Наши девки лихо пляшут. Комедии

Роман. Не звук надо добавлять, а убедительности. Вот держите.

Аистов. Что это?

Роман. Жёлуди.

Аистов. Это спецпитание для голосовых связок? Так я могу и захрюкать от такой пищи.

Роман. Вы знаете Демосфена?

Аистов. Это тот тип, который работает в отделе снабжения?

Роман. В отделе снабжения работает Афиногенов. А Демосфен жил две тысячи лет назад.

Аистов. Ого, какой старик! Не понимаю, чем он может мне помочь.

Роман. У него была хорошая метода для постановки голоса. Он набирал, полон рот гальки, и пытался перекричать шум прибоя. У нас гальки нет, но имеются жёлуди. Берите их в рот. Не бойтесь они чистые. Вот так, а теперь повторяйте за мной.

Крошка Клара украла кораллы у карлика Карла.

Аистов. Кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар.

Роман. Это похоже на стаю ворон, а не ораторское выступление. Попробуйте ещё раз.

Аистов. Кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря-кря.

Роман. А так лягушки на болоте квакают.

Аистов. У меня не получится.

Роман. Не надо опускать руки. У Демосфена ведь тоже сначала не получалось!

Аистов. Откуда вы знаете. Ведь он жил две тысячи лет тому назад.

Роман. Есть свидетельства его современников: Плутарха, Диогена, Филиппа Второго, отца Александра Македонского. Они говорили, что Демосфен так говорил убедительно, что его слова заменяли армию солдат на полях сражений. Недаром же Филипп Второй пошел на мировую с греками после выступления Демосфена. Так что в ораторском деле надо будет хорошо поупражняться. Кроме того, вам надо владеть и жестами. Они ведь у вас совсем невпопад. Я ведь вам говорил как надо.

Аистов. Я не понимаю. Неужели так важны эти жесты.

Роман. О, как мы отстали. Да, поймите же вы, наконец, что люди воспринимают вас не только ушами, но и глазами. Тем более ваши избиратели. У них может информация в одно ухо влетать, а в другое вылетать, сквозняк. Потому что их мысли заняты в данный момент совсем другим: где купить подарок, с кем сегодня выпить, кому устроить разборку с пристрастиями. А вот жест они схватят на лету.

Аистов. Сомневаюсь.

Роман. Напрасно. Вот, к примеру, мы можем много говорить о человеке: что он пьет, что он деньги в дом не носит, что он устраивает дебоши в семье – но эта информация пролетает мимо, а стоит жестом показать, что человек закладывает за воротник (показывает, что рукой проводит по шее) и всем все понятно. Или вот мы много можем говорить о том, что у вас неадекватное восприятие действительности, что у вас внешний мир перепутан с виртуальным, отсутствуют тормоза и рецепторы, но люди вас не поймут. А достаточно пальцем покрутить у виска (показывают, крутит указательным пальцем у виска) и людям станет понятно, что вы не дружите с головой.

Аистов. Это вы меня имеете в виду.

Роман. Нет. Это я вообще. У вас нечто другое.

Аистов. Что именно.

Роман. Большая заторможенность. Вы что боитесь избирателей?

Аистов. Нет. Но мне страшно, вдруг, не то скажу, что надо.

Роман. А вот это зря. Говорите много, говорите красноречиво, но ничего конкретного. Так повторим все сначала. Правую руку на сердце, мол, слова мои идут оттуда и пошел.

Аистов. Дорогие избиратели! Граждане свободной страны! Проснитесь от летаргического сна! Бандиты узурпировали власть. Вас обманывают, обвешивают, обкрадывают.

Роман. Изобразите гнев на лице. Покажите, что вы ненавидите этих воров, бандитов, казнокрадов.

Аистов. Они желаемое выдают за действительное.

Роман. Не верю! Не верю! Не верю! Гнев должен быть не такой робкий. Ваш гнев должен сотрясать аудиторию. Вы когда-нибудь испытывали гнев?

