Читать книгу Маленькая капелька в океане чувств. Стихотворения (Владимир Роберта) онлайн бесплатно на Bookz (5-ая страница книги)
bannerbanner
Маленькая капелька в океане чувств. Стихотворения
Маленькая капелька в океане чувств. СтихотворенияПолная версия
Оценить:
Маленькая капелька в океане чувств. Стихотворения

4

Полная версия:

Маленькая капелька в океане чувств. Стихотворения

Как же живу в этой вечной Вселенной,

Если во мне не хватает Добра?!


1990


* * *


Я – искорка, и жизнь моя мгновенна.

Всего лишь миг я мчусь, и мчусь, и мчусь…

О, этот миг всезнающей Вселенной,

Её разумных и безумных чувств.


И в этот миг творенья и раздумий

Я мчусь и мчусь, сгорая от тревог,

Всё мчусь и мчусь, от счастья обезумев

И от огня, что душу мне зажёг.


Я часть его – огня моей Вселенной,

Его сверканья мудрости и чувств.

Я – искорка, и жизнь моя мгновенна.

Но в этот миг я мчусь, я мчусь, я мчусь…


1990



* * *


Бог создал мир. Видать, мила

Ему модель такая.

Ростки Добра на корни Зла

Он наживил, играя.


Мы все играем в ту игру –

Зло в тьме ночной скрывая,

Хотим очнуться поутру

В блаженных кущах рая.


В себе тая гремучий грех,

В лукавых мыслях тая,

И я обманываю всех,

Как Дева Пресвятая.


Что я Творцу? Что мне Творец? –

Сомнительность пустая.

Он и не знает, что я лжец…

Но я-то это знаю.


Ношу под сердцем тайный груз,

Как в клетке птичью стаю.

Никто не знает, что я трус…

Но я-то это знаю.


Господь творит свои дела,

Народами играя.

Что в том ему – кусочек Зла

Или комок Добра я?


1990



ЭПИТАФИЯ


Он долго мог смотреть на блики

И на костёр; к ним шёл, как в храм.

Великий Свет, Огонь Великий,

Он верил в вас, молился вам.


Он грешен был; но жил негромко;

И странным был в своей среде.

Великий Свет, прими потомка

И сделай бликом на воде.


Мы в этой жизни многолики,

Мы игроки в её игре.

Прими его, Огонь Великий,

И сделай искоркой в костре.


1990


* * *


Я – Гений. Но, как червь, я смертен.

Природой всё предрешено.

Смеются надо мною черти

И пьют любви моей вино.


Я знаю – в мире мы мгновенны;

Нам не порвать Сомнений сеть;

И промелькнув во мгле Вселенной,

Свершить мне Чуда не успеть.


Воюя с многоликой Тенью, –

Стучась, как бабочка в стекло, –

Добром пронзая Зло в сраженьи,

Добро мы превращаем в Зло.


Точа клинки из доброй стали,

Мы видим Мудрости оскал…

И мудрецы смешны мне стали,

И сам себе смешон я стал.


Взлетая из Мгновенья в Вечность,

Живём несбыточной Мечтой;

И обретаем веру в Нечто,

Но превращаемся в Ничто.


Я – Гений. Я – Венец Творенья.

Но не порвать Сомнений нить.

Мне не хватает лишь Мгновенья,

Чтоб Чудо Чудное свершить.


Всё открываем мы Законы.

А черти пьют и пьют вино.

И в Мире там слышнее стоны,

Где Зло Любовью сражено.


Я мог бы, если бы мгновенно

Меня Природа не смела,

Открыть Закон Любви Вселенной,

Открыть Закон Добра и Зла.


1990


* * *


Благодарю тебя, Судьба!

За то, что слышу я и вижу;

За то, что из меня раба

Не сделала; за то, что ниже

Меня поставила других,

Оберегая от паденья;

За то, что дарствуешь спасенье,

В моей душе рождая стих.


Благодарю тебя, Судьба!

