скачать книгу бесплатно
Бойцы выносили раненных и убитых. Владимирский занятый собой, пытался вытащить осколок застрявший в щёках между зубов, неожиданно ясно услышал сигнал рации, лежащей в кармане покойного командира роты:
– Капитан, капитан улыбнитесь. Отличное представление. После фейерверка, зал почти опустел. Благодаря нашему исполнению, фагот перед декорацией раздуло. К сожалению наш квартет, превратился в дуэт.
– Странник, это лейтенант, мальчик молодой. Капитан уснул и просил его не беспокоить.
– Вас понял. У нас пока антракт. Но прибывает новый оркестр.
– Отлично, а то я в первые две части марлезонского балета, как-то даже, где то заскучал. Вы уж их как-то взбодрите что ли. Зря что ли платили за представление.
– Вас понял, у нас третий звонок. – И Будник сразу отключился.
– Эй мальчик! Ты почему замолчал мальчик? Взрослые дома есть? – Послышался чужой голос, видимо ваххабитов, настроившихся на их волну.
– Нет, нет, никого нет, я один дома! – Нашли волну суки, – подумал Владимир.
– Эй мальчик! С нами есть Гиви, он хочет с тобой познакомиться.
– Нет, нет, мне мама не разрешала знакомиться с чужими дяденьками!
– Эй мальчик. Гиви говорит что если он с тобой познакомится, он уже савсем не будет тебе чужим, и даже возможно ты его полюбишь!
– Нет, нет, мне мама говорила что таких дяденек, их папы слишком сильно любили голенькими в детстве, и теперь они тоже любят маленьких мальчиков, потому что боятся взрослых.
Из рации полилась грубая ругань, видимо находящегося рядом Гиви не сдержался, но говоривший с лейтенантом, сразу же вернулся в эфир:
– Послушай мальчик! Гиви немножко расстроился. Он сказал что придёт за тобой. И если ты останешься живым он тебя зарежет как овцу, но до этого назначит тебя любимой, голубой овцой.
– Нет, нет! Ты злой, злой! Я с тобой говорить не буду. Дай мне зоофила Гиви. Гиви хороший, он во всем слушался папу, отбывающего срок за педофилию.
– Эй, ты шакал! Спрячься поглубже в норку, что бы я подольше тебя искал! А когда найду, намотаю твои кишки тебе на шею! …… – Послышалось рычание в Эфире, закончившиеся грязной бранью Гиви.
– Дядя Гиви это ты?
– Да маленький ублюдок! Если ты ещё не промочил штаны, выходи, встретимся один на один!
– Нет, нет, нет! Ты меня обманываешь! Ты сам не придёшь.
– Я уже иду к тебе, грязная свинья!
– Нет, нет, нет, я тебе не верю. Один на один и без оружия, ты побоишься.
– В рации послышался вновь прежний голос:
– Слушай мальчик. Гиви уже спешит к тебе, на поединок с тобой возле шлагбаума. Выходи один на один, по пояс раздетый. С собой никакого оружия.
– Нет, нет, никакого оружия. Я хочу увидеть дядю Гиви.
– Тогда через двадцать минут у шлагбаума.
– Нет, нет, через пол часа. Мне нужно ещё к штанишкам лямочки пришить.
– Согласен. Только приходи сам мальчик.
– Нет, нет, меня не обманешь. Я помню милый голосок дяди Гиви. – Дальше детская непосредственность пропала в голосе Владимирского и он закончил жёстким голосом: – Не узнаю голос Гиви, не выйду.
– Ты чо задумал? – Удивлённо таращась на Владимирского спросил Агеев, появившийся в траншее первого взвода.
– Нам нужна передышка, что бы погрузить и вывести раненных.
– Это ты хорошо придумал. Что у тебя с лицом? Ты похож на папуаса с костью в носу.
– Осколок застрял. Пытался вытащить, никак.
– А что с капитаном? – Заглядывая за лейтенанта спросил Агеев.
– Принимай командование ротой старлей, капитан геройски погиб. – И Владимирский отдал рацию Агееву.
– Лейтенант. Выносите тяжелораненых в первую очередь. Ступайте к машинам и проверьте, что там.
– Есть. – И лейтенант дав установку своим бойцам, заспешил к машинам, находящимися с другой стороны перевала. Все палатки были уничтожены миномётным огнём противника. Кухня тоже была разбита и лежала кверху колёсами. Машин не было видно совсем. На дальнем посту, с противоположной стороны от боевых действий, среди всеобщего хаоса, он увидел среди фундаментных блоков своих бойцов, во главе с прапорщиком Наливайко.
– Братцы, где машины? – Наливайко поднялся, отряхнувшись доложил:
– Все нормально лейтенант. Мы их вон за той скалой спрятали. А то сожгли бы падлы, попадись машины под обстрел. А что это у вас с лицом? Вы на людоеда похожи.
В этот момент, из темноты грянул ружейный выстрел.
– Сильно стрельбой тревожат? – Спросил прапорщика Владимирский, кивнув головой в темноту.
– Да не очень, мы их ответным огнём отгоняли, как только начнут стрелять.
