Эльзевир. Мертвый Король

– Это ваша защита от магии пришлых, вы не должны пренебрегать ею.

– Я знаю, что делаю, дорогой Исмений. Я знаю, что пришло время расстаться с ним, потому что Каяр нуждается в нем больше меня. Командир не должен погибнуть от магии врага, он должен привести солдат к победе. Мне же ничего не грозит, ведь рядом ты, твои люди и лучшие маги королевства, не так ли, Зерв?

– Да, ваше величество, – глухо откликнулся верховный магистр.

Король посмотрел на Каяра и улыбнулся.

– Поспеши, мой мальчик. Не дай злу овладеть миром. Послужи мне и Харду.

– Я не дам им пройти, Ваше Величество. Клянусь!

Молодой Клинок на одном дыхании пролетел сотни ступенек лестницы Клыка дракона. Во дворе к нему метнулся Мер-Ар, капитан когорты Доблести, такой же высокий, как Каяр, но шире в плечах.

– По приказу короля я принимаю командование! К северным воротам! Остановим нелюдей! – закричал Каяр.

– Да здравствует король!

Две сотни глоток поддержали этот клич, который грозной птицей взмыл к вершине Клыка. Каяр первым бросился вперед, сзади раздался грохот сапог легионеров. Они бежали так, словно от этого зависела их жизнь. По ступенькам вниз, к дворцовому фонтану, потом по пустым дорожкам притихшего сада. Они обогнули дворец с запада. Клык дракона остался на юге и уже почти не был виден из-за высокого северного бастиона. Каяр подумал, что Зерв прав. Дворец огромен, и если твари ворвутся в него с севера, то разбегутся по саду и близлежащим зданиям. Люди, встретившиеся им на пути, обречены, но зато до Клыка враги доберутся не сразу и не все. Уничтожить их проще именно так. Но жертвовать своими подданными, чтобы было легче защищаться самому, Пандорий не захотел.

Легионеры подоспели вовремя. Железные ворота едва держались под могучими ударами бесновавшихся хоуронов. Эти твари с загнутыми назад громадными рогами ломали препятствие своим лбом, который тверже камня. Насколько Каяр знал, череп хоурона не удалось раскрошить никаким оружием.

С этой стороны ворот лежали тела двух стражников, свалившихся с надвратной башни. Убиты не стрелами, скорее, магией. Значит, среди нападавших есть миневры или черные колдуны.

– Строимся клином, лучники на стену? – рядом с Каяром возник Мер-Ар.

– Не пойдет, у нас нет копейщиков. Полсотни направо к стене, полсотни налево, остальные по центру, лучники – на пригорок, к беседке. Четверых самых опытных в башню над воротами, но пусть не высовываются, пока враг не прорвется, и стреляют только по магам, – распорядился Каяр.

Мер-Ар зычным голосом закричал команды, перекрывая грохот от ударов по воротам. Легионеры дружно рассыпались по двору. На лицах ни тени страха. Лучшие воины Харда, некоторые из которых ходили в великий поход через разлом в иной мир. Они знали, как воевать и как умирать.

Каяр занял место в центре, как раз напротив ворот. Он должен быть среди тех, кто примет первый удар.

Железо, которое ковалось еще в эпоху короля Сербония, выдержало натиск твердолобых хоуронов, но подвела каменная кладка. После очередного удара петли правой створки выворотило с корнем, не удержались и скобы, державшие громадный обитый железом деревянный засов. В проломе мелькнула злобная морда монстра и громадные рога.

– Щиты!

Воины сомкнули щиты, лучники натянули тетиву. Мер-Ар, стоявший слева, сунул в руку Каяра свой круглый щит. Справа от Клинка застыл светловолосый богатырь-легионер, вместо обычного меча сжимавший в руках огромный двуручный топор.

Жуткий победный рев хоуронов совпал еще с одним ударом, и ворота с грохотом рухнули на каменные плиты двора. В глаза защитникам ударил порыв ветра, норовя запорошить глаза песком – маги врага не дремали.

Хоуронов оказалось двое. Первый, нагнув лобастую голову с уродливыми наростами, резво бросился на защитников. Второй, напротив, вошел во двор медленно: его бока были вспороты копьями во время предыдущей схватки и сочились густой кровью.

