Тень Справедливости. Тени уничтоженных империй. Книга I

– Ты где её достал? – удивлению Дойла не было предела. Вряд ли кто-то бескорыстно поделился бы с ними таким куском мяса.

– Ну, мы с Тренлином на охоту ходили, вот я и подстрелил, – ответил Бен, не отрываясь от работы.

– Ты с ума сошёл! Вас могли убить!

– Да нет, Тренлин сказал, что мёртвые ушли к восточным воротам, а мы вышли через западную калитку. Как он сказал, так и было.

– Ладно, так и быть, молодец. Но чтоб больше этого не повторялось: без моего ведома ни шагу из деревни!

– Ясно, – обиделся Бен.

– А где Том? Тоже, небось, геройствовать пошёл?

– Да нет, он в деревне, в длинном доме, там сегодня парад невест.

– А ты чего сидишь?

– Всё равно мы скоро уходим, что душу травить? – ответил Бен, но причина, похоже, была не в этом.

– И то верно, – согласился Дойл. – Сегодня я учил деревенских, как бороться в ближнем бою с мертвяками. Все секреты, конечно, не показал, но главного добился – они перестали бояться приближаться к ним на расстояние удара. Ведьма говорила о долге, ждущем в Лесной заставе, похоже, я его выполнил. Скоро нам пора выдвигаться. А это что ещё? – спросил он глядя на кольчугу, лежащую за спиной Бена.

– Гонор принёс. Это Грега. Я не знал, что делать и просто положил сюда.

Дойл подошёл, поднял с пола кольчугу и внимательно присмотрелся к ней. Вся ржавая, покрытая бурыми пятнами засохшей крови, она не раз спасала жизнь его друга. Но в этот раз она оказалась бесполезной.

– Держи, почисти её хорошенько песочком, считай, это прощальный подарок от Грега, – протянул он руку с кольчугой Бену. – Тебе будет великовата, но надеюсь, ты обрастёшь мяском, – улыбнулся он.

– Спасибо, – смутился Бен.

Уходящий день сменялся днём новым, а они всё никак не могли покинуть деревню. То солонина Бена ещё не была готова, то Тому в который раз нужен был «ещё денёчек, дабы силы восстановить». Дойл проводил время в учебных боях с селянами, иногда взбирался за стену, положить парочку гуляк, да расхаживал по самой стене. На высоте пяти футов по всей её длине проходила узкая платформа, на которой с трудом могли разойтись два человека. Местные уже перестали обращать на них внимание, да и Гонор стал всё реже их навещать.

Новый день начался как и предыдущий, холодным моросящим дождём. Дойл накинул на плечи старый плащ, которым с ним поделился кто-то из местных. Плащ был великоват, зато в него можно было укутаться целиком. Он уже собрался выходить, как услышал с улицы чей-то срывающийся крик:

– Гуляки! Тревога! Все на стены!

Дойл сразу понял, что дело не ладно. В дверной проем, он ничего не мог разглядеть, так как обзор закрывали крыши домов. Он развернулся и пнул ближайшего к нему спящего – Тома.

– А! В чём дело? – заморгал он глазами от грубого пробуждения.

– Дело дрянь, одевайтесь и на стену.

Том врезал Бену и пока тот протирал глаза, сам уже натягивал второй сапог. Бен сразу всё понял и не стал задавать вопросы, а просто напялил на себя кольчугу. Дойл полностью собрался и выскочил на улицу.

– Сюда, к воротам! – кричал кто-то вдали. – Тащи брёвна, укрепляй створки!

Эта фраза сильно напугала Дойла. «Что же там твориться, что они так переживают за ворота?» – подумал он. Дойл поспешил забраться на стену и открывшаяся картина повергла его в ужас: весь лес просто кишел мёртвыми. Самые близкие к ним уже были на расстоянии полёта стрелы, но никто не стрелял: люди не хотели терять ценные снаряды, боясь промахнуться мимо цели.

