Студенты

скачать книгу бесплатно


– Передай своему быку, – продиктовал я, – что я на тебя не претендую и он может забрать тебя в любое время.

– Поздно! – торжествующе объявила Марина. – Ты обречен!

– Ему надо было нацепить на тебя табличку «Не влезай – убью», – посоветовал я.

Она довольно захихикала и томно прижалась ко мне. Когда кончился танец, я отвел ее туда, откуда взял, и огляделся вокруг, не мчится ли на меня Маринин бойфренд, выставив бычьи рога. А он уже стоял рядом и не просто стоял, а ухватился за мою рубашку у локтя.

– Пойдем, поговорим, – предложил он мне.

Я резко выдернул рукав из его цепких рук и повернулся к нему вполоборота. Не люблю, когда цепляются к моей выходной рубашке, она у меня одна.

– Ну пойдем, – ответил я, продолжая следить за его стойкой. По позиции оппонента всегда можно определить, что он собирается предпринять. Будет нападать сразу или начнет с разговоров. Этот воевать, вроде, пока не собирался.

– Мишка! – громко, чтобы слышал вся дискотека, крикнула Марина. – Мы просто танцевали, не смей его бить!

Она возникла рядом с нами, счастливая от того, что оказалась в центре внимания. Я ухмыльнулся, и Мишке это не понравилось.

– Пошли, – сурово сказал он мне, но не успел сделать и шаг. Как и я, впрочем. Андрей Мирнов вылетел из-за моего плеча и нанес тяжелый удар Мишке. Девяносто Андрюхиных килограммов, вложенных в удар, снесли Мишку, как кеглю в боулинге. Где-то рядом, просто над ухом заработала пилорама, и эта пилорама бросилась на Андрея, целя острыми коготками в его лицо. Я успел перехватить Марину, схватив ее за запястья, но получил от нее такой пинок по голени, что чуть не улегся рядом с Мишкой. Не думал, что босоножкой можно так стукнуть. Она так остервенело рвалась к Андрею, что я подумал: проще было с Мишкой поговорить. Марина все-таки вырвалась из моих рук и, треснув меня сумочкой по макушке, бросилась вперед. Но уже не на Андрея, который, кстати, был к тому времени немного занят – молотил какого-то подбежавшего парня, а к своему быку. Она довольно быстро реанимировала его, подняла на ноги, и он даже успел принять участие в концовке битвы. Стройотряд «Авангард» тем временем в соответствии с утвержденным ранее планом действий в кризисный период набросился на тех ребят, которые вольно или невольно оказались поблизости. Я, быстро оценив обстановку (опыт), стянул рубашку через голову, но бросать на пол ее было жалко – затопчут, поэтому протянул рубашку Марине. Она оторопело взяла рубашку, глядя то на меня, то на Мишку. А я уже рванул к бородатому шкафу, который старался ухватить Юрку Кулешова за горло. Сильный удар в ухо заставил шкафа оставить Юркино горло в покое и переключиться на меня. Этот парень был действительно крепким, и будь у него больше навыков уличных разборок, мне пришлось бы туго. Вернее, не уличных, а дискотечных, в уличных немного другая специфика. Он никак не мог зафиксировать меня в одном положении, чтобы организовать встречу моего подбородка с его кувалдой (для того и сбрасывается рубашка), а я, вцепившись в ворот его майки, периодически массажировал его бородку. Юрка, подкравшись, хотел было внести свою лепту в разговор, но, получив от шкафа удар в лоб, отшатнулся. – Уйди! – рявкнул я Юрке.

– Ухожу, – согласился шкаф, приняв рекомендацию на свой счет.

Он начал отступать, но не успел. Я, правда, его не преследовал, но Витька, видно, освободившийся на другом участке фронта, прилетел шкафу ногой в бок. Это болезненный удар, в драке такой получить – приятного очень мало, и шкаф, накренившись, заковылял в сторону. Поле боя осталось за нами. Труднее всего было успокоить нашего комиссара Германсона. Он всегда долго остывал, первым шел в драку, последним выходил из нее. Вот и сейчас: все вроде уже отдыхают, инвентаризируют руки-ноги, пострадавшие в битве, а у Андрея еще не весь боекомплект израсходован, и он кружит по ратному полю, выискивая недружелюбные взгляды. Мирнов ходит за ним и убеждает, что на сегодня хватит, все довольны, будут и другие дискотеки. Наконец и Германсон успокоился.