– Приказ ротного, готовьте машины, повезёте раненных в посёлок.
– Товарищ лейтенант, прочесать бы дорогу. Машины пойдут, побить могут наших. – Сделал предложение повар Хабибулин.
– Где же вы их там в темноте найдёте. Только людей потерять можем. На это время нужно, а его у нас нет. И ещё, у нас каждый человек на вес золота. Вы давайте, возьмите мешки с песком и за лобовое стекло.
Солдаты грузили раненных. Отовсюду доносились стоны, даже кто-то плакал. Появился принявший командование ротой, старший лейтенант Агеев:
– Товарищи! Капитан Сухоруков геройски погиб, что бы не пустить врага за перевал! И с ним погибли наши товарищи. Что же, их смерти были напрасны, и мы теперь вот так дадим врагу пройти, и ударить в спину нашей группировке войск!? Братцы я попрошу вас, кто способен держать оружие останьтесь, продолжим защищать перевал.
Не так тяжело раненные бойцы, надеющиеся скоро покинуть этот ад замерли в растерянности. Глядя на них казалось нет такой силы, способной заставить их вернуться назад в траншеи.
Владимирский посмотрел на часы, и как-то задумчиво начал говорить, постепенно заражая своей энергетикой:
– Братаны. Мы же реальные пацаны. Мы же не маменькины сыночки! Да, нас ждут дома, но что нам там делать если мы себя не сможем считать настоящими мужиками! Через пять минут я пойду и один на один, в рукопашном поединке сойдусь с чеченцем, или грузином! Кто хочет увидеть зрелище для настоящих мужиков!? Ну!? Мы ещё живы! Давай покажем что мы настоящие русские солдаты, не хуже своих дедов и прадедов!
– К лейтенанту подошёл раненный в руку боец и сказал:
– Я осетин. Я не могу испугаться и убежать.
– Да, ты мужик! Для тебя билеты в первом ряду для зрелища.
– Раненые потянулись к Владимирскому, один с перебитыми ногами даже пополз.
– Спасибо дружище. Спасибо родной. В другой раз повоюем, теперь отправляйся в посёлок. Давайте в машину его. – Говорил с навернувшимися слезами Агеев, идя рядом с раненным, которого погрузили на носилках и несли к машине. В командирской рации зашумело:
– Эй капитан, ты все ещё улыбаешься? С тобой говорит Аслан, заместитель Умара.
– Я тебя слушаю Аслан. – Очень спокойно ответил Агеев.
– Слушай капитан, ты же знаешь нас много. Мы все равно перейдём перевал, уходите.
– Допустим. Но не так быстро и не многие из вас перейдут перевал. Уходите сами.
– Геройствуешь. Уважаю. Дай в эфир мне мальчика молодого, его тут Гиви ждёт.
– Агеев соображая посмотрел на Владимирского. Тот протянул за рацией руку:
– Мальчик молодой на проводе.
– Ну что, за базар отвечать будешь?
– А то!
– Время заканчивается, выходи.
– Нет, нет, нет. Ты меня не обманешь. Ты обещал, я услышу голос Гиви и увижу его.
– Я слушаю тебя маленький засранец. – в эфире послышался грубый голос Гиви.
– Гиви, ты откуда родом?
– Я из Панкийского ущелья.
– Гиви, начинай двигаться к шлагбауму. Я иду тебе на встречу, и я несу тебе цветы. – Последнею фразу, лейтенант пропел.
– Какие цветы!?
– На твою могилку.
– Вах! Я тебя сам похороню!
– Ты что вправду собрался идти к нему на встречу? – Схватив за рукав, Агеев остановил лейтенанта, когда они уже двигались к траншеям.
– Слушай ротный, давай глянем, что там.
Они спустились в траншею и Владимирский припал к прибору ночного видения. Из леска вышел по пояс раздетый амбал, и запалив факел двинулся вперёд.
– Ох ни фига себе! – Изумился Агеев, увидев богатыря в факельном освещении.
– Дядя Гиви это Ты? – Спросил лейтенант поднеся рацию ко рту. Он увидел как идущий с факелом достал рацию и ответил:
– Я, мальчик маладой!
– Я иду.
– Ты што!? Белены объелся!? – Агеев запнулся, видя как на него смотрят солдаты, среди которых появились раненные добровольцы.
– Да не боись ротный. Я мастер спорта по боевому самбо. Лучший был в области. Отступать некуда. Мужик сказал!
– Мужик сделал! – Закричали бойцы.
– Покажем Чехам! – Настраивая себя на бой закричал Владимирский.
– Да! – Заорали все.
Лейтенант раздевшись по пояс, вышел на встречу смерти. Температура была около нуля, из-за этого Владимирский жалко дрожал всем телом. Но вот он остановился и дальше двинулся суетной походкой Челентано, загибая то в одну сторону, то в другую, разворачиваясь вокруг своей оси.
Гиви уже находился возле шлагбаума, воткнув в тубу факел. Это был бородатый, атлетического сложения здоровяк, высокого роста, тяжёлой весовой категории, лет тридцати. Против двадцати двух лет, среднего роста и среднего веса лейтенанта.