Аистов. Бывало такое. Иногда так кто-то выведет из себя, что готов разорвать его на мелкие куски.

Роман. Вот припомните, какие чувства вас тогда наполняли.

Аистов. Так сразу и не вспомнишь.

Роман. Вот последний раз, когда вы гневались.

Аистов. На прошлой неделе в банке, когда один наглец хотел без очереди попасть к кассиру.

Роман. Вспомните, что вы ему сказали.

Аистов. Я ему сказал, что бы он стал в очередь.

Роман. Не верю.

Аистов. Чему вы не верите?

Роман. Что, вы ему так сказали, и он вас понял.

Аистов. Конечно, я выразился немного не так.

Роман. А как вы ему сказали?

Аистов. Куда лезешь подонок? Все мы спешим. Стань в очередь.

Роман. Вот это уже лучше, а, если ещё и ненормативную лексику употребить, тогда получится то, что надо.

Аистов. Прямо так и говорить?

Роман. Можете нецензурные слова опускать, а губами только изображать.

Аистов. Куда лезешь, подонок! (изображает губами речь). Все мы спешим! (изображает губами нецензурные слова) Стань в очередь, а то сейчас тебе в рыло врежу….

Роман. Вот это другое дело! А теперь изобразите тот же гнев, когда говоришь о бандитах.

Аистов. Бандиты узурпировали власть.

Роман. Не то. Одну минуту.

(Идет в другую комнату и несет оттуда зеркало).

Роман. Вот работайте перед зеркалом.

Аистов. Как работать?

Роман. Очень просто. Изображайте гнев, возмущение и все такое, а я пока отдохну. Нелегкая это работа, тянуть бегемота из болота.

Аистов. Какого это бегемота?

Роман. Да это не о вас. И следите за жестами.

(Аистов тренируется, но вслух не говорит, а обозначает только губами, делает различную мимику, машет руками, входит его жена с сумкой набитой продуктами).

Дина. Что это ты воздух сотрясаешь своими кулаками. Пошел бы лучше порядок в своей комнате навел.

Аистов. Это не сотрясение воздуха, а занятие по ораторскому искусству. Ты Демосфена знаешь?

Дина. Конечно, знаю.

Аистов. Откуда ты его знаешь?

Дина. Вот задал задачу. Да у кума ж собаку так звать.

Аистов. У кума собаку звать Децибел, а Демосфен – это греческий оратор, который жил две тысячи лет тому назад.

Дина. Ну и зачем он тебе сдался тот оратор, лучше б знакомство завел с прокурором или начальником милиции. Вот это была бы помощь.

Аистов. Да ты ничего не смыслишь в этом деле. Оратор мог так говорить, что все люди шли за ним. Его слова были, как солдаты на поле боя. Вот смотри.

(Аистов вытащил жёлуди).

Дина. Это что? Спецпитание для депутатов, чтобы хрюкали сильнее.

Аистов. Сама ты спецпитание. Это упражнение оратора, которое использовал Демосфен, чтобы завоевать расположение масс.

(Аистов берет в рот желуди и пытается говорить).

Кар-кар-кар-кар-кар-кар-кар

Дина. Уж, конечно, такими речами ты всех ворон соберешь сюда.

Аистов. Ничего, немножко позанимаюсь, и у меня все получится. Депутатами не рождаются, а становятся, благодаря упорному труду.

Дина. Вместо того чтобы кулаками воздух сотрясать, пошел бы на базар да защитил свою жену.

Аистов. Не царское это дело.

Дина. Вот все вы депутаты только на словах герои, а когда до дела то в кусты.

(Входит Роман).

Роман. Кого это надо защищать?

Дина. Да вот пытаюсь мужу рассказать, как мое достоинство растоптали на базаре, а у него нет времени, чтобы защитить слабую женщину. Ответственный творческий момент идет. (Передразнивая, машет руками).