– Боги всемогущие! Там же люди! – раздался справа голос Тома. Парень уже стоял на стене, в полутора десятках саженей от Дойла. – Откройте ворота! Вы должны их впустить! – кричал Том, но никто его не слушал.

– Успокойся, ты ничем им не поможешь, – сказал кто-то со стены.

– Они ушли в лес ради блага всей деревни! Они же сейчас погибнут!

– Мы не можем им помочь, гуляки слишком близко, – всё тот же голос вторил Тому.

– Ну ладно, – с гневом выпалил Том, перескочил через брёвна, повис на руках, оттолкнулся ногой и прыгнул, перелетая ров.

Приземлился он не очень удачно: намокшая глина подвела его и он поскользнулся, подвернув лодыжку. Ближайшая к нему девушка была в пятнадцати саженях от него, Том замахал руками и неуклюже поскакал ей навстречу. Девушка заметила его и в этот момент на неё напал мёртвый. Он вцепился ей в руку своими зубами и её предплечье окрасилось алым. И в тот же миг острый меч Тома вонзился в затылок восставшего. Теперь уже окончательно мёртвое тело придавило девушку к земле. Том спихнул его в бок и помог подняться раненной красавице. Где-то поблизости раздался крик и Том увидел, как мертвецы догнали мужчину. Он отвернулся и побежал к стене таща за собой девушку к тому месту, откуда он спрыгнул. Было видно, как каждый шаг даётся ему всё с большим трудом. Со стены уже скинули верёвку, как вновь раздался крик. Том повернул голову и увидел, что у ворот мёртвые настигли вторую девушку. Среди гвалта он расслышал звон тетивы и обернулся – позади него падал на спину гуляка со стрелой, торчащей изо лба. Он огляделся: всё больше мертвецов шли к ним со всех сторон. Тогда он подсадил девушку и ту втянули наверх, перетащив через стену. Том ещё раз обернулся, переступил с ноги на ногу, и вдруг судорога острой болью прострелила ему лодыжку. Том начал падать и размахивать руками, как вдруг перед ним появилась спасительная верёвка! Он дёрнулся, но не схватил её, а лишь ударил пальцами. Верёвка отскочила и Том свалился в ров. Одно из кольев проткнуло его бок, сломалось, и его остриё вышло из живота парня. Такое же красное, как штандарт их легиона.

– Том! – заорал Дойл. – Том! Поднимайся!!!

Было видно, как превозмогая боль, парень встал во весь рост. Том схватился за верёвку, а Дойл, свисая сверху, тянул к нему руку. Прошёл какой-то миг и Том, оторвавшись от земли, взмыл навстречу Дойлу. Его радость длилась совсем недолго: прошла секунда прежде чем Том почувствовал, как измазанная в грязи верёвка выскальзывает у него из рук. Дойл дёрнулся к Тому, но его рука вместо ладони товарища схватила только воздух. Том достиг земли и кубарем скатился в ров. Из его сердца торчала ещё одна заточенная деревяшка. «Он умер героем, хотя мог дальше жить простым парнем, – промелькнули в памяти Дойла слова ведьмы. – Ведьма не ошиблась». На Тома тут же навалилось с десяток мертвецов и его тело скрылось под их кишащей массой.

– Копьё мне, быстро! – распорядился Дойл.

Через мгновение в его руках уже была длинная палка с острым наконечником. Дойл перевесился через стену и начал раз за разом бить по головам гулякам. Десять, двадцать, тридцать… он всё бил и бил, куча тел росла, но как только кто-то падал, его место занимал другой.

– Сюда! К воротам! – услышал он призыв. – Тащите ещё бревен, они выламывают створки!

