Читать книгу Сестра самозванца (Владимир Александрович Андриенко) онлайн бесплатно на Bookz (15-ая страница книги)
bannerbanner
Сестра самозванца
Сестра самозванцаПолная версия
Оценить:
Сестра самозванца

5

Полная версия:

Сестра самозванца

–Что? – вскричал Мнишек.

–Ты хорошо слышал мои слова, пан Юрий.

–И где она такое сказала?

–В компании русских дьяков, что сопровождают царевича еще от Самбора. Мне донес о том слуга, подкупленный мной.

–И что она сказала точно?

–Что де сильно много хотят поляки. Она считает, что достаточно будет рассчитаться с нами деньгами и отправить обратно в пределы нашей отчизны.

–Про это я уже слышал, но что по поводу моей дочери?

–Марина Мнишек плохая партия для московского царя. Так считает панна Елена.

–Что? – вскипел Мнишек. – Да чего они стоят без нас? И у нас есть договор!

–Вот и высказала Елена мнение, что не стоит выполнять сей договор, пан Юрий.

–Как не стоит?

–А так.

–Я никогда не соглашусь на это!

–Я передаю пану воеводе все, что слышал, – сказал гетман. – И меня волнует Елена. Ранее она не была столь активна и отличалась только красотой. А ныне она поняла, какие услуги оказала царьку.

Мнишек задумался.

– Они уже диктуют волю царевичу. Состав его ближней думы расширился. И там все русские кроме пана Бучинского. И эти князья, и бояре говорят о крепости царевича в православии.

– Но это мы еще посмотрим. Пока они нам нужны. А отправить нас обратно из Москвы будет не так просто. А что до Елены…

Мнишек сделал паузу. Дворжецкий внимательно посмотрел на воеводу.

– Я имею договор с Димитрием. И моя дочь станет московской царицей, если Димитрий станет царем. И этого никто не изменит! Я не для того столько вложил в это предприятие, чтобы отдать часть моей добычи! Часть шкуры московского медведя моя!

– И что с ней делать?

–Со шкурой?

–Нет. С Еленой.

–Мы в этом случаем можем помочь людям Годунова.

–Помочь?

–Они ведь ловят сторонников Димитрия. Ловят и казнят. Вот и пусть поймают Елену. А мы поможем Димитрию отомстить за сестру.

–Значит…

–Мы отдадим её врагам. А Годунов сейчас лютует на Москве. И не пощадит девки.

–А если он станет торговаться, используя её как заложницу, пан воевода? Что тогда сделает царек, если его сестра попадет в руки Годунова?

–Пан гетман, все еще не понял нашего Димитрия? – усмехнулся Мнишек. – Ему нет дела до сестры. И коли она погибнет за него – он лишь обрадуется.

–Но мне он говорил иное.

–Что? – спросил Мнишек.

–Безопасность его сестры – прежде всего! – ответил Дворжецкий. – Хотя, конечно, сестрой он не называл её.

–Это лишь слова, пан гетман. Наш Димитрий Иванович любит на людях пускать слезы и делать вид, что его заботят чужие судьбы. На деле это не так, пан. Поручи это дело верному человеку. Такой есть среди твоих людей, гетман?

–Найдется.

–Вот и действуй, пан Станислав!

Гетман Дворжецкий ушел от воеводы. Пану Мнишеку нужно было одеваться и нанести визит царевичу…

***

Юрий Мнишек приказал слугам одеть его с особой торжественностью. Бархат и цветной шелк, золотое шитье и драгоценности слепили взоры тех, кто видел воеводу. За богатым поясом у Мнишека был украшенный серебром и драгоценными камнями пернач.

Его сопровождали до покоев царевича шесть шляхтичей.

В приемной он встретил Гаврилу Пушкина. Тот был в зипуне36 домашнего сукна, поверх какого одет кафтан37 с золотыми шнурами и цветной окантовкой по рукавам.

Рядом с Пушкиным находился дворянин Плещёв. Он не в польской одежде, а в широкой русской однорядке38 без ворота с длинными рукавами с завязками.

Они, что-то оживленно обсуждали, но, увидев воеводу, поднялись со своих мест. Поклонились.

Пушкин льстиво улыбнулся и подошел к Мнишеку:

– Пан воевода? Рад вас приветствовать в покоях его милости царевича.

– Я хочу говорить с его высочеством.

– Сейчас? – спросил Пушкин с той же улыбкой.

