Невероятные истории Мэтта Диксона

Я раскрыл конверт, в котором было письмо, красиво оформленное на лакированной бумаге. Также там лежала именная ручка с логотипом его компании Johnson’s delivery. Внизу аккуратным почерком была выведена позолотой моя фамилией. Такие жесты очень любил делать мистер Джонсон, особенно когда дело касалось его хороших знакомых и родственников.

В письме он написал, что ценит нашу дружбы и хотел бы разделить со мной свою радость. Его компании исполняется 30 лет. Я не буду перечислять все то, что он мне написал, так как письма Дуэйн Джонсон умел писать так, что после их прочтения хотелось рыдать. Меня удивляло, что при своей загруженности он всегда находил время, чтобы написать подобное письмо и отправить своему знакомому или товарищу. Я не сомневался, что то письмо, которое мне довелось прочесть, было в единственном экземпляре. Мистер Джонсон был очень чувственной натурой и считал, что внимание очень важно. Он не копировал тексты и не пытался казаться лучше, чем есть. Просто это была часть его жизни, часть его широкой души, которая пять лет назад лишилась частички, но не потеряла своей целостности.

Я приезжал на похороны его жены. Мистер Джонсон очень тяжело переживал тот период Я провел дополнительное расследование, но фактов, указывающих на то, что его жена умерла не от болезни, не было. Миссис Джонсон умерла естественной смертью после тяжелой и долгой борьбы со смертельным недугом.

Вы спросите, как мы познакомились с этим джентльменом. Что вообще может роднить такого человека, как Джонсон, и меня? На самом деле у нас было много общего.

7 лет назад я приехал в Глазго, чтобы попасть на встречу к детективной писательнице Элизабет Уайт. Она написала роман «Безмолвное убийство». Не буду описывать вам весь сюжет, но получился он крайне слабым, хотя и получил признание в Британии. Мне было непонятно, почему убийца оказался таким ослом и оставил нож под раковиной. Как можно было полюбить такой детективный роман?

На той встрече присутствовал и мистер Джонсон. Его жена в то время была больна. Он старался проводить с ней много времени, но иногда миссис Джонсон насильно выгоняла своего мужа из дома, чтобы тот не зачах от скуки.

Та встреча запомнилась многим именно выходкой молодого человека, вашего покорного слуги:

– Мисс Уайт, почему Ваш главный герой – это олицетворение всего самого нелепого в британской детективной литературе? Более глупого убийцы и представить сложно, – весь зал, в котором присутствовали по меньшей мере 300 человек, погрузился в тишину. Лишь высокий мужчина, сидевший рядом со мной, начал безудержно хохотать.

Меня через минуту вывела из зала охрана. Мужчину также попросили покинуть помещение. Когда мы оказались вдвоем на улице, он продолжил хохотать. Через пару минут его отпустил приступ смеха, и он заговорил со мной.

– Ну ты меня и рассмешил, конечно. Спасибо, парень, – сказал он и протянул руку. – Меня зовут Дуэйн Джонсон.

– Мэтт Диксон.

– Очень приятно.

– А что смешного я сказал? Ее роман – это действительно бесвкусная дрянь.

– Полностью поддерживаю твое мнение. Я хуже ничего не читал, поэтому и пришел на встречу с ней, чтобы увидеть, кто эти люди, что любят подобное чтиво.

– Я пришел туда по той же причине.

– Слушай, если уж нас двоих выгнали, то, может, сходим в кафе и выпьем чаю, – предложил мистер Джонсон. Его глаза были очень грустные. Я чувствовал, что смех для этого человека – лекарство. Мне показалось, что с ним будет интересно поговорить и обсудить то, чем он занимается. Да, он был старше меня, но непростая жизнь в США, а потом возвращение в Англию приучили меня к общению со взрослыми людьми. Я не испытывал абсолютно никакого дискомфорта.

– Да, давайте зайдем. Извините, я в Глазго бываю редко, поэтому не знаю, где можно найти вкусный чай.

– Здесь ты можешь зайти в любое кафе – не ошибешься.

Мы зашли в заведение рядом с библиотекой, в которой проводилась встреча фанатов-читателей.

Мы заказали чайник классического черного чая и по одному эклеру. Я взял с кремовой начинкой, а мистер Джонсон – предпочел с шоколадной.

– Расскажи мне, пожалуйста, Мэтт, чем ты занимаешься?

– Я работаю помощником инспектора. В будущем планирую начать частную детективную практику. Из-за моего возраста пока что ко мне относятся с презрением, хотя я знаю, как работают другие инспекторы. Они занимаются фактами, уликами, но забывают о человеческой душе, – мой собеседник утвердительно кивнул. – А Вы?

