Дорого стоит?
– Да это все сейчас во всех магазинах продают. Дороговато, конечно, не всем по карману.
– А магазин – это что?
– По-вашему – очень большая лавка промышленных товаров, и лавок этих очень много по России. Наши современные купцы привозят товары, в основном из Китая, и продают.
– А что, все из-за границы привозят? В России не делают, не умеют?
– Да, в основном из-за границы. Пообленились нынче россияне.
– Почто так? Хорошо живут? – допытывался царь.
– Да нет. Дешевле из-за границы привести, чем у себя такое производство налаживать. Да и разучились уже. Наша экономика трещит по швам. Многое уже из-за границы везут. Или иностранцы у нас свое производство разворачивают, свои заводы строят.
– Так ведь хорошо. Стало быть, признали Россию-матушку, коль у нас заводы свои строят, не боятся.
– Это с какой стороны посмотреть, – протянул я. – В основном заводы по сборке готовых машин из их деталей, которые они привозят к нам. И в любой момент они могут остановить производство, если какой-нибудь кризис разразится, а людей – на улицу без выходного пособия.
– Что-то ты мудрено говоришь, я пока не пойму.
– Да мы и сами мало что понимаем. Крутят нами, как пешками, свои игры играют руководители.
– И кто сейчас в управлении? – Петр пытливо взглянул мне в глаза. – Свои, русские, иль иноземцы какие?
– Да вроде бы русские. За спину их не заглянешь, кто там на самом деле свои дела делает. Политика – дело темное и неблагодарное. Мы только после смерти своих правителей правду-то и узнаем, или что-то возле правды.
– Хех, согласен. А все-таки кто сейчас: Романовы, Нарышкины – кто?
– Эх, Петр Алексеевич. Пресеклась царствующая династия разом в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году, а расстрел царской семьи Романовых положил конец монархии российской.
– И кто это порешил семью царскую разом? – Петр сильно затянулся, заметно напрягшись.
– Новая власть. Власть рабочих и крестьян.
Петр переменился в лице. Оно приняло злобное выражение, несколько схожее с тем, что я видел в первых фильмах про Петра Первого.
– Как чернь подняла руку на царя, на ставленника Божьего? – Он не проговорил, он прохрипел с натугой. Лицо его побагровело, глаз задергался. – Вы что здесь, белены объелись? Супротив царя, супротив Бога пошли?!
– Успокойтесь, Петр Алексеевич, почти сто лет назад это было. Страшное было время, тяжелое для России. Но эхо того времени до сих пор тяготит государство, слишком громадную цену заплатила Россия и за недальновидную политику последнего царя, и за бунт народный, который подорвал надолго устои государства. Да что я говорю. Я могу фильмы показать, если время найдете. Сами все и увидите, как было на Руси после вашего правления.
Последнюю фразу надо было попридержать.
– После моего правления? – повысил голос царь, но, спохватившись, взял себя в руки. – Голова кругом идет, с ума бы не сойти. Все как во сне, бред, да и только. Правду говоришь, вестник?
– Правду, государь. Пойдемте, я кино вам покажу про нашу действительность, как мы сейчас живем.
– А где это, далеко? У меня дел по горло.
– Да нет, недалеко, в соседней комнате.
Он воззрился на меня.
– Опять штуковину покажешь заморскую?
– Да, телевизор называется. Своего рода окно в мир, в мир нашей действительности.
Мы прошли в соседнюю комнату, где сидел мой младший сын и резался в «Контр-страйк». Он был в наушниках и даже не обратил на нас никакого внимания, киберпространство полностью поглотило его.
– Это мой младшенький на своем компьютере в игрушку играет.
Петр впился взглядом в его монитор. На экране мордоворот, до зубов вооруженный различным оружием, которое моментально появлялось в его руках, от ножа до автомата, носился по этажам, поливая огнем появляющихся солдат.
– Это что за оружие у него? – ткнув пальцем в монитор, произнес пораженный Петр. – Или это выдумка какая?
Сын сдернул наушники, обалдело глянул на Петра.
– На Петра Первого похож. Вы кто?
– Да Петр Первый и есть, – расхохотался царь. – Смотри, знают меня. – Он горделиво взглянул на меня. – Знают и помнят. Стало быть, правильное дело на Руси делаю, правильное, что и сейчас помните. Так из чего стреляют-то?
– Да из «калаша», из М-16, из «Глока», – приходя в себя, пробормотал сын.
– Ты по-нормальному скажи, – сказал я, – даже я с трудом понимаю, о чем ты говоришь. – И, уже обращаясь к царю, поясняю: – Это новые виды современного оружия, но здесь у него мультик, я потом настоящее покажу. А вот наш телевизор.
Петр подошел к телевизору, осмотрел его со всех сторон.
– И что за ящик?
– Секунду.
Я взял пульт и включил первую программу – шел очередной бессчетный сериал.
– Вот кино про нашу жизнь показывают, как мы сейчас мордобою учимся, не выходя из квартиры.
На экране наши доблестные правоохранительные органы пресекали очередную банду под вой сирен, тормозов и грохот выстрелов.
– Это на чем они ездят, из чего стреляют? Так быстро бегают, дерутся, не успеваю понять ничего, мельтешит все перед глазами. Чудно все как.
– Почаще заходите – привыкнете, – пошутил я. – Можно по каналам пробежаться, посмотреть, как в других странах живут.
– Как это?
– Да запросто.
Я стал щелкать кнопками на пульте, выбирая канал с английским языком, немецким.
– И с ними говорить можно? – Петр вплотную приблизил к экрану свое лицо.
– Нет, только смотреть и слушать. Это только с моего компьютера можно.
– Чудно, просто диво невиданное.
– Да, наука и техника далеко шагнули с петровских времен. Есть интересные открытия и изобретения, от которых даже у нас дух захватывает.
– Это ж какие? – спросил царь, не отрываясь от телевизора.
– Ну, например, в космос летаем, на Луну, на Марс. Строение атомного ядра постигли.
– На Луну? Да быть такого не может. Да как вы по воздуху летаете? Как птицы, что ли? – Петр пристально посмотрел на меня, проверяя, правду говорю или лукавлю.
– Да лучше, чем птицы, быстрее, выше и дальше. До Европы от нас за три часа на самолете можно долететь.
– А что есть самолет?
– Машина такая с крыльями, по воздуху летает, – развел я руки в стороны, изображая самолет.
– И что, тоже машет, как птица? – Он вперился в меня своим пронзительным взглядом. – Покажь!
– Да пожалуйста. Ну-ка, сын, найди по интернету какой-нибудь самолет.
Сын ошарашенно смотрел на меня недоумевающим взглядом.
– Вы что дуньку тут передо мной разыгрываете? Так я и поверил, что это царь Петр Первый. Он давно уж умер, лет триста назад, если не больше.
– Простите его, Петр Алексеевич. Он ничего не знает, – поспешил опередить я гнев царя.
– Что я не знаю? – не унимался сын. – Что вы тут скрываете от меня?
– Погоди, потом все объясню. Ты самолет покажи нам какой-нибудь.
Он посмотрел на нас, хмыкнул.
– Да пожалуйста.
Клацнул клавишами – и на мониторе появился военный истребитель Су-27.