– Я всегда имел свободный доступ к его высочеству! – возмутился Мнишек.

– Простите, пан Мнишек. Вы можете пройти. Кто посмеет заржать главного воеводу? – Пушкин снова улыбался. – Царевич всегда рад вам! Прошу вас!

Пушкин приказал рындам39 открыть двери покоев царевича.

Воевода вошел.

Димитрий Иванович только закончил одеваться, и слуга еще держал перед ним зеркало.

– Государь! Я к тебе по важному и тайному делу!

– А, пан Юрий! Рад, что ты пришел. Сегодня я снова даю пир. И не только знать, но и все солдаты и горожане узнают щедрость царевича.

– Слава о твоей щедрости идет впереди тебя, государь.

– Прошу тебя садись, воевода.

Мнишек сел в кресло. Царевич сел напротив него.

– У тебя важное дело, пан Юрий?

– Я привел к тебе солдат, Димитрий. Ты вчера выказал мне свое расположение. Но я вижу при твоей особе много русских.

– Но я русский царевич, воевода. Что тут удивительного. Русские вельможи пошли служить своему истинному природному государю. Теперь у меня настоящая ближняя дума из князей и бояр старых родов.

– Но ходят плохие слухи, государь.

– И что это за слухи, пан Юрий?

– Говорят, что ваша милость не станет выполнять своих обещаний по договору.

У самозванца задергалась щека. Он начал злиться.

– Кто сие говорит?

– В среде твоих бояр ходят такие слухи, что дескать основное условие – православный царь.

Димитрий поморщился. Это было правдой. Бояре говорили ему о необходимости верности православию.

– Но ты не забыл, Димитрий, что ты уже католик?

– Я ничего не забыл, пан Юрий! Но основное правило Иезуитов – действовать так, как выгодно. А что будет, если они про то узнают? Кто из русских пойдет за мной? Да многие перебегут к Годунову! Я должен был сие обещать!

– Я не попрекаю, ваше высочество. Пан Димитрий все сделал правильно. Но есть и иные слухи.

– Какие?

– Что пан не намерен соблюдать своего слова насчет женитьбы на моей дочери.

– Что?

– Сам понимаешь, Димитрий, что это бьет по мне! И если в вопросах веры я могу уступить, то здесь нет!

– Пан Юрий! Я никогда не отказывался, и не откажусь от Марины. Неужели моего слова тебе мало?

– Достаточно! Но дела государства важнее слова! И что будет, когда ты займешь трон?

– Я стану царем и Марина, твоя дочь, станет моей царицей!

– Верю тебе, Димитрий. Но…

– Ты сказал «но», пан? – вскипел самозванец.

Мнишек про себя усмехнулся.

«Ишь ты как напыжился, словно он и правда царевич истинный».

Но вслух Мнишек сказал:

– Сказал, и не стоит тебе сразу волноваться. Я не ставлю под сомнение твое благородное слово.

– Тогда чего тебе нужно, пан?

– Димитрий! Я ведь и сам человек государственный и понимаю, что есть интересы короны. Ради этих интересов можно будет нарушить любое обещание. Ибо одно дело обещание шляхтича, а иное – долг царя!

– Я не понимаю пана! Пан не был доволен, что возле меня мало вельмож российских. Ныне их много!

– Димитрий!

– Тогда скажи, что тебе не нравится, воевода?

– Русские заняли места при твоей особе и оттеснили поляков!

– Тебя никто не оттеснил, воевода! Ты первый при мне! Я дал тебе повод в этом сомневаться?

Мнишек ответил:

– Нет, Димитрий. Но я хотел убедиться.

– Твоя дочь будет моей женой! Хочешь, я завтра все еще раз объявлю сие!

– Нет, – отказался Мнишек. – Я буду выглядеть смешным, Димитрий. Я ведь всё сделал для тебя. И те войска, что я привел, стоили мне дорого, царевич.

– Никогда не забуду твоих услуг, пан Мнишек.

– Рад служить тебе, Димитрий!

Они пожали друг другу руки…

Глава 14

Елена в Москве.

Москва.

18 февраля 1605 года.

Елена знала, что город наводнен людьми Годунова. Они всюду сыскивали измену на государя. На площадях хватали людей и отправляли в пыточные подвалы. А там сознавались почти все. Мало кто мог выдержать умельцев Приказа Разбойных дел.