Роман. А что же произошло?

Дина. Да вот пошла на базар, чтобы купить телятины. Вечером хочу сделать фрикасе. Это мое фирменное блюдо. Вы ведь привыкли в столице по ресторанам питаться, то и мы хотим угостить вас чем-нибудь деликатным.

Роман. Спасибо. Вчера пельмени были замечательные.

Дина. Ох, а мое фрикасе из телятины вам ещё больше понравится. Пальчики оближите. Я его с вином, со сметаной делаю.

Аистов. Ты нам мешаешь.

Дина. Вот так всегда. И слова не даст сказать.

Роман. Так что же случилось на базаре?

Дина. Значит, я взяла килограмм телятины. Пошла на контрольные весы, проверила, а там недовес целых двести грамм. Я, конечно, к продавщице. Что же вы делаете? Не точный вес отпускаете, а она мне в ответ: «Ничего подобного. Я вам точный вес сделала. Может вы не кушали дома, и кусок мяса съели, пока шли к контрольным весам». Я ей в ответ: «Как вам не стыдно». А она мне говорит: «Это вам надо стыдиться. Съели кусок мяса и пристаете к честной женщине. При свидетелях надо было делать контрольный вес, а теперь идите и не мешайте мне работать». Вот так растоптали мое достоинство, а моему мужу дела до этого нет. Все машет руками. Лучше б мясорубку покрутил. Больше б пользы было.

Аистов. Иди, Дина, отсюда. Иди.

Дина. Вот видите. Вот вам и отношения, вот вам и чувства.

(Входит дочь Лада).

Лада. Вы снова соритесь?

Дина. Вот ты мне и надо.

Лада. Зачем?

Дина. Хочу задать тебе один вопрос.

Лада. На твои вопросы мама я буду отвечать только в присутствии адвоката.

Дина. Ты посмотри на нее. Никто не слушает меня в этом доме. Ты хотя бы сказал что-нибудь ей. Или ты совсем забыл, что она твоя дочь.

Аистов. Почему же. Я прекрасно об этом помню. И все делаю для нее.

Дина. Так спроси ее, почему она ведет себя так развязно.

Аистов. И спрошу.

Дина. Спроси, чтобы она почувствовала твердую мужскую руку, а то совсем девчонка от рук отбилась. Не слушает меня. Что за молодежь пошла. Мы раньше совсем не такие были.

Аистов. Времена меняются.

Дина. Тем не менее, детей надо держать в ежовых рукавицах, иначе худо будет. Но что ж ты не спросишь её.

Аистов. Сейчас спрошу.

Дина. Да, не тяни так долго. Сам же говорил, что времени мало.

Аистов. Конечно, сейчас спрошу. Лада!

Лада. Да, папа.

Аистов. Я хотел тебя спросить.

Лада. Спрашивай, я ведь самая послушная у тебя дочка.

Аистов. Конечно. Я это знаю и поэтому спрашиваю.

Дина. Да, что ты тянешь? Ты ее боишься, что ли?

Аистов. Ничего я не тяну. Я думаю, что спросить.

Дина. Что же ты за отец? Видишь, как ведет себя твоя дочь, и не знаешь, как поставить её на место.

Аистов. Не надо мне подсказывать. Я знаю, что я отец.

Лада. Папа, ты у меня самый лучший, самый современный, самый демократичный.

Дина. Ох, негодница, знает, как подъехать к отцу, кандидату в депутаты от демократической партии. Вот такие, либералы, демократы, всю страну разбазарили.

Аистов. Лада, я тебя хочу спросить.

Лада. Спрашивай.

Аистов. Что ты хочешь получить в подарок на день рождения?

Дина. О, вот это так вопрос. Достойный вопрос от кандидата в депутаты.

Лада. Это очень легкий вопрос, папа. Хотя и очень тяжелый. Мне так много хочется. И новую шубу, и кольцо с бриллиантом, и…. Я подумаю, но у меня вопрос к тебе, папа.

Аистов. Задавай.

Лада. Ты мне обещал, купить путевку в Египет, если я хорошо сдам летнюю сессию в институте. Так вот я тебя ставлю в известность, что я успешно сдала сессию и жду теперь, когда ты исполнишь свое обещание.

Аистов. Неужели я такое обещал.

Лада. Папа, ты ведь ещё не такой старый, чтобы страдать склерозом.

Аистов. Извини, забыл. У меня сейчас столько дел навалилось, но, если я обещал, то, конечно, исполню.

Дина. Конечно, потакай своей дочке, то она преподнесет тебе когда-нибудь сюрприз в пелене.

Лада. Мама сюрпризов не будет. Я предохраняюсь.

Дина. Нет, она меня доведет до инфаркта.

Лада. Да, папа, я забыла тебе сказать.

Аистов. Что?

Лада. Там тебя ждет баба Галя.

Дина. Снова избиратели. Как они мне надоели. Не успеваешь после них уборку производить в доме. Ведь идут все сюда в той же одежде, что и в свинарнике управляются или в поле работают, а потом никакой дезодорант не забьет запах от их посещения.

Аистов. Ничего ты не понимаешь в работе с избирателями.

Дина. Хватит, что ты занимаешься этой благотворительностью.

Аистов. Потерпи еще немного, когда выборы пройдут, тогда прием для них закроется. (Выходит).

Дина. Вот так всегда и все проблемы семьи на мне. Особенно, эта выросла проблема. (Показывает на дочь). Никогда б не подумала. Такая тихая, послушная была.

Роман. Переходной возраст. Ничего страшного, хотя, конечно, возраст очень опасный. Ум ещё детский, а тело уже взрослое. Сейчас столько соблазнов открылось для нашей молодежи – это, конечно, ужас. А соблазн победить можно только одним способом – это уступив ему. Уступил раз, уступил другой и покатился по наклонной.

Дина. Вот слушай, что тебе умный человек говорит. Со мной ты можешь не считаться я необразованная, а он два института закончил.

Роман. Институт и академию.

Дина. Тем более.

Лада. Это меня не касается.

Дина. Ещё как касается. Но я не дам тебе скатиться в пропасть. Я закрою двери на замок и буду охранять их целый день.

Лада. А я в окно убегу.

Дина. Я у тебя всю одежду заберу.

Лада. Я и в нижнем белье убегу. (Поет). Нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свободы.

Роман. А вот такими методами бороться с собственными детьми нельзя, ибо это может иметь обратное действие. Дети озлобятся и возненавидят своих родителей и будут делать все наоборот.

Лада. Вот слушай, что тебе говорит умный человек, который институт и академию закончил.

Дина. Разве я ей плохого чего-либо желаю.

Лада. Конечно, ничего плохого. Только желаешь, чтобы по-прежнему держалась за твою юбку, а я ведь уже взрослая.

Дина. Взрослая, но не совсем. Ты ещё не знаешь, что тебя ждет в этом мире, и поэтому хочу, чтобы ты была осторожной.

Лада. И осталась старой девой. Знаешь, скромницы сейчас не в моде, их замуж не берут.

Роман. Это только на первый взгляд так, кажется, что скромницу не берут. А на самом деле ребята любят девушек шустрых, без тормозов, а женятся почему-то на скромницах, чтобы тылы были надежные.

Дина. Вот слушай, что тебе говорит умный человек, который академию и институт закончил.

Лада. По-твоему, я должна сидеть дома и ждать пока вы мне жениха приведете.

Дина. Не совсем так, но мы б хотели, чтобы муж твой был человеком состоятельным, который смог бы обеспечить материально и тебя, и твою семью.

Лада. А если я его не буду любить.

Дина. Ничего. Стерпится – слюбится.

Роман. Извините Дина, забыл как отчество вас.

Дина. Дина Денисовна.

Роман. Так вот, Дина Денисовна я б не очень рекомендовал для вашей дочки брак по расчету, ибо чувства в семейной жизни тоже имеют очень большое значение. И я знавал немало таких семей, построенных на голом расчете, и они через некоторое время распадались, так как в таком доме не было душевной ауры.

Лада. Вот, мама, слушай, что тебе говорит умный человек, который институт и академию закончил.

Дина. Но что ж в таком случае мне делать?

Роман. Над этим вопросом уже много тысячелетий работают самые мудрые люди планеты, но ответа так и не находят.

Дина. Вы меня успокоили. С каждым днем страхи мои становятся все сильнее.

Лада. Мама, не переживай. Я ведь твоя дочь. И вспомни, как ты выходила замуж.

Дина. Откуда ты знаешь?

Лада. Бабушка рассказывала, как ты из дома убежала.

Дина. То было совсем другое время, люди были другие.

Лада. И мы другие.

Роман. Вот это, правда.

Лада. До свиданья, мамочка. Я пошла.

Дина. Что б в двенадцать ночи была дома.

Лада. А если я приеду в пять минут первого, то ты меня домой не пустишь.

Дина. Вы посмотрите на нее. Ещё и издевается надо мной.

Роман. Такова судьба всех родителей.

(Лада выходит из комнаты).

Роман. Трудно иметь взрослую дочь?

Дина. Не то слово. Все мои предложения она встречает в штыки. Что дальше будет? Не знаю.

Роман. Этого никто не знает.

Дина. Пойду из сумки продукты в холодильник выложу. Может вами чаю или кофе сделать. Я вот купила хороший бразильский кофе.

Роман. Спасибо. Я кофе не пью, так как давление у меня от него поднимается.

Дина. Оставлю вас одного.

Роман. Ничего. Я передохну немного.

(Дина выходит).

Роман. (Про себя). Да, женщина она, конечно, интересная, но немного простоватая, тем более что она, возможно, будет супругой депутата. А это ведь совсем другая ответственность. Она явно не в теме. Надо будет и с ней поработать, конечно, это в договоре не предусмотрено и платить за это не будут. Что поделаешь, если я такой бессребреник. (Вытягивает из кармана свою записную книжку, листает ее страницы). Где же я записал номер моей помощницы? Сейчас надо её вызывать, чтобы поднять имидж нашего депутата, хотя есть большие сомнения, что это ему поможет. Уж очень простоват этот кандидат, мягкотелый.

(Заходит Дина).

Дина. Извините, что беспокою снова вас.

Роман. Ничего.

Дина. Муж не приходил? Он мне сейчас нужен, розетка что-то не работает на кухне.

Роман. Нет. Не приходил.

Дина. Чем это его там баба Галя грузит?

Роман. Проблемы местного значения.

Дина. Сколько же их будет?

Роман. Много сейчас есть проблем, и много еще будет. Трудно ему сейчас, ведь избиратели стали такие капризные. Столько дел надо исполнить в короткий срок.

Дина. Зато дома вся работа стоит.

Роман. Такова депутатская судьба.

Дина. Я уже и не рада, что он связалась с этим делом. Столько времени и средств забирает, а все это может закончиться полным поражением.

Роман. Потерпите немного, чтобы затем пожинать плоды успеха. А сейчас ему нужна ваша помощь.

Дина. Я ведь стараюсь. Готовлю обеды, стираю, глажу, по хозяйству занимаюсь.

Роман. Я не в том смысле говорил о помощи.

Дина. А в каком?

Роман. Супруги депутатов занимаются благотворительностью, помогают школам, интернатам, больницам.

Дина. Но я же не знаю, что я там должна делать?

Роман. Тут не надо особых способностей, наука простая. Приехали, вручили подарки детишкам или пенсионерам, покрутились перед камерами и корреспондентами, и уехали. Другое дело, – какими вы должны предстать перед избирателями.