За то, что двигаюсь, как зверь я;

За то, что боль во мне слаба;

За то, что страх держу за дверью;

За то, что, посылая в бой,

Не предлагала святотатства…

Мне ль у тебя просить богатства,

Не обделённому тобой?!


Да если б даже был я глух,

Благодарил бы раболепно

Тебя за то, что вижу луг

В благоуханьи многоцветном;

За то, что воспевать могу

Весну, закат и взгляд любимой;

За то, что я, тобой гонимый,

Смеюсь и плачу на бегу.


Да если б даже был слепым,

Благодарил бы и за то я,

Что звуком лёгким и простым

Наполнить мог бы всё пустое;

За то, что в многоликой мгле

Мог воздух пальцами б учуять;

За то, что душу б, как свечу, я

Сжигал, от чувства захмелев.


И если б даже нем я был,

Тебя благодарил бы всё же

За то, что не лишаешь сил,

Мой слух на зренье перемножив;

За то, что мысль могу свою,

Не приводя её к присяге,

Доверившись листу бумаги,

Сложить, как голову в бою.


И если б двигаться не мог,

Благодарил бы всё равно я

За то, что лунный слышу рог

И вижу музыку прибоя;

За то, что, как с горы вода,

Текут во мне мои печали;

За то, что радости кричали,

Во мне ликуя иногда.


Благодарю тебя, Судьба!

За то, что я тобой обласкан…

Пускай бываешь ты груба,

И мажешь небо чёрной краской…

Но часто в выси голубой

Я таю в волшебстве полёта…

Мне ль у тебя просить чего-то,

Не обделённому тобой?!


Однако… просьба всё же есть:

Сопроводив к последней грани,

Не дай утратить ум и честь,

А лучше упокой заране,

Пока в душе звучит труба,

Рука без дрожи держит ложку,

Пока полезен хоть немножко…

Благодарю тебя, Судьба!!!


1990



* * *


Вперёд, охотник. Если хочешь

Помягче спать и кушать всласть,

Дуй за добычей что есть мочи,

Отдай все силы, ум и страсть.


И падая в изнеможеньи,

Доволен будь своей судьбой –

Ура! Ты выиграл сраженье,

И новый выстрел за тобой.


А чтоб он был удачно точным,

Слепую алчность не лечи;

Сомненья, что приходят ночью,

Сжигай в огне чужой свечи.


И я такой же раб охоты. –

Чтоб мягко спать и вдоволь есть,

Бреду за дичью по болотам,

А не несу благую весть.


Не подчинясь судьбы приказу,

Хочу зажечь свою свечу –

И осветить Великий Разум.

Рабом Свободы быть хочу.


Мечтаю во Вселенской шири

Лететь на огненном коне

И думать: что я в этом мире?

И что такое мир во мне?


Но ангелы стоят у входа –

Всевластна праведная месть.

Уж так устроена Природа –

Я есть и, значит, должен есть.


1990



ЖИЗНЬ ПОЭТА


К 150-летию со дня смерти М. Лермонтова


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Убит я буду днём.

Но ей еще гореть мерцающим огнём

В сияньи духа воспалённых строчек.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит, сомнений не тая…

Но расплавляя безысходность бытия,

Мне будущее славное пророчит.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Божественный мой дар

Судьбу воспламенил… и дьявольский пожар,

Ее, лаская, жжёт… и в ней клокочет.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Дурманит, словно хмель.

Вся жизнь похожа на безумную дуэль.

И мне покинуть жаль её не очень.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит, желаньями полна…

И не поймёшь её – что чувствует она?

Быть может, плачет… может быть, хохочет…


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Нет, жизни мне не жаль…

Но грустно сознавать, что горькая печаль

Тебе, мой друг, жизнь сделает короче.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит печалью прошлых дней;

И бродит по стене волнение теней,

Как дух-скиталец многих одиночеств.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Предчувствия стрела

Давно пронзила грудь – и радость умерла,

А сердце жить без радости не хочет.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит… И тихо слёзы льёт…

И вверх стремится, вверх – ей хочется в полёт,

Сквозь мглу условностей и оболочек.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Я видел наяву,

Как был уже убит… Но всё ещё живу –

Свинец в груди и рана кровоточит.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. Я скоро буду нем…

Однако, честь дороже лучшей из поэм…

А выстрел неизбежный будет точен.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит. И в трепетном огне

Я буду… если не забудешь обо мне,

И не погасишь воспалённых строчек.