– Просим наших дорогих гостей-студентов покинуть дискотеку, – объявил диджей.

Мы посмотрели на него. Это он нам, что ли? Щас посмотрим, кто ее покинет. Но, приглядевшись повнимательней, мы узрели рядом с диджеем человека в милицейской форме, который укоризненно глядел на нас. Не иначе, участковый? Терки с милицией в наши планы не входили, поэтому мы бодро двинули к выходу. Кто-то коснулся меня, и, обернувшись, я увидел Марину. Она протянула мне рубашку, хмуро глядя мимо меня.

– Держи. Я тебе не камера хранения.

– Спасибо, – поблагодарил я ее, – увидимся.

– В следующую субботу я у тетки буду, меня не ищи, – повторила она.

– Не буду, – пообещал я и пошел за ребятами.

Мы вышли на улицу и пошли в свою общагу, подставляя свои разгоряченные лица ветру, который как раз пролетал мимо.

– Нас хватило только на два танца, – констатировал Серега Калакин, – в следующий раз надо немного увеличить интервал.

– Некоторым, может, не спешить хватать чужих девчонок?– посмотрел на меня Слава Крылов. – А сначала осмотреться?

– Мы для того и приходили, – огрызнулся я.

– Отработали нормально, – вынес вердикт Германсон. – Еще пара таких ходок, и ребята будут здесь танцевать только с нашего разрешения. Мы засмеялись…

…В воскресенье Юра Кулешов отправился к озеру на поиск клада монахов. Он глубже других проникся легендой о спрятанных сокровищах монастыря в водах озера и решил, что если он немного поныряет у берега, то клад у него в кармане. День был очень жарким, делать нам все равно было нечего, и мы решили понаблюдать за его изысканиями. А заодно искупаться в озере. Так что на берег все пришли с намерением выжать из летнего дня максимум удовольствия. Под ногами у Юрки никто не путался, просто следили, чтобы количество его нырков в озеро равнялось количеству выныриваний. Поплавав, мы растянулись на травке у берега и грелись на солнышке, время от времени переворачиваясь, чтобы ни одна сторона тела не осталась непрожаренной. Юра к поиску монастырского загашника подошел основательно. Он раздобыл где-то ласты и маску для ныряния и с видом матерого дайвера свалился в озеро. Юрка, похоже, был убежден, что клад так и бросится на него, едва он окунется в воду. Главное – успеть отскочить, чтобы золотыми слитками не отдавило ногу. Почему-то в момент, когда кладоискатель погрузился в воду, вдруг налетел ветер и пригнал тучу. Эта туча спрятала солнце и сразу стало не так уж и жарко. Не знаю, насколько это взаимосвязанные вещи, солнце и пляжное лежбище, но лежать на берегу озера и переводить взгляд с тучи на нашего ихтиандра мне расхотелось. Пока собирал свою одежду, Юра вынырнул, держа в руках какой-то предмет. Мы заинтересованно подошли к берегу. Неужто и правда что-то нашел? Это был чугунный утюг, массивный и явно доэлектрической эпохи.

– Если этот агрегат припрятали монахи, то с сокровищами у них было совсем хреново, – сказал Германсон, разглядывая утюг.

Он взял его у Юрки и вертел в руках.

– Тяжелый, килограмм на пять потянет… Тут и клеймо какое-то есть…

– Что там написано? – спросил кто-то из ребят.

– Г. П. К. К. Рог, – прочитал Андрей, – Кривой Рог, что ли?

– Это все, что ты выудил? – спросил Юру Витька.

– Пока да, – ответил Юра, – потому что все это дилетантство. Поиск сокровищ надо ставить на научную основу.

– Это как?

– Я понял, что монахи не стали бы сваливать сундуки с драгоценностями прямо у берега, где их может подобрать любой дурак.

– А где они стали бы их сваливать? – полюбопытствовал Витька.

– Я думаю, в центре озера. Туда мне не доплыть, там как минимум с километр будет, поэтому нужна лодка.