Дина. Не поняла.

Роман. Вы должны выглядеть как супруга кандидата в депутаты, ибо, как известно, встречают по одежке, то есть вам следует одеваться как женщины с глянцевых обложек.

Дина. Но, где, же я найду такие наряды?

Роман. Об этом не беспокойтесь, я знаком в столице с хорошими модельерами, они подберут для вас соответствующие наряды. Второе, это вы должны изменить свои манеры, чтобы они были благородными. Вы должны научиться общаться с культурными людьми, а так же умело делать вид, что вы внимательно слушаете своих просителей. И главное улыбка, она делает лицо открытым, добродушным.

Дина. Вы мне так много наговорили, что я даже не знаю – смогу ли я все это сделать.

Роман. Ничего страшного. Не святые горшки лепят. Подойдите к зеркалу. Улыбнитесь. Шире улыбочка…. Не смущайтесь, или вам не нравится ваше лицо.

Дина. Я вам откроюсь. Только вы никому.

Роман. Железно.

Дина. Я стала бояться смотреть в зеркало.

Роман. С вами все понятно. У меня есть знакомый косметолог. Он делает чудеса.

Дина. Правда. Это так хорошо. Я сама хотела спросить вас об этом, но не решалась.

Роман. Какие могут быть стеснения. Я вас прекрасно понимаю. Все будет сделано в лучшем виде, вы снова полюбите свое изображение в зеркале. Десять, двадцать лет сбросите одним махом.

Дина. Я вам буду так благодарна.

Роман. Не стоит. Пустяки. У вас есть знакомство в паспортном столе?

Дина. Зачем это?

Роман. Затем, что в паспорте вам надо будет изменить дату рождения, ибо вы будете выглядеть на двадцать лет моложе.

Дина. Не может быть?!

Роман. Ну, не на двадцать лет будете моложе, а лет пятнадцать вы сбросите. Это точно. Я ж говорю, что мастер делает чудеса. Женщины его на руках носят.

Дина. Просто не верится.

Роман. Так теперь переходим к фигуре. Где у нас талия. С талией проблема. Ничего в корсет затянем ваше роскошное тело, и будете выглядеть как Анжелина Джоли. Грудь тоже корсет подымет. Походку тоже надо менять.

Дина. Как это?

Роман. Так головку подняли выше, глаза смотрят прямо перед собой, не смотрите в землю. Вы же теперь не по ухабам будете ходить, а по полированному паркету. Плечи расправили. Не будьте же так зажаты.

Дина. Я так привыкла.

Роман. Теперь надо к другому привыкать. Пошли вперед легко, играючи, словно манекенщица на подиуме. Легко, изящно, оставляя за собой шлейф очарования. Один момент, сейчас я нарисую вам на полу мелом прямую линию, и вы старайтесь ногами ставать именно на эту линию. (Он вытягивает из кармана мел и проводит на полу прямую линию). Вот попробуйте идти по этой линии.

(Дина идет по нарисованной линии, но у неё не очень получается, она сваливается, то в одну сторону, то в другую).

Дина. Ой, у меня ничего не получается.

Роман. Ничего. Немножко потренируетесь, и у вас будет замечательно получаться.

Дина. (Снова идет по линии, но безуспешно). Не смогу я.

Роман. Должно получиться. Кроме того, все время теперь старайтесь себя контролировать, как говорите, как улыбаетесь, как ходите – и у вас все получится. Спинку держите прямо при походке. Так сейчас добавим еще один элемент. (Роман кладет на голову Дины книжку). Теперь идите. Нет, рукой не держите книгу, она сама должна держаться на голове. Это упражнение делают манекенщицы, чтобы выработать походку.

Дина. У меня не получается.

Роман. Должно получиться. (Он берет Дину за плечи, чтобы выровнять спину, заходит муж).

Аистов. Что здесь происходит?

Дина. Ой.