Однако действовать было нужно. Вот только как? Рискнуть всем сразу? Так она уже поступала, ставила всё на кон в большой игре за корону. Но это было не в Москве, а в приграничных крепостях. Там можно было надеяться на помощь. Здесь же здесь столица Московии, где у Годуновых много ищеек, да дворяне и стрельцы, верные правящей династии. Это совсем не обиженные служаки на границе, сосланные на окраины и не получавшие годами государево жалование.

Но разве можно было испугать девицу, что отважилась предложить своему брату назвать себя царевичем? По характеру Елена была более мужчиной, чем женщиной. Хоть и старался её отец вразумить дочь при помощи плети, которая часто гуляла по спине девицы, но внушить ей почтение к воле старших он не смог. По мнению старшего Отрепьева девице пристала скромность и покорность воле родителей. Высоко он не метил и хотел устроить счастье дочери так, как понимал его сам. Но Елена воли его не признала и замуж за дворянина, выбранного батюшкой, не пошла…

***

Елена кое-что узнала про воеводу Басманова из речей случайных людей. Любили болтать на Москве, хоть и знали люди, что длинный язык вредит шее.

– Басманов хороший воевода, но род его не знатный! Не сиживали его предки высоко.40

– И что с того, коли царь его ценит? Царь поднимет, кого захочет.

– А вот и нет! Не станут большие воеводы под Басманова! И про то помни, что идет сюда сам царевич.

– Какой царевич! Самозванец!

– Самозванец?

– А то кто же?

– Может и так, но только Бориска Годунов боится его!

– Боится! То верно!

– Коли он самозванец, то разве стал бы Бориска бояться? И Басманову надобно служить царевичу истинному.

– Может так оно и будет…

***

Елена пошла к гостиному двору, где ныне обосновались купцы, что торговали ранее на территории Кремля. Это был большой дом, обнесенный крепкими стенами. В Москве его называли дом для иноземных купцов. Там они проживали и там же хранили товары, привезенные в Москву.

Елена хотела поговорить с купцами из Польши. Среди них наверняка окажется хоть один служитель ордена Иисуса (Иезуитов). А уж он подскажет, как попасть к Басманову.

Брат на этот раз дал трудное задание. Самозванец затеял свою игру и не хотел подключать тех своих соглядатаев в Москве, кто служил Мнишеку, или тех, кто служил боярам и князьям из русских, что перешли на его сторону.

И судьба улыбнулась девушке.

У ворот гостиного двора она увидела армянского купца Хачика Миносяна, который часто бывал в Самборе, и она не раз покупала у него мелкие товары. Правда к ордену отношения он не имел, но с Еленой его связывала дружба. Она не раз помогала купцу находить покупателей для его товаров.

– Пан Хачик, – приветствовала Елена купца по-польски.

Тот с удивлением посмотрел на незнакомца в мужской одежде.

– Пан меня знает?

– Знаю, пан Миносян. А вы не признали меня.

– Я, кажется, видал пана раньше. Но вот где? В Варшаве?

– В Самборе, – подсказала Елена.

– В Самборе. Так пан жил в замке воеводы Мнишека? – купец стал говорить тихо.

– Пан Миносян видел меня в другом платье.

Купец узнал Елену.

– Панна Елена!

– Тише, пан Хачик. Не стоит произносить имен. Рада, что пан купец узнал меня.

– Простите, панна, но никак не ожидал встретить вас здесь. Прошу панну пройти в дом. В моей комнате мы сможем поговорить.

– Там безопасно?

– Меня часто посещают люди по делам торговли, панна. Подсушивать меня нечего. Я не воевода и не дьяк. Я только купец.

Елена прошла за купцом и вскоре уже сидела в кресле в его комнате.

– Панна желает вина? Отменное вино, панна Елена.

Он наполнил стеклянный кубок и подал девушке. Елена приняла и поблагодарила купца.

– Панна прибыла в Москву не просто ради развлечения, как я понял.

– Все верно, пан Миносян. Я здесь по делам одного…

– Я знаю имя человека, от которого прибыла панна. Называть его имя не стоит. В Москве сейчас для такого время неподходящее.

– Для того я и прибыла сюда, чтобы поскорее пришло иное время, пан Миносян.

– Ныне всюду соглядатаи правящего царя. Но здесь для панны безопасно. Но что панне нужно?

– Попасть в дом воеводы Басманова, – честно призналась Елена.

– Я не понял панну?

Хотя Миносян отлично понял Елену. Он подумал, что сестра самозванца прибыла, чтобы отравить лучшего царского воеводу. А принимать участия в таком деле Миносян не желал, как бы хорошо не относился к Елене.