На первого пришлого обрушился град стрел. Лучники метили врагу в бок, который от застрявших стрел тут же стал похож на ежа. Зверя это не остановило, он с разбегу врезался в строй воинов чуть левее Каяра. Несколько могучих легионеров, как котята, разлетелись в разные стороны. Зверь присел на задние лапы и развернулся, расшвыривая защитников передними. Острые когти вспарывали броню нагрудников, как листву.

Мер-Ар ничком упал на землю, пропуская страшную лапу у себя над головой. Каяр прикрылся щитом. Арзаманская сталь выдержала, но сила удара оказалась такова, что Клинок покатился по земле.

Когда оглушенный Каяр поднялся на ноги, то увидел, что хоурона со всех сторон облепили легионеры. Светловолосый богатырь подскочил прямо к морде твари и со всего размаху вонзил в шею боевой топор. Хоурон сипло взревел, мотнул головой, сбив смельчака наземь. В тот же миг сзади раздался новый рев – это солдаты ударили в бок раненому хоурону, который оказался не столь проворен, как первый.

Казалось, когорта Доблести в шаге от победы, но тут во двор хлынули двуглавые псы. Эти твари более других пришлых походили на обычных животных, обитавших в Нуме. Гигантские псы. Под короткой шерстью играют мускулы, движения с виду неуклюжи, но, когда дело доходит до атаки, стремительны, лобастые головы увенчаны небольшими висячими ушами, из-под складок на морде торчат здоровенные клыки. Омерзительными их делали две головы на коротких толстых шеях.

Каяр много слышал о злобе и проворстве этих тварей, но столкнулся в тот день впервые. Две пасти рявкнули, раскрывшись навстречу его мечу. В последний момент воин закрылся щитом. Мощный удар и лязг зубов о железо показал, что поступил он правильно. Ответным броском Каяр попытался отсечь одну из отвратительных голов, но удар получился смазанным: меч скользнул по черепу животного и лишь отрубил ухо. Тварь со злобным визгом отскочила, но на ее месте возникли две другие головы. Он попятился, и тут тварь рухнула на землю под градом стрел. Лучники пришли на помощь своему командиру. Они били точно и слаженно.

Вслед за первыми псами хлынули новые. Каяр завертелся, отбиваясь от тварей, пытавшихся повалить его наземь и растерзать. Он прикрывался щитом и рубил направо и налево. Он быстро понял, что перебить толстый позвоночник сложно, а потому начал наносить выверенные удары в шею и глаза. Первый пес, защиту которого удалось пробить, истошно взвыл, орошая своих братьев фонтаном крови, завертелся на месте, и Каяр воткнул ему меч между ребер. Второй от сильного удара завалился набок, и воин располосовал ему брюхо. Еще одного пса он огрел щитом, а затем резанул мечом по глазам, другому вогнал меч прямо в оскаленную пасть…

Скоро Каяр перестал считать поверженных врагов. Рычание, визг, фонтаны крови и клацанье зубов. Он находился в самой гуще схватки. В какой-то момент рядом с Клинком возник Мер-Ар, и они стали биться спина к спине. Один из псов ухитрился подскочить к командиру легионеров и вцепиться в руку. Ему удалось повалить воина на землю, но Каяр обернулся и нанес удар такой силы, что все-таки перебил псу позвоночник.

Легионеры сражались отчаянно, но и пришлые не думали уступать. Они смело бросались на мечи, пытались сбить людей с ног, а если это удавалось, то одна пасть вцеплялась в руку, а другая терзала горло. Иные псы норовили прорваться вглубь сада, но лучники не дремали. Когда у них закончились стрелы, кинулись на подмогу айкенам врукопашную.

Каяр бился уже из последних сил. Каждый удар давался все труднее: пот заливал глаза, пальцы онемели, сжимая рукоять меча. Но и врагов вокруг поубавилось. Если раньше он вертелся, отбиваясь от наседавших тварей, то теперь начал бегать за ними, спотыкаясь о трупы пришлых и тела солдат. Очередной двуглавый с распоротым от удара меча боком, глухо рыча, попятился. Каяр попытался достать врага длинным выпадом, но тот неуклюже отскочил, харкая кровавой пеной из обеих пастей, развернулся и бросился к воротам. За ним последовал еще один, и еще.

Каяр огляделся в поисках противников, но таковых не нашлось. Двор был устлан трупами. Среди тел возвышались две громадные туши хоуронов, утыканные стрелами. Возле одного из них ничком с размозженной головой лежал светловолосый воин, так и не выпустивший из рук окровавленный топор.

Из двух сотен легионеров на ногах осталась лишь пара дюжин. Десятки раненых стонали на залитых кровью плитах двора, рядом в агонии бились двуглавые псы. Двое легионеров добивали пришлых, остальные помогали раненым айкенам.

Лучники в надвратной башне выполнили приказ Каяра: при входе во двор лежал черный колдун. Он вошел вместе с атакующими и тут же получил две стрелы в спину. Если бы не меткость стрелков, исход сражения мог бы быть иным.

К Каяру подошел Мер-Ар. Его изуродованная левая рука висела плетью, но он не обращал внимания на капающую кровь.

– Мы победили! Мы остановили их, командир.

Каяр кивнул. Победа далась дорого, но она бесценна.

– Только бы они не ударили снова, – Мер-Ар с опаской поглядел на выбитые ворота.

– Будем надеяться, что больше никому не удалось прорваться в город так далеко, – Каяр обернулся в сторону дворца. – Оставайтесь здесь, раненых несите в ближайший павильон, пусть женщины помогут с перевязкой. Я доложу королю.

Молодой Клинок был забрызган кровью, но это была кровь нелюдей. Он смертельно устал, но чувство восторга от победы давало ему силы. Скорее сообщить добрую весть. Пусть Пандорий знает, что они с честью выполнили приказ. Пусть его сердце успокоится: невинные хардцы, пришедшие сюда за защитой, не пострадают.

Каяр быстрым шагом прошел по тихим дорожкам дворцового сада. Вокруг ни души. Лишь однажды из кустов выскочил чудом прорвавшийся двуглавый, но тут же шарахнулся обратно. Каяр не стал его преследовать.

Он уже поднимался по ступеням ведущей к фонтану лестницы, когда обратил внимание, что не видит часовых на вершине Клыка. Наверное, король покинул свой наблюдательный пост. Может, они уже выиграли битву? Да, наверное. Лучшие воины Харда должны устоять, как устояла когорта Доблести. В этом не могло быть сомнений.

Все-таки сердце екнуло в груди. Клинок ускорил шаг. Он поднялся на площадку перед башней и замер. У подножия лежали тела: лучник, два магистра, несколько придворных – все упали с вершины. Король в опасности! Каяр выхватил из ножен меч и бросился по лестнице. Он бежал, молясь, чтобы нападение пришлых было уже отбито, и каждая новая площадка, на которой не было врагов, укрепляла его уверенность в этом. Пролет, за ним еще… Шума сражения не слышно, хотя он уже почти у самой вершины. Это хорошо. Никто не сможет справиться с великим магистром Зервом, никто не сможет одолеть великого Исмения…

Каяр выскочил на вершину башни и споткнулся о трупы. От открывшегося взгляду зрелища его едва не вывернуло наизнанку. Обожженные, окровавленные тела людей разбросаны повсюду: лучники, магистры, Клинки, придворные – все лежали вповалку, словно какая-то страшная сила разметала их в разные стороны, ломая кости и разрывая плоть. Они все были мертвы.

Посреди смотровой площадки, раскинув руки в стороны и обратив лицо к затянутому тучами небу, лежал король. Его белые одежды покраснели от крови. В груди Пандория зияла страшная рана – ему вырвали сердце!

На негнущихся ногах Каяр приблизился к телу, выронил оружие, упал на колени.

– Нет! Ваше Величество! Нет!

На устах короля играла легкая улыбка, не то сожаления, не то удивления. Даже перед ликом смерти он не воспылал гневом.

Мир перед глазами поплыл, окутанный белой пеленой, шум бьющегося сердца заглушил все звуки. Хотелось плакать и стенать, но слез не было. Воин словно окаменел от горя. Любимый правитель ушел навсегда.

Каяр не знал, сколько он просидел над телом Пандория. Из оцепенения его вывел хриплый насмешливый голос.

– Забавный конец. Мы проиграли битву, но он погиб.

Воин очнулся и поднял голову. На краю парапета, сложив крылья за спиной, стояла миневра. На хищном бледно-сером лице играло подобие улыбки. Кожаное одеяние плотно облегало тело, так похожее на человеческое. У твари не было оружия – она прекрасно обходилась без него. Каяр заметил, что с длинных когтей на лапах миневры капает кровь. Кровь его короля!

Каяр схватил клинок и поднялся. Миневра сделала повелительный жест рукой, словно хотела заставить человека опуститься на колени. В груди Клинка что-то кольнуло, а по телу пробежала неприятная дрожь. Он знал, что миневры используют магию, но сейчас было поздно бояться.

Пришлая действительно использовала заклинание и удивилась, что оно не подействовало.

– А ты не прост, юный победитель двуглавых, – в замешательстве сказала она.

Каяр посмотрел твари в глаза. Черные холодные глаза со странными зрачками. Он знал, что сейчас бросится вперед и умрет, если не повезет. Если же боги будут на его стороне, то он рассечет нелюдь надвое ударом меча, а затем будет кромсать вновь и вновь в праведном гневе.

– Ты убила короля! Ты умрешь, тварь, – прошептал он.

Миневра услышала его и оскалилась в зловещей гримасе, обнажив удивительно белые зубы.

– Не сегодня, юный победитель двуглавых. Тебе придется обождать.

Каяр бросился на нее. Он был готов и к удару магией, и к взмаху ее окровавленных когтей, но тварь сделала шаг назад, с края башни.

Меч воина полоснул воздух, а миневра, упав на несколько локтей, расправила крылья. Пара мощных взмахов, и она уже летела над садом в сторону дворцовой стены.

Каяр дико закричал, не в силах побороть захлестывающую его ярость. Она должна умереть!

Миневра еще не успела скрыться из виду, как со стороны южной окраины Гаир-Ра раздался протяжный звук легионерского рога, радостно возвещавший, что пришлые отступают.

                                       ***

Каяр проснулся в холодном поту. Так всегда происходило, когда ему снился король или битва за Гаир-Ра. Воин понимал, что должен радоваться: он пережил этот кошмар, не посрамил честь Клинка, убил немало врагов, но вместо этого каждый раз испытывал стыд. Ему казалось несправедливым, что король, чья доброта и добродетель были беспримерны, погиб, а он нет. Что если это произошло потому, что на Пандории не оказалось Тени дракона? Получается, король отдал ему не просто амулет, он отдал свою жизнь. Даже спустя столько лет от одной мысли об этом у Каяра щемило в груди. Почему правитель выбрал именно его? Если бы он выбрал великого Исмения, тот быстрее бы расправился с двуглавыми и пришел на помощь Пандорию. Да и сейчас Исмений крушил бы пришлых гораздо более умело. Если бы, если бы… Ненужные сожаления.

Каяр и Эльна путешествовали уже много дней. Ярость воина улеглась, хотя холодное раздражение осталось. По правде, девушка не виновата, что попала в ловушку, расставленную коварной миневрой. Хвала Небу, что рядом оказался Каяр. Он поверил в правдивость рассказа миневры, но только о Книге. Наверняка, Яр-Агна многое утаила и, уж конечно, лгала по поводу своих намерений. Нелюди не упустят возможность погубить людей.

Впервые за долгие годы Каяр не мог положиться только на себя. Во время охоты на пришлых он сам принимал решения, но здесь речь шла о магии. Цена ошибки слишком высока, поэтому он решил отправиться на Нуар-Яр. С белыми магами Клинок за эти годы сталкивался лишь однажды. После гибели Белого магистрата в Гаир-Ра многие доблестные воины отправились в Цитадель защищать храм от нелюдей. Ни Ара-Бора, ни Даний не входили в круг ближайших советников Зерва, но их имена вскоре стали известны многим в Харде как имена последних хранителей Кодекса Надежды. Ара-Бора приехал в Гаир-Ра, чтобы выяснить, что осталось от наследия Белого магистрата. Здесь его и встретил Каяр. Ара-Бора предложил Клинку пойти с ним, чтобы вместе охранять храм Неба, но воин отказался. Он хотел отомстить за убитого Пандория, растерзанных айкенов, он рвался сражаться с пришлыми и не понимал, почему выжившие белые маги, вместо того чтобы собрать армию, хотят запереться на Нуар-Яре. Каяр до сих пор был уверен, что поступил правильно. Ара-Бора сберег Цитадель, но отдал Хард на откуп Серому магистрату.

Клинок пошел очищать страну от нелюдей. Двенадцать долгих кровавых лет. Охота на пришлых – занятие смертельно опасное. Поначалу Каяра сопровождали несколько десятков таких же, как он, храбрецов, в основном бывших легионеров. Увы, половина из них полегла в первых же стычках с нелюдями. Их часто убивали даже не когти тварей, а магия. Лишь Каяру благодаря амулету она была не страшна. Он понял, что должен действовать один, полагаясь лишь на силу Тени дракона, свой меч и смекалку. Белых магов он надолго потерял из виду.

К северу от Лоорана погода ухудшилась. Духи стихий никак не могли договориться, кто будет хозяйничать в Харде, а потому шел то дождь, то мокрый снег. В первом большом селе Каяр купил для Эльны коня. Девушка сама править не могла, но он привязал ее лошадь к своей. Еще он выменял старый командирский ремень и кинжал на теплую одежду для спутницы, но по ночам она все равно мерзла. Воин и сам понимал, что привалы в лесу не для юной девушки, и после пары промозглых ночей они стали останавливаться в деревнях. Деньги у него кое-какие имелись. Покидая дворец в Гаир-Ра, он прихватил из оружейной Клинков много ценного. Впоследствии за украшенные драгоценными камнями мечи и кинжалы удалось выручить немало монет. Несколько раз наместники платили ему вознаграждение за уничтожение нелюдей. А не так давно обзавестись деньгами помог случай. На лесной дороге на Каяра напали разбойники. Головорезы хотели отнять у него коня и оружие, но в итоге им самим пришлось вывернуть карманы – воин решил не убивать мерзавцев, а проучить.

Эльна каждый день заводила разговор о том, куда они едут. Сначала Каяр отмалчивался, потом признался, что направляются на Нуар-Яр к белым магам. Ответ не устроил девушку. Глупышка считала, что должна сама искать Книгу. Она убеждала воина не обращаться за помощью к магистрам. Каяр даже спорить не стал, лишь посоветовал забыть о том, что она помогает пришлым.

– Когда доберемся до Нуар-Яра, скажем, что обманули миневру, выудили у нее сведения и отправились за помощью. Ара-Бора справедлив, он не станет корить тебя. Пусть маги сами ищут Книгу.

– Но как они поступят, если найдут? Думаешь, Ара-Бора согласится помочь пришлым уйти?

Каяр взял Эльну за плечи.

– Послушай, я хорошо помню, как раскрылись разломы. Через них в наш мир вошла смерть. Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из нынешних правителей согласится отворить их еще раз? Для этого надо очень не любить людей…

– Я люблю их, но я верю, что даже нелюдям требуется помощь. Яр-Агна клялась мне, я не уловила лжи в ее словах.

– Лучше не упоминай ее имя, – зло бросил воин. – Если Книга и впрямь содержит мощные заклинания, то белые маги используют их для борьбы с пришлыми. Если же пришлые откроют разломы, то они призовут своих сородичей и поработят Хард, как уже пытались сделать.

В другой раз Эльна завела разговор о заброшенном храме. Как белые маги найдут его?

Каяр пожал плечами:

– Я не знаю сил великих магистров. Двуглавая гора, конечно, слишком расплывчатое описание, но она где-то в Южном Харде.

– Почему ты так думаешь?

– Город с серебряными шпилями. Школа белого магистрата в Гаир-Ра имела такие. Хотя откуда тебе знать…

Эльна тяжело вздохнула.

– В детстве я видела, но, кроме Лоорана, нигде не была, да почти ничего и не помню. Бабушка моя в молодости жила в столице, но она мало что рассказывала.

– Это был прекрасный город, величественный и многоликий. Его заложили еще до Тария. Высокие каменные здания там были не только во дворце, и люди всегда жили богато. Там и позолоченных шпилей немало, но серебряные – отличительная особенность школы магистров белой магии. Похоже, миневра во время битвы не обратила на них внимание.

Эльна выглядела растерянно и подавленно. Одинокая и беззащитная посреди незнакомого сурового мира. Он смягчил суровый тон.

– Ты не была слепой от рождения. Какая беда приключилась?

– Это была седьмая весна, поскользнулась возле ручья, ударилась головой о камень, сознание потеряла. Бабушка думала, что я не очнусь. Я выжила, только нормальное зрение пропало.

Каяру захотелось пожалеть ее. Она еще ребенок, и не стоит корить ее слишком сильно за доверие к миневре. Ей неведомо, что такое война. Она не видела, как двуглавые псы рвут горло твоим айкенам, как миневры убивают магией ни в чем не повинных женщин и стариков, а черные лучники сжигают деревни дотла. Она верит в добро и справедливость. Это хорошо, но иногда подобная слепая вера может обернуться большой бедой.

Постоялые дворы Каяр обходил стороной. Стычка с блюстителем могла иметь неприятные последствия. Серые злопамятны, и наверняка пострадавший маг пожаловался местному магистру или наместнику. Их могут искать. Вряд ли пошлют стражу в каждую деревню, но большие гостиницы всегда полны шпионов.

Наконец, они добрались до Кидяша, небольшого города на перекрестке дорог в Раристад и Нуар-Яр. В Кидяше Каяр планировал раздобыть оружие и провиант. В городе жил знакомый кузнец, к которому он обращался не раз, когда заезжал сюда. Кузнец когда-то вел дела в Гаир-Ра, ковал оружие и броню для Клинков. Он помогал легионерам даже после смерти короля. Каяр хотел остановиться у него, но, к сожалению, выяснилось, что мастер умер прошлой зимой, а его сын продал кузню и уехал из города. Надо было искать нового поставщика. Каяр завернул на небольшой постоялый двор, убедив себя, что они забрались достаточно далеко на север. Вряд ли магистры станут тратить силы, рассылая шпионов по всей стране.

Местечко показалось тихим: постояльцев немного, хозяин, добродушный толстяк, вопросов лишних не задавал. Клинок оставил Эльну и отправился в город.

До эпохи Тария Кидяш был самым оживленным местом в предгорьях Нуар-Яра. В те времена на месте Северного Харда существовали лишь несколько крупных независимых поселений, основанных хонтийцами. Кидяш выделялся среди них своей силой и богатством. Местные правители контролировали перевалы через горы, поэтому имели доступ к северным землям, где за бесценок скупали меха у варварских племен смирнов. Рядом с Кидяшем также был серебряный рудник, дававший стабильный доход. Деньги помогали правителям города нанимать наемников из числа смирнов и успешно теснить соседей, расширяя свои владения на юг. Однажды они даже покорили Лооран, хотя продержались там недолго: варвары неплохо сражались, но на одном месте не задерживались, после победы возвращались с добычей в свои становища по ту сторону гор. Увы, конец могуществу Кидяша положили все те же варвары. Из глубин северных земель пришли урдаки, которые вырезали смирнов. С новыми соседями кидяшцам договориться не удалось, эти дикари сами брали что хотели. Несколько лет Кидяш с трудом сдерживал их натиск. На помощь к нему никто из разоренных им же соседей не пришел. В конце концов урдаки захватили перевалы, а затем обрушились на город. Кидяш пал под их натиском и был разграблен. Город отстроился заново, но от удара так и не оправился.

Каяр целый день провел в торговом квартале. Лавочек здесь оказалось немало, а покупателей – шиш с маслом. Однако продавцы цены сбавлять не спешили. Оружие и доспехи товар ходовой и непортящийся, ежели человеку приспичило обзавестись снаряжением, помнется и выложит деньги. После долгих блужданий, торговли, уговоров и ругани Каяр приобрел все, что собирался, кроме щита. Старый щит пришлось выкинуть прошлой осенью, когда его пробил молодой, но прыткий хоурон. Щит был лооранской ковки, потому и не выдержал удара гигантских когтей. Каяр искал изделие из арзаманской стали, из которой когда-то делали доспехи для Клинков. Такого щита в торговом квартале не нашлось. Хозяин одной из лавок посоветовал обратиться к капитану местного гарнизона. Редкое оружие торговец получал через него.

Военный лагерь находился на другом конце Кидяша, и Каяр решил отправиться туда поутру. Он вернулся на постоялый двор. Под вечер здесь стало оживленнее. Хозяин торговал элем, насладиться которым собирались окрестные жители. К своему удивлению, среди парней и девок, сидящих в общем зале на лавках, Каяр заметил Эльну. Колдунья выбралась из комнаты и даже успела завести знакомство с кем-то из местных. Когда Каяр подошел, она беседовала с вихрастым худощавым типом лет двадцати пяти. Хитрая физиономия парня доверия не внушала. При виде воина он поспешно поднялся из-за стола и ускользнул.

Каяр нахмурился. Эльна вправе хлебнуть эля, но болтать с незнакомцами не время.

Ночевали вместе. Так спокойнее и дешевле. Эльна не возражала. В последние дни она вообще стала на удивление покладистой. Правда, перед тем как ложиться спать, вновь вспомнила о Книге.

– Неужели ты не хочешь положить конец войне?

– Разумеется, хочу, – нехотя ответил Каяр, догадываясь, чем завершится разговор. – Чем быстрее мы уничтожим пришлых, тем скорее в Харде наступит мир.

– В войне погибнет немало народу. Не милосерднее ли дать им уйти?

– О каком милосердии идет речь? Ты забыла, что именно они вторглись в наш мир.