Свеча последняя моей последней ночи

Ещё горит…


1991


* * *


Ты ушла, Полигимния*,

Не сказав до свиданья…

Даже в радостном гимне

Слышу праздник молчанья.


Даже в свете Начала

Тьмой кончины пропитан…

Ты ушла… промолчала

С сожаленьем сердитым.


В разноцветном тумане,

Многоликом и зыбком,

Ты стихи мои ранние

Мне шептала с улыбкой.


В одеянии белом

Грустным голосом ломким

Ты стихи мои зрелые

Напевала негромко.


Раздираема рознью

Чёрно-белого бала,

Ты стихи мои поздние

С содроганьем кричала.


Ты ушла, Полигимния,

Знать, не веришь в призванье.

Мне не нужно ни имени,

Ни почёта, ни званья –


В разноцветном тумане,

В белом платье иль в чёрном,

Ты мои заклинанья

Продиктуй мне повторно.


Но ушла Полигимния,

Не сказав до свиданья…

Даже в радостном гимне

Слышу праздник молчанья.


1991

____________________________________

* в древнегреческой мифологии одна из девяти муз, покровительствовавшая поэзии и красноречию, ей же приписывают изобретение лиры



* * *


Я заблудился в разных измереньях –

Среди телесных и эфирных форм.

Дано мне знать, что я – Венец Творенья,

Но заключённый в рамку чьих-то норм.


Известно мне: когда-то жил Овидий1,

Маньяк жестокий властвовал – Нерон2,

А я рождён, чтоб прошлое увидеть

И двинуться в рассвет иных времён.


Я верил, что отчаянье заката

Сгорит, но вспыхнет радостный восход,

И странствуя по времени, когда-то

Сомнений ветер веру обретёт.


Я раньше знал, чего листва хотела,

Губами пересохшими шурша.

Не сомневался – смертно моё тело,

А с ним – любовь, и память, и душа.


В жизнь, полную чудесного познанья,

Я каждый день входил, как мальчик в храм.

Но кто-то странный странные названья

Придумал фантастическим мирам.


С бредовой книгой прихожу домой я

В конце туманно-сумрачного дня

И узнаю, что примет Аримойя3

Монадою3 бессмертною меня.


Но не понятно – милость или кара

Постигнет. Может, сны небытия

Пленят, и в миражах Шаданакара3

Прислуживать Гагтунгру3 буду я?


Но буду ли любить? И буду ль помнить?

И мысли застучатся ли в виски?

А, может, будет просто и легко мне –

Нет ничего… И, значит, нет тоски.


Я заблудился в разных измереньях –

Среди телесных и эфирных форм.

А раньше знал, что я – Венец Творенья,

Но заключённый в рамку чьих-то норм.


И рвались на свободу страсти-звери;

И жарились быки на вертеле…

Не знаю я, кому дано измерить

Напрасность нашей жизни на Земле.


Теперь, блуждая в ясности сомнений,

В полях «сознанья-времени»4 топчу

Цветы былых иль будущих волнений,

И хлопаю «пришельцев» по плечу.


1991

____________________________________

1 древнеримский поэт

2 Римский император – фигура в истории неоднозначная. Тщеславный правитель отличился и грамотным ведением внутренней и внешней политики, и непомерным деспотизмом

3 Даниил Андреев «Роза мира»

4 понятие в феноменологической философии


* * *


Бываю весел и печален –

Как все, и я – Земли росток;

Но бесконечно не реален

Для вас Космический Поток.


А я в лучах его познаний

Плыву, свободой опьянён,

Изведав тайны умираний

И возрождения времён.


Пронзая вечность мудрой дали,

Я видел тьму, одетой в свет.

Для вас, конечно, не нормален,

Кто ищет на ответ ответ.