Она повторила:

– Я должна попасть в дом воеводы Басманова

– Но, моя панна, Басманов верный человек царя Бориса. Если панна окажется в его доме, то вскоре панну ждет Разбойный приказ и встреча с дьяком Патрикеевым. А он личность неприятная.

– Этой встречи я желаю избежать, пан Миносян.

– Но если панна прибыла от того великого человека, то отчего не обратиться к тем, кто служит ему на Москве?

– Дело тайное, пан купец. И доверять тем людям я не могу.

– И панна искала меня? – увился купец.

– Нет, пан Хачик. Вас я увидела случайно. И сразу поняла, что это подарок судьбы.

– Панна говорит правду?

– Клянусь богом, пан Хачик.

Миносян поверил Елене. Как купец он хорошо знал, когда ему врут. Эта молодая девушка говорила правду.

– Басманов ныне в особом почете при дворе. Английский купец Горсей вчера говорил мне про это. Царь просто осыпал его милостями и подарками.

– Мне нужно придумать, как попасть в его дом.

– Панна не имеет намерения умертвить воеводу? – спросил Миносян.

– Умертвить? – Елена искренне удивилась. – Нет! Как пан мог подумать. Хочу лишь говорить с ним.

– От имени кого?

– От имени царевича.

– Тише, моя панна. Хоть мы говорим по-польски, но лучше не произносить ни титула, ни имени. Ныне на Москве только и говорят о том, как царь наградил Басманова. Воевода пожалован в бояре, сам царь Борис вручил ему золотое блюдо с золотыми монетами. Говорят, там их было пять тысяч!

– Иными словами служить иному государю, он не станет? Это хочет сказать, пан купец?

– Истинно так, моя панна.

– Но я хочу говорить с ним и попытась его переубедить. Пусть пан Хачик поможет мне. А в случае чего я не выдам пана Хачика.

– О, моя панна! Панна не знает, как может заставить говорить дьяк Разбойного приказа Патрикеев. У него говорят и мертвецы.

– Пан купец забывает, что не только золотом и почестями можно купить верность.

– А как ещё? Что нами двигает кроме золота и почестей? Кто равнодушен к ним?

– Любовь, – ответила Елена.

– Хорошо, – купец сдался. – Я помогу панне. Но для такого дела понадобиться время.

– Как много?

– Две недели.

– Слишком долго. Нельзя ли побыстрее?

– Быстрее можно лишь попасть в Разбойный приказ. В таком деле спешить нельзя никак.

– Я не могу ждать две недели. За две недели можно приобрести или потерять все.

– Постараюсь, панна Елена.

– Как пан Хачик сможет мне помочь? У пана есть мысли?

– Есть. Панна подала мне идею.

– Я?

– Но это панна сказала про любовь…

***

Москва.

Дом дьяка Патрикеева.

22 февраля 1605 года.

Грозный глава Разбойного приказа41 думный дьяк42 Патрикеев был дома и приказал слугам никого к себе не пускать, ежели это будет не гонец от великого государя. Ныне времени для отдыха у дьяка почти совсем не было. Он постоянно проводил все свои дни в приказе. Царь требовал искать измену.

И вот, наконец, он смог немного посидеть в своем кресле у огня, и выпить кубок романеи. Но насладиться кратким мигом покоя дьяку не дали. Его старый слуга Степан явился сказать, что у дверей стоит иноземный господин.

– Я же приказал никого не пускать! – вскричал дьяк.

– Он сказал государево дело. И я осмелился доложить тебе, господине.

– Государево дело?

– Да. Что велишь? Позвать?

– Каков этот иностранец собой? Стар или молод?

– Средних лет. Одет хорошо, как дворянин из свиты посла от шведского короля.

– Зови! – отдал приказ дьяк.

Вскоре пред ним стоял высокий человек с худым лицом. Он был в коротком плаще, подбитом мехом, чёрном камзоле с кружевами, на ногах – высокие сапоги с серебряными пряжками.

– Кто таков? – строго спросил дьяк.

– Я посредник, – с поклоном ответил дворянин на хорошем русском языке. – Моё имя ничего не скажет господину дьяку.

– Посредник?

– Мне велено передать господину дьяку лично важные сведения.

– Вот как?

– Я не осведомлён о том, кто желает предупредить господина дьяка. Мне заплачено за то, что я должен сказать господину дьяку. И заплачено весьма щедро. Потому я дал слово дворянина все исполнить в точности и забыть все, что мною сказано после того.