– А ты донырнешь там до дна, Жак Ив Кусто? – спросил его Андрей Мирнов. – Сколько максимальная глубина в озере?

– Метров 5–6, говорят, – озабоченно ответил Юрка. – Акваланг нужен. Мы засмеялись, Юра нехотя признал, что найти в здешних местах акваланг будет затруднительно, и задумчиво сказал:

– Конечно, все непросто, но чувствую спинным мозгом: клад там. А было бы просто – давно бы нашли.

– Ты ищи клад не там, где тебе спинной мозг советует, а там, куда монахи могли его не только спрятать. И откуда могли достать обратно в случае чего, – сказал Славка Крылов. – У монахов тоже аквалангов не было, как же они собирались поднимать сундуки обратно?

– А они и не собирались его поднимать, – задумчиво ответил Юрка.

– А ты как это понял? – задал Серега Калакин вопрос, который у всех свисал с губ.

– Никто не станет прятать в воду то, что скоро собирается снова иметь под рукой. В воду прячут надолго. Это своего рода беспроцентный банковский вклад. Нет, монахи знали, что сокровища они больше не увидят, поэтому задача стояла именно такая – спрятать подальше и поглубже. А где поглубже? В центре озера. А дальше ищите-свищите. Озеро два километра в диаметре, хрен за жизнь найдешь, – Юра увлеченно излагал нам свои умозаключения, размахивая руками и не оставаясь в спокойном положении ни секунды. Раздраконил его клад, что и говорить.

– Ганс Христиан Кулешов, – покачал головой Андрей Германсон, наш бравый комиссар, – такие легенды насчет клада есть у любого водоема, которое больше лужи.

– Нельзя у человека отнимать мечту, – возразил Мирнов. – Ищи, Юра. В этом озере, если порыться, наверняка много чего есть.

– Вы даже представить себе не можете, сколько в этом озере всего есть! Даже оружие находят время от времени! Но вот чего там нет, так это клада монахов, – мы обернулись и увидели Полину Ивановну, директрису интерната.

– А как же легенда? – спросил Юра.

– Большое озеро, второе в области по зеркалу воды, на берегу монастырь XVI века – как тут без легенды? У нас даже одно время гуляла опись спрятанных сокровищ, записанная в школьной тетрадке по математике 60-х годов. Ладно, я не за этим пришла. Прибегал рабочий торфопредприятия, я как раз зашла в общежитие… Там вам цемент привезли. Просят принять и выставить часового, а то население растащит для своих нужд.

Андрей, прихватив с собой Славку, убежал, а мы, окружив Полину Ивановну, медленно пошли домой. Юрка, разочарованный до глубины души, продолжал пытать ее про клад монахов.

– Легенда не на пустом месте родилась, – утверждал он, – что-то такое все равно было. Монахи…

– Юра, деточка, – у нее после имени собственного всегда шла «деточка», – во-первых, никаких монахов не было…

– Как не было?! – воскликнул Юра. – А монастырь?

– Монастырь был женским, – сказала Полина Ивановна.

Мы засмеялись.

– Во-вторых, это он сейчас стал монастырем, а до революции был просто пустынью, – продолжала Полина Ивановна, – женская пустынь в лесной глухомани, вот что это было. Так откуда тут возьмутся, скажи на милость, сундуки с сокровищами?

– А что такое пустынь? – спросил Витька.

– Пустынь – это пустое место, где селились небольшие мужские монашеские общины, – ответила Полина Ивановна.

– Мужские?

– Сначала мужские, а потом стали возникать и женские. У нас тут до революции была женская Святоезерская Иверская пустынь. Потом в 17-м году монахинь, их тут было всего несколько человек, разогнали, часть построек сожгли, часть передали в торфопредприятие.

– Оно уже тогда было, что ли? – удивился Юра.

– Нет, торфопредприятие появилось чуть позже, в 30-х годах, – подумав, ответила Полина Ивановна, – какое-то время пустынь была бесхозной. В общем, ребятки, никаких сокровищ никогда не существовало.

– Жаль, – сказал Юра, – а то я их почти нашел.

– Думаю, если и есть в этих местах клад, то, скорей, в старой барской усадьбе, – веско сказал Витька. – Полина Ивановна, что в ней было после революции?