Дойл обернулся на голос и ужаснулся: чудовищная масса мертвецов, наперев на ворота медленно но верно выдавливала их во внутрь. Первый ряд мертвецов превратился в куски раздавленного мяса, своими телами создавая мягкую прослойку между деревом и толпой. Дойл посмотрел туда, где только что бил по головам восставшим. «И здесь толпятся, как безумные. Их привлекает запах крови!» – догадался он, перевесился через стену и с двойным рвением принялся пробивать головы. Лучники обстреливали толпу у ворот, но павшие гуляки продолжали быть безвольными участниками штурма ворот: не в силах упасть на землю, они просто раскачивались в такт движения толпы. Раздался хруст и Дойл вновь взглянул на ворота. Они держались на добром слове и он, спрыгнув со стены, поспешил к ним. Дойл подоспел вовремя: как только он обнажил меч, ворота, выламывая петли, с пронзительным скрипом прогнулись, и орда мёртвых хлынула внутрь. Сперва ему показалось, что всё не так уж страшно: первые ряды, толкаемые в спину остальными, летели на землю вперёд носом, о них спотыкались следующие и тоже оказывались на земле. И так продолжалось довольно долго, пока, наконец, мёртвые не перешагнули эту преграду. Лучники стреляли уже внутрь деревни, но их работа была как капля в море. Мёртвые неслись сплошным потоком, подобные неумолимой стихии растекаясь по всей деревне, и Дойл еле успевал уносить ноги, спасая свою шкуру. Крики раздираемых вживую людей он слышал постоянно. Мёртвые отрезали пути спасения более нерасторопных защитников и буквально разрывали их на ходу, не давая телам упасть на землю.

– Стена! – услышал он крик и повернулся.

Он взглянул на ту её часть, где погиб Том. Через стену, кувыркаясь на землю, переваливались мёртвые, но некоторые всё же умудрялись зацепиться и остаться на платформе, и этих некоторых было много. Защитники прыгали со стены, но не вниз, а на балконы соседних домов, перебирались на крыши и продолжили вести обстрел. Дойл же добежал до Лесной заставы и мухой взлетел на второй этаж. Он повернулся и подрубил пару ступенек старой лестницы. Та не выдержала веса преследовавших его мертвецов, кое-как полезших за ним, хрустнула и грохнулись на землю. Дойл выбрался на крышу и осмотрел деревню. Мёртвые кишели повсюду, словно букашки в разворошённом муравейнике, заполонив собой абсолютно всё пространство вокруг, и только к старому дубу они не смели подойти. «Странно, почему они его боятся, – подумал он. – А, впрочем, теперь-то какая разница. Защитникам конец, в дома они ворвутся не позже, чем через полчаса, затем доберутся до меня, просто залезут по телам своих же. А вот до лучников добираться будут долго, может день, а может два, пока не снесут все эти дома к чертям!» Его взгляд скользнул дальше, за забор, и в бесконечном море шатающихся тел он увидел то, что заставило мурашкам пробежаться по его разгорячённой спине.

Она стояла в своём перьевом плаще. Одетая в охотничий костюм, босая, она возвышалась над мертвецами, стоя на высоком пне. Её волосы были растрёпаны на ветру и то тут, то там в них были вплетены чёрные перья.

– Я – Воронов дитя. Вернулась я к себе домой! – услышал он её металлический голос.

А мёртвые просто шагали мимо неё, не обращая на ведьму ни малейшего внимания.

6. Шайла ла Кай Ли

«Так вот оно что, а я-то думал, попалась нам хорошая колдунья. Пока мы тут торчали, она насобирала целую армию мёртвых! Подлая тварь!» – выругался про себя Дойл. Он видел, как мертвецы заполнили собой уже всё свободное пространство внутри деревни. Их пальцы, обдирая плоть, царапали стены домов, а от непрекращающегося гула, состоящего из стонов, кряхтений и клацаний зубов, болела голова. «Но тогда зачем было присылать нас всех сюда, на верную смерть, когда ты могла нас легко убить в лесу? – и тут до него дошло. – Нож! – он нагнулся и достал из сапога изящный клинок. – Ты не могла войти в деревню, как восставшие не могут подойти к дубу! И этот предмет стал твоим ключом. А мы, одурманенные твоим гостеприимством и доброжелательностью, с затуманенным разумом доставили его прямо по месту назначения! Будь ты проклята, ведьма!» – сплюнул Дойл и сжал в кулаке рукоять ножа. «Я всажу тебе его между глаз», – пообещал он себе, всё же понимая, что до ведьмы ему не добраться.