Но ваши нормы с дней Прокруста*

Всё те ж. Не в них душа моя.

Бывает в радости мне грустно,

В печали весел часто я.


Не свят. Как многие, на плечи

Взвалил я груз вины большой;

И знаю, что за всё отвечу…

Но перед собственной душой.


Сгоревшей правды поцелуя

В лазурном небе чёрный дым;

Но всё же счастлив, что люблю я,

Что не рассудочно любим.


Как все, и я – лишь часть мгновенья.

Уж был?.. И буду ль?.. Кем?.. Когда?..

Быть может, что из Мира Тленья

И не исчезну навсегда.


Умру. Но в Разуме Потока

Плыву, свободой опьянён,

И с бескорыстием истока

Пою волненья всех времён.


1991

_____________________________________________________

* в древнегреческой мифологии прозвище великана-разбойника, который насильно укладывал путников на ложе и тем, кто был больше его размеров, обрубал ноги, а малорослых вытягивал до размеров ложа.

В переносном значении «прокрустово ложе» – искусственная мерка, не соответствующая сущности явления.



* * *


Предо мною миражи

Огнедышащей метели…

Почему душа дрожит,

Замерзая в жарком теле?..


На вулкане я стою;

Чую пламенную стужу…

Почему он боль свою

Вдруг не выбросит наружу?


Не сожжет меня в огне

Ледяного покаянья?

И не погребёт на дне

Одичалого молчанья?


Почему в любви костра

Алчность зависти голодной

Не горит? А боль остра

От огня тоски холодной?


Почему под коркой лжи

Правда огненной метели?..

Почему душа дрожит,

Замерзая в жарком теле?


1991



* * *


По жизни плыву, словно гордая льдина,

И песни пою о свободных ветрах.

Но всё же я раб. Моего господина

Народ величает по имени Страх.


Он мной управляет с улыбкою мага,

Меня помещая в незримую клеть.

Не взять его буйной, безумной отвагой,

Числом и умением не одолеть.


Пытался бежать от него многократно,

Но он был со мною везде и всегда,

В душе оставляя лишь чёрные пятна:

Тоски – от бессилья и зла – от стыда.


Готовился к битвам, лишеньям и пыткам;

И к смерти я, кажется, тоже готов;

Но мой господин меня поит напитком,

Отравленным ужасом яви и снов.


Себя презирая за страх перед Страхом,

Чего-нибудь всё же боюсь каждый раз:

То бури надежд, с её блеском и мраком,

То холода милых безрадостных глаз,


Боюсь я болезней, коварств, бездорожья,

Боюсь неразумных и мерзких идей,

Пугают меня наказанием Божьим

И страшным судом боязливых людей.


Боюсь. Но плыву, словно гордая льдина,

И песни пою о свободных ветрах.

А всё же я раб. Моего господина

Народ величает по имени Страх.


1992



* * *


Смеялся над угрюмой тучею

Заката раннего костёр…


Чуть впереди своих сестёр

Ольха взошла, по воле случая.

Росла стройна и зелена.

И в диве солнечного бала

Была дождём опьянена

И лихо с ветром танцевала.

Ей первой всё: и нежный свет,

И луч палящего светила,

И дуновения привет,

И урагана злая сила,

И зависть тайная сестёр,

И боль, и радость – неминучие…


Смеялся над угрюмой тучею

Заката раннего костёр.


Была стройна и зелена…

И жизни радовалась много…

Но строгостью всегда сильна

Любовь причудливого Бога.

Высокий ствол уже не прям…

И ветви одичало сухи…

Но гордый вид ещё упрям

Печальной и больной старухи.

Стоит она одна над кручею,

Чуть впереди своих сестёр…


Заката раннего костёр

Смеётся над угрюмой тучею.


1992



* * *


Не сознавая сущности явлений,

Без риска заползая в виражи,

Я обречён в шеренге поколений

Тащить свой крест бесчестия и лжи.


Грех первородный принял я по праву;

К нему прибавил вдоволь и своих…

Жизнь сладкую, как горькую отраву,

Всё пью и пью… И каюсь за троих.