Дьяку понравилось, что этот человек немногословен. Он предложил ему стул. Посланец сел.

– Говори! – велел Патрикеев.

– В столицу Московии прибыла девица из стана самозванца с намерением посетить воеводу Басманова и склонить его к службе самозванцу.

– Басманова? – Патрикеев засмеялся. – Да никогда он не станет служить вору.

Посланец ответил:

– Тот, кто послал меня именно так и говорил, что вы станете смеяться. Но сия девица умеет творить чудеса, пан дьяк. Потому он советует вам захватить её и не рисковать понапрасну.

– Стало быть, тот, кто послал вас, желает блага нашей державе?

– Я ничего не знаю о цели того, кем был послан. Я не интересовался тем, чего мне знать не надобно. Да и знания сии весьма опасны. Мне заплатили золотом.

– Это все, что имеешь мне сказать?

– Нет. Ещё точное описание примет девицы и место, где вы сможете её найти.

– Ты даже знаешь где она сейчас? – спросил дьяк.

– Я скажу вам, как устроить ловушку.

– Это я и сам могу сделать, – проворчал Патрикеев. – Коли прибыла она ради Басманова, то объявится подле него рано или поздно…

***

Патрикеев собрался и покинул дом, после этого странного разговора. Об этой девице из стана самозванца он уже слышал. Но дьяк не понял, кто ведет с ним игру.

Зачем было выдавать столь ценную фигуру? Кто сдал ему сестру самозванца?

У Клешнина есть свой человек в стане самозванца. Но этот не стал бы так действовать. Он донес бы не Патрикееву, а самому Клешнину. Да и не мог он знать те подробности, что сообщил Патрикееву посланец. Нет. Здесь дело сложнее.

Кто же выдаст девку в его руки? Ведь знают, что ждет её в Разбойном приказе. Да и задание ей дали невыполнимое. Словно специально отослали на убой. Сам Басманов наверняка прикажет её схватить. Но они перестраховались и прислали ему точные указания…

***

В приказе Патрикеев вызвал к себе послуха (соглядатая), что был наиболее удачлив в этом деле.

– Господин! – тот поклонился дьяку.

– Ты недавно захватил двух воров с грамотой поносящей нашего великого государя?

– Я, господин.

– Государь не забудет твоей верности. Но ныне снова нужна твоя служба.

– Я готов служить великому государю.

– Дело – это трудное. Надобно выследить и захватить одного человека.

– На Москве?

– Да. Этот человек в Москве. И захватить его надобно со всей осторожностью.

– Я возьму с собой троих и все сделаю, господин. Говори, кто нужен…

***

Москва.

Пыточная Разбойного Приказа.

24 февраля 1605 года.

Годуновские послухи43 не дремали. Имели глаза и уши и мух ртом не ловили.

– Видишь того молодого дворянчика? – спросил один из них.

– Которого? – переспросил второй.

– Да вон того молодого. Вишь словно девка. Лицом красен (красив).

– И чего нам до него?

–А того, что не простой сие человечек. Слушает да на ус мотает.

–Да не сказал он ничего.

–И что с того. Нам он и надобен.

–Этот? Да это вьюнош совсем. На кой он нам?

–Я говорю, а ты слушай. Это тот, кто нам надобен. Приметы его лучше не надо. Такого не спутаешь.

–Думаешь пришлый от вора-самозванца человек?

– А то нет? Самый что ни на есть! Та самая девка.

– Девка?

– Та самая, про которую и было говорено недавно.

– Иди ты! Неужто она?

– А то нет. Девка выряженная мужиком. И ежели споймаем, то наше счастье.

– Да неужто нам с тобой свезло?

– Идем за ним… за ней. Смотри! Уходит.

– Идем, – послух забрал шапку со стола…

***

Елена нашла дом Басманова и, благодаря Миносяну, знала, как в него попасть. Но она не заметила людей дьяка Патрикеева, которые незаметно следовали за ней.

Они схватили Елену, и она не успела даже вскрикнуть.

– Проверить надоть, – сказал один. – Она ли?

Соглядатай сорвал с неё шапку.

– Смотри!

– Она! Как раз та, кто надобен!

– Теперя жди награды! – потер руками первый.

– За сию кралю нам золота дадут.

– Девка хороша!

– За такую не жалко!

Елена была готова выть от злости. Она так глупо попалась в сети к сыщикам Годунова. Это были люди Разбойного приказа.