Краа! Послышалось сверху. Краа! Краа! Краа!! Дойл задрал голову – дождь уже прекратил моросить и над деревней собиралась стая воронов. Всё больше и больше слеталось их со всех сторон, очерняя своим присутствием небо. И вот уже их карканье стало заглушать стоны мёртвого воинства. Вдруг стая резко опустилась вниз и начала кружить прямо над головами восставших. Ведьма наклонилась вперёд, как будто готовилась к прыжку, и в тот же миг ближайший к ней ворон врезался в толпу мёртвых. Дойл так и не понял, что произошло, но от туда, куда упал ворон, взмыли в воздух разорванные куски тел. Ещё несколько рядов мертвецов, сбитые с ног, полегли по кругу. И в эту брешь не замедлила нырнуть Дочь Воронов. Вновь и вновь птицы падали на мертвецов, открывая её путь в деревню, и ведьма не упускала возможности воспользоваться открывающимся коридором, несясь к покорёженным воротам. Проворно лавируя между сотней рук, с каждой падшей птицей она приближалась к своей цели и, наконец, достигла её! Оказавшись в развороченной арке, она схватила двух подлетевших к ней птиц и столкнула их головами. Глухой удар хлестанул Дойла по ушам, и окружившие ведьму мёртвецы разлетелись во все стороны. Затем она скинула плащ и схватилась за оставшуюся висевшую створку, замерла на несколько секунд и осела на колени. С трудом поднявшись, ведьма огляделась: мёртвые больше не пытались прорваться в деревню, а те, что уже были внутри, не спешили подходить к Хранительнице леса. Дойл посмотрел на стену и удивился: «Странно, больше не лезут, да и вообще отходят. Что это она там делает?» А делала она следующее: подошла впритык к обглоданному телу у ворот и залезла внутрь останков руками. Дойл не мог толком понять, что она там делает, слишком большое расстояние было между ними. Ведьма встала, подошла впритык к мёртвым, что-то там повертела пальцами и резко выбросила вперёд руки. Красный отблеск на мгновение ослепил его и в тот же миг несколько десятков мертвецов, разорванные на куски, разлетелись по округе. Ведьма воспользовалась брешью и подбежала к следующему телу. Так же наклонилась, так же поскребла его руками. Но на этот раз времени было гораздо меньше. Дождь из останков закончился и свободное пространство стали быстро заполнять новые восставшие. Окружённая со всех сторон, ведьма резко выпрямилась, вытянув вверх правую руку, а затем так же быстро присела, хлопнув ладонью по земле. Снова красный блеск, но на этот раз никто не взмыл в воздух, просто все мертвецы в радиусе десятка саженей, ломая конечности, покатились кубарем прочь от неё, словно их снесло чудовищным порывом ветра, даже сотрясшим стоявший рядом длинный дом. Ведьма выбежала на центр площади, встала не разорванные остатки палаток и повернулась лицом к воротам, оказавшись боком к Дойлу. Она согнула ноги в коленях и выпрямила спину, а затем развела руки, направив их ладонями друг к другу. Казалось, время для неё остановилась и она решила поговорить с духами или предками, погрузившись в медитацию. Мёртвые, как будто нехотя, медленно подбирались к ней, пытаясь перебраться через своих покалеченных собратьев, а она, тем временем, невероятно медленно сводила руки вместе. Дойл даже с расстояния трёхсот футов заметил, что её левая ладонь была красная от крови. «Наверняка вторая такая же, – решил он, следя за подбирающимися к ней мертвецами. – Ну же, скорее!» – мысленно подбадривал он её, глядя, как толпа мертвецов всё сильнее сжимает кольцо вокруг девушки. Со стороны казалось, что последние секунды дались ей с нечеловеческим усилием. Но вот её ладони соприкоснулись и в тот же миг деревню сотряс удар поразительной мощи. Ближайшие к ней мертвецы разлетелись на кусочки такие мелкие, что они покрыли тонким слоем все стоящие рядом дома, стены и остатки ворот. Следующие разрываясь на части взмывали в воздух, летели кубарем, врезаясь в дома, теряли головы, руки и ноги, падали, кувыркаясь вдоль улиц. Удар сотряс стену и доломал ворота, сдвинул с основания несколько домов и только затем его сила пришлась на Дойла. Он взмыл в воздух, словно пёрышко подхваченное дуновением ветра, из его лёгких вышибло воздух, а к голове прилила кровь, наполняя уши гулким шумом. Время для него замедлило свой бег и он видел, как с домов сметает крыши вместе с лучниками и как люди падают на мягкие мёртвые тела. Действительно мёртвые. «А куда же лечу я?» – задался он вопросом и тут же нырнул в густую крону дуба. Дойл с шумом пронёсся сквозь переплетение ветвей, с хрустом ломая их, и хорошенько приложился хребтом к могучему стволу, а затем, собрав все сучки на своём пути вниз, грохнулся на землю. «Жив! – возрадовался он и попытался подняться, – и вроде цел». Руки, ноги и голова были на месте, вот только спина не хотела до конца разогнуться. «И так сойдёт», – решил он, вынув из ножен меч, и прихрамывая бросился к центру деревни.