– Я владею огромной компанией Johnson’s Delivery.

– Да ладно… – я уставился на мистера Джонсона. – Это правда?

– Мне нет смысла тебе врать. Я же представился. Меня зовут Дуэйн Джонсон.

– То-то я обратил внимание, что мне Ваше лицо кажется знакомым, – я сделал паузу. – У меня вопрос: Вы разве живете в Глазго?

– Я живу в замке под Глазго, но частенько выбираюсь сюда, чтобы встретиться с людьми и не стать отшельником.

– Я слышал о болезни Вашей жены. Мне жаль…

– Да, Анна продолжает бороться, но ей тяжело.

– Как и Вам…

– Да, но давай не будем об этом. У тебя есть визитка, чтобы я к тебе мог обращаться, если появятся какие-то дела?

– Нет, к сожалению, нет, но я могу написать Вам свой номер на бумаге.

– Да, будь добр. Ты мне кажешься умным парнем, хотя и слегка надменным. Возможно, когда-нибудь ты станешь лучшим в своем деле.

– Так обычно говорит моя бабушка, – мистер Джонсон улыбнулся. Он редко улыбался, но когда это случалось, то весь мир становился чуточку лучше.

Я написал номер на обратной стороне книги Элизабет Уайт, которую выдавали на входе. Помимо этого я написал: «Дуэйну Джонсону в день знакомства с Мэттом Диксоном».

Мужчина был в восторге от такой подписи.

– Никогда не думал, что эта книга будет стоять на книжной полке, но теперь она обязана будет занять центральное место в моей библиотеке.

Мы оба засмеялись.

– А ты сам откуда, Мэтт?

– Я живу в настоящее время в Лондоне, как я и говорил, учусь в Оксфорде и параллельно работаю в Лондоне, но все мои родственники живут в Манчестере и его пригороде.

– А родители?

– Они оба умерли. Мать скончалась год назад.

– Мои соболезнования, – мистер Джонсон изменился в лице. У него у самого было трое детей, и для него было ударом услышать, что кто-то потерял родителей в таком юном возрасте.

– Спасибо, но это естественный процесс. Люди рождаются, болеют, стареют, умирают. Я скучаю по ним, но с этим ничего не поделаешь.

– Мэтт, если тебе вдруг понадобится моя помощь, то вот мои адрес и номер телефона. Ты всегда можешь связаться со мной, – он сделал паузу. – У меня есть трое детей: две девушки и парень. Джим очень на тебя похож. Мне кажется, что вы могли бы подружиться, – он также написал свой номер на обложке книги, которую ему также выдали на мероприятии.

Действительно, с Джимом мы подружились. Он также учился в Оксфорде и любил слушать классический британский рок. Мы оба фанатели от AC/DC2 и даже попытались создать группу, которая называлась Mamas and Bananas, но из этой затеи ничего не вышло. Группа развалилась, так как не получила должного внимания. Плюс у нас было слишком мало свободного времени. Джим изучал юриспруденцию, поэтому много времени проводил в библиотеке, изучая право. Мы продолжали общаться и после окончания университета, но гораздо меньше.

– Спасибо, мистер Джонсон.

– Не за что, сынок, – сказал он. В его голосе звучала отеческая любовь. – Если тебе негде остановиться, то можешь заехать к нам сегодня. Встретиться еще с Мартой и Стэйси. Они будут рады познакомиться с молодым человеком, который учится в Оксфорде.

– Но Ваш же сын он тоже…, – не успел я договорить.

– Он – это совсем другое дело. Не переживай, вечером тебя мой шофер отвезет на вокзал и отправит первым классом в Лондон.

– Спасибо за приглашение, – у меня не было никаких дел, а побывать в замке было очень заманчивой идеей. – Я буду рад побывать в Вашем доме.

Мы выпили по две чашки чая и съели по эклеру. Все было действительно очень вкусно, как и говорил мистер Джонсон. Вечером я впервые побывал в его роскошном замке, в котором все было сделано в классическом британском стиле. Нигде не было ничего лишнего. Его кабинет, на удивление, выглядел современно. С Мартой, Стэйси и Джимом мы встретились прямо на пороге. Марта мне особенно понравилась. Рыжеволосая восемнадцатилетняя красавица, обожающая немецкую литературу. Как можно было в такую не влюбиться? Я знал, что вряд ли мы с ней когда-нибудь сможем быть вместе, но эта мечта не покидала меня даже сейчас. Мне уже тридцать лет, но я по-прежнему пишу ей письма с намеками и боюсь признаться в своих чувствах. Я пару раз приглашал ее на свидания, но дальше поцелуев в щечку у нас дело не заходило. Стэйси, в свою очередь, была настоящей сплетницей. Она была низкого роста, с опухшими от использования гаджетов глазами. Стэйси очень много смотрела телевизор и пялилась в телефон. Она изучала маркетинг и была старше своей сестры на два года. Джим был самым старшим в этой компании и, пожалуй, самым чудоковатым. Этим он мне и нравился.