– Отпустите! – попросила она.

– Чего сказала, красавица?

– Отпустите. Кто вы такие? Чего вам надобно?

– Тебя красавица. Ждали тебя.

– Меня? – спросила Елена.

Но первый сыщик перебил её и сказал друзьям.

– А чего нам торопиться, други?

– Ты про что?

– Дак про то, что с девкой можно и побаловать немного. Нам не приказано отдавать её нетронутой.

– И то верно! – согласился второй.

– Если посмеешь до меня дотронуться, тебя казнят! – сказала Елена.

– Не пугай! – усмехнулся ярыга.

– Ты не знаешь, кого захватил? Я тебе не гулящая девка!

– Ершистая! – худой сыщик взял Елену за подбородок. – А хороша! Ох, как хороша!

Он приблизил свои губы к её губам. Елена почувствовала нечистое дыхание и отвернулась. Но ярыга насильно повернул её лицо к себе и намеревался впиться в её губы. Она укусила его. Мужчина завыл от боли и нанес удар женщине по лицу.

– Тварь!

Она упала.

– Убью!

– Стой! – его остановили.

– Дай дотянуться до горла твари!

– Да тихо ты! Нам не велено убивать!

– Она живой надобна! Патрикеев три шкуры спустит!

– А ты смори, чего она мне сотворила! Едва губу не откусила!

– Все равно убивать не велено!

– Тварь!

– А то Патрикеев с тобой кое-что похуже сотворит!

***

Девку приволокли в Разбойный приказ. Подьячий44 дремавший над бумагами, которые он переписывал, протер глаза и выпил холодного кваса.

– Чего приперлись в такой час? – строго спросил он ярыжек.

– Государево дело! – нагло заявил один.

– Споймали мы девку, по приметам схожую с…

Но подьячий перебил ярыгу:

– Каку девку? Ополоумели? Девок нам токмо и не хватает. Ты посмотри сколь листов переписал я! И все сие сказки пыточные! Что ни день, то новых болтунов и воров волокут в приказ!

– Мы же тебе толкуем, козлиная борода, что сие не простая девка. Она ворог лютый великому государю!

– Девка? – спросил подьячий с издевкой. – А отчего вы младенца не захватили? До пары с девкой был бы еще один ворог!

– Ты нас допусти до его милости дьяка. А там мы сами все как надобно ему растолкуем.

Подьячий засмеялся и сказал:

– Он гневен больно. Кою ночь не спит. Все в пыточном подвале! А коли увидит твой подарок, думаешь, наградит тебя? Рыло твое неумытое!

– А ты, козлина борода, сведи, а там посмотрим! Дело государево!

– Государево дело молвил? – сказал подьячий. – А и сведу! Пусть потешится, коли надобно! Но коли вы награды чаете, то не будет её. Только рожи вам разобьет и все. Ждите!

Он спустился вниз. Пыточные подвалы приказа, освещенные огнями факелов и жаровен, на которых калили инструменты, напоминали церковную картину ада, где мучаются души грешников.

Подьячий давно привык к таким картинам и потому людские стоны и крики боли его не трогали. Он приблизился к дьяку и сообщил о прибытии ярыг по государеву делу.

– Чего им надобно? – строго спросил Патрикеев.

– Дак сказали дело государево!

– А сам все выяснить не мог? Все я один делать должен? Ты чай подьячий с приписью45! Не просто человек в приказе!

– Дак девку они споймали, господине! Говорят, что ворог она великому государю.

– Девку? – встрепенулся Патрикеев.

– Так сказали, господине. Я хотел гнать их взашей, но…

– Девка где?

– Дак наверху она с теми ярыгами.

– Веди их сюда! Быстро! Не медли!

– Как прикажешь, господине!

Вскоре все предстали перед грозным главой Разбойного приказа. Дьяк Патрикеев, увидев разбитое лицо женщины, набросился на сыщиков.

– Кто приказал?

– Она мне едва губу не откусила, господине. Пришлось приложить.

– Губу? – дьяк ударил ярыгу в нос кулаком. – Получи от меня награду!

Ярыга упал к ногам Патрикеева. Дьяк нанес еще два удара ногой в живот.

– Ладно! Убирайтесь вон! Ждать меня наверху в приказной избе! Еще поговорим!

Сыщики ушли. Наверху их встретил ухмылявшийся подьячий.

– Наградил вас дьяк? Вижу, что наградил! Хороша ли награда?

bannerbanner