На улице уже вовсю кипел бой: выжившие защитники и лучники сражались с полусотней уцелевших мертвецов. Дойл кинулся к ведьме ступая прямо по телам, по пути вонзая клинок в головы всех уцелевших восставших. Бен уже был там: с копьём наперевес он отбивался от наседающих со всех сторон восставших, защищая лежащую девушку. На коленях перед ведьмой стоял седобородый старик, совершенно не обращая внимания на всё, что происходило вокруг.

– Что же ты, девочка, не щадишь себя! Да как же я-то без тебя. Хватит уже убиваться, прошу! – его жалобный, полный слёз голос очень странно сочетался с обстановкой вокруг.

Дойл встал рядом с ними ища врага, но, похоже, никто не собирался нападать на них. Тогда он услышал горестный всхлип старика и обернулся. Ведьма всё так же лежала на спине, глядя в небо опустевшим взглядом, не моргая и не сводя глаз с одной точки. Её левая рука была поднята вверх, как будто она хотела до чего-то дотянуться. Старик уткнулся лбом в кисть её другой руки. Дойл проследил за тем, куда указывала ведьма и увидел, как вороны, парившие высоко в серых небесах, камнями начали падать вниз. Не долетая до земли, они лопались, оставляя после себя лишь кровавый туман да облако чёрных перьев. Вся округа потонула в красных цветах и мёртвые, оставшиеся за стеной, как по мановению волшебной палочки стали медленно возвращаться в лес, начисто потеряв интерес к деревне. Её рука расслабилась, обмякла и упала на землю, глаза закрылись, и старик вновь завыл. Дойл взглянул на её ладони: всё те же символы глубоко испещряли нежную кожу, вот только теперь всё было залито кровью.

Внезапно раздавшийся голос Гонора заставил его вздрогнуть:

– Нортон, как она? – первое, что он спросил.

– Её надо отнести в дом… – промямлил старик и поднял глаза на старосту. – Жива…

Дойл наклонился и аккуратно поднял девушку:

– Куда?

– Несите в Лесную заставу – это её дом.

Дойл побежал что было сил, хотя боли в спине и сильно мешали, замедляя его бег. Он совсем забыл, что лестница развалилась, но ситуацию спас Бен уже неся с собой другую.

– Одолжил у стены, – бросил он, пробегая мимо.

Дойл вновь ринулся вперёд. Когда он подбежал, его уже ждали несколько человек.

– Давай её сюда, аккуратней! – донёсся голос Тренлина со второго этажа.