Я провел в их доме прекрасный вечер. Все мы сидели за одним столом. Я почувствовал домашнюю атмосферу, которой мне так не хватало. Мистер Джонсон сделал все, чтобы я чувствовал себя как дома. Он весь вечер не сводил с меня глаз. Я очень хорошо поладил с его семьей, особенно с Джимом и Мартой. Со Стэйси было гораздо сложнее, потому что она была своенравной особой. На протяжении всего вечера она не выпускала из рук телефона и периодически ухмылялась после раздражительного звука, оповещающего об очередном сообщении, которое пришло в соцсетях. Марта внимательно слушала мой рассказ и постоянно поправляла волосы. Я сразу понял, что ей понравился. Мне было от этого и лестно, и страшно одновременно. Все-таки мы были из совершенно разных миров: ее отец – богатый влиятельный человек, а я – студент с раздутым эго. Джим периодически меня проверял на мои познания в шотландском и английском футболе. Кажется, мой ответ касательно перспектив «Арсенала» выиграть чемпионат в этом сезоне его удовлетворил.

Когда мне нужно было уже ехать на вокзал, я почувствовал, что эти люди станут для меня очень близкими друзьями. Так и произошло. Мы постоянно общались с мистером Джонсоном и его детьми.

5 лет назад я приехал на похороны его жены в Глазго. Её прах был развеян над Темзой, как она этого и хотела. В последние недели из-за своей болезни миссис Джонсон страдала по-настоящему. Она не могла дышать и просила о скорейшей кончине. Эта утрата ударила по всем членам семьи. Весь замок в день похорон был забит родственниками, знакомыми и руководителями отделов компании мистера Джонсона.

Я выразил личные соболезнования своему другу и его детям. Они были абсолютно потерянными в тот момент. Марта подошла меня обнять, а Джим сокрушался и плакал, сидя на диване в гостиной. Стэйси не изменяла себе и даже в такой день прятала в кармане пиджака телефон, чтобы хотя бы раз в час отвечать на сообщения.

После официальной части церемонии мистер Джонсон вызвал меня в свой кабинет:

– Я знаю, что выгляжу, как безутешный вдовец, Мэтти, но ты не мог бы, – он закурил сигару. Впервые я видел, как мистер Джонсон курил, – провести расследование. Я знаю, что она умерла своей смертью, но мне важно убедиться в этом. Деньги – это не проблема, – он внимательно посмотрел на меня. Глаза его были стеклянными, а морщины под ними стали гораздо четче. Видимо, он не спал несколько дней.

– Безусловно, мистер Джонсон. Я проведу это расследование. Деньги мне не нужны – мы с Вами друзья. Только позвольте мне пожить в Вашем замке пару дней, чтобы полностью ознакомиться с обстановкой и разузнать о том, как жила Ваша жена в последние недели, – он кивнул, садясь в своей большое кожаное кресло и закидывая ноги на пуфик.

– Знаешь, я заработал столько денег, но даже они не могут предотвратить какие-то болезни, притормозить их, уничтожить смерть и сделать моих детей счастливыми. Посмотри на Марту, – он кивнул головой в сторону двери так, будто бы она находилась с нами в комнате. – Она несчастна. Ей хочется ласки и любви, но с такой богатой девушкой никто не захочет связываться. Плюс она очень своенравна и недоступна для простых парней с шотландских улиц. Джим вообще живет в своем мире. Боюсь, что после смерти матери он еще больше замкнется. Ты уж присматривай за ним, Мэтт, буду тебе очень признателен.

– Конечно, мистер Джонсон. Я…

– Не стоит, я знаю, что ты и без моей просьбы это бы сделал. Я вижу, что тебе нравится моя семья. Очень рад, что вас свел. Ты стал для них всех лучшим другом, кроме Стэйси. У нее вообще нет лучших друзей. Возможно, лишь современные технологии могут сделать ее счастливой. Жизнь – это полоса препятствий, которые будут появляться каждый день. Твоя смерть ничего не изменит для всего мира, но для твоих близких, любивших тебя, она станет настоящей травмой, которая, возможно, никогда не затянется. Я бы отдал все деньги и все богатства прямо сейчас за возможность поменяться с моей дорогой и любимой, – он выдохнул огромный клуб дыма, – местами. Она должна жить, а не я. Почему ей пришлось страдать? Такие моменты заставляют усомниться в существовании Бога, да простит он меня, – мистер Джонсон взглянул на большой деревянный крест, который висел на стене, и перекрестился с просьбой не гневаться на него за сказанные слова. – Порой я говорю лишнее, это все эмоции. Господь все слышит. Думаю, что Анна сейчас находится в лучшем мире.