Уж одурманен; но наполнен кубок –

Всемилостив всё ведающий Бог.

Жаль душу, исковерканную грубо,

А жизнь могу оставить под залог.


Но что дадут мне за неё с любовью

Радушные мои ростовщики? –

Немного мелких мук средневековья

И право на лобзание руки?..


Желая жить по Заповедям Божьим,

Но с древа райского плоды познанья грызть,

Я понял, что меж правдою и ложью

Всегда стояла и стоит корысть.


Всё продаётся. В лицемерном зное

Софитов – блеск речей. Бросает в дрожь,

Когда без грима вижу правду злою

И доброй разукрашенную ложь.


В свидетели ложь с правдой призывая,

Корысть их бьёт наотмашь по лицу.

О, правда грешная! О, ложь святая!

Что истинно – лишь ведомо Творцу.


Корысть всевластна; разные обличья

Лишь надевает. Может быть, и я

Натаскиваю гордое величье

На жалкую ничтожность бытия,


Не сознавая сущности явлений

И веруя в слова и миражи…

Ужель удел грядущих поколений

Тащить мой крест бесчестия и лжи?..


1992


* * *


Устал я жить. Во мне мертва печаль,

И радость не рождает вдохновенья…

Смотрю спокойно в розовую даль

И в темень равнодушного забвенья.


Я вижу: как хозяин бьёт щенка…

Как мчится пёс за раненною птицей…

Как птица в клюве держит червяка… –

И сознаю себя всего частицей.


Твердят про страшный суд, про рай и ад;

Вонзают в мозг всё новые названья… –

Охотники стреляют наугад

В густую мглу желанного познанья.


Мне не узнать, что ждёт меня в дали –

Ничто… иль нечто… или возрожденье…

Умчусь иль нет в космической пыли

Песчинкою в другие измеренья…


Что есть во мне?.. И, что там – вне меня?..

Чей зов души мою тревожит душу?..

Чей рай в восторге голубого дня?..

Чей ад выносит океан на сушу?..


И понял я, взглянув издалека

На совокупность солнечного мира,

Что мудрость есть и в глупости цветка,

А глупость – и в премудрости сапфира.


Я жить устал. Во мне печаль мертва,

И радость не живит воображенья,

Мысль не находит нужные слова,

Ленятся мышцы выразить движенья.


Да и к чему вся эта суета,

В чём смысл мгновения душевной дрожи,

Коль БУДЕТ час, когда НЕ БУДЕТ рта,

Чтоб повторить: «… любовь ещё, быть может…»*?


Жизнь, как змея, сомненьями шурша,

Ползёт в туманной пустоте провала…

Неужто успокоилась душа,

Которая мне строки диктовала?


Быть может, это так… Но кто ж тогда

Мне нехотя внушает строки эти?..

Да и зачем?.. Коль сгинем без следа

В нигде безвременных тысячелетий.


Смотрю спокойно в розовую даль

И в темень равнодушного забвенья…

Устал я жить. Во мне мертва печаль,

И радость не рождает вдохновенья.


1994

_________________________________

* из стихотворения А. Пушкина «Я вас любил…»


* * *


Тебя не тронет малая утрата –

И ты уходишь, сердце мне дробя.

Прости, великодушная Эрато*,

За то, что мне не удержать тебя.


Прости за то, что слов нелепо ложных

Не лепетал и не кричал с толпой;

За то, что я – ничтожный из ничтожных –

Посмел не унижаться пред тобой;


За то, что часто пропускал свиданья

С тобой из-за игры в кругу теней;

Прости за то, что я топил желанья

В потоке мутном бесполезных дней;


За то, что о любви кричал лишь взглядом;

За то, что лишь в мечтах тебя ласкал;

За то, что я нектара или яда

Не лил в твой переполненный бокал;


За то, что никогда не видел смысла

В искусственно изящной болтовне;

За то, что все магические числа

Не могут сжечь сомнения во мне;


За то, что, созерцая мир жестокий,

Не принимаю оправданий лжи;

За то, что надоели мне пророки,

Бродящие над пропастью во ржи;


За то, что не рискнул ни разу вплавь я

Преодолеть бушующий поток;

За то, что не течёт во мне тщеславья

Искрящийся величьем гордым ток;


За то, что дурно мне от аромата;

За то, что так устал от суеты…

Прости, прости, желанная Эрато,

За то, что от меня уходишь ты.