Дойл передал девушку другим парням и все вместе, стараясь не сделать ей хуже, затащили её наверх. Следом влез Гонор и Нортон, за ними Бен. Дойл поднимался последним, так как спина вновь дала о себе знать. В итоге он забрался в башню, в проворстве уступив даже седовласому старику. Дочь Воронов лежала неподвижно на расстеленных шкурах, Бен уже пытался развести костёр, а старик приставал к Гонору.

– Говори же, знахарь, что с ней?

– Я не знахарь, сколько раз тебе можно повторять.

– Горе-то какое, – взвыл Нортон, схватившись за голову и слоняясь туда-сюда.

– Да успокойся ты. Всё нормально с твоей Шайлой. Сил много растеряла, да крови. Полежит пару дней и встанет. Она предупреждала, что с ней такое может произойти и наставила, что следует делать.

– Ох-ох-ох! – заохал старик.

– Всё, иди, не мешай мне. Скажи, чтобы ворота укрепили и что я появлюсь на рассвете.

Старик постоял минуту, почесал голову и ни слова не говоря направился к выходу. Гонор стёр пот со лба и сел рядом с девушкой. Костёр в полутьме заиграл языками огня. Дойл тоже попытался сесть, но получилось у него с трудом.

– Дойл, что с вами? Вы ранены? – спросил его староста.

– Нет, просто когда наша спасительница решила уничтожить всё вокруг, я стоял на крыше этого чудного здания, —улыбнулся он. – Меня поймал дуб. Старик, как его?

– Нортон, – подсказал Гонор.

– Да, Нортон, он сказал, что ты лекарь.

– Увы, я не лекарь. Шайла научила меня кое-чему, но знахарка здесь она.

– Жаль, а то спина что-то покалывает. Ох, – выдохнул он, когда попытался сесть поудобнее. – Тогда скажи мне, дорогой друг, почему она живёт в лесу, раз является вашей знахаркой?

– Так это значит, что она направила вас искать Лесную заставу. А я не догадался. Вот болван!

– Да, она. Но ты не ответил мне на вопрос: почему она променяла жизнь в деревне и каменный дом на жизнь в глуши и дуб с дуплом?

– Так она жила в дупле? Во даёт! Молодец деваха! – порадовался Гонор. Дойл ничего не ответил, лишь смерил его тяжёлым взглядом. – Хорошо, слушайте. Примерно год назад, мёртвые начали вставать из могил. Кое-кто из местных, очень влиятельный, навёл поклёп на неё и деревня разделилась на тех, кто за неё и тех, кто против. И староста решил выгнать её из деревни, тем самым устранив причину конфликта. Уходя она сказала, что вернётся лишь тогда, когда мы будем мечтать о лёгкой смерти. И она вернулась! Сказать по правде, я уже начал искать нож, чтобы проткнуть себе сердце, дабы не быть съеденным заживо. Она и раньше пропадала на месяц, на два, но что у неё есть убежище в лесу, этого я не знал. А как вы с ней встретились, уважаемый?

– Мы спасали свои шкуры, а она голая гуляла по лесу, – улыбнулся Дойл.

– Ну, даёт! Вот это женщина! – настроение Гонора вновь взметнулось до небес.

– Гонор, ты говорил, что её выгнал староста, но ведь староста ты, – заметил Бен, сидевший у костра.

– Да, верно, старосту убили гуляки спустя месяц после его решения, когда он шатался по лесу. После его гибели старостой выбрали меня.

– А почему ты сейчас находишься здесь, а не на улице? – задал вопрос Дойл.

– Послушайте, уважаемый, вы сами были свидетелем того, что творилось там. Ребята сами знают, что надо заделать бреши и собрать тела. Шайла применила мощные чары, поставив барьер вокруг деревни и если он падёт и гуляки вернутся, только я смогу вернуть ей жизненные силы в мгновение ока. Лишь она сможет отвести беду от всех нас.

– И как же вы собираетесь «оживить» её? – поинтересовался Бен.

– Я не хочу об этом даже думать, не то, что говорить, – Гонор помрачнел.