Роман. Корректировка фигуры. Вы ведь видите сейчас перед собой не просто жену, а супругу кандидата в депутаты, которая в скором времени станет супругой народного депутата. Звание обязывает, фасон должен быть совсем другим.

Аистов. Понял.

Дина. Что ты понял? Ты, вероятно, даже не предполагал, что будешь спать с супругой народного депутата. (Дина пошла слегка виляющей походкой манекенщицы).

Аистов. Что это с ней?

Роман. Вы разве не поняли?

Аистов. Нет.

Роман. По-моему все понятно. Ваша жена изменила свой имидж, стала супругой кандидата в депутаты.

Аистов. Так что, она перестанет мне и обеды готовить.

Роман. Пока будет, а дальше как сложится, я не знаю. Что там у вас с бабой Галей?

Аистов. Да просит бабка телевизор справить.

Роман. Разве вы телемастер?

Аистов. Нет. Но она думает, что депутат все должен делать. И так не только она думает. Другие приходят, чтобы крыши им чинил или печку ставил. Приходится помогать. Где сам, а где специалистов приглашаю. Что поделаешь? Деревенская простота, он думают, что депутат только тем и должен заниматься, что исполнять их желания. Это мои избиратели, мои голоса. Только вот, к сожалению, заказов много поступает, что не успеваю отреагировать на них, найти соответствующего специалиста, а о некоторых просто, забываю.

Роман. Я же предлагал вам взять секретаря.

Аистов. Видно придется взять, но где, же в моих краях возьмешь толкового человека.

Роман. Это моя забота. Предоставлю в лучшем виде. Но это потом, а сейчас надо спешить на встречу с избирателями.

Аистов. Да, пора.

Роман. Вы помните свою речь.

Аистов. Помню.

Роман. Что вы так волнуетесь.

Аистов. Не приходилось раньше выходить на сцену перед зрителями.

Роман. Ничего страшного. Выступите, затем они вам несколько вопросов зададут.

Аистов. Вот это-то и страшно.

Роман. Вы боитесь вопросов, которые зададут вам избиратели?

Аистов. Нет, я боюсь ответов на их вопросы.

Роман. Не надо бояться. Говорите много и красиво. Со всеми соглашайтесь, и всем обещайте, чем больше, тем лучше. Вот вы говорили, что ваш соперник на выборах пообещал всем избирателям по утке на рождество, так вы пообещайте по две утке каждому избирателю или лучше даже индюка на пасху.

Аистов. Где же я возьму сколько индюков?

Роман. Это уже другой вопрос, если вас изберут, то вы будете так далеко, так высоко, что отсюда не увидишь. Будете говорить, что индюки идут своим ходом из столицы. Дорога дальняя, устают, мол, делают длительные перекуры, но совсем скоро попадут на праздничный стол.

Аистов. Не привык я к этому.

Роман. Если захотели стать депутатом, то надо привыкать к различным «уткам». Пошли нас ждут.

(Они выходят, а Дина продолжает усовершенствовать походку, заходят Лада и её приятель Костя).

Лада. (Удивленно). Мама, что это делаешь?

Дина. (Смутившись). Ничего. Здравствуй, Костик.

Костя. Здравствуйте, Дина Даниловна.

Дина. Пойду я на кухню, я там обед готовлю. (Она выходит, Костя подступает к Ладе).

Костя. Отдай розу!

Лада. Не отдам.

Костя. Почему!

Лада. Потому что мне нравится роза.

Костя. А мне не нравится.

Лада. Я не понимаю.

Костя. Чего ты не понимаешь?

Лада. Почему тебе не нравится роза?

Костя. Потому.

Лада. Почему мы убежали из бара? Я даже не успела коктейль допить.

Костя. Я тебе завтра два куплю.

Лада. Да разве дело в коктейлях.

Костя. Вот именно. Дело вовсе не в коктейлях.

Лада. А в чем же тогда?