Полина Ивановна искоса глянула на него и улыбнулась.

– До войны там был магазин, потом здание кто-то поджег, и с тех пор стоят эти развалины, никак до конца не развалятся…

После обеда ребята опять пошли на озеро купаться, а мы с Витькой и Юрой пошли к барским развалинам на новые поиски сокровищ. Затея, конечно, грандиозная. Мало того, что целый день на солнце строим дом, так еще и в выходной вместо приятного времяпровождения на берегу озера нас снова понесло на солнцепек. Искать клад, который, если и был, то давно найден. Инициатором на этот раз выступил Витька. Юра после неудачи с кладом монахов уже несколько поостыл к кладоисканию, но, когда Витька шепнул ему, что знает точно, где закопан барский клад, согласился его сопровождать. Я долго упирался, говоря, что там, кроме полевых мышей, ничего они не найдут, что водичка в озере Святом в самый раз, но Витька, шельма, просто булькал энергией, и мне подумалось: а что если и правда найдет?

– Пошли, – сказал я, но предупредил. – Не больше часа.

Пришли мы на эти развалины часа в три, когда солнце жгло на полную мощность. Витька уговаривал нас с Юрой взять с собой лопаты, но не уговорил. Развалины были как развалины. Все, понятно, заросло бурьяном и деревьями, продираться сквозь которые было не особенно увлекательно. Витька вскарабкался на одну из сохранившихся стен и, как Илья Муромец на заставе, оглядывал окрестности.

– Идите туда, – сказал он нам, махнув рукой в сторону, которую он из каких-то своих соображений посчитал перспективной.

Мы прорвались, куда он показал, и обнаружили там квадратную площадку примерно четыре на четыре метра. Я огляделся и присел на какое-то полусгнившее корыто. Юра остался стоять и опасливо сказал:

– Тут, наверное, змеи.

– Только кобры, не бойся – подбодрил его Витька, подбираясь к нам с противоположной стороны, – это место я еще в первый раз подметил.

– А что в нем такого? – спросил я.

– Трава здесь не растет, видите? – Витька с видом исследователя прошелся по площадке. Травы и правда здесь было мало, в основном красноватая глинистая земля.

– Ну и что?

– Да странно это: везде трава прет, а здесь нет.

– Витек, ты умом всегда славился, – сказал я ему, – а «Авангард» тебя, похоже, совсем доконал. Каким образом отсутствие где-либо травы указывает на наличие клада?

– Да, Викторина, что-то тебя не туда повело, – поддержал меня Юрка.

– Слушайте сюда, тунгусы, – ответил Витька, – клад если и есть на свете, то здесь, в этих развалинах. А в развалинах мы находим явно аномальное место. Ясно, что напрашивается вывод…

– Ты напрашиваешься на пинок, – сказал я. – Пошли, Юра, еще успеем поплавать.

– Ладно, скажу вам последний довод, – Витька понизил голос, хотя в радиусе полутора километров никого не было.

– Ну.

– Полина мне шепнула, чтобы я обратил особое внимание на эту площадку. – Вить, у тебя в роду идиоты уже были или ты первый? – поинтересовался я. – Полина шепнула… А что ж она сама-то клад не выкопала?

– Этого я не знаю, – признал Витька. – Но уж больно место такое… Просто прет кладом от него!

Он приспособил валявшуюся неподалеку железяку под лопату и принялся бурить ею скважины. Юрка топтался рядом. А я снова присел на свое корыто и стал наблюдать.

– Вить, копни своим бульдозером вон там, – посоветовал я ему, – видишь, вроде будто рылся кто-то недавно. Не иначе старый барин проверял, не упер ли кто его золотишко.

Витька посмотрел, куда я ему указал, и подошел к этому месту. Там был крохотный пятачок земли, оттенком немного отличавшийся от остальных. Он вонзил железяку в землю и выковырнул оттуда небольшую пластмассовую коробку. Юрка воскликнул:

– Нифига себе, он и вправду что-то накопал!

Витька поднял коробку, повертел ее в руках и дернул крышку. Крышка легко слетела, и из коробки выпал листок. Листок отлетел к Юрке, который ловко его ухватил.