– Мистер Джонсон, Вам нужно просто прийти в себя. Конечно, Анна попала в лучший мир, – ответил я, хотя и не верил в Бога, но в такие моменты людям лучше об этом не знать. – Она всю свою жизнь посвятила семье. Каждое ее действие было наполнено любовью и заботой. Когда люди умирают, мы страдаем, а затем начинаем жить воспоминаниями о них. Это волновой эффект. После себя Анна оставила волну, которая будет нести Вас до конца Ваших дней по жизни. Просто постарайтесь не корить себя и не губить, – я сделал паузу. – Простите за мой цинизм, но Вы были давно готовы к этому. Ей было очень тяжело.

Он лишь робко кивнул в ответ на мои слова. Затем мистер Джонсон нервно поерзал на своем стуле, внимательно посмотрел на свои ботинки, на которых осталось маленькое пятно от грязи, которая была на кладбище, и вновь вдохнул в себя дым.

– Это правда, Мэтти. Ладно, мы тут давно с тобой уже разговариваем. Располагайся. Харри выделит для тебя комнату на втором этаже.

Меня поселили в просторной гостевой комнате, в которой останавливались многие богатые люди Великобритании. Мистер Джонсон в последние два года никого не принимал у себя из-за болезни жены, но до этого все долларовые миллиардеры побывали в его замке и познакомились с его семьей.

Эти два дня, что я провел в замке, Марта ходила вместе со мной и рассказывала о каждом закутке. Она смущалась, когда я ей делал ненавящивые комплименты, и краснела. Я был очень рад тому, что мог два дня побыть в компании девушки, в которую был влюблен. Мы могли бы стать отличной парой, но я так боялся сделать первый шаг: вечные письма, робость при встрече и всего два приглашения на чашечку кофе. Она также боялась этих возможных романтических отношений, так как я постоянно жил в Лондоне, а ей не хотелось переезжать.

За эти два дня я выяснил, что болезнь Анны Джонсон начала активно прогрессировать, о чем свидетельствуют заключения врача мистера Брауна, который любезно предоставил мне дневник пациентки. К счастью или несчастью мистера Джонсона, его жена умерла естественной смертью. Я ему написал подробный отчет, чтобы все мои данные и утверждения выглядели еще более убедительно и чтобы у него не оставалось никаких сомнений. Когда я писал этот отчет, даже у меня на глазах проступали слезы. Все-таки Анна была не чужим человеком и для меня. Она была прекрасной женщиной. Всегда гораздо больнее мы воспринимаем смерть родных, близких и знакомых. Даже когда мы по телевизору в очередной раз слышим о каком-то зверском насилии, то все равно не ставим это вровень с естесnвенной кончиной кого-то из близких людей, потому что эта травма заполняет наше сознание на неопределенное время и становится навязчивым грузом, который преследует нас за каждым углом.

***

Я приехал на вечер мистера Джонсона далеко не первым. Меня у входа встретил Харри, который любезно провел меня к банкетному залу. Для меня все это было уже не в новинку, так как в доме мистера Джонсона я в последние два года появлялся достаточно часто – примерно раз в четыре месяца.

После того, как официант принес мне бокал шампанского, ко мне подошла Марта. Она была в облегающем черном итальянском платье, сделанном на заказ, у нее был очень глубокий вырез на спине. На шее висел яркий кулон с рубиновым камнем по середине. Ее волосы были завиты. Прекрасные рыжие кудри закрывали оголенные участки ее тела и заставляли меня нелепо пялиться. В тот момент она казалась мне красавицей-практиканткой, которая пришла на урок к десятиклассникам. Марта была на высоких каблуках, благодаря чему стала ближе ко мне на добрых 10 сантиметров.

– Здравствуй, Мэтти. Скучаешь? – спросила она, продемонстрировав мне свои белоснежные зубы.

– Привет, Марта. Нет, я только приехал. Вот решил выпить шампанского. Где Джим и Стэйси?

– Стэйси пытается влюбить в себя еще одного беднягу из группы Джима.

– Через соцсети?

– Конечно, она по-другому и не умеет. Для нее встреча оффлайн – это что-то из разряда вон выходящее, а Джим готовится с отцом к празднованию. Он повзрослел и стал активнее вникать в дела отца. Например, вчера он даже спросил у него про налоговую отчетность.

– Да, я общался с ним, и он заявил, что хочет помогать отцу, а в будущем, возможно, возглавить компанию. Никогда не видел его таким вдохновленным.

– Спасибо тебе, что заботился о нем. Он все-таки немного сексист, поэтому для него мои советы казались «девичьими глупостями».

– Очень зря он ими не пользовался.

Марта еле заметно покраснела.

– Ты не хочешь пройти в комнату для гостей? Мы достаточно давно не виделись. Я хотела бы побольше поговорить.

– Сочту за честь.

Мы поднялись наверх. В зале постепенно становилось больше людей. Все выпивали, ели закуски и живо обсуждали будущее империи Джонсона, которой сулили невероятный рост в ближайшие годы. Ожидалось, что компания выйдет на мировой биржевой рынок, так как Британия уже была в руках мистера Джонсона.

Марта закрыла дверь в комнату и взяла меня за руку. Мы сели на диван. От нее пахло морем, цветами – всем прекрасным, что я так любил. Она была воплощением того, чего я так хотел все эти годы. Ее голубые глаза смотрели на меня и превращали в пепел. Мои чуть влажные от шампанского губы приблизились к ее и слились в сладком поцелуе. Это был поцелуй, о которых говорят в книгах – «длиною в жизнь». Следующий час я, пожалуй, без тени сомнения назову лучшим в своей жизни. Мы постигали загадки тел друг друга и отдавались жаркой страсти, которая накатила на нас столь неожиданно. Каждый изгиб ее тела превращал меня в раба ее красоты. Я был готов делать все что угодно, чтобы пробыть с ней еще хотя бы миг.

По истечении часа она подарила мне последний сладкий поцелуй, помогла надеть бабочку и подошла к зеркалу. Я решил дождаться Марту, чтобы она поправила свой макияж и привела в порядок волосы. Через 5 минут мы вышли. Когда мы вошли в зал, начиналось все самое интересное.

На балкон второго этажа вышел мистер Джонсон и прочитал торжественную речь: «Благодарю вас, дорогие друзья, за то, что пришли в мой скромный дом, чтобы разделить с моей семьей радость. Тридцать лет назад появилась компания, которая стала одним из главных проектов в моей жизни. Не только я, но и вы делали все, чтобы проект жил. Ваша поддержка была неоценима. В этом зале находятся все те, с кем я бы хотел до конца жизни праздновать новые успехи и юбилеи компании. Ладно, не буду вас утомлять. Празднуйте, наслаждайтесь и говорите без умолку. Приятного вечера, друзья».

В зале раздался оглушительный звон апллодисментов, которые доносились даже с улицы. Это прислуга поддерживала своего любимого хозяина.

Мистер Джонсон пошел по ступенькам вниз, но, пройдя треть, он остановился и оперся на перила. Ему было тяжело дышать, что-то мешало ему вдохнуть в свои легкие воздух. Он медленно опустился на корточки, обхватил голову руками, затем ослабил давление бабочки на шее. Джим, который находился рядом, что-то сказал на ухо отцу. Я в этот момент начал прорываться к ним. Через пятнадцать секунд мистер Джонсон рухнул на ступеньки, а изо рта пошла белая пена.

Когда я подошел к ним, мистер Джонсон был мертв, а Джим остался стоять в оцепенении. Его лицо было наполнено ужасом.

– Срочно вызывайте скорую и полицию. Никому не покидать зал, – закричал я, преодолев 15 метров, разделявших меня и мистера Джонсона за несколько секунд.

Я пощупал пульс на шее и посмотрел вниз. Там стояла Марта – я еле заметно помотал головой из стороны в сторону. По напудренной шеке самой красивой девушки в мире потекли слезы.

***

Повторюсь в очередной раз: когда умирает твой близкий человек, тебе очень тяжело смириться с этим. Джим, Стэйси и Марта находились в прострации. Они не понимали, что происходило в зале. Теперь эти прекрасные люди остались без родителей. Их жизнь не будет прежней, и им придется строить новый мир, в котором не будет их отца. Самое ужасное в этой ситуации, что их родитель был убит. Это была неестественная смерть. Кто-то желал такого конца.

Я, в свою очередь, после того как поговорил с работниками скорой и полиции, отправился в конференц-зал, который до сих пор не был до конца отремонтирован, и попросил Харри, чтобы тот не выпускал никого из гостей. Все они были под подозрением.