Дойл решил разрядить обстановку:

– Ты упомянул её имя, Шайла кажется. Нам она говорила только свои прозвища: Дочь Воронов, Хранительница леса, Защитница земель Саммитов и ещё с десяток. Я побывал во многих местах, но никогда не слышал такого имени.

– Её полное имя – Шайла ла Кай Ли. Это древнее саммитское имя. В переводе с этого языка оно означает «сияние лунного света» или «рождённая под лунным светом». Ну, или как-то так.

– А почему её назвали именно саммитским именем? Ведь саммитов уничтожили многие века назад?

– Народ – да, но осталось множество спасшихся одиночек. Она потомок потомков вот таких, оставшихся в живых беглецов. Её родители, пусть Боги будут благосклонны к их душам, были из этого редкого народа. В ней очень сильна древняя кровь и её внешность подтверждает это. Саммиты были очень красивы, стройны и высоки, как мужчины, так и женщины. Бьюсь об заклад что вы, прошедший полмира, ещё не встречали на своём пути такой красивой девушки! – Дойл не мог не согласиться. – А ещё саммиты были очень талантливыми магами.

В тишине они просидели до вечера, лишь изредка разбавляя тишину короткими разговорами. «Талант к магии у неё действительно есть. И смекалка тоже. Это надо додуматься, обстрелять армию мертвецов взрывающимися воронами», – Дойл выглянул в дверной проём и увидел длинные тени, пересекавшие деревню. Солнце клонилось к закату и Дойл ощутил, как сильно он устал. Он завалился набок, закрыл глаза и моментально провалился в сон.

Дойл стоял на вершине башни и смотрел на бескрайние леса простирающиеся вокруг. Там, вдали, виднелось озеро, блестя на солнце и слепя своими бликами глаза. Дойл направил взор вниз и увидел тоненькую полосочку воды и даже услышал журчание ручейка, бившего из-под основания холма, на котором водрузилась башня, и уходящего в лесную чащу. «Как я могу его слышать отсюда, – задался он вопросом, – ведь я сейчас выше деревьев?» Ответ на этот вопрос ему никто не дал. Он стоял в одиночестве. Дойл посмотрел на лес, затем на озеро: «Видать, он бежит к большой воде, этот ручеёк». Кто-то дотронулся до его плеча и он вздрогнул, обернулся и увидел Грега. Тот был чисто выбрит и коротко пострижен, в новой кольчуге и на поясе у него висел богато украшенный меч, который просто не мог принадлежать рядовому легионеру. Грег улыбнулся ему и произнёс:

– Здравствуй, друг. Как много времени прошло.

– Грег? Привет, – удивился его появлению Дойл. – Да, давно ты здесь…

– Ты не рад меня видеть?

– Рад, – Дойл понимал, что что-то не так. – Только ты умер, – вдруг вспомнил он.

– Да, верно, умер. Я помню. Ты выполнил долг, – не то спросил, не то пояснил ему Грег.

– Я не знаю, что от меня требовалось. И не понимаю, в чём он заключается.

– Ты начал путь, дойдёшь ты до конца, – услышал он знакомый женский голос и из-за спины Грега показалась Шайла ла Кай Ли, одетая как в день их встречи. Она положила руку на плечо Грега и, посмотрев в глаза Дойла, прошептала, – проснись!

Грег уставился на свои руки, его кисти медленно надувались, впрочем, как и всё тело.

– Прощай, – тихо произнёс он и лопнул.

Дойл вновь взмыл в воздух, летя спиной вперёд и видя, как разлетается на кусочки высокая башня, раскидывая вокруг себя тяжёлые камни. А он всё летел и летел, быстро удаляясь от павшей башни, и не было дуба за его спиной, чтобы прервать этот полёт. Когда на землю упал последний камень и вокруг на приличном расстоянии полегли деревья, Дойл заметил, что на пригорке остались не тронутыми лишь два этажа с перекрытием третьего. И вдруг он начал резко падать. Дойл взглянул вниз и увидел под собой синеву озера. Бульк! И он проснулся.