Владимирский так и двигался походкой Челентано, нагнувшись сорвал какой-то пучок травы.
– Какой маленький и глупый мальчик. – Только и успел сказать Гиви, потому что не ожидал от молодого мальчика, такой прыти. Гиви видел как в лицо ему летит трава, но он не видел за травой кулака. Падая, он все же успел захватить ногу своего врага, но получив коленом в голову откатился назад. Гиви был опытным бойцом по боям без правил и поэтому, пока его лежащего, сверху избивал людоед с костью проткнутой через обе щеки, он попытался сделать захват бьющей его руки, что бы в дальнейшем перевести на болевой приём. Однако дикарь вырвался, дав возможность Гиви подняться на ноги. Наш тяжеловес был силен настолько, что даже от его не очень точного удара ногой, в верхнею часть бедра молодого мальчика, у Владимирского вызвало онемение ноги. Наконец Гиви окончательно пришёл в себя и налетел на нашего лейтенанта с такой яростью, нанося ему удары ногами и руками, что мальчик молодой зашатался и поплыл. И когда оставалось нанести только последний, решающий удар, Гиви задержался на какие-то пару секунд, что бы прорычать:
– Теперь щенок я вырву тебе кадык! – И он замахнулся, нанеся мощнейший свинг с правой в челюсть.
Лейтенант слегка опустил и повернул голову, левой щекой к противнику. Четырёх сантиметровый осколок, торчащий из щеки, раздробил кистевую кость среднего пальца Гиви, полностью лишив его руку боеспособности. Наш Геркулес схватился за раненную руку, уже не глядя на отлетевшего лейтенанта. И напрасно, потому что наш папуас быстро вскочил на ноги, и нанёс мощнейший удар ногой, снизу в челюсть гиганта. Упав, Гиви сразу попытался подняться на ноги, но получив коленом в челюсть, повалился на своего противника, машинально схватив того за штаны. Ему и оставалось только, зажать ноги и повалить папуаса на землю, но невероятной силы удар локтём сверху, вновь повалил Геркулеса на землю. Гиви использовал последний спасительный, запасной вариант. Он выхватил нож из штанов с выкидным лезвием, нанеся молниеносно удар. Удар лейтенанту пришёлся в область икры. Освободившись, Гиви вскочил на колено что бы нанести решающий удар ножом. Однако его предыдущий удар в челюсть лейтенанта, выбил у того осколок, зажатый между челюстью и зубами нашего папуаса. На раздумье времени не было вовсе, Владимирский вытащил изо рта осколок, и оттянув назад голову Гиви, нанёс ему удар в глаз. Затем вывернув его голову ещё больше назад, с маху перебил ему кадык. Гиви захрипел, схватившись за горло, все же пытался подняться на ноги, но удар армейского ботинка, забил торчащий из глаза осколок до основания. Тело Голиафа безжизненно рухнуло наземь.
Сначала из леска донёсся вздох разочарования, а затем грянула автоматная очередь. Лейтенант нырнул за укрытие из разбитых блоков, затем заскользил по земле, перекатываясь от одного укрытия к другому. И пока он стремился к своим, между противоборствующими сторонами завязался настоящий бой, отдаваясь в долине гранатометным, пулемётным и автоматным эхом.
Лейтенант благополучно добрался до своих. И теперь в окопе, он не замечал побитых в кровь локтей и мелких ссадин на теле. Да и разве ж это заметишь, интенсивно ведя прицельную стрельбу из автомата, по наступающему врагу. Он даже не замечал что стоит со спущенными штанами, а санитар перематывает его порезанную ногу. Пыл битвы накрыл Скалистый перевал.
Противник очень грамотно и профессионально ведёт наступление, пользуясь ландшафтом и темнотой.
Владимирский застегнув штаны, пригибаясь от пуль, заспешил к Васильеву, который своим метким огнём из пулемёта, который раз срывал атаки противника. Васильев вернулся совсем недавно, они с Хабибулиным провожали машины с раненными.
– Ну как, проводили раненных!? – Спросил лейтенант громко крича.
– Нормально! Двоих подстрелили! Один наш старый знакомый, владелец москвича! – Кричал Васильев, ведя огонь по врагу короткими очередями.
– Командуй! Я в БТР. – И лейтенант засеменил в свой капонир. Он сдёрнул брезент с бойницы и забрался во внутрь броневика. У первого взвода, противник уже достиг траншеи. Лейтенант развернул башню и надавил гашетки. Скорострельная пушка залаяла словно взбесившаяся стая зверей, повсюду разя противника. Враг валился на землю, пытался отступать, но негде не мог укрыться от пушечного огня, лучшего стрелка училища. Владимирский переложил огонь на наступающих перед его вторым взводом, и вновь остервенело бил по врагу, видя жуткую бойню создаваемую им. Обколотый наркотическими средствами враг, отчаянно метался. Вражеская атака захлебнулась, понеся огромные потери.
Когда Владимирский победоносно вышел из капонира, то неожиданно увидел бегущих бойцов, первого взвода.
– Стой! – Заорал лейтенант выхватывая пистолет.
Один боец, с окровавленной рукой, ошалело затараторил:
