Тени над Бездной

Перед самым спуском Алексей остановился у края лестницы, его взгляд упал на демоницу, что проверяла своё копьё. Свет факелов играл на её лице, подчёркивая её острые черты и усталость в глазах. Он шагнул к ней, его рука дрожала, когда он коснулся её щеки, его пальцы были холодными от напряжения, но тёплыми от чувств. Она замерла, её взгляд поднялся к нему, и в её алых глазах мелькнула нежность, что она редко показывала другим. "Мы вернёмся," – сказал он тихо, его голос был мягким, как шёпот ветра. Она улыбнулась, её когти убрались, и она наклонилась ближе, её дыхание коснулось его губ. "Вместе до конца," – прошептала она, и её слова были как клятва, выжженная в его душе. Их губы встретились, мягко, но с силой, что могла бы сломать горы – это был их миг, их убежище перед тьмой, что ждала внизу. Он чувствовал её тепло, её пульс под пальцами, и это дало ему силы, которых не хватало даже "Высшему разуму". Она отстранилась, её рука задержалась на его груди, и она добавила: "Не смей умирать там." Он усмехнулся, его рука сжала её запястье, и он ответил: "Только если ты будешь рядом." Это была их нежность, их ритуал перед боем, и она сияла ярче любого света в этом холодном зале. Отряд ждал, но этот миг принадлежал только им, и они знали: их любовь была их бронёй против любой бездны.

Они стояли у лестницы, ведущей в недра, воздух дрожал от сырости и древнего холода, что поднимался снизу. Алексей сжал рукоять меча, его взгляд упал в темноту, где ступени терялись во мраке, словно уходя в бесконечность. Демоница стояла рядом, её копьё было готово, а волосы слегка шевелились от сквозняка, что тянулся из глубин. Она вдохнула, её грудь поднялась, и она сказала тихо: "Оно зовёт нас." Алексей кивнул, чувствуя, как что-то невидимое тянет его вниз – не страх, а предчувствие, что там, внизу, их ждёт судьба. Он взял её руку, её кожа была холодной, но пальцы крепко сжали его, и он шагнул на первую ступень, его сапог хрустнул по камню. "Идём," – сказал он, его голос был твёрд, как клятва, и она последовала за ним, её шаги эхом отдавались в тишине. Отряд двинулся следом – минотавр тяжело ступал, его топор звякал о доспехи, Тенекрыл сложил крылья, готовый к тесноте туннелей. Воздух становился гуще, запах сырости смешивался с чем-то металлическим, древним, как сама бездна. Алексей чувствовал её присутствие рядом, её тепло в его руке, и это было единственным светом в этой тьме. "Зов бездны" гудел в их ушах, низкий, как рёв далёкого зверя, и они знали: их путь начался. Они шли вниз, их шаги сливались в единый ритм, их любовь и сила вели их к тайне, что ждала в глубинах, и они были готовы встретить её лицом к лицу.

Глава 6: Глубины шепчут

Лестница в недра крепости встретила их холодом, что пробирал до костей, словно дыхание древнего зверя, затаившегося в глубинах. Алексей шёл первым, его сапоги хрустели по инею, что покрывал выщербленные ступени, а меч на поясе слегка звякал, отражая ритм его шагов. За ним следовала демоница, её тёмный плащ развевался, как крылья ночи, а копьё в руках блестело в слабом свете факелов, что отряд нёс за собой. Стены вокруг были гладкими, словно отполированными временем, и покрыты тонким слоем льда, от которого их дыхание вырывалось белыми облачками. Алексей остановился на мгновение, его рука легла на холодный камень, и он почувствовал, как мороз кусает кожу даже сквозь перчатку. "Слишком тихо," – сказал он, его голос был низким, почти заглушённым гулом воздуха, что поднимался снизу. Демоница шагнула ближе, её алые глаза сузились, вглядываясь в темноту, и она ответила: "Тишина – это их уловка." Её слова были острыми, как лезвие, и он кивнул, ощущая её тревогу, что зеркалила его собственную. Минотавр, тяжело ступая позади, фыркнул, его горячее дыхание растопило иней на ближайшей стене, а Тенекрыл сложил крылья, готовый к тесноте туннелей. Алексей сжал рукоять меча, его взгляд упал вниз, где лестница терялась во мраке, и он шагнул дальше, ведя их в холодное сердце крепости. Демоница осталась рядом, её присутствие было тёплым маяком в этом ледяном аду, и он знал: они найдут "Сердце бездны", чего бы это ни стоило.

Спуск продолжался, и вскоре стены вокруг начали издавать звуки – низкие, гортанные шёпоты, что пробивались сквозь трещины в камне, словно голоса давно мёртвых стражей. Алексей замедлил шаг, его уши напряглись, ловя каждый отголосок, и он поднял руку, призывая отряд к тишине. Шёпоты были хаотичными, переплетались, как нити в рваном гобелене, и он не мог разобрать слов, но чувствовал их тяжесть, их предупреждение. Демоница остановилась рядом, её копьё слегка дрогнуло в руках, и она наклонила голову, прислушиваясь. "Это не просто ветер," – сказала она тихо, её голос был холодным, но в нём сквозила тревога, что она редко показывала. Алексей кивнул, его рука сжала её плечо, и он ответил: "Это стражи прошлого. Они знают, зачем мы здесь." Её глаза встретились с его, и в них мелькнула искра – не страха, а решимости, что могла бы расколоть эти стены. Минотавр зарычал, его топор ударил по камню, оставив глубокую зарубку, и он прорычал: "Пусть шепчут, я их заставлю замолчать!" Тенекрыл шикнул на него, его когти царапнули воздух, и он добавил: "Тише, или они нас услышат первыми." Алексей повернулся к лестнице, его "Сверхчувство" ожило, проникая в темноту, и он уловил слабые отголоски – не только шёпоты, но и что-то ещё, далёкое и живое. "Они близко," – сказал он, его голос стал твёрже, как сталь, и демоница кивнула, её когти вытянулись, готовые к бою. Гул стен был их первым врагом, их предупреждением, и они знали: каждый шаг вниз приближал их к схватке, что ждала в глубинах.

Тьма сгущалась, и Алексей дал знак Тенекрылу разведать путь. Крылатый воин шагнул вперёд, его когти звякнули о камень, и он расправил крылья тьмы, что казались сотканными из самой ночи. "Я найду их," – прорычал он, его голос был хриплым, как шорох листьев в бурю, и он взмахнул крыльями, взлетая вниз по туннелю. Его фигура растворилась во мраке, оставив лишь эхо хлопков крыльев, что отражалось от стен. Алексей смотрел ему вслед, его рука сжала рукоять меча, а сердце билось в тревожном ритме. Демоница стояла рядом, её дыхание было ровным, но он чувствовал её напряжение в том, как она сжимала копьё. "Он вернётся," – сказала она тихо, её слова были как заклинание, что должно было прогнать сомнения. Алексей кивнул, но его взгляд остался прикован к темноте, где исчез Тенекрыл. Минуты тянулись, холод пробирал их доспехи, и минотавр начал топать ногой, его нетерпение гудело в воздухе. Наконец, слабый шорох донёсся снизу, и Тенекрыл вернулся, его крылья были слегка растрёпаны, а когти блестели от влаги. "Туннели узкие, но ведут к залу," – сказал он, его голос был напряжённым. "Там что-то шевелится – тени, не наши." Алексей нахмурился, его "Сверхчувство" подтвердило слова разведчика – слабые отголоски движения, холодные и чужие. Демоница шагнула ближе, её рука коснулась его локтя, и она добавила: "Мы идём дальше." Её вера в него была непоколебимой, и он кивнул, давая знак отряду двигаться. Разведка крыльев открыла путь, но также и угрозу, что ждала их впереди.

Туннель сузился, стены давили на плечи, и внезапно из мрака возникли фигуры – призрачные воины ордена "Света Пепла", их белые плащи мерцали, как призрачный свет, а мечи, сотканные из сияния, резали воздух. Они бросились на отряд с криками, что звучали, как вой ветра в пустыне. Алексей выхватил "Эфирный клинок", его лезвие вспыхнуло голубым огнём, и он встретил первого врага, разрубив его надвое – призрак растворился в дымке, оставив лишь холодный ветер. Демоница рванулась вперёд, её копьё пронзило второго воина, и его крик эхом разнёсся по туннелю, прежде чем он исчез. Их движения были слаженными, как танец, отточенный в боях – он рубил справа, она била слева, их спины почти соприкасались. Минотавр взревел, его топор расколол третьего призрака, а Тенекрыл метнулся вверх, когтями разрывая четвёртого. "Их слишком много!" – крикнул он, его крылья отбросили тень на стены. Алексей стиснул зубы, его клинок сверкал, отражая атаки, и он заметил, как призраки возникают из трещин в камне, словно порождённые самой бездной. Демоница отбросила одного врага ударом копья, её когти полоснули воздух, и она крикнула: "Держись ближе!" Он шагнул к ней, их дыхание смешалось в холодном воздухе, и они продолжали бой, их сила была единой стеной против теней. Призраки отступили на миг, но их глаза горели жаждой мести, и Алексей знал: это лишь начало.

Бой продолжался, и внезапно туннель сотряс рёв – Тенекрыл рухнул на землю, его левое крыло было пронзено призрачным копьём, что торчало из плоти, как осколок света. Его крик был полон боли, когти вцепились в камень, оставляя глубокие борозды. Алексей обернулся, его сердце сжалось, и он крикнул: "Держись!" Демоница бросилась к раненому, её копьё упало с лязгом, и она опустилась на колени рядом с ним, её руки дрожали, когда она коснулась крыла. "Вытащи его!" – рявкнул Тенекрыл, его голос сорвался в хрип, а кровь стекала на пол, шипя на холодном камне. Она сжала древко копья, её когти впились в дерево, и рванула его наружу – Тенекрыл взвыл, его тело содрогнулось, а кровь хлынула сильнее. Алексей рубил призраков, что пытались прорваться к ним, его "Эфирный клинок" пылал ярче, но его взгляд то и дело возвращался к ней. Она прижала ладонь к ране, её пальцы окрасились алым, и прошептала: "Ты не умрёшь здесь." Её голос дрожал, но в нём была сила, что могла бы удержать жизнь в умирающем. Минотавр встал перед ними щитом, его топор разрубал воздух, отгоняя врагов, и он прорычал: "Дайте мне их!" Алексей шагнул к демонице, его рука легла на её плечо, и он сказал: "Он выживет. Мы идём дальше." Она кивнула, её глаза блестели от гнева и тревоги, и подняла копьё, готовая продолжать. Раненый крик Тенекрыла был их первым ударом, но не последним, и они знали: бездна испытывала их на прочность.

Туннель дрогнул, и пол под демоницей треснул с резким хрустом – из-под камня вырвались шипы, чёрные и острые, как клыки зверя. Они метнулись к ней, сверкающие в полумраке, и Алексей, не раздумывая, бросился вперёд. Его тело ударило в неё, оттолкнув в сторону, и шипы вонзились в его броню, пробив металл с визгом. Он рухнул на колени, кровь просочилась сквозь щели в доспехах, и он зарычал от боли, стиснув зубы. Демоница вскрикнула, её голос разорвал тишину: "Алексей!" Она подползла к нему, её руки обхватили его плечи, и её когти в панике царапнули его броню. "Зачем ты…" – начала она, но он перебил её, его голос был хриплым, но твёрдым: "Ты жива. Это главное." Её глаза наполнились ужасом, она прижала ладонь к его ране, пытаясь остановить кровь, и её пальцы дрожали, оставляя алые следы на его доспехах. Минотавр шагнул к ним, его топор расколол шипы, что ещё торчали из пола, и он рявкнул: "Вставай, владыка!" Алексей сжал её руку, её тепло дало ему силы, и он поднялся, опираясь на неё. "Я в порядке," – сказал он, хотя боль жгла его бок, как раскалённый уголь. Она посмотрела на него, её взгляд был полон благодарности и страха, и прошептала: "Не делай так больше." Он усмехнулся, его рука сжала её запястье, и он ответил: "Только если ты будешь осторожнее." Её спасение стоило ему крови, но он знал: он сделает это снова, чтобы сохранить её жизнь.

Бой стих на миг, призраки отступили в тени, и Алексей с демоницей встали спиной к спине, их дыхание было тяжёлым, но ровным. Внезапно её рука нашла его, её пальцы скользнули в его ладонь, сжимая с силой, что могла бы сломать кости. Её кожа была горячей, несмотря на холод туннеля, и это тепло разлилось по его руке, как огонь по сухой траве. Он повернул голову, их взгляды встретились, и в её алых глазах он увидел не только решимость, но и что-то глубже – страх потерять его, что она скрывала за своей бронёй. "Мы выстоим," – сказал он тихо, его голос был как клятва, вырезанная в камне. Она кивнула, её когти слегка царапнули его кожу, но это было не больно, а тепло, как её присутствие. "Вместе," – ответила она, её голос дрожал от эмоций, что она редко выпускала наружу. Минотавр и Тенекрыл стояли рядом, их оружие было наготове, но этот миг принадлежал только им двоим. Её горячая ладонь была их якорем, их связью в этом хаосе, и Алексей почувствовал, как её сила питает его, давая ему волю продолжать. Призраки зашевелились в темноте, их шёпот стал громче, и он сжал её руку сильнее, прежде чем отпустить. "Идём," – сказал он, и она кивнула, её копьё поднялось, готовое к новому удару. Их пальцы разжались, но тепло её ладони осталось с ним, как маяк, что вёл его сквозь мрак. Они шагнули вперёд, их связь была их щитом, и бездна не могла её сломать.

Туннель внезапно расширился, и они шагнули в огромный зал, где воздух дрожал от энергии. В центре, на древнем пьедестале, пульсировало "Сердце бездны" – алый кристалл, чей свет заливал стены багровыми волнами. Его сияние было ослепительным, оно резало глаза, как раскалённое солнце, и Алексей замер, его дыхание сбилось от мощи, что исходила от артефакта. Демоница встала рядом, её копьё опустилось, и она прошептала: "Оно… живое." Её голос был полон благоговения и страха, и он кивнул, чувствуя, как "Сердце" бьётся, словно сердце настоящего зверя. Каменные стены зала были покрыты резьбой – древними символами, что извивались, как змеи, оживая в этом свете. Минотавр шагнул ближе, его топор дрогнул в руках, и он прорычал: "Оно зовёт нас." Тенекрыл, всё ещё хромая, добавил: "Или предупреждает." Алексей подошёл к пьедесталу, его "Сверхчувство" ожило, и он уловил вибрации – не только от "Сердца", но и от чего-то за их спиной. Демоница положила руку на его плечо, её когти слегка впились в броню, и она сказала: "Это наша надежда… и наша смерть." Её слова повисли в воздухе, тяжёлые, как камень, и он повернулся к ней, видя в её глазах отражение алого света. "Мы заберём его," – сказал он, его голос был твёрд, как клятва, и она кивнула, её взгляд стал острым, как лезвие. Сияние зала было их целью, их испытанием, и они знали: теперь пути назад нет.

Тишина зала разорвалась шагами – тяжёлыми, быстрыми, что гремели из туннеля позади. Алексей обернулся, его "Эфирный клинок" вспыхнул в руке, и он увидел отблески факелов, что мелькали в темноте. "Орден," – прошипел он, его голос был полон гнева, и демоница шагнула к нему, её копьё поднялось, готовое к бою. "Мы не одни," – сказала она, её слова были холодными, как лёд, но в них звенела тревога. Минотавр взревел, его топор ударил по полу, оставив трещину, и он крикнул: "Пусть идут, я их раздавлю!" Тенекрыл расправил здоровое крыло, его когти сверкнули, и он добавил: "Они близко." Алексей посмотрел на "Сердце", его свет пульсировал быстрее, словно чувствуя приближение врага, и он понял: орден шёл за ними с самого начала. "Держите строй," – приказал он, его голос гремел, как гром, и отряд выстроился перед пьедесталом, готовый защищать их добычу. Демоница встала рядом, её рука коснулась его, и она прошептала: "Мы не отдадим его." Её глаза горели решимостью, и он кивнул, чувствуя, как её воля сливается с его. Эхо погони становилось громче – звон доспехов, шорох плащей, шаги, что отдавались в камне, как барабаны войны. Алексей сжал клинок, его сердце билось в такт этому ритму, и он знал: схватка за "Сердце" только начиналась. Они стояли вместе, их тени сливались в алом свете, и бездна шептала им о битве, что решит их судьбу.

Глава 7: Сердце в руках

Алый свет "Сердца бездны" заливал зал, его пульс отдавался в груди Алексея, как второй удар сердца, тяжёлый и настойчивый. Он стоял в шаге от пьедестала, его "Эфирный клинок" дрожал в руке, отражая багровые вспышки, что плясали по стенам. Демоница замерла рядом, её копьё опущено, а дыхание участилось, словно она пыталась поймать ритм этого древнего артефакта. Кристалл был живым – его поверхность пульсировала, как плоть, испуская волны жара, что обжигали кожу даже на расстоянии. Алексей протянул руку, но остановился, чувствуя, как воздух вокруг сгущается, давит на плечи, словно невидимая рука удерживала его. "Оно зовёт нас," – сказала демоница, её голос был низким, почти шёпотом, и в нём сквозило благоговение, смешанное с тревогой. Он кивнул, его взгляд не отрывался от "Сердца" – оно манило, обещая силу, что могла бы сокрушить их врагов, и гибель, что могла бы поглотить их самих. Минотавр шагнул ближе, его копыта гулко ударили по камню, и он прорычал: "Оно слишком опасно, владыка." Тенекрыл, всё ещё хромая от раны, добавил: "Но мы не можем оставить его здесь." Алексей сжал рукоять меча, его "Сверхчувство" уловило вибрации – не только от кристалла, но и от шагов где-то позади, в туннеле. Демоница посмотрела на него, её алые глаза вспыхнули, и она сказала: "Мы должны взять его." Её решимость была как искра, что зажгла его волю, и он шагнул ближе, чувствуя, как пульс "Сердца" бьётся в такт его собственному.

В тот миг, когда Алексей приблизился к "Сердцу", зал содрогнулся – пол под ногами треснул, и каменные плиты разошлись с оглушительным скрежетом. Пыль взметнулась в воздух, словно саван, окутывая их фигуры, а с потолка посыпались осколки, звенящие, как стекло. Он пошатнулся, но удержал равновесие, его рука вытянулась к кристаллу, пока демоница крикнула: "Осторожно!" Её копьё вонзилось в пол, чтобы не упасть, а её когти впились в камень, оставляя глубокие борозды. Минотавр взревел, его топор ударил по стене, откалывая кусок, что рухнул рядом, а Тенекрыл взмахнул крыльями, поднимая ветер, что разогнал пыль. "Оно сопротивляется!" – прорычал он, его голос был хриплым от напряжения. Алексей стиснул зубы, его "Сверхчувство" ожило, улавливая, как энергия "Сердца" растекается по залу, словно живая сеть, что пыталась их поймать. Пол трясся сильнее, трещины побежали к стенам, и резной узор на них ожил, извиваясь, как змеи, что просыпались от долгого сна. Демоница схватила его за руку, её ногти впились в кожу сквозь ткань, и она потянула его назад, её голос дрожал: "Оно не хочет нас отпускать!" Он почувствовал её силу, её страх, и это дало ему ясность – они не могли отступить, но и не могли слепо бросаться вперёд. "Держись!" – крикнул он, его голос перекрыл гул, и он шагнул к "Сердцу", несмотря на хаос. Пыль клубилась вокруг, жар кристалла обжигал лицо, но он знал: если они не возьмут его сейчас, оно поглотит их всех.

Внезапно в голове Алексея зазвучал "Высший разум", его голос был как гром, что раскатился в тишине его сознания: "Оно опасно, его сила может поглотить вас." Алексей замер, его рука зависла над "Сердцем", а жар кристалла лизнул его пальцы, оставляя лёгкий ожог. Он повернулся к демонице, её лицо побледнело, а глаза расширились, словно она тоже почувствовала этот шёпот. "Что он сказал?" – спросила она, её голос был резким, но в нём сквозила тревога, что она редко показывала. Он сглотнул, его горло пересохло от пыли, и ответил: "Оно может нас уничтожить." Её губы сжались в тонкую линию, и она шагнула ближе, её копьё звякнуло о камень. "Но если оно попадёт к ордену…" – начала она, и он кивнул, понимая, что её мысль зеркалила его собственную. Минотавр фыркнул, его топор опустился на пол с тяжёлым стуком, и он прорычал: "Тогда берите его быстро, или мы все сгинем!" Тенекрыл добавил, его когти сжались в кулаки: "Оно не даст нам второго шанса." Алексей посмотрел на "Сердце", его пульс ускорился, и он почувствовал, как "Высший разум" добавил: "Только вместе вы сможете его удержать." Эти слова эхом отозвались в его душе, и он протянул руку к демонице, их пальцы соприкоснулись, её кожа была холодной, но её хватка – твёрдой. "Мы сделаем это вдвоём," – сказал он, его голос был твёрд, как сталь, и она кивнула, её глаза вспыхнули решимостью. Предостережение "Высшего разума" было их путеводной нитью, и они знали: риск был их единственным путём к победе.

Демоница шагнула вперёд, её движения были быстрыми, как удар молнии, и она протянула руку к "Сердцу", не дожидаясь его слова. Её пальцы коснулись кристалла, и зал наполнился шипением, как от раскалённого железа, что упало в воду – её кожа задымилась, а она стиснула зубы, подавляя стон боли. Алексей крикнул: "Нет!" – его голос сорвался, но она не отступила, её когти впились в поверхность "Сердца", и она рванула его с пьедестала. Свет вспыхнул, ослепляя их, и волна энергии отбросила её назад, но она удержала кристалл в руках, её грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. "Я сделала это," – выдохнула она, её голос дрожал, но в нём звучала гордость, что могла бы расколоть горы. Алексей бросился к ней, его руки схватили её за плечи, и он увидел, как её ладони покрылись ожогами, чёрными и дымящимися, но она не выпустила "Сердце". "Ты могла умереть!" – крикнул он, его сердце билось в горле, но она слабо улыбнулась, её глаза блестели от боли и триумфа. "Но не умерла," – ответила она, её голос был слабым, но острым, как лезвие. Минотавр шагнул ближе, его топор звякнул о пол, и он прорычал: "Смелая, как всегда." Тенекрыл кивнул, его крылья дрогнули, и он добавил: "Теперь уходим." Демоница посмотрела на Алексея, её смелость была их победой, и он знал: она рискнула всем ради них. Её рука дрожала, но хватка оставалась крепкой, и он понял – она была их силой в этот миг.

Алексей смотрел в её глаза, и страх сжал его грудь, как холодные тиски – её рука дымилась, её лицо побледнело, а "Сердце" в её ладонях пульсировало, словно высасывая её жизнь. "Дай мне его!" – крикнул он, его голос ломался от ужаса, и он потянулся к кристаллу, но она покачала головой, её слабая улыбка резала его душу. "Я выдержу," – прошептала она, но её голос был хриплым, а дыхание – прерывистым, как у раненого зверя. Он видел боль в её взгляде, видел, как её когти дрожат, и страх за неё захлестнул его, как волна, смывая всё – гнев, решимость, даже надежду. "Ты не должна страдать," – сказал он, его руки обхватили её лицо, и он почувствовал, как её кожа холодеет, несмотря на жар "Сердца". Минотавр шагнул ближе, его топор звякнул о камень, и он рявкнул: "Владыка, она слабеет!" Тенекрыл добавил, его голос был резким: "Оно её убьёт, если мы не уйдём!" Алексей стиснул зубы, его "Сверхчувство" уловило, как её пульс замедляется, и он понял – каждая секунда с "Сердцем" в её руках была для неё ядом. "Пожалуйста," – прошептал он, его голос дрожал, и он прижался лбом к её лбу, чувствуя её дыхание на своей коже. Её глаза встретили его, полные доверия, и она сказала: "Ты спасёшь меня." Этот страх за неё был его слабостью, но и его силой – он не мог потерять её, не теперь, не никогда.

Алексей сжал её руку, его пальцы переплелись с её, и он сказал: "Мы унесём его вместе." Его голос был твёрд, несмотря на страх, что всё ещё грыз его изнутри, и он взял "Сердце" из её ладоней, чувствуя, как его жар обжигает его кожу, как раскалённый уголь. Она выдохнула с облегчением, её плечи опустились, но она тут же шагнула ближе, её когти легли на его запястье, поддерживая его. "Вместе," – повторила она, её голос был слабым, но полным веры, и он кивнул, их взгляды сцепились, как замок, что не открыть никакому врагу. "Сердце" пульсировало в его руках, его энергия текла через него, но её присутствие смягчало боль, делило её между ними. Минотавр кивнул, его топор поднялся, и он прорычал: "Тогда бежим наверх!" Тенекрыл расправил крылья, его когти звякнули о камень, и он добавил: "Орден уже близко." Алексей посмотрел на демоницу, её ожоги всё ещё дымились, но её глаза горели решимостью, и он понял – они не оставят "Сердце" врагу, даже если это будет их последним выбором. "Мы уходим," – сказал он, его голос гремел, как приказ, и он шагнул к туннелю, её рука осталась в его, их шаги были медленными, но твёрдыми. "Сердце" обжигало его ладони, но её тепло рядом было сильнее, и он знал: их выбор был их силой, их единством против бездны. Они шли, спина к спине, их связь была их щитом, и они не остановятся.

Едва они двинулись к туннелю, позади раздался звон металла – мечи ордена "Света Пепла" звенели о камень, их шаги гремели, как барабаны войны. Алексей обернулся, его "Эфирный клинок" вспыхнул в руке, и он увидел белые плащи, что мелькали в полумраке, их факелы отбрасывали длинные тени на стены. "Они здесь!" – крикнул он, его голос был полон гнева, и демоница шагнула к нему, её копьё поднялось, несмотря на дрожь в её руках. "Мы не отдадим его," – сказала она, её слова были холодными, как лёд, но в них звенела ярость. Минотавр взревел, его топор расколол воздух, и он бросился к врагу, его рога вонзились в первого рыцаря, чья кровь брызнула на камень. Тенекрыл метнулся вверх, его когти полоснули второго, и крик эхом разнёсся по залу. Алексей сжал "Сердце" сильнее, его жар обжигал, но он шагнул назад, прикрывая демоницу. "Держись за мной!" – крикнул он, и она кивнула, её копьё отбило удар меча, что метнулся к его голове. Их движения были слаженными, как танец, но врагов становилось больше – они выливались из туннеля, как поток, их глаза горели фанатичным светом. "За "Сердце"!" – крикнул один из них, и Алексей стиснул зубы, его клинок разрубил его надвое. Они бежали, мечи звенели за их спиной, и он знал: каждая секунда была на счету, каждый удар приближал их к выходу или к гибели.