Битва за «Гамалей», или Война ведьм

С каждой сменой образа Эллея чувствовала, как холодная рука страха сжимает её сердце. Она не могла понять, что происходит, но чувствовала, что зеркало словно раскрывает её самые глубокие переживания. И вот, перед её глазами возникло ещё одно отражение – она стояла на краю обрыва, смотря в пустоту. Тёмные силы, которые она ощущала с самого начала своего пути, окружали её. Это было то самое ощущение, когда кажется, что ты вот-вот исчезнешь.

– Что это за образы? – спросила Эллея, её голос дрожал от волнения.

– Это ты, Эллея, – тихо ответила Николита. – Твои страхи, твои сомнения. Ты можешь пытаться их игнорировать, но они всегда рядом. И именно с ними тебе предстоит бороться.

Эллея шагнула назад, её сердце колотилось в груди, и она почувствовала, как колени подламываются от напряжения. Её глаза не могли оторваться от зеркала, и она не могла понять, как ей быть, что делать. Внезапно её взгляд остановился на собственном отражении, где она вновь была на краю обрыва, но теперь, вместо страха, в её глазах появился огонь – решимость. Она поняла, что это её сила. Сила, которая давно была в ней, но она не могла её раскрыть.

– Тётя, я… я понимаю, – прошептала она. – Это не просто страх. Это… моя сила. Она всегда была во мне.

Николита, стоя за её спиной, тихо усмехнулась.

– Ты всё ближе, Эллея. Но теперь ты должна понять, как с этим жить. Ведь магия – это не только защита от внешнего, но и умение справляться с тем, что внутри тебя.

Эллея почувствовала, как в её груди начинает пульсировать что-то тёплое, как будто открылся скрытый источник энергии. Её тело наполнилось силой, которая была не чужда ей, а именно её собственной. Она закрыла глаза, сосредоточив внимание на внутреннем ощущении, и вдруг почувствовала, как этот поток силы охватывает её целиком.

– Ты готова, – сказала Николита, смотря на неё с одобрением. – Теперь ты можешь идти дальше.

Эллея открыла глаза, и зеркало вновь отразило её обычное лицо. Она почувствовала, что ей стало легче, как будто сама комната отступила, и с каждым шагом её уверенность только росла. Она повернулась к тёте.

– Что дальше? Что мне нужно делать?

Николита улыбнулась загадочной улыбкой.

– Ты должна научиться управлять этой силой. Но для этого тебе нужно будет больше, чем просто слова заклинаний. Ты должна понять, как действовать, когда силы внутри тебя и вокруг тебя начнут действовать против тебя.

Эллея вздохнула, но почувствовала в себе что-то новое – готовность.

Она была готова.

Глава 4. Секрет Николиты

Комната была абсолютно непроницаема для света. Эллея прислушивалась к шагам и надеялась не врезаться в предметы и не упасть в темноте.

– Тетя, а можно произнести заклинание света? Я сейчас все ноги себе переломаю, – возмутилась Эллея, ощупывая пространство вокруг.

Николита остановилась, как будто не слыша её просьбы, и тихо прошептала:

– Здесь нет места свету, Эллея. Но ты можешь вспомнить заклинание для того, чтобы видеть в темноте. Если, конечно, хоть что-то из моих уроков, на которые я потратила, кстати, огромное количество времени, осталось в твоей прекрасной голове.

– Опять время! Причем тут огромное количество? Разве у времени есть количество? – Эллея покачала головой, усмехаясь. – Странно все это… Сегодня время просто не дает мне покоя. А теперь оно не дает мне покоя! Как оно вообще может мне не давать покоя, если оно куда-то всегда идет?

Она снова рассмеялась про себя:

– Ладно, время, ты не сдашь меня! Так, что-то я припоминаю… заклинание «видеть в темноте». (Открой мне глаза – Aperi oculos meos)

Эллея произнесла заклинание, и её веки начали чесаться, как будто их покусали тысячи насекомых. Она поняла, что не может моргнуть, а её глаза стали огромными, как тыквы.

– Ой, что-то я не то наколдовала! – засмеялась Эллея, потрогав свои огромные глаза. – Они просто гигантские, как две тыквы на Хэллоуин! Слезятся, как у меня в детстве от лука.

– Ну, вот тебе и урок! – услышала она насмешливый голос Николиты. – Заклинание «видеть в темноте» всегда с тобой, а ты всё на праздник Хэллоуина меняешь! И как ты вообще не боишься, что потом не сможешь их вернуть на место?

– Всё, сейчас я всё исправлю! – Эллея засмеялась и снова произнесла заклинание. – (Заклинание “Скрой от меня тьму” – Absconde tenebras a me)

Глаза Эллеи снова стали нормальными, и она смогла разглядеть, что тетя идет впереди.

– Какая я молодец! Избежала нравоучений о важности произношения заклинаний и о том, как они могут превратить меня в чучело! – подумала она и огляделась вокруг.

Они шли по огромной комнате, размер которой невозможно описать. Эллея чувствовала, как они идут по вязкому веществу, не похожему на твердый пол. Над головой, где обычно должен быть потолок, ничего не было. Но что-то виднелось там, и Эллея никак не могла понять, что это: облака или сетка. Чем дальше они шли, тем отчетливее она могла увидеть, что это была паутина.

Эллея вдруг почувствовала, как её передернуло. Она поняла, что это не облака и не сетка – это была гигантская паутина, свисающая с самого верха.

– Вот это да… – пробормотала она, когда паутина начала вытягиваться прямо на неё.

И тут Эллея увидела хозяина этой нескончаемой паутины.

Восемь глаз, огромное волосатое тело, передние лапы короче остальных – это существо выглядело как… ну, нечто странное. Эллея представила себе, что живот у этого существа был как у Гареша, который обожает выпить.

– Тетя, посмотри наверх! Кто это? Или что это? – воскликнула она, указывая на существо.

Николита лениво подняла голову, потом так же медленно опустила её вниз и сказала:

– Это Булик. Успокойся, Эллея. – Она махнула рукой, приглашая существо присоединиться. – Булик, спускайся!

Булик лениво начал спускаться. На полпути он застыл в воздухе, все его восемь глаз смотрели в разные стороны, а затем он спрыгнул и очутился у ног Николиты и Эллеи.

Эллея попыталась отскочить от него, но, посмотрев на Булика, поняла, что он совсем не опасен, а даже выглядит довольно дружелюбно.

– Ой, Булик, ты что-то поменялся? – сказала Эллея, не понимая, что в нём изменилось.

Булик начал прыгать вокруг них и радостно издавать звуки, совершенно не похожие на обычные.

– Тетя, а что это он делает? – удивилась Эллея.

Николита наклонилась и погладила Булика:

– Мой верный друг, как я скучала по тебе! Как ты тут со всеми делами успел справиться?

Каково было удивление Эллеи, когда Булик совершенно нормальным голосом взрослого мужчины ответил:

– Да всё успеваю! А как ты хотела? Я ведь самый талантливый Меренган из ныне живущих в наши дни! – весело ответил Булик, при этом гордо расправив свои восемь лап.

Эллея не могла сдержать смех:

– Меренган?! Ну ты даешь, Булик! Сильно ты изменился, а я вот не заметила! – сказала она, потрясая головой.

– Жизнь – это процесс, Эллея. Ну и ты посмотри, как разогналась тут. Разве не поразительно, что такие существа, как я, могут говорить? – добавил Булик, подтрунивая.

Эллея всё-таки рассмеялась:

– Да уж, если бы мне кто-то сказал, что я буду болтать с пауком, я бы не поверила!

– Ну, я в тебе ни капли не сомневалась, – улыбаясь и поглаживая Булика, Николита наслаждалась встречей с хорошим знакомым. Элая это понимала, но её сердце начинало биться быстрее.

– Познакомься с моей племянницей, её имя – Элея.

– Очень приятно познакомиться, – произнесло существо, и Элея почувствовала, как по спине пробежал холодок. – Я безумно рад наконец-то с вами встретиться.

Почему «наконец-то»? – подумала Элея. Почему-то это слово заставило её почувствовать, как будто он ждал этого дня всю свою жизнь.

– Иди рядом со мной, – прошептала Николита, и её рука сильно сжала Элею. – Мы скоро будем в нужном месте.

Николита огляделась, как будто что-то опасалась. Рука её напряглась, и Элея почувствовала, как её ладонь словно обжигала, хотя тепло было странным – не таким, как обычно. Это было другое тепло. Внутреннее, тревожное.

Элея всегда любила, когда тетя гладила её перед сном или укладывала её упрямые волосы, которые никогда не хотели ложиться послушно. Руки у Николиты были теплыми и мягкими, как у заботливой матери. Но сейчас, ощущая её прикосновение, Элея вдруг почувствовала, как холодок пробежал по спине.

– Стоп! – сказала Николита, внезапно остановившись. Она резко взмахнула рукой и прошептала что-то на незнакомом для Элеи языке.

В этот момент всё вокруг затряслось. Пол, стены… даже потолок, который, казалось, исчезал в тумане, исчезал и появлялся, будто он был не из камня, а из какой-то непостижимой материи.

Элею пошатнуло. Пол под ногами начал расходиться в разные стороны. Что-то появилось впереди, неясные очертания, которые стали с каждым шагом отчетливей.

Булик, который не отходил от них, быстро исчез в конце комнаты, затаившись в её углу.

Элея подошла ближе и увидела – это был колодец. Обычный, на первый взгляд, каменный колодец. Но что-то в этом месте заставляло его выглядеть иначе. Он как бы не принадлежал этому миру, был чуждым всему вокруг. Тёмные, угрожающие камни словно исходили холодом.

– Элея, подойди ко мне, – мягко позвала Николита, протягивая руки, как бы приглашая. – Пожалуйста.

Элея, не успев задаться вопросами, подошла. Её рука машинально потянулась к колодцу. Она даже не думала, что происходит, её тело двигалось как будто само по себе, а желание узнать, что скрывает этот колодец, росло с каждым шагом. Но что-то внутри шептало, что всё это должно было произойти. И ничего нельзя изменить.

Николита нежно взяла Элею за руки и, наклонившись, прошептала ей на ухо:

– Brileco en potenco. (*Великолепие в силе.)

Элея почувствовала, как её тело словно заморожено, как если бы всё внутри неё замедлилось. Она двигалась медленно, как в кошмаре, в ту самую сторону, от которой её разум отчаянно пытался оторвать её. Подойдя к колодцу, она замерла, прикасаясь к его холодным камням. Она погладила веревку, почувствовав на пальцах какие-то странные вибрации, а затем, не в силах удержаться, заглянула в его темную бездну.

Это оцепенение продолжалось лишь миг. Но обстановка в комнате словно была напряжена до предела. Тишина. Полумрак. В углу комнаты стояло существо с восемью глазами, его лапки застыли, словно каменные. Женщина стояла прямо перед ними, её взгляд пронзал всё вокруг, и казалось, что она видит не только их, но и всю тьму, которая скрыта за стенами. Она смотрела, не мигая, в одну точку, будто готовая на всё, чтобы не позволить ни единому живому существу уйти.

Элея вдруг поняла: «Это было уже со мной. Это случалось и раньше!» Та же тянущая сила, тот же манящий взгляд бездны, который не отпускал её. Она стояла как прикованная, а в глубине души ощущала, что ей не избежать этого.

Нужно произнести заклинание, чтобы вырваться из этого состояния, – подумала Элея и сжала кулаки, собрав всю свою волю.

– Menso donu al mi liberecon.

Но в этот момент она снова услышала голос. Он был знаком. Голос шептал ей те же слова, которые она уже слышала перед тем, как попасть в пропасть: «Brileco en potenco». (*Великолепие в силе.)

С каждым произнесением этих слов голос становился всё громче, мощнее, и вдруг, как гром с ясного неба, из колодца вырвался невообразимый, оглушительный крик. Он был таким сильным, что Элею отбросило в противоположную сторону комнаты. Она не успела устоять на ногах и, обессиленная, рухнула на пол.

В этом крике было что-то жуткое, что-то такое, что затмило разум и заставило сердце забиться быстрее. Элея почувствовала, как холодный пот выступил на лбу, и её тело не слушалось её воли. Теперь она была уверена: что-то совершенно невозможное происходило, и она не могла остановить это.

Эллея подумала: В какой странный обряд меня втянула моя любимая тётушка? И главное – зачем? Я пролетела через всю комнату, упала, вся в пыли, платье испачкано… сейчас я ей устрою!

Она попыталась встать, стряхивая с себя пыль, и вдруг заметила, что в её ладони что-то было. Камень. Полупрозрачный, алый, словно застывшая капля расплавленного солнца. Он мягко светился изнутри, и чем дольше Эллея смотрела на него, тем сильнее тепло окутывало её руки, постепенно расходясь по всему телу.

В голове вспыхивали обрывки слов, будто нашёптанных с другого конца комнаты: ”…potenco… brileco…” – она не понимала, что они значат, но звук этих фраз наполнял её странным волнением.

Эллея в замешательстве подняла взгляд, ища Николиту. Тётушка стояла, неподвижно, словно застывшая статуя. Глаза её не мигая смотрели в одну точку, пальцы сжались в кулаки.

– Тётя? – позвала Эллея. – Тётя, что происходит?

Никакого ответа. Лишь пугающая тишина и тусклый свет, едва мерцающий в полумраке комнаты.

Она оглянулась в поисках Булика. Тот висел высоко под потолком, сжав лапки и уставившись на неё всеми восемью глазами. Он был так неподвижен, что казалось, время замерло.

– Mensu donu al mi liberecon! – прошептала она знакомое заклинание, которое стало для неё уже чем-то обыденным, почти как сказать «доброе утро» в Гареше.

Внезапно воздух вокруг задрожал. Николита резко вздохнула и, словно скинув невидимый груз, пошатнулась назад.

– Ох, милая моя… Почему же ты так долго? Я уже начала уставать стоять столбом! – пробормотала она, потирая шею и поморщившись.

Её взгляд упал на камень в руке Эллеи, и лицо исказила смесь облегчения и тревоги.

– Вот он… – выдохнула она, и глаза её блеснули. – Наконец-то он у нас!

Булик, который всё это время неподвижно висел под потолком, внезапно ожил. Он спустился чуть ниже, медленно, будто бы с осторожностью, не сводя глаз с камня в руках Эллеи.

– Что это? – Эллея протянула тётушке камень, но та не сделала ни шага вперёд. – Тётя? Что это за… странный камень? И почему я только что чуть не сломала себе всё, когда меня швырнуло в стену? Вы все замерли, будто окоченевшие, и я…

– Гамагей, – прошептала Николита, и даже её голос показался другим, приглушённым, хриплым.

– Гааамагей, – повторил в унисон Булик, но его голос был каким-то дрожащим, словно он повторял страшное имя.

Эллея нахмурилась, сжимая камень крепче.

– Гамагей? Это слово ничего мне не говорит. Может, вы, наконец, объясните, что тут происходит? Что это за комната? Почему я чувствую, как этот камень… – она замолчала, потому что тепло в ладони вдруг усилилось, и камень стал почти горячим.

Николита сделала шаг вперёд, её лицо было серьёзным, даже строгим.

– Тише, Эллея… Всё это – часть истории, которую мне давно следовало тебе рассказать. Настало время узнать…

Булик медленно пополз вниз, приблизившись почти вплотную, его восемь глаз мигнули одновременно, а в углу комнаты снова зашевелилась тьма, будто кто-то следил за ними из глубины.

– Историю о древней силе… – продолжила Николита, – и о тех, кто готов отдать за неё всё.

Эллея нахмурилась, сжимая в руке камень.

– Ну, допустим, я поняла, что это какой-то суперважный магический артефакт… Но можно хотя бы раз провести обряд, где меня не швыряет об стены? Я же не тренировочный манекен!

Булик захихикал с потолка, а Николита устало прикрыла лицо ладонью:

– Поверь, дорогая, это ещё был очень мягкий ритуал.

– О, тогда в следующий раз я возьму подушку. Для… страховки!

Николита закатила глаза, но уголки её губ дрогнули в слабой улыбке. Атмосфера в комнате наконец начала немного рассеиваться, хотя загадки были ещё далеко не разгаданы.

Глава 5 Тайна Николиты

– Я не всегда имела такой голос, как сейчас, – тихо начала Николита. Её голос звучал хрипло, но в нём угадывались отголоски некогда певучих нот. – Когда-то я пела. Мой голос был мягким, бархатным… Он очаровывал, сводил с ума.

Она усмехнулась, но в этой усмешке скользнуло что-то печальное. Её голубые глаза, обычно холодные, сейчас казались полными воспоминаний, горечи и сожаления. Эллее показалось, что в этом взгляде мелькнула тень высокомерия, но, возможно, ей просто почудилось.

– В те времена меня называли Дарохранительницей. Я была связана с древним пантеоном, настолько старым, что о нём помнят лишь в самых забытых легендах. Там, где переплетались тайны, светлая и тёмная магии, я была одной из тех ведьм, кто оберегал равновесие между ними. Или… мне только казалось, что я сохраняю этот баланс.

Она замолчала, словно погрузившись в воспоминания, и Эллея почувствовала, как комната словно сгустилась, воздух стал напряжённым, тяжёлым.

– Мне была доверена великая миссия, – продолжила Николита, вернувшись в реальность. – Высший совет ведьм повелел мне охранять этот камень, любой ценой. Камень, который сейчас ты держишь в руках.

Эллея непроизвольно сжала древний артефакт крепче. Казалось, от него исходило едва уловимое тепло, но это тепло было пугающим, словно чужим.

– В те времена существовал орден, который назывался «Великолепие в силе». Думаю, ты не раз слышала эти слова в своей голове? – Николита склонила голову набок, пристально глядя на племянницу.

Эллея вздрогнула.

– Да… Но я не понимала, почему…

– Этот орден был создан для поддержания магического баланса. В него входили семь ведьм: три светлых, три тёмных и одна, обладающая обеими магиями – светлой и тёмной одновременно. Но она обязана была сохранять равновесие.

Лицо Николиты омрачилось, её взгляд потемнел.

– Этой ведьмой была я.

– Ты? – Эллея не могла сдержать удивления.

– Да. Двести лет, Эллея. Двести лет я исправно исполняла свой долг.

Эллея вскочила на ноги.

– Двести?!

– Именно.

Эллея с детства слышала легенды о могущественных ведьмах, настолько искусных, что они могли подчинить себе саму Смерть. Но то были сказки, старые предания, а не… её тётя?

– Сколько же тебе лет тогда?..

Николита, не отвечая, медленно подняла руку и выпрямила пять тонких, изящных пальцев. Движения её были грациозными, почти завораживающими. Эллея заворожённо следила за ними, неосознанно сравнивая со своими. Как же её пальцы казались грубыми рядом с этими – слишком обычными…

Один палец опустился. Второй. Третий. Четвёртый…

Затем Николита замерла, едва заметно улыбнулась – и снова разогнула все пальцы.

– Триста лет?! – воскликнула Эллея, отшатнувшись.

– Почти. Но не настолько, чтобы ты падала в обморок, – усмехнулась тётя, слегка погладив племянницу по руке.

Пальцы её были холодными, но прикосновение – неожиданно тёплым, словно она хотела её успокоить.

– Но, – голос Николиты вновь стал строгим, – мы отвлеклись.

Она поднялась со стула и подошла к окну. Свет фонаря за окном отбрасывал на её лицо резкие тени, делая черты суровыми.

– Двести лет я хранила этот камень. Я думала, что справляюсь… Но, Эллея, я упустила главное. Я не заметила, как баланс нарушился. Внутри ордена началась тьма.

– Что ты имеешь в виду? – Эллея нахмурилась, сжимая камень ещё крепче.

– В камне, – прошептала Николита, – заключена древняя сила. Она коварна, опасна… Он заставляет забывать. Он изменяет тебя.

Эллея почувствовала, как сердце пропустило удар.

– Ты хочешь сказать, что… он управляет мной?

– Он влияет на тебя. – Николита кивнула, сжав губы. – Я осознала это слишком поздно.

Она снова перевела взгляд на угол комнаты, где неподвижно висел Булик.

– Ты помнишь, мой друг? – мягко спросила она.

Паук медленно спустился с потолка, его тонкие лапки бесшумно коснулись плеча Николиты. Она осторожно провела пальцами по его голове, и Эллея заметила, как его маленькие глазки слегка вспыхнули.

– Что же случилось? – племянница уже не могла сдерживать эмоции.

– Произошло непоправимое, – горько прошептала Николита, её голос дрогнул. – Камень испортил их…

– Их? – Эллея широко раскрыла глаза.

– Ведьм из ордена. Шесть из них забыли, кто они. Их разум исказился. Они жаждали власти, восхищения, поклонения, богатства… Камень отравил их души.

Николита замолчала, снова погрузившись в болезненные воспоминания.

– Они пришли за камнем. Я почувствовала это задолго до того, как увидела их. Тёмное предзнаменование сгустилось над пантеоном, и я знала – что-то страшное приближается.

Когда я переместилась на площадь перед входом в древний храм, они уже стояли там, окружённые мерцающим ореолом магии. Их лица были бесстрастны, но в глубине этих холодных глаз жила ненависть. Воздух дрожал от переплетения их сил – магии, тёмной и разрушительной. Они собирались причинить страдания и смерть.

Они колдовали одновременно. Я видела, как их заклинания сплетаются воедино, усиливая друг друга. Первым ударом они сорвали с утёса огромную глыбу скалы и швырнули её прямо в меня. Гулкий рокот разорвал тишину. Камень нёсся, как разрушительная лавина, способная раздавить меня за мгновение.

Я едва успела отреагировать – заклинание защиты сорвалось с моих губ, и скала раскололась на тысячи острых осколков, застывших в воздухе. В этот миг во мне вспыхнуло вдохновение – я почувствовала, как магия повинуется. Взмах руки, и все эти камни превратились в стаю чёрных воронов. Их крылья затмили небо, пронзительные крики эхом отозвались в стенах Пантеона.

Вороны рванулись вперёд. Их когти оставляли глубокие порезы, они ослепляли ведьм, мешая сосредоточиться. Но я недооценила силу своих бывших сестёр.

Одна из них, всё же, дрогнула. Защита вокруг её тела вспыхнула и погасла, магический барьер рассыпался, а сама ведьма пошатнулась и упала на колени, выброшенная из круга.

Это был мой шанс.

Я ударила ладонью о землю, почувствовав, как её сила откликается.

– Totis viribus tuis eam terram suscipe! – Земля, прими её со всей своей мощью!

Сквозь дрожь земли я увидела, как из-под ног ведьмы взметнулись тонкие лозы, сплелись в крепкие ветви, оплетая её тело. Её руки застыли, превращаясь в кору, и вот уже передо мной возвышалось дерево – живое, но безвольное.

Я хотела насладиться победой, но боль пронзила меня – вокруг вспыхнуло пламя. Огонь обжигал кожу, сжимался кольцом, пытаясь разорвать на части. Я чувствовала, как он прорывается сквозь защиту, но не сдалась.

– Нет… – прошептала я, собирая магию.

Каждый язык пламени подчинился моему заклинанию, сливаясь в пылающий силуэт. Я с трудом придала ему форму – передо мной раскрыл крылья огненный дракон. Его тело светилось, словно расплавленный металл, и он издал рык, от которого стены Пантеона задрожали.

– Лети! – приказала я, указывая на ведьм.

Дракон взвился и ринулся к ним, испуская раскалённые потоки огня.

Я сражалась, пока могла. Казалось, этот бой длился вечность. Магия бушевала вокруг, древние колонны Пантеона рушились, пол был испещрён трещинами.

Я смогла заточить двух ведьм в скале, прокричав:

– Duratus in petra! – Замри в камне!

Они застыли, их тела слились с камнем, став частью стен Пантеона.

Возможно, я смогла бы победить всех… Но, Эллея, ты должна узнать правду.

– Одна из них… была твоей матерью. Габриэль.

Эллея побледнела, её глаза расширились.

– Моя мать?!

Николита кивнула, её голос дрожал:

– Да… И это решило исход битвы.

Я любила Габриэль, Эллея. Любила, как сестру, и она знала это. Она использовала мою слабость.

Когда я поняла, что не могу сдерживать их дольше, я решила использовать силу камня. Я отступила внутрь Пантеона, закрыла вход, произнеся заклятие запечатывания.

Время. Мне нужно было время, чтобы провести обряд, разрушить магию камня, что завладела ими.

Я положила Гамагей на алтарь.

Слово за словом я произносила заклинание.

Но она уже была там.

Твоя мать, Эллея.

Я услышала её дыхание за спиной.

– Габриэль… – я успела только прошептать.

Она подняла руку. Молния пронзила меня.

Я упала.

Её лицо… Оно исказилось жестокой, нечеловеческой улыбкой. Это была уже не твоя мать, Эллея.

Ведьмы собрались вокруг алтаря. Я чувствовала, как их магия охватывает камень. Они собирались завладеть всей магической силой мира.

И тогда появился он.

Булик.

Я помню этот скрежет – своды Пантеона содрогнулись. Каменные колонны затрещали, одна из них уже падала прямо на меня.

– Так вот, пока ведьмы были заняты защитой себя от обрушившихся сводов и колонн, которые падали каждую секунду, я позволил себе немного усложнить им задачу, – хихикнул Булик, довольно перебирая своими мохнатыми лапками.

Эллея смотрела на него, и снова её не покидало странное чувство. Только что он казался ей жутким, почти пугающим существом – эти восемь лап, блестящие чёрные глаза, угрожающе нависающие над ней… Но вдруг – тёплый, смешливый голос, дружелюбная интонация, и теперь он напоминал вовсе не страшное существо, а…

«Какую-то большую, волосатую подушку… Да, точно!» – внезапно подумала Эллея.

Подушку, на которой так приятно устроиться, свернувшись клубочком, обнять её и забыться в глубоком сне. Мягкую, тёплую и… Нет, что за глупости?