1994

________________________________________________

* в древнегреческой мифологии одна из девяти муз, покровительница лирической, прежде всего эротической (любовной), поэзии


* * *


Я голого видел не раз короля*;

Смеялся, дивясь в его честь славословью.

Но полная страсти вздыхает Земля,

И Воздух наполнен незримой любовью…


Чарующи кони и в кадрах погонь;

Блистают в журналах красотки бомонда…

Но разве Огонь на экране – Огонь?

И разве Джоконда на фото – Джоконда?..


Какая-то магия в буднях Стихий;

И в праздниках Гениев светится чудо –

И музыка льётся, пылают стихи,

И дышит в полотнах любовь ниоткуда.


Кто властен над ними?.. И кто им судья

В безмерной пучине страстей и пространства? –

Господь?.. Или Дьявол?.. А, может быть, я –

Раб времени, быта и непостоянства,


Раб страха, корысти, надежд и стыда?..

Какой я судья им?.. Нет правды бесспорной…

И всё ж на экране Вода – не Вода,

А черный квадрат – лишь квадрат… и лишь чёрный.


1995

____________________________________

* «Новое платье короля» – сказка датского писателя Ганса Христиана Андерсена.

Фраза мальчика, разоблачившего «наряд» короля, – «А король-то голый!» – стала крылатым выражением. Её употребляют, когда вскрываются какие-то неприглядные или не соответствующие действительности свойства обсуждаемого человека или объекта.



* * *


Ты яблоко кусала;

С твоих лукавых уст

Сочился, как сначала,

Познанья сладкий хруст.


Запретен был и редок

Сей плод; в избытке сил

Наш совращённый предок

Его уже вкусил.


И вмиг простился с раем;

Ругнул своё ребро*.

Зато теперь мы знаем –

Где зло, а где добро.


Теперь уж нет запретов;

Но плод уже не тот,

И это – уж не это,

И то – наоборот.


Богатства и лишенья

Текут, как с гор вода.

И так же искушенье

Всесильно, как всегда.


Ты яблоко кусала,

Сочился смачно хруст.

А я косился вяло

На твой заметный бюст.


1996

_____________________________________

* Ева была сотворена из ребра Адама. (Библия. Книга Бытие. 2:18, 20–22).

Ева явилась причиной грехопадения Адама и их изгнания из Рая: соблазненная змеем-искусителем, она вкусила от запретного плода с древа познания добра и зла и побудила к тому же Адама. (Бытие. 3:7).



КОТЁНКУ


Как ты игрив, мой маленький проказник.

А вырастешь – и будешь, словно я,

Жить, задремав, и в будний день, и в праздник,

Нисколько равнодушья не тая.


И важен, и мохнат на диво,

Ты будешь гордо, с мудрой простотой,

Лишь глаз полуоткрыв, поглядывать лениво

На бренный мир с чудно́ю суетой.


1997


* * *


К 160-летию со дня смерти А. Пушкина


Не с верёвкою на шее,

Не от красного огня –

Нагадала ворожея

Смерть от белого коня,


Иль от белого мундира,

От белёсой головы…

В мире этом нету мира,

Зло сбывается. Увы.


Равнодушные сугробы…

Боль с коварством – визави.

Против мерзости и злобы –

Смерть – оружие любви.


Человечки будто свечки –

Канделябр – для них уж трон…

Серый снег у Чёрной Речки

Алой болью окроплён.


Что за месть у мудрых бардов? –

Сняв с пера прозрачных крыл,

Пустоте кавалергарда

Вечность взял и подарил.


Всюду вьются роем бесы*.

Тесен мир, донельзя мал.

Нет спасенья от дантесов,

И геккерны правят бал.


Мира в мире этом нету,

Брызжет зло своей виной.